Текст книги "Круги на воде (СИ)"
Автор книги: Lone Molerat
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
Или нет, к чёрту эти ядерные блоки. Холера, да о чём он вообще думал, когда отправился сюда? Разве Джулс с ним ради денег? Нет, конечно. Она не из тех ублюдских стерв, что отправят будущего мужа на верную смерть ради нескольких сотен крышек. А уважение Дерека он завоевать всё равно не сумеет, даже если бросит к его ногам все сокровища Светящегося моря.
Нет, никаких больше ходок, твёрдо решил Ленни. Эта – последняя.
И уткнулся в запертую дверь.
Потом, когда Ленни выбрался из реакторной – несколько дней спустя, отыскав пролом в стене затопленного подвала, – он увидел, что дверь не просто закрыли снаружи с терминала. Под неё ещё и несколько противопехотных мин подложили для надёжности. За упокой.
Но это потом. А тогда он, обезумев от ужаса, звал Дерека, пока голосовые связки не отказались подчиняться, и беспомощно молотил кулаками по двери толщиной в полтора фута. А затем просто сидел, привалившись к ледяной заплесневелой стене, и ждал, когда же брат за ним вернётся. Он вернётся, Ленни был уверен. Просто что-то его отвлекло. Может, их кто-то выследил, пока они сюда пробирались – например, эти чокнутые фанатики, «дети атома». Или гули какие-нибудь, которым радиация нипочём…
Гули. Ленни всегда испытывал перед ними дикий, почти суеверный ужас: эти жалкие, слабые, всеми презираемые уродцы, запертые в своей резервации на площади Сколлэй, олицетворяли всё то, чем он боялся стать.
На нижних уровнях завода диких гулей оказалось предостаточно, и Ленни, завидев вдалеке скрюченные силуэты, приготовился к смерти. Он-то знал, что никакая сила не заставит его вернуться в реакторную за забытой винтовкой. Но гули его не тронули. Порычали вслед, да и только.
А потом Ленни нашёл в подсобке завода зеркало. И понял, почему.
Домой он отважился вернуться только через полгода, прекрасно понимая, что никто его там не ждёт: в Джамейка-Плейн, как и в других цивилизованных поселениях, гулей не жаловали. Но он должен был увидеть Джулию. Хотя бы раз.
Неузнанный и неприкаянный, он бродил по улицам Джамейка-Плейн. Местные жители, вопреки его ожиданиям, не обращали ни малейшего внимания на бродячего гуля-доходягу – они изо всех сил готовились к свадьбе. Никаких сюрпризов: мисс Джулия Фэрроу, как и было условлено, собиралась стать миссис Джулией Саворетти. Из церкви, увитой бумажными гирляндами, доносилась торжественная музыка – видимо, жених и невеста разучивали свадебный вальс. А в тени старого клёна стоял огромный сундук для подарков новобрачным…
У Ленни тоже был подарок.
Когда на следующее утро все от мала до велика собрались в церкви, Ленни не спеша поднялся на чердак отцовского дома и отыскал там среди барахла кофр со старенькой снайперской винтовкой. День выдался ясным и погожим, и с чердака сквозь высокое стрельчатое окно церкви свадебную церемонию можно было рассмотреть до мельчайших деталей. Но Ленни интересовала одна-единственная деталь: сколько выстрелов ему потребуется, чтобы превратить свадьбу в похороны.
В чём он всегда превосходил хорошего мальчика Дерека, так это в стрельбе. Брат с раннего детства находил уйму оправданий своим промахам: сильный боковой ветер, сбитый прицел, недостаточно плавный спуск… А когда у Ленни без особых усилий получалось попасть в ту же цель при тех же условиях, Дерек снисходительно усмехался и говорил, что дуракам везёт. Но в глубине души Ленни даже тогда знал правду – братец просто был завистливым мазилой, вот и всё.
И вот теперь Ленни, стиснув зубы, смотрел на него сквозь прицел отцовской винтовки и видел, как Дерек и Джулия несмело, словно нашкодившие дети, улыбаются друг другу, и Джулс, такая красивая, просто сияет от счастья, и на ней то самое платье, которое она мечтала надеть в день свадьбы…
Он не смог выстрелить. Не смог – и всё. Слетел по лестнице на первый этаж – и, не разбирая дороги, бросился бежать подальше от обжигающего света былой, мать её, любви. Винтовка так и осталась там, на чердаке отцовского дома, и Ленни не раз задавался вопросом: хоть кто-то её нашёл? Или она так и валяется среди пыльного барахла, как памятник его слабости?
В следующий раз судьба завела его в Джамейка-Плейн только через двадцать лет. Так уж получилось: в дороге кончились патроны, а до Квинси оставалось ещё миль десять (правда, если уж быть до конца честным, то последнюю обойму Ленни без цели и смысла расстрелял в дохлого болотника, но об этом он предпочитал не задумываться).
Дверь ему открыла Джулия. Она его узнала. И не испугалась, не удивилась – просто сказала, будто и не было этих двадцати лет:
– Заходи.
В гостиной было шумно и весело. Черноволосый мальчишка в расстёгнутой рубашонке с криком носился туда-сюда по комнате, размахивая деревянной саблей. Девочка постарше сидела у подножия искусственной ёлки и, высунув от усердия язык, вырезала из старых газет затейливую гирлянду. А самый младший из детей увлечённо облизывал рожок для обуви.
– Господи, Тим, – Джулия подхватила малолетнего гурмана на руки. – Вот на минутку отвернёшься… Ленни, что ты, не надо разуваться. Сам видишь, какой у нас бардак. Только… только слушай, Дерек-то сейчас в ратуше. Позвать?
– Да ну его, – Ленни помотал головой. – Я вообще-то на минутку зашёл.
Джулия кивнула.
– Кэрри, солнышко, – обратилась она к девочке. – Отведи мальков наверх. Мне с дядей поговорить надо.
– Мам, а кошку можно взять? – спросила девчонка, нехотя откладывая в сторону гирлянду.
– Да, – устало согласилась Джулия. Но Кэрри не двинулась с места:
– А с той твоей коробкой можно поиграть? Ну, где пуговицы и всё такое. Я аккуратно. И за Тимом буду следить.
– Господи, можно!
Кэрри, просияв, ловко вручила старшему из мальчишек апатичную трёхцветную кошку, подхватила под мышки младшего – и торопливо взбежала по лестнице.
– И это ещё старшие у тётки гостят, – Джулия, выключив духовку, обессиленно опустилась на диван рядом с Ленни. – Так с ними тяжело, ты не представляешь.
– Не представляю, – подтвердил он. – Так сколько их у тебя?
– Шестеро, – Джулия смущённо и словно бы виновато улыбнулась.
– Дерек хоть что-то ещё умеет делать?
Она рассмеялась – тем самым смехом, который он так любил.
– Господи, Ленни, – проговорила она, успокоившись. – Ты мне хоть что-нибудь о себе расскажи. Как ты живёшь, чем занимаешься…
Он отрицательно помотал головой. Не о чем ему было рассказывать – здесь, в этой уютной чужой гостиной. И Джулия всё поняла.
Они просто сидели рядом в зимних сумерках и молчали, как когда-то давно. Джулия, кажется, плакала, а Ленни рассматривал фотографии на стенах гостиной. Классический семейный портрет на лужайке у дома: Дерек держит за руки двух долговязых парнишек в одинаковых костюмах – близнецы, что ли? – а на руках у Джулс дремлет завёрнутый в кружевное одеяло младенец. Чей-то день рождения: здесь детей уже четверо, и они с надеждой поглядывают на огромный торт, а на заднем плане располневший Дерек в съехавшем набок праздничном колпаке собирает железную дорогу. Джулия и Дерек в каком-то баре Даймонд-Сити – нарядная и немного растерянная Джулс, похоже, чувствует себя не в своей тарелке, зато Дерек так и лучится гордостью. И фотографии со свадьбы тоже, конечно, были.
– Спасибо, – тихо сказала Джулия.
– За что?
– Что не выстрелил тогда. Я же видела, как ты из дома выбегаешь. А потом Дерек поднялся на чердак и нашёл то ружьё.
– Да пожалуйста, – проворчал Ленни.
– Ну зачем ты полез в этот проклятый реактор? – с тихим отчаянием спросила Джулия. – Я же любила тебя, балбес. Да ещё и пропал на полгода. Мы с Дереком думали, что тебя уже и на свете нет, иначе ни за что не стали бы… – она спрятала лицо в ладонях.
Ленни не стал ей ничего говорить. Двадцать лет прошло. Вот, у них шестеро детей, домик этот, как с картинки, – похоже, Дереку и впрямь удалось стать хорошим мужем и отцом. Ну так пусть и остаётся им впредь.
– Сдуру полез, – он осторожно поцеловал Джулию в мокрую от слёз щёку. – Молодой был, тупой. Думал, разбогатею… Ладно, Джулс, пойду я.
Её ладонь беспомощно скользнула по его рукаву – только блеснуло в свете лампы обручальное кольцо.
… А к вечеру пошёл снег. И Ленни брёл по берегу океана, беспокойно вглядываясь в белую круговерть – ведь никакие патроны он так и не купил, – и понимал, что больше никогда не вернётся.
Перед вылетом из Рейвен-Рок Отем приказал доставить гульскую погань в тюремный блок и запереть в одиночке – об этом Ленни узнал от Беттани, которая ассистировала Стаббсу во время операции (других желающих не нашлось). Но выполнить распоряжение полковника не удалось: все камеры, как на грех, оказались заняты. Поэтому Стаббс и Беттани, посовещавшись, нацепили Ленни на здоровую руку браслет с системой электронного слежения и оставили дожидаться возвращения Отема и Бёрка в лазарете.
Перспектива оказаться в одном помещении с парой дюжин недоброжелательных мордоворотов Ленни не очень-то воодушевляла. Вся надежда была на то, что Харон из гульской солидарности не позволит анклавовцам превратить своего собрата в отбивную – но Харона в лазарете Ленни уже не застал. Видимо, работодатель решил, что полуглухой ошпаренный гуль всё равно так или иначе может быть полезен в бою, хотя бы в качестве живого щита. Так что бывшему вольнонаёмному Саворетти оставалось рассчитывать только на себя.
– Ну прекрасно, – закатил глаза парень с соседней койки, едва за Стаббсом закрылась дверь. – Падаль подвезли. Ты что здесь вообще делаешь, выродок? Что, язык проглотил? Или он у тебя уже сгнил давно?
Ленни счёл за лучшее промолчать и отвернуться. Иногда помогало. Но, похоже, не в этот раз.
С дальней койки не спеша поднялся здоровенный десантник с забинтованной головой – и в этом мрачном верзиле Ленни с ужасом узнал Мура. Ну всё, хана, обречённо подумал Ленни. Ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным. Стаббса только жалко: мужик собирал ему руку по косточкам часов пять и, выходит, зря старался…
– Все вопросы ко мне, Гаррисон, – сказал Мур негромко, остановившись у койки гулененавистника. – А ты, Гнилушка, собирай манатки и переползай в тот угол. Хоть будет с кем в карты поиграть.
– Заступаешься за этого выродка? – с презрением спросил Гаррисон.
– Да, – подтвердил Мур с таким выражением лица, будто и сам удивлялся, как такое могло произойти. – Я заступаюсь за этого выродка. А ты оставляешь свои умозаключения при себе.
Ленни подхватил с койки одеяло и подушку и покорно потрусил вслед за Муром, ничему уже не удивляясь.
– Тяжёлая у тебя рука, – вполголоса сказал Мур. – А с виду и не скажешь…
Ленни испуганно остановился.
– Да не трясись ты, – усмехнулся десантник. – Всё в порядке, Гнилушка. Я понимаю, что ты сделал и почему. Но остальным это объяснить будет сложновато, так что просто держись рядом.
– Испортишь ты себе репутацию, – проворчал Ленни, заваливаясь на свободную койку.
– На Гаррисона не обращай внимания, – буркнул Мур. – Сейчас у многих нервы на взводе. В Форте Индепенденс такие дела творятся, а мы тут задницы отлёживаем.
– А что за дела? – спросил Ленни аккуратно.
– Полковник лично отправился туда отбирать ГЭКК у Изгоев, которые, по ходу, так и не сообразили, для чего эта штука вообще нужна, – Мур презрительно хмыкнул. – Может, они его на стеклянные бусы согласятся выменять, или там на партию тостеров – с этих дикарей станется. Ну, а если по-хорошему не получится, то у твоего хозяина есть план B.
– Он мне не хозяин, – сказал Ленни.
– Чёрт вас разберёт, – Мур растянулся на койке. – Да уж, блин, обидно, когда война без тебя заканчивается. Пропустим мы с тобой, Гнилушка, всё веселье…
*
До Фоллз-Чёрч Эмили с Артуром добрались к вечеру следующего дня.
Первым встречать их выбежал Икабод. За пять месяцев потешный толстолапый щенок превратился в настоящего красавца с длинной серой шерстью. Он залаял на непрошеных гостей, Геката тоже в долгу не осталась – но до выяснения собачьих отношений, слава богу, не дошло.
– Икабод, satis²! Уймись уже, глупое ты животное! – услышала Эмили знакомый голос – и на крыльцо подъезда, подслеповато щурясь, выбрел Квинлан с кофейной кружкой в руке. – Сколько тебе повторять… Артур?!
– Да! – звонко и радостно отозвался мальчишка. – Это я, учитель! И мисс Данфорд со мной!
– Эмили? – Квинлан озадаченно заморгал. – Надо же… По правде сказать, вы значительно изменились с момента нашей последней встречи. Этот цвет волос, и… всё остальное…
– Вы тоже, – с горечью сказала Эмили.
Скриптор, казалось, постарел лет на десять. Худоба Квинлана стала почти болезненной – скрыть её не в силах был даже замызганный мешковатый халат. Немытые спутанные волосы отросли почти до плеч; к тому же Эмили показалось, что от скриптора отчётливо разит выпивкой… Но Артура всё это, похоже, ничуть не смущало – Мэксон, с разбегу перемахнув через лужу, бросился навстречу любимому учителю, а тот так и застыл на крыльце с кружкой в руках, очевидно, не вполне представляя себе, что делать дальше.
– Вы, наверное, есть хотите? – нашёлся он наконец. – Можете составить мне компанию. Я как раз собирался завтракать.
– Наверное, ужинать, скриптор Квинлан? – улыбнулся Артур.
– А. Да. Наверное, ты прав, – скриптор рассеянно взглянул на темнеющее небо. – Видишь ли, Артур, я не так часто выбираюсь наружу…
Спускаться в подвал скриптору явно было нелегко – он крепко держался за перила, а на лестничных пролётах останавливался, чтобы перевести дух.
– Колено беспокоит, – объяснил он Артуру. – Икабод, конечно, хороший инструктор по лечебной физкультуре, но ему недостаёт квалификации.
Артур рассмеялся – и тут же спросил сочувственно:
– А вы не обращались к врачам в Форте Индепенденс? У них даже автодок есть. Правда, мисс Данфорд?
– Честно сказать, Артур, до Форта Индепенденс я так и не добрался, – скриптор вытер испарину со лба засаленным рукавом халата. – Решил, что здесь, вдали от мирской суеты, мне будет спокойнее. Помнишь, «блажен тот, кто вдали от дел».
– Beautus ille, quad procul… negotia, да?
– Qui procul negotiis, – укоризненно поправил его Квинлан. – Я смотрю, ты совсем забросил латынь, Артур? Нехорошо.
– Со мной какое-то время занимался скриптор Доусон, но у нас с ним не задалась совместная деятельность. Он начал говорить про вас всякую чепуху.
– Что ж, вполне ожидаемо, – кивнул Квинлан. – А ты?
– А я сломал ему нос, как учила Сара, – хмуро ответил мальчишка. – И Старейшина решил пересмотреть мой учебный план. Слушайте, ну почему вы всё-таки не предупредили меня, что собираетесь уйти из Цитадели? Я понимаю, вы заботились о моей безопасности, но ведь я…
– Ты бы неминуемо увязался за мной, а я не был готов нести за тебя ответственность, – отрезал Квинлан. – Это не забота, Артур, а эгоизм чистой воды.
Мальчишка с недоверчивым прищуром уставился на него.
– И да, мне не хотелось, чтобы ты пострадал, – проворчал скриптор, открывая дверь гаража.
К удивлению Эмили, в тайной квартире Лэнигана всё осталось по-прежнему. Квинлан отгородил себе уголок в дальней части гаража: соорудил спальное место из нескольких старых матрасов, собрал из какого-то барахла устрашающего вида кустарный терминал, который, как ни странно, работал… К вещам прежнего хозяина скриптор, похоже, так и не притронулся – и было в этом что-то невыразимо грустное. Словно наблюдать за тем, как опустившийся жрец некогда блистательного культа продолжает ухаживать за алтарём даже после того, как боги ушли.
– Садитесь, – Квинлан сдёрнул с матраса покрывало, из складок которого на пол с сухим шорохом посыпались засохшие «сахарные бомбы». – Только осторожно.
– Сколько здесь всего! – восхитился Артур, глядя на беспорядочный ворох журналов рядом с терминалом. – Ух ты, даже «Грогнак-варвар» есть!
– Правда? – натянуто улыбнулся скриптор. – Ну надо же, чего тут только нет, в этом подвале. Хм… Так что же такого тебе наговорил этот Доусон?
– Что вы изменник и трус, – Артур плюхнулся на матрас. – И наймит Анклава.
– Да уж, не самый оригинальный набор обвинений, – спокойно согласился скриптор. – Первые два комментировать не буду, а вот по поводу третьего – как ты знаешь, благодаря мне ГЭКК сейчас у Изгоев. Едва ли это на руку Анклаву, верно?
– Но почему вы обратились к Хранителю Кадену? – тихо спросил мальчишка. – Неужели Братство вас настолько сильно разочаровало?
– О нет, всё куда проще, – скриптор усмехнулся. – От Восемьдесят Седьмого Убежища до аванпоста Изгоев идти было гораздо ближе, чем до северо-западной базы Братства, а у меня сильно болело колено. И вдобавок тогда я был зол на Старейшину Лайонса – допускаю, что безосновательно. Вот и всё.
– Послушайте, но ведь так нельзя, – грустно сказал Артур. – Вы должны вернуться в Цитадель. Вы нужны Братству. Очень-очень нужны.
– Артур, я, признаться, несколько охладел к оперативной работе, – вздохнул Квинлан. – И боюсь, Старейшина не очень-то обрадуется, увидев меня. Приходи сюда в любое время, я буду счастлив тебе помочь. Но с ответными визитами в Пентагон мне придётся повременить.
– Это не навсегда, – угрюмо пообещал Артур. – Когда-нибудь я возглавлю Братство – и вы станете старшим скриптором.
– Непотизм, юноша, не лучшая кадровая политика, – слабо улыбнулся Квинлан. – И кстати о непотизме – ты всерьёз думаешь, что Лайонс предпочтёт тебя собственной дочери? Сколько бы Экскалибуров ты не раздобыл для Братства, новым Старейшиной тебе не стать, пока Сара жива.
Повисла неловкая тишина.
– Ужин. Точно, – спохватился скриптор. Заглянул в чайник, стоящий на электроплитке, и досадливо поморщился. – Артур, сходишь за водой? Тут на троих не хватит.
– Конечно, учитель! – Артур вскочил на ноги. – Куда мне идти?
– Наверх, – скриптор протянул ему чайник. – На крыше установлен резервуар для сбора дождевой воды со встроенной системой очистки. Там два бака – один с промывной водой, другой с очищенной… ну да ты умный мальчик, сам разберёшься.
Артур просиял. Схватил чайник и вприпрыжку помчался вверх по лестнице – Геката потрусила следом.
– Даже не знаю, хорошо или плохо, что вы привели его сюда, – Квинлан проводил мальчика взглядом. – С одной стороны, я рад убедиться, что с Артуром всё в порядке. С другой стороны – я рассчитывал пробыть здесь несколько дольше.
– Он очень хотел вас увидеть, – виновато сказала Эмили.
– И опять же – не знаю, хорошо это или плохо, – Квинлан болезненно поморщился. – А впрочем, уже неважно. Дело сделано.
– Точно, – глухо отозвалась Эмили. И подумала: а ведь, наверное, именно здесь, на этом самом месте, она и стояла в апреле, старательно разглядывая «Хамви», верстак, наполовину стёршуюся разметку на асфальте – да что угодно, лишь бы не видеть лица Харона… Вот бы провалиться обратно в тот апрель, чтобы предупредить всех и каждого, подумала она и тут же запнулась: а, собственно, о чём предупредить? Действительно, ну что она могла бы сказать той потерянной девочке, которая за один день лишилась всего на свете? Что ничем хорошим эта экспедиция не кончится? Что Лэниган – предатель? Что нужно держаться подальше от Никсонвилля, Сто Шестого, Саткома – а пещеры Лэмплайта так и вовсе обходить десятой дорогой? Но та девочка, оглушённая смертью папы, раздавленная виной, едва ли её бы послушала. И, должно быть, правильно бы сделала. Нет, тогда всё происходило единственно возможным способом. И сейчас – тоже.
Ребёнок сонно шевельнулся – и Эмили вдруг поняла, что готова узнать правду. Здесь и сейчас ей хватит на это храбрости, а через пять минут – как знать…
– Квинлан, я могу воспользоваться вашим терминалом? – торопливо спросила она.
Моника Грейсон записала на голодиск два файла: ДНК-паспорт и изображение с результатами генетической проекции. Его-то Эмили и открыла в первую очередь; лучше уж сразу… И замерла, как громом поражённая.
С экрана на неё строго и пристально смотрела девушка лет восемнадцати. И пускай Эмили видела её впервые – не узнать этот упрямый подбородок и серьёзный взгляд было невозможно. Едва ли кто-то назвал бы эту девушку писаной красавицей – но, чёрт возьми, она была совершенна.
И с ней всё было в порядке.
46 ХХ, нормальный женский кариотип. Пороков развития не выявлено. Там было и что-то ещё, но Эмили хватило и этой строчки.
– Ого, – Квинлан бесцеремонно заглянул ей через плечо. – Ваша дочка?
Эмили потрясённо кивнула.
– Что ж, мисс Данфорд, поздравляю с выигрышем в генетическую лотерею. О, смотрите-ка, тут подробное описание предполагаемого фенотипа. Так, рост – пять целых и девять десятых фута, плюс предрасположенность к быстрым темпам прироста мышечной массы… – скриптор восхищённо усмехнулся. – Настоящая валькирия. Цвет глаз – голубой, с вероятностью в девяносто девять процентов.
– А волосы? – нетерпеливо спросила Эмили.
– Давайте посмотрим, – Квинлан прищурился. – Вообще это зависит от соотношения эумеланина и феомеланина… Ага, вот. Рыжие. Ну, тут-то удивляться нечему, правда? Эй, Артур! Ну-ка иди сюда! – крикнул он, обернувшись. – Полюбуйся на юную мисс… кстати, а как вы её назовёте?
– Не знаю, – только и смогла вымолвить Эмили.
– Я бы назвал Сарой, – предложил Артур смущённо. – Красивое имя.
– Да, достаточно распространённое, – согласился простодушный скриптор. – В довоенные годы оно стабильно входило в десятку самых популярных женских имён… В общем, Эмили, вы как хотите, а мы сейчас пойдём ужинать. По окончании работы не забудьте выключить терминал, хорошо?
*
Под вечер Мур вернулся из столовой с радостными новостями: атака на Форт Индепенденс прошла успешно, и ГЭКК, Отем и вся королевская рать направились в Мемориал Джефферсона, чтобы наконец-то поставить точку в истории проекта «Чистота». О потерях штурмовой группы Мур ничего не знал, но едва ли они были значительными.
– Короче, завтра полковник запустит эту хреновину, и конец войне, – не без грусти подытожил десантник – и завалился спать. А вот Ленни почему-то не спалось.
Он понятия не имел, как распорядится его судьбой мистер Бёрк, когда вернётся с задания. Отдаст на растерзание Отему? Прогонит на все четыре стороны? Но самое поразительное, что это не вызывало у Ленни ни малейшего интереса – словно речь шла не о ближайшей перспективе, а о туманном и отдалённом будущем, до которого ещё надо дожить. Хотя, холера, сейчас-то из-за чего ему было волноваться? За день все более-менее смирились с присутствием Ленни в лазарете, и даже Гаррисон притих. Сломанные кости, конечно, давали о себе знать, но дозы «Мед-икса», прописанной добрейшим доктором Стаббсом, вполне хватало, чтобы не лезть на стенку от боли. Ночи длинных ножей в Рейвен-Рок, по всей видимости, не планировалось – во-первых, у Фоссета не забалуешь, а во-вторых, Мур бы тогда не дрых так безмятежно…
И всё-таки что-то не позволяло Ленни провалиться в дремоту. Он ворочался с боку на бок, рассеянно разглядывая гипс, который Лорена днём разрисовала фломастерами. Красные и чёрные каракули, обычные детские почеркушки, в приглушённом свете ламп казались по-настоящему зловещими.
– Что-то не так, – проговорил Ленни.
– Кроме того, что ты валяешься в лазарете с разбитой рожей? – сонно проворчал с соседней койки Мур. – Хрен ли тебе не спится, Гнилушка? Дай отдохнуть.
– Что-то не так, – повторил Ленни. Поднялся с кровати, неуклюже набросил на плечо рубашку – и тут же вспомнил про настоятельную просьбу Беттани не соваться наружу из лазарета.
– Что, морфий закончился? – брюзгливо осведомился кто-то из глубины палаты. – Сегодня Элисон дежурит, злющая сука. У неё добавки не допросишься, без вариантов…
Ленни в немом отчаянии уставился на браслет на левой руке. Ну вот как, как им всем объяснить, что прямо сейчас творится какая-то непоправимая хрень?
– Ты не мог бы позвать сюда Беттани? – обратился он к Муру.
– Что-то ты, Гнилушка, вкрай обнаглел, – усмехнулся десантник. – До утра это не подождёт? В чём дело-то?
– У меня такое чувство, будто Братство затеяло какую-то подлянку, – медленно сказал Ленни, прекрасно осознавая, до чего же глупо это звучит в его исполнении. – Слишком гладко всё прошло в Форте Индепенденс, понимаешь? Такое впечатление, что они просто сдали этот ГЭКК, чтобы мы расслабились и не ожидали нападения.
– А ты у нас дофига стратег, да, Гнилушка? – фыркнул Мур, поднимаясь на ноги. – Ладно, чёрт с тобой. Позову я твою подружку. Заодно и ребят порасспрашиваю.
Вернулся Мур минут через десять.
– Короче, Гнилушка, не знаю, что там тебе примерещилось, но всё у нас нормально, – буркнул он. – Нет, правда. Днём какие-то голодранцы в очередной раз пытались пробиться ко входу, наши их отогнали. В Мемориале тоже всё на мази, к полудню очиститель заработает…
Ленни испытующе посмотрел на Мура. И Мур сдался.
– Вот только база Адамс что-то замолчала, – сказал он угрюмо. – От них уже минут сорок ни слуху ни духу.
По лазарету пробежал взволнованный ропот. Теперь, похоже, всем стало не до сна.
– Нет, ну такое и раньше бывало, – неуверенно отозвался кто-то. – В плохую погоду связь иногда барахлит.
– Барахлит – это одно, – возразил ему сосед. – А тишина в эфире – это совсем другой расклад.
А Ленни понял: вот оно. Чуйка уже не просто беспокойно ворочалась – она билась в истерике.
В лазарет вошла Беттани – сонная, взъерошенная, с Лореной на руках.
– Гнилушка, снова чудесишь? – спросила она устало. – А вы чего все повскакивали?
– Бет, вам нужно уходить отсюда, – сказал Ленни твёрдо. – Тебе и Лорене. И остальным.
– Ты что, экстрасенс? – заржал один из раненых – но его смех быстро угас в тревожной тишине. Несколько солдат, переглянувшись, поднялись с коек и вышли в коридор.
– Куда нам уходить? – Беттани уставилась на Ленни, как на идиота. – Да ещё посреди ночи? Я пока вещи соберу, хотя бы самое необходимое, уже утро настанет.
– Да хер с ними, с вещами! – крикнул Ленни. – Хватай мелкую – и беги!
– Рот закрой, падаль! – рявкнул Гаррисон – и обиженно уставился на Мура. – Ну, а чего он людей баламутит?
Из коридора доносились оживлённые голоса, торопливые шаги… База оживала.
– Если вдруг случится так, что Братство захватит базу Адамс – какие могут быть последствия для Рейвен-Рока? – спросил Ленни как можно спокойнее.
– Убийственные, – буркнул один из солдат. – Да только эти идиоты её нипочём не захватят. Кишка тонка.
– А почему тогда Адамс не выходит на связь? – отозвался его товарищ.
– Значит, есть причины.
Мур молчал.
– Помоги Бет выбраться, – обратился к нему Ленни. – Слушай, ну что тебе стоит? Просто прогуляетесь по окрестностям, пока вся эта ерунда с базой Адамс не прояснится. Я же не могу, у меня браслет этот…
– Он не работает, – Беттани помотала головой.
– Ага. Ясно, – Ленни нервно усмехнулся.
В коридорах было тесно и шумно. Люди тревожно бродили туда-сюда, собирались у интеркомов – но из динамиков не доносилось ни звука.
– Мы пытаемся выйти на связь! – взвился над невнятным гулом толпы голос дежурного. – Пока безуспешно. Но беспокоиться не о чем, повторяю. Вернитесь в жилые помещения и ожидайте распоряжения подполковника Фоссета.
– Так, на выход, – вполголоса буркнул Мур, подталкивая Ленни и Беттани к лестнице. – Я заскочу в арсенал по-быстрому. У входной группы встретимся.
– Но вещи… – побледневшая Беттани беспомощно оглянулась. – Ленни, там же холодно снаружи. Ло замёрзнет.
– Идём, – сказал он. И решительно свернул в знакомое ответвление коридора.
Ключ-карта от номера Бёрка, как ни странно, сработала – наверное, работодатель не успел распорядиться, чтобы замок перепрограммировали. Или просто не счёл нужным, подумал Ленни с грустью. Решил дать бестолковому Гнилушке последний шанс…
– Хватай всё, что надо, – обернулся он к Беттани. – Там в шкафу тёплые вещи. И аптечку возьми.
– Ленни, мне страшно, – негромко сказала она, вытаскивая бутылки с водой из мини-бара.
– Мне тоже, – признался он. – Страшно до усрачки.
Сейф с оружием оказался заперт. Ленни ругнулся – и тут его взгляд упал на мемориальный «Магнум», некогда принадлежавший мисс Данфорд. Несомненно, мистер Бёрк закопал бы живьём в землю любого, кто осмелился бы прикоснуться к святыне – ну да Ленни выбирать не приходилось. Левой рукой он схватил револьвер со стола и засунул за пояс брюк. Беттани нахмурилась, но спорить не стала.
У выхода на первый уровень базы собралось с полсотни человек – в основном, конечно, женщины и дети, но и солдат в толпе было предостаточно.
– Гнилушка! – услышал Ленни оклик Мура. Десантник, успевший нацепить силовую броню, стоял у подножия лестницы.
– Никаких новостей? – спросила его Беттани.
– Нет. Тишина, – Мур покачал головой. – Давайте мне ребёнка, мисс Лоу. Если придётся бежать, вам тяжело придётся.
Беттани испуганно кивнула.
– Ло, иди к дяде, – обратилась она к девочке. – Он хороший. Он тебя не обидит.
Ну всё, сейчас заорёт, подумал Ленни. Но Лорена безропотно перебралась на руки к Муру. Да и остальные дети, разбуженные посреди ночи, на удивление, не капризничали, будто и они слышали ту же мрачную и торжественную мелодию небесных сфер, что звучала в голове у Ленни.
– И куда вы все? – устало осведомился дежурный офицер, сидящий за пультом управления дверями.
– Подышать свежим воздухом, – сказала высокая блондинка с мальчишкой на руках.
– Памела, сейчас не лучшее время для прогулок, – дежурный прокашлялся.– Подполковник Фоссет ясно дал понять…
– Подполковник Фоссет может нам ответить, почему база Адамс не выходит на связь? – злобно перебила его другая женщина.
– Не знаю, – огрызнулся офицер. – Но выходить наружу без распоряжения командующего базой строго запрещено.
– Мы сразу вернёмся, как только связь восстановят, – угрюмо пообещал Гаррисон, нависнув над ним. – А сейчас разреши нам пройти, Уильямс. И лучше по-хорошему.
– Нет, – нахмурился Уильямс.
– Нет так нет, – согласился Гаррисон. И, оттеснив тщедушного офицера от пульта управления, нажал на кнопку разблокировки дверей.
*
– Как вы выбрались из Восемьдесят Седьмого? – спросила Эмили.
Они с Квинланом сидели во дворе. Артур заснул сразу же после трапезы, и Эмили охотно последовала бы его примеру – но скриптор выволок откуда-то из глубины подъезда пару плетёных садовых кресел и заявил, что хочет полюбоваться на падающие звёзды. С чего это Квинлан решил, что именно сегодня будет звездопад, для Эмили так и оставалось загадкой.
– Мне помог Фокс, – Квинлан с болезненной гримасой выпрямил больную ногу. – Вернулся за мной, как и обещал – правда, несколько позже, чем обещал, но пара дней у меня так или иначе была в запасе, так что я не особенно волновался. В Литл-Лэмплайте меня кое-как подлатали, но задерживаться я там не стал, чтобы не создавать детям проблем. Потом мы с Фоксом, а точнее, Фокс со мной на закорках, добрались до аванпоста Изгоев, где этот достойный представитель племени мутантов заявил, что сыт по горло насилием и сполна расплатился по всем счетам, и ушёл в неизвестном направлении.
