Текст книги "Тень с запахом гвоздики (СИ)"
Автор книги: Little Enk
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)
Тень с запахом гвоздики 18+
***
«Любовь – это похороны сердец.
Влюбиться – самый верный способ прикончить собственное сердце,
ведь оно тебе больше не принадлежит».
Вилле Валло
***
Август, 2019.
Чистое, голубое летнее небо внезапно затянуло мрачными серыми тучами, и начал накрапывать дождь. Люди раскрыли свои зонты, а группа стареньких китайских туристов у собора как по команде накинула на себя дождевики и невозмутимо продолжала бесконечно щелкать своими фотоаппаратами. Дождь пошел сильнее, и прохожие забегали кто куда: кто спрятался под крыши парадных, киосков и автобусных остановок, кто скрылся в ближайших кафешках, а кто-то продолжал спокойно идти своим шагом, даже не ускоряя его. Где-то раздались радостные детские крики и всплески луж.
У входа в парк остановился пожилой мужчина. Он посмотрел на свою промокшую и от того потухшую папиросу, раздраженно выругался и выкинул ее в ближайшую урну. Мимо него пробежала пара смеющихся молодых людей, которые прикрывались уже бесполезными мокрыми газетами, и случайно задели мужчину локтем. Тот прокричал им вслед новую порцию ругательств и, продолжая ворчать, осунулся, поплелся к дереву и скрылся под густыми ветвями. Вытащив из-за пазухи свежую сухую папиросу, он поджег ее, стиснул зубами, слегка пожевал и удовлетворенно прислонился боком к дереву. Его взгляд упал на пруд, по которому безмятежно продолжали плавать утки, невзирая на частые и сильные капли дождя.
У края пруда в одиночестве стояла девушка. Одной рукой она удерживала большой ярко-желтый зонт, а второй то подкидывала корм этим уткам, то убирала за ухо постоянно падающие на глаза пряди светлых волос. Ее лицо не выражало никаких эмоций – ни радости, ни печали – лишь какую-то необъяснимую отрешенность. Она подкидывала птичий корм будто на автомате, не задумываясь, что она делает. Пожилой мужчина хмыкнул, перебросил папиросу с левой стороны на правую. Он работал в этом парке охранником и видел эту девушку здесь часто, но не знал ее имени. Она приходила в любое время года, в любую погоду, даже в сильный мороз. Иногда, как сейчас, угощала уток специальным кормом, иногда просто прогуливалась по парку, а в хорошую погоду сидела на краю пруда или на лавочке неподалеку и читала книгу. Он наблюдал за ней уже пару-тройку лет, а запомнил потому, что она раздражала его больше всех. Всегда чересчур счастливая, улыбчивая, аж до тошноты. Он не любил таких. Но в последний год что-то в ней сильно изменилось, а он не мог понять, что именно. И от этого изменения что-то болезненно щемило в груди пожилого охранника. Он не хотел себе признаваться, но сейчас был бы рад снова увидеть ее улыбку и услышать раздражающий смех. Мужчина быстро докурил папиросу, снова проворчал что-то и ушел в свою кибитку, оставив девушку теперь уже в абсолютном одиночестве.
Девушка, за которой наблюдал охранник, даже не заметила его пристального внимания. После его ухода она зачерпнула рукой последнюю порцию корма из пакета, кинула уткам, отряхнула ладонь и просто застыла, сжав освободившейся рукой черный кулон на груди. Она просто уставилась на воду, не обращая внимания на уток, которые подождали еще какое-то время, но, убедившись, что еды больше не будет, расплылись кто куда. Девушка была глубоко погружена в свои мысли, сжимая кулон так, будто он был ее спасением.
Прошло уже полгода с момента, когда ее жизнь разделилась на «до» и «после». Когда она потеряла того, кто смог занять особенное место в ее душе и сердце. Она знала, что все закончится именно этим, и ей казалось, она была к этому готова. Думала, что ее жизнь никаким образом не поменяется, ведь она была такой сильной, жизнерадостной, такой разумной. Однако она ошиблась. Ей до сих пор не удалось собрать себя по кускам обратно. Оказалось, ощущать себя живым человеком порой очень больно и тяжело. Но гораздо тяжелее было осознать, что весь мир вокруг словно забыл о его существовании до такой степени, что ей самой стало казаться, будто она действительно все выдумала. Что и вовсе не было ни его, ни тех эмоций и чувств, которые она испытала, не было ничего, а она просто сошла с ума. Никто о нем не говорил и не вспоминал. И лишь этот небольшой предмет на ее груди напоминал о том, что он существовал на самом деле. И как бы она не пыталась держаться позитивно и жить дальше, она чувствовала– внутри у нее что-то навсегда сломалось, и ни один человек не сможет этого починить, ведь такого, как он, она больше никогда не встретит.
***
Июль, 2018.
Был конец третьего курса – все экзамены успешно сданы и, наконец, можно было расслабиться и провести остаток лета в свое удовольствие. По этому случаю Алиса с сестрой Лизой решили устроить очередные посиделки у себя дома, которые каким-то неведомым образом чуть-чуть вышли из-под контроля. В их сравнительно небольшую квартирку к полуночи набилось так много народу, что в какой-то момент в ней стало очень душно. Дело усугубилось большим количеством выпитого алкоголя и бесконечными испарениями кальянного дыма. Раскрытые окна в зале не справлялись, поэтому в какой-то момент Алиса не выдержала и в одиночку буквально сбежала на балкон продышаться. Два бокала красного вина тоже дали о себе знать, и Алиса в очередной раз зареклась никогда больше не пить этот дьявольский напиток.
Выйдя на балкон, она обнаружила, что недавно прошел дождь, возможно даже ливень, которого они даже не услышали, не смотря на раскрытые окна. И теперь на улице было очень свежо. Ее обдувал спасительный прохладный ветерок, развевая легкий сарафан со смешными лимончиками, и приятной мягкой волной проходил по телу, стирая испарину. Это в буквальном смысле был глоток свежего воздуха для Алисы. Сделав пару глубоких жадных вдохов, она оглядела двор и прислушалась. День летнего солнцестояния уже прошел, и ночи постепенно становились темнее, но даже в это время суток небо было очень светлым – так, что виден был весь двор даже без включенных фонарей. Двор был пуст и тих: ни людей, ни птиц, ни животных. Лишь с автомобильной дороги за домами еле слышно доносились редкие звуки проезжающих машин и приглушенная музыка из их собственной квартиры, которая сейчас Алисе казалась какой-то далекой и нереальной. За чертой балкона же царили умиротворение и покой.
Алиса стояла, наслаждаясь прохладой и тишиной, погруженная в свои мысли, пока не почувствовала, что кожа начала покрываться мурашками. Она посмотрела на часы и поняла, что простояла на балконе уже двадцать минут. Несмотря на температуру, после дождя ей всегда было зябко. И когда она уже подумала зайти обратно в квартиру, внезапно тихий двор оглушило резкое грозный рык, а потом шипение. Сначала раз, потом еще и еще. Алиса распахнула глаза, перегнулась через перила балкона, высматривая нарушителя тишины. Через мгновение он обнаружил себя, рванув через весь двор в густые кусты. Это был кот, который жил тут уже несколько лет и держал весь двор под своим контролем, бесстрашно гоняя остальных котов и даже крупных собак, уверенно отстаивая свою территорию. Алиса обеспокоенно вгляделась в ту сторону, пытаясь высмотреть, от чего в таком испуге убежал кот. Через мгновение на дороге показался совершенно незнакомый человек, не из местных. Человек медленным прогулочным шагом шел по тротуару, осматривая двор и окружавшие его дома. На первый взгляд он не выглядел пьяным и не делал ничего устрашающего, чем мог напугать кота. Алиса с большим интересом стала наблюдать за ним: пройдя небольшое расстояние, незнакомец свернул на детскую площадку и занял одну из скрипучих качелей. Он сел на нее боком, облокотившись спиной о поручень, закинул левую ногу на сидушку и согнул ее в колене. Затем вытащил из кармана черной кожаной куртки сигарету и закурил, чуть приподнимая голову кверху и взирая то ли на небо, то ли на края крыш домов.
Это был молодой человек с необычным внешним видом. Первая мысль Алисы была о том, что вероятно он был музыкантом, потому одежда его была соответствующей: узкие черные джинсы с дырками на коленках, тоже черная удлиненная свободная футболка, но настолько тонкая, что через нее просвечивала бледная кожа. На ногах черные кожаные ботинки, а поверх безразмерная кожаная куртка. А главное, у него была причудливая прическа: угольно-черные волосы – длиной, по ее оценке, примерно по плечи – спереди были разделены на ровный пробор и убраны за уши, открывая лицо, а на затылке уходили во множество заостренных прядей, хаотично торчащих в разные стороны. Эта прическа вызывала двоякое впечатление: то ли это был плод неимоверных усилий стилиста, либо делом рук пофигиста, который на скорую руку решил сотворить себе что-то эдакое. В любом случае, должное впечатление она точно производила. Несмотря на то, что рядом не было ни одной концертной площадки или другого более-менее подходящего для выступлений места, у Алисы перед глазами сразу стала выстраиваться картинка, как этот молодой человек выступает на сцене, выкладываясь на полную катушку, из-за чего выматывается и после концерта принимает решение немного прогуляться в полном одиночестве. Или ссорится со своей девушкой, приревновавшей его к фанаткам, уезжает в неизвестном направлении и оказывается здесь.
Алиса с большим любопытством продолжала рассматривать молодого человека, совсем позабыв о собственной вечеринке. Она отметила, что хоть вся одежда у него и была черного цвета, она совершенно не сливалась друг с другом, и можно было рассмотреть каждый элемент одежды в отдельности. Ей даже показалось, что вся фурнитура на куртке и ботинках тоже была черная. А на фоне этой общей цветовой гаммы, а в особенности волос, кожа незнакомца выглядела белоснежно белой, почти фарфоровой. Черты его лица Алиса не могла хорошо рассмотреть из-за расстояния, но ей показались они специфичными, даже немного женственными. Из-за этого она не могла понять, нравится ли ей его внешность или, наоборот, отталкивает. Хотя больше внимания привлекало совершенно безмятежное или даже отрешенное выражение лица молодого человека. Незнакомец разглядывал дома, но лицо его не выражало ни интереса, ни удивления, ни даже банальной скуки. Чем больше Алиса смотрела на него, тем сильнее и четче становилось ощущение, будто этому человеку здесь совершенно не место. И как только эта мысль промелькнула в ее голове, ее сердце сжалось, и она почувствовала какую-то необъяснимую тоску. Не в ее правилах было вот так бессовестно пялиться на людей, но почему-то от этого незнакомца Алиса никак не могла оторвать своего взгляда, пытаясь понять, что вызвало в ней такие странные ощущения и совершенно забыла о том, что собиралась уходить с балкона, не обращая внимания на уже окоченевшие руки.
Внезапно незнакомец перевел свой отрешенный взгляд на балкон Алисы и посмотрел прямо на нее. Встретившись с ним взглядом, девушку словно прошибло током, она охнула, широко распахнув глаза и приоткрыв рот от удивления; и так и застыла в ступоре, словно ее застали за неприличным занятием. Она почувствовала, как нещадно краснеет, ее мозг панически пытался принять какое-то решение, чтобы выйти из неловкой ситуации. Незнакомец же совершенно не изменился в лице, и взгляд его не выражал ничего. Он сделал глубокую затяжку и выпустил из рта клубок очень густого дыма, который на секунду полностью скрыл его фарфоровое лицо. В этот момент на балкон словно ураган влетела Лиза, что-то весело выкрикивая, и вместе с ней на балкон прорвалась музыка, оглушив все вокруг. Это помогло Алисе выйти из ее оцепенения, и она переключилась на сестру, словно пробудившись ото сна.
– Что? – спросила она и бессмысленным взглядом посмотрела на Лизу, хлопая ресницами.
– Я говорю, все в порядке? Тебя нет уже долго… Ого, да ты замерзла вся, давай-ка быстро в дом! – сестра начала толкать ее с балкона к двери. Алиса послушно поддалась. Она оторвалась от перил и краем глаза вновь взглянула во двор. Качели уже были пусты и лишь продолжали одиноко покачиваться в собственной инерции.
– Ли́са, что с тобой? – зайдя в комнату, сестра обеспокоенно смотрела на Алису, щелкнув перед ее глазами пальцами.
– Все нормально, а что? Я просто подышать вышла.
– Ты на себя в зеркало посмотри. Будто привидение увидела.
– А, да?.., – Алиса тряхнула головой, окончательно приходя в себя. – Да я просто задумалась, а ты так резко выскочила. Все нормально.
– Ну ладно, – сестра все еще с сомнением смотрела на Алису. – Будешь еще вина?
– Нет, пожалуй, на сегодня хватит. Лучше выпить чай, думаю…, – Алиса направилась в сторону кухни и внезапно остановилась. – Лиза?
– М?
– Скажи ребятам, пусть музыку потише сделают, с балкона слышно.
– Упс… – Лиза улыбнулась и направилась к колонкам в глубине зала и сделала звук тише. Ребята даже не обратили на это внимания, у них шла какая-то активная дискуссия. Лиза тоже прошла на кухню, заодно прихватив свой бокал с недопитым белым вином с журнального столика. Сев за барную стойку, она стала наблюдать за сестрой: как та ставит чайник, достает корзинку с заварным чаем и перебирает пакетики, вчитываясь в названия.
– Хм…, – Алиса достала очередной пакетик, повернулась к Лизе и продемонстрировала его. – Пряная вишня, как тебе?
– Как-то не особо по сезону.
– Согласна. Но после красного вина хочется чего-нибудь похожего.
– Тогда логично. Там дождь что ли был?
– Видимо. Но он уже прошел, когда я вышла. Было прохладно. Свежо, точнее.
Алиса достала френч-пресс, засыпала в него заварку и через пару мгновений залила только что закипевшей водой. Лиза сидела, закинув правую ногу на левую и покачивала ею.
– Прикинь, Гера с Мишей все еще спорят.
– О том же, серьезно? Я думала, без меня они уймутся, – покачала головой Алиса. – Это же утопия, над чем тут можно спорить?
– Как же, – хмыкнула Лиза. – Ты их только раззадорила. Сама слиняла, а мне пришлось все это выслушивать. Больше душнил в нашу компанию не принимаем, лимит исчерпан!
– Хочу тебе напомнить, что изначально это ты их привела к нам, – Алиса многозначительно посмотрела на сестру и поставила френч-пресс рядом с ее бокалом.
– Да знаю, блин. Не верится, что я могла быть такой же раньше.
– Не быть, а встречаться с таким. И подстраиваться…
– Хм... Ну, все мы делаем ошибки, – Лиза пожала плечами. – Главное, что я на них учусь.
– Ой ли.
– Иди ты, – Лиза кинула в сестру лежащее рядом кухонное полотенце.
Алиса уклонилась, одарив сестру широкой улыбкой, и полотенце пролетело мимо на варочную панель. Она убрала его на место, достала чашку, тоже села за стойку, и взглянула за спину Лизы, где вдали у стены стояла их общая кровать. Над ней висел воздушный светлый балдахин с горящей длинной гирляндой, и сейчас одна из лампочек странно подмигивала, слово пыталась потухнуть. Алиса подозрительно уставилась на нее, прищурившись, и смотрела, пока лампочка не восстановилась и совсем не перестала мигать. Удовлетворенно улыбнувшись, словно это была ее личная победа, Лиса обвела взглядом ребят и саму квартиру, проверяя, в порядке ли все остальное.
У них была небольшой площади квартирка, но с интересной планировкой, доставшаяся их родителям еще задолго до рождения девочек. По сути, теперь это была студия размером с двухкомнатную квартиру. Стенами были огорожены только гардеробная и ванная, все же остальное было просто зонировано. Самым популярным местом этой квартиры, конечно, была гостиная, где девочки часто собирались своей компанией, где и сейчас расположилось куча народу. Ребята в основном сидели на полу на подушках и креслах-мешках, игнорируя большой мягкий диван буквой «Г». В центре сейчас проходило бурная дискуссия между Герой и его лучшим другом Мишей, а остальные наблюдали, чем это все закончится, почти не вклиниваясь в разговор.
В квартире сестер была особенная атмосфера, благодаря которой домашние посиделки их большой компании в основном проходили именно здесь. А может из-за того, что сестры были самыми гостеприимными, хотя и никогда не оставляли никого на ночь. У них был на этом пунктик: в этой квартире они ночуют только вдвоем, и сами старались не ночевать в других местах, если на то не было веских причин.
– Слушай, – наконец произнесла Алиса, убедившись, что дома все в порядке. Она перевела взгляд с ребят обратно на сестру и стала рассказывать ей о незнакомце. Лиза тоже сначала удивилась поведению кота, заметив, что незнакомец, возможно, его пнул или кинул чем-то в него. Потом, задумавшись, с сомнением спросила:
– Кожаные ботинки летом и косуха… Фу, напоминает мне одного мерзкого упыря… Может, это был он?
– Ха-ха, – рассмеялась Алиса. – Точно не он, но вообще в таких вещах треть наших друзей ходит.
Лиза пожала плечами, потянулась за бутылкой и долила в бокал вина.
– Симпатичный хоть был?
– Вроде да, но не особо понятно на таком-то расстоянии. Но что-то привлекательное в нем однозначно было, – Алиса задумалась. – И глаза…Точнее, взгляд. Необычный. Но он точно не в твоем вкусе, Лиз.
– Почему это? Вдруг он и правда со съемок, значит, модель. А модели не бывают не в моем вкусе. Даже если они не красавцы, то точно обладают яркой харизмой! Увидишь его снова, зови меня, заинтриговала. Вдруг это наш новый сосед. Я точно знаю, что квартиру в соседнем подъезде сдавали недавно.
– Какую квартиру?
– Прям за нашей стеной, – Лиза обернулась и кивнула на стену за их кроватью. – В соседнем подъезде.
Алиса задумалась. Тот факт, что он так всматривался в дома, могло говорить о том, что он либо искал жилье, либо уже снял и изучал окрестности.
– Думаешь, он правда может быть моделью? Хм, – задумчиво произнесла Алиса, подняла чашку, глотнула чай и поставила ее обратно на стол. – С реальными моделями я еще вроде не общалась…
– Уууу, – потянула Лиза. – Я знаю этот взгляд.
– В смысле? – Алиса недоуменно посмотрела на сестру.
– Тот самый взгляд, когда ты захотела кого-то в свою коллекцию. Уже подобрала под него песню? – Лиза хитро улыбалась, помахивая бокалом.
– Нет, конечно. С первого взгляда это невозможно, – запротестовала Алиса и, смутившись, отвела взгляд. У Лисы был особый фетиш – она больше всего на свете любила знакомиться и общаться с новыми людьми разных сфер и профессий и каждого ассоциировала с какой-то определенной песней, особенно близких. Например, сестра для нее звучала как «Blue Jeans» Ланы Дель Рей. Лиза часто подтрунивала над этим, что, хоть и было по-доброму, но Алису смущало, поэтому сейчас она немного слукавила своим ответом. Конечно, подобрать песню для совершенно незнакомого человека и правда было невозможно, однако, стоя на балконе и разглядывая его, в какой-то момент мозг начал проигрывать одну мелодию, но появление сестры выбило ее из головы. А сейчас, после упоминания об этом, мелодия заиграла вновь. Алиса снова вспомнила выражение лица того человека, и по ее телу пробежала дрожь.
Повисло молчание. Алиса болтала чайной ложкой в своей чашке, а Лиза наблюдала за друзьями, медленно попивая вино. Гера и Миша продолжали вести свое активное обсуждение, остальные либо слушали их, не вмешиваясь, либо занимались своими делами и разговорами. У самой юной на вид девушки в руках была гитара, струны которой под ее тонкими пальцами издавали негромкую спокойную мелодию, почти заглушаемую музыкой из колонок. Полупрозрачная штора слегка извивалась над ней под легким дуновением ветра из раскрытого окна и будто пританцовывала под эти звуки. Наконец, допив чай, Алиса решила вернуться к ребятам. Она убрала в раковину свою чашку, Лиза сползла с барного стула, подхватила свой бокал, и они присоединились ко всем остальным.
– Ну что, кто-то уже, наконец, выиграл? – спросила Алиса, вклиниваясь между друзьями на полу. – Можно мне? Ага, спасибо.
Ей передали трубку от кальяна, и она глубоко затянулась. Лиза присела на подлокотник дивана, снова скрестив ноги, и облокотилась на стену.
– Я, разумеется. Но ждем тебя для фиксации моей победы, – ответил Гера.
– Не согласен, – спокойно возразил Миша.
– А на чем остановились? Про эксперимент с мышами вспоминали уже? – Алиса посмотрела на Мишу.
– Естественно.
– Так какие еще доводы нужны? – будто поставив точку на этом споре, спросила она, выдыхая дым.
– То мыши, а мы люди. У нас есть сознание, – с важным видом Гера поднял указательный палец.
– Толку от нашего сознания, когда мы его используем для тотального самоубийства, – заявил Миша.
– Не начинай даже. Опять двадцать пять.
– А ты посмотри фильм, кучу раз тебе говорил. Посмотри, серьезно.
– Да не хочу я…
– Ну тогда это вообще не объективно!
Алиса засмеялась, взглянула на Лизу, которая закатила глаза и поднесла бокал к губам.
– Ладно, поставим точку, – она приподняла руки, сделав жест, будто сдается. – Добро не побеждает зло, а зло не побеждает добро. Наш мир никогда не сможет существовать в какой бы то ни было крайности: ни в хорошей, ни в плохой. То есть не может быть идеально хорошего мира, но также и не может быть и идеально плохого. Как, например, в романе 1984. Тот мир, что там описан, в принципе невозможен.
– Так, ну-ка погоди…
Ее слова вызвали новую волну спора, уже вклинились другие ребята, переключившись на обсуждение этой книги.
Эти привычные в их компании разговоры затмили то, что произошло на балконе, и до конца вечера Алиса больше не вспоминала незнакомца. Лишь на следующий день, стоя у окна с чашкой утреннего кофе, она смотрела на пустые качели, вспоминала его образ и пыталась понять, откуда у нее возникли ощущения тревоги, и задавалась вопросом, почему у него было настолько отрешенное лицо. Впрочем, и эти мысли у Алисы быстро развеялись, уступив место повседневным делам.
На следующий день была удивительно хорошая погода для их мрачного города. Девочки решили съездить за город на залив, позагорать и может поплескаться в прохладной воде. Они выехали уже после обеда и попали в самую пробку, как и боялась Лиза. Она всегда сильно нервничала, когда ей приходилось ждать, поэтому предпочитала по возможности в таких случаях ездить в объезд, даже если тратила на это больше времени. А очереди в банках или поликлиниках ее просто вымораживали. Но сейчас ситуация была безвыходная, дорога к заливу была только одна, поэтому она старалась отвлечь себя разговорами, чтобы не думать, будто они стоят. Солнце ярко светило в окно, не спасал даже козырек. На Лизе были широкие очки и бейсболка с Тазом из Луни Тьюнс, которую она отжала у одного своего бывшего поклонника. Теперь она у нее была самой любимой. Она то и дело поглядывала в зеркало заднего вида, разглядывая свои выступившие от летнего солнца веснушки, и недовольно морщилась.
Лиза разговаривала с молодым человеком Алисы, которого они подхватили по дороге. Сейчас он расположился на переднем пассажирском сидении и обмахивался журналом, который лежал у девочек в машине. В унисон с Лизой Артемий поднывал из-за пробки – хотя на нем была очень тонкая майка и гавайские шорты, ему казалось, будто на нем зимний тулуп, не меньше. Кондиционер плохо справлялся, хотя работал на полную, молодой человек постоянно обливался потом, и мечтательно представлял, как с большого разбегу нырнет в прохладные воды залива, когда, наконец, они до него доберутся.
Алису же пробки абсолютно не напрягали. Она сидела сзади, высунувшись в раскрытое окно и игнорируя ворчания Лизы о том, что кондиционер может сломаться из-за ее выходок. Одной рукой придерживала широкополую соломенную шляпу, чтобы ее случайно не сдуло, а вторую подставила под жаркие солнечные лучи и лениво ловила их пальцами, мимолетом слушая болтовню Лизы. Та рассказывала о том, как прошел их вчерашний вечер, особенно в ярких красках описывая очередной ярый спор Геры с Мишей, чем заставляла Артемия смеяться и немного отвлечься от жары. Алиса слушала их, но почти ничего не говорила. Ее сильно разморило от солнца, и было совершенно лень даже на минутку открыть рот и вставить пару комментариев.
Когда троица, наконец, добралась до городка, рядом с которым и был тот самый залив, они остановились на парковке у супермаркета, чтобы закупиться напитками. Артемий первым вышел из машины, вытянулся во весь свой почти двухметровый рост и с наслаждением потянулся. От этого движения его майка рванула вверх за руками, обнажая загорелое мускулистое тело. Алиса сразу словила пару оторопевших взглядов, брошенных на парня рядом стоящими девушками, подошла к нему и потянула майку вниз, прикрывая накаченный торс, и укоризненно взглянула на него.
– Бессовестный хвастун, – шутливо произнесла она и бросилась за сестрой, которая быстрой походкой уже шла к дверям магазина.
– Зря что ли качался столько лет, – смеясь, крикнул он ей вслед, но все же опустил руки и сделал пару простых наклонов туда-сюда. – Хоть кто-то оценит!
Он с вызовом посмотрел на Алису, которая напоследок скорчила смешную моську ему в ответ и скрылась в дверях супермаркета вместе с Лизой. Артемий же вытащил бутылку воды из машины, наклонился и обильно полил ею свой затылок и шею, одной рукой придерживая свои длиннющие дреды, достающие ему до поясницы и собранные в хвост, чтобы не намочить. Закончив с этим, он нацепил солнцезащитные очки и направился за сестрами, растирая остатки воды по шее и рукам, делая вид, что не замечает чужих жадных взглядов, прикованных к нему.
В магазине ребята купили свежей воды, холодного чая и кое-каких ягод, а Тема прихватил для себя пару банок ледяного пива. Вернувшись к машине, они сложили напитки в термосумку, достали приготовленный пакет с сэндвичами и огромный плед. Распределили ношу между собой и, наконец, направились к парку, сквозь который им нужно было пройти до залива пешком.
Парк был просто огромным, густо-заросшим, но при этом очень ухоженным. Здесь было большое количество разных растений, цветов, кустов и деревьев, среди которых мелькали тут и там миленькие самодельные домики для птиц и белочек. Они были на деревьях, на земле, на срубленных пеньках, повсюду. В парке были благоустроены не только пешеходные зоны, но и велодорожки, по которым в огромном количестве передвигались люди на велосипедах, самокатах и роликах. Народу в парке была тьма. На смотря на бешеную жару, сам парк сохранял спасительную прохладу.
Ребята быстро прошли по парку, не отвлекаясь ни на что, и вышли к заливу. Выбрав подходящее местечко недалеко от каменной насыпи, разложили плед, прижав его края термосумкой, обувью и другими подручными вещами так, чтобы плед не снесло от ветра.
– В удачное время добрались, – сказала Лиза, снимая кепку и собирая в объемный пучок свои длинные русые волосы. – Самое пекло ушло, можно загорать.
– Не будешь купаться? – удивленно спросил Артемий.
– Не знаю, пока хочу полежать, – Лиза сбросила рваную футболку с надписью «AC/DC», короткие джинсовые шорты, оставшись в одном спортивном купальнике, и начала активно обмазываться солнцезащитным кремом.
– Ради чего мы тогда вообще ехали?
– Я думала, ты ехал, чтобы побольше времени провести со мной, – подразнила его Алиса, снимая свой сарафан. – Но раз так, то я первая!
Бросив его на плед, она резко сорвалась и побежала в сторону воды. Артемий чуть замешкался, скидывая свою одежду, но тоже бросился за ней. У самой воды он перегнал ее и со всего размаху нырнул в волны. Через пару секунд вынырнул обратно и посмотрел, как следом осторожно ныряет Алиса и подплывает к нему.
– Я первый! – самодовольно улыбнулся он.
– Я тебе просто уступила, – улыбнулась Алиса и тут же слегка разочарованно заметила: – Прохладная вода немного, я думала, теплее будет.
– Вчера ливень был, – бросил Тема и снова нырнул. – Хотя, как по мне, вода просто отличная! Ты просто мерзлячка.
Не получив ответа, Тема снова скрылся под водой. Алиса была посредственным пловцом, поэтому не рисковала заплывать слишком далеко от берега, поэтому осталась барахтаться тут, наблюдая, как молодой человек отдаляется все дальше. Но очень быстро замерзла в воде, поэтому через несколько минут уже бегом вернулась обратно к сестре, застав ее лежащей на спине.
– Ну как вода? – спросила она, почувствовав, как Алиса плюхнулась рядом. Ее голос был глухим из-за бейсболки, прикрывающей лицо.
– Брр, – только и ответила Алиса, хватая полотенце и укутываясь в него. – Теме нормально. Вон плавает, довольный.
– Пожалуй, я тогда тоже не буду рисковать.
Алиса вытерлась полотенцем, чуть согрелась и тоже легла рядом с сестрой, закрывая лицо своей шляпой.
– Крем?
– Нет, спасибо. Не хочется сидеть липкой… Солнце уже не такое злое, думаю, не обгорю.
– Как знаешь, – лениво протянула Лиза и перевернулась на живот. На ее телефоне негромко играла музыка, и она чуть слышно подпевала.
– Что ты решила насчет воскресенья? Смогла перенести встречу, чтобы пойти с нами? – внезапно вспомнила Лиса.
– Разумеется. Это же благотворительная ярмарка, а не сбор мусора в лесопарках. На ней хоть денег выручить можно для ребят. Тем более Илюша с Натой много труда в нее вложили, надо помочь хоть так, – лениво почти не разборчиво ответила Лиза.
– Супер. Тема тоже освободил время. А сбор мусора тебя чем вдруг не устроил? По-моему, в прошлый раз было весело.
– Весело не то слово… Мне все-таки пришлось выкинуть те кроссы. Я до сих пор горюю.
– Ты знала, что их нельзя было надевать, но все равно надела. Так что тут не мусор виноват, – рассмеялась Алиса.
– Могла бы просто посочувствовать, а не тыкать носом в мои ошибки. Ты мне сестра или мать?
– Я тебе за обоих, хаха.
– Жесть. Нет уж, спасибо.
В этот момент вернулся Артемий.
– Водичка просто класс! – сказал он, сел на край пледа, достал из пакета сэндвич и с большим аппетитом вонзил в него зубы. Сестры переглянулись, улыбнувшись друг другу. – Зря упускаете такой кайф.
Ребята просидели на пляже до самого заката. Когда еда и питье закончились, они сходили еще раз в магазин за продовольствием и решили побаловать себя вином. Как сказала Лиза, грех не испить вина под такой закат. Артемий решил к ней присоединиться, а Алиса отказалась, потому что кому-то нужно было вести машину. Лиза призналась, что поездка на залив была отличной идеей, даже несмотря на эту дурацкую пробку. Они прихватили из машины переносную колонку и включили на ней негромко музыку, наслаждались вином, приятной болтовней и прекрасным видом с чудным заходящим солнцем и плескающимися волнами, над которыми низко летали чайки и выдавали свои громкие смешные кричалки.
Когда солнце село достаточно низко, разукрасив небо всевозможными огненными красками, Алиса накинула на себя свободную рубашку, которую тоже прихватила из машины на случай вечерней прохлады, и пошла ближе к воде, сделать пару закатных снимков. Чуть окунув в воду ступни, она сделала несколько кадров, потом присела на корточки и сделала еще несколько снимков. Потом включила видео с таймлапсом, выстроила камеру под нужным углом и застыла, не обращая внимания, как безжалостно промок подол ее длинного сарафана.
