Текст книги "Круги на воде (СИ)"
Автор книги: Lone Molerat
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
– Ну, раз Бёрк тебе не сказал, то и я сюрприз портить не стану, – обломала его девчонка и на этот раз. – Бывай, Гнилушка. И сильно сегодня не напивайся.
Да это Ленни уже понял. Лучше, наверное, быть в сознании, когда на твоей шее защёлкивают рабский ошейник – чтобы хоть запомнить того гада, кто это сделал. Потому что – ну о чём мистер Бёрк вообще думал?
Но делать нечего, пришлось Ленни тащиться в Парадиз-Фоллз вместе с остальными. Такая уж адъютантская доля.
У ворот Парадиз-Фоллз (desine sperare qui hic intras¹, и всякое такое) их встречала целая делегация прожжённых ублюдков c премерзкими рожами. Отем поздоровался с главным – тем самым Гробовщиком – и отошёл в сторонку, предоставив мистеру Бёрку улаживать дела.
На входе вышла заминка.
– А этот тут зачем? – хмуро спросил привратник, указывая на парня с камерой. – Договор был, что придут десятеро. Один лишний. Вы что там, в Анклаве, считать не умеете?
– Это ради истории, – примирительно сказал мистер Бёрк, словно бы не замечая злобного взгляда полковника. – Джаред будет вести кинохронику нашего альянса. Чтобы потом, спустя годы, наши дети и внуки могли видеть, с чего всё начиналось.
– А у него запасные бобины есть? – зачем-то осведомился бледный работорговец, похожий на вампира из комиксов. – Ну там, на случай порчи плёнки…
– Конечно же, есть, – заверил его мистер Бёрк.
– И это что, получается, этой камерой что угодно можно снимать? – у бледного дыхание перехватило. – А потом смотреть, вроде как в кино? Слышь, Ворчун, не кочевряжься. Пропусти типчика.
И Ленни догадался: похоже, в эту самую минуту в Парадиз-Фоллз воскресло древнее искусство порнографии.
Анклавовцы разгрузили повозку. Ворчун и его друзья придирчиво осмотрели каждый ящик, но ничего, кроме обещанного оружия, в контейнерах не оказалось – к разочарованию Ленни и к радости мистера Пронто, местного интенданта.
Дорога к мастерской Пронто пролегала мимо рабских бараков – а может, Гробовщик нарочно решил провести ознакомительную экскурсию для гостей. Взрослые рабы – апатичные зачуханные доходяги – не вызывали у Ленни ничего, кроме брезгливой жалости, но вот на рабов-детей он спокойно смотреть не мог. Неправильно это. Даже совсем мелкие – и те в ошейниках! Паскудство какое, сердито подумал Ленни. А если малой сдуру из загона выползет? Что они там соображают в таком возрасте? А в ошейниках-то, небось, такая же шрапнель, как и у взрослых…
Он и сам не заметил, как вплотную подошёл к решётке, из-за которой на него жадно таращился чумазый мальчишка. Ленни вспомнил, что у него где-то при себе завалялась пара пластинок жевательной резинки – хоть чем-то мальца порадовать. И пока он рылся в карманах жилета, паренёк обратился к нему – так непринуждённо, будто просил о чём-то пустячном и несущественном:
– Дяденька гуль, спасите нас, а? Нам с друзьями… Нам надо домой. Вы же хороший, я по глазам вижу. Поможете нам выбраться?
Что уж он там разглядел под толстой роговицей, для Ленни оставалось загадкой. Не меньшей загадкой было и другое: какого, собственно, чёрта он, адъютант мистера Бёрка, топчется тут у загона в то время, как все остальные давно уже ушли вперёд? Вот и жвачка очень кстати нашлась, почти полная упаковка. Сунуть её мальцу сквозь решётку и пойти дальше, делов-то.
– И с чего это мне вас спасать? – буркнул Ленни вместо этого.
– Ну потому что… потому, – растерялся мальчишка. Да уж, искусству переговоров тебе ещё учиться и учиться, зло подумал Ленни. Только злился он не на мальчишку, а на тех, кто запер его здесь. И – почему-то – на себя.
– Леннарт! – повелительный оклик мистера Бёрка заставил его вздрогнуть.
– Видишь, малой, мне пора, – Ленни отвернулся. И быстро-быстро, чтобы не длить эту безобразную сцену, зашагал прочь.
– Меня Сэмми зовут! – крикнул мальчишка ему вслед. – А друзей моих – Пенни и Бельчонок!
Пока мистер Бёрк изучал ассортимент оружейной лавки Пронто, Ленни улучил минутку и, проклиная себя за мягкотелость – это ж надо, позволил мелкому засранцу так себя разжалобить! – спросил у Гробовщика, сколько стоит мальчишка.
– Отличный у тебя глаз, друг мой, – ухмылка работорговца была настолько гадкой, что Ленни передёрнуло. – Эти малыши – отличная долгосрочная инвестиция. И, разумеется, они могут пригодиться и для других целей.
Ленни понял, на что Гробовщик намекает – и ему стало тошно. Настолько тошно, что захотелось вмазать хозяину Парадиз-Фоллз по холёной роже. При этом аргументы у Ленни были ничуть не лучше, чем у паренька из загона. Нельзя так с детьми! Потому… ну, блин, потому что! Нельзя, и всё.
– Пожалуй, я бы взял по пятьсот крышек за обоих малышей… кажется, Сэмми и Пенни, – проговорил Гробовщик медленно. – А вот третий, Бельчонок… это одаренный мальчик. Пятьсот за такого – просто позор. Думаю, не меньше тысячи.
Сумма была неподъёмной. Чёрт возьми, да Эмили столько выложила за контракт Харона! Но Ленни понимал: поторговаться не выйдет. Не в этот раз. Такие, как Гробовщик, за несколько миль слабину учуют.
Ну что же, всех не спасу – так хоть мальчишку вытащу, решил Ленни. И осведомился у мистера Бёрка, не мог бы тот выплатить ему пятьсот крышек авансом.
– Пятьсот крышек? Это крупная сумма, Леннарт, – задумчиво сказал работодатель. – У меня столько с собой нет. Так что, боюсь, придётся тебе подождать дня расчёта.
Ленни-то готов был подождать, не вопрос. Просто – а ну как детишек кто-то выкупит к тому времени? И дай боже, чтобы не какой-нибудь больной извращенец.
После того, как китайские автоматы заняли своё место в оружейной Парадиз-Фоллз, работорговцы пригласили солдат в столовую, отметить сделку. Ленни проводил Беттани тревожным взглядом (очень уж ему не понравилось, как на неё поглядывал тот бледный упырь), ну а сам вслед за работодателем побрёл в логово Гробовщика.
Стол накрыли прямо в жилой комнате, большую часть которой занимала кровать совершенно непристойного вида. Ленни раньше и не думал, что к мебели можно применять подобные критерии, но вот эта гигантская кровать, застеленная мятыми шёлковыми простынями алого цвета, – ну, она действительно была непристойной. Старею, наверное, грустно решил Ленни.
Отем, Бёрк, Гробовщик и Ворчун заняли свои места за столом, а прислуге, то бишь Роджерсу и Ленни с Хароном, ничего не оставалось, кроме как подпирать стену и давиться слюнями. Одна из девочек Гробовщика внесла в комнату тяжеленный поднос с запечённой браминьей ногой под медовым соусом. Вторая девица поставила на стол ведёрко с тремя бутылками вина, наполовину погружёнными в колотый лёд. Ленни судорожно сглотнул: у него с утра маковой росинки во рту не было.
– Мистер Джонс, эти гули мне не слуги, – кротко сказал мистер Бёрк, заметив молчаливые страдания Ленни. – Они мои друзья и деловые партнёры. Нельзя ли пригласить за стол и их?
Работорговец кивнул.
– Кловер! – окликнул он блондиночку в шёлковом пеньюаре. – Ещё два табурета сюда, и приборы. И побыстрее.
– И подальше от меня, – брезгливо добавил Отем. О своём подчинённом этот хлыщ, ясное дело, не позаботился. Ну и ладно, Роджерс и так вон какой здоровенный.
Об этом жарком можно было легенды слагать. Мясо оказалось сочным, зажаристым, в меру пряным, с лёгким дымным ароматом; гарнир из тошки – нежным и лёгким… Но очень некстати в разгар трапезы Ленни вспомнил грязную кастрюлю с дождевой водой, стоявшую в загоне для детей-рабов, и кусок встал у него поперёк горла.
– Мистер Гробовщик на тебя смотрит, – ласково прошептала ему на ушко Кловер. – Так что жри давай, угрёбище. И улыбайся.
Вот была бы достойная пара Харону, – сердито подумал Ленни. Запереть этих двоих в одной комнате – так они бы со злости друг друга до костей обглодали.
– Полковник, вас что-то смущает? – участливо спросил Гробовщик, подливая вина себе в бокал. – Вы выглядите весьма напряжённым. Мои девочки будут счастливы помочь вам расслабиться.
– Спасибо, но я не в настроении, – поморщился Отем, глядя на рабынь с нескрываемым презрением.
– А зря, – Гробовщик пригубил вино. – Девочки отличные. Умелые, страстные, а главное – очень, очень послушные. Даже если бы я приказал им ублажить одного из ваших гулей, они бы и слова поперёк не сказали. Правда, Алая?
– Да, мистер Гробовщик, – прощебетала девчонка, нежно глядя на хозяина. – Как вам будет угодно.
Ленни подумал: сколько же её били? И рука сама потянулась к бокалу с вином. Парадиз-Фоллз заслуживал только одного – нажраться так, чтобы вытравить все воспоминания о нём.
– Кстати о гулях, – Гробовщик смерил Харона оценивающим взглядом. – Олд-Олни?
Мистер Бёрк кивнул.
– Очень интересно, – глаза работорговца загорелись. – А, скажем, пять тысяч за контракт вас устроят?
– Сожалею, но контракт Харона не продаётся, – мягко, но решительно сказал мистер Бёрк. – Ни за какие деньги.
– Что ж, прискорбно, – Гробовщик хрустнул пальцами. – Но объяснимо. Контрактники из Олни – это отличное вложение. Их так мало осталось…
– Да о чём это вы? – вклинился в разговор полковник. – Что за Олни?
– Харон нам сейчас обо всём расскажет, – улыбнулся мистер Бёрк. – Правда, Харон?
– Это приказ? – хрипло спросил гуль.
– Боюсь, что да, это приказ, – сочувственно подтвердил мистер Бёрк. – Расскажи нам всё, что ты знаешь об Олд-Олни. Думаю, полковник Отем, вам это будет интересно не в меньшей степени, чем мистеру Джонсу.
Ленни тоже не отказался бы послушать, как Харон травит байки о старых добрых деньках, но куда больше его занимала судьба детишек из барака. Раз пятьюстами крышками разжиться не выйдет и раз Гробовщик – такая паскуда, значит, действовать надо сейчас.
Он залпом допил вино – ох и крепкое, холера! – и поднялся из-за стола.
– Прошу меня извинить, дамы и господа… – пробормотал он, одёргивая жилет. – Пойду подышу свежим воздухом. Приятно вам провести время. Уверен, Харон прекрасно сумеет всех развлечь.
– Я тоже так считаю, – сдержанно кивнул мистер Бёрк. – И всё же не задерживайся.
Как только, так сразу, подумал Ленни. И припустил прочь, увы, по не столь выверенной и прямой траектории, как ему бы хотелось. То ли с голодухи, то ли от переживаний вино как следует ударило в голову – та сейчас гудела, как набатный колокол.
– В общем, дружище, денег у меня нет, – выпалил Ленни, подобравшись к загону детей-рабов: Сэмми, балбес, всё это время стоял там и ждал его, с ума сойти. – И ключей от вашего загона тоже нет. И убивать я тут никого не собираюсь. Так что если у тебя есть какой-нибудь план кроме «перебить всех работорговцев и взорвать всё нахрен» – ты им, пожалуйста, поделись. И поскорее.
Пока я не протрезвел, хотел добавить он.
– План-то есть, только не у меня, а у Бельчонка, – Сэмми воодушевлённо шмыгнул носом. – Щас я его подзову.
Ленни брёл по узкой тропинке между рабскими бараками и бранил себя последними словами. Это же надо – в такое дерьмище на ровном месте вляпаться?
«На стене в столовой есть распределительный щит», – сказал Бельчонок. – «Переключи там пару кабелей, и все будет в порядке». Да только Ленни не был уверен, что с ним всё будет в порядке, вот в чём штука.
Ну хорошо, сработает план Бельчонка. Малявки смогут подсоединиться к общей сети через терминал в их бараке, поотключают свои ошейники и слиняют из Парадиз-Фоллз. Но наверняка наутро Гробовщик обнаружит пропажу и захочет найти виноватого. И наверняка вспомнит, что не далее чем вчера некий гуль из свиты полковника Отема живо интересовался этими вот детишками. Даже если доказать Гробовщик ничего не сможет – доверие между Анклавом и Парадиз-Фоллз, само собой, будет подорвано. И что Ленни на это скажет мистер Бёрк?
– А вот что он скажет, – пробормотал Ленни, сжимая в потной ладони бумажку со схемой распределительного щитка. – «Харон, помнишь, я говорил тебе держаться подальше от Ленни? Ну так я беру свои слова обратно». Да. Именно это он и скажет. И тогда – ну, тогда всё. Хана.
Ленни остановился. Может, просто вернуться к мистеру Бёрку прямо сейчас? И ну их, этих детей? Да нет, гадство какое-то.
Короче, так, решил Ленни. Если в столовой народу много и чёртов щиток торчит у всех на виду – тогда пусть ребятки из барака не обессудят: своя рубашка к телу ближе. А если вдруг окажется, что щиток этот, никому не нужный, собирает пыль в каком-нибудь тёмном углу – ну, тогда можно и попробовать в нём поковыряться.
Видимо, ангел-хранитель Сэмми сегодня решил отработать по полной: людей-то в столовой хватало, но все они кучковались у барной стойки, достаточно далеко от пресловутого щитка. А Беттани где? – мелькнула у Ленни тревожная мысль. Но потом он разглядел в толпе бледного типа, который днём так нагло пялился на девчонку, и малость успокоился. Видно, вероломной мисс Лоу хватило ума по-тихому слиться с пирушки, пока эти ублюдки вразнос не пошли. Да и остальных анклавовцев не было видно – только доходяга Джаред, затаившись в дальнем углу, с бесстрастным выражением лица запечатлевал на камеру попойку работорговцев. Лучше бы, действительно, кино про любовь снял. А на эту пьянь только зря плёнку переводить.
Открыть щиток, вопреки опасениям Ленни, оказалось легче лёгкого – крышка отскочила сама, едва только он к ней притронулся. Проблема была в другом: похоже, щиток уже кто-то починил! Нет, серьёзно: там, внутри, всё было подключено именно так, как на чертеже у малого!
Ленни озадаченно сверился с бумажкой ещё раз. Закрыл дверцу щитка. И помчался обратно к загону для рабов.
– Ну? – Бельчонок жадно прильнул к сетке. – Сделал?
– Ага, – Ленни решил не вдаваться в подробности. – Всё, мелкие, некогда мне с вами возиться. Удачи.
– А вы не могли бы нам ещё вот совсем немножечко помочь? – пропищала девчонка – Пенни, кажется, так её звали. И посмотрела на Ленни так жалобно, как только девчонки и умеют.
Да вашу ж мать, дети! – безмолвно простонал Ленни. Мистера Бёрка и так, наверное, заинтересует, куда это его адъютант запропал на добрых полчаса.
– Ну что ещё? – рявкнул он.
– Охранника надо убрать, – Сэмми потупился. – Мы удерём через дырку в их сортире. Она как раз нужного размера. Мы пролезем, а любой дылда застрянет. Но до сортира ещё ж добраться надо, верно?
– Договаривались же: без мокрухи, – злобно процедил Ленни.
– Да никакой мокрухи! – Бельчонок нервно рассмеялся. – Около полуночи тут вообще только один охранник ошивается. Сороковник, гад еще тот, но тупой как пробка. Заболтай его как-нибудь, отвлеки – а мы тем временем мимо проскользнём.
Ну ладно. Заболтать кого-то – это Ленни очень даже мог. Чуть приободрившись, он направился к навесу, где должен был коротать время надсмотрщик. Действительно, торчать тут ночь напролёт и наблюдать за мелкими засранцами – скука смертная. А уж делать это в то время, пока твои товарищи за счёт Анклава надираются в столовой до звёзд в глазах… О, Ленни не сомневался, что мистеру Сороковнику захочется излить душу.
Но в будке не было никакого Сороковника! Вообще никого не было! Хотя… Ленни прищурился – и точно: из-за угла барака торчали чьи-то ноги в стоптанных ботинках.
– Да ладно, – пробормотал Ленни недоверчиво. Похоже, кто-то опередил его и на этот раз. Только предпочёл решить проблему куда более радикальным способом.
Отчётливо понимая, что делать этого не стоит, Ленни перешагнул через сточную канаву и склонился над мертвецом. Тут его ожидал сюрприз: ни хрена это был не Сороковник. Пронто, мастер-оружейник Парадиз-Фоллз, лежал себе в лопухах с перерезанным горлом и таращился в ночное небо глазами, которые уже начали стекленеть.
– Холера, – прошептал Ленни, стремительно трезвея. Валить отсюда надо, вот что, посетила его первая толковая мысль за вечер.
И только он об этом подумал, как мимо навеса проскользнули несколько прозрачных силуэтов. В призраков Ленни не верил, а вот в отражающее поле – очень даже. Судя по лязгу, запаху пота и тяжёлому, надсадному дыханию, передвигались невидимки отнюдь не налегке. Ребятки волокли что-то тяжёлое в сторону невольничьих бараков. Ящики с «Гуанлонами», вот что, понял Ленни, забившись поглубже в лопухи. Пронто, не будь он покойником, наверняка поаплодировал бы подобной проницательности.
– И что мне делать, а? – мрачно спросил Ленни у мертвеца. – Чтобы тебе не уподобиться?
Самым мудрым вариантом с точки зрения тактики казалось бездействие. Но вот с точки зрения стратегии… Вытащив из кобуры пистолет, Ленни выждал минутку и потрусил дорогой приключений следом за призраками и «Гуанлонами». Адъютант мистера Бёрка должен быть в курсе, что за чудеса тут творятся.
Ворота рабского загона были распахнуты настежь. У выхода стояла девчонка с волосами цвета жвачки и торопливо раздавала рабам винтовки и боеприпасы из стоящего на земле ящика.
– Беттани? – негромко окликнул девчонку Ленни, выходя из-за угла. – Какого чёрта тут творится?
– А ты что тут делаешь? – совсем недружелюбно спросил один из людей-невидимок, преграждая ему путь. Видно, «Стелс-бой» уже почти разрядился: в свете фонаря Ленни мог достаточно отчётливо разглядеть лицо одного из бойцов Анклава. – У Гробовщика шлюхи закончились? Дуй отсюда, зомби, если жить не надоело.
– Правда, Гнилушка, – отозвалась Беттани вполголоса. – Не создавай проблем.
Но проблемы создались сами собой.
Из детского барака выскользнули три знакомых Ленни силуэта – и, пригнувшись, припустили в сторону туалета. Вот же дурни! Тут сейчас такое начнётся – им бы тихо посидеть и переждать, а они в самый замес лезут!
Ленни бросился вдогонку за детьми. Бегали малявки на удивление быстро, во всяком случае, на взгляд шестидесятилетнего гуля: нагнать их получилось далеко не сразу.
– Сэмми! А ну стоять, засранцы! – пожалуй, впервые в жизни Ленни попытался крикнуть шёпотом. Получилось, как ни странно.
– Тебе чего, дылда? – Бельчонок растерянно обернулся. – Мы же вроде поладили?
Пенни мелко задрожала при виде пистолета в руке Ленни – прятать оружие в кобуру времени как-то не было. Сэмми, бледный как смерть, отпихнул девчонку в сторону, загораживая от выстрела. Да что ж такое-то!
– Держи, – Ленни быстро – чтобы не успеть передумать – сунул пушку мальчишке в руки. – А то как вы домой-то доберётесь? И больше чтобы не смели гадам всяким попадаться, ясно?
Сэмми кивнул. Неуверенно улыбнулся.
И тут июльскую ночь распорола первая автоматная очередь.
Дети сориентировались мгновенно: развернулись и дали дёру по направлению к туалету, так, что только босые пятки засверкали. Ленни последовал за ними: что-то подсказывало ему, что во время уличных боёв просторный сортир с толстыми кирпичными стенами – вовсе даже не худшее укрытие.
Бельчонок распахнул грязнющую дверь в подозрительных потёках. Ленни поморщился бы от вони, будь у него нос, а так ничего, только глаза заслезились.
Подлые дети прошмыгнули в дренажный люк в углу помещения, – один за другим, как кротокрысы, – да и были таковы. Ни спасибо, ни до свидания. А Ленни замер в нерешительности.
Снаружи творился ад кромешный. Перестрелка, чьи-то вопли… Ну само собой, рабы дорвались. Тот редкий случай, когда мотивация может заменить мастерство. А Беттани-то какая хитрюга! Хотя едва ли она действовала по собственной инициативе…
Ленни захлестнула волна паники. Мистер Бёрк! Он же там совсем один! У Гробовщика в доме не только злые шлюхи водятся – в прихожей дежурят вполне себе серьёзные ребята в полной боевой выкладке. Роджерс – тот своего брюзгу-полковника станет защищать, что ему мистер Бёрк? А Харон по своей воле и пальцем не пошевелит, чтобы работодателю помочь…
…Чёрт, а пистолет-то у малявок остался. Вот же ужас!..
Что-то массивное гулко ухнуло в дверь – Ленни, взвизгнув, шарахнулся в сторону кабинок – и тяжело шмякнулось об порог с той стороны. Досчитав до десяти – эх, была не была, – Ленни приоткрыл дверь, навалившись на неё всей тяжестью.
На ступеньках растянулся здоровенный работорговец в металлической броне, вдоль и поперёк прошитой автоматными очередями. Стараясь не вглядываться особо во всё это непотребство и не вслушиваться в предсмертные стоны, Ленни подобрал с земли кувалду работорговца – тяжеленная, с-сука! – и, неуклюже волоча её за собой, ринулся к логову Гробовщика.
Дорога, должно быть, не заняла и пяти минут, но Ленни она показалась бесконечной. Перестрелка на главной площади по большей части стихла, лишь изредка откуда-то из переулков доносились короткие очереди и одиночные выстрелы. Похоже, восстание увенчалось успехом; это хорошо, конечно, но…
Обливаясь потом – проклятущая кувалда! – Ленни взбежал по ступеням дома Гробовщика. В приёмной было хоть глаз выколи; лунные отблески выхватывали из темноты лишь смутные очертания тел. А вот в гостиной свет горел – пробивался янтарной полоской из-под закрытой двери.
– Мистер Бёрк! – заорал Ленни, не помня себя от ужаса. И саданул по двери кувалдой.
Осколки цветного стекла посыпались на пол, замок жалобно хрустнул. И Ленни по инерции – слишком уж мощным получился замах – влетел в зал вслед за сорванной с петель дверью.
Комната выглядела куда менее гостеприимной и уютной, чем час назад. Что-то непоправимо испортило атмосферу дружеской пирушки: то ли нож, торчащий из затылка хозяина, то ли следы от пуль и пятна крови на белых стенах…
Рабыни, работорговцы – все были мертвы. В комнате пахло железом, порохом и карболкой. Роджерс – непривычно было видеть этого бугая без силовой брони – развалился на кровати Гробовщика и, сердито сопя, пытался перевязать простреленную руку. На помощь ему никто не торопился. Мистер Бёрк не спеша перелистывал страницы гроссбуха, устроившись в бархатном кресле Гробовщика во главе стола. Харон стоял за спиной работодателя – живой и здоровый, с досадой отметил Ленни. А полковник Отем, заложив руки за спину, расхаживал туда-сюда по комнате и разглядывал картины на стенах.
– Вот ваш идиот и вернулся, Бёрк, – сообщил он, удостоив Ленни беглым взглядом. – Зря вы беспокоились.
– Добрый вечер, Леннарт, – губы мистера Бёрка тронула лёгкая усмешка. – Надеюсь, ты закончил свои дела?
Ленни растерянно кивнул. Рукоять кувалды выскользнула из онемевших пальцев, и молот с грохотом рухнул на пол – паркетная доска треснула под ударом бойка.
– Знаете, Бёрк, тот, второй гуль мне всё-таки нравится больше, – доверительно сообщил Отем. – От него по крайней мере есть польза.
– Мистер Бёрк, так вы это всё с самого начала запланировали? – жалобно спросил Ленни, и впрямь чувствуя себя полным идиотом. – Ну, в смысле, освобождение рабов… и вот это…
Харон презрительно хмыкнул.
– Вижу, до «Истории Гражданской войны» ты так и не добрался, – вздохнул работодатель. – Помнишь, я просил тебя почитать про деятельность одного генерала?
– Фримонта, – кивнул Ленни. – Помню. Но…
– Мистер Фримонт, Леннарт, был взяточником и казнокрадом. А ещё совершенно восхитительным, гениальным в своём роде пройдохой, – не спеша объяснил мистер Бёрк. – Тридцатого августа тысяча восемьсот шестьдесят первого года он обнародовал прокламацию введении военного положения в штате Миссури. В ней, в числе прочего, говорилось о том, что рабы всех граждан штата Миссури, вступивших в ряды Конфедерации, становятся свободными. То есть, по сути, Фримонт стал первым открытым аболиционистом среди генералов Союза. Что верно, то верно: сделал он это не из благих побуждений, а с целью отвлечь внимание от собственных злоупотреблений. Вот только в народной памяти он всё равно остался героем. Борцом за свободу, который вступился за права самых угнетённых граждан Америки.
Ленни подавленно молчал.
– А то, что произошло сегодня… – мистер Бёрк захлопнул гроссбух и отложил в сторону. – Работорговцев никто не любит, друг мой. Почти все ведут с ними дела – но при этом абсолютно все их презирают, такая вот двойная мораль. И едва ли на Пустоши найдётся хоть один человек, который станет упрекать Анклав в вероломстве. Зато друзей у нас прибавится, уж будь уверен.
– И ведь вы всё сделали руками самих рабов, – восхищённо прошептал Ленни. – Не привлекая солдат Анклава, не рискуя их жизнью… Вы гений, мистер Бёрк.
Роджерс непочтительно хрюкнул, всадил стимпак в предплечье и растянулся на кровати. Рядом, лицом в подушках, лежала мёртвая Кловер, но, видимо, громилу Отема такое соседство не особо беспокоило.
– Я просто стараюсь находить возможности там, где другие видят проблемы, – скромно сказал мистер Бёрк. – И всё-таки, Леннарт: где ты был?
– Дети, – Ленни покаянно опустил взгляд. – Я решил помочь сбежать нескольким мальцам. Ну, вроде получилось. Я же не знал…
– Надеюсь, не все дети удрали? – брюзгливо осведомился Отем. – Хоть кто-то в бараке да остался?
– А вам зачем? – только и спросил Ленни.
Мистер Бёрк расхохотался – так, будто услышал первостатейную шутку.
*
– И куда мы идём? – спросила Эмили как можно спокойнее.
– Куда надо, – буркнул Льюис. Что ж, в некоторых случаях отсутствие информации бывает весьма информативным.
Рыцарь свернул в какое-то ответвление подвального коридора – сюда, похоже, люди заходили нечасто. Стены были покрыты чёрной плесенью, полусгнивший паркет вздулся от влажности. Да уж, тюремный блок в Рейвен-Рок был курортом по сравнению с этим местечком.
– Тут сейчас ступеньки будут, – предупредил Эмили Льюис, надевая шлем и включая налобный фонарик. – Смотри не навернись. А то раскроишь себе череп, а мне отвечать.
– Да вы, я смотрю, настоящий джентльмен, рыцарь Льюис, – усмехнулась Эмили.
– А то, – проворчал он. – И ползи давай шустрее. Будешь хорошо себя вести – всё быстро закончится.
– Приятно слышать.
Видно, Артур всё-таки поговорил со Старейшиной, размышляла Эмили, неторопливо шагая по тёмному коридору (конвоир то и дело недовольно оборачивался на неё, но она не собиралась мчаться в пыточную камеру бодрым галопом). И Лайонс решил избавиться от возможных осложнений истории с ГЭККом. Карта доченьки Джеймса всё равно уже сыграна, толку от мисс Данфорд Братству немного – а вот проблемы её присутствие в Цитадели может создать. Как минимум, сбить с праведного пути одного прыткого оруженосца.
Вслед за Льюисом Эмили спустилась по ржавым ступеням. Рыцарь не без труда открыл перекошенную дверь, которой, судя по виду, не пользовались последние пару веков. Вот он, удачный момент для атаки, кисло подумала Эмили, наблюдая, как Льюис возится с дверью. Точнее, был бы удачный момент, оставь ей заботливая паладин Кросс хоть какое-нибудь оружие. А так Эмили только и оставалось, что лупасить по силовой броне кулаками и надеяться на то, что конвоир сдохнет от смеха. Можно было, конечно, развернуться и броситься наутёк – но, опять же, от человека в силовухе особо не побегаешь…
За дверью оказался эвакуационный тоннель – тёмный, сырой, полузатопленный. Без «Пип-боя» Эмили слабо ориентировалась в сторонах света, но ей почему-то казалось, что ход ведёт на юго-запад, в сторону района Мейсон.
– Куда ты меня ведёшь? – спросила Эмили безнадёжно.
Льюис не ответил.
Ясно. Значит, всё. Значит, они просто решили пустить её в расход где-нибудь в этих тоннелях, подальше от Пентагона. Что ж, умно. Если у кого-то и возникнут вопросы, куда это подевалась мисс Данфорд – Старейшина скорбно разведёт руками и скажет, что непутёвая дочка Джеймса отказалась помогать Братству и ушла из Цитадели в неизвестном направлении… Чёрт, да эта самая мисс Данфорд сейчас должна была сидеть за столом в Арлингтонском доме и править текст хрестоматии для начальных классов, а не идти на расстрел!
– А нам обязательно идти дальше? – спросила Эмили. – Можешь убить меня здесь. Уже достаточно далеко от Цитадели.
Льюис по-прежнему молчал.
– Или у нас в планах несчастный случай? – догадалась Эмили. – Умерла от отчаяния и дефицита витамина D, заблудившись в катакомбах… Тебе не кажется, что это самую малость неестественно?
– Да заткнись ты уже! – обернулся Льюис. – Господи, иди молча!
Он злобно толкнул дверь – лохмотья голубой краски посыпались на пол. Эмили невольно зажмурилась от яркого солнечного света, но успела рассмотреть гигантскую вывеску на облезлой стене холла. «Хьюбрис комикс». Чёрт, да это почти смешно. Где-то здесь, в офисе главного редактора, ожидали своего часа гранки учебника по послевоенной истории, который Эмили успела подготовить к печати (так себе учебник, если честно: брошюрка на тридцать две страницы – зато иллюстрированная). Майкл Джиллеспи, техник из Ривет-Сити, обещал починить типографский станок только к сентябрю: нужные детали пришлось заказывать в Питте. Так что сейчас в здании издательства не было ни души. То-то неприятный сюрприз ожидает ребят из школы, когда (если) они вернутся сюда через несколько недель…
– Мне нужно отойти, – твёрдо сказала Эмили, глядя на неприметную дверь слева от входа.
– Зачем ещё? – проворчал Льюис, снимая шлем.
– Пописать, – огрызнулась она. – И желательно, в одиночестве.
– Нет, – помотал головой рыцарь. – Исключено.
– Понятно, – ухмыльнулась Эмили. – Ты у нас шалунишка, не так ли?
– О господи, – Льюис закатил глаза и отвернулся. – Делай уже свои дела. Только быстро.
В здании «Хьюбрис комикс» Эмили была один только раз, в середине июня. И уж конечно, не исследовала издательство вдоль и поперёк: других забот хватало. Но, кажется, в какой-то из туалетных кабинок первого этажа было вентиляционное окошко. И, кажется, достаточно широкое, чтобы мисс Данфорд могла выбраться через него во двор. Район Мейсон никогда не относился к спокойным и безопасным участкам Молла, но сейчас любая альтернатива выстрелу в затылок казалась отличным выходом…
Эмили зашла в кабинку. Машинально заперла дверь на хлипкую задвижку – если удастся выгадать хоть пару лишних секунд, это уже неплохо. Нерешительно подняла взгляд, чтобы оценить размеры оконного проёма…
Окна не было. Только глухая стена, и – под самым потолком – крошечное отверстие вентиляционного отвода, сквозь которое не пролез бы и котёнок.
Эмили растерянно опустилась на пол – грязный, но какая разница? Скользнула взглядом по неровным островкам уцелевшей кафельной плитки: осколков на полу было предостаточно, но ни один не казался достаточно острым и длинным, чтобы послужить орудием самозащиты…
Взгляд Эмили остановился на настенном диспенсере для бумажных салфеток.
– Ну хоть что-то, – проворчала она, поднимаясь на ноги.
Выломать из диспенсера зубчатую режущую кромку оказалось нетрудно: передняя стенка устройства держалась на честном слове и двух прогнивших саморезах. Проблема была в другом: за двести лет железяка здорово проржавела, а Эмили вовсе не была уверена, что где бы то ни было на Пустоши производят столбнячный анатоксин.
– Что ещё за грохот? – крикнул Льюис из-за двери. – Ты там скоро?
– Стараюсь, как могу, – Эмили открыла кран. Смеситель затрясся, как в лихорадке, выплёвывая в раковину клочки проржавевшей жижи. – Небольшие… гигиенические… проблемы.
