Текст книги "Круги на воде (СИ)"

– Так, малая, выручай. Американский писатель начала двадцатого века, который убедил нас, что ночь может быть нежной, а бутлегер – великим. Одиннадцать букв, вторая – «и».

– Фицджеральд, – отозвалась Эмили. И перевернулась на другой бок в надежде хоть немного подремать за время последней стоянки пред Кентербери.

– Не-а, ни фига не подходит, – заявила Кирпич, ожесточённо грызя кончик ручки. – Тут двенадцать букв, а надо одиннадцать.

– Ф, И, Ц, Д… – терпеливо начала Эмили.

– А-а, ясно. Тогда всё правильно. Блин, малая, мы так все эти кроссворды за вечер прикончим, и на обратную дорогу ничего не останется, – Кирпич нехотя отложила журнал в сторону. – Ну вот и скажи мне: раз ты такая умная, как ты умудрилась залететь в семнадцать лет?

– В двадцать.

– Ну, всё равно рановато, – безапелляционно заявила Кирпич. – Да ещё и от кого!

Эмили только вздохнула – и закрыла глаза. Нет, она знала, что этого проклятого разговора ей не избежать: Кирпич и так продержалась целых три дня, а уж с её-то темпераментом… Но чёрт возьми, до чего же Эмили сейчас хотелось пропустить эту фазу диалога!

– И не прикидывайся мёртвой, ты ж не опоссум, – фыркнула неблагодарная Кирпич, узнавшая об опоссумах из вчерашнего кроссворда. – Мы, значит, с Анклавом бодаемся уже пять месяцев, а Харону приспичило поработать на дядюшку Эдема. Что ты там бормочешь? Контракт у него? Ну, знаешь, малая, у меня с Рейли тоже контракт подписан. Но если она вдруг слетит с катушек и прикажет мне пойти перепихнуться с болотником, я ж этого делать не стану, правильно? А служить Анклаву – это, по-моему, куда как хуже.

– Кирпич, да сколько тебе повторять? – Эмили до боли сплела пальцы. – Он иначе не может.

– Не может – или не хочет? – Кирпич сердито покачала головой. – Как ты вообще можешь ему доверять после того, как он удрал от тебя среди бела дня?

– У него ведь никого нет, кроме меня. Если я не буду в него верить – то кто будет?

Кирпич тоскливо ругнулась.

– Ну и что он ещё должен сделать? – тихо спросила она. – Кого ещё убить, чтобы ты от него отвернулась?

– Меня, – ответила Эмили.

– Ну, пусть попробует, – нехорошо улыбнулась Кирпич.

– Он мой, и это не обсуждается. Пока я с ним не поговорю…

– Да поняла уже, поняла, – буркнула Кирпич. – Чёрт, малая, почему с тобой всегда всё так сложно?

Она подхватила под мышку журнал с кроссвордами и спрыгнула с подножки фургона.

Ладно, могло быть и хуже, подумала Эмили устало. По крайней мере, остальные рейнджеры Рейли не заявились сюда, чтобы поставить недобродетельную мисс Данфорд к позорному столбу и вышить на её одежде алую букву. Впрочем, они всю дорогу держались настолько отстранённо, насколько позволяла вежливость. Сама Рейли вела себя доброжелательно, улыбалась при встрече – но ту стеклянную стену, которой она отгородилась от Эмили, не заметил бы разве что скриптор Квинлан. А Мясник и двое новеньких рейнджеров – те и вовсе поглядывали на Эмили с нескрываемой брезгливостью, как на раздавленного радтаракана.

Эмили обессилено растянулась на спине в робкой надежде урвать хотя бы пять минут одиночества – да только всё напрасно: к повозке уже вовсю спешил Липучка, с трудом удерживая в руках охапку наперстянок.

– А Кирпич где? – спросил он, забираясь в фургон. – Что, ушла и бросила вас одну? Ну даёт.

– Если честно, я не так уж отчаянно нуждаюсь в компании, – проворчала Эмили. Где он их раздобыл-то, наперстянки эти? Судя по свежим царапинам на предплечьях мальчишки и разорванному рукаву рубашки, путь к цветам оказался достаточно тернистым – что в прямом, что в переносном смысле.

– Это вам, мисс Эми, – Липучка наклонился и нерешительно положил букет на край спального мешка.

– И зачем это? – угрюмо спросила она.

– Затем, что, ну, красивым женщинам положено дарить цветы, – отрезал Липучка. – Я уж не знаю, как там у гулей принято, но нормальные люди именно так и поступают.

О господи, сговорились они все, что ли? – рассердилась Эмили. И тут же подумала: а ведь Харон ведь действительно ни разу не дарил ей цветы.

Зато он подарил ей «Магнум» – слишком крутое оружие для девятнадцатилетней неумёхи из Убежища; но Харон верил в неё, верил с самого начала, как никто другой, и это тоже было драгоценным подарком. Ещё он подарил ей надежду. Бережно вывел Эмили за руку из той темноты, в которой она тонула с тех пор, как ушёл папа. Подарил свою любовь – тяжёлую и горькую, суровую, как декабрьский закат, – ту любовь, что была по силам только им двоим…

А цветы он ей и вправду не дарил. Не до того как-то было.

– Клайд, я тебя не люблю, – сказала она безжалостно (тоже, в своём роде, подарок Харона: это ведь он научил её убивать?) – И никогда не смогу полюбить. Не трать время впустую.

– А мне это и не надо, – огрызнулся мальчишка – хороший, замечательный мальчишка, нужный ей не больше, чем прошлогодний снег. – Ну, в смысле, ответное чувство. Я здесь для того, чтобы у вас всё было хорошо. У всех свои причуды, ну, а у меня вот такая.

– Не продолжай, – попросила Эмили. – Сам потом жалеть будешь.

Липучка кивнул. Сел на краю фургона, свесив тощие ноги и положив на колени винтовку. Эмили почувствовала себя последней сволочью.

– Пойди лучше к ребятам, – сказала она без особой надежды. – Нет, правда. Завтра у всех нас тяжёлый день, развеешься хоть немного…

– Никуда я не уйду, – он упрямо помотал головой. – Отдыхайте, мисс Эми. Не буду мешать.

На рассвете Липучку должна была сменить Кирпич – но вместо этого в фургон заглянула сама Рейли.

– Пройдёмся? – предложила она без предисловий.

Эмили удивилась, растерялась – ну и плюс ещё с полдюжины эмоций, которые неизменно сопровождали её общение с предводительницей рейнджеров. Эмили всё ещё чувствовала себя виноватой за то, что всё так глупо обернулось с картографией, за то, что база на Сьюард-Сквер так и не стала её домом, несмотря на все старания Рейли и Кирпич… А уж теперь ей и вовсе было не по себе.

Но всё же она кивнула, выбралась из фургона – и молча пошла вслед за Рейли по просёлочной дороге.

– Анжела меня кое о чём попросила, и я до сих пор не знаю, как к этому отнестись, – Райли задумчиво отвела от лица завиток огненных волос, в которых поблёскивала ранняя, не по возрасту, седина. – Поможешь разобраться?

– Это насчёт Харона? – обречённо спросила Эмили.

– Да, – подтвердила Рейли. – Насчёт тебя и твоего проклятого гуля, который так плохо себя вёл на Фаррагут-Вест, что поставил на уши всю Цитадель.

– Это не он, – Эмили обхватила плечи руками.

– Ты сама-то в это веришь? – Рейли поморщилась. – Впрочем, неважно. Скажи мне вот что, Эми. Ты его любишь? Насколько?

Эмили потрясённо замерла. Не этот вопрос она ожидала услышать.

– Что, до луны и обратно? – усмехнулась Рейли. – Ладно, слушай. Я дам Харону шанс выпутаться из этого дерьма – ради тебя и в память о гостинице «Стейтсмен». Но этот шанс – последний. И если он им не воспользуется – пусть пеняет на себя.

– О чём ты? – сердце Эмили забилось так сильно, что ей пришлось собрать все силы, чтобы удержаться на ногах.

– Идём, – Рейли вздохнула. – На встречу кое с кем. И придержи язык, говорить буду я.

Кое-кем оказались паладин Кросс и Сара Лайонс: они ожидали встречи в фойе завода «Корвега». Белокурая дочь Старейшины, заложив руки за спину, любовалась выставочным образцом автомобиля, а Кросс беспокойно расхаживала туда-сюда.

– Снова ты? – нахмурилась она при виде Эмили. – И, небось, с той же самой просьбой? Ещё и Рейли с собой притащила… Я же тебе сказала, Эмили: ничего не выйдет. Никакого снисхождения к врагам Братства!

– Знаменосец Кросс, это я её привела, – мягко перебила Рейли разгневанную женщину. – Хотела обсудить с вами и Сарой один вопрос до начала переговоров.

– Ну хорошо, – Кросс смерила Эмили подозрительным взглядом. – И что за вопрос?

– Гуль по имени Харон работает на нас. На рейнджеров Рейли, я имею в виду, – Рейли заговорила быстрее, видя, что паладин Кросс вот-вот взорвётся от ярости. – Мы приказали ему втереться в доверие к одному из подручных Отема, Эдвину Бёрку. У нас просто не было других вариантов получить доступ к внутренней информации Анклава. Вы же знаете, как они относятся к «выродкам с Пустоши»? Но у этого мерзавца Харона такая репутация, что Бёрк принял его на службу с распростёртыми объятиями, не задавая лишних вопросов. И всё-таки Харон – наш мерзавец. Был им с самого начала, и до сих пор остаётся таковым.

Эмили поймала растерянный взгляд Сары Лайонс – очевидно, Кросс не сочла нужным посвящать дочку Старейшины в запутанную гульскую историю.

– И почему нельзя было сразу мне об этом сказать? – холодно спросила паладин Кросс. – А, Эмили?

– Я ей запретила, – ничуть не смутилась Рейли. – Она же всё-таки рейнджер, и должна выполнять приказы командира. А я не хотела, чтобы наша разведоперация сорвалась.

Эмили осторожно кивнула.

– И что, оно того стоило? – спросила Сара с интересом.

– О да, – Рейли достала из поясной сумки картографический модуль и протянула его Саре. – Все мы знаем, что Рейвен-Рок слишком хорошо укреплён для лобовой атаки. При штурме мы могли бы понести колоссальные потери, даже объединив усилия. К тому же ни Братству, на Анакостийской республике невыгодно оттягивать войска с Молла. Так?

– Возможно, – проговорила Сара. Кросс молчала.

– Как насчёт того, чтобы нанести ракетный удар по Рейвен-Рок? – спросила Рейли таким спокойным голосом, будто предлагала после окончания переговоров всем вместе завалиться в кафе-мороженое. – Под контролем Анклава находится база ВВС «Адамс», но стерегут они её из рук вон плохо. Люди Отема просто не ждут, что кто-то сможет забраться в такую даль, понимаете? Они свято верят, что мы полезем штурмовать Рейвен-Рок, и укрепляют подступы к бункеру, как только могут. Но если мы захватим базу Адамс и получим доступ к орбитальному оружию, то нам не придётся думать о тактике.

– Срань господня, – выдохнула Сара. – Отец мне рассказывал про эту базу, но мы думали, там одни руины… Паладин Кросс!

– Звучит неплохо, – сдержанно кивнула Кросс.

– И мы узнали об этом благодаря гулю, – лицо Рейли оставалось непроницаемым.

– Ну, если так, то это, мать его, лучший гуль на свете! – заявила Сара. Казалось, девчонка вот-вот пустится в пляс.

– И как то, что он сделал в Рейвен-Рок, отменяет то, что он сделал на Фаррагут-Вест? – ядовито осведомилась паладин Кросс.

– Он этого не делал, – влезла в разговор Эмили.

– Но он, безусловно, сделал всё возможное, чтобы убийство патруля приписали ему, – подхватила Рейли, метнув на Эмили недобрый взгляд.

– Харон просто воспользовался ситуацией, чтобы втереться в доверие к Анклаву, да? – недоверчиво хмыкнула Кросс. – Я поняла. Но тогда почему он до сих пор в Рейвен-Рок? Почему не с вами?

– Я решила, что гуль всё ещё может быть полезен, – мило улыбнулась Рейли. – Вдруг ему удастся разнюхать для нас что-то ещё прежде, чем его повесят за шпионаж?

– Это… слишком жестоко, – нахмурилась Сара Лайонс. – Даже для гуля. Впрочем, ладно, это не моё дело. Чего вы хотите от нас?

– Просто примите во внимание заслуги мистера Харона, прежде чем при личной встрече решите приготовить из него фрикасе по-вашингтонски, – улыбнулась Рейли. – Лучше всего – изловите его и доставьте нашей милой Эмили целым и невредимым. Это будет справедливо.

– По рукам, – тяжело произнесла Кросс. Сара Лайонс кивнула. – Ну, а детали насчёт нападения на базу Адамс…

– На переговорах, – Рейли виновато развела руками. – Харкнесс не на шутку обидится, если узнает, что я выложила вам главный козырь Анакостийской республики.

– Рейли… Ты бы знала, как я тебе благодарна, – потрясённо проговорила Эмили, когда они отошли подальше от завода. – Просто… до луны и обратно.

– Перестань, – отмахнулась Рейли с напускным пренебрежением. – Благодари Анжелу и Кирпич. Одна придумала всю эту ахинею, а вторая донимала меня всю дорогу рассказами о прелестях межрасовых союзов. Но теперь, Эми, мы точно сделали для Харона всё, что могли. Следующий ход – за ним. И надеюсь, у него хватит мозгов не накосячить.

Эмили кивнула.

– Ладно, рейнджер, – Рейли хлопнула её по плечу. – А теперь вытри сопли – и пойдём прослушаем арию «Осторожность и предусмотрительность» в исполнении мистера Роу.

Ария дядюшки Роу Эмили не понравилась. Ей вообще многое не нравилось – хоть список составляй, даром что на входе в зал переговоров какой-то юный кентербериец раздавал всем желающим карандаши и бумагу для записей.

Анжела на переговорах присутствовать не смогла: за день до приезда в Кентербери её свалила с ног какая-то лютая инфекция – с фебрильной температурой, лихорадкой, рвотой и прочими сопутствующими прелестями. К тому же Эмили ясно дали понять: Братство желает видеть за столом переговоров дочку Джеймса, а не безродную официантку из Ривет-Сити. А то, что дочка Джеймса разбирается в политике, как свинья в апельсинах, никого особо не волновало. Ну да, Рейли была здесь, и Харкнесс тоже был – но Рейли по большей части молчала, а начальник охраны Ривет-Сити настолько глубоко погрузился в собственные мысли, что едва ли обращал внимание на происходящее вокруг. Накануне Липучка рассказал Эмили, что в Ривет-Сити объявился какой-то мутный тип из Содружества, и с тех самых пор Харкнесс ходит как в воду опущенный. Ясное дело, у всех свои проблемы, но уж хотя бы на переговорах с Братством можно взять себя в руки? – сердито думала Эмили, глядя на отстранённое лицо начальника охраны.

День выдался пасмурным и душным, и это также не добавляло Эмили радости. Во-первых, дождь – это всегда доза радиации. Пусть крохотная, но всё же… А во-вторых, в такую погоду в голову Эмили неотступно лезли воспоминания о мартовском визите в Тенпенни-Тауэр. И дрожащая, вымученная улыбка Эрнеста Роу была ничуть не лучше улыбки Бесси Линн.

Эмили, чёрт возьми, отлично понимала, что у Роу хватало причин для беспокойства. Вот так живёшь себе спокойно в богоспасаемом посёлке на краю столичной Пустоши, снаряжаешь караваны, строишь по кирпичику торговую империю – и тут вдруг к тебе домой заявляется, бряцая доспехами, добрая дюжина рыцарей в сопровождении доброй дюжины оборванцев с Анакостийского причала и превращает твою гостиную в стол переговоров, а тебя самого – в невольного соучастника всего этого безобразия. Такое кого угодно выбьет из колеи. Но Эрнест Роу не просто нервничал. Он именно боялся чего-то – знать бы, чего.

Сара Лайонс усердно выводила что-то на лежащем перед ней листке бумаги. Едва ли дочь Старейшины конспектировала речь паладина Кросс – там и конспектировать было особо нечего. «Ах, Роу, до чего же вашей общине повезло: вам придётся расквартировать у себя ораву солдат и кормить их за свой счёт до окончания войны, а за это Родина вас не забудет».

– …но даже после уничтожения Рейвен-Рок в округе по-прежнему останется немало аванпостов Анклава, а их поиск и уничтожение займут время, – Кросс радостно улыбнулась. – Так что, мистер Роу, наши с вами отношения будут долгими и, надеюсь, плодотворными. Конечно же, Братство предоставит торговцам помощь с охраной караванов. В свою очередь, мы рассчитываем, что ваши люди проявят понимание и не станут завышать цены на боеприпасы и прочие товары первой необходимости для солдат Братства.

– Так значит, Рейвен-Рок будет уничтожен? – невпопад спросил Роу.

– Стёрт с лица земли, – кивнула паладин Кросс. – Со дня на день.

– Да, это… прекрасно, – Роу вытер лысину от пота носовым платком, хотя в помещении было прохладно.

Эмили скосила глаза на листок, лежащий перед Сарой – и с трудом удержалась от улыбки: сохраняя строгое и сосредоточенное выражение лица, девушка рисовала толстого перепуганного кротокрыса, мордочка которого отчётливо напоминала физиономию Роу.

Поймав взгляд Эмили, Сара торопливо подписала рисунок – и подвинула листок в её сторону.

«Мне он не нравится», – прочитала Эмили. – «Что-то с ним не так. Что скажешь, Данфорд?»

«Кажется, он понял, что крупно облажался, и пытается найти кнопку отмены», – написала Эмили в ответ и передала листок обратно.

Сара прочитала – и кивнула.

– Итак, для начала нам потребуется просторное, хорошо вентилируемое складское помещение, – продолжала Кросс, устремив укоризненный взгляд на Сару и Эмили. – Также Братству понадобится отдельно стоящее электрифицированное здание для обустройства штаб-квартиры…

– Мистер Роу, а вы хорошо себя чувствуете? – невинным голосом осведомилась Сара.

Ноздри паладина Кросс сердито затрепетали.

– Да, мисс Лайонс, – поёжился караванщик.

– А выглядите вы так, будто вас что-то тревожит, – Сара подалась ему навстречу. – Может быть, совесть?

– Простите, что? – промямлил Роу.

– Анклаву – хана, – ласково сказала Сара. – И если совершенно случайно ваши отношения с этой организацией зашли слишком далеко – самое время в этом сознаться. Братство умеет прощать, но милосердие надо заслужить.

Рейли придвинула к себе листик с перепиской Сары и Эмили, пробежалась взглядом по строчкам – и кивнула. Только сейчас Эмили заметила, что Рейли уже успела вытащить из кобуры пистолет и как бы невзначай положить на стол перед собой.

– Что это за бумажка? – строго спросила паладин Кросс.

– А, эта? Там нарисована крыса, – с обескураживающей простотой ответила Сара.

– Но вы ведь не крыса, Роу? – в упор спросил один из рыцарей. – Верно?

– Будет ведь, как в Парадиз-Фоллз, – сказала Сара негромко. – Гробовщик Джонс доверился Отему, пошёл с ним на сделку – ну и где сейчас Гробовщик? Червей кормит. Анклав – лжецы и предатели, Роу.

– Им невыгодно оставлять вас в живых, – угрюмо подхватил рыцарь. – Они приберут к рукам ваши караваны, ваш городок, вашу репутацию – а вас пустят в расход.

– Так что, Эрнест, у нас есть проблемы? – спросила паладин Кросс – уже без прежней доброжелательности в голосе.

– Ну… есть некоторые обстоятельства… – пробормотал караванщик и тут же торопливо прибавил: – Но ещё не поздно обратить их на пользу Братству. Мне только нужно отдать парочку распоряжений…

Какие именно распоряжения, Эмили уже не расслышала. Сквозь пыльное оконное стекло она смотрела на проклятого мерзавца, которого здесь точно не должно было быть. Здесь – это не только в Кентербери, но и вообще на этом свете.

*