сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
— Один черт не понимаю твоего карканья, но ты, верно, спрашиваешь, на кой я приперся, — деловито выдал пират, — Мне тут донесли, что ты жрать не хочешь. Зря, Ложка Билл отлично готовит, и очень обижается, что кому-то его стряпня не по вкусу. Он просил передать, что если ты не будешь есть, то в рот тебе вставят грызло от конских удил и будут вливать это сразу в глотку. Приятного мало, но от голода ты не сдохнешь.
Северянин поморщился, но обернулся на собеседника.
— Вис ду трор эт йей вилль та дей тилль альтерет ау гудэнэ, ду тар фейль, явел [2], — казалось, что он тона, которым Лаури это произнес, по стенам побежали инеистые узоры, а изо рта повалил пар.
— Да-да-да, — махнул рукой капитан, — чирикай-чирикай. Мне, по большому счету, плевать, что ты думаешь. Через две недели мы все равно будем в водах Норвии. И ты, Олень северный, один хрен поведешь моих парней к капищу.
— Фаэн та дей [3], — Ниссен, который от бессилья не мог встать, медленно повернулся на месте, а затем плюнул Моргану под ноги.
— Нет, ты не олень, ты — баран…
Южанин устало провел рукой в разномастных перстнях по лицу и поднялся со стула, прижимаясь к решетке. Лаури смотрел на него загнанным зверем; под холодными льдинками голубых глаз залегли сизые тени, не знающее южного солнца лицо посерело, отчего скулы стали проступать под кожей острее.
— Можешь и дальше упрямиться, но, если ты вдруг не понял, Снеговик, то команда настроена весьма серьезно. Не получи они обещанного, то безопасность Исбитканта я тебе гарантировать не смогу — вынесут все, что к потолку не приколочено…
— Воркуешь с этим дикарем, кэп? — голос Вуда заставил Моргана нервно вздрогнуть. Квартирмейстер стоял в дверях, подперев косяк плечом. В просторной рубахе мужчина выглядел еще крупнее, и Ниссену даже показалось, что Браун проигрывает тому в росте. — Я слышал, как Ложка сетовал, что зря на него припасы переводим. Не по нраву нормальная еда, может попробовать на вкус «Сапоги по морде».
Томас был прав, капитан слишком нежничал с норманном, но остатки совести не позволяли действовать кардинальными методами, все же Ниссен спас Моргану жизнь.
— Они там на севере все такие отмороженные, — хмыкнул Браун, — ничего, поартачится — перестанет, и не такие ломались.
Он коротко взглянул на квартирмейстера и на мгновение показалось, что тот кровожадно облизывает губы, глядя на изнуренного сейдмана. Томас кивнул на беловолосого:
— Краем уха услыхал ваш разговор, — Вуд выразительно посмотрел на друга, — и знаешь у меня есть аргументы поубедительнее твоих, Мор. Эй, Белобрысый!
Томас пнул решетку карцера прямо у лица Ниссена, но тот даже не вздрогнул, лишь перевел ненавидящий взгляд на пирата.
— Слыхал когда-нибудь про корабли-бомбардиры? Нет? Так вот, эти крошки хоть и малы, но могут запросто разнести укрепленный форт в щепки, не говоря уже о какой-нибудь вшивой деревне из дерьма и палок. Поэтому, если мы не получим золото из того склепа, то соберем причитающееся со ВСЕХ ваших сраных норманнских дыр, которые попадутся нам на пути туда.
От услышанного сейдман изменился в лице, а мечущие мгновениями ранее молнии глаза округлились от ужаса. Морган же замер, не ожидая подобных речей. Томас и раньше бывал резковат, но подобное он слышал впервые, видимо, капитанство ожесточило квартирмейстера за время отсутствия Брауна на Вольном.
Лаури горестно склонил голову, прикрывая глаза.
— Ну? — Вуд снова пнул решетку.
— Я тебя услышал, — глухо произнес Ниссен, у норманна дрожали руки. Не от голода или слабости, несколько дней на одной воде не редкость во время сложных обрядов. Ему хотелось кинуться на квартирмейстера и вгрызться тому в горло, чтобы горячая кровь стекала по коже, смывая услышанное. Звериная ярость вперемешку с бессилием клокотали у самого сердца, обжигая все внутри, и лишь неимоверным усилием воли норманн оставался относительно спокоен внешне. Но внутри ревела темная буря, сметая остатки человечности.
— Вот и славно, — победно улыбнулся Вуд, подмигивая своему капитану. — Это надо отметить.
Мужчина развернулся на каблуках и вышел, вновь оставляя их наедине. Браун же понимал, во что превратился его друг, который не единожды сражался с ним плечом к плечу. Грабежи грабежами, во время абордажей каких только потасовок не случалось, но убивать ни в чем не повинных людей? От одной только мысли об этом у Моргана холодели ладони.
Не проронив более ни слова, пират направился к выходу.
— Мои боги мстительны и жестоки, — стальным голосом хрипло заговорил Лаури, — Вечные муки в зубах пса Двуликой будут ждать воров и убийц. Вы умрете прежде, чем ступите на корабль с награбленным. Задумайся, Морган, такой ли участи ты желаешь себе и своим людям?
Это был уже не терпеливый и отзывчивый шаман, который обижался на колкости и шуточки. Перед Брауном сейчас был загнанный в угол Зверь, уповавший на месть своих покровителей. И пират знал, что это не пустые речи. Он быстрым шагом вышел из трюма, поднимаясь на палубу, нужно было проветрить голову.
У выхода на лестнице, ведущей на нос корабля, сидел Томас, дымящий норманнской трубкой. Все-таки они успели порыться в его сумке.
— Пусть посидит без воды пару деньков, тогда совсем передумает, а то разбаловал ты его.
— Это уже мне решать, — вяло огрызнулся Морган, — Слушай, а лихо ты загнул, аж меня пробрало! Это ведь было не серьезно, ну, про деревню?
Квартирмейстер странно посмотрел на друга, выпуская дым через ноздри. И Брауну это очень не понравилось, будто Томас всерьез перестал считаться с его мнением.
— Там ведь рыбаки, у них ничего нет…
— Зато у них есть жены и дочери, так что-либо их мужики откупятся золотом, — Вуд поднялся на ноги, едва не сталкиваясь нос к носу с опешившим капитаном, и широко улыбнулся, облизывая губы кончиком языка, — либо их женщины своими прекрасными телами. И я дальше не знаю, чего мне хочется больше.
— Ну, тише, тише… Сходи, выпусти пар, если так зудит! Вроде вот только из порта отошли, — отшутился Морган. Не нравился ему такой подход Вуда — капелька власти, которая перепала на долю квартирмейстера, вскружила ему голову и сделала неуправляемым.
— Старина Мо-ор, чего ты так взъелся? Ни одна баба не заменит хороший разбой, если только она не трофей.
[1] Зачем ты пришел?
[2] Если ты думаешь, что я приведу вас к алтарю богов, то ты ошибаешься, мудила.
[3] Пошел ты.
***
Все было хуже, чем надеялся Браун. Томас Вуд, который верой и правдой служил ему квартирмейстером почти два года, сейчас пугал его до дрожи во всем теле.
В дверь постучали.
— Да! — Морган сидел в своем кресле, больше напоминавшем трон, за столом с картами и чертежами маршрута, полный тяжелых раздумий.
— Звали, сэр? — в щели между косяком и дверью просунулась вихрастая мальчишечья голова.
— Да, Кристофер, заходи. И дверь закрой хорошенько…
Это был Кристофер Спун [4], четырнадцатилетний сынишка их кока, который вместе с отцом ходил в море и служил на корабле юнгой. Парнишка так напоминал Моргану его же в детстве, что он невольно относился к мальчику с теплотой, тем более, что его отец, Уильям, которого все для краткости звали Билл, был отличным поваром.
Мальчик кивнул и прошмыгнул в комнату, прикрывая дверь, а затем встал напротив капитана, нервно сминая пальцами беретку. По всей видимости, пацан опять таскал апельсины у отца и думал, что Морган станет его отчитывать.
— У меня к тебе серьезный разговор, — начал было Браун, но увидев вытягивающееся лицо мальчика не смог сдержать улыбки, — расслабься, я не стану ругать тебя за апельсины, их там целый трюм.
Кристофер облегченно вздохнул, а вот Морган напрягся, тщательно подбирая слова.
— Скажи-ка мне дружок, вот что: я знаю, что старина Томми взвалил на свои плечи управление кораблём и назвал себя капитаном. Мне нужно знать, чем вы занимались под его командованием?
— Ну, мы все делали по старой схеме и…
— Скажу иначе: вы нападали на селения, форты или на суда? Это жизненно важно, Кристофер. Скажи мне.
Ответа не требовалось, потому как мальчик побелел, и стиснул берет так, что послышался треск ниток.
Подтвердились худшие его опасения.
Морган задумчиво поджал губы и нахмурился, Кристофер же потихоньку начинал краснеть.
— Отпираться бесполезно, у тебя все, а лице написано, — мужчина внимательно посмотрел на мальчика, — Квартирмейстер тебе ничего не сделает, обещаю. Это останется только между тобой и мной, и не покинет пределов этой комнаты. Слово капитана.
Спун шумно сглотнул, отчего кадык на хрупкой мальчишечьей шее резко дернулся. Чисто куренок, подумалось Брауну. Парнишка нервно облизнул губы и прочистил горло.
— Мистер Вуд какой-то сам не свой, будто его душу дьявол забрал после того маяка.
Моргана как громом поразило, но он не смел перебивать мальчика.
— Это было недалеко от норвийской столицы, на скалах стоял маяк и ка… квартирмейстер Вуд сказал, что в такой глуши, да еще и на маяке наверняка будет что-то ценное. То же серебряное зеркало, которым он отражает свет по ночам, — мужчина чуть слышно скрипнул зубами, но продолжал внимательно слушать, — Высадилось немного — помимо меня и мистера Томаса еще двое…
«Вот паршивец, пацана как пороховую мартышку с собой потащил!» — рычал про себя Морган.
— Но там ничего не было, только старый маяк, который вблизи был пошарпанным и облезлым, припасы смотрителя, которые даже беднее наших будут, когда мы в Норвию доплыли, и запасное зеркало. Оно было собрано из осколков стеклянных зеркал, как мозаика, и склеено глиной на подобие тарелки.
— А смотритель?
— Он прятался под лестницей. С ружьем на зайца. Пальнул Верзиле Грэму в задницу солью, за что капитан… ой, квартирмейстер Вуд его и убил. Вашим ятаганом. Простите сэр…
Внутри Моргана разверзлась бездна, которая выворачивала его наизнанку. Вуд убил человека, который просто защищался. У него на корабле было только два правила: не трогать женщин во время грабежей и ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах, не убивать мирных жителей. Смотритель маяка вряд ли был солдатом или пиратом. По всей видимости, раз он был один, то смотрящему было уже прилично лет, раз он не вышел сразу.
Пираты заходили в Норвию очень давно и это были лишь самых отбитые головорезы, которых не пугало наличие своих разбойников, в число которых нередко входили и женщины. Потому, по прибытию, их ждал кровавый сюрприз: команда высадилась у деревни бывших варягов, которые тогда остепенились и превратились в простых торгашей с крайне нехорошими инстинктами и рефлексами. Пиратов прирезали на подходе к селению женщины, стиравшие белье в реке, а корабль растащили на доски вместе с добром мужики на старых драккарах.
После этого Норвию пираты обходили стороной, а раз смотритель знал, кто перед ним, то это был как минимум древний старик, который только и мог, что следить за огнем по ночам.
— Что с маяком? — глухо спросил Морган.
— Мистер Вуд ничего не нашел там, кроме жестяной кружки и спичек, а потом сжег его.
Капитан медленно зажмурился, не веря в услышанное. Это был какой-то кошмар.
— Что ж ты натворил, Томми, — простонал мужчина, потирая подбородок. Картина была просто отвратной. Он не стал задерживать мальчика, потребовав с того честное слово моряка, что тот не проболтается. Кристофер быстро кивнул и пущенной стрелой вылетел из капитанской каюты.
Мысли раз за разом возвращались к тому, как Томас смотрел на Ниссена там, в карцере. И ему, бывалому пирату, прожжённому ромом, абордажами и стычками с собратьями, становилось не по себе. Он частенько слыхал, как от власти люди сходили с ума, теряя связь с реальностью, но никогда не сталкивался с этим в действительности.
Вуд не остановится, он исполнит задуманное даже вопреки своему обещанию, уж слишком ему были желанны будущие норманнские трофеи. Перед усталым взглядом сразу появлялась улыбчивая Герди, которая трогательно краснела рядом с сейдманом, а под ногами крутилась Козявка…
Сердце Моргана болезненно сжалось, вспоминая девочку и понимая, что Томас и ее не пожалеет. Невольно в голове лихим хороводом закружились воспоминания об Исбитканте, как они шли по лесу. Герди насильно спровадила Брауна сопровождать маленькую йенту, которая ну очень хотела посмотреть, как гнездятся на северном склоне дальнего холма фрингилиды. Под мудреным названием пряталась маленькая неприметная птичка с рыжей грудкой и серыми перышками, но счастью младшей дочери ярла не было предела.
Девочка ловко, будто бельчонок, взобралась на ветку и стала простукивать широкий ствол, а когда услышала, что хотела, то шустро перескочила на нужный ей сук.
— Эй, Козявка, не расшибись там! — Морган со смесью ужаса и восхищения наблюдал за тем, как девчушка снует среди разлапистых веток, — А то Снеговик мне шею за тебя свернет, а сестрица твоя добавит.
В ответ девочка лишь захлопала в ладошки.
— Мор! Мор! Я найти! — услышал мужчина радостный писк сверху. Он обошел дерево и увидел, как норманнка сидит верхом на суку и разглядывает что-то в руках. Приглядевшись, он понял, что Элла держит птенца, который неосторожно высунул клюв из гнезда.
— Чем бы дитя не тешилось…
Девочка еще какое-то время нежно ворковала с птичкой, а затем посадила ее обратно. Спускалась Элла так же ловко, как и забиралась, но пират все же стоял внизу для подстраховки.
— Оп! — девочка спрыгнула с дерева прямо в большие и сильные руки, которые с необычайной нежностью опустили ее на землю, — Почему твое сердце так колотиться?
Впервые Браун не знал, что ответить этой маленькой егозе.
— Э-э-э… Ну, потому что я опасался, что ты шарахнешься вниз и расквасишь нос.
Элла беззаботно махнула ручкой.
— Ерунда! Я же буду сейдкона, лес сам меня охраня-а-а-а-а!!!
Будущая хозяйка чащи не заметила, как носок сапожка запнулся о торчащий из земли валун, и с визгом полетела в кусты. Морган кинулся за ней.
— ЭЛЛА?! — он с треском прорывался через дикую ежевику, но не слышал плача.
«Видать, головой приложилась… Только бы не убилась», — молился пират, ломая ветки, а когда вывалился из кустов, то увидел, как девочка деловито отряхивает курточку.
Поляну огласил облегченный вздох.
— Эй, Козявка, ты как, живая?
— Ерунда! Я один раз с печки упасть, больно быть сильно. А тут земля мягкий, — Браун присел на одно колено, помогая маленькой йенте стряхнуть лесной мусор с одежды. Когда мужчина поправлял заломленный край передника, невольно покосился на ноги девочки и это его напугало не на шутку. По пухлой детской ножке струилась кровь.
— Ну-ка приподними юбку, — девочка ощутимо стукнула его по макушке кулачком.
— Ах ты негодник?! — возмутилась Элла и тут же звонко рассмеялась, — Мне не больно, правда!
Но Морган ее не послушал и чуть оголил нежную коленку, которая была содрана почти до мяса. Из широкой ссадины сочилась ярко-алая кровь, а кожа вокруг пунцовела.
— НИ ХРЕНА СЕБЕ, — присвистнул южанин, почесывая лоб, — Надо нести тебя к Снеговику.
— Не надо! — запротестовала Элла, — Он будет ругать. Сильно! И меня посадят дома. Само пройдет!
Но доводы юной йенты остались без должного внимания: Морган лихо подхватил девочку и усадил к себе на плечи.
— Варежку захлопни, — фыркнул пират, — мне тебя под честное слово оставили, а ты расшиблась. Так дело не пойдет…
— Лау. Будет. Бухтеть, — по словам отчеканила девочка.
Все вышло еще хуже. Как только сейдман увидел кровь на ноге своей йенты, то он, как показалось Брауну, успел поседеть.
— Ты вообще куда и чем смотрел?! — кричал Лаури, хватаясь за голову, — Тебе ребенка доверили, а ты!
— Я взрослая! — протестующе промычала девочка, которая в дороге притомилась и теперь мирно свисала у Моргана с плеча.
— Помолчи, Элла, — прорычал Ниссен. Он еще долго потом отчитывал Брауна за безалаберность, как провинившуюся институтку.
— А я говори-ить, — пропела егоза, за что и получила шлепок по заднице.
— Ой, мамуля, угомонись, — простонал пират, — она даже не ревела. Козявка, скажи?
— Не-а! Ви со эн снелле! [5]
Реальность грубо вырвала Моргана из теплых вод воспоминаний криком кого-то из команды на палубе. «Вольный» больше не казался ему домом, куда мужчина рвался все это время, и на корабле теперь было двое узников. Только Браун сам себя сюда привел.
Он не позволит, чтобы с голов девочек упал хотя бы волос, но для этого нужен был четкий план.
[4] Spoon — ложка
[5] Мы видели вьюрка!
***
