Текст книги "Тень с запахом гвоздики (СИ)"

Автор книги: Little Enk

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

В следующий вторник Алиса взяла книгу с собой, аккуратно завернула ее в пакет, чтобы случайно не засветить обложку, и положила в свою сумку. Она решила, что после первой пары чуть задержится, отправив Машу куда-нибудь, и отдаст книгу владельцу. Когда они с сестрой приехали к университету, Алиса получила от Маши сообщение, что она заболела и будет отсутствовать сегодня. Алиса одновременно расстроилась и обрадовалась. Болеть всегда плохо, а когда болеют твои близкие еще хуже. Но, с другой стороны, отпадает необходимость что-то выдумывать, чтобы незаметно отдать книгу профессору. Как же затруднительны все эти хитросплетения. Именно поэтому Алиса терпеть не могла вранья в любом виде, и сама старалась максимально его избегать, насколько это было возможно. Как и ее сестра.

Когда закончилась первая пара, Алиса подождала, пока все выйдут из аудитории, и подошла к Константину Николаевичу отдать книгу. Увидев протянутое ему издание, профессор очень удивился:

– Уже прочли? Однако…

Алиса мельком взглянула на социолога и ответила профессору:

– Да. И, на самом деле даже дважды…, – смущенно улыбнувшись, добавила она. – Я в принципе довольно быстро читаю, а тут еще вдобавок было жутко интересно, читала просто взахлеб.

Константин Николаевич весь засветился от счастья.

– Надеюсь, вы мне не льстите. И что же, я могу предположить, что вам понравилось мое произведение?

– Да, безусловно понравилось! И нет, я точно вам не льщу. Как мы знаем, не я одна осталась в восторге от вашей книги, – Алиса снова покосилась на мистера Аскала, но он никак не среагировал. А вот Константин Николаевич чуть-чуть рассмеялся.

– Да уж, да уж.

– Ну и кроме этого, книга не просто понравилась, она заставила меня глубоко задуматься. Я была уверена, что это просто научная работа, основанная на разборе мифов об Атлантиде, но… – Алиса замолчала на пару секунд, подбирая слова. Константин Николаевич смотрел на нее выжидающе. – По сути вроде так оно и есть, но все-таки, будь я каким-нибудь специалистом по этой цивилизации или конспирологом… Я хочу сказать, у нас ведь на самом деле крайне мало информации об Атлантиде, так? Основной объем того, что можно найти в открытом доступе, это просто фантазии людей об этой цивилизации. А ваша книга оставляет такое впечатление, будто бы это реальный исторический справочник, правдоподобный, в отличие от тех мифов, что мы имеем…

– Очень интересно, Алиса, неожиданный отзыв, благодарю вас. Я впервые слышу нечто подобное о своей работе, – Константин Николаевич выглядел одновременно озадаченным и довольным. Он взял салфетку, снял с себя очки и стал их протирать. – А из-за чего у вас сложилось такое впечатление?

Алиса пожала плечами:

– Честно, не могу вот так сразу ответить, надо подумать. Как я уже сказала, я и так очень много размышляла, но, видимо, буду размышлять еще больше. Все в книге очень логично получается как-то. Слишком логично. Осталось вот такое впечатление. Скажите, а вы точно это придумали сами, или все-таки где-то есть скрытая от нас информация, которую вы вдруг решили обнародовать таким вот образом?

– Нет, Алиса, никаких тайных знаний не существует! – посмеялся он. – Большую часть я и правда выдумал. Вы правы, информации об Атлантиде у нас крайне мало, что меня крайне огорчает, поэтому приходится все додумывать самому. Тем более я рад, что у меня получилось так хорошо. Может быть, я в прошлой жизни был атлантом, хаха.

– Ну вот, даже немного разочаровательно получается, – снова улыбнулась Алиса. –Я надеялась, что где-то есть тайная информация… Кстати, еще у меня осталось ощущение какой-то недосказанности из-за концовки.

Константин Николаевич водрузил очки на место и с интересом посмотрел на Алису, а она продолжала:

– Да, с одной стороны, конец описан вполне явно, однако почти в самом начале книги был один неоднозначный момент, который делает концовку не очевидной, даже двусмысленной. Я его запомнила и…, – внезапно Алиса заметила, что мистер Аскала оторвался от ноутбука и смотрит прямо на нее. На мгновение она оторопела и даже потеряла свою мысль. Алиса сразу подумала, а как долго он уже за ней наблюдает? И с чего она вдруг вызвала его интерес? Что она такого сказала? Социолог смотрел на Алису каким-то очень спокойным, но проницательным взглядом. Было ощущение, будто он впервые увидел ее. А внимание самой Лисы зацепилось за его глаза: они были черные-черные, настолько, что не было видно даже зрачка, будто это были линзы. И от этого они казались безумно красивыми. «Так, значит, Ле́рон…, – подумала Алиса, – Ле́рон Аскала…». Через мгновение он отвернулся, и Алиса снова смогла перевести взгляд на профессора и сконцентрироваться на своей незаконченной мысли. Константин Николаевич, как и в случае с Катериной, совершенно не подал виду, что произошла какая-то заминка. – И, в общем, это одна из причин, почему мне пришлось, точнее, захотелось перечитать книгу… второй раз…

Алиса наконец смогла закончить собственную мысль, сведя тональность своей речи на минимум.

– Так, и что же вам показалось неочевидным?

– Мне показалось, что никакого хэппи энда не случилось. Наоборот… Все закончилось печально.

Алиса закончила мысль так, будто произнесла вслух страшный приговор, и сама не верила в него. Ей внезапно захотелось, чтобы она ошиблась.

Константин Николаевич молчал. Он посмотрел на мистера Аскала, тот в свою очередь тоже оторвался от ноутбука, взглянув на профессора со странным выражением лица, и ухмыльнулся. Алиса переводила взгляд с одного на другого, пока все не отмерли. Мистер Аскала вернулся к своему делу, а Константин Николаевич произнес:

– Признаться честно, вот сейчас вы меня действительно поразили. Этой маленькой детали почти никто не придает значение, большинство читателей попросту про нее забывают, так как она описана в самом начале. Но да, действительно, вы правы, Алиса. Не хотел бы вас расстраивать, но да, конец книги совсем не радужный.

Константин Николаевич улыбался грустной улыбкой. Она тоже попыталась улыбнуться через силу и посмотрела на часы:

– Что ж… Не всегда приятно оказываться правой… Спасибо большое за ваше творчество и еще раз, что дали мне прочесть ваш личный экземпляр. Надеюсь, второе произведение будет не хуже. Я с нетерпением буду ждать его выхода!

– И вам огромное спасибо за ваш интересный отзыв, это для меня особо ценно.

Константин Николаевич кивнул, Алиса попрощалась с ним и вышла из кабинета. Она еще раз посмотрела на часы. На следующую пару она опять безбожно опоздала, чему сильно расстроилась.

Маша быстро поправилась, направив все силы на это, ведь в пятницу должен был быть важный для нее отчетный концерт, где она играла на фортепиано. Когда Алиса с Лизой прибыли в филармонию, где проходил концерт, Маша уже сильно нервничала. Она ждала родителей и боялась, что они опоздают и не успеют к началу, пропустив ее выступление, ведь она открывала концерт. Она готовилась к этому мероприятию еще с весны, и ей было крайне важно, чтобы родители оценили результат ее усилий.

К ее счастью, родители все-таки успели. Они подошли к Маше, бросая суровые оценивающие взгляды на Алису с Лизой. Эти два человека создавали впечатление величественных скульптур, непередаваемой красоты, но все же каменных, бездушных. Сестер всегда бросало в дрожь от одного их взгляда. Подойдя вплотную к дочери, мать Маши наклонилась к ней, приобняла и поцеловала в щеку, едва коснувшись поверхности кожи, и критически оглядела ее платье:

– Хм. Почему ты не надела то, что я тебе подобрала? Оно, хотя бы, скрывало твои совершенно плоские формы, – сказала она и сморщила нос.

– Маам, в нем жутко неудобно, и я от него чешусь.

– Что за капризы? Иногда стоит чем-то жертвовать. Не пристало нашей дочери ходить в чем-то подобном. Если бы я знала, привезла бы твое платье и переодела тебя. Ужас. Что ж, ты готова? – сменила она тему, не обращая внимания не поникшее лицо Маши и оглядев людей вокруг. Внезапно ее лицо озарила приветливая улыбка, она кому-то помахала, но тут же снова сурово взглянула на дочь. Отец же молча воззревал то на них, то оглядывал помещение.

– Готова, конечно, – нахмурилась Маша.

– Тогда, мне кажется, тебе пора идти, – сказала мать, косо посмотрев на сестер.

– Какое-то отвратительное помещение, – наконец, выдал отец. – Уверен, акустика здесь паршивая. Пойдем, милая, поздороваемся со Смоленскими.

– Пойдем, дорогой, – кивнула мать Маши. Она коснулась ее щеки рукой, облаченной в длинную шелковую перчатку. – А ты иди, готовься. Надеюсь, ты нас порадуешь.

Они отошли от девочек к другой компании. Маша посмотрела им вслед и вздохнула.

– Хорошо, что вам ничего не сказали, – произнесла она и улыбнулась. – Мне и правда уже пора.

– Давай, удачи! Уверены, ты классно сыграешь! – девочки обняли Машу и отпустили ее готовиться, а сами прошли в зал и заняли свои места.

***

***

Октябрь стремительно и неумолимо близился к концу, а это значило, что все ближе подступал и праздник Хэллоуина. В честь него Константин Николаевич каждый год организовывал всю группу для похода в лес с ночевкой, чтобы посидеть у костра с сосисками и понарассказывать друг другу страшных историй. На первом курсе он организовал пробную такую вылазку, чтобы познакомиться со своими подопечными поближе, ведь его назначили куратором их группы. Но тогда собрались далеко не все, многие были уверены, что затея с ночевой на природе в конце октября такое себе занятие: холодно, скучно, с преподавателем особо не расслабишься, не выпьешь и вообще как-то в целом странно. Но поход оказался очень веселым и необычным развлечением. Поэтому на следующий год и в последующие в поход собирались почти полной группой, за исключением тех, кто по каким-то причинам не мог – заболел или уехал.

Так же упорно в такие походы никогда не ходила Катерина. Она и так сторонилась своих одногруппников, считая общение с ними ниже своего достоинства, а жертвовать своим личным комфортом на природе тем более не собиралась. Алиса вообще удивлялась, какого лешего Катерина забыла на их специальности со своим мироощущением. После того случая, когда Катерину обступили с расспросами о Ле́роне Аскала, Алиса задумалась о том, что они учатся вместе уже четвертый год, но она совершенно ничего не знает о своей одногруппнице, лишь небольшую поверхностную информацию. Катерина очень сильно выбивалась из их коллектива не только внешним видом, своими рассуждениями о жизни и поведением, но и в целом сама вела себя как белая ворона. Она очень редко присутствовала на каких-то общих мероприятиях, сборах, не принимала участия в студенческой жизни, не заводила друзей и мало рассказывала о себе. В течение первого курса с ней пытались общаться, влить ее в общий круг, но она сделала все для того, чтобы от нее отстали. Даже от общения с Алисой, мягко говоря, отказалась. В итоге все перестали ей навязываться, а она не трогала других. Лишь изредка развлекала одногруппников своими выходками. Кто-то изначально делал ставки, что она вылетит после первого же семестра, так как она постоянно опаздывала на занятия, прогуливала их, заваливала зачеты и экзамены, хамила преподавателям и вообще вела себя вызывающе. Но каким-то чудом экзамены она пересдала, прошла на второй семестр, потом на второй курс, на третий и вот она учится с ними уже четвертый год. Ребят это удивляло, и они решили, что она просто заносит неплохие деньги в казну университета, за счет чего до сих пор и держалась. Но опять же было непонятно, зачем ей сливать столько денег каждый год на диплом социолога. Ответа на этот вопрос, разумеется, ни у кого не было.

Еще значительной фишкой Катерины с самого начала стало ее имя. По документам она являлась, естественно, Екатериной, но любого, кто называл ее полным именем, она всегда поправляла, даже преподавателей. Иногда доходило до смешного, когда в подобных стычках ее выгоняли из аудитории. Но она упорно настаивала, чтобы ее называли «Катериной» и никак иначе. Причина такого бзика тоже была покрыта мраком. Многие шутили, что она хотела чем-то запомниться и не придумала ничего лучше, но Алиса думала, что не может быть все так очевидно. В любом случае, через какое-то время все преподаватели так или иначе уступали ей, слишком уж она была настойчива.

Теперь Алиса снова стала с интересом наблюдать за Катериной. С того дня она была довольна весела, про Ле́рона больше ничего не рассказывала, хотя ее пытались разговорить и узнать, ходила ли она на свидание с ним. На вопросы она не отвечала, лишь загадочно улыбалась и даже не хамила в ответ на шуточки одногруппников. В итоге от нее все отстали, да и самого Ле́рона перестали обсуждать. Даже Маша. Периодически заходя в аудиторию, где находился социолог, Катерина, как правило, всегда мило здоровалась с ним, называя его по имени, но никогда не получала ответного приветствия, лишь изредка многозначительный взгляд. Казалось, это ее совершенно не расстраивало.

Итак, день икс настал. Из-за того, что тридцать первое число в этом году выпало на среду, мероприятие было перенесено на субботу. Общий сбор был назначен, как всегда, сразу на автовокзале. Когда Лиза довезла Алису к назначенному времени, там собрались уже почти все вместе с Константином Николаевичем и, пока дожидались оставшихся, общались, шутили, смеялись. Настроение у всех было отличное, несмотря на пасмурную погоду. Было уже достаточно прохладно, зато безветренно. Константин Николаевич оценивающе осмотрел небо и взглянул на ребят:

– Все взяли дождевики?

– Так точно! – хором весело ответили ребята.

– Вроде, дождя не должно быть по прогнозу, – сказал кто-то.

– Не должно быть, – согласился профессор. – Но вы знаете нашу погоду, так что береженого, как говорится… Так, внимание, сверяемся со списком!

– Константин Николаевич, а можно вопрос?

– Пройдемся по списку, потом все вопросы. Итак, Волнухина?

– Здесь! – подняла руку девочка.

– Вижу, – сказал профессор и сделал пометку в блокноте. – Воробей? Вижу…

Когда профессор всех отметил, он попросил набрать тем, кто еще не подошел. Пока ребята звонили своим одногруппникам, Константин Николаевич сверял автобусные билеты и разрешил задавать вопросы.

– А социолог с нами не поедет?

Константин Николаевич растерялся. Он оторвался от билетов и посмотрел на ребят, которые резко все замолчали и замерли в ожидании ответа.

–Не поедет. А что такое?

Ребята облегченно выдохнули.

– Мы боялись, что он тоже поедет с нами, так как постоянно с вами ошив… простите, присутствует рядом с вами.

– А что случилось? – профессор обеспокоенным взглядом обвел студентов.

– Да ничего, просто с вами теперь не поговоришь, как раньше…

Константин Николаевич нахмурился.

– Так-так, рассказывайте.

Ребята переглянулись между собой. Дима, как всегда, взял на себя ответственность сказать за всех:

– Раньше к вам всегда можно было подойти после или до лекций, что-нибудь спросить, ну и вообще… А сейчас рядом постоянно этот мистер Аскала, и подходить при нем стало как-то стремно… Какой-то он, не знаю… Не по себе от него, да, ребят?

Дима нахмурился, спрятал руки в карманы и огляделся, ребята закивали головами в поддержку. В этот момент подошли еще двое опоздавших.

– Ох, даже так…

Профессор посмотрел на Алису – та пожала плечами и сжала губы, поддерживая мнение ребят – и снял очки, чтобы их протереть. На самом деле Алиса удивилась вместе с Константином Николаевичем. Она-то думала, что социолог только на нее производил такой эффект, потому что остальные не подавали виду, а оказалось, что так ощущают себя все. Что, при этом, не мешало им активно сплетничать. Ей даже полегчало от этой новости.

– Что ж, я понял, – наконец произнес профессор, водрузив очки на место. – Согласен, мистер Аскала производит не очень приятное первое впечатление из-за своей манеры держаться на людях, но могу вас уверить, что его опасаться, а тем более бояться, точно не стоит. Можете мне довериться в этом вопросе. Я полностью беру ответственность на себя за этого человека. Просто он действительно в жизни не очень любит сближаться с посторонними людьми, даже со мной держит некую дистанцию, хотя я максимально позитивно расположен к нему, и мы проводим много свободного времени в совместной работе. Такой вот человек. Что касается наших с вами взаимодействий, вы должны запомнить раз и навсегда, что мои студенты – мой главный приоритет. Даже моя книга уходит на второй план. Поэтому, если вам показалось, что я перестал уделять вам должного внимания, я прошу прощения за это. Отныне прошу при любых возникающих вопросах ни в коем случае не стесняться и, как вы выразились, Дмитрий, не стрематься подходить ко мне в присутствии мистера Аскала.

– Спасибо, Константин Николаевич! – стало раздаваться тут и там. Ребята заулыбались и расслабились. «Такой человек…, – подумала Алиса. – И правда, вот откуда шел страх, он просто от всех сторонится, поэтому наш мозг считывает это как странное поведение и вызывает неприятные эмоции. Все логично». Алиса снова прониклась чувством глубокого уважения к профессору.

– А мистер Аскала правда из Финляндии приехал? – осмелев, спросил Дима.

– Да. А откуда вы знаете?

– Катерина рассказала. И правда, что он отлично говорит на русском?

– Тоже правда, – улыбнулся Константин Николаевич. – Я вижу, проигнорировать его вы так и не смогли. Что ж, могу понять, персона мистера Аскала действительно очень интригующая. Но давайте придерживаться этики. Если вам что-то будет интересно узнать об этом человеке, последуйте примеру прекрасной Катерины и спросите все у него лично. Договорились?

– Дааа…, – согласились ребята, но уже немного разочарованно.

– Так, кто у нас еще подошел? Отмечаемся. Ага… Иии, все. Все на месте. Автобус отправляется через семь минут, сверяемся теперь по инструментарию.

Пока они сверялись с очередным списком, подъехал автобус, и все потихоньку стали загружаться. Константин Николаевич сел последним в самый конец автобуса и продолжил сверку по списку. Когда закончил и это дело, вытащил бумажную карту с обозначенным маршрутом, сверился с аналогичной картой на своем телефоне, сделал какие-то пометки в блокноте. А когда все закончил, удовлетворенно хмыкнул и уткнулся в книгу, устроившись поудобнее на сиденье и периодически поглядывая на своих студентов. Пока они ехали, стал накрапывать мелкий дождик, но чем дальше автобус отъезжал от города, тем светлее становилось небо.

Через два часа автобус высадил ребят на их остановке, откуда они должны были дойти уже пешком до места назначения. Константин Николаевич снова всех пересчитал, сверился со списком, назначил еще двух ответственных, которых поставил в середине вереницы и в самый конец, а сам пошел впереди, сверяясь с картой и на всякий случай с компасом. Они почти сразу свернули с остановки вглубь леса. В этой части было протоптано множество различных тропинок, но они отправились по своему маршруту. Каждый поход локация менялась, и в этом году Константин Николаевич обещал вывести их в очень красивое живописное место с большим озером. По плану профессора они должны были выйти на место к трем часам дня, чтобы до заката успеть расставить все палатки, поэтому особо нигде не задерживались и сделали всего лишь один двадцатиминутный привал. Но как ни старался Константин Николаевич, до места назначения они добрались почти к четырем часам, когда темень накрывала лес в считанные минуты.

Когда они вышли к конечной точке, ребятам открылась небольшая поляна, которая заканчивалась невысоким обрывом. Сбросив рюкзаки на землю, студенты начали обходить и рассматривать это место. Поляну окружало плотное кольцо высоких сосен. Несколько деревьев были повалены, и из них кто-то уже умудрился устроить седалище у костра. Ближе к берегу сосны становились реже и совсем на краю расступались, открывая безумно красивый вид на чистую ровную гладь озера. Оно казалось просто огромным. Алиса подошла к самому краю обрыва и вгляделась вдаль: весь противоположный берег был усеян плотным строем огромных высоких сосен и елей. Смотря на эти величественные деревья, она вдруг ощутила себя такой маленькой и незначительной. Она обернулась на Константина Николаевича и спросила:

– Что это за озеро?

– Понравилось? – улыбнулся профессор. – Я тоже был в восторге, когда впервые увидел его. Впечатляет, да? Правда, я был здесь летом и все вокруг было зеленое, сочное. Но и сейчас в этом месте остается особенная атмосфера.

Он подошел к Алисе и тоже посмотрел вдаль озера. К ним присоединились и остальные ребята.

– Только прислушайтесь! Какая тишина… А воздух? – Константин Николаевич сделал глубокий вдох и развел руками. – Но особенность его в том, что про это конкретное место мало кто знает. Меня сюда привели друзья. Чаще всего к этому озеру подходят с другой стороны, вон оттуда.

Профессор протянул руку и указал на берег чуть левее.

– Вот там народу постоянно много. Так, ребятки, мы отвлеклись. Нам нужно быстро-быстро расставить палатки, а то уже темнеет.

Ребята зашевелились. Часть оперативно стала собирать палатки, а другая часть отправилась собирать сухостой для костра. Алиса тоже отошла от края, подумав, что нужно воспользоваться случаем и попробовать застать рассвет завтрашним утром. С такого ракурса вид должен быть просто волшебным. А еще лучше, заснять его в таймлапсе, решила она и отправилась собирать с ребятами сухие ветки для костра.

Из-за того, что ребята были в чересчур отличном настроении, они постоянно на что-то отвлекались, и в итоге, как ни старались, закончили со всеми палатками и костром, когда уже совсем стемнело. Но это никого особо не беспокоило, разве что Константина Николаевича. Но к этому тоже уже привыкли. С него сходило напряжение только тогда, когда все было готово, и можно было рассаживаться у костра. В первый год, вспоминала Алиса, атмосфера была совершенно иной. Ребята старались все делать быстро, метались, нервничали, но зато потом, сев уже у костра, когда Константин Николаевич сам выдыхал от приготовлений и первым начинал рассказывать заготовленную страшную историю, расслаблялись и полностью отдавались атмосфере этого таинственного праздника мертвых. К слову, в первый раз Константину Николаевичу удалось неплохо напугать ребят своей историей, поэтому они на следующий год хорошо подготовились и ответили ему тем же. Как и в последующие годы. Алиса ходила в эти походы с первого курса. Она не часто выбиралась на природу, но, если кто-то организовывал что-то подобное, с удовольствием принимала участие в таких мероприятиях. А когда профессор еще и предложил это сделать в Хэллоуин… В общем, она ни минуты не сомневалась.

Наконец, когда палатки были расставлены, а костер во всю горел, ребята расселись вокруг него. Они нанизали сосиски на длинные ветки и подставили их под огонь, потирая руки в ожидании, когда Константин Николаевич начнет рассказывать свою историю, задавая нужный темп. Но сегодня профессор совершенно не торопился и постоянно поглядывал на часы. Пока он не начал, ребята болтали о всяком, обсуждали подготовку к студвесне и делились, у кого какие планы на новый год. А один из парней, вооружившись гитарой, тихонько играл на ней и пел старые песни группы «Танцы минус». Ему так же тихо, чтобы не мешать другим, подпевали рядом сидящие ребята.

– Эххх, хорошо, – мечтательно произнес Дима, откусывая свежезажаренную сосиску и глядя на небо. – Еще бы пива сюда…

– Кстати, да, – вскинулся парень с гитарой, – Константин Николаевич, почему вы нам до сих пор не разрешаете брать с собой алкоголь на эти вылазки? Мы же уже давно совершеннолетние все.

– Потому, что вы мои студенты, и я несу за вас полную ответственность.

– Но мы ведь и без вас можем напиться где-нибудь.

– Главное, чтобы это было не в мою смену, – улыбнулся профессор.

– Ну хотя б по бутылочке пива разрешали, от одной-то ничего не было бы.

– Так, все, у нас с вами был уговор? Был. Так что не надо теперь. Скажите-ка лучше, бесценные мои, все ли подготовили страшилки? Все? Что ж, это просто отлично!

– А когда мы начнем?

– Когда придет время, конечно же, – загадочно ответил профессор. Он подкинул дров в костер и поправил угольки.

Маша наклонилась к Алисе и легла ей на плечо.

– А я бы не отказалась от бокала сухого белого, – сказала она. – Так зябко уже…

Они сидели на одном из бревен слева от Константина Николаевича. Бревна вокруг костра были навалены один на другой и образовывали почти четкий квадрат, оставляя не очень большой проем, позволяющий свободно подходить к костру. Ребята распределились равномерно по ним, профессор сидел на самом краю бревна вполоборота лицом ко всем остальным. Рядом с ним уселся Алексей, затем Алиса с Машей. Дима сидел напротив профессора на противоположном бревне. Он был без шапки, зато шею и половину лица укутал плотным вязаным шарфом. При свете кострового огня его ярко-рыжие волосы будто сами полыхали, как это пламя. Он постоянно потирал руки, разворачивая ладони к огню, и хитро посматривал на всех одногруппников по очереди, когда кто-то говорил.

– Согласна, в такую погоду пива не особо хочется. А вот от бокальчика вина я бы тоже не отказалась, – так же мечтательно, как Дима, ответила Алиса Маше. – Но красного.

– Ооо, да. Глинтвейн бы идеально подошел. А вообще, и так неплохо, скажи же? Спокойно так…

– Ага. Сейчас сижу и думаю, что я, оказывается, соскучилась по этой атмосфере. С погодой еще повезло, смотри, какое небо чистое стало. Все звезды видно. А обещали дождь, – Алиса подняла голову вверх, Маша посмотрела за ней.

– Агаааа… Только дождь обещали завтра... Ты про что будешь рассказывать сегодня?

– Вот очередь моя дойдет, и узнаешь, хитренькая.

– Тогда я тебе тоже не скажу, – Маша посмеялась и выпрямилась, убирая голову с плеча Алисы, но подхватывая ее под руку и прижавшись к ней плотнее.

Внезапно вдалеке послышался рев мотора. Все повернули головы в сторону шума. Константин Николаевич тоже всмотрелся вдаль. Рев нарастал, и стало понятно, что к их поляне приближается какая-то машина. Девочки обеспокоенно посмотрели на профессора, но его лицо было совершенно невозмутимым. Он снова взглянул на часы, откашлялся и смущенно произнес:

– Что ж, ребята… В этом году я решил немного разбавить наш узкий круг и пригласил… кое-кого… Подумал, что вы будете не против…

– Нееет!

– Только не говорите, что это снова он! – вразнобой запротестовали ребята.

– Нужно было вас предупредить заранее, видимо, но я не знал, что вы так недолюбливаете нашего гостя. Но погодите расстраиваться, – поднял руки вверх профессор. – Уверен, этот вечер поможет наладить отношения между вами или хотя бы снизить градус неприязни. Я посчитал, что человеку из другой страны будет интересно послушать наши байки. Прошу, будьте снисходительны, вы же мои студенты! – взмолился Константин Николаевич.

– Будто он что-то новое услышит, – недовольно хмыкнул Алексей. – Чего он там у себя не видел.

Рев мотора стал совсем громким и из-за пригорка показался свет фар. Через мгновение на поляну выехал огромный черный пикап, осветив ярким светом поляну и, на мгновение ослепив ребят, проехал почти к обрыву и резко остановился. Мотор заглох, фары выключились, и поляна снова погрузилась в тишину и привычную темноту, освещаемую лишь пламенем костра и светом ночных звезд. Из кабины вышел Ле́рон Аскала, прошел к грузовому отсеку своего пикапа, даже не взглянув на ребят и не поздоровавшись. Константин Николаевич встал со своего места.

– Кстати, он нам кое-что привез, что вас должно немного порадовать, – бросил он и подошел к своему товарищу. Ребята с интересом стали наблюдать за ними. Социолог открыл отсек и стал вытаскивать раскладные стулья, а Константин Николаевич схватил какой-то большой ящик. Когда он развернулся и пошел обратно к костру, ребята увидели, что это был ящик с пивом.

– Ооооо, вот это я понимаю! – воскликнул Дима.

– А говорили, нельзя, – приободрился Алексей.

Константин Николаевич улыбнулся и поставил ящик возле костра.

– Хотел сделать вам сюрприз, но вы мне его чуть не испортили. Я решил, что вы у меня уже все-таки взрослые, и я вам могу доверять. По крайней мере, вы меня ни разу не подводили. Надеюсь, так будет и дальше.

Профессор стоял довольный, видя реакцию ребят. Ле́рон тоже подошел, поставил раскладные стулья на землю и снова отправился к пикапу.

– Там еще один ящик и несколько раскладных стульев, сходите, ребят, помогите. Кто хочет, пересаживайтесь на кресла.

Несколько ребят подорвались и помогли Ле́рону вытащить все, что он привез. Там было еще пара-тройка раскладных кресел, одно из которых занял Константин Николаевич, поставив его в свободный от бревна проем спиной к озеру. Ле́рон поставил свое кресло справа от профессора, но чуть дальше от костра, снова демонстрируя свое отстранение ото всех и полное нежелание находится в этой компании. Большинство ребят остались на своих местах, не рискуя приближаться к Ле́рону, но пара человек все же переместились на стулья. Наблюдая за этими перемещениями, Алиса вдруг подумала, может это Константин Николаевич вынуждает социолога проводить с ним кучу времени, потому что вид у того был совершенно мрачным и недовольным. Он был в черной куртке типа авиатора нараспашку, без головного убора, но со своей неизменной укладкой, зато шея была укутана длинным черным шарфом, почти как у Димы. Социолог сел самым последним, когда ребята уже снова заняли свои места и разобрали пиво. В его руке оказалась бутылка виски. Леша помог Алисе с Машей открыть их бутылки, Константин Николаевич, на удивление ребят, тоже взял одну, открыл ее и поднял вверх.

– Итак, за прекрасный вечер, господа!

– Ееее! Спасибо! За улетный вечер! – прокричали ребята и чокнулись с теми, до кого смогли дотянуться.

– Ну все, теперь вечер точно удался! – довольно хлопнул в ладоши Дима. – Выпить вместе с Константином Николаевичем – это нечто.

– Но много не пить, максимум по две на нос, я все подсчитал. У других не отжимать, – предупредил профессор. – Если кто-то не захочет, просто оставляем. Я за вами слежу. Ну что ж, а теперь, я думаю, пора начинать…

Он включил фонарик и подставил под свое лицо. Ле́рон, увидев это, усмехнулся. Он не стал ни с кем чокаться, открутил винтовую пробку с бутылки, кинул ее в костер и стал пить этот крепкий напиток прямо из горла. Мальчики, увидев это, завистливо переглянулись. Видно было, что им тоже хотелось присоединиться к нему. Но они были рады и пиву.

– Слушай, Лиса, – прошептала Маша, – тебе не кажется странным, что они так неразлучны? Ладно, в универе, уже все привыкли. Но и сюда его притащить, это перебор, я думаю.