Текст книги "Офисные записки (СИ)"

Автор книги: Кьяза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

– А сколько Витольду Лило… Лолливичу… лет?

У всех троих в страхе расширились глаза, а Алевтина замахала руками:

– Витольд Лоллийевич! Упаси вас небеса напутать имя!!!! А еще, когда он начинает преувеличенно ласково обращаться или говорить только существительными – не перечьте! Тихо и без возражений все выполняйте и сразу исчезайте.

Подивившись на столь диковинный совет, я вернулась к инструкции. Быстро пролистав, поняла одно – начальство надо боготворить, не перечить и курить фимиам. Среди воды удалось выявить свои обязанности. Уже было без четверти одиннадцать, но никто так и не появился. Допив кофе, спросила где можно ее помыть. На меня тут же замахали руками, и сообщили, что скоро придет Мария Ивановна и все уберет. Я кивнула и направилась к себе, как вдруг раздался звонок.

– Архитектурное бюро Вишневского, секретарь Софья, добрый день, – ответила блондинка, – да, вышла, да, познакомили. Нет, Марина сказала, что вы ей дали отгулы. Нет, она прислала инструкцию по почте, мы распечатали и отдали Ландышу. Да. Хорошо, я сейчас перешлю. До свидания, Витольд Лоллийевич.

– Директор? Я пойду наверно к себе, ознакомлюсь с инструкцией подробно.

– Ага, – кивнула Софья, – где же письмо Марины? А, вот!

– Стой! – вскрикнула я, – ты же сказала, что оригинала не сохранилось!

– Ну да, – кивнула Вероника, – я же его отредактировала и сохранила...

– Стоп, – еще раз повторила я, подходя к ней.

Почта у девочек была одна на всех и искомое письмо я нашла быстро. Забрав мышку у брюнетки, я перенаправила письмо себе на личную почту, за тем быстро сфабриковала пересылаемое письмо, откуда удалила исходный файл.

– Где переделанный хранится? Прикрепляй его.

Вероника быстро прикрепила и отправила Вишневскому. Потом девушки повернулись ко мне:

– А почему?

– Потому что в письме Марины остался исходный файл, не редактированный.

– Но я же правила.

– И сохранила новую версию. Я проверю, что там было изначально и уже решу, стоит ли Витольд Лоллиевичу знать о нем.

– Лоллийевичу, – поправили меня хором.

Кивнув, я отправилась наверх, где меня ждала засада. У меня не было доступа к компьютеру. Вдохнув и выдохнув, я еще раз осмотрела новое рабочее место, проверила все шкафы, сделав зарубку проверить все ящики секретарей. К сожалению, написанная инструкция составлялась для очень глупых девочек, поэтому выяснить из нее номенклатуру дел в бюро, где хранятся договоры, приказы, учредительские документы, я не смогла. Телефонный справочник на моем столе отсутствовал как вид, зато красивая икебана с синими ирисами и корявой веткой занимала половину рабочего пространства.

В глубине закутка с кофе-пойнтом я нашла еще одну дверь, где была кладовая. Там нашлось все для полива цветов, различные хозяйственные мелочи.

Послонявшись по мансарде в раздумьях, нахально переставила цветочную композицию на стеклянный журнальный столик возле дивана для ожидающих посетителей. Затем захватила органайзер и решительно спустилась вниз:

– Значит так, мне нужен распечатанный список телефонов сотрудников, но так чтобы он уместился на одном листке. Сисадмин пришел?

– Ух ты, это что за Дюймовочка? – раздался веселый голос у меня за спиной.

Я обернулась. Интересно, чем я прогневала небеса? Тут вообще кто нибудь ниже метра семидесяти есть? У меня начинает развиваться комплекс неполноценности. За спиной стоял высокий парень в джинсах и толстовке. На спине болтался рюкзак. Жесткие слегка вьющиеся волосы он попытался закрепить в небрежный хвост, но некоторые непослушные прядки выбились из прически. Парень открыто улыбался:

– Сисадмин Антон прибыл. А вы кто?

– Меня зовут Ландыш, я новый офис-менеджер, – сухо сказала я, обиженная на обзывательство. Да, не модель, да толстая. Ну и что?

– Какое обалденное имя, – парень подошел ближе и присвистнул, – разноцветные глаза. Офигеть. Вот это за сюрприз.

Я растерялась.

– Барышня, я сражен наповал.

– Польщена, однако я бы была более рада вам живому. Мне нужен доступ к компьютеру.

– Вот она проза жизни, у меня есть пара минут?

– У вас? Не знаю, но у меня их точно нет.

Парень присвистнул еще раз.

– Ладно, если вы такая жестокая, то пойдемте, активирую учетку. Вообще странно, я еще вчера Маринке сбросил данные для доступа.

Он поднялся вместе со мной и быстро разблокировал компьютер:

– Как у вас с техникой? Надо помочь? Я вообще вчера все сделал. Факсы автоматически приходят на электронку, оттуда же можно отправить их, умеете?

Я кивнула. Антон покосился, но продолжил объяснения:

– Ваш принтер вот этот, дополнительно я подключил принтер секретарей и Витольда Лоллийевича. Так, они все мфуушки, можно удаленно и сканы делать, умеете?

– Да, я знакома с офисной техникой.

– Прям само совершенство. К АТС требуются инструкции?

– Нет.

– Ух ты. Тогда я пошел? Интернет у вас без ограничений, но советую не злоупотреблять.

Через полчаса принесу электронный пропуск, он работает в лифте как доступ на этаж. Осваивайтесь.

Я вежливо поблагодарила. Когда он ушел, первым делом бросила на печать оригинал инструкции, чтобы потом сравнить. А далее полезла разбираться что есть и чего у меня нет.

На это ушел целый день, я даже обедать не пошла, и девочки притащили мне на рабочее место салат и бутерброды, не забыв упомянуть, что Витольд Лоллийевич не любит использование рабочего места не по назначению.

Но вот ровно в пять вечера меня нахально вытащила из моего уединения.

– Ландыш, время чая. Пойдем, народу же интересно посмотреть на тебя, – Алевтина упорно тащила за собой и мне пришлось лишь покорно идти.

В столовой был аншлаг. При нашем появление все застыли, а я себя почувствовала картиной Ван Гога на аукционе. Все придирчиво осматривали, словно проверяя, не подделка ли? Наконец статная женщина в дорогом костюме пожала плечами, тряхнув копной каштановых волос, уложенных в стильную прическу:

– Витольда Лоллийевича потянуло на экзотику?

– Так ведь Марина искала, – возразил мужчина с проседью в черных волосах. У него был неприятный взгляд.

– Витольд Лоллийевич отчитывал ее при всех тогда за то, что не могла подобрать. Говорил, сам будет выбирать, – добавил мужчина со скучающим взором аристократа и добавил, – мда, вкус ему изменил.

– Как вас зовут? – наконец соизволили снизойти до меня та самая дама.

– Меня зовут Ландыш Милославовна, можно просто Ландыш, – улыбаемся и машем, пока не знаем кто-есть кто.

– Твои родители оригиналы.

– Простите, но на ты мы не переходили, – сделала я замечание и добавила, не давая даме возмутиться, – к сожалению у меня не было возможности познакомиться со всеми в начале рабочего дня, так что пока ваших имен не знаю. Однако надеюсь постепенно в процессе работы в столь дружном и приветливом коллективе всех запомнить. А сейчас, простите. я еще не закончила с документами, хочу до приезда… непосредственного начальника разобраться с основными моментами. Приятно было познакомиться.

Развернувшись, я вышла в полной тишине. Вот почему я не сдержалась?

– Ландыш, вы забыли чай, – донесся до меня голос Антона.

– Спасибо, не хочу, – я быстро вбежала по ступеням. На глазах наворачивались слезы. Не обращая внимание на секретарей, бросилась на мансарду. Плюхнулась на стул и задержала дыхание. Нехватка кислорода блокирует выработку гормона, который влияет на эмоциональность и позволяет успокоится, что сейчас просто необходимо. Теперь меня здесь сожрут.

– Эй, подруга, а ну дышите, – Антон появился с двумя чашками в руках, – я чай и сладкое принес.

– Спасибо, я не хочу.

– Ландыш, вас проверяли. Вы ответили идеально. Чего нервничать? Вы думали все такие воспитанные и корректные, как Витольд Лоллийевич? Упаси сервера, здесь такой же серпентарий, как и любой офис.

– Антон, я не собираюсь сплетничать.

– А я и не предлагаю. Давайте чай пить. Совместим полезное и приятное.

– Это как?

– Вообще это обязанность Марины – познакомить со всеми, но ее нет, да и судя по спорам с шефом, вас она не долюбливает. Но мы же сплетничаем, поэтому я вам кое что покажу.

Парень отобрал мышку и через секунду на экране замелькали фотографии сотрудников, а Антон давал краткую характеристику. Вредная дама оказалась Еленой Николаевной, главным бухгалтером. Мужчина с неприятным взглядом это Беляев Александр Васильевич, руководитель проектов в архитектуре. А аристократом – руководитель направления дизайнеров Кривцов Даннил. Я смотрела на фотографии, пытаясь запомнить всех, потом спросила:

– А у вас нет плана этажей с рабочими местами?

– А зачем?

– Хочу просто подписать кто где сидит, чтобы не путать.

– Слушайте, я поражен в сердце, но зато точно понимаю, за что Витольд Лоллийевич вас взял. Есть, вот тут, и даже все подписано.

– Спасибо.

– На здоровье. Ну я пошел. Работать надо.

Вечером я попрощалась с секретарями и тихо ушла. Сейчас надо было решить диллему, хочу ли я там работать или нет. Сейчас еще нет пресловутой Марины, а что будет за ту неделю, пока руководитель в командировке? В сумке лежал две инструкции. Мне надо провести анализ.

* * *

Витольд с удовольствием устроился у камина. Сын протянул ему бокал с виски:

– Ты надолго?

– Конференция до субботы, я ее закрываю. Затем планировал на недельку у вас задержаться. Кстати, сестра твоя где?

– У нее свидание, однако сегодня обещала ночевать дома. Меня напрягает про планировал. Планы изменились?

– Пока нет, но все возможно. Скорее всего по работе придется вернуться в Москву к понедельнику.

– Завидую. Мне еще не скоро светит свидание с родным городом.

– Насколько еще проект затянется?

– Я нужен здесь лишь на сборе материалов, саму верстку и печать будем делать в Москве. Думаю, к весне вернуться. Пока систер терпит.

– Сын, избавь меня от молодежного сленга. А серию про знаменитых архитекторов будете продолжать?

– Конечно, – молодой мужчина устроился в соседнем кресле.

Витольд кивнул.

– Поедем на рыбалку?

– В воскресенье? Можно, – согласился Витольд, – как твои успехи на личном?

– Примерно как у тебя, папа.

Витольд смотрел на всполохи огня. Сын занимался книгопечатанием. Сейчас в работе серия про потомков первых эмигрантов из царской России. Дотошный и хваткий, он контролировал весь процесс, сам участвуя в сборе материала. При этом был романтиком. Его издательство также издавала и коммерческие проекты, разыскивая молодых авторов в сети. Сейчас жил у сестры в Финляндии.

Дочь же пошла по стопам отца, однако переехала жить в Скандинавию, где проектировала частные дома. Яркая сумасбродка находила очарование в спокойной стране. И как же она походила на мать.

С женой он развелся лет семь назад, тихо и без взаимных претензий. Инициатором стала она. На удивление дети встали на сторону отца и остались в России. Сама же Карина уехала во Францию, где занялась дизайном ювелирных изделий. Буквально год назад он с детьми ездил на ее свадьбу с ювелиром.

– Папа, ты о чем задумался?

– Так, сын, прошлое вспоминаю. Как вы с сестрой учились в МАРХИ, а потом лишь Аниэла пошла по стопам отца. А ведь ты подавал такие надежды.

– Папа, книгопечатание тоже интересно и предоставляет возможности для творчества.

– Я знаю, тем более ты успешен в этом. Знаешь, я действительно в воскресенье вылетаю в Москву, и очень надеюсь, что вы с сестрой приедете ко мне на Новый год.

– Обязательно, папочка, – в гостиную впорхнула кареглазая красавица.

Витольд встал, раскрывая объятия дочери.

* * *

К концу пятницы у меня было уже четкое понимание, как должен выглядеть мой день без начальника. А также я разобралась с потоками документов в компании, хотя сложно говорить о их наличии. За год, что была чехарда с секретарями более или менее упорядочена работа с входящей и исходящей корреспонденцией, выдача доверенностей. Все остальное находилось в состоянии свободного плавания, начиная с нумерации и заканчивая наличия копий.

База данных по клиентам, а также реальное хранение визиток заставило схватится за голову. Випы лежали вперемешку с поставщиками и спамом. Номера машин сотрудников для заказывания пропусков на закрытые территории различных офисов я поручила Алевтине, собственноручно распечатав ей форму для заполнения.

Паспортные данные сотрудников для меня вытягивал Антон из кладбища сканированных страниц. Однако все равно не все были, только те, кто постоянно ездил по командировкам.

За папку с приказами у нас с бухгалтерией разгорелась битва. однако победителем вышла я. Унося бесценную добычу, я слышала в спину слова, что долго мне здесь не работать. Предаваться унынию было некогда. Приказы хранились по принципу, как попало. Часть была измочалена, видно часто снимали копии. Я перевела в сканы все что нашла, разложила по годам, особо убитые набрала вновь, подгоняя форматирование текста. Осталось подсунуть их на подпись Вишневскому, благо что графу ознакомления ни один из них не содержал. Папку с упорядоченными приказами я вернула в бухгалтерию под гробовое молчание обитателей кабинета. Мне вполне достаточно электронных версий.

А еще я научила девочек сканировать не со стекла, а через верхнюю подачу. Объяснив, что сохранение в формате пдф позволяет сохранять многостраничные документы в один файл, я почти обязала их снимать и сохранять в специальной папке копии выдаваемых доверенностей и справок. Под конец обучения Софья все же пискнула, что Марина учила их не так.

Упоминание о эйчаре испортили настроение. Ведь в понедельник она вернется, а Витольд Лоллийевич еще неделю будет отсутствовать. Надеюсь, у него хорошее чувство юмора, потому что есть шанс, что к собственному появлению я положу заявление на стол. Оригинал инструкции лежал в нижнем ящике стола. На всякий случай.

Выходные я провела в Питере. Папа разорился мне на Сапсан на обратный путь, возражать я не посмела. О новой работе пока не рассказывала, потому что говорить было не о чем. Вся работа начнется с приездом начальника, ну или закончится.

Проблемы, вернее накладки начались с утра понедельника. Решив приехать как положено к полдесятому, я не учла то что живу на правительственной трассе. Нет, не опоздала, просто шоссе перекрыли, а я успела попасть в последний пропущенный автобус. Долетели до метра со свистом, о таком я помнила лишь в глубоком детстве, когда пробки были редкостью. В итоге в офис мы входили вместе с Алевтиной. На ресепшн третьего этажа сидел охранник. При виде нас он встал, кивнул и молча удалился в глубь офисного помещения.

– А это кто?

– Охрана, – пожала плечами девушка, подкрашивая губки, – они там за серверной сидят, пока мы работаем.

– Софья мне не показала.

– И тревожную кнопку? У тебя под столешницей справа в глубине кнопочка, если вдруг посетитель начинает буянить, нажимаешь и охрана тут же прибежит.

Мне можно подрабатывать болванчиком. В инструкции ничего про тревожную кнопку не написано. Я посмотрела на часы.

– Пойду цветы полью, пока никто не пришел. Сегодня буду вас мучить, мне нужен список ресторанов и прочих заведений, куда возможно придется звонить бронировать букеты, подарки, места и столики. У вас есть такое?

– Нет, – озадачилась Алевтина, – этим Марина занималась всегда. Вернее она нам говорила куда позвонить и чего заказать.

– Боюсь теперь это моя обязанность, но я с радостью уступлю это Марине. Ладно я пошла к себе. С цветами закончу, приду кофе пить, можно?

Теперь Алевтина закивала головой.

Я поднялась к себе, запустила компьютер.

Зайдя в кабинет, поняла что задача практически невыполнимая. Даже со стула мой рост не позволит дотянуться до половины горшков. В каблуках залезать неэтично, да и травмоопасно, потому что в качестве сменной обуви я использовали ботильончики с каблуком в пятнадцать см, считая толстую тракторную подошву. В предыдущем офисе по полу сквозило, и обувка идеально защищала ноги. Здесь высота каблука немного компенсировала мой рост, хотя все равно рядом с остальными секретарями выглядела Штепселем. Немного подумав, вспомнила, что в библиотеке хранится стремянка, но тут же приуныла, потому что стремянка большая, я ее не донесу да и не справлюсь. Можно было бы и плюнуть на полив, однако мне надо рассчитать время и отработать план действий на утро.

Сняв туфли возле стойки ресепшн, я сбросила пиджак на стул. Босиком добежала до кабинета и подтащила пару стульев к первым цветам, решив разобраться пока с низко висящими. Это не отняло много времени. С одним из недоступных цветков я расправилась с помощью шефского стола. В отличии от посетительского, он был из более прочных материалов и мне оставалось лишь протереть полированную поверхность, скрывая следы. Еще с одним я расквиталась с помощью пирамиды из стульев, держась за дверь. Повторить больше не рискну. А вот последний… я дотащила стол, нашла в подсобке доску, на которую водрузила стул. Самая комфортная конструкция, надеюсь, что стекло выдержит мои семьдесят килограмм.

Снизу донесся крик Алевтины:

– Антон пришел, ой.

– Скажи, что я жду данные, иначе с сервером не помогу, – прокричала я ей, осторожно карабкаясь наверх.

– Хорошо, – пискнула она снизу.

Я уже добралась до горшка и полила вредный цветок. Заметив желтые листья, слегка оборвала их, бросая прямо на стол. А когда обернулась, то замерла. В дверях стоял высокий мужчина в дорогом костюме. Седовласый аристократ с темными глазами внимательно смотрел на меня с таинственной улыбкой. В одной руке у него была линейка, во второй он держал мои туфли.

За спиной у него стояла счастливая Марина и судя по всему, она радовалась тому как я попала впросак. Сомнений не было, пожаловал сам Вишневский.

– Ну здравствуй, Ландыш. Высоко забралась. Спускайся.

Ага, именно этот пункт в программе не предусмотрен. Вернее так, я планировала спуститься на землю, но без свидетелей, потому что кряхтя сползать отсюда попой вперед – неэстетично. Спрыгивать слишком высоко. Я продолжала стоять, лишь вежливо ответила:

– Добрый день.

Он все прекрасно понял, зайдя в кабинет, придирчиво осмотрелся по сторонам и вновь задрал голову ко мне:

– Помочь?

– Спасибо, не надо, – наверно все же придется сползать.

– Ну Ну, – усмехнулся он и обратился к эйчару, – Марина, я позже вызову тебя. Иди работать.

– Но Витольд Лоллийевич…

– Мариночка, я уверен, что за три дня твоего отсутствия накопилось много дел. Иди.

Грозно сверкнув глазами в мою сторону, девушка удалилась.

– Теперь свидетелей нет, слезай.

Я закусила губу, оглядываясь. Мужчина усмехнулся и подошел к конструкции, протягивая руку:

– Лейку дай, она тебе мешает.

Я протянула требуемое, но он перехватил меня за руку:

– Так удобней? Спускайся, Ландыш, ты же не собираешься весь день стоять под потолком.

Опираясь на руку, я неуклюже спустилась. Теперь он смотрел снизу вверх, продолжая улыбаться:

– Гетерохромия. Красивое сочетание. Твои туфли. Кстати, ты уверена, что на пятнадцати с половиной сантиметров ты не устанешь за весь день?

– У них удобная колодка. Извините, я сейчас все уберу.

– Кофе и газету, Ландыш.

Вспомнив предупреждения бывалых сотрудников, я выскочила из кабинета босиком, прижимая к себе туфли. По лестнице уже спешила Алевтина с чашкой кофе:

– Ландыш, извини, Витольд Лоллийевич не дал тебя предупредить.

– Ничего. Пять минут позора и свободна.

– В смысле? – не поняла секретарь.

– Уволит. Вон, уже существительными говорит, – я одернула пиджак, взяла чашку с газетой и отправилась в кабинет.

Когда я вернулась, все стояло уже на своих местах, а мужчина запускал компьютер. Робко подошла, ставя чашку на край стола и там же кладя газету.

– Себе, – он даже не повернулся.

– Простите?

– Себе сделай напиток, захвати на чем будешь записывать и я тебя жду.

Удивленная приказом, я вышла, запустила кофеварку. Пока она варила американо, достала телефон, который перевела в режим диктофона. Захватила ручку, органайзер и с чашкой вернулась в кабинет Вишневского.

– А давай в приемной на диванчике устроимся, – вдруг предложил он, – На этаже все равно никого нет, а там атмосфера более умиротворенная.

Разве я могла возразить? Послушно повернулась и отправилась в указанном направлении. Вишневский сам захватил свою чашку. Уже устроившись на диване, он тихо заговорил:

– Что ж, давай познакомимся еще раз. Меня зовут Витольд Лоллийевич Вишневский, твой непосредственный начальник.

Он замолчал, выжидательно смотря на меня.

– Ландыш Милославовна Уварова, можно просто Ландыш.

– Извини, – улыбнулся он, – ситуация была столь комична, что если бы я назвал тебя по имени отчеству, то сдержать смех уже не смог бы. Спасибо, что разрешила называть по имени. Так получилось, что мне удалось раньше вернуться, поэтому поспешил познакомится со столь интересным сотрудником. Признаться, не ожидал. Зачем ты полезла наверх?

– Цветы полить.

– Да, это нужное дело. Однако почему на столь хрупкую конструкцию? Стол стеклянный.

– Поэтому я положила доску, чтобы равномерно распределить давление.

– Приятно разговаривать с умной девушкой. Вот только больше рисковать не надо. Я думаю, стоит переговорить с флористической фирмой, чтобы они ухаживали за растениями.

– Но ведь девочки раньше сами поливали, – возразила я, – и…

– И?

– Это дополнительные расходы для фирмы.

– Согласен. Насчет девочек. Им вполне хватало и стула, рост секретарей позволял. Теперь у меня в помощниках невысокая девушка и рисковать ее руками ногами я не готов. Свяжись с фирмой, пусть сделают предложение. Это первое задание.

Я кивнула, сделав пометку.

– Теперь по поводу обуви. И опять в таких каблуках я вижу угрозу твоему здоровью…

– Они удобны, – перебила его я, – спасибо за беспокойство, но все хорошо.

– Ладно, не буду спорить. Тогда объясни мне свой поникший вид, когда ты вернулась с кофе и газетой.

– Все нормально.

– Опять же поверю на слово и решу, что у меня слуховые галлюцинации, и разговор с Алевтиной мне померещился. Ландыш, меньше всего мне хотелось бы, чтобы моя помощница собирала офисные сплетни, даже если их ей прячут в инструкцию. Кстати, ты с ней ознакомилась? Весьма подробное руководство по эксплуатации грозного архитектора Вишневского. Я впечатлен.

– Да, я прочитала.

– Вопросы возникли?

– А вы ответите? – впервые за нашу беседу я посмотрела ему прямо в глаза.

– Я не настолько монстр, чтобы не удовлетворить девичье любопытство.

– Это не любопытство, – я метнулась и вытащила из стола инструкцию, – возникли моменты, требующие некоторых уточнений, чтобы я смогла более эффективно работать.

– За исключением стилистики, там все очень подробно написано, – он выглядел обескураженным.

– Витольд Лоллиевич, пожалуйста..

– Лоллийевич.

– Извините, – весь запал сразу исчез.

– Ты меня заинтриговала. Хорошо, давай сразу расставим точки над Ё. Вот только у меня закончился кофе. Если не затруднит, сделай еще, не такой крепкий, и мы продолжим беседу.

Положив бумаги на столик, при этом бесцеремонно сдвинув икебану на край, я забрала наши чашки и отправилась в кофе-пойнт, чтобы выполнить его просьбу. Когда вернулась, то он листал инструкцию:

– Ландыш, что это?

Мысленно дав себе подзатыльник, потому что притащила вариант Марины, я осторожно поставила его чашку на стол и сказала:

– Инструкция.

– Набери секретарей. Мне нужна Софья.

– Витольд Лоллиевич.

– Лоллийевич. Вызови сюда Софью.

– Извините. Это я отправила вам ту инструкцию.

Он отложил в сторону бумаги и перевел взгляд на меня:

– Два вопроса. За что именно ты в последний раз просила прощение и кто автор вот этого экземпляра?

– За ошибку в имени.

– А на второй вопрос?

Я молчала.

– Ландыш, ответ.

Я молчала.

– Софью ко мне в кабинет.

– Девушки отправили исправленный файл по моему распоряжению, – ответила я, сверля в полу дырку взглядом.

О столик звякнула чашка.

– На каком основании ты отменила мое распоряжение?

– Вам выслали инструкцию, которую распечатали мне.

– Да неужели? Хочешь сказать что я слепой?

– Это первоначальный вариант, я оставила чтобы…

– Чтобы что, Ландыш?

Я не ответила.

– Ландыш, посмотри на меня.

Спокойный тон, обычная просьба, но хотелось закрыть глаза еще и руками, а то и залезть под стол.

– Смелее.

Вцепившись руками в диван, я зажмурилась и мотнула головой.

– Потрясающе, – неожиданно рассмеялся он, и сразу стало легче дышать, – я видел разные реакции, но такое. Ландыш, открой глаза.

Я бы с удовольствием, но меня переклинило, смогла лишь слегка расслабиться и поудобней переставить ноги, чтобы убежать.

– Ландыш, я не кусаюсь.

– Сразу глотаете? – брякнула я быстрее чем сообразила, что именно.

– Сейчас я не голоден, но даже в таких редких случаях предпочитаю тщательно пережевывать пищу, – и все это он выдал таким серьезным тоном, что я удивленно посмотрела на него и он не преминул это отметить, – как видишь, я весьма воспитанный человек, на непослушных девочек не бросаюсь. Ландыш, мои распоряжения должны выполняться четко, быстро и в точности. Я требователен к сотрудникам, но к помощнице буду весьма придирчив. Любой мой вопрос требует моментального правдивого ответа. Я запрещаю выгораживать смутьянов и диверсантов вне зависимости от их мотивов. Сотрудник, нарушивший субординацию, будет наказан. Сотрудник, затеявший интриги, – тоже. Мне не нужные внутриофисные войны и кумовство дедовщина, мне нужен результат в работе, за который я плачу хорошие деньги. Запомни это.

Я кивнула, что его вполне удовлетворило:

– Хорошо, это я изымаю. Теперь готов слушать твои вопросы. Только пойдем в кабинет, вижу, офисные обитатели решили наконец появиться.

Мы перебрались в кабинет, он отдал мне свою распечатку инструкции и приготовился внимать.

Когда я сделала пометку на последней странице, мысленно анализируя все сказанное, то Вишневский чересчур вежливо спросил:

– Это все, что ты хотела знать?

– Да, спасибо. Я же могу, если вдруг возникнут вопросы, уточнить у вас нужную информацию.

– Ландыш, я сам сейчас много нового о себе узнал. Даже боюсь представить, что ты обо мне не знаешь. Стоп, молчи, иначе мы никогда не пообедаем. Ландыш три часа дня, пожалей старика.

Я покраснела и залепетала извинения. Он притворно вздохнул:

– Поторопился я с требованием правдивых ответов. Пошли, чудо гетерохромное.

– Куда?

– Восполнять запасы энергии. Ландыш, обедать мы идем, обедать.

Он настойчиво отнял у меня ручку и бумаги. Мои попытки намекнуть, что у меня куча дел, пресекли жестко, молча указав на дверь. По лестнице он спускался первым, и за ним я и не сразу заметила, что на ресепшн тусовался народ.

При нашем появлении все примолкли, однако расходиться при виде директора не спешили. Главный бухгалтер помахивала папочкой, оценивающе осмотрев меня и фыркнув. Марина презрительно поджала губы, секретари застыли в ожидании. Я попыталась воспользоваться всеобщим столбняком и сбежать обратно, но меня поймали за плечи:

– Ландыш, ты куда?

– Я телефон забыла.

– Мы вернемся. Софья, мы с Ландыш пошли пообедаем. Богдан, дай ключи от машины.

В звенящей тишине водитель протянул ключи. Я покорно стояла рядом, потому что меня продолжали держать за плечи. Когда же меня потянули в сторону лифта, сделала еще одну попытку освободиться:

– А плащ?

– Мы на машине.

– Витольд Лоллийевич, – робко спросила вдогонку Вероника, – а вы вернетесь?

– Я еще не решил, – небрежно бросил он через плечо.

Двери закрылись, и я наконец получила свободу.

– Витольд Лоллиевич, это переходит границы, – возмутилась я.

– Лоллийевич. Народ жаждал зрелища, он его получил. Может теперь вернутся к работе. Ландыш, я не собирался на голодный желудок устраивать разборки, мог бы пережать гайки. А вот потом.

– То есть говорить правду к вам не относится? – съязвила я.

– Офисные интриги искоренить нельзя, их можно минимизировать, управляя. Это политика, а в политике на чистой правде не уедешь далеко.

– Здесь больше психология управления замешана.

– Мне повезло с таким умным помощником. Ты любишь пиццу?

Мы стояли на крыльце, вокруг бурлил проспект Мира. Подул осенний холодный ветер, и я поежилась.

– А где машина? А то холодно.

– Не знаю. А вот пиццерия на той стороне, если пойдем быстро, то не замерзнем.

– Витольд Лоллиевич, я без сумки.

– Ландыш, Лоллийевич. Лол-лий-е-вич. Я в состоянии оплатить наш обед. Идем.

Конечно, мне надо было понять, что пиццерия непростая. Да и не пиццерия вовсе, а ресторан итальянской кухни. Приятная музыка, официанты, роскошная обстановка. Очевидно, Вишневский здесь часто появлялся, потому что нас тут же проводили к столику в нише у окна.

Но заказал он действительно пиццу. Под моим ошарашенным взором невозмутимый официант поставил огромное блюдо с заказом, а так же кока-колу в двух высоких стаканах.

– Ландыш, все в порядке? – издевательски участливо спросил он, перекладывая себе на тарелку ножом и вилкой небольшой сектор итальянского аналога винегрета – найти все, что есть в холодильнике смешать, запечь и съесть.

– Немного неожиданно.

– Ну извини. Мы с тобой слишком заработались, что я не готов был долго ждать обед.

– Можно было пообедать в столовой.

– Я не видел, что мне заказывали, поэтому не рискнул.

– На сегодня был цезарь без сухариков и паста болоньезе. Завтра винегрет без лука и бефстроганов. В среду…

– Ты заказывала?

– Да, секретари мучились с выбором, пришлось поучаствовать.

– Как мне повезло. Но пицца все равно вкуснее. Ты ешь, ешь.

Упрашивать не пришлось, я с удовольствием приступила к обеду. Пока мы ждали, когда нам упакуют оставшуюся половинку пиццы, я рискнула спросить еще раз:

– Витольд… Лоллийевич, и все же, зачем вы разыграли спектакль сейчас перед уходом?

– Ландыш, я же объяснил.

– Хорошо, – не стала настаивать.

В любом случае основное время я провожу на мансарде, а так, может и не будут приставать. Вишневский вздохнул:

– Ландыш, сплетни будут все равно, слишком ты отличаешься от остальных секретарей. Давай остановимся на том, что я дал иммунитет тебе от назойливого внимания новых коллег.

– Значит, Марина не зря пугала в инструкции?

– Буду иметь в виду, что окольными путями узнать нужную информацию у тебя можно.

Я закусила губу, сознавая, как промахнулась.

– Ландыш, я в курсе, что автор инструкции Марина. А вот ты немного рассеянная.

– Не надо наказывать девушек, – попросила я.

– Позволь мне самому решать, что надо и что не надо.

– Да, простите.

Он улыбнулся:

– Ландыш, пошли работать.

И мы бодро направились в сторону выхода, чтобы также бодро там замереть. На улице шел ливень. Настоящий осенний ливень косыми струями поливал окрестные дома, машины и случайных прохожих. А мы с начальством лишь в костюмах, ни зонта, ни плаща.

– Богдану что ли позвонить, пусть заедет за нами, – промолвил Вишневский, оглядываясь на потоки воды на тротуаре.

– Он отдал вам ключи от машины.

– Точно. Да, переиграл я. Тогда может пусть зонтики принесет?

– Хороший хозяин в такую погоду… – вновь съязвила я, обхватывая себя руками. Несмотря на навес, холодный ветер доносил брызги до нас, и я начинала замерзать.