Текст книги "Запретный плод (СИ)"
Автор книги: Katrina Sdoun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)
–Не стану спорить,– улыбнулся Бен и отстранился. Настолько резко, что в глазах все расплылось. Его руки по-прежнему опирались на кровать, но я больше не слышала его сердце – волшебство развеялось, и больше не трепетал горячий леденец пульса на моем языке.
–Что тебя останавливает?– слетело с языка, но я была рада, что наконец-то сказала это вслух. Бен чуть заметно нахмурился.
–Ты о чем?
–Не притворяйся, будто не понимаешь. Тебя тянет ко мне, но каждый раз, едва приблизившись, ты даешь задний ход. Почему, Бен? Что тебе мешает поддаться своим чувствам?
–Поддаться чувствам – это не про меня,– холодно усмехнувшись, сказал он.
–Не лги, что тебе не хочется коснуться меня, Бен,– я попыталась выпутаться, но туго стянутое одеяло не позволяло даже пальцем пошевелить. Но я не оставляла попыток – как гусеница, извивалась на кровати. Бен спокойно наблюдал за мной с ничего не выражающим видом.
–Давай лучше поговорим о моей матери,– раздраженно предложил он.
–Чего ты боишься?– громким шепотом спросила я.– Вряд ли ты так церемонился с другими женщинами!
Взгляд Бена дрогнул. Он хотел отвести его, но собственное упрямство не позволило. Показалось даже, что мои слова обожгли его – я наступила на очередную старую мозоль. И, поняв это, прикусила язык. Бен же смотрел на меня с пустым видом, хотя я чувствовала, как напряженно он сейчас думал.
–Прости,– пробормотала я.
–За что?– Бен изобразил удивление и слегка вздернул брови.
–За то, что напомнила тебе о том, что ты стараешься забыть. За то, что тебе неприятны мои слова.
–Тебе показалось,– после паузы бесцветно произнес Бен, почти шепотом. Его взгляд застыл на моих глазах, лицо разгладилось, с него ушли все краски и эмоции.
–Ты что-то скрываешь,– выдохнула я.
–Мой голос меня не выдал,– отозвался он.
–Нет, но когда твой голос вот так пуст, ты что-то пытаешься утаить.
Мы долго смотрели друг другу в глаза, не произнося ни слова. Он нависал надо мной, я кожей чувствовала тепло его тела, слышала аромат кожи и медленно сходила с ума. Как же жестоко с его стороны было закутать меня в два одеяла и подойти так близко!
Вдруг он усмехнулся, и устало покачал головой. В глазах еще угадывался озорной огонек, но я знала, что разговор окончен, и Бен не прикоснется ко мне. Так и произошло – он выпрямился и смерил меня двусмысленным взглядом. Я снова залилась краской.
–Спокойной ночи, Эшли.
–Я уже не усну.
–Я тоже,– пустым голосом ответил Бен и неспешно направился к дивану, ни разу не обернувшись, а я не нашлась, что сказать.
Глава 25
За окном медленно таяла ночная мгла. Рассвет будто холодной рукой останавливал ветер. Небо посерело, зависнув между светом и тьмой – неуловимая грань. День распускался от первых лучей солнца, заполняющих горизонт. Теплые, золотые, пробуждающие душу, лучи. Они заглядывали в окно, оживляя цвета и запахи. Будто кто-то вдохнул жизнь в музыкальную шкатулку, завел ее, и полилась музыка. Щебетание птиц, шелест сухой листвы и скрип ветвей – все вокруг воскресало ото сна.
Бен занял ванную комнату, я успела выпутаться из импровизированных пут, служивших мне обогревом, и поплелась через гостиную в ванную комнату Мишель. Стрелки на часах отмерили семь, но солнце не успело проникнуть в дом, и комнаты все еще были погружен в полумрак. Отмахнувшись от приставучей дремы, я потерла глаза и вошла в темное помещение уборной – Мишель закрыла дверь в свою спальню, и я никому не помешаю.
Включив свет, я на какое-то время ослепла. Закрыв глаза ладонью, на ощупь нашла ручку смесителя и включила воду. Мягкий успокаивающий звук. Щурясь, я склонилась над раковиной, чтобы умыться, краем глаза заметив грязь на зеркале. Я выпрямилась и промокнула лицо махровым полотенцем цвета сочной травы, но увиденное напрочь выбило из меня дух. Зеркало покрывала тонкая паутина трещин, разделяла его на сотни мелких кусочков, в каждом из которых я видела свое отражение.
–Бен, Джош!– мысленно завопила я.
Сознанием я ощутила, как пробудился Джош в гостевой спальне, из ванной вышел Бен. Протянув дрожащую руку, я легко и очень осторожно коснулась зеркала кончиками пальцев. Кожей ощущались изломы и трещины, острые, как бритвы. Края чуть слышно трещали и скрипели, с легким оттенком звона, будто вот-вот зеркало расколется. Отдернув руку, из страха порезаться или, хуже того, осколки осыплются в раковину от моего неосторожного движения и перебудят сестер, я выдохнула. Я уже видела аналогичную картину в доме пропавшей молодой ведьмы, и не могла поверить, что история повторилась с моей сестрой. Но, в то же время, понимала, что это не могло быть совпадением.
Прикрыв рот ладонью, я припала спиной к холодному кафелю стены. Слезы заволокли глаза, зеркало расплылось и превратилось в мутное черно-белое пятно, как и лица двух мужчин в дверях.
–Скажите, что вы тоже видите это. Пожалуйста,– осипшим голосом попросила я.
–О чем ты, Эш?– сонно пробурчал Джош.
–Зеркало все в трещинах. Скажите, что вы видите. Пусть это она его разбила, так мне будет легче.
Меня трясло, я охватила себя руками, будто это могло помочь согреться и справиться с ужасом. Джош шагнул в уборную и приблизился к зеркалу, провел по нему ладонью, и пока он не закончил изучение, я наблюдала его обнаженную мускулистую спину. Он был в одних лишь домашних серых брюках, оставшихся дома с тех времен, когда он еще часто оставался ночевать у Мишель.
Бен смотрел на меня из дверей, но когда я потерла глаза и смахнула слезы, он отвел взгляд – пустой, лишенный эмоций. Я знала, что это значит – я видела то, что видела.
–Ничего не вижу,– пробормотал Джош, выпрямляясь.
–И не увидишь,– сухо бросил Бен.
Мужчины переглянулись.
–Что ты хочешь этим сказать?– в голосе Джоша прозвучало раздражение. Бен скрестил руки на груди и припал плечом к двери.
–То, что зеркало действительно в трещинах, но только Эшли их видит. Твоя бывшая ввязалась в мерзкую историю, ты же понимаешь?
–Ввязалась?– горячо переспросил Джош и шагнул на Бена, но тот не сдвинулся с места, не дрогнул ни одним мускулом, только выше поднял голову.
–Успокойся, Джош,– прошептала я и взяла его за руку.– Похоже, Бен прав. То же самое я видела в домах Адрианы и Валери.
–Мишель не учится в Университете и не появляется там по работе,– он начинал злиться, и с шепота переходил на тихий гневный голос. Я шикнула на него, попыталась повернуть к себе лицом, но Джош одернул руку, отмахиваясь от меня, как от назойливой мухи. Я снова брала его за локоть и тянула на себя, но он только сильнее раздражался.– Каким, по-вашему, образом она могла войти в ряды зеленых ведьм, пропавших без вести?!
–Одна из них умерла,– тактично отметил Бен, на что Джош зарычал сквозь стиснутые зубы. Бен небрежно пожал плечами, выдав ему свою коронную холодную усмешку.
–Бен, прекрати,– прошипела я.
–Она обмолвилась, что ходит на субботние вечеринки,– устало выдохнул Бен и рывком отлип от двери.– Это никак не связанно с Университетом, как считаешь?
–Прекратите!– громко потребовала я, мужчины синхронно повернули головы и уставились на меня, будто только что заметили.– Утром я попробую поговорить с ней.
–Если она во что-то темное ввязалась, то вряд ли захочет болтать об этом. Даже тебе, Эшли.
–Она ни во что не ввязывалась!– смерив Бена свирепым взглядом, процедил Джош.
–Угу,– буркнул тот, лениво разворачиваясь, чтобы покинуть уборную.– Это ты зеркалу расскажи и Адриане Хиггинз.
–Ты намекаешь на то, что Мишель тоже ждет смерть?– Джош схватил Бена за предплечье и развернул к себе лицом. Мелькнуло перекошенное от злости лицо Шермана, по помещению порывом ветра прокатился жар, но он быстро взял себя в руки и изобразил равнодушную холодность.
–Я ни на что не намекаю,– примирительно сказал он и поднял ладони вверх.– Делай, как считаешь нужным, Джош. Если, по-твоему, Мишель не угрожает опасность, и зеркало всего-навсего рассохлось от старости или чьей-то небритой рожи – так тому и быть! Только трогать меня не надо.
Джош убрал руку после напряженной паузы, в ходе которой они с Беном мерялись тяжестью пристальных взглядов.
–Надеюсь, не слишком наивно прозвучит, если я спрошу – как быть дальше, и что нужно делать?– Джош заметно остыл и прошелся по тесной уборной, задевая плечами полки и стены.
–Мы пытаемся это выяснить уже несколько дней,– бросил Бен.– А ты чем занимался?
–Я впал в ступор,– признался Джош и почесал смущенно затылок.– Не каждый день твоя девушка оказывается жертвой преступления, расследование которого зашло в тупик.
–Бывшая девушка,– напомнил Бен и выдал холодную ухмылочку.
–А тебе доставляет удовольствие напоминать мне об этом,– процедил Джош.– Но это не меняет сути – мы должны выяснить, как остановить процесс и обернуть его вспять.
–Мы ничего не выяснили,– испуганно прошептала я и прикрыла рот ладонью.
Мужчины обернулись на меня.
–Значит, будем действовать в два раза быстрее,– сказал Бен и пожал плечами.– Мысль о том, что ждет Мишель, будет нас подталкивать вперед.
–Это не смешно,– проговорил Джош, помотав медленно головой, и смерил Бена стальным взглядом.
–А я разве смеялся? Самое главное – начать действовать.
–Нужно присмотреться к Мишель,– облизав пересохшие губы, прошептала я и убрала ладонь от лица.– Понаблюдать за ней.
–Она всегда была у нас перед глазами,– прошипел Джош и со злостью потер лоб кулаком.– А мы ничего не заметили. Это все твой братец!– сказал он и ткнул Бена в грудь. Он не сдвинулся с места, будто сила удара была ничтожной. Я бы на его месте вылетела из дверей в комнату и шлепнулась на задницу.
–Ну, конечно!– процедил Бен.– Меня приплети еще. Ведь это я вел себя, как баран, и Мишель меня бросила!
–Нет, но твой брат….
–Что – мой брат?– Бен шагнул на Джоша грудью, расплетая руки. Мужчины оказались лицом к лицу, почти вплотную, и в тесном помещении накалился воздух. Лампа над моей головой замигала, и волоски на коже поднялись, как наэлектризованные. Ойкнув, я пихнула Джоша в плечо.
–Джош,– протянула я, но осталась незамеченной. У него под кожей бурлила магия, я ощутила ее, коснувшись обнаженного плеча. Отдернув руку, я обратилась к Бену:– Бен?!
Мужчины игнорировали меня, продолжали мериться силой. В памяти всплыли слова Бена о том, как они с братом выясняли отношения. Тома рядом нет, но привычка осталась. А Джош тоже хорош!
–То, что он с ней сделал,– звенящим шепотом сказал Джош, глядя в глаза Бену,– заставило ее пуститься во все тяжкие.
–Мишель – взрослая девочка,– отрезал Бен. Его ледяные глаза смотрели на мужчину напротив снизу вверх, но сейчас он казался выше и сильнее Джоша. Потому что ничего не чувствовал, вернее, не показывал, что чувствует.– У нее есть голова на плечах,– к словам он добавил небрежный жест – приложил палец к виску.– И она сама решает, как с ней поступить.
–Он причинил ей боль!
–А ты, наверно, доставил счастье?– хмыкнул Бен.– Ты разбил ей сердце, а Том довершил дело.
–Каким же образом я разбил ей сердце?
–Не оправдал надежд.
–Она хотела больше, чем я мог ей дать,– взорвался Джош и ударил кулаком в стену. Зеркало задрожало, я втянула воздух ноздрями, но оно не разбилось.
–А когда потерял?– вздернув бровью, спросил Бен.– Все изменилось, верно? Теперь ты готов дать то, что она хочет.
–С каких пор ты стал психологом по семейным проблемам? Не припомню, чтобы ты отличался пониманием и сердечностью!
–Джош,– предупредительно протянула я.
Бен изумленно хмыкнул.
–Я не претендую на место советчика по романтической хрени,– тихо проговорил он и задумчиво нахмурился, глядя на разъяренного Джоша.– Но со стороны вижу, как вы мучаетесь. Вы оба виноваты, на самом деле. Не смогли уберечь то, что было между вами, принимали, как данность, и что в итоге? Страдаете, не зная, что делать дальше. Неумело распорядились даром, а столкнувшись со сложностями и обязательствами, решили все бросить к чертям собачьим и разойтись. Так же проще.
–Откуда тебе знать?– все еще злясь, но испытывая удивление, пробормотал Джош. Его лицо смягчилось, взгляд неожиданно прояснился.– Ты никогда не любил, и только недавно обзавелся чувствами.
–У меня хороший учитель,– прошептал он.– Я только хотел сказать, что Мишель переживает не лучший момент своей жизни и пытается заполнить пустоту в душе вечеринками, алкоголем и другими мужчинами. Она клюнула на Тома только потому, что ты не сумел удержать ее внимание, Джош.
Джош долго всматривался в лицо Бена с огорошенным видом. Я стояла между мужчинами, купалась в пульсирующих волнах магии, опасаясь, что лампа над головой взорвется и осыплет осколками. Но сила стихала по мере того, как успокаивался Джош. Бен отвечал на импульсы его энергии, а когда они исчезли, и его магия улеглась. Глубоко и облегчено вздохнув, я припала к стене и закрыла лицо руками.
–Ты сегодня удивил меня,– признался Джош и отстранился. Посмотрев на меня с усталым видом, он тяжело вздохнул.– Но я не скажу тебе «спасибо», Бен.
Бен усмехнулся – каждый в помещении ощутил облегчение, хоть и ненадолго.
–Благодари Эшли, ведь это ее мысли я произнес вслух.
–Ты сейчас все испортишь,– протянула я, но Бена было не остановить.
–По мне, так это ваша жизнь – делайте, что хотите. Но Эш решила, что для твоего восприятия будет лучше услышать все это от представителя мужского пола.
–Ну, вот….– вздохнула я и покачала головой.
Джош тихо рассмеялся, запрокинув голову, и вдруг на мое плечо опустилась его рука. Я вздрогнула и прогнулась под ее весом.
–Спасибо, мелкая.
Глава 26
Проснуться с хорошей мыслью – гарантия бодрого и удачного начала дня. Почти наверняка. Но мое пробуждение было похоже на подъем с темной глубины, такое же тяжелое и изнуряющее. Лоб покрылся испариной, футболка прилипла к спине из-за холодного пота. Я снова была смертельно больна, и с каждым днем становилось только хуже.
Спустив ноги с кровати, я осмотрелась, уже зная, что нахожусь в комнате одна. Бен и Джош сидели на кухне, чтобы это почувствовать, нужно было всего лишь подумать о них. Потянувшись, я отправилась в ванную комнату.
Еще неделю назад я стояла у окна и наблюдала за соседями, удивлялась их жизнерадостности и беззаботности, когда как сама чувствовала себя истощенной. На какое-то время мне удалось забыть то состояние, но после ночного кошмара болезнь вернулась. Я умирала. Медленно. Маленькими кусочками. Последние крупицы моей сущности поглощала тьма, и можно было только гадать, сколько мне осталось.
На мне было нежно-розовое узкое трикотажное платье с длинными рукавами. Я медленно спускалась по лестнице на высоких каблуках – бежевые кожаные туфли, отделанные стразами. Распущенные волосы, неброский макияж, румяна для свежего вида – когда Бен и Джош услышали мои шаги и обернулись, у обоих вытянулись физиономии. А я только выдавила из себя вымученную улыбку.
Бен встал из-за стола, Джош на него коротко глянул. Я не люблю, когда мне подают руку, чувствую себя немощной старой дамой. Бен и не собирался, потому что знал о моих причудах. Он налил мне чашку кофе и выдвинул из-под стола стул, и я наградила его выразительным взглядом. Он удивился – слегка приподнял брови и сел рядом. Смущаться, но подавать это с соусом из насмешки и изумления – в его стиле. Усмехнувшись, он поставил передо мной чашку с коф и откинулся на спинку стул. Я невзначай посмотрела на Джоша, и его улыбочку я не оставила без внимания. Он наблюдал за Беном, за каждым его движением и жестом, и по мере смятения Шермана, Джош становился все счастливее. Я бы сказала, что ничего смешного здесь не нахожу, но у него свои мысли были на этот счет. Развалившись на стуле, он по-мужски закинул ногу на ногу и, пожевывая зубочистку, демонстрировал всем своим видом наслаждение. Случайно заметил мой взгляд и нахмурился, сложил губы бантиком, что потребовало немало усилий. Улыбка выезжала за границы лица.
–Я все вижу,– одними губами произнесла я. Джош возвел глаза к потолку.
Когда Бен потянулся за своим кофе, то выглядел задумчивым, мрачным. Припав губами к чашке, он сделал вид, что не замечает гримасничества Джоша. И только я собралась высказаться по этому поводу, как с лестницы сбежала Мишель.
–Всем доброе утро,– на ходу сказала она. Остановившись перед вешалкой, сестра накинула плащ и схватила сумочку.
–Ты в магазин?– спросила я, выглянув из-за Бена, методично помешивающего пенку в кофе чайной ложечкой.
–Конечно,– неуверенно пролепетала сестра и вскользь посмотрела на меня. Безупречный золотисто-коричневый макияж, сверкающий блеск на губах, кожа цвета спелого персика – я слегка смутилась, подивившись ее красотой, не придав особого значения интонации. Выпрямившись, долго смотрела перед собой, пытаясь понять, что сейчас произошло и почему показалось подозрительным.
Лицо Мишель выглядело посвежевшим и сияло благодаря косметике. Странно, почему я заметила только сейчас? Она словно расцвела. Но при этом, ее взгляд казался отстраненным, далеким, будто мысленно она была за много миль отсюда. Зачастую такой взгляд является пустым, ничего не значащим, и за ним никого нет. Насколько глубоко Мишель увязла? И как мы могли позволить ей оступиться? А теперь оставалось изображать спокойствие, не подавать виду, что в чем-то ее подозреваем, и бездействовать, ведь неизвестно, кто смотрел на нас ее глазами.
Я боялась столкнуться взглядом с Мишель, не могла смотреть в упор, но когда это все-таки произошло, то поняла сразу две вещи: она не чувствовала моей тревоги, совсем не слышала эмоций, и все потому, что она меня не видела. Мишель смотрела на меня, но мимо, и от этого чужого взгляда по спине побежал холодок.
–Ты хорошо себя чувствуешь, Мишель?– не удержалась я и спросила настолько бесцветным голосом, насколько могла. Потому что все еще боялась по неосторожности выдать всю ту бурю чувств, что разрывали сейчас меня изнутри.
–Отлично,– ответила она и просияла всем своим видом. На миг показалось, что ее внимание сфокусировалось на мне, и мелькнула мысль: как давно я видела ее такой светящейся, яркой, довольной? Но я затоптала ее – через мутную поволоку на мгновение выглянула настоящая Мишель. И она не показалась мне счастливой. В теле моей сестры нашла пристанище какая-то тварь или подчинила ее разум себе. Ни тот, ни другой вариант меня не устраивал.
Пытаясь уловить все подробности и рассмотреть в деталях, я скользнула взглядом вниз, к подолу ее платья. Ничего необычного – стройные ноги, закрытые синим атласным платьем до колен, велюровые туфли на высоких каблуках. Талию стянул черный эластичный пояс, вырез-лодочка подчеркивал красивую шею, и выглядывали точеные плечи. Руки до середины кисти закрывали длинные широкие рукава. Я невольно подняла глаза и посмотрела на Мишель, и что-то было на моем лице, заставившее ее вздрогнуть и шагнуть назад. Склонив вопросительно голову, я выдавила из себя улыбку.
–Я не видела прежде это платье. Оно новое?
–Да,– чуть слышно отозвалась сестра и спрятала руки за спиной. В помещении повисла напряженная тишина, мальчики вели себя так, словно их здесь и не было. Только я и Мишель, лицом к лицу. Медленно поднявшись из-за стола, я оправила платье. Стараясь вести себя естественно, неторопливо прошлась по кухне и остановилась перед столом с кофейником.
–Тебе идет синий цвет, Мишель,– мягко проговорила я и легкомысленно подмигнула ей через плечо. Сестра расслабилась – ее губы изогнулись в улыбке. Оправив подол, отчасти из-за волнения, но как-то небрежно, она шагнула в мою сторону. Ее поведение настораживало – если Мишель нечего было скрывать, и она не осознавала, что с ней происходит, то к чему эти осторожные взгляды, неловкие жесты и попытки скрыть от меня что-то, о чем я до сих пор не догадалась? Она хотела спрятать руки под одеждой, но я обратила внимание – и как не обратить, если сестра терпеть не могла, когда ей мешают чрезмерно длинные рукава?! Мишель предпочитала рукава три четверти или вовсе платья без них. На ум невольно пришла мысль: сестра знала, что с ней. Она по своей воле связалась с темной мутью, пожирающей ее изнутри. Вот только зачем?
Я вздохнула, слишком громко, потому что Бен и Джош подняли на меня глаза. Мишель же не заметила, продолжала улыбаться. Я не могла не отметить, как ей идет сияющий цвет лица и блеск в глазах, хоть он и был искусственным. И пока смотрела на нее, искала нечто необычное, любую мелочь, показавшуюся неправильной, лишней, чужой. Как черная паутина трещин на зеркале. Но только кукольное лицо и фальшивая улыбка, и чем дольше я смотрела, тем ближе к горлу подбирался холодок, поднимающийся из недр моей души. Унять дрожь в руках не вышло, и я скрестила их на груди. Повернувшись лицом к Мишель, я улыбнулась как можно приветливее.
–Вижу, твои душевные раны заживают,– отметила я. Прежняя Мишель бы выдала мне угрюмую физиономию и фыркнула, но эта, идеальная Мишель, пожала плечами и улыбнулась еще шире. Я смотрела в ее глаза и не видела ничего. Ничего хорошего. Пустота.
–Я впервые за долгое время чувствую себя просто прекрасно,– призналась сестра.
Еще бы! В таком-то теле! Но вслух я сказала другое:
–А как дела в магазине? Помощь не нужна? Я ведь совсем не помогаю тебе,– изобразить сожаление было не так уж и сложно, тем более, что Мишель не чувствовала фальши. Или тот, кто прятался за ее глазами – принимал все мои слова за чистую монету.
–Нет, что ты! Все отлично, я справляюсь.
–Ты нашла нового поставщика?
Мишель даже не моргнула.
–Еще нет,– рассеянно проговорила она.– Пока нет острой необходимости.
Расплывчатые ответы сестры вызывали во мне тревогу, хотелось спросить в лоб о ее сердечных терзаниях и о том, почему она игнорирует Бена. Его присутствие осталось для нее незамеченным, или ей теперь совершенно плевать на то, что она живет под одной крышей с бэлмортом? Это не похоже на мою Мишель.
–Может, все-таки я помогу тебе, Мишель? Ты слишком много времени проводишь в магазине – нельзя столько работать. Надо и о себе подумать. Сходить куда-нибудь, развеяться.
Сестра смутилась – на лбу пролегли тонкие морщинки, но в целом она держалась твердо. Или апатично и деревянно. Тот, кто прятался за ее глазами, не умел притворяться и чувствовать. Вот дела….
–Мне это не нужно,– отозвалась сестра.
–Как же так?– удивилась я и шагнула к столу, где с краю сидел Джош. Неподвижное лицо, озадаченный взгляд и раздувающиеся ноздри. Он держал в руке чашку и таращился на ее содержимое с чрезмерно серьезным видом. Бен смотрел на меня через стол. Он беззвучно барабанил пальцами по кружке, закинув ногу на ногу. Мы переглянулись, и он нахмурился. Я замерла, глядя ему в глаза, всматриваясь в холодную синюю даль, и вдруг звуки унеслись прочь.
Мишель шагнула к вешалке, остановилась перед окном. Солнце отсвечивало, и уличный пейзаж не было видно из-за ярких золотых лучей. Однако отражение Мишель хорошо угадывалось. Я покосилась в сторону сестры, на ее тень в окне. Показалось, я слышу треск стекла – мерзкий звук, от которого сводит зубы, и вдруг окно покрылось паутиной тонких трещин. Они бежали снизу вверх, быстро и с характерным хрустом, и вскоре на окне расцвел цветок из прозрачной сетки разломов и осколков. Я смотрела мимо Мишель, а она, как ни в чем не бывало, вертелась передо мной в своем новом синем платье из атласа.
Легкий звон, от которого каждый волосок на теле встал дыбом, и хруст оглушали, уже закладывало уши, и я боролась с порывом заткнуть их и зажмуриться. Я ничего не слышала, будто оказалась в центре землетрясения, и с ужасом ждала, что в любое мгновение все окна в доме взорвутся и брызгами накроют меня. Дыхание сбивалось, я задыхалась, стоя посреди кухни, но продолжала смотреть на счастливую сестру. И если бы она не отошла от окна, наверно, потеряла бы сознание.
Внезапно все прекратилось – стало тихо, даже слишком. Пошатнувшись от неожиданности, я наткнулась на стул, на котором сидел Джош, и оперлась на спинку рукой. Он слегка запрокинул голову, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Я ощутила его внимательный взгляд, но сама не посмотрела на него – не хотела упускать из виду Мишель. Моргнув, бросила быстрый взгляд на окно и не увидела трещин. Чертово наваждение.
–В субботу бал в Университете,– голос Мишель огорошил меня в звенящей напряженной тишине. В воздухе витала магия, он становился гуще и мерцал, словно кто-то просыпал звездную пыль и подбросил ее – сила исходила от Джоша. Глядя перед собой в окно напротив, он держался за чашку, стоящую на столе. Ветерок развивал белоснежные гардины, кухня утопала в золотых лучах, а он был угрюм и неподвижен. Я понимала его чувства, они отзывались где-то внутри неприятной дрожью. Ему не надо было смотреть мне в глаза, чтобы понять – все очень и очень хреново. Мы почти опоздали, возможно. И Джош перебирал в голове слова, которые хотел ей сейчас сказать. Я слышала их, чувствовала, как тяжело ему себя сдерживать, хотя внешне он был похож на камень. Он бы обнял ее, встряхнул за плечи и прижал к себе, поцеловал в макушку, и снова было бы все хорошо. Но не сейчас. И вот уже злость застилала глаза, в груди разгорался огонь и только одно желание – найти тварь, укравшую душу Мишель. Я ощущала Джоша, могла мыслить, как он, но он намеренно избегал прямого взгляда, чтобы не выдать самое сокровенное. Боль, чувство вины, страх, а под ними жгучая ненависть к Тому. Он перебирал в памяти слова Бена о разбитом сердце Мишель и том, что Том завершил начатое Джошем. Они виноваты в равной степени, причинили ей боль и толкнули в пропасть, из которой пока не было выхода. Мишель уже по уши вляпалась, а мы так и не выяснили, что с ней происходит. И Джош ненавидел себя за это.
–Ты пойдешь?– тихим голосом спросила я, и это стоило мне немалых усилий. Я чувствовала на себе взгляд Бена и невольно посмотрела на него. Он знал, как болит мое сердце за Джоша, как страшно за Мишель, и делился своим спокойствием, холодным и размеренным. Стало чуть легче дышать и трезво мыслить. Мы не должны поддаваться эмоциям, не сейчас.
–Думаю, да,– неуверенно сказала Мишель. Мне захотелось взглянуть на нее, я повернула голову, но вдруг наткнулась на ее пустой взгляд. Мороз пробежал по коже, я невольно передернула плечами и отвернулась. И снова посмотрела на Бена – он успокаивал меня, дарил легкость и отчужденность.
–Ты бывала там прежде?
Мишель шагнула к двери, подхватив подмышку сумочку и взялась за дверную ручку. Она загадочно улыбнулась:
–Пару раз, с друзьями. Ну, все, мне пора!
Дверь захлопнулась, и я вздрогнула. С минуту мы не двигались, и, кажется, даже не дышали. Только размышляли, и от объединенного напряжения воздух дрожал и перемешивался.
–Это не слишком было похоже на допрос? Почему-то мне кажется, что мы с ней разговаривали на разных языках,– задумчиво проговорила я.– Сердцем чую, что Мишель давно не была в магазине.
–Мы должны проследить за ней,– голосом, лишенным эмоций, сказал Джош и медленно поднес чашку к губам. Отпив, он поморщился.– Когда Мишель начала краситься?– он посмотрел на меня слишком серьезно для ситуации. Я изумленно вздернула брови.
–Вроде бы совсем недавно. Я не обращала внимания.
–Что ты почувствовала?– спросил Бен, и я повернула голову, поймала его беспристрастный взгляд. Он привык демонстрировать равнодушие, даже когда изнутри его терзали сомнения. Снаружи Бен всегда оставался холоден, по привычке и чтобы не пробудить во мне еще большую тревогу. И мне, и ему так было удобнее. Пускай это ложь, но она помогала держать эмоции под контролем.
Глядя в студеную синюю бездну его глаз, я пыталась сосредоточиться. И если долго в них смотреть, то можно добраться до глубин, где прятались истинные чувства. И сейчас я увидела их, взгляд Бена дрогнул, и я моргнула – как же приятно осознавать, что он научился переживать и думать о других! Ему действительно была не безразлична судьба Мишель.
–То, что передо мной стояла только оболочка,– не веря собственным словам, тихо сказала я.– За ее глазами никого не было. Мишель там не было, или она пряталась где-то очень глубоко. Эта дрянь заточила ее в темнице собственной сущности.
–На что это похоже?– звенящим от холода голосом спросил Бен. Джош поднял голову, чтобы посмотреть на него исподлобья. Если не смотреть на Бена, может показаться, что над ним снова властвовала тьма.
–Мне не с чем сравнить. Она была похожа на куклу – безупречная, слишком красивая, чтобы быть настоящей. И от ее отражения трескаются стекла.
–И ты совсем ничего не почувствовала?– многозначительно поинтересовался Бен и прищурился.
–Если ты о магии, то совсем ничего. Ее будто опустошили – Мишель не ощущала моих эмоций. В ней не осталось ни капли ее силы,– сглотнув, я отвела взгляд.– Больше я ничего не уловила.
Бен толкнул пальцами чашку, и она скользнула к центру стола. Нахмурившись, он сложил руки на ноге, закинутой на другую ногу.
–А то, что она не заметила присутствия Джоша – никого не смутило? Я здесь живу сравнительно недавно, но успел кое-что понять.
–Что же?– поинтересовалась я и подалась вперед, опершись на руки. Бен иронично повел бровью, покосившись на меня.
–Твоя сестра всегда вела себя несколько странно, но сегодня она перешла все границы.
–И что натолкнуло тебя на столь смелый вывод?– пробурчал недовольно Джош и пододвинулся к столу, чтобы поставить чашку на стол.– Что в твоем понимании «странно»?
Бен бросил на него лишенный эмоций взгляд.
–Ты и сам прекрасно знаешь. Прежде ее выводила из себя сама мысль о моем присутствии в доме,– он хмыкнул, посмотрев на меня поверх стола.– О чем это говорит? Правильно: перед нами была не Мишель.
–Мишель смирилась,– сухо бросил Джош и упрямо уставился в окно.– В конце концов, это дом Эшли и она в праве приводить сюда кого угодно. Это еще не дает повода считать, что от Мишель ничего не осталось, кроме телесной оболочки.
– Она смотрела мимо Эшли, будто не видела ее. А что говорить о нас…. Ни я, ни ты, Джош, сейчас для нее не существовали.
Джош повернул медленно голову и смерил Бена стальным взглядом.
–Почему ты вообще для нее должен существовать?
Бен закатил глаза и откинулся на спинку стула, но сделал это плавно и грациозно.
–Только не говори, что ты ревнуешь, Джош,– поморщившись, поддел его Бен.– Не вешай на меня свое эмоциональное дерьмо. Я не желаю зла Мишель. Напротив, пытаюсь помочь, но если ты продолжишь в том же духе – останусь в стороне. Ты становишься невыносимым, когда речь заходит о твоей бывшей.
–Неужели?– Джош хмыкнул и скрестил руки на груди.– Серьезно!? Не думал, что это в глаза бросается.
–Я многое замечаю. Я вообще очень наблюдателен,– ледяным тоном отозвался Бен.– А ты отрицаешь очевидное. Засунь свое упрямство куда-нибудь поглубже и прими действительность. Какая бы она ни была хреновая – Мишель в опасности, и счет пошел на дни.
