сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
— Фто это? — буркнул мужчина, зажав рукой рот и пытаясь остановить рвущийся кашель, предвещающий рвоту.
— Медвежья желчь, сейчас захочется пить, поэтому вот вед… Не смей блевать, это был весь ее запас!
Морган усилием заставил себя сглотнуть подкативший комок, но он тут же пополз обратно. Чтобы хоть как-то усмирить разбушевавшееся нутро, морской волк зачерпнул воды плавающим в ведре ковшом и принялся пить.
«Оно того стоит», — убеждал себя южанин, глотая новый рвотный позыв и судорожно дыша носом, — «Стоит».
1. Лаури, нужно поговорить.
========== Глава 3. Расставляя приоритеты. ==========
Предрассветный туман белесым маревом висел в воздухе, создавая иллюзию нереальности, будто все вокруг было чьим-то сном. Чьим-то, но не светловолосого норманна, который неустанно смотрел в окно и ждал.
Когда край неба в прогале меж деревьями подернулся розоватым, Лаури услышал тяжелую поступь и сдавленную ругань. Мужчина вытянул шею и напряг покрасневшие от бессонной ночи глаза, а из-за кустов показалась высокая фигура в кожаных штанах и с темными заплетенными волосами. Хвала богам, получилось.
Ниссен подавил зевок и вышел навстречу, прихватив с собой рубаху южанина и шерстяное покрывало. Пират еле стоял на ногах, а после ночи в отхожем месте был похож на тень: чернеющие синяки под глазами, осунувшееся и посеревшее лицо, заросшее темной щетиной, дрожащие руки и болезненный взгляд. Сейдман знал все «прелести» подобной процедуры ускоренного выведения ядов, знал, как тяжко сейчас несчастному Моргану, потому молча протянул ему рубаху, а потом накинул на поникшие плечи одеяло. Тот лишь благодарно кивнул и прошел мимо, забредая в открытую дверь и падая на кровать лицом вниз.
— Мне надо в бухту, — услышал через какое-то время северянин, когда снимал с огня бурлящий кипятком чайник.
Надо же, какое упорство…
— Тебе нужно поспать, — тихонько хмыкнул Лаури, заваривая в пузатом горшочке душистые травы и ягоды. — Придешь в себя, поешь, и пойдем.
— Ты не понимаешь…
— Это ты не понимаешь, — чайник грохнул о стол, — Я не для того вытаскивал тебя с того света, чтобы сейчас загубить все труды на корню! Ты слаб и обессилен, сейчас любая рана или удар могут тебя просто убить. У нас не любят чужаков, а потому каждый твой взгляд и слово будут ловить и принимать на свой счет, ища повод ввязаться в драку. Не будь идиотом, Мортимер!
Браун тяжело перевернулся на спину, а затем сел, завернувшись в покрывало с головой и глядя на Лаури исподлобья. Крыть было нечем, дикарь был прав. Его ломало и выворачивало, словно после лошадиной дозы опиума, которым он однажды укурился почти до смерти, а потому боец из него сейчас как из козявки Эллы — никакой.
Ночью он молился в первый раз за последние десять лет, чтобы дрянь, которую дал ему белобрысый шаман помогла. Моргана полоскало так, что едва не попрощался с собственным нутром. Перед самым рассветом он понял, что почти не чувствует тела, а затем все прекратилось. Мужчина умылся остатками воды из ведра и поднялся на дрожащие ноги, которые, хоть и не крепко, но держали пирата.
— Скажи мне, ты когда-нибудь ходил под парусом в море? — голос южанина звучал глухо и дробно из-за стучащих будто от холода зубов, но глаза были ясными и горели, как угли.
— Давно, еще мальчишкой.
— Помнишь это пьянящее чувство свободы? Когда брызги летят в лицо, а ветер наполняет тебя таким счастьем, словно ты только тогда ожил?
Норманн покачал головой, глядя с какой страстью его гость говорит о мореплавании. Это была его жизнь. Ниссен видел подобных ему, таких ничто не могло удержать на суше, потому что стихия звала их. Они были ей одержимы.
— Прости, море не моя стезя, — огонь, так рьяно зажегшийся в карих глазах южанина, померк, лицо его еще больше потемнело, и он скинул одеяло с плеч, неуклюже поднимаясь с постели.
— Тогда я пойду один.
Лаури не мог допустить, чтобы еле живой Морган ушел. Он ловко перемахнул через стол, преграждая ему путь и отрицательно мотая головой. Пират был не преклонен, но и норманн не уступал в упорстве, поэтому оба какое-то время сверлили друг друга взглядами, а затем сцепились, как коты по весне. Хворь вымотала Брауна настолько, что невысокий на его фоне сейдман легко опрокинул южанина обратно на кровать, навалившись на мужчину сверху. Ниссен упирался руками по бокам от его головы и смотрел Моргану прямо в глаза, подмечая, что в солнечном свете они отливают янтарем.
— Ты даже не знаешь куда нужно идти, — почувствовав, что мужчина пытается встать, Ниссен предусмотрительно прижал ему бедро коленом к постели. В ответ капитан вымученно улыбнулся и дернулся сильнее.
— Уж справлюсь как-нибудь без тебя, мамочка. И хватит так глазеть, а то я начинаю думать, что ты хочешь меня поцеловать, — еще одна попытка, и Браун почувствовал давление на пах. — Оу, так ты меня еще и потискать решил?
— Не совсем, — Лау склонился чуть ниже, едва не касаясь пиратского носа своим, — Там проходит большая вена, которая питает твои ноги. Пережму — и ты снова не сможешь ходить.
От такой наглости морской волк потерял дар речи и лишь возмущенно засопел. Сейдман расплылся в самодовольной ухмылке и рывком встал, оставляя Моргана лежать дальше и созерцать потолок, на котором едва заметно покачивались на сквозняке подвешенные пучки сушеных трав.
Все-таки прогнулся. Чертов дикарь…
Лаури пружинистым шагом вернулся за стол и продолжил крутиться у очага, мыча под нос какую-то незатейливую песенку, Морган же злился.
В первую очередь на себя, что дал слабину, потом на клятого норманна, который нашел рычаг давления и теперь мог крутить им, как вздумается. Хотя, кровать тут была мягкой и удобной, а лежать на ней было весьма приятно.
— Молока хочешь? — долбаный дикарь, только ведь глаза прикрыл.
— Пошел ты, Снеговик. Я похож на ребенка?! — огрызнулся пират, но почти сразу передумал и приоткрыл один глаз, — Сладкое?
— Можешь добавить туда мед, — хмыкнул в бороду белобрысый, разливая молоко по кружкам, а затем отламывая краюху белого хлеба. Морской волк капризно наморщился, представляя, что ему нужно поднять свое бренное тело с постели, но пока он пребывал в раздумьях, Ниссен сам плюхнулся рядом, протягивая южанину скромный завтрак. — Держи.
Но ничего делать и не пришлось, потому что после «веселой» ночи предложенная норманном еда казалась вкуснее всего на свете. Морган залпом осушил кружку и в один присест проглотил хлеб, на что Лаури лишь усмехнулся, вскидывая светлую бровь. Уронив в рот последнюю каплю молока, пират откинулся в подушки, чувствуя приятную сытость, а за ней и тяжесть во всем теле.
— Ты что мне там опять подсыпал, Снеговик? — веки сами сомкнулись, а звуки становились тише.
— Я здесь не при чем, — сквозь пелену дремоты услышал южанин, а через мгновение уже крепко спал.
Пробуждение было легким и приятным. Браун сладко потянулся, кряхтя и зевая во всю ширь. На улице снова было пасмурно, поэтому из-за низких туч невозможно было понять, как высоко поднялось солнце. Белобрысого нигде не было, да и очаг давно потух. Морской волк сел, поджимая босые ноги под себя и плотнее заворачиваясь в одеяло, попутно оглядываясь по сторонам.
Брошенные в норманна сапоги стояли возле стола, на котором аккуратной кучкой лежали все Моргановские кошельки; тут же лежала портупея и пояса, даже кольца и кожаный ремень с руки нашлись здесь же. Пират машинально пересчитал свое имущество.
« Надо же, » — подумал он про себя, — « и не сперли ничего. Удивительно».
Лаури вернулся, когда мужчина зашнуровывал свои сапоги. Сейдман какое-то время наблюдал за тем, как он перекатывается с пятки на носок, разминая задубевшую за несколько дней кожу. В одной широкой рубахе южанин далеко не уйдет, на улице, все-таки, холодновато даже для таких горячих парней, как он. Ниссен протяжно вздохнул и пошел к сундуку с вещами, где лежала его собственная одежда, припорошенная еловыми и можжевеловыми веточками. Северянин достал запасную куртку и отряхнул с нее сор, но прикинув, что она, в лучшем случае, просто не налезет на такого огромного моряка, решил достать шерстяной плащ. В таких уже давно никто не ходил, но лучше это, чем совсем ничего.
— Накинь, а то замерзнешь, — норманн окликнул задумавшегося Моргана и кинул ему в руки свернутую тугим валиком одежду. Пират, не задумываясь, подхватил накидку и развернул ее, вопросительно вскидывая бровь.
— Мамуля, а по-моднявее ничего нет? — мужчина накинул плащ на плечи и покрутился в нем на месте.
— Мои вещи тебе не подойдут, ты шире в плечах и…
— И ты коротышка, — Лаури оскорбленно поджал губы и нахмурился, жалея о помощи этому языкастому бедствию. Фибула лежала чуть глубже. Уже потускневшая от времени, но не потерявшая своего назначения, застежка так же отправилась в руки пирата.
Тот придирчиво покрутил ее в руках, разглядывая со всех сторон.
— И нахрена ты мне это дал?
— Это фибула, — Ниссен не знал, есть ли такое слово на всеобщем, поэтому поспешил объяснить проще, — застежка. Такие сейчас не носят, его нужно закалывать. Вот так…
Сейдман продел ткань в нужном порядке и пропустил иглу через складки, надежно фиксируя плащ на плечах южанина. Все это время Морган наблюдал за сосредоточенным норманном с иронично приподнятой бровью.
— А если тебя обрить, ты будешь похож на деваху? — внезапно выдал пират, глядя на северянина сверху вниз.
— Вряд ли без волос я похож на женщину.
— Я про морду, — Браун очертил в воздухе круг пальцем, указывая на лицо Ниссена, и передернул плечами.
— Меня в детстве частенько девчонкой дразнили, — Лау и сам не особо понял, зачем сказал это, но пожалел, увидев ухмылочку Моргана. — Твои пистолеты. Скорее всего, порох там сырой, но можешь почистить их.
Норманн достал из заплечной сумки потерянное в лесу оружие и протянул Брауну, который с любовью смотрел на темное дерево рукояток и матовый отлив металла, слабо отражавший свет. Южанин рывком выхватил оба пистолета, взвесил в руке каждый, подмечая, что белобрысый прав, и сунул оружие в петли на ремнях, закутываясь в плащ.
— Я готов, Белоснежка, веди!
* * *
Путь занял чуть меньше часа, но Лаури казалось, что идут они гораздо дольше. Южанин после хвори не был готов к лесной прогулке, а потому постоянно оскальзывался, спотыкался и норовил ухнуть в любой подвернувшийся овраг. Последней каплей стал капкан, который Ниссен заметил в последний момент.
— Бак [1]! — он рванул Моргана за плащ, от чего моряк резко отшатнулся назад, путаясь в ногах. Пират гневно сверкнул глазами и рывком развернул его лицом, нависая над сейдманом.
— Снеговик, ты руки при себе держи, а то я и вмазать могу, — прорычал Браун, потирая шею. Норманн молча поднял с земли толстую ветку и с размаха ткнул в место, куда едва не наступил его попутчик. Раздался резкий металлический щелчок и палку перекусили стальные челюсти, брызнув в стороны мелкими щепками. Гнев моряка моментально сменился неприятным холодком, поползшим по спине от осознания, что вместо палки была бы его собственная нога. — А на кой-ляд вам капканы почти у самого города?
— Исбиткант скорее деревня, нежели город, — Лаури отряхнул одежду от мусора и отодвинул заросли малины в сторону, — зверья здесь больше, чем людей, так что в голодное время они частенько забредают сюда. Волки или рысь зимой в чьем-нибудь сарае — обычное дело, про лисиц вообще молчу. Прошлой зимой они меня без птицы оставили.
— А псину, не судьба, на цепь посадить? — дорога вынырнула под ногами неожиданно. И не просто тропинка, а добротный тракт, расчищенный и ровный; было видно, что колеи разбивали и выравнивали, чтобы по сырости все это не превращалось в месиво.
— Не люблю собак, — поморщился Ниссен, — почти пришли. Веди себя прилично, хорошо? Нам не нужны неприятности.
— Конечно, мамочка, — дурашливо отсалютовал пират, взмахивая полой плаща, на что сейдман лишь покачал головой.
Время близилось к обеду, а потому утреннее оживление спало, и народ теперь неторопливо занимался своими делами. Дети с гиканьем гонялись друг за другом под звонкий лай мелкой лохматой шавки, торгаши загружали телеги с нераспроданным товаром, рыбаки обсуждали сегодняшний улов, женщин почти не было видно. Лишь возле небольшой церквушки сидело несколько старух, проводивших Ниссена и его спутника мрачными взглядами, одна даже брезгливо сплюнула себе под ноги.
— Скоге утартэ [2], — шикнула она, морща крючковатый нос.
Лаури приветливо поклонился старым каргам, а Морган посмотрел на него, как на умалишенного.
— Она тебя небось прокляла, а ты ей как дурак кланяешься, — как только они прошли насест со старыми ведьмами, те сразу же зашептались, склонившись головами друг к другу.
— Нет, всего лишь назвала лесным выродком, — лицо пирата вытянулось еще больше, а Ниссен же повеселел пуще прежнего. — Они имеют право злиться, я отбираю у них работу.
— А че это за грымзы? — южанин кивнул себе за спину.
— Повитухи.
— Стой! — моряк резко остановился посреди дороги, вскинув поднятый указательный палец, которым потом ткнул Лаури в грудь, — Так ты шаман, лекарь или повитух… Нет, повиват… Короче ты понял!
— Все сразу, — норманн даже не остановился, чтобы ответить, поэтому Морган теперь нагонял его широким шагом. — До городского врача мне, конечно, далеко, но и он не близко — ближайший крупный город в четырех днях пути вдоль фьорда.
Бухта с широкими и крепкими мостками причала уже виднелась, как и рыбацкие лодки. Но никакого корабля там не было.
— Не понял, — буркнул пират, замирая на долю секунды, а потом быстро направляясь к ковырявшемуся в сетях старику. — Эй, любезный! Да-да, вы, не видали тут корабль?
— Ва? [3] — дед поначалу даже не понял, что над ним возвышается на добрые две головы человек, потому как сначала он увидел пистолеты в петлях ремней, а уже затем догадался поднять вверх нехорошо побледневшее лицо.
— Корабль, говорю! — Морган ткнул пальцем в пустой причал, — Большой такой! С парусами! На нем ходят в море!
— Лаури, ва виль дэнэ гигантен фро мэй? [4]- старик умоляюще посмотрел на подбежавшего норманна за спиной у южанина.
— Хаи, Вилле, — шаман оттеснил плечом хмурого Моргана, который переводил насупленный взгляд с местных на бухту. — Хан спьойрв вор шипет, сом вар хайр. «Фри Винден».[5]
Старик пожевал тоненькими губами и пощипал седую бороденку, силясь припомнить, о каком корабле идет речь. Моргана же начало потряхивать от нетерпения и злости. Наконец, лицо старого норманна просветлело, и он поднял на южанина свои мутноватые глаза, бывшие некогда темно-зелеными.
— А-а-а, — протянул Вилле, — «Фри винден»! Я, йэй хускер. Хан свёнте бот ом мёрнен.
Только не это…
Лаури шумно сглотнул и покосился на пританцовывающего от нетерпения пирата, машинально облизывая в раз пересохшие губы. Данный жест не скрылся от Брауна, который тут же вцепился в сейдмана клещом.
— Ну? Чего? Говори, пока я из тебя душу не вытряс!
— Он сказал, что они уплыли еще с утра, — на мгновение Ниссену почудилось, что сейчас ему точно начнут отрывать голову, но лишь на мгновение. — Мортимер, прости, я не знал.
Пират с потускневшим взглядом отпустил куртку сейдмана, развернулся и побрел вдоль берега. Шаман беспомощно посмотрел на старика, пожавшего плечами, а затем на ссутуленную спину своего подопечного и быстрым шагом направился за ним.
— Они уплыли…- прошептал моряк, словно во сне. Это была катастрофа для всех планов Моргана, для всего того, ради чего он вообще здесь. Последняя пара шагов далась так тяжко, словно ноги увязли в болоте, а затем он рухнул на колени, уронив голову на грудь.
Эти чертовы ублюдки бросили своего капитана…
Браун даже не обратил внимания на то, как Лаури подошел и сел прямо на землю подле него, обернулся, лишь, когда услышал звук чиркающего кресала. Норманн с сосредоточенным лицом раскуривал длинную темную трубку, прикусив мундштук зубами.
— Скорее всего, они решили, что ты утонул, — заговорил белобрысый, задумчиво выпуская густой дым через ноздри и глядя на водную гладь фьорда. — Или замерз, тут даже летом холодные но…
— Они видели, как я доплыл, — прорычал пират, стискивая зубы до скрежета, — Должны были дождаться!
— Неудивительно, что не дождались, — слова сейдмана пронзили южанина не хуже абордажного клинка, — к таким людям нет доверия. Я знаю, кто ты и на чьем корабле приплыл, Мортимер. Задумайся, может, они тебя бросили, потому что ты им просто не нужен?
