Текст книги "Запретный плод (СИ)"
Автор книги: Katrina Sdoun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)
–Я без тебя знаю, что она в опасности,– прорычал Джош и швырнул чашку через весь стол. В кухне повисла тишина – три пары глаз следили за движением фарфора и замерли в ожидании, когда она оказалась у края стола. Чашка уже накренилась, но я щелчком пальцев вернула ее на место. Джош безразлично уставился на предмет, оказавшийся вновь в его руке. И заговорил он тихо и с горечью:– но у меня нет предположений, как ей помочь. А у тебя, похоже, есть.
Он поднял голову и смерил Бена неподвижным взглядом. Шерман устало усмехнулся.
–Для начала огородить от тебя.
–Хватит,– пустым голосом сказала я и отпустила спинку стула, чтобы пройтись вдоль стола.– Мне нужно съездить по делам – вы останетесь оба дома. Мне не хочется сейчас слушать вашу грызню, своих мыслей хватает, из-за которых хоть в петлю лезь. Я возьму твою машину, Джош?
–Мы не станем следить за Мишель?– сглотнув, с желчью спросил он.
–Я не хочу терять время,– сухо бросила я.– И так понятно, что с ней происходит.
–Понятно?– переспросил Джош.– И что именно тебе понятно? Лично мне ничего не понятно!
Бен прикрыл лицо ладонью и громко выдохнул. Я склонила голову, изучая гневную физиономию Джоша.
–С таким настроением оставайся дома, Джош,– проговорила я сквозь зубы.– Мы должны рассуждать трезво, а где-то и вовсе хладнокровно. От того, что мы тратим попусту нервы и изливаем друг на друга эмоции, Мишель не избавится от нависшей над ней угрозы. И никому из нас не станет легче. Расследование приобрело личный характер, но нужно относиться к делу так, как если бы на месте Мишель была совершено незнакомая девушка. Ясно, Джош?
–Ты изменилась,– тихо проговорил он, глядя на меня, и вдруг округлил глаза, будто не хотел этого произносить вслух. Отвел взгляд и уставился в окно. И только я заметила, как он осторожно сглотнул.
–Да, Джош,– так же тихо отозвалась я.– Но я не стану спешить с выводами и утверждать, что этому не рада. Возможно, изменения к лучшему. И я почти смирилась, чего и тебе советую. А теперь меня ждет дело.
Мы долго смотрели друг другу в глаза, и даже, когда он медленно поднимался со стула, то не отвел глаз. Выпрямившись и нависнув надо мной, Джош боролся с собственной яростью. Наконец, поджав губы, он тяжело вздохнул и моргнул.
–Даже не думай,– громким шепотом предупредил он, угрожающе выставив палец у меня перед лицом.– Мы не позволим тебе одной выходить из дома. По Университету бродит неведомая дрянь, интересующаяся телами молодых ведьм, и мы до настоящего времени не сталкивались ни с чем похожим. Я не сталкивался, хотя не первый год, и даже десятилетие в Системе. И кто знает, может, она вышла на улицы, и скоро город охватит зомби-безумие?! Я не могу позволить тебе рисковать своей жизнью, Эш.
Я нахмурилась, сложив руки на груди. Джош приходил в себя, что, несомненно, радовало, но разве могла я признаться ему в этом?! Улыбка бы поощрила его, но он этого не заслужил. Точнее сказать, проявление слабости в сложившейся ситуации не являлось чем-то постыдным, но ему нельзя раскисать. Джош помогал мне держаться на плаву, точно так же, как и Бен, без него я бы пропала. И проявление мягкости он расценил бы, как одобрение, которое не пойдет ему на пользу. Пусть держит себя в руках.
–Несмотря на то, что в беду попала Мишель?
–Без тебя нам ее не спасти,– изрек он и склонил голову, изобразив щенячий взгляд.
–И даже личные разногласия не помешают вам защищать меня?
–Ты хочешь, чтобы я пообещал?– с мольбой протянул Джош и сложил ладони на груди.
–Именно.
Издав звук, слишком резкий для вздоха, он покосился на Бена. Тот, в свою очередь, развел беспомощно руками, не произнеся ни слова.
–Ладно,– согласился Джош и снова посмотрел на меня.– Я буду держать себя в руках и не срываться на этом проницательном засранце!
Я изогнула бровь, а Бен громко откашлялся в кулак, поднимаясь из-за стола. Джош скривился.
–Ну, ладно, ладно! Я не буду называть его засранцем.
–Так-то лучше,– кивнула я и направилась к дверям.
Глава 27
Безжалостный ветер срывал последние листья с ветвей, кружил их и швырял мне под ноги, обнажал деревья, из-за чего они смотрелись униженно и смущенно. Дорогу устилал пестрый ковер, накрапывал холодный дождь, переходящий в морось, смолкли последние птицы. Я стояла, кутаясь в кожаный жакет, надетый поверх платья, и выглядывала из-за голого орешника на симпатичный домик красного кирпича. На обочине стояли две патрульные машины, и на одной из них прибыли Лукас Блэк и Джон Брейнт. Ветер бросал волосы в лицо, и приходилось постоянно убирать пряди, заслоняющие обзор. Двое полицейских осматривали ухоженный двор, пока детективы допрашивали родственников Сабрин Дей.
Джош и Бен сидели в автомобиле, припаркованном у соседнего дома, пока я поджидала Лукаса. И к тому времени, когда он вышел на крыльцо, ускользнув из-под носа Брейнта, успела продрогнуть. Перепрыгивая через ступени, он спешил ко мне, сжимая в руке блокнот. На нем был серый костюм строго покроя, подчеркивающий совершенные линии тела, белая рубашка в тонкую серую полоску и черные лакированные ботинки. Лукас с опаской оборачивался на двери дома, но когда остановился, его взгляд оказался прикован к моему лицу. Учащенное дыхание, вздымающаяся грудь и ласковый взгляд серых глаз – я пожалела, что так разоделась на встречу с ним. Кажется, это было жестоко с моей стороны….
–История повторилась,– Лукас облокотился рукой о ствол дерева.– Никаких следов – безукоризненно чистая комната. Родители не имеют представления, куда исчезла их дочь.
–На счет чистой комнаты я бы поспорила, если бы увидела ее,– возразила я.– В ней есть зеркало?
–Да,– с недоумением протянул Лукас.– В спальне есть туалетный столик с трельяжем.
–С ним все в порядке?– я знала ответ наперед, но само собой слетело с языка. Охватив себя руками, я спрятала лицо в ворот кожанки. Глаза слезились от холодного ветра, и зубы начинали мелодично постукивать. Можно было бы встретиться в кафе, но мы решили сэкономить время и мои нервы. Оставаться наедине с Лукасом вредно для нас обоих.
–А что может быть не так?
–В случае с первой жертвой зеркала в доме потрескались.
–Ясно. Тогда – да, с ним все в порядке,– он кивнул.– Родители сказали, что ничего не трогали, и в спальне все осталось на своих местах, как было при Сабрин.
–Они не заметили ничего странного в ее поведении? Неужели совсем ничего? Я понимаю, что все жертвы – уже вполне взрослые и самостоятельные ведьмы даже по меркам магического сообщества. Но, все же, не могу понять, как близкие люди не заметили изменений в поведении и настроении человека, живущего с ними под одной крышей?!
Я прикусила язык. Да о чем я, в самом деле? Сама же заметила перемены в Мишель только когда они стали очевидны и бросались в глаза! Но Лукасу не обязательно знать об этом. Не хотелось бы оказаться свидетелем по делу, а зная Брейнта, – еще и в первых рядах подозреваемых.
–Кроме того, что она стала тихой и молчаливой – ничего. Мне очень жаль, Эшли. Правда, кое-что они все-таки сказали.– Он поморщился и посмотрел мимо:– Сабрин стала необычно выглядеть.
–В каком смысле?– изумилась я, а в груди уже похолодело от страха.
–Она стала слишком красивой – так сказал ее отец.
–Какая наблюдательность. Но это уже что-то.
Лукас нахмурился. На его безупречном лице отразилось глубокомыслие, мужественные черты приобрели суровость. По коже пробежали мурашки от его сосредоточенного взгляда. Я не должна испытывать трепет от всплывающих воспоминаний. Это глупо и неприятно. Совесть играла со мной, стращала чувством вины, и это было тяжкое испытание. Главное, не залиться краской.
–Хочешь сказать, изменения во внешности являются определяющим фактором? Что это значит, Эшли?
–Все жертвы стали чуть красивее обычного,– выдохнула я и осмелилась посмотреть ему в глаза. Все-таки влияние Бена не прошло бесследно – равнодушие и отрешенность помогали справиться с неловкостью.– Красивее и спокойнее.
–Принесли в жертву свои души ради привлекательности?– Лукас пренебрежительно хмыкнул и оглянулся на дом. Моя версия, мягко говоря, не впечатлила его. Любопытно, что думал об этом деле Брейнт? Полагаю, у них зацепки куда правдоподобнее.
–С привлекательностью у потерпевших проблем не было. И отдали они не души, а свою магическую силу, хотя в нашем понимании это одно и то же.
–Нет предела совершенству,– рассудительно произнес Лукас, перекладывая блокнот из руки в руку.
–Очаровательно,– выдохнула я, глядя ему в глаза.– И что мне с этим делать?! Полиция с места не сдвинулась, мы тоже в тупике,– я провела рукой по волосам, зарылась в них пальцами. Все без толку, мы топтались на месте и ничего нового не выяснили. Надо решать, как быть дальше, обратиться к литературе. Где-то встречались упоминания о выменянной красоте, в одной из книг по демонологии…. Демон? Нет, здесь что-то не так.
–А нам?– усмехнулся Лукас, и я медленно повернулась, посмотрела в упор. Что-то не понравилось мне в его тоне – безразличие, надменность? Он сощурился и склонил снисходительно голову.– Если ты не знаешь, что это значит, то мы, простые смертные, подавно.
–Меня настораживает факт обескровливания. Я бы решила, что все остальное – происки завистниц, и на девушек наложили заклятье или прокляли их вещи. Но, похоже, дело гораздо сложнее.
–Магическая тварь, питающаяся кровью?
–Нет, не думаю,– я покачала головой и обернулась на дом. Кто-то выглянул из окна, и я шагнула за дерево.
–Предмет поклонения?– Лукас посмотрел на пасмурное небо и встал под не успевшую облететь крону клена. Снова накрапывал дождь.– В хрестоматии по курсу запрещенной магии я читал о зачарованных предметах и идолах. Чтобы они работали, им приносили в жертву кровь. Это мог бы быть наш случай?
–Хороший вопрос. А хорошие ответы у меня давно закончились,– я склонила голову набок и вымученно улыбнулась.– К сожалению, эту версию мы не рассматривали и не проверяли. Опрометчиво с нашей стороны.
–А мы ничего не выяснили о личной жизни жертвы….
– Из разговора с парнем Адрианы я выяснила, что в последнее время подружки буквально помешались на своем облике. Но пока не знаю, как это связанно с их исчезновением,– задумчиво протянула я.– Почему-то из головы не выходит проклятое дерево….
–Какое дерево?
Заметив смятение на лице Лукаса, я улыбнулась.
– Не бери в голову. Это мои личные кошмары. В Университете в переходе между башнями стоит мерзкого вида дерево в горшке. Когда я вижу его, у меня внутри все переворачивается. От него веет злом…. Я не могу объяснить, Лукас.
–Может, тебе не стоит заниматься этим делом?– осторожно предложил Лукас. И мне не понравилось то, как он посмотрел на меня – с заботой и нежностью.
–Я должна найти девушек, понимаешь? Пока еще кто-то не погиб.
–Кому ты должна? Себе или этим девушкам? Никто не обязывал тебя, Эшли….
–Если не я, то кто, Лукас?– я подалась вперед, вторгаясь в его личное пространство, почти толкнула рукой в грудь, но вовремя остановилась. Хотелось напомнить об отношении Брейнта к магам и полиции, в общем, о том, что людям не по зубам преступники нашего мира. Но его обезоруживающий вид заставил проглотить слова. Лукас все еще не понимал, а, может, уже никогда не поймет, в чем разница между нами. Облизав губы, я отпрянула и спросила уже гораздо спокойнее:– следов крови тоже не нашли? Я сомневаюсь, что из Адрианы Хиггинз выкачали всю кровь за один раз. Думаю, кровопотери были регулярными.
–Думаешь, в город заявился вампир?– лицо Лукаса разгладилось, в глазах появился металлический блеск – к вампирам у полиции особое отношение. Стиснув в ладони блокнот, он спрятал его во внутренний карман пиджака, не отводя от меня испытующего взгляда.
–Нет. Иначе бы фамильяры уже на ушах стояли – вампирам запрещено пересекать границу Мортелля без особого разрешения Верховной Ведьмы. Но это все объяснило бы, да.
–Ты видела ее?
–Никто не видел, Лукас. Подозреваю, такой чести только Стэнли удостоился, но тщательно скрывает это.
–Он создает впечатление влиятельного мага,– отметил Лукас.– Смотрит свысока, хоть и говорит вежливо и на равных. Рядом с ним охватывают противоречивые чувства. Стэнли кажется дружелюбным, но выходишь от него с ощущением того, будто тебя с грязью изысканно смешали.
–Да, он умеет. Потому-то он – главный фамильяр Верховной Ведьмы,– я натянуто улыбнулась. Заметив детектива Брейнта выходящим из дома семьи Дей, я напряглась и скользнула вокруг ствола дерева, чтобы он меня не заметил раньше времени.– Похоже, наш разговор зашел в тупик, и мы ничем друг другу не помогли.
–Да,– вздохнул Лукас.– Специалисты изучают вещи жертвы, но можно предугадать результаты экспертизы.
–Если вдруг что-то выяснится,– чуть слышно попросила я и с надеждой посмотрела на Лукаса,– сообщишь мне?
–Хорошо,– рассеянно проговорил он и улыбнулся, чуть ли не смущенно.– Ты тоже держи меня в курсе. Если откроется что-то на счет проклятых предметов – я хотел бы об этом знать.
Повисла пауза, у нас кончились вежливые слова. Секунду мы смотрели друг на друга, и захотелось отвести глаза – невыносимо было видеть печаль Лукаса. Сзади послышались шаги, и он посмотрел мне за спину. Его улыбка превратилась в оскал.
Я обернулась – к нам шли мои сопровождающие. Джош был выше Бена почти на голову, но это не мешало им смотреться одинаково внушительно. По его лицу ничего нельзя было прочесть, лишь на губах играла улыбка. Он двигался с наглой уверенностью, в походке ощущалась ленивая раскованность, безразличный взгляд был прикован к Лукасу. Подходя ближе, Джош слегка прищурился, и первое впечатление рассеялось, как утренний туман. От приветливого хладнокровия не осталось и следа, теперь я видела твердость, в глазах – решимость, а на коже угрожающе плясала магия. Прежде он не открывал Лукасу свое истинное лицо, и все годы знакомства держался образа красавца–весельчака, встречающегося с моей сестрой. Сейчас он больше напоминал вышибалу или телохранителя. Его плечи были напряжены, и это бросалось в глаза. Но Лукаса волновал не он.
При виде Бена его перекосило. Шерман шел и смотрел, хоть его лицо оставалось непроницаемым, пустым, в глубине глаз искрилось ледяное пламя неприязни. Я смотрела на него, изучая черты. Он был красив, но во взгляде мерещилась тень, резкость в углах рта, что-то, для чего у меня нет слова. Бен многое повидал за свою жизнь, от некоторых вещей остался неизгладимый след, и ничто из этого мне не хотелось бы увидеть. От него веяло страхом, он сам по себе его внушал – первобытный ужас, вылезающий из недр души. Он заложен в нас на молекулярном уровне. Лукас почувствовал так же явно, как и я, и передернул плечами, приняв за порыв ледяного ветра. Нет, то была магия – для его понимания это слишком сложная материя. И я знала, что Бен в любую минуту мог подтвердить это пугающее впечатление делом.
Бен помнил последнюю встречу в подробностях, и пистолет, направленный на меня, не давал ему покоя. Я бы сказала, что он несправедлив, ведь сам когда-то пытался убить меня, но его мысли все объясняли. Горечь и злость на самого себя за то, что был бездушной сволочью и отбирал жизни. Наверно, я никогда не узнаю точное число кулонов, оказавшихся в его руках, но это к лучшему. Смогла бы я спать спокойно, зная, что мужчина, которому принадлежало мое сердце, загубил двадцать, а то и больше, невинных душ?! И какое количество облегчило бы мою совесть? Никакое, это разумно. Но все равно сердце сжималось от его взгляда, дыхание замирало от улыбки…. Могла ли я считать себя бессердечной или безрассудной из-за того, что питала чувства к убийце? Он исправлялся, но прошлое нельзя изменить. Бен навсегда останется бэлмортом, память его не отпустит.
Бен и Лукас встретились взглядами, и воздух накалился от напряжения и тестостерона. Повеяло жаром, обожгло кожу, словно я стояла около костра. Тяжесть в груди заставила глубоко и жадно вдохнуть. Спрятав лицо в лодочки ладоней, я прикрыла на секунду глаза и прерывисто выдохнула. И снова посмотрела на Бена – он приподнял голову, не отрывая взора Лукаса. Этот агрессивный жест, его твердая холодная решимость и делали Шермана зрительно одного роста с Джошем. Он будет держаться ради меня, останется неприступной каменной горой до тех пор, пока ему не надоест или мы не уйдем. Но хватит одной искры в разговоре, неосторожного слова или движения, чтобы неприязнь перешла во враждебность. Язык жестов и мимики – Бен знал его на «отлично», а я только училась. Мой взгляд упал на руки Бена. Он держал их свободно опущенными вдоль тела, но в любой момент они могли превратиться в кулаки. Мне бы не хотелось этого. Брейнт совсем близко, да и если Шерман выйдет из себя – от Лукаса мокрого места не останется.
Я украдкой покосилась на Лукаса, и было приятно видеть изумление на его лице. Взгляд застыл на Джоше – не изучающий, а удивленный, и медленно переместился на Бена. В серых глазах тут же что-то мелькнуло, похожее на ненависть. Парни хотели показать Лукасу, кто здесь бос, и им это удалось. Возможно, не будь он такой рохлей, и они бы вели себя иначе. Он повел себя, как трус. С первой встречи Лукаса и Бена стало ясно, кому быть вожаком в стае, такое положение вещей устраивало всех, хотя они продолжали друг другу что-то доказывать. Я размышляла, как женщина, и мне не нравилось, что их взаимоотношения затрагивали меня, но в животном мире по законам стаи вожаку приходится каждый день подтверждать свое право на главенство.
Бен и Джош подошли сзади и остановились.
–Что они здесь забыли?– нарушил тяжелую тишину Лукас.
–И я рад тебя видеть, Лукас,– ухмыльнулся Джош.– Мы работаем вместе, если ты забыл.
–Я думал, что ты придешь одна,– Лукас перевел взгляд на меня, демонстративно игнорируя ребят.
–Мы бы не оставили ее наедине с тобой,– слова, произнесенные Беном тяжело, с расстановкой, придавили будто камни. У Лукаса лицо утончилось от гнева, и он двинулся на Шермана.
–Эй, полегче,– Джош выставил вперед руку и остановил его.– Если серьезно, то в твоей помощи нет острой необходимости. Эш отдает дань нашей договоренности с копами. Так что уймись, Лукас.
Он зыркнул на меня потемневшим взглядом и оттолкнул руку Джоша.
–Что, мать вашу, вы тут устраиваете?! Ты специально заявилась со своими быками, чтобы мне нос утереть?
Я не успела подумать, как придвинулась к нему.
–Ты можешь думать о чем-то, кроме своего ущемленного самолюбия?!
У него лицо сморщилось от изумления.
–Ты что, не видишь? Он ссучился,– прорычал Бен и взял меня за руку, отвел в сторону от Лукаса. Я задыхалась от гнева, глаза щипало от нахлынувших слез. Бен сжал мою кисть в ладони, по коже растеклось тепло. Он хотел отвлечь от нападок Лукаса, дать остынуть. Можно было бы решить, что мы искали повода коснуться друг друга, но на самом деле нас это успокаивало.
Лукас обратил внимание, что наши руки светятся, и неприятно рассмеялся.
–Ну, надо же!
–Не начинай,– процедила я, посмотрев на Лукаса исподлобья. Он изумленно улыбался, а в глазах пылала лютая ненависть. Я почувствовала, что его терпению пришел конец, и по-хорошему разойтись не удастся. Проклятье.
–Джон оказался прав. Ты с самого начала путалась с Шерманом, а меня использовала. Не хватало духу дать пинка под зад, да, Эшли?!
Бен ринулся к нему, и я не видела его движения, лишь ощутила. Рука мелькнула размытой полосой – у него напряглись скулы, когда он схватил Лукаса за грудки. Бен занес кулак, но Джош перехватил его.
–Копов бить нельзя.
–Ты нашла себе такого же урода, как ты!
–Да ладно,– Джош закатил глаза и медленно выдохнул, отпустил гнев. Когда он снова посмотрел на Лукаса, у него взгляд потемнел, а на шее натянулись жилы. Он заговорил тихо, тщательно выговаривая слова, но они были адресованы Шерману:– Ты заслужил один удар, но не здесь, Бен.
На лице Лукаса застыло настороженное выражение, но он и не думал заминать перепалку. Джош отступил и опустил ладонь на плечо Бена. Шерман выдал ледяную ухмылку и, разжав пальцы, отошел. Он спрятал руки в карманы кожанки, не переставая смотреть на Лукаса. Что-то натянулось у меня в животе. Страх? Джош посмотрел на него менее злобно, почти утратил интерес – его гораздо больше волновал тот, кто шел к нам от дома Дейев. Детектив Джон Брейнт.
Стальной пронизывающий взгляд предназначался мне – под таким злодеи складываются, как дешевые табуреты, но только не я. Я же не злодей. Улыбнуться не вышло, поэтому Брейнт получил в ответ от меня холодное выражение лица, а от Джоша улыбку – веселую и одновременно ехидную. Бен слегка склонил голову, но остался бесстрастен, настолько, что это можно было расценить, как недружелюбие. В его глазах угрожающе ворочалась магия, зрачки тонули в белом сиянии. Я почувствовала силу Шермана, как гудящую ноту, низкую и глубокую. В какой-то момент она замерцала в воздухе вокруг него, закружила пеплом. Мне щеки обожгло, и с губ слетел прерывистый вздох. Но Бен сдержал порыв гнева, загнал магию обратно в укромный уголок своей темной души, и в глазах растаяли белые всполохи. Его взгляд опустел, стал безучастным, но почему-то хотелось убежать от него с воплями. Внутри меня все сжалось – я отвернулась. Всегда боялась попасть под такой взор – он не обещал ничего хорошего, только боль и муки.
Лукас осторожно сглотнул и застыл, с лица ушли краски – у него за спиной уже остановился Брейнт. Ни Бен, ни Джош не подумали вытащить руки из карманов. У мужчин принято показывать руки, даже если они не собираются мериться силой и бить друг друга по морде. Брейнт перекосился от злобы, но на губах заиграла ухмылка. Сложив руки на груди, он пренебрежительно взирал на меня. Вероятно, я должна была сжаться и потупить глаза, но лишь нахально изогнула бровь. Ни для кого не секрет, что я была камнем преткновения в его вражде с Беном и единственным средством, чтобы приструнить Лукаса. Если Брейнт хотел зацепить Шермана, то у него это получилось с лихвой – в воздухе вновь забурлила магия. По позвоночнику скользнул жар, и кожа дернулась, как если бы в спину ударил ветреный порыв летнего зноя. Дыхание пламени, заставившее прогнуться. Я посмотрела через плечо, осторожно, одним движением глаз, но Джош опередил меня и опустил ладонь на плечо Бена. Скрипнув зубами, он шумно втянул воздух носом и чуть склонил голову, чтобы смотреть на детектива исподлобья. Брейнт раздраженно скривил губы.
–Смотрю, ваш гарем, мисс Браун, растет и пополняется? А с виду – такая маленькая и хрупкая.
–У вас проблемы с личной жизнью, детектив?– я ядовито усмехнулась.– Завидуйте молча.
Лукас покосился на Брейнта, но не посмел повернуться к нему лицом. Я снова в нем разочаровалась.
–Если вы и ваши самцы продолжите вмешиваться в мое расследование,– прошипел он и шагнул вперед, небрежным движением плеча подвинув Лукаса. Джон выставил вперед указательный палец, потряс им перед моим лицом, и вдруг в голове щелкнул предохранитель.
Чувства смыло порывом холода, и из глубин тела выползла тьма. Меня охватила невероятная легкость – я потеряла контроль, потеряла себя. Все, что происходило дальше, казалось кошмарным сном.
Склонив голову, я выдала детективу улыбку не из приятных. Мрак застилал глаза. Цвета померкли, звуки утратили оттенки – я видела только Брейнта, его перекошенную физиономию. Мое лицо разгладилось и стало похоже на восковую маску, в его взгляде вдруг что-то дрогнуло. Но слишком поздно. Схватив детектива за запястье, я резко и быстро притянула его к себе. Мои твердые пальцы впились в его теплую податливую кожу, под ней пылала влажная плоть. Он не смог воспротивиться, хотя по инерции дернул руку на себя. Каменная хватка маленькой и хрупкой ведьмы оказалась не по силам большому и злому детективу.
–Я буду вмешиваться столько, сколько посчитаю нужным, детектив,– дыхнула холодом я ему в лицо. Бен и Джош задвигались у меня за спиной, но сейчас существовало лишь лицо Брейнта, его пустые глаза, наливающиеся гневом и одновременно страхом. Он невольно прищурился – его обдало магией, остудило кожу лица. Мои губы изогнулись в оскале.– Тебе меня не остановить.
Джош протянул руку, но Бен отбил ее, подошел сзади и охватил руками мою талию. Сильные руки сомкнулись, и он рывком притянул меня к себе. Ноги оторвались от земли, я разжала пальцы на запястье Брейнта. Бен волок меня к машине, а я продолжала улыбаться детективу.
Джош остался стоять на месте. Медленно шагнул в сторону, не спуская глаз с Брейнта. Детектив пришел в бешенство – ослабив узел галстука, он сошел с бордюра, но не решился следовать за нами. Джош возвышался над ним, смотрел свысока на то, как он мечется по дороге. Брейнт насылал на меня изощренные проклятия, некоторые обороты вызвали у меня смех. Я фактически унизила его при напарнике – надеюсь, это прибавит Луксу уверенности, и впредь он не станет прогибаться под Брейнта. Я его жалела. Снова. Да что же я за дура такая?!
Джош схватил Брейнта за руку выше локтя и придвинул к стволу дерева. На удивление детектив не кинулся на него с кулаками и не заплевал огнем – он оправил полы коричневого пиджака и посмотрел в лицо Джошу. Между ними застыл воздух, Лукас хотел было помешать, но Джош остановил его рукой. Цвета и звуки возвращались, но я слышала, словно через вату.
–Даже не думай,– процедил Джош, наблюдая за выражением лица Брейнта.– Только тронь ее пальцем, и останешься без рук. Засунь себе в задницу свои принципы, Брейнт. Они больше не работают. И помни: ты не должен нарушать договор, не должен приближаться к ней. Она тебе не по зубам. Не теперь.
Я не увидела реакцию детектива – его скрыл старый клен. Только недоумевающее выражение лица Лукаса, и то, как он переводил взгляд с одного на другого. Но и он вскоре исчез за широким стволом дерева.
Развернувшись, Джош направился к нам. Он ни разу не передернул плечами и не дрогнул под испепеляющим взглядом Брейнта. Даже я бы почесала между лопатками.
– О чем Джош говорил?
Бен посмотрел на меня холодно, непроницаемо, и я поняла, что он ничего мне не скажет.
–Что это было, Бен? Что со мной произошло?
Бен посадил меня на заднее сиденье автомобиля. Когда он хотел закрыть дверь, я поймала ее. Он тяжело вздохнул и прикрыл глаза, переводя дух.
–Ответь мне,– мой голос дрогнул, к горлу подступили рыданья. Глаза заволокло мутной пеленой слез. Взгляд Бена смягчился – он не мог смотреть на то, как я плачу. Мои слезы заставляли его испытывать необъяснимую нежность. Он беспомощно зарычал сквозь стиснутые зубы и, оставив меня, сел на переднее сиденье. Я заморгала и закрыла дверь. Сложив руки на коленях, сосредоточилась на дыхании, чтобы не разреветься. Повисла тишина, от которой закладывало уши. Кожу обжигал кулон, а я боялась на него смотреть. Что со мной? И о каком договоре напоминал Джош Брейнту?
Джош обошел машину и на мгновение замер, ненароком заметив меня сквозь лобовое стекло. Я с мольбой глядела на него – он сглотнул и посмотрел на Бена.
–Что, мать вашу, происходит?– прошептала я, наблюдая за тем, как Джош садится в машину. Захлопнув дверь, он повернул ключ в замке зажигания, не удостоив меня ни ответа, ни взгляда. Я подалась вперед, приподнявшись с сиденья, и оперлась руками в подголовники их кресел.– Кто-нибудь ответит мне или нет?!
Джош насторожился и замер, в зеркале дальнего вида мелькнула его хмурая физиономия. Бен повернул голову, но ровно настолько, чтобы видеть меня краем глаза. Тишина давила, их реакция приводила в бешенство и пугала. Я заскребла ногтями по обивке. Чтоб вас драли ехидны! Глубоко вдохнув, я прикрыла на миг глаза, а когда открыла их, то произнесла спокойным, тихим голосом:
–Почему мой кулон потемнел?
Мужчины выглянули из-за кресел, чтобы посмотреть на темно-серый, почти черный камень в золотой огранке. Потом они буравили друг друга глазами и долго решали, кто ответит. Отвернувшись и уставившись на дорогу, Джош громко выдохнул через рот, но ответ я услышала не сразу.
–Видимо, когда ты злишься, тобой овладевает неведомая хрень. Ты была сама не своя, Эшли, и напугала нас. Ты же носишь кулон Линетт, верно?
–И что из этого?
–А то, что ваши кулоны взаимодействуют, ты перенимаешь какие-то способности Линетт и черты ее характера. Это неизбежно и неконтролируемо. Вероятно, с пресмыкающейся перед тобой тьмой это тоже как-то связано.
–Мне это не нравится,– протянула я и мотнула головой, рассыпав волосы по плечам.– Совсем не нравится.
–Никто не говорил, что это должно нравиться, Эш,– сдавленно произнес он.
Бен продолжал глядеть в окно, не издавая ни звука, но я чувствовала его. Ему было не по себе, а когда Бен не находил объяснения своему состоянию – он испытывал гнев. Для него это привычное чувство.
– Это происходит и все. К сожалению, ты не знала, чем грозит получение в дар чужого кулона, а тебя никто не предупредил,– Джош завел двигатель и положил руки на руль. Он тщательно подбирал слова, но под подчеркнуто спокойным тоном слышалась тревога.
–О каком договоре ты говорил Брейнту?
–Стэнли заключил договор с детективами, согласно которому они не имеют право мешать служителям Системы вести расследование, иначе их отдел расформируют, лишат финансирования и официальной возможности расследовать преступления магического характера, что повлечет за собой войну между нашими народами. Ну, не войну,– поморщившись, хмыкнул он,– вражду и напряги, которые будут во вред и нам, и людям.
Закусив задумчиво губу, я смотрела на Джоша. Он запрокинул голову, чтобы видеть меня.
–Вот вроде бы ты говоришь складно, но отчего-то я не верю тебе, Джош,– я медленно повернула голову и посмотрела на Бена. Ощутив мой взгляд, он нехотя шевельнулся – мы посмотрели друг на друга в упор. У него напряглись желваки, но глаза остались беспристрастны.
–Надеюсь, ты не сможешь солгать, Бен?
Он не дрогнул ни единым мускулом, но взгляд потяжелел.
–Полагаю, это все, что тебе пока нужно знать, Эшли. Ты нас напугала, и мы еще не поняли, что произошло на самом деле. Возможно, тебе необходимо побеседовать со Стэнли?
С досадой зашипев сквозь стиснутые зубы, я опустилась на сиденье, скрестила руки на груди и уставилась в окно. Глаза заполняли слезы гнева и беспомощности, и мне было плевать, что кто-то их увидит. Все вокруг что-то знали и молчали, бессовестно лгали, как врачи перед лицом смертельно больного пациента. И если Джош и Бен отводили глаза и говорили загадками, жалея мою тонкую душевную организацию, то Стэнли не будет церемониться. Солжет, проникновенно глядя в глаза, чудесно улыбаясь, потому что плевать он хотел, что о нем подумают. Секреты Системы важнее чужих чувств.
