Текст книги "Запретный плод (СИ)"
Автор книги: Katrina Sdoun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)
Глава 32
Знакомые стены кабинета Линетт больше не вызывали волнительного оцепенения – изнурительные поиски воспоминаний уже не увлекали. Не осталось живого места, ни единого предмета в помещении, к которому я бы не прикоснулась. На меня обрушился шквал бесполезных видений о преподавательских буднях наставницы, но ни намека на ее душевные терзания. Призраки прошлого ластились ко мне, обтирались о ноги, как фантомные котята, но я ждала другого. Меня интересовал Ровер и все, что с ним связывало Линетт. Как же она глубоко запрятала мысли о нем!
Я сидела на диване, разглядывая стену – ее украшала гардина из золотых нитей, а за ней темнела дверь. Сосчитав завитки на обоях, изучив и запомнив их последовательность, я отвлеклась на картины, но и они быстро наскучили. До вечеринки оставалась уйма времени, а находиться дома оказалось нестерпимо тяжело. Меня пугал грядущий вечер. Пугало то, что я не справлюсь с чувствами, не вынесу видеть Бена в объятиях другой женщины. Поэтому я вернулась в Университет, но так и не смогла выбросить его из головы. Это сильнее меня.
Дверь обнаружилась совершенно случайно. Если не знать, что она там есть – не увидишь. Возможно, именно сегодня она позволила заметить себя? Вероятнее всего. В обители магии, где каждый дюйм пропитан силой, всегда есть, чему удивляться. Поднявшись с кресла, я оправила платье – горчичного цвета с тонким черным узором, плотно прилегающее к телу. Длинные рукава прикрывали кисти рук, вырез обнажал плечи, а изящное черное кружево создавало дополнительный акцент на нем. Длиной до колен, оно смотрелось тесным и тугим, но было удобным. Обтягивающие платья – моя слабость, как и высокие каблуки. Сегодня на мне были черные замшевые туфли на шпильке. Оставаться женственной в любой ситуации, даже когда на душе скребут кошки – мой жизненный принцип. Тряпки не спасут положение, но помогут поднять самооценку.
Скользнув к стене, я перебросила распущенные волосы на левое плечо. Не дыша, замерла перед дверью. Завеса тайны – проход в спальню Линетт. Прежде я не бывала там, и сердце неистово колотилось в предвкушении чего-то нового. Я надеялась, что там спрятано самое ценное и сокровенное воспоминание Линетт.
Раздвинув руками сверкающие нити, я отворила темную резную дверь, и на меня хлынули ароматы и ощущения. Здесь пахло весной, несмотря на холодный осенний пейзаж за окном – и тоской. Светлая просторная комната, исполненная в пастельных желтых и нежно-розовых тонах. Большой однотонный шафрановый палас занимал добрую часть помещения, и он оказался безумно мягким, прям волшебная дорога в мир грез – напротив двери располагалась огромная кровать с балдахином из парчи. Королевское ложе – не меньше. Покрывало напоминало весеннюю поляну: пыльно-розовое в желтых пионах, пущенных по низу.
Справа пристроился низкий диванчик, обитый пудрово-розовым шелком, кресло у изголовья кровати, высокий старинный шкаф скрывался в тени балдахина. Золото ненавязчиво сверкало в мелочах – будь-то узор на мебели или бахрома на покрывалах. Темные обои с замысловатым рисунком оттеняли нежность остальных цветов. На окнах развивались гардины – форточка оказалась открыта. Линетт не стало, но кто-то заботился о ее спальне, проветривал и смахивал пыль с высоких книжных шкафов.
Люстра над кроватью напоминала распускающийся пион – идеальная точность и изящность деталей поражали воображение. Я прошлась к туалетному столику у окна. На нем стояла вазочка со свежими садовыми цветами и флакончик духов. При одном взгляде на него я ощутила аромат, всегда сопровождавший Линетт. Он настолько подходил наставнице, что для меня являлся ее индивидуальным запахом. Проведя ладонью над столиком, я ничего не почувствовала и решила осмотреть шкаф.
Многообразие нарядов, сотни платьев – все я видела на Линетт и сейчас испытывала острую необходимость коснуться, но не могла осмелиться. Хотелось узнать, действительно ли кружева такие жесткие, как смотрятся – казалось, о них можно порезаться. Ткани благородные, мягкие и струящиеся, силуэты – величественные, притягательные. Каждый наряд был памятным – я провела пальцами по складкам юбок и покрылась мурашками. Призраки ее памяти – видения пронеслись в сознании мимолетными кадрами. Голова закружилась, и я отступила от шкафа, охватила себя руками. Застыв перед кроватью, прислушалась к тишине. Что-то было в ней спрятано, и оно просилось обнаружить себя. Сила клубилась вокруг меня, я ощущала каждый предмет в спальне. Моя магическая чувствительность обострилась – кулон почуял родные стены, дух прежней хозяйки. Он рвался на свободу, вибрировал, тяжелее и раскаляясь. Я прошлась к картине над диваном, провела пальцами по позолоченному багету рамы. Портрет наставницы ожил, зашевелился, будто усаживаясь передо мной удобнее. Изумрудное платье с серебристой вышивкой переливалось в лучах солнца, медные волосы жидким шелком растекались по плечам. Строгий взмах ресниц, поджатые губы – ее безупречно красивое лицо не передавало эмоций, но глаза смотрели на меня. Линетт едва вынесла мучительную неподвижность, когда художник писал этот шедевр. Она разгладила складки платья и застыла – сила вытолкнула меня из воспоминания, я попятилась к шкафу. Из окна подуло осенью и холодом, я обернулась, будто меня кто-то окликнул по имени, и взгляд упал на книжные шкафы, упиравшиеся в потолок. Не медля, приблизилась к ним, взглянула на полки, плотно набитые пестрыми книгами. Их было чересчур много, чтобы каждой касаться.
Пробежавшись ноготками по корешкам, дотронувшись до древних и ветхих переплетов, я обошла шкаф и припала к нему ладонями, прижалась лбом к гладкой поверхности стенки. К чему все эти воспоминания, если я не могу сама их пересматривать, как фотографии в альбомах? Зачем они мне? Какая от них польза? Магия хлынула из меня, замерцала в воздухе и облетела ряды книг, прощупала каждую. Я ощутила ее и отлипла от шкафа, подошла к полкам. Зажатая между пузатыми томами научных собраний Линетт, нужная книга задрожала, затряслась, пытаясь выбраться из заточения. Я протянула руки, и она охотно выпрыгнула. Оказавшись в подсвеченных силой ладонях, раскрылась на шестьдесят третьей странице, переместила меня в залитую солнцем комнату. В ту же самую, но многими годами ранее.
–Значит, ты переезжаешь?– издалека прозвучал голос Линетт. Она говорила холодно, глядя в книгу. Густые рыжие волосы свесились и упали на страницы. Они заслонили строки, на которых наставница остановилась.– Находиться со мной под одной крышей тебе мучительно и тягостно?
Ровер тяжело вздохнул и прислонился спиной к стене. Запрокинув голову, прикрыл веки. Он стоял у двери, но Линетт не отрывала взгляда от книги. Пробегала глазами по одним и тем же строкам, словно не могла вникнуть в их смысл, и перечитывала заново. Но я знала, что она не хотела на него смотреть – боялась выдать свою боль.
–Я всегда буду рядом, Линетт. К чему опять затевать этот разговор?– устало проронил Ровер.
–Нам на роду написано жить в стенах Университета….
–Мне здесь более нет места.
–Ты излишне жесток,– ее руки задрожали, пальцы скомкали страницы.– Нам обеим необходимо твое внимание.
–Драгоценная Линетт,– он открыл глаза и оттолкнулся от стены – плавно и грациозно. Заложив руки за спину, скользнул мимо диванчика, на котором сидела она. Звук его шагов отдавался в груди – сердце отмеряло их и болезненно сжималось.– Я не согласен с твоим выбором и никогда не примирюсь с ним. Но ты знаешь, где меня найти, если я тебе понадоблюсь.
Перед глазами из воздуха соткался дом. Уютный и светлый, окруженный нежными флуциями и кустами жасмина. Большие окна с белыми резными ставнями, на темной черепичной крыше поскрипывал черный флюгер в форме взлетающей птицы. Подвесной фонарь на крыльце качался от порывов ветра, и удушливо пахло приближающимся дождем. Я прерывисто вздохнула, справляясь с волнением.
–Да, теперь знаю,– прошептала я и захлопнула книгу.
Стоило только представить дом, как я дымкой переместилась на окраину города. Лес обступил улицу, холодные лучи солнца мягко рассеивались сквозь ветви. Они золотили листву на крышах, отражались от уцелевших оконных стекол. Неожиданный контраст с шумным центром – покосившиеся строения и ветхие заборы выглядели запущенными, покинутыми. Несколько домов, точно привидения затаились в тени многолетних деревьев, накрывавших крыши пестрыми кронами. Дворы поросли багульником, фасады густо обвил плющ. Он забирался в разломы и окна, заполонял собой пустые жилища. Неподалеку было озеро – сладко пахло мокрым мхом, грибами и трухлявой древесиной. Здесь царил необыкновенный покой и буйство красок – разгар осени, когда как за чертой города чувствовалась поступь приближающейся зимы. На крыльце небольшого деревянного дома поскрипывали веревочные качели, почтовые ящики понуро сгорбились, проржавели, облупилась краска. И среди этой дикой красоты затерялся двухэтажный дом со светлыми каменными стенами и флюгером в форме взлетающей птицы. Он почти не изменился, разве что ставни заменили жалюзи, обновили ограждение балкона – прежде оно было из дерева, а сейчас белели кованые перила с завитками, в круглых клумбах чахли петунии.
Я издали разглядывала аккуратный особняк, и сердце трепетало от волнения. Балкон нависал над просторной белой террасой, обнесенной невысокой живой изгородью. Столик, пара кресел – все в опавшей листве, словно нарочно оставленной для антуража. Дом был красив, ухожен, без всяких вычурностей. Сделав шаг к нему, я замерла – птичий гомон смолк, меня обступила густая и терпкая тишина. Здесь даже дышалось иначе. Я будто в другой мир попала – нереальный, созданный исключительно для Ровера.
Посреди улицы раскинулись заросли душистого ракитника. В них пряталась скульптура прекрасной девы. Ее не пощадили годы и ветра, краска облетела, но хорошо угадывались большие глаза, волосы до пояса и русалочий хвост, заваленный обломками камня. Когда-то давно это был фонтан. Магический народ всегда почитал русалок, на улицах старого города можно встретить множество упоминаний о морском народе в архитектуре.
Прерывисто вздохнув, я двинулась к дому. Меня пробирала дрожь. Линетт была Верховной Ведьмой – эта мысль давалась нелегко, но сомнений почти не осталось. Вспоминая, как близко была к ней, как смотрела в глаза и не видела истины, я испытывала нестерпимую горечь. Но теперь ее нет, и все трудности и ответственность за мир магов легли на плечи Стэнли, ведь он являлся правой рукой Верховной Ведьмы. Так мне говорили, и я верила. Теперь многое стало яснее, сложились детали мозаики, но кем же был Ровер? И как его звали на самом деле? Голова закружилась – я стояла перед его домом. Он не казался заброшенным, я чувствовала, что в нем кто-то жил – от постройки тянуло домашним теплом. Ухоженный двор, свежая краска на рамах….
Ноги не слушались, но их тянуло в нужном направлении. Я брела, кутаясь в воротник черного пальто. Каблучки звонко постукивали по потрескавшемуся асфальту, разбивая нереальную тишину этого места. Обитель покоя – Ровер искал уединения. Природа затаилась, ветер стих, и ни одной птицы не пролетело над улицей. На миг почудилось, что ничего живого, кроме меня, здесь не осталось. Я замерла напротив светлого особняка, но слева мелькнула искрометная тень, пронеслась с другой стороны, заставив сердце подпрыгнуть к горлу. Что-то двигалось в мою сторону. Вал энергии прошел по телу огромной ладонью. Я не успела проследить за тенью взглядом, только внезапно охватило тревожное чувство, словно налетевший сквозняк из приоткрытой двери, и засосало под ложечкой. Я медленно, очень медленно обернулась.
Он шагнул ко мне, обошел спереди, чтобы видеть лицо, и остановился справа. От него веяло древесным одеколоном, чистотой и крепким кофе, как от обычного прохожего. Ни капли силы, ни намека на магию. Кончики пальцев закололо от желания занести руку, отгородиться от возможной опасности. Черное пальто с поднятым воротником, черные джинсы, серый пуловер, ботинки на толстой подошве. Атлетичная грудь медленно вздымалась от спокойного глубокого дыхания, и ткань пуловера натягивалась. Внушительные габариты, неприступная гора мышц. Ветер трепал полы пальто – он запустил руки в карманы, придерживая их. Гладкая кожа головы поблескивала. На меня смотрел бэлморт и изучал, как товар в витрине магазина.
–Не может быть,– прошептала я. Мы стояли и рассматривали друг друга. Он был высоким и крупным, и если бы не каблуки, то пришлось бы запрокидывать голову.
Бэлморт нахмурился, изобразил на каменном лице недоумение.
–Сейчас не время.
–Я должна его увидеть.
Бэлморт растворился в воздухе, я вновь не успела за его движением, только вздрогнула, когда он появился совсем близко. Возвышаясь, обступил справа и тихо сказал на ухо:
–Уходи.
–Чей это дом?– в горле пересохло от страха, но сдаваться я не планировала. Ветер зашелестел, сдул мои волосы назад, но я даже не моргнула – настолько была напряжена.
–Тебе не нужно знать.
–Ошибаешься,– прошипела я и медленно повернула голову, посмотрела снизу вверх.– Мне жизненно необходимо это знать.
Он улыбнулся, будто ожидал такой реакции. И улыбку нельзя было назвать дружелюбной. Деревья внезапно ожили, гневно зашумели, дорожная пыль взметнулась вверх облаком.
–Ты живешь здесь?
Бэлморт склонился, изучающе посмотрел на меня. В темных глазах блеснул интерес, отразилась насмешка. Но его лицо, будто вылепленное из глины, не выражало ровным счетом ничего.
Стиснув зубы, я бросилась к дому, но он обратился в дым, слился с ветром и преградил мне путь. Пришлось остановиться, чтобы не врезаться, не обжечься. Его сила загремела, наполняя мне голову, путая все мысли. Волосы зашевелились от жара, исходящего от черного столба дыма. В сознании всполошились вороны, закричали. Их звонкий гомон вытеснил силу бэлморта, он попятился, будто его оттолкнули. Давясь собственным сердцем, я выставила перед собой руки. Опавшие листья закружились, поднимаясь в воздух, ветер бросил их охапкой мне под ноги. Лепестки петуний рассыпались по сухой земле, как брызги крови. Вновь оказавшись в материальном облике, бэлморт не сдвинулся с места, лишь коротко мотнул головой.
–Почему Линетт звала его Ровером? И почему они поссорились?
–Не мне отвечать на твои вопросы.
–Да, я тоже была бы не против услышать ответы от него, но ты меня не пускаешь!
–Я уже сказал,– низким голосом сказал он,– сейчас не время.
Я прошлась по дороге туда-сюда, он следил за мной глазами, как за маятником. Ему не нравилось, что я напираю, не нравилось играть по моим правилам. Мы оба заметили, что с прошлой нашей встречи что-то изменилось, а именно – я. Бэлморт больше не пытался поразить своей магической мощью. Ветер вновь был просто ветром и нес желанную прохладу. А он стоял и смотрел, словно чего-то ждал. Ждал, когда я уберусь восвояси? Раздраженно фыркнув, я приблизилась к нему почти вплотную, но в последний момент испугалась и отступила. Отошла, бросив взгляд через плечо. Он изогнул бровь и рассмеялся низким грудным смехом. Когда «гора мышц» улыбался, у него глаза светились добротой. Это вызывало смятение.
–Кто он? Я должна знать. Ровер – повелитель бэлмортов?
Бэлморт запрокинул голову – громкий хохот заставил меня покрыться ледяными мурашками. Но я крадучись шагнула ближе и посмотрела в упор.
–Ты охраняешь его? Он твой хозяин?
–Я бы так не сказал.
–Ты вообще не разговорчивый,– вспылила я.– Почему ты помогал мне? ОН приказал?
–Я разве помогал?– с беспристрастным видом удивился «гора мышц» – в интонации послышалась нотка снисходительного изумления.
–Нет,– прошептала я, застыв перед бэлмортом, и забыла, как дышать. Что-то сжалось в груди и вспыхнуло, адреналин забился в висках. Знала я одного мужчину, игравшего словами, говорившего загадками. Странник? Передо мной незнакомец в капюшоне?! Я осторожно обошла его, смерила придирчивым взглядом, пробормотав чуть громче:– Нет, не верю.
–Во что?
– Ты не можешь быть им,– подумала я вслух и остановилась, подняла голову, чтобы посмотреть в глаза. Он довольно ухмыльнулся.– Ты бы не поместился за его столиком, и толстовка лопнула бы. Здоровяк, ты не можешь быть Странником,– мой голос прозвучал уверенно, но наивно.
У бэлморта глаза сузились от удовольствия.
–Ты так уверена?
–Я ни в чем не уверена, но здесь ошибки быть не может. Ты – не он,– я с силой толкнула бэлморта пальцем в грудь и чуть не сломала его. Мышцы под тонким пуловером были просто каменными. Бэлморт опустил голову, посмотрел, но руки из карманов не вытащил. Я чувствовала, что он ничего не сделает, и эта мысль подстегивала подойти ближе, ощупать его, убедиться в том, что он настоящий. И он не оттолкнет меня, не дотронется. Я шагнула к бэлморту, но он попятился, избегая моих прикосновений. Выражение его лепного лица вновь стало непроницаемым.– Откуда ты взялся и почему преследуешь меня?
–Тебя ли?
–Ты привел меня к детскому дому,– выдохнула я, спрятав и сжав замерзшие руки в карманах пальто.– А когда мы столкнулись в Библиотеке, я выяснила, как именно бэлморты получают заказы. Это ты меня навел. Зачем?
–Если бы я не показал, то ты бы вечность копошилась и разбудила то, что не должно пробуждаться. Подняла бы на уши всю Систему.
–Он знал?– дрожащим голосом спросила я, теряя самообладание.– К чему вы оба пытаетесь меня подвести?
Бэлморт чуть заметно вздернул бровь.
–Ты зря пришла. Сегодня никто не станет отвечать на твои вопросы.
Ровер знал, что я ищу встречи. Знал, что я здесь. Возможно, украдкой наблюдал за нами через окно. Я повернула голову и посмотрела на дом. Ничто не шевельнулось, не выдало его присутствия. Он предугадывал мои мысли, поэтому послал «гору мышц» встретить меня и развернуть обратно у порога. Наконец-то я была близка к разгадке, стоило лишь шагнуть к дому, взбежать на крыльцо и повернуть дверную ручку, но верный голем Ровера не позволит. Что же связывало их? Что заставляло бэлморта хранить его тайну?
–Не ты его первостепенная проблема, не обольщайся.
–Он обращается ко мне во снах и видениях, будто бы оберегает. Что-то пытается сказать, но я не понимаю.
– Так и оставь все, как есть. Пусть сны будут только снами. Представь, что у тебя есть призрачный покровитель. Не ломай привычный ход событий, ни к чему хорошему это не приведет. Он сам тебя найдет, когда посчитает нужным.
–Не пропустишь меня?
–Нет.
–Когда он вернется?– спросила я, пятясь. Бэлморт остался стоять на дороге и следить за мной немигающим пустым взглядом карих глаз. И это были просто глаза – ни капли магии.
–А я не говорил, что его нет дома.
Я чуть не потеряла сознание от волнения. Споткнулась и застыла посреди пустынной улицы.
–Скажи хоть имя,– прошептала я.
Бэлморт хмыкнул и растворился в воздухе. Я не успела моргнуть, как он выплыл из черной дымки на противоположной стороне дороги. И заговорил очень тихо, почти беззвучно, но я услышала каждое слово:
–Держись отсюда подальше. Он даст знать, когда будет готов принять тебя. Слушай его шепот, иди на звук его голоса….
Он исчез, слова растаяли в воздухе. Дождевые тучи нависли над улицей, приятно запахло сыростью. На коже еще осталось ощущение жара, но бэлморт уже был далеко отсюда. Резкий порыв ветра остудил, наполнил меня благословенной прохладой. Невыносимо тянуло перебежать дорогу и постучаться в дверь дома, но я стояла посреди дороги, кутаясь в пальто, и смотрела на темные окна. Все это время Ровер был рядом, наблюдал за мной, а я только сейчас его почувствовала. И на душе стало мучительно горько.
Гораздо сильнее, чем раньше.
Глава 33
Этим вечером в баре у пристани царила привычная атмосфера хмельного веселья. Официантки не успевали обслуживать шумных посетителей. Драки в «Сирене» случались крайне редко, подвыпившие и раскрасневшиеся моряки не хамили и руки не распускали. Как правило, местная публика вела себя благородно и доброжелательно. Я расположилась за самым дальним столиком и наблюдала за тем, как Странник пускал кольца дыма – педантично, искусно, с наслаждением. В воздухе повисло неподвижное табачное облако, но я вперилась глазами в его темный силуэт, комкая в руках бумажные салфетки. Сквозь пальцы на синюю бархатную скатерть сыпались лепестки желтых фиалок. Было приятно снова видеть его, от волнения дрожали колени, сильнее, чем прежде. Достаточно одного взгляда на Странника, чтобы убедиться – он не тот бэлморт, что повстречался мне сегодня днем. Он был меньшей комплекции, ниже ростом, но сильный и жилистый, если не сказать – изящный. Я бы не назвала его щуплым, нет – на мой вкус, так идеальное сложение по всем меркам.
От сердца отлегло, и с губ сорвался вздох облегчения, я прикрыла на миг веки и улыбнулась своим мыслям. Как никогда мне нравилось смотреть на него. Не то, чтобы я категорично настроена против его темной сущности – душу грела сама мысль о том, что это два совершенно разных мужчины. И я не могла объяснить – почему. Весь оставшийся день меня тянуло в задымленное, пропахшее алкоголем и потом заведение, чтобы подсесть за столик к незнакомцу в черном капюшоне. Я пришла к Лорелее, но, как всегда, можно подумать, что это являлось поводом для встречи с ним. Нет, нет! Мне было жизненно необходимо развеять свои сомнения, а тут случай подвернулся…
Я долго колебалась, но, наконец, решилась и встала из-за стола. Не терпелось ощутить табачное дыхание таинственного собеседника. На фоне местного контингента я выглядела, как участник костюмированного представления. На мне струился черный атласный плащ-накидка с капюшоном, спадавшим на плечи, он скрывал сверкающее стразами бальное платье. Наряд по случаю вечеринки в Университете. Пышную юбку с кринолином, которую приходилось придерживать, Странник не оставил без внимания – он отметил каждую деталь моего туалета, стоило только переступить порог бара. Его прощупывающий взгляд скользил по моей фигуре, словно лазерный луч – он был почти осязаем. Плащ заметал пол, и когда я шла, он растекался вокруг ног черной блестящей лужицей. Совсем как…. Тьма. Я подошла к столику и плавно опустилась на стул. Сложила перед собой руки в длинных черных перчатках и склонила голову, волосы, завитые в крупные локоны, упали на плечо. Я посмотрела во тьму капюшона, и Странник затушил сигарету в пепельнице. Шумно выдохнув, он сцепил руки на животе, закинул ногу на ногу, в общем, занял удобное положение для увлекательной беседы.
–По какому случаю, позволь спросить, ты так изумительно выглядишь, Эшли?– поинтересовался он, и его бархатный голос перечеркнул мои последние сомнения.
Я пожала плечами и не удержалась от улыбки. Пусть прозвучала ирония в словах Странника, все же это был комплимент. В груди растекалось тепло, которое чувствуешь рядом с близким и родным человеком после длительной разлуки. Всему виной его голос – ни с чьим другим я его более не спутаю. Странник становился для меня некой формой зависимости, я нуждалась в общении с ним, в запахе табака и насмешливых замечаниях. Мне было достаточно провести с ним несколько минут тет-а-тет в полной тишине, и на душе светлело. Когда это произошло? В какой момент я заболела им и стала подвластна его образу? Наверно, Лорелея точно так же утратила волю и влюбилась в неизвестного мужчину в капюшоне. Но в моем случае романтика не имела место быть – нас связывало нечто иное.
–Сегодня вечеринка в Университете,– как бы нехотя протянула я, разглядывая поверхность скатерти, и наморщила носик.– Давно хочу попасть туда и осмотреться.
–Любопытно,– хмыкнул Странник. Подавшись вперед, будто бы в нетерпении, он сложил руки на столе, сцепил пальцы в замок. Поскрипывая, натянулись черные кожаные перчатки. Я посмотрела на них – движение одних только глаз, и от волнения по спине скользнули мурашки.– Не знал, что балы до сих пор проводят. Как и не догадывался, что тебе они интересны.
–Вкусы меняются,– загадочно сказала я и прищурилась.– Ты бывал там?
–Случалось, но очень давно. А кто их проводит?
–Мне тоже хотелось бы знать. Стэнли наложил запрет на вечеринки в Университете из-за траура по Линетт. Но каждую субботу в зале гремит музыка, а пол усыпан блестками и конфетти.
–Зачем ты стремишься туда попасть? Какой интерес для тебя представляет сборище подвыпивших студентов и жаждущих беспечного веселья магов? И не говори, что захотелось окунуться в студенческую жизнь и тряхнуть стариной. Я не поверю.
–Ты как всегда прав, Странник. Во времена учебы я не посещала подобного рода мероприятия. Мне это не было интересно. А сейчас…. Я занимаюсь одним делом,– я прикусила язык. Не потому, что не собиралась рассказывать Страннику – совет мне бы пригодился, но смущало его любопытство. Он вел себя настойчивее обычного, я ощущала… тревогу? В том, как он покачивал ногой под столом и перебирал пальцами. Странник всегда отличался сдержанностью, но сегодня что-то пошло не так.– Пропали три студентки Университета, одну из них уже нашли мертвой. Меня попросили помочь с поисками виновного в ее гибели. И, кажется, произошедшее как-то связано с побегом узника из подземелья Университета.
–Подземелье?– удивился Странник и отодвинулся, оставив одну руку на столе. Другая потянулась в карман толстовки.– Там все еще кого-то держат? Ты своими глазами видела?
–Я видела темницу. Невероятное местечко! Пробралась тайком, потому что меня не пускали. Но кроме синих пустот ничего не обнаружила – никто не станет для меня отворять магические двери, за которыми заперты преступники.
–Что случилось?
Пришлось рассказать ему про то, как я обнаружила тело Адрианы Хиггинз и нарвалась на четырех фамильяров, преследовавших ее. И, разумеется, поведала про то, как из темницы Университета якобы сбежал узник.
Повисла пауза, которую нарушил Странник:
–Я учил тебя не верить в совпадения.
–Помню. Но первая жертва пропала на день раньше побега узника, а когда фамильяры бросились на его поиски, она уже была мертва.
Остальное он додумал сам. Беглецом была погибшая девушка, но убийца не хотел создавать шумиху. На уши Патруль поднял тот, кто случайно увидел ее. Я упустила из внимания эту маленькую деталь – кто же всполошил Университет и фамильяров? Кто первым обнаружил двух охранников без сознания и исчезновение еще четверых? Ведь никто не входил и не выходил из темницы, кроме самого патруля и начальника охраны, если в том есть нужда.
Что-то отразилось на моем лице – уж не знаю, что именно, но Странник коротко кивнул:
–Необходимо выяснить, кто навел панику среди фамильяров.
–Я уже думала о Стэнли, но он не виновен. Совершенно точно.
–Стэнли?
–Главный Фамильяр Верховной Ведьмы. Он руководит всеми пернатыми и мохнатыми помощниками нашей правительницы. Я уже говорила.
–Значит, он на твоей стороне?– уточнил Странник, и я кивнула.– Тогда выясни у него, кто оповестил о побеге заключенного.
–А если это всего-навсего обманный маневр?– я подалась вперед, взволнованно всматриваясь в темноту его капюшона.– Убийце нужно было время, чтобы замести следы и отвести от себя подозрение, вот он и взбудоражил пернатое духовенство! Опять же, нестыковка во времени: девушку нашли утром, а Патруль вылетел в погоню только в середине дня.
–Это еще ничего не значит,– холодно отрезал Странник, разминая сигарету пальцами.– Если тебя смущает разница во времени, то проанализируй события. Отследи каждый шаг первой жертвы, выясни, что заставило ее сделать то или иное действие. Ты в мире магов живешь, Эшли. Можно получить любую информацию, ни с кем не разговаривая.
–Предметы,– прошептала я и улыбнулась.– Стены. Ты как всегда прав, Странник. Вот только…. В подземелье они сотканы из тумана и чар.
–Тебе не обязательно кщупать их. И не обязательно именно в подземелье. Важно лишь узнать, где в последний раз видели жертв и осмотреться. В метафизическом и чувственном смысле.
–Если сегодня не получу достаточно сведений, то вплотную займусь изучением памяти предметов. Считаешь, моих способностей для этого достаточно?
–Вполне. Ты можешь больше, чем думаешь, Эшли. Тем более, с новыми, недавно открывшимися возможностями.– Вздохнув, Странник посмотрел на свои руки, в которых крутил сигарету. Он не прикуривал ее, почему-то медлил – я снова ощутила, что его что-то тревожит.
Было тяжело дышать, будто задели сразу все нервы тела. Я никогда не смела думать о Страннике плохо, но и не могла объяснить – почему. Душа тянулась к нему, чувствуя родство, будто передо мной сидел близкий по крови человек. Не приходило в голову, что он вполне мог быть темным магом или бэлмортом, одним словом злодеем, вжившимся в роль безобидного завсегдатая бара у пристани, где никто его не замечал, кроме меня. Именно меня, потому что никто и не должен больше видеть его и подсаживаться. Странник сидел за дальним столиком, ожидая именно моего появления. Только для меня его таинственность. Пожалуй, я давно поняла это, но не хотела принимать, ведь тогда бы рухнула красивая легенда, рассыпалась эффектная декорация, ставшая неотъемлемой частью моей жизни. Уже не помню, когда первый раз пришла в бар и подсела к нему – сколько лет минуло?! Десять или двадцать? Мы столько времени знакомы….. Что же побудило заговорить с мужчиной в черном капюшоне? Разумеется, его загадочность, мистическая индивидуальность, которую кроме меня никто не чувствовал, не видел в невзрачном отпугивающем облике. От Странника не веяло магией, но в груди все замирало от одного его вида. Драматичная скрытность – она завораживала. И на протяжении многих лет я посвящала его в свою жизнь, он прочно поселился на ее страницах. Но отчего же? От того, что он стал частью моей судьбы, частью меня, если будет угодно. Для того, чтобы приходить к Страннику в бар и усаживаться за столик, вместе разоблачать иллюзии и раскрывать преступления. Проклятье, какое чудесное, реалистичное заблуждение!
–Ты поняла, о чем я говорю, Эшли?– с веселым интересом протянул Странник и склонил голову набок, ловя мой взгляд.– Ты обрела новую силу, и пусть она тебе не слишком приятна, ее бремя тяготит – нужно укротить ее и подчинить себе. Используй темный дар в благих целях.
–Поэтому-то я и иду на бал,– кивнула я и убрала руки. Сложив их на коленях, легкомысленно пожала плечами.– Хочу испытать на своей шкурке воспоминания предметов и стен зала для торжеств. Жертвы там бывали с завидной регулярностью.
–Отлично,– пустым голосом сказал он и расслабленно откинулся на спинку стула.– Что же в бар тебя привело? Пришла снова меня потрогать?
–Неплохая идея,– улыбнулась я и протянула руку над столом.– Не удостоишь чести?
Странник надменно хмыкнул, поглядев на нее.
