Текст книги "Круги на воде (СИ)"
Автор книги: Lone Molerat
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
– А чем тут поможешь? – проворчал глава Подземелья. – Бог всегда на стороне больших батальонов.
Тоже мне, эрудит подвальный, презрительно подумал Ленни. Ничего, сейчас мистер Бёрк ему покажет.
– А Вольтер считал иначе, – с видимым удовольствием парировал работодатель. – «Бог не на стороне больших батальонов, а на стороне метких стрелков». Уж не знаю, насколько искусны стрелки Подземелья, но хорошее оружие, несомненно, пойдёт им на пользу… Итак, вот что у нас есть, – мистер Бёрк нежно провёл ладонью по крышке ящика. – Свежая поставка из Питта. Пятьдесят импульсных гранат, пять гранатомётов, семь крупнокалиберных снайперских винтовок – ну и, само собой, боеприпасы к ним.
– Нет у нас таких денег, – Уинтроп сердито помотал головой. – Может, насчёт пары десятков гранат и сторгуемся, но остальное…
– Это подарок, – мягко перебил его мистер Бёрк.
– И с чего ж это Анклав так расщедрился перед выродками-зомби? – Уиллоу скрестила руки на груди.
– Это мой личный подарок, – Бёрк улыбнулся подружке Харона так открыто и доброжелательно, что Ленни невольно вспомнил вчерашний ужин в Парадиз-Фоллз. – Видите ли, мисс, Подземелье – удивительное место: хранилище искалеченной, но всё ещё прекрасной культуры. Музей не должен пострадать от рук варваров в силовой броне. Я этого не хочу.
– Харон, это ловушка? – напряжённо спросила Уиллоу.
– В ящике – действительно то оружие, о котором он говорит, – неохотно отозвался гуль. – Что же до мотивов мистера Бёрка, то они мне неизвестны.
– Ладно, заносите, – тяжело вздохнул Уинтроп, видимо, приняв решение. – Нам выбирать не приходится.
*
Идти пришлось долго: слишком уж серьёзно Липучка отнёсся к своим обязанностям телохранителя. Парень сначала сам проверял очередной отрезок пути и лишь потом возвращался за Эмили и Мей, которые ожидали его в условно безопасном месте. Эмили всерьёз сомневалась, что братец Тринни хоть раз в жизни применял оружие по прямому назначению – в тире-то все молодцы, – но не вмешивалась. Охота мальчишке поиграть в сурового и ответственного мужчину – да пожалуйста; глядишь, в один прекрасный день маска возьмёт да и прирастёт к лицу…
Просто Эмили нужно было как можно скорее добраться до Ривет-Сити. До Анжелы – ну кто ещё мог помочь ей отыскать Харона и узнать, что всё-таки произошло в ту злополучную ночь?
Нет, Эмили по-прежнему не могла поверить, что Харон просто проявил благоразумие и решил вычеркнуть из своей жизни неиссякаемый источник проблем. Наверное, всё дело в том патруле Братства. Они напали на Харона или на его спутников (должно быть, это какие-то его знакомые из прошлой жизни; случайно встретились на Станции Вильхельма, разговорились, решили пройтись втроём – почему бы, собственно, и нет?) И Харону пришлось на время залечь на дно, пока вся эта история не поутихнет; наверняка на Столичной Пустоши есть немало мест, где он мог бы спрятаться. А передать весточку Эмили он не смог, не успел или не счёл нужным: а ну как глупая мисс Данфорд помчится прямиком к нему в тайное логово и на хвосте притащит за собой Братство?
Конечно, такое объяснение не выставляло Харона в выгодном свете – ну и ладно бы. Зато оно позволяло надеяться на то, что Харон жив и здоров, и потому-то Эмили с такой радостью и ухватилась за эту кривоватую версию.
Оружие и бронежилет Эмили вернули: Льюис оставил её вещи в тайнике на станции «Дюпон». И всё равно в окрестностях Молла Эмили чувствовала себя такой беззащитной, будто разгуливала голышом по полю битвы. Собственно, Молл и был полем битвы, пусть и давно миновавшей: окружённые колючей проволокой извилистые траншеи тянулись от Мемориала Линкольна до Капитолия. Большую часть года фортификации тонули в грязи, однако летнее солнце превратило лабиринт в непростой, но всё же посильный путь к станции «Музей». А там уже и рукой до Ривет-Сити подать. Хотя до Подземелья ещё ближе…
– Эми, ты как? – тихо спросила её Мей, когда Липучка в очередной раз умчался на разведку. – Что-то ты совсем бледная.
Эмили не знала, как она. После долгого перехода под палящим солнцем голова гудела, как после хорошей попойки. Отчаянно ныли мышцы ног, уже отвыкшие от таких марш-бросков. Сердце – ну что сердце? Бьётся, и ладно. А о ребёнке думать было попросту страшно.
И всё-таки Эмили знала: он жив. Никак не могла доказать, просто – знала. Это же ребёнок Харона, в конце концов. А Харон – самый живучий сукин сын на Пустоши.
– Нормально, – Эмили оперлась о стенку окопа – и сухие струйки земляной пыли с тихим шуршанием побежали вниз, к её ногам. – Просто устала, как собака. И есть хочу.
Мей смерила Эмили задумчиво-оценивающим взглядом.
– Слушай, Эми, а что если мы сейчас завернём в Подземелье? – спросила она как бы невзначай.
Да уж, устало подумала Эмили. Наверное, я действительно паршиво выгляжу.
– Нет, ну, а что, в самом деле? – с преувеличенным энтузиазмом продолжала Мей. – Я вот тоже проголодалась, а Липучка, дурень, так и вовсе паёк твоей псине скормил. Ночь у гулей пересидим, а уже на рассвете двинем в Ривет-Сити. Как тебе такой план?
– Отлично, – сказала Эмили. Нет, действительно отлично. Харон был там перед тем, как исчезнуть; возможно, именно в Подземелье он и повстречался с теми тёмными личностями, что сопровождали его на Станции Вильхельма, – в общем, это лучшее место, чтобы начать поиски. А ещё там есть Берроуз. Доктор, который обо всём знает. И который рассказал Харону нечто такое, после чего тот предпочёл не возвращаться домой…
– Мисс Эми! – взъерошенный Липучка вынырнул из-за поворота траншеи так внезапно, что Мей испуганно вскрикнула. – У нас с вами, ну, типа, проблема.
– Мутанты или Анклав? – спокойно спросила Эмили.
– Не-а. Мутанты или Анклав были бы моей проблемой, – заявил парень, и Эмили захотелось треснуть его по глупой самоуверенной башке. – Я тут наткнулся на брошенный бункер Братства, решил проверить – может, там оружие осталось или что-то полезное… Короче, ничего полезного в бункере том нет, мусор один. Зато там засел – кто бы вы думали? – мистер Беннон собственной персоной. И он, мисс Эми, ну прямо-таки очень-очень хочет вас видеть.
Эмили скривилась. Никаких добрых чувств по отношению к президенту Анакостийской республики она не питала, считая его недалёким напыщенным фразёром. Но и ссориться с ним было чревато.
– Это ведь не займёт много времени, так? – спросила она без особой надежды.
Охранники Беннона – два хмурых бугая, экипированных не хуже, чем бойцы элитного подразделения Братства Стали, – топтались у входа в бункер. Сам же президент Анакостийской республики коротал время в компании субтильной девицы, которую Эмили и заметила-то не сразу: та, словно испуганный мышонок, забилась в самый тёмный угол бункера и замерла там, спрятав лицо в ладонях.
Беннон нервно мерил шагами бункер.
– Мисс Данфорд, ну наконец-то! – выдохнул он. В бункере было прохладно, но лицо президента усеивали капельки пота. – Вы должны мне помочь!
– Помочь с чем? – Эмили изо всех сил постаралась, чтобы это прозвучало дружелюбно.
– Вы не знаете, что тут сейчас творится? – Беннон вытаращил глаза. – Братство Стали с часу на час собирается атаковать Подземелье.
– Но почему? – опешила Эмили. Чёрт, людям Лайонса действительно больше нечем заняться? Молл кишит людьми Отема, Мемориал Джефферсона до сих пор захвачен – а эти идиоты решили, что сейчас самое время вытащить из шкафа балахоны прадедушек-куклуксклановцев?
– Из-за этой юной мисс, – процедил сквозь зубы Беннон, глядя на девчонку с нескрываемой брезгливостью. – А может, и не столь юной… Чёрт их разберёт.
Девушка по-прежнему сидела в углу, не поднимая глаз. Оделась она явно не по погоде: свитер с вытянутыми рукавами, перчатки, шапка-балаклава… Девчонка была гулем.
– Эмили, давайте лучше я объясню? – вклинился в разговор Липучка. – Вчера эта вот… ну, лицо гульской национальности… короче, она подстрелила послушницу Братства. Парней из Цитадели это, типа, разгневало. Они пришли в Подземелье и потребовали у гулей выдать им виновную. Гули, само собой, послали их куда подальше, ну и завертелось. А эта мадам, чтобы своих не подставлять, пришла к нам за защитой.
– Она пришла ко мне! – пожаловался Беннон. – Именно ко мне! Запрыгнула в мою повозку – я и понять не успел, что происходит, подумал сначала, что это покушение… А она как заорёт на весь Молл – прошу, мол, политического убежища! Ну и что мне оставалось делать?
Мей непочтительно фыркнула. Повозка Беннона уже давно стала притчей во языцех: ну не мог же человек, который столько лет торговал нарядами на рынке, путешествовать в заурядной кибитке! Беннон разъезжал по набережной в нарядном дилижансе, увенчанном гигантской эмблемой Анакостийской республики – что ж, похоже, на сей раз господину президенту вышла боком любовь к украшательствам.
– Слушайте, Беннон, а мисс Эми тут причём? – Липучка грозно насупился. – Ей надо в Ривет-Сити, да поскорее – она неважно себя чувствует. А насчёт дамочки этой из Подземелья – ну, вы же у нас главный, да? Значит, вам и решать, что с ней делать. Большая власть – это, типа, большая ответственность.
– Я не могу принимать такие решения единолично! – взвился Беннон.
– А придётся, – Мей нахмурилась. – Выбор-то простой. Или мы прячем девчонку от Братства, или выгоняем на все четыре стороны.
– Да думаете, я не пытался? – Беннон вытер пот с лица мятым носовым платком. – Не уходит она! А применить силу… это как-то… грубо. И ситуация осложняется тем, что мне срочно надо уехать, – президент, видимо, решил пойти ва-банк. – Я опаздываю на важную встречу с шерифом Мегатонны. Симмс – человек занятой, и ждать он не станет.
– Надо – уезжайте, – легко согласилась Эмили. – Я со всем разберусь. Только оставьте мне письменные распоряжения за вашей подписью.
– Но…
– Беннон, я никто, – напомнила Эмили. – Директор школы, которая ещё не открылась. Не та должность, чтобы принимать политические решения, вам не кажется?
– Ну, в гульских делах вы побольше моего разбираетесь, – буркнул Беннон. И, отпихнув в сторону Мей, пулей выскочил из бункера. Можно было не сомневаться: чёрта с два Беннон вернётся сюда, пока ситуация не разрешится.
А ситуация-то действительно была дрянной. Хуже некуда. Выставишь девчонку за дверь – и назавтра вся Пустошь будет знать, что на Анакостийскую республику ни в чём нельзя положиться. Поможешь преступнице спрятаться – обо всём рано или поздно прознает Братство, и едва ли оценит такой гуманистический порыв по достоинству. А ещё Подземелье… Наверняка люди Лайонса уверены, что девчонка до сих пор скрывается там: собственно, а как гули докажут обратное? И, получается, отвести угрозу от обитателей Исторического музея можно одним-единственным способом: открыто заявить, что девушка, которая убила послушницу, отныне под защитой Анакостийской республики. После этого рыцари, скорее всего, оставят Подземелье в покое, зато вышеупомянутой республике придётся ой как несладко.
– Удрал, гад! – возмущённо заморгал Липучка. – Мисс Эми, мне его догнать?
– Вот только организованного нападения на президента мне и не хватало, – Эмили покачала головой. – Разберёмся. Только не пускай сюда никого.
И тут же горько усмехнулась собственным словам – это же не Харон, чёрт возьми. Это Липучка Батист Толедо.
– Я нечаянно, – проговорила девчонка-гуль, испуганно поднимая взгляд на Эмили. – Я вообще не собиралась в неё стрелять, ну вот честно! Меня Уиллоу попросила побродить по району со снайперкой, поотстреливать бродячих собак – а то они так расплодились, что на улицу выйти страшно. А та девушка выскочила из-за угла прямо под пулю. В лёгкой броне, без шлема… – голос девчонки задрожал.
– Но как она разглядела тебя, если ты стреляла из снайперской винтовки? – недоверчиво спросила Эмили.
– Я… я подошла к ней. Попыталась помочь, прощения попросить… Не знаю. Глупо это было, да?
– Да уж не очень-то умно, – презрительно фыркнул Липучка.
Глаза девчонки наполнились слезами. Дурында просто попыталась поступить хорошо. Правильно. Уж Эмили-то знала, чем такое обычно заканчивается.
– Как тебя зовут? – обречённо спросила она.
– Наоми, – девчонка всхлипнула. – Только не отдавайте меня им, пожалуйста. Я не хочу умирать.
*
Напутствие мистера Бёрка было кратким и достаточно туманным: помогать жителям Подземелья всеми доступными способами. Сам работодатель куда-то ушёл с Уинтропом, ясно дав Ленни понять, что не нуждается в его компании. Зато Ленни в компании нуждался, и ещё как! Разгуливать по местам былой славы в одиночестве было как-то боязно, поэтому Ленни скрепя сердце потащился вслед за Хароном и Уиллоу на второй этаж.
От былой роскоши «Девятого круга» за десять месяцев уцелело немногое. Осиротевший бар оккупировала гульская голытьба: на полу там и сям валялись матрасы и спальники, а за барной стойкой кто-то установил самую настоящую палатку. В центре зала теперь громоздилась кирпичная жаровня, подступы к которой были усеяны обглоданными крысиными костями. Ленни передёрнуло.
– Шваль тупая, – огорчённо сказала Уиллоу, даже не понижая голоса. – Эти даже не понимают, что что-то не в порядке. И что, по-твоему, им можно оружие доверить? Да они спьяну друг друга перестреляют, вот и вся любовь.
– Много их тут, – Харон перешагнул через очередную лежанку.
– Беженцы, – Уиллоу брезгливо смахнула с барного стула чьё-то бельё, вывешенное на просушку. – Из Тенпенни-Тауэр. С тех пор, как Роя не стало, они там совсем одичали. Какая-то шайка из Эвергрин-Миллс без труда их оттуда вышвырнула. Позор-то какой… А они даже не расстроились особо. Им всё равно, где догнивать.
– И их ты собираешься защищать от Братства? – спросил Харон.
– Я собираюсь защищать Подземелье, – Уиллоу облокотилась о барную стойку, словно бы в надежде на то, что сейчас из прокуренного затхлого воздуха материализуется призрак Азрухала и вкрадчиво предложит прекрасной даме бокал вина за счёт заведения. – А эти идиоты – они же всё равно что бедные родственники, у которых дом сгорел. Хочешь не хочешь, а пришлось пустить их на постой – иначе сдохнут же, а мы вроде как виноваты.
– По-моему, они больше похожи на домашних животных, – Харон покачал головой, глядя, как один из бродяг справляет малую нужду прямо в углу зала. – Притом не самых смышлёных.
– Да хоть на растения, – Уиллоу поморщилась. – Ну кому они ещё сдались, кроме нас с тобой? Анклаву? Что вообще на уме у этого гладкозадого? Мне он не нравится, Харон. Гранаты и пушки нравятся, даже очень, а сам он – нет.
– Спроси у него, – Харон кивнул в сторону Ленни. – Они с Бёрком лучшие друзья.
– Вот скажите, а вам не всё равно? – сердито выпалил Ленни. – Утром у вас не было оружия, теперь – есть. С учётом того, что Братство никуда не делось и по-прежнему дежурит у дверей, это оружие в скором времени всем нам пригодится. Само собой, Анклаву на руку, если Братство в Подземелье потреплют – а вам-то с этого что за печаль? Мистер Бёрк мог бы просто отвезти этот ящик в Ривет-Сити или в Эвергрин-Миллс, поднять кучу крышек и жить припеваючи. А вместо этого он вам помог! А вы тут сидите и рожи кривите, – Ленни понимал, что его несёт куда-то не туда, но остановиться уже не мог: до того ему стало обидно за работодателя. – Не нравится что-то – так вперёд, возвращайте Анклаву оружие и отбивайтесь от Братства вилками из этой забегаловки.
– Ишь, распетушился, – фыркнула Уиллоу. – Что, любимку обидели? Знаешь что, мистер Бостон, свалил бы ты куда-нибудь. Что ты за нами таскаешься? У меня мешка с крышками нет, да и биту твою я тебе в задницу затолкаю в случае чего. Я ведь не Тюльпан.
Харон ухмыльнулся.
Ленни смерил сладкую парочку сердитым взглядом и поспешно ретировался из «Девятого круга». Ну их к чёрту, пусть делают что им заблагорассудится – хоть мистера Бёрка обсуждают, хоть крыс жрут, хоть трахаются на барной стойке на радость побродяжкам.
Тюльпан невероятно обрадовалась при виде Ленни.
– Ну что, готовишься держать оборону? – спросил он, кисло улыбнувшись. Похоже, тётка, которую Ленни от души приложил по башке бейсбольной битой, оказалась единственным человеком в Подземелье, который не держал на него зла. И до чего же погано от этого было у Ленни на душе – не передать.
– Да, – Тюльпан с гордостью указала на некое подобие баррикады из полуистлевших матрасов и мешков со строительным мусором. – Уинтроп сказал, он мне вечером ещё турель занесёт, над входом в лавку повесит, но что-то я побаиваюсь. Может, лучше без турели? У меня пистолет есть.
– Да лучше бы тебе вообще свалить отсюда подальше, – с тоской сказал Ленни, разглядывая боевое обмундирование Тюльпан – потрёпанный полицейский бронежилет, надетый поверх платья. Сам Ленни, впрочем, был экипирован немногим лучше: хлипенькая кожаная бронька, снятая с одного из работорговцев, да «Магнум», который пришлось свистнуть у Гробовщика (ну не выклянчивать же новую пушку у мистера Бёрка?)
– Ну уж нет, – Тюльпан, похоже, обиделась. – Что же я, брошу всё и уйду? Ребятам помощь нужна. Слушай, Ленни, а кстати о помощи – ты не мог бы посмотреть, что не так с моей баррикадой? Она, как бы сказать, распадается…
После того, как Ленни разобрался с горемычной баррикадой, выяснилось, что у платяного шкафа в каморке Тюльпан давно уже отвалилась задняя стенка, да и полки для товаров не помешало бы укрепить… В общем, пришлось адъютанту мистера Бёрка переквалифицироваться в разнорабочего. А что тут поделаешь? Работодатель приказал помогать местному населению, вот Ленни и помогал. И всё бы ничего, но Тюльпан зачем-то снова завела свою любимую шарманку: Эми Данфорд то, Эми Данфорд сё… Ленни изо всех сил старался стучать молотком погромче и сердито сопел, но намёков тётка не понимала.
– …И всё-таки Харон не должен был оставлять её одну, – убеждённо сказала Тюльпан, передавая Ленни пригоршню ржавых гнутых гвоздей – других в Подземелье не водилось. – Война в разгаре. Бедная девочка и так всякого натерпелась – а теперь она совсем одна в этом огромном доме, да ещё и в таком положении…
– В каком ещё положении? – проворчал Ленни, отбрасывая в сторону прогнивший деревянный кронштейн.
– Ребёночек у неё будет, – укоризненно сказала Тюльпан. – Зимой, вроде. Ты не знал?
Ленни помотал головой. Он не знал. Он, чёрт возьми, действительно не знал!
– Она же круглая сирота, – голос Тюльпан продолжал вкручиваться ему в виски. – В Убежище у неё никого не осталось, Джеймса убили те военные из Анклава. А Харон теперь, получается, с ними заодно? Нет, я действительно не понимаю. Деньги им с Эми теперь понадобятся, конечно, но лучше бы Харон к кому-нибудь другому на службу нанялся. Мистер Бёрк – человек вежливый и обходительный, тут ничего не скажешь, и всё-таки… Осторожнее!
Осторожнее не получилось: Ленни саданул молотком себе по пальцу. Не специально, он вообще часто промахивался. Но вот сейчас… Чёртова Тюльпан. Чёртова Эми Данфорд.
Самому Ленни не было и года, когда его папаша ушёл из дома в поисках лучшей доли. И Ленни не понаслышке знал, каково это – расти без отца. Хреново, если вкратце. И до чего же погано всё вышло! Девчонка-то, небось, думает, что Харон её бросил! Ей же ума не хватит проверить, на месте ли контракт. И как она вообще теперь выживать будет – одна, да ещё с младенцем на руках? Рядом с кладбищем станция метро, оттуда до «Мамы Дольче» рукой подать – а что если кому-то из рейдеров придёт в голову вломиться в особняк на холме? У девчонки же «Кольт» есть, да, точно. Который она так и не пустила в ход при встрече с одним старым знакомым – а, видно, надо было…
– Ой, Ленни, да ты ноготь сорвал! – тревожно покачала головой Тюльпан. – Ну-ка шагом марш к Берроузу!
*
Тянулись послеполуденные часы, и времени оставалось всё меньше, а Эмили по-прежнему не знала, что ей делать с девчонкой. С Наоми. Та до сих пор сидела, забившись в угол, как крохотный зверёк, которому из всех стратегий выживания доступна только одна – «замри и молись».
Мей ушла разведать обстановку на Молле, а заодно заглянуть на огонёк к старым приятелям – и, может быть, заручиться огневой поддержкой: с недавних пор в Мемориале Линкольна располагался один из аванпостов Анакостийской республики. Липучка с воинственным видом расхаживал туда-сюда по бункеру, время от времени задевая головой настенный фонарь. Геката растянулась неподалёку от двери. А Эмили сидела за столом, листала забытый кем-то из прежних обитателей укрытия довоенный учебник по гражданской обороне – и отчаянно желала уснуть, как Рип ван Винкль, а проснуться лет этак через двадцать, когда все сегодняшние проблемы уже не будут иметь никакого значения. По крайней мере, проживать ближайший отрезок времени ей уж точно не хотелось.
За дверью послышались чьи-то торопливые шаги. Мей бы не успела вернуться так быстро, к тому же гостей было несколько. Началось.
– Прячься, быстро! – приказала Эмили Наоми. Девчонка послушно забилась под нары – единственный предмет мебели в бункере, не считая письменного стола. Видно, Братство Стали в своё время не предусмотрело, что кому-то потребуется прятать здесь беглых преступников.
Дверь распахнулась под ударом ноги, и в бункер шумно ввалились трое мужчин в броне Ривет-Сити. Свои, значит. Но Эмили отчего-то не обрадовалась. Выглядела эта троица достаточно комично, как ожившие герои анекдотов про Дикий Запад: «Заходят как-то в салун Рыжий Чак, Лысый Диего и Верзила Джо…» Жаль только, оружие у них было настоящим.
– Сюда нельзя! – Липучка кинулся наперерез вошедшим. – Нельзя, говорю!
– Говорил же – тут она, – кивнул один из гостей, обладатель пышной рыжей бороды, не обращая на Липучку ни малейшего внимания. – Вечер добрый, мисс Данфорд. Всё под контролем, мы свои, анакостийцы. Решили на огонёк к вам заглянуть, ну, а заодно обсудить кое-чего.
– И что же? – спросила Эмили. Геката глухо заворчала.
– Мы что, всерьёз собираемся схлестнуться с Братством из-за вонючего гульского отродья? – спросил второй – коренастый бритоголовый крепыш, которого Эмили совершенно точно видела на собрании в Ривет-Сити в день свадьбы Анжелы. – На такое мы не подписывались, когда с мистером Бенноном всё обговаривали.
– Вот к мистеру Беннону и идите, – пальцы Эмили сомкнулись на рукояти «Кольта». – От меня-то вам что нужно?
– Не придуривайтесь, мисс Данфорд. Где эта гульская зараза?
– Всё ты знаешь, – проворчал рыжий. – Слушай, нам с Братством ссориться не с руки. Они нас в порошок сотрут. Просто отдай нам эту падаль, и мы всё уладим. Ну? Где она? Под кроватью?
– Здесь никого нет, – холодно сказала Эмили.
– А если поискать? – рыжий сделал шаг вперёд.
– Стоять! – крикнул Липучка, загораживая дорогу. Бородач без труда отшвырнул мальчишку в сторону, но не успел пройти и пары футов: Геката, ласковая послушная Геката набросилась на него и сбила с ног. Совершенно бесшумно, без предупреждения – ни лая, ни рычания… Челюсти псины сомкнулись на горле рыжебородого, но не до конца: ровно настолько, чтобы незваный гость успел прочувствовать прикосновение зубов к тонкой коже над яремной веной.
– Ого… – пробормотала Эмили. – Ты и так умеешь, да?
Почти сразу же прогремел одиночный выстрел – и бритоголовый съёжился, зажимая простреленное плечо. Липучка медленно поднялся с земли, на удивление уверенным хватом удерживая в руках старенький N99.
– Следующая пуля будет в лоб, – проговорил Липучка негромко, слизывая кровь из разбитой губы. – Пошли вон отсюда. Ну?
– Нет здесь никаких гулей, – отчётливо проговорила Эмили, глядя в глаза третьему анакостийцу, который по-прежнему растерянно топтался у дверей. – И никогда не было. Ясно?
– Ясно… – прохрипел рыжий через силу. – Собака. Убери её, пожалуйста…
И они ушли. И даже дверь за собой закрыть не забыли. Геката проводила их воинственным лаем и подбежала к Эмили, осторожно заглядывая в глаза – всё нормально, мол? Я же не перестаралась?
– Молодец, девочка, – успокоила её Эмили, погладив псину по вздыбленному, чуть влажному загривку.
– Мисс Эми, вы как, в порядке? – спросил Липучка. – Не испугались?
Эмили печально улыбнулась в ответ. Если бы выстрел из чужого пистолета в безразличного ей человека мог её испугать – ну, наверное, можно было бы считать, что жизнь удалась.
– Вы не подумайте, я не струсил, – Липучка попытался вытереть кровь с подбородка, но вместо этого только размазал её. – И не затупил. Просто не хотел, чтоб вам на всю эту жесть смотреть пришлось.
Девчонка-гуль выбралась из-под кровати и испуганно таращилась на них. Эмили с трудом подавила желание как следует вмазать этой дуре, которая одним выстрелом поставила целый город на грань катастрофы, и несколько сотен, если не тысяч, людей – на грань бессмысленной войны.
– Её надо увести отсюда, – хмуро проговорила Эмили. – Пока эти трое никому не растрепали, что она здесь. И спрятать.
Липучка хмуро кивнул.
– Идём, – обернулся он к Наоми. – Живо.
Липучка вернулся через полчаса. Эмили по-прежнему сидела за столом и разглядывала распечатку с перечнем несущих частот, приклеенную к корпусу рации. Бумажка казалась совсем свежей: по крайней мере, чернила не успели выцвести, а края – обтрепаться.
– Короче, закрыл я её в укрытии Пуловски, – Липучка устало плюхнулся на койку, но тут же, зардевшись, принял сидячее положение. – Вроде, никто не видел, как я её там прячу. Но мисс Эми, надо быстро решать. Те, из Братства – они прямо офигеть как решительно настроены.
– Они по-прежнему не знают, что девчонка у нас?
– Видно, не знают, – Липучка задумчиво поскрёб затылок. – Ну, я б тоже гулям на слово не поверил, на месте Братства.
– Ты, наверное, сейчас жалеешь, что не подался в Большой Город, как все, – вздохнула Эмили.
– Нет, – уверенно сказал мальчишка. – Нет, мисс Эми. Потому что – ну, если по-честному…
– Может, не надо по-честному? – торопливо перебила она. Очень уж её насторожил взгляд Липучки.
– В Большом городе я никогда не встретил бы вас, – проговорил он тихо, но отчётливо. – А значит, это была бы какая-то вообще отстойная жизнь. Вы извините, что с этим болваном так вышло. Мне сразу надо было стрелять на поражение, наверное. В следующий раз так и сделаю.
Мы становимся сильнее ради тех, кого любим, подумала Эмили. Сильнее – и в миллион раз уязвимее. Это как вытащить сомнительную карту в той настольной игре из Убежища: многократно увеличивается фактор урона, но и показатели защиты падают до нуля.
– Надеюсь, следующего раза не будет, – устало отозвалась она.
– А что вы сейчас делать собираетесь? – спросил Липучка. – Ну, в смысле, с девчонкой той?
– Не знаю, – Эмили медленно помотала головой. – А ты бы как поступил?
– Отпустил бы на все четыре стороны, – хмуро сказал мальчишка. По привычке прикусил губу – и поморщился от боли. – Я понимаю, это неправильно. Но мне её жалко.
– Может, она и сама удерёт.
– Не-а. Не удерёт, – уверенно сказал Липучка. – Это укрытие солдаты Братства маленько переделали, устроили там склад снаряги. Ну и кодовый замок снаружи навесили. Он простой, но изнутри хрен откроешь. Код сто одиннадцать. Это я, типа, так, на всякий случай…
Дверь тихонько приоткрылась, и в бункер бесшумно проскользнула Мей. Лицо её было мрачнее тучи.
– Эми, пора нам что-то решать, – сказала она с порога. – Я покрутилась у Исторического музея, послушала, о чём солдаты говорят… Они собираются атаковать Подземелье, как только стемнеет. То есть часа через два.
– Я решила, – проговорила она, разглядывая шрам на правой ладони. Любовь делает нас сильнее. И беспощаднее. – Поможешь мне с рацией?
*
Толпа на главной площади Подземелья никогда не сулила ничего хорошего – уж в этом Ленни успел убедиться на собственном горьком опыте. А когда увидел, что заставило всех замереть в тревожном ожидании на этот раз, то только утвердился в своём мнении.
Цербер, боевой пёс Подземелья, а в прошлой жизни – военный робот модели «Мистер Храбрец», распластался на полу, безвольно таращась в потолок неподвижными визорами. Над Цербером с отвёрткой в руке и решимостью во взоре склонился местный пьянчужка, Лоскут (сказать по правде, Ленни немало удивился, увидев, что Лоскут ещё не одичал: в ноябре бедняга был опасно близок к тому). По крайней мере, в том, что мозги Лоскута давно уже превратились в кисель, сомневаться не приходилось.
И вот это вот создание сейчас увлечённо рылось в потрохах боевого, блин, робота. У Ленни в груди похолодело.
– Ну-ка прочь отсюда, – вполголоса приказал он растерянной Тюльпан. – Дуй в свою лавку и запрись изнутри.
Само собой, не только Ленни понимал, чем всё может обернуться. Вниз по лестнице навстречу Лоскуту уже спешила Уиллоу с винтовкой в руках. А со стороны «Разделочной» незаметно подбирался Харон. Слаженные движения этих двоих походили на танец – только вот музыку сегодня заказывал полудикий нетрезвый гуль.
– О, Уиллоу, глянь, чё я придумал, – пропыхтел пьянчужка, ожесточённо орудуя отвёрткой. – Щас как выставлю ему м-максимальный урон…
– Лоскутик, солнце, ну-ка отойди от Цербера, – ласково проговорила Уиллоу – а сама сняла винтовку с предохранителя. – Правда, Лоскутик, ты лучше расскажи Уинтропу, что надо сделать. Он всё починит.
– Уинтроп – трус и пе-ре-тра… перестраховщик, вот! – припечатал Лоскут. – А мы сейчас… сокр-рушим Братство!
Цербер взмыл на высоту человеческого роста. В тусклом свете ламп блеснула циркулярная пила – нововведение, которым робота в преддверии штурма оснастил Уинтроп. Из динамиков вырвался торжествующий вопль:
– Ого, Нелли! Понеслась вода по трубам! Пушки палят! Стрельба на поражение! Добро пожаловать в пекло, уродские зомби!
– Ой-ой, – растерянно проговорил Лоскут, плюхнувшись на задницу. Отвёртка покатилась по мраморным плитам.
Уиллоу проворно вскинула винтовку. Автоматная очередь снесла один из манипуляторов робота – тот, что работал в качестве огнемёта, – однако прицелиться получше девчонка не успела. Выстрел из плазменного ружья Цербера превратил винтовку в бесполезный кусок оплавленного металла; хорошо хоть, Уиллоу хватило остроты реакции вовремя руки разжать. А плохо – то, что она осталась совершено безоружной, а от съехавшего с катушек робота её отделяло не более пяти шагов…
Ленни выхватил из-за пояса револьвер Гробовщика – громоздкий, непривычно тяжёлый; как только тщедушная Эмили с таким управлялась? Но выстрелить он так и не успел: Харон чёрной тенью метнулся наперерез Церберу, закрывая Уиллоу от удара резаком.
У тебя же дробовик, идиот! – чуть было не крикнул Ленни. Робота того на куски разорвёт, на такой-то дистанции! Но Харон, видимо, перехватил эстафету слабоумия у Лоскута – просто замер, как вкопанный, между Уиллоу и спятившим Мистером Храбрецом.
Визг циркулярной пилы растворился в испуганном крике Уиллоу. Цербер полоснул Харона по плечу – гуль покачнулся, но на ногах устоял.
