Текст книги "Офисные записки (СИ)"

Автор книги: Кьяза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

Ровно в полшестого Ривцев вручил мне документы и тоже уехал. Вслед за ним сбежала Аля, да и остальные обитатели нестройными рядами потянулись на выход. На местах оставалась лишь группа Беляева, спешно вычищая хвосты. Я уже тоже собиралась, когда пиликнул телефон. Смс от Вишневского: 'Ландыш, почта. Прости'.

Открыв письмо, я вздохнула. Внутри были наметки письма, которое требовалось привести в надлежащий вид и именно сегодня отправить почтой РФ. Шестая чашка кофе и окрик снизу Софии: 'Ландыш, я ушла!' Семь часов! а отправить надо сегодня!

Я кубарем слетела вниз, но девушка уже исчезла на лифте. Вероника ошарашено смотрела на меня.

– Верни ее!!

Девушка бросилась названивать на мобильный, который премило ответил нам задорной песенкой из ящика стола. я выскочила на лестницу и полетела вниз. Не успела, Соня садилась в машину Антона и они умчались. Антон как назло трубку не брал. Я поднялась наверх, и хмуро посмотрела на Веронику.

– Ой, – заранее испугалась та.

– Кто-нибудь из водителей остался?

– Нет, – жалобно ответила девушка.

– Хорошо же, сиди здесь и никуда не уходи.

Я, проклиная собственные гонки по пересеченным офисным пространствам, доковыляла до своего рабочего места, взяла злосчастное письмо и спустилась вниз с планшетом наперевес.

– Одеваешься, едешь на Чистые пруды и отправляешь заказным вот это письмо с главпочтамта. Затем присылаешь мне фотографию чека с треком и можешь считать свой рабочий день завершенным. Вероника, письмо надо отправить именно сейчас! Хотя, стоп…

Я добралась до компьютера, пара кульбитов на сайте Почты РФ и я выдала девушки распечатку с полными адресами еще двух круглосуточных отделений.

– А там что?

– На всякий случай. Вероника, бегом!

Что-то просчитывая в уме, брюнета быстро собралась и исчезла. Легкое угрызение совести клюнуло меня, ведь подчиненная могла и застрять в вечных очередях. Но мучилась я со своей кровожадностью недолго. Через полчаса мне пришло электронное письмо с фотографией чека. Мда, и не тубус вовсе виноват. А ведь уже могла сама ехать домой. Написав Веронике, что она свободна и поблагодарив за фото, я устроилась поудобней в кресле, подтянув все радиотрубки себе. Из дверей выглянул Саша, внимательно посмотрел на меня и спрятался. А вот следом выскочил из дверей Беляев:

– А где секретари?

– Я вместо них. Что случилось, Александр Васильевич?

Он недовольно попыхтел:

– Один я, что ли работаю? Ландыш, выручай! Там в презентации архитектор ошибку ляпнул. Я уже переправил, осталось лишь распечатать и сброшюровать.

– Давайте файл. Сколько экземпляров?

– Ландыш, тридцать.

Я недоверчиво посмотрела на него. Но выпученные глаза и взъерошенный вид убедили, что Беляев не шутит.

– Ладно, давайте файл. Вернее, вы печатаете, я сшиваю.

– Ландыш, – он едва не плакал, – я с одним из заказчиков должен в восемь встретиться.

Главное помнить, что приличные девочки те слова, что пролетели в голове, вслух не произносят.

– Файл сбросьте на почту, – наконец то у меня получилось сформулировать свои мысли корректно.

– Я девочкам на почту скинул. Спасибо, Ландыш, с меня коробка конфет.

Я не стала говорить, что ему с ними сделать, тем более он все равно уже умчался. Открыв нужный файл, присвистнула. Порядка ста страниц. А теперь займемся математикой. В среднем на брошюру у меня уйдет около пяти-семи минут. То есть при самом грубом подсчете три с половиной часа. Значит в одиннадцать освобожусь. Плюс минус полчаса, и в результате меня снова ждет такси. Беляев пролетел мимо, бросив лишь еще раз тираду с благодарностью. Мало я его тогда приложила, надо было сильнее.

Раздобыв в каморке Антона бумагу, я быстро скользнула взглядом по файлу и взревела. Какой идиот в фамилии Генерального директора вместо Ш написал Щ? Выглянул Саша:

– Ландыш Милославовна, вам домой пора.

– Нет, Саша, я сюда переезжаю жить. Мне надо к презентации кое-что доделать.

– Мне забрать телефоны?

– Да, буду благодарна. И Саш, если вдруг Вишневский позвонит, то все ушли. Хорошо? – сейчас меньше всего хотелось видеть шефа. Я отнесла свой телефон наверх и, прихватив седьмую чашку кофе, вернулась проверять текст. А еще это надо распечатать и сшить. Но может к часу ночи управлюсь?

На часы я перестала ближе к одиннадцати ночи. Понимая, что меня крупно подставили, я прогнала Сашку спать, лишь уточнила:

– Как мне закрыть офис, когда я поеду и чтобы вас не беспокоить?

– Я уже отключил лифт, а дверь на автомате.

– Окей, спокойной ночи.

Он ушел, а я вернулась к брошюрам. На каком то моменте, работа выполнялась на автомате. Выровнять, пробить, проверить нумерацию. Обложка, пружина, собрать. Выровнять, пробить…..

Когда на столе в плоттерной появилось три стопки презентаций, голова была полностью пустая. Не осталось ни одной мысли, кроме одной – спать. Спина ныла, туфли я уже давно сбросила. Плюнув на все, опустилась вниз, прислоняясь к столу, дверь в плоттерную закрыта, да и не сразу меня увидят. Немножко посижу и пойду домой. Интересно, а сколько сейчас времени? Неважно, я уже иду, уже встаю. Совсем немного… только бы будильник поставить.

Глаза закрылись и я уснула.

* * *

Все слишком затянулось. Витольд молча слушал коллег. Опять подковерные игры, борьба за власть. Он дал выговориться всем, анализируя, кто что сказал, кто в каком лагере. Постепенно пришли к общему знаменателю, и он поспешил на выход. Пока Богдан вез его домой, Витольд просчитывал свою дальнейшую политику. По идее тендер у него в кармане, если конечно Беляев не выкинет сюрприз. Последнее время тот стал чудить, либо работает налево. Только на кого? Впрочем, рано, пока рано. Он сам все расчеты проверил, каждую деталь. Мысли летели вперед, проигрывая сценарий завтрашнего дня. Собрать все до единого замечания, проверить, где блажь, а где реальные недочеты, определить, как быстро исправят проект. По идее все будет хорошо, лишь бы не одной мелочи не упустить. Но Ландыш педантична, когда дело касается работы, она сумеет.

Он набрал номер девушки, желая удостовериться что она дома. Ему не ответили. Наверно уже спит.

Дома, после ужина, Витольд устроился в гостиной. Смотря на всполохи огня в камине, он вновь вновь возвращался к завтрашнему совещанию. Он видел проекты конкурентов, успел оценить решения и трезво полагал, что контракт выиграет его бюро, если только не вмешается человеческий фактор. Кибаридзе в этом отношении очень щепетилен. Витольд усмехнулся, отметая сомнения. У них все получится.

Утром он прибыл на работу в восемь. Поднявшись на мансарду бросил взгляд на стол помощницы. Все документы в ровных стопочках. Значит, еще не пришла. Он направился в кабинет, решив не отказываться от традиции совместного утреннего кофе. Достал из портфеля конфеты, а пока есть возможность, решил проверить документы.

Через некоторое время он почувствовал неясную тревогу. Бросив взгляд на часы, отметил что уже полдевятого. Где Ландыш? Выглянул из кабинета. Место пустовало. Вроде все как обычно, вот только, что-то настораживало.

Витольд спустился вниз. На ресепшн уже все три секретаря щебетали, разбирая бумаги на столе.

– Доброе утро, барышни. Где ваша начальница?

Девушки разом обернулись и хором ответили:

– Доброе утро, Витольд Лоллийевич. Еще не пришла.

Он набрал номер Ландыша, кивком поблагодарив Софию за переданную газету. И вот тут замерли все. С мансарды доносилась Ария Фигаро в рок-обработке. Приглушенно, но отчетливо. Витольд выругался сквозь зубы. Ландыш забыла телефон на работе. Он вновь повернулся к девушкам:

– Она когда-нибудь опаздывала?

– Нет.

– Нуда, все случается в первый раз. Кто вчера уходил последней? Во сколько она ушла?

А вот дальнейшее его заставило насторожиться. Девушки переглянулись и Вероника тихонько ответила:

– Ландыш. Она в семь дала мне письмо, и отпустила, сказав срочно отправить. Сама осталась на ресепшн. Вот квитанция.

Витольд подошел к журналу прихода-ухода.

– Где листок за вчерашний день?

Алевтина передала ему требуемое. Он пробежался глазами по списку. Судя по всему последним ушел Беляев без четверти восемь, а вот Ландыш забыла записать время ухода. Ландыш и забыла. Нестыковка. А значит… Он бросил взгляд на ресепшн. Вот и любимая чашка девушки с майскими цветами-тезками.

– Это Ландыш забыла?

– Да, мы ее уже помыли. Витольд Лоллийевич, может она в пробке? Витольд Лоллийевич!

А архитектор уже бегом устремился на мансарду. Она всегда мыла чашку перед уходом, даже когда сильно уставала. Подойдя к шкафу, где Ландыш хранила сумку и верхнюю одежду, он распахнул его. Так и есть, плащ висел на и ее сумка стояла на полке, именно краешек ремешка сумки торчал из шкафа, на что и обратил утром внимание Витольд, но не придал значения. Замечательно. Гетерохромная красавица провела ночь в офисе. Почему? И что произошло?

Он поспешно сбежал вниз, кинув девушкам:

– Вызовите охрану.

– Ой! – раздалось дружное трио.

Долго допроса не потребовалось. Саша сразу сказал, что он ушел раньше спать, а Ландыш крутилась на ресепшн, делая распечатки на принтере. Какие именно, он не знал, но задание ей кажется дал Беляев. По его словам выходило, что еще в час ночи Ландыш активно работала.

А офисные обитатели, памятуя о важном дне, уже подтягивались, с любопытством наблюдая происходящее. Примчавшийся Антон был отправлен отсматривать видеозаписи с камер наблюдения. Все шушукались, решая дилемму – уйти и не мозолить злому начальнику глаза или остаться и узнать чем все кончилось. История обрастала слухами. то Ландыш похитили, то она сбежала.

Разбираться со сплетнями было некогда. Ему отзвонился Антон и сообщил, что Ландыш отправилась в общую зону, где нет камер и больше он ее не видел. На этой веселой ноте появился Беляев.

– Дражайший Александр Васильевич, какое задание вы дали вчера вечером Ландышу?

Беляев споткнулся, побледнел.

– Голос потеряли? Какая жалость. Наверно придется без вас провести презентацию. Так может на листочке напишите? Как бы я очень жду ответа. И сразу второй вопрос – какого черта вы отдаете распоряжение секретарям после окончания рабочего дня не согласовав переработки со мной? С последним вопросам можете не спешить и хорошенько подумать. Итак…

– Надо было переделать предпроект, – сипло ответил Беляев., – там просто…

Но Витольд уже не слушал, он устремился в плоттерную, даже не подумав, что зеваки рванут за ним.

Первое что бросилось в глаза – туфли девушки у порога. Три стопки брошюр на плоттерном столе. И заспанная, всклокоченная Ландыш в мятом костюме, пытающаяся размять шею. Она испуганно замерла и тихо шепнула:

– А сколько времени? Почему вы все здесь?

* * *

Я проснулась от боли в спине. Или в шее. Впрочем, ныло все тело. Открыв глаза попробовала пошевелиться и слегка застонала от неприятных ощущений. Сон не совсем пошел на пользу. Я прислушалась. Наверно я просто отключилась на несколько минут, тем более в плоттерной не было окон и оценить время суток не представлялось возможным. Часов здесь не было, наручные я не носила, телефон… А где мой телефон? Точно, на рабочем месте. Я с ненавистью посмотрела на тридцать презентаций, стопочкой лежащих на столе. Ладно, сейчас поднимусь наверх, вызову такси и домой. Хоть бы душ принять и переодеться. Надо потом выставить счет Вишневскому, раз я тут ночую, пусть одеялко что ли купит и такси оплачивает.

Кряхтя и стеная, и все проклиная, я поднялась на ноги, пытаясь размять шею. И застыла. Дверь распахнулась и на пороге появился Вишневский. Судя по холодному взгляду и высокомерному выражению лица, он был в ярости. За спиной маячили остальные сотрудники. Я нервно сглотнула и прошептала:

– А сколько времени? Почему вы все здесь?

– Без четверти девять, – просветил меня шеф и продемонстрировал циферблат дорогих наручных часов, будто я могла с расстояния пяти метров что-то увидеть.

Я закусила губу, сдерживая проклятия, понимая, что выгляжу полной дурой. Вишневский перевел взгляд на брошюры.

– Зачем столько?

– Мне сказали, что надо тридцать штук.

Вишневский в ярости? Ровно до этого момента он был вообще сама добродушность. Сейчас он перевел взгляд на меня. Без слов, но я испытывала огромную потребность вжаться в стену, слиться с окружающей средой. А дальше… Мои слова разбудили опасного зверя. Не спеша, он поворачивался на месте в сторону двери, и все наши сотрудники словно съежились, пытаясь спрятаться. Уйти никто не рискнул, потому что под взглядом Вишневского способность двигаться отключилась, только неуклюже расступались в стороны. Пока напротив директора не остался один Беляев.

Я думала, нашего руководителя проектов на месте убьют, потому что в глазах того плескался животный страх.

– Витольд Лоллийевич, девушка не так все поняла, – попытался тот прохрипеть.

– После презентации ко мне. Свободны.

Он вновь развернулся в мою сторону, а я…Я так и стояла, закусив губу, а что можно сказать после такой явной демонстрации моей ошибки. На глазах всего офиса. Теперь можно пойти и сделать харакири, расписавшись в собственной некомпетенции. А Вишневский отрывисто отдавал приказания:

– Клочков, Баринов, почему ваши сотрудники не работают?

Заместители резко подскочили и поспешно погнали всех по рабочим местам.

– София, сделай Ландышу чай и организуй что-то на завтрак. На все про все пять минут. Антон, мне нужна вся переписка Беляева. Ему блокируй доступ на сервер. Работаем.

Я сверлила пол взглядом, надеясь, что все сейчас уйдут. Шорох шагов, тихие переговоры и мягкий стук, который сказал о закрытии двери. Теперь секунда слабости и…

– Почему ты мне не позвонила и не сказала? – шеф все так же и стоял у двери.

Я молчала. Мне надо, чтобы он ушел, потому что сдержать слезы было уже сложно. В поле зрения появилась рука с платком.

– Ты прокусила губу.

– Витольд Лоллиевич, я буду готова через пятнадцать минут, – голос предательски дрогнул.

– У тебя полчаса. Извини, но без тебя я не справлюсь.

– Хорошо, – я мысленно молила его, чтобы ушел. Не хочу, чтобы меня видели слабой. Не сейчас, не здесь, не сегодня.

– Ла-андыш.

Меньше всего я ожидала, что меня обнимут. Попыталась вырваться, но Вишневский лишь сильнее прижал, даже слегка покачивая:

– Тише, милая, твоей вины нет. Запомни, никто не имеет право давать тебе такого рода распоряжение, не согласовав со мной. Ты моя… помощница. Успокойся, не плачь.

Еще раз слабо трепыхнувшись, я сдалась. И плевать, что может открыться дверь и нас увидят, что там вообще кто-то есть. Именно сейчас мне было хорошо. Тепло, тихо. В его руках я чувствовала себя под защитой.

– Ландыш, время. Постарайся собраться. Позже разберемся с внутренними дрязгами, сейчас тендер. Милая, докажи всем, что ты суперпрофессионал. Помнишь, я говорил тебе про богиню? Пора всем показать то, что они не видели, а я разглядел в маленьком чуде с разноцветными глазами, – слегка отстранившись, Вишневский повторно протянул мне платок, давая возможность привести себя в относительный порядок.

– Вы обещали полчаса.

– От слов не отказываюсь. Комната в твоем распоряжении. Тебе что-то надо?

– Нет.

Мы шли по коридору, нарушая все мыслимые правила делового этикета. Я впереди, он чуть позади. Его взгляд жег спину, заставляя держаться, словно кол проглотила. Случайно попадавшиеся сотрудники прижимались к стене или пытались изменить свое направление движения. Еще в плоттерной шеф осторожно помог распутать волосы руками, придирчиво осмотрел и лишь потом выпустил в коридор. Возле ресепшн замерли секретари и Антон. Он протянул какую-то распечатку Вишневскому. Тот молча забрал ее, захватил тарелку с парой бутербродов и кивнул мне головой в сторону мансарды. Наверху он отнес все в кабинет и спросил:

– Есть во что переодеться?

– Все будет как вы хотели, – тихо сказала я и ушла в потайную комнату. Темно синее платье в тонкую полоску с маленьким вырезом, длинными рукавами и до колена. Волосы я зачесала в хвост, который потом заплела в косу. Еще до переодевания я порадовалась и сухому шампуню, и ополаскивателю для зубов. А вот косметики использовала мало, лишь слегка замазала синяки под глазами. В общем неприметная мышка, даже волосы потускнели. Через двадцать минут я вышла из потайной комнаты. Вишневского не было.

Недоуменно огляделась и подкралась к тарелке с бутербродом, потому что есть хотелось неимоверно. Ведь ужин я пропустила. Да, с такой работой я быстро похудею.

Вишневский появился именно в тот момент, когда я доев первый бутерброд, схватила уже второй. Параллельно я пыталась уговорить себя, что рефлексировать буду дома. Так и застыла испуганно. Шеф же принес две чашки. Он протянул мне одну:

– Не ешь всухомятку.

Через десять минут, когда кофе закончился, а новых бутербродов мне никто не дал, Вишневский удовлетворенно кивнул:

– Теперь ты похожа на человека. Готова?

– Да.

– Отлично. Тогда мне нужны ответы на вопросы. Прямо сейчас. Антон уже просмотрел записи. Ты можешь сказать, во сколько ты закончила сборку брошюр?

– Не могу, я не засекала время.

– Почему сразу не поехала домой?

– Когда поняла, что все сделано, то уже не было сил. Я случайно уснула.

– Хорошо, почему ты не сразу распечатала?

– Там были опечатки. Пришлось вычитывать текст.

– Много?

– Нет. Но их найти было сложно.

Вишневский набрал номер ресепшн:

– София, принеси мне одну брошюру.

– Витольд Лоллийевич, подъехал Мурат Дмитриевич, – донеслось из динамика.

– Проводите его в переговорную. Пусть все собираются. Я иду.

Он положил трубку:

– Пора, Ландыш.

Он подождал, пока я возьму диктофон, планшет и органайзер. В переговорную вошел первым, я прошмыгнула следом, лишь молясь, что девочки все выполнили в соответствии с муштрой. И вздрогнула от слов Вишневского, отвечавшего на вопрос Кибаридзе:

– Нет. Проект полностью под моим контролем. Начнем?

– А Александр Васильевич?

– Не может продолжить работу по состоянию здоровья. Возраст, сами понимаете. Борис, начинай.

Я испуганно посмотрела на шефа, но тот был полностью поглощен происходящим. Он на секунду отвлекся на телефон, затем тут же отключил его, передав мне аппарат. Тут же мой смартфон световой индикацией сообщил о смс 'Ландыш, соберись'. Вдох-выдох и вперед.

Это был реально битва. К концу я уже выучила наизусть аббревиатуры основных цветов по проекту, досконально знала, планировку этажей клиента и каким изображаются на чертежах разные виды стен. Когда все закончилось, я поняла, что погорячилась с недооцениванием протоколов. Мило улыбалась, обменивалась визитками, согласовывала встречи. Если я правильно оцениваю ситуацию, то проект наш.

И вот последний гость ушел. Одновременно исчезла радушная улыбка с лица Вишневского. Он повернулся к бледному Борису:

– Теперь ты отвечаешь за проект, под моим надзором. Не повтори ошибки Беляева.

А лифт принес нам Ривцева с еще одним мужчиной, по виду очень напоминавшего бывшего военного. Выправка, холодный и цепкий взгляд. Они вышли, поздоровались с Вишневским.

– Спасибо, что так быстро. С охраной потом разберемся, тем более вины их почти нет. Сейчас Беляев. Ландыш, как быстро ты сделаешь протокол? – наконец до меня снизошли.

– Максимально быстро, – уклончиво ответила, соображая, как все замечания вместить в один документ, не раздув его до трехтомника.

– Займись этим как можно скорее. София, вызови Беляева ко мне.

К моему удивлению мужчины не ушли, дождавшись пока опальный РП не появится из общей зоны. Я внутренне сжалась. Даже если он пошутил, то я сама виновата, что повелась. Неужели из-за неудачного розыгрыша, можно сказать вполне законной мести за то, что я его сбила неделю назад, Александра Васильевича уволят? О чем то другом я даже думать боялась. Мои попытки поймать взгляд Вишневского провалились. Я не понимала, что творится. Зато злобный взор Беляева ощутила в полной мере. Когда РП вместе с Ривцевым и вторым мужчиной ушли наверх, Вишневский бросил секретарям:

– Алевтина, мне кофе, Юрию и Станиславу черный чай. София, один экземпляр брошюры и распечатку, что я просил до собрания.

– Витольд Лолли-й-евич, – тихо вмешалась я, но меня перебили.

– Займись протоколом, Ландыш.

Ослушаться не рискнула, кивком подтвердив секретарям распоряжения. А сама пошла разбираться с записями, искренне надеясь, что я уложусь в сегодняшний остаток дня. В общем попереживать и порефлексировать не удалось. Уйдя с головой в работу, я подпрыгнула, когда меня тихо позвали:

– Ландыш!

Из-з угла выглядывали Соня и Антон.

– Что случилось?

– Обедать пошли.

Я хотела отказать, но вдруг желудок возмутился моим решением. Оглянувшись на кабинет, откуда так и никто и не вышел, я забрала трубку и отправилась с ребятами.

В столовой ждал неприятный сюрприз. За маленьким столом сидели водители, а большой заняла бухгалтерия и менеджеры и наши остальные руководители, включая Клочкова, Кривцова и Баринова. При нашем появлении они резко замолчали. Заставив себя войти, я слегка подтолкнула растерявшуюся под недобрыми взглядами Соню.

– Мария Ивановна, добрый день.

Наша хозяюшка тут же засуетилась, помогая с обедом. Антон спросил:

– Куда сядем?

– К Богдану и остальным.

– Согласен.

Мы забрали свои тарелки и стали устраиваться рядом с водителями, которые радостно потеснились.

– Самое то для обслуги, – процедила главный бухгалтер.

Все застыли. Я даже не поворачиваясь, ответила:

– Вы как всегда, самокритичны, Елена Николаевна.

– Я про помощниц.

– Административный персонал, как и бухгалтерия, не относится к сотрудникам напрямую приносящие прибыль, а скорее является обслуживающим контингентом. Так что мы в одной лодке, Елена Николаевна. Считать деньги – это не значит их зарабатывать.

Да, грубо, но если иначе человек не понимал. Я же набросилась на еду, не слушая их тихие переговоры. Утолив первый голод, почти полностью в успокоилась. У Антона зазвонил телефон.

– Да, Витольд Лоллийевич. Нет, я на обеде. Да, она здесь. Да, он тоже. Ээээ. Ладно. Понял. Передам.

Он положил трубку и перевел взгляд на меня. Затем на водителей.

– Богдан, Витольд Лоллийевич сказал, чтобы ты эммм. В дословно – тебе поручили охранять Ландыш. Беляеву дали время собрать вещи и получить расчет. В общем, чтобы они не пересекались.

– Почему Беляева уволили? Из-за глупой шутки? – тихо спросила я.

Антон скривился:

– Ландыш, не говори ерунды. Офигенная шутка, ты провела ночь, собирая лишние никому ненужные брошюры. На презентации достаточно всего десяти – пятнадцати предпроектов. Почувствуй разницу, Дюймовочка. Остальные как бы в курсе, а Беляев воспользовался твоей неосведомленностью и тем, что ты недолго работаешь. Кстати, про согласование переработок секретариата непосредственно с Вишневским ты тоже не знала? Но с другой стороны, Сашка должен был сообщить Витольду Лоллийевичу по телефону лично, если кто остался в офисе после одиннадцати.

– Я попросила его никому не говорить.

– Ну значит и он свое получит.

– Все равно, это не причина.

Сисадмин пожал плечами:

– Сама знаешь, приказы начальства не обсуждаются.

После обеда возвращались молча. Богдан шел за мной, Антон о чем то тихо переговаривался с Соней. Я же вновь стояла на распутье. Уволиться или остаться? Поговорить с Вишневским или сделать вид, что ничего не было? Ни этого громкого увольнения, ни нежных объятий в плоттерной. Ни полунамеков и пристальных взглядов. Что делать? Как быть?

Я не особо смотрела по сторонам, поэтому вздрогнула, когда меня поймали за локоть и придержали.

– Ландыш, – предупреждающе сказал Богдан.

По законам дешевой комедии когда мы поднялись на третий этаж, Беляев вышел с двумя пакетами из общей зоны. Все кто находился, а это и главный бухгалтер и Марина, и еще пара архитекторов, замерли в предвкушении. А на боковом диванчике сидел Станислав, при нашем появлении он встал.

Беляев ухмыльнулся и бросил ему:

– Стас, меня не интересуют чужие любовницы.

Слова подействовали как оплеуха. Короткий взгляд на Богдана и тот убрал руку с моего локтя. Я же мило улыбнулась:

– Вакансия свободна, Александр Васильевич. Можете отправить резюме Марине, возможно она рассмотрит его вне очереди. Чем не место работы?

Тишина. Гробовая. Все правильно. Иногда полезно смотреть по сторонам, прежде чем открывать ротик. Но самое главное спать! Когда не высплюсь, я говорю такую ерунду, которая мне дорого обходится. Можно и самой готовить резюме.

– Оксюморон, Ландыш, масло масленное. Слово 'Вакансия' уже подразумевает что штатная единица не занята и вам как дипломированному менеджеру организации стыдно это не знать, – Вишневский не спеша подошел к ресепшн, непринужденно облокотился на него, разглядывая то меня, то Беляева, – да и такого рода вакансии, когда они образуются, я предпочитаю закрывать самостоятельно, без помощи посредников. И дражайший Александр Васильевич… впрочем это уже не для девичьих ушек. Кстати, Александр Васильевич, вы все больше и больше меня разочаровываете. Вы мне напомнили анекдот про отравление печеньем. Стыдно признаться, что прокололись из-за милой, слишком исполнительной девушки? Еще бы, столько времени водить меня за нос, сливая данные конкурентам, и тут маленькая, нахальная с гетерохромными глазами все планы поломала. Ведь не отпусти она Веронику, и все бы получилось. Мда, как сейчас говорит молодежь, печалька. Вы умный человек, а проигрывать так и не научились. Даже не по-мужски как-то обвинить юное создание во всех своих грехах. Жаль, очень жаль. Тогда я подумаю, как бы вам доступнее донести мысль, изложенную в приватной беседе. Как только придумаю, то немедленно поставлю в известность. А сейчас не смею задерживать. Антон, электронный ключ у него забери. Ландыш, иди сюда.

Хотела серьезно обидеться, но потом запоздало дошло. Я стояла около лифта на пути Беляева, который уже тоже вышел на прямую дорожку. Видимо, за меня переживали. Я спокойно, даже нарочито небрежно направилась в сторону мансарды, опальный РП двинулся на встречу. Вишневский выпрямился, сейчас он мне напоминал зверя, готового прыгнуть вперед. Неужели все так запущено? И что мне сделает Беляев? Залихватски выхватит из пакета двустволку и пристрелит? Или лучше такой огромный нож, похожий на тот, что мясо рубят. Прыгнет как Рембо… я невольно покосилась на Александра Васильевича. Нет, он конечно не толстый, но в наличии кубиков пресса я засомневалась. О чем только мысли?! Это все шеф виноват!!!

Ничего не произошло, мы спокойно прошли мимо друг друга, на взгляд Беляева я не обратила внимания, а когда дошла до Вишневского и повернулась лицом ко всем, то вздрогнула. Оказывается, Богдан и Станислав не отходили от меня.

Вишневский даже не повернулся в мою сторону. Он проводил взглядом уехавший лифт и переключился на сотрудников:

– Еще вопросы есть? Нету? Отлично, люблю понятливых людей. Тогда не стану напоминать, что рабочий день продолжается. Мариночка, у нас открыта одна вакансия на должность руководителя проекта.

Он развернулся и отправился в сторону мансарды, я поплелась следом.

Уже наверху заметила, что Станислав идет следом. Вишневский, не поворачиваясь спросил:

– Протокол готов?

– Мне надо примерно еще час, – тихо ответила я.

– Хорошо, тогда доделывай.

– Витольд Лоллиевич…

– Ландыш, доделай протокол. Потом поговорим. Стас, пойдем, закончим со всем поскорее.

Управилась я быстрее. Списалась со всеми, затем разослала. Затем у девочек возникла проблема, пришлось сбежать вниз, чтобы разобраться с непонятным письмом, дальше пришел курьер, которым не знал кому и что принес. Согласовать поездки водителей, очередной пакет в Москомархитектуру. Сжав зубы сходила в бухгалтерию сдать авансовый отчет, заодно проверить, что по гсм. А с учетом, что автомобили оформлены на юрлицо, выяснила, что подходит время ехать в военкомат, то есть надо готовить документацию. А в ноябре еще и КАСКО с ОСАГО продлевать. Бухгалтерия выдавала сведения четко, сдавая документы уже с реестрами. Коротко по существу и с холодком. На обратном пути девочки напомнили, что Липатов уезжает в командировку. Пробубнив нечто не очень хорошее, я отправила к Игорю Валерьяновичу Веронику, чтобы она передала им все документы по проезду и заселению, заставила ее же созвониться с гостиницей, подтвердить трансфер. Под конец брюнетка наконец поняла, что теперь она ответственная за группу Липатова. Данная информация ввергла девушек в ступор.

– Прям я отвечаю? И если что, я буду решать проблемы?

– Да, а что тут такого? – удивилась я.

– Нам никогда ничего не доверяли.

Я отложила в сторону почту и внимательно посмотрела на девушек. То есть раньше их статус был на уровне подай-принеси. Красивое украшение офиса. Со стереотипной оговоркой, что с красивых, но глупых взять?

– Договоришься с Липатовым, чтобы он тебе звонил. Во сколько та поезд прибывает? Вот за час до прибытия отзвонишь водителя, проконтролируешь. Затем через час после поезда контрольный звонок Липатову, что у них все хорошо и они заселились. Аналогично под отъезду. Я надеюсь на тебя. О, Богдан, ты мне нужен.

Не дожидаясь ответа девушек, я подошла к водителю:

– Ты же раньше возил документы в военкомат? Скажи мне удобный день и возьми у девочек доверенность, я подготовлю документы и отвезешь тогда.

– Ландыш, возил Тигран.

– Хорошо, тогда ему передай.

С третьим водителем я не так часто сталкивалась и немного побаивалась южного темпераментного джигита с громким голосом. Тем более пока он выскажет все комплименты, ты уже забываешь, о чем хотел с ним говорить. Его идеально было посылать в разные структуры сдать документы. У него принимали все и всегда, лишь замолчал и ушел.

Богдан понимающе усмехнулся и пообещал передать. А я убежала к себе на мансарду. Прислушалась. В кабинете слышался тихий разговор. Внизу все спокойно. У меня тоже уже дел практически не осталось. Вернее дела есть, но я понимала, что не в состоянии браться за серьезное.

На моем столе на блюдце лежали три шоколадных конфеты. Правильно, сегодня мы кофе и не пили. Не было совместного завтрака, все кверху дном. Я дошла до кофе-пойнта, где меня и накрыла истерика.

Давилась беззвучными слезами сидя на полу, пока наверху кофеварка пыхтела и фырчала, заваривая ароматный напиток. Запрокинув голову, хлюпала носом жалея себя. Хватило пары минут, пачки салфеток и стакана холодной воды. Выходила я спокойная с чашкой кофе, только слегка красные глаза выдавали мою слабость.

Но выпить мне кофе не дали, возле моего рабочего места стоял Станислав. Сейчас он улыбался, и вообще пытался принять вид обычного человека. Вы видели как улыбаются акулы? Я до последнего момента тоже нет, и уже не тянет полюбоваться столь диковинным зрелищем.

– Я могу вам помочь? – выдавить классическую фразу получилось.

– Мы с вами так и не познакомились. Меня зовут Станислав Григорьевич Штерн. Скажем так, я помогаю Витольду Лоллийевичу в вопросах различной безопасности. Вот мой телефон, – он протянул визитку, – в случае необходимости звоните в любое время суток.