Текст книги "Третий муж герцога Литерского (СИ)"

Автор книги: Jailex

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Шай присылает записку, с просьбой посетить обед семьи Глиссер.

Кисиль скрипит зубами, но отправляет приглашение.

– Почему он тебе так не нравится? – спрашивает Эжен.

– Потому, – отрезает Кисиль.

Когда прибывает Шай, Кисиль дружелюбен и улыбчив. Шай печален и нежен. Насколько это возможно в компании малознакомых людей.

– Лишер очень хорошо отзывается о вас, Кисиль, – говорит Шай, отпивая вино.

– Благодарю, – отзывается Кисиль, – я слышал, вы планируете прикупить поля на Хамст-Виле?

– Возможно, – кивает Шай. – Не советуете?

– Ничуть. Неплохой выбор, если вы решили заняться сельским хозяйством, – ехидничает Кисиль, а «я почти вижу, как вы раскидываете навоз на полях» остается несказанным.

– Да? Ваша рекомендация важна для меня, – мурлычет Шаи. «Ничуть» слышится в воздухе. – Могу я просить вашего жениха показать ваш сад?

– Безусловно, – небрежно отвечает Кисиль, – если он не прочь.

На Эжена смотрят четыре пары внимательных глаз.

Эжен смотрит на напряженную спину Шая, его серые блестящие глаза и потрескавшиеся губы. Растрепанные пшеничные волосы, которые принц теребит, ловя взгляд Эжена.

В животе порхают бабочки. Все тело заходится в странном приступе адреналина. Эжен шумно вздыхает. Он чувствует, как его руки потеют.

Эжен улыбается и отвечает.

глава 49.

Эжен улыбается и отвечает.

– Польщен вашей просьбой, но, боюсь, вынужден отказать. Мой будущий супруг и его мужья знают сад намного лучше, чем я. Так что рассказчик из меня выйдет неважный.

– Что ж, – Шай равнодушно пожимает плечами, – возможно, вы, Риэль, не откажете мне?

После того, как Риэль уводит гостя в сад, Эжен, сославшись на головную боль, покидает компанию Эддрика и Кисиля.

Во дворе, где попытался скрыться от почти официального обеда, было шумно. Дел у слуг всегда хватало. Пожив жизнью простого торговца, Эжен понимал это очень хорошо.

Мальчишка, склонившись над чем-то, рыдал, сидя прямиком в луже. На вид мальчик был уже достаточно взрослый, лет семнадцать. Густые волосы спускались до плеч.

– Эй, ты чего плачешь? – окликнул Эжен, подходя ближе.

Мальчик повернулся к нему. Большие синие глаза смотрели на него. Слезы текли по щекам, оставляя мутные влажные дорожки. Кожа лица была грубой и загорелой, что, впрочем, типично для таких слуг.

Эжен сам не мог понять, что зацепило его в этом лице. Он замер, всматриваясь в черточки и ямочки, не в силах отвести глаз.

– Прошу прощения, – пробормотал мальчик, сжимая худые плечики.

– Что случилось? – повторил Эжен свой вопрос.

– Разбил солонку. И вся соль – тут, – парнишка ткнул пальцем в лужу, где не было видно уже никакого намека на соль.

Причина слез Эжену была ясна, спрашивать дальше не было смысла. Соль была достаточно дорога, чтобы разбрасывать ее на дороге. Ясно, что мальчугану попадет за этот случай.

– Не реви, – покачал Эжен головой, – все хорошо будет. Пойдем со мной.

С коленей стекала грязная вода. Лицо, которое парень тер руками, тоже представляло собой не лучшее зрелище. Неухоженные руки и потрепанные башмаки.

Эжен невольно провел руками по пышной шевелюре.

На кухне мальчику повар насыпал соли, недовольно косясь на Эжена. Однако отказать будущему хозяину не посмел.

Парнишка смотрел прямо в глаза. Верх неприличия дерзкого слуги.

– Спасибо вам, – кивнул мальчик.

Он явно торопился домой, желая закончить дурацкую историю.

– Беги, – кивает Эжен, отпуская его.

Вряд ли мальчик осознавал, что могут быть проблемы глубже и серьезней, чем рассыпанная соль.

Эжен присел на лавку у входа и задумался. Его жизнь за недолгий, по сути, срок уже не раз поворачивала и рисовала такие замысловатые петли на его дороге, что уже с трудом верилось, что когда-то он жил с семьей, не зная хлопот.

За этими раздумьями его и находят Риэль с Шаем.

– Эжен? Что же вы сидите здесь? – спрашивает Шай, усаживаясь рядом. – Почему не присоединились к нам?

– Неважно себя чувствую, простите. Болит голова.

– О! – Шай восклицает тихонько, явно приняв во внимание сообщение о головной боли. – Я отлично умею делать массаж! Позволите?

Эжен не успевает даже обдумать предложенную идею, а пальцы Шая уже ложатся на виски. Холодные подушечки на миг затмевают тонкую струйку боли.

Шай нежно массирует виски, мизинцами оглаживая лоб. Его руки скользят по голове, надавливая на болевые точки так, словно Шай точно знает, где и как болит голова Эжена.

Принц прикусывает губу и тихо шепчет разомлевшему Эжену.

– Лучше?

Тот кивает, открыв глаза.

– Помогло, и правда. Чудеса!

– Да, я такой, – смеется Шай. – Ах, Эжен! Вы так прекрасны! Вы верите в любовь с первого взгляда?

– Скоро я выхожу замуж, – бормочет Эжен.

– Да-да, – покорно соглашается Шай, – так что про любовь? Верите?

– Нет, – качает он головой.

Если быть честным, то Эжен не верит в любовь вообще, не говоря уж о какой-то там любви с первого взгляда.

– Почему? – Шай внимательно смотрит на него и напоминает Эжену птицу. – А вы, Риэль? Верите в любовь с первого взгляда?

Риэль мягко улыбается.

– Я такой не встречал, – маг пожимает плечами. – А что насчет вас, Шай?

– Увы, – принц жмет плечами, – верю. Ощутил ее действие на себе.

– И на кого же пал ваш взор? – насмешливо спрашивает Риэль, а Эжен напряженно замирает, ожидая, что Шай скажет о нем. Вздор, какой же вздор!

– Мы вас уже потеряли, – раздается в эту же секунду голос Кисиля.

Эжен поднимает голову. Перед ним стоит он – холодный и расчетливый граф Глиссер, о котором сложно подумать, что он знает, что в мире существует любовь.

– О! Граф! А вот вы как считаете? Есть любовь с первого взгляда?

Кисиль поджимает губы.

– Думаю, да. А к чему такие разговоры?

– Не подумайте ничего такого, – машет руками Шай, – Просто разговаривали об этом с вашим супругом и женихом. Они оба, кстати, не верят в такую любовь. Как же оказалось, что в нее верите вы?

– Чем же я хуже их? – возражает Кисиль, скрестив руки на груди. – Я был объектом такой любви.

– Взаимно? – улыбается Шай.

– Нет, эти чувства не нашли во мне отклика.

– Ваше сердце было уже занято?

– Нет, – качает головой Кисиль, явно что-то вспоминая.

На этом Шай прощается и уезжает.

– Зачем приезжал? – пожимает плечами Кисиль. – О чем вы говорили, Риэль?

– Ни о чем, – тот пожимает плечами, – о цветах и сложности выращивания красивого сада.

– Не понимаю его, – хмурится граф, притягивая к себе мага, – устал?

– Нет.

– Развеемся тогда? – спрашивает Кисиль у всех.

– И почему мне кажется, что развлечения будут лежать в иной от постели плоскости? – хмыкает Эддрик.

– Почему? – невинно отзывается граф, – Прикажу седлать лошадей?

Кисиль едет впереди всех, заставляя лошадь выкладываться на полную мощь. Конь Эддрика идет почти нос в нос с лошадью графа.

Риэль позволяет лошади самой выбирать удобный темп. Эжен находится где-то между ними, наслаждаясь скоростью.

Устроить привал первым предлагает Риэль. У него же оказывается корзина с пледом и легким перекусом.

Эжен удобно устраивается, положив голову на колени Кисилю. Он ест кусочки мяса, которыми его кормит граф, щурится от солнца и чувствует себя почти счастливым. Вот только почему почти, он понять не может.

– Чего хочет Шай? – спрашивает Эддрик, отпивая холодный лимонад.

– Не знаю, – пожимает плечами Кисиль. – Будем надеяться, что развлекается.

– Он напоминает мне тебя, мой дорогой, – улыбается Риэль.

– Что? – переспрашивает граф.

– А то! – фыркает маг. – Ты в Кальрадии был таким же жизнерадостным идиотом.

– Какие ты слова знаешь, – недовольно поджимает губы Кисиль. – А ты что думаешь, Эжен?

– Ты считаешь, что он шпион, Риэль?

– Не знаю, Эжен, я просто размышляю вслух. К сожалению, будучи аристократами не получается исключить публичную жизнь. Да, Кисиль?

– Да, – кивает тот, игнорируя явный намек на что-то.

Эжен жует травинку и рассматривает облака.

– Что там с плиткой для левого крыла? – спрашивает Риэль, послушно меняя тему.

– Все будет, родной, – мягко отзывается Кисиль.

– Ты же лично заказывал, – говорит Эддрик.

– Завтра бал у герцога Томирона, – говорит Кисиль. – Надо бы появиться.

– Разве там не будет твоего отца?

– Риэль, в обществе я и мой отец – разные люди. Его появление не заменит моего отсутствия.

– Тогда ты можешь поехать один, – отзывается маг.

– Не капризничай, дорогой, – говорит граф, – думаю, Эддрик тоже захочет там быть. Что же, ты один будешь дома сидеть?

– Нет, – грустно отзывается маг.

Кисиль перебирает волосы Эжена. И он чувствует себя почти счастливым. Так может не стоит желать абсолютного счастья? Радоваться синице в руке?

А в небе плывут облака.

глава 50.

Балы, званые ужины и деловые обеды идут своей чередой. На каких-то из них Эжен присутствует, какие-то пропускает, но, в общем, все они сливаются в одну серую полосу.

В доме Кисиля он уже почти четыре месяца, а жизнь все также течет, редко привнося что-либо новое.

Кажется, что об обещанной помолвке Кисиль благополучно забыл. Иногда Эжену кажется, что и не мудрено графу забыть о такой мелочи. Ведь у него множество дел: интриги, торговля, договоры, сговоры.

Он не может понять, чем заняты Риэль и Эддрик. Но вот Кисиля здесь, в Карумии, словно подменили. Милого мальчика с беззаботной улыбкой он не видел ни разу. Зато расчетливый граф появляется частенько.

Семью, которую он видел в Кальрадии, словно подменили. А может ему кажется.

Именно эти хмурые мысли занимали Эжена на очередном балу. Он честно даже не помнил, как зовут хозяина торжества, и по какому оно поводу.

– Бокал вина? – раздался сзади голос.

Эжен оглянулся.

Вина он сегодня выпил достаточно, чтобы забить голову грустными мыслями.

– Благодарю, – он взял бокал. – Мы не знакомы…?

– Леон Оше, – представился парень, – сын хозяина бала.

– О, – вести светскую беседу не хотелось.

– Здесь душно. Да и народа целая куча. Не хотите прогуляться по саду? – любопытствует Леон.

Эжен сам не замечает, как они выходят из зала и идут по коридору.

Вечерний воздух свеж и прохладен. Леон, молча, идет рядом, не раздражая своим присутствием. Он чуть ниже Эжена, меньше чем на полголовы. Узкие плечи слегка ссутулены, Оше прячет руки в карманы брюк. Не очень прилично, зато наверняка тепло.

Они садятся на лавочку и Оше запрокидывает голову, разглядывая звездное небо.

– Папа всегда говорил, что звезды – души тех, кто умер. Они сверху наблюдают за любимыми, направляя их на верный путь. Вы верите в такое, Эжен?

– Откуда вы знаете как меня зовут? – хмурится Эжен.

Парнишка удивленно склоняет голову на бок.

– Нас знакомили в начале вечера. Это все духота, я уверен. Так как? Верите?

Эжен откидывается на спинку, позволяя напряженным до боли мышцам спины расслабиться, обретя опору.

– Неплохая мысль, – соглашается он, наконец.

– Когда я был младше, я считал, что это, – Оше тыкает в самую яркую звезду, – мой папа. Он смотрит за мной оттуда. Это заставляло меня меньше шалить. Взрослые, получается, всегда были рядом, – Леон грустно смеется, закидывая ногу на ногу.

– А сейчас вы в это не верите?

– Волшебство стирается со временем, – неохотно пожимает плечами хозяин дома.

– Что стало с вашим отцом? Почему он умер? – спрашивает Эжен.

– Папа болел. У него было слабое сердце. Мы с отцом сильно горевали. Отец до сих пор не женился во второй раз.

– Ваш отец – одинокий вдовец? – любопытствует Эжен и Оше кивает в ответ.

В темноте движение почти неразличимо. Эжен ощущает его скорее по движению воздуха.

– Я потерял отца, – продолжает Леон, – и из моих глаз не уходит печаль. А кого потеряли вы?

Эжен долго думает. Кого он потерял? Правильно ли сказать всех? Он один в этом мире. Один среди толпы.

– Себя, – отвечает он после долгих раздумий.

Они еще недолго молчат.

– Невеселый у нас вышел разговор, – фыркает Эжен, разрывая тишину.

– Позвольте мне стать вашим другом? – торопливо спрашивает Леон. – Позвольте? Возможно, вместе мы найдем способ, изгнать темноту потери из наших душ и глаз?

– Дружба – это не то, о чем договариваются, – фыркает Эжен, – но мы можем попробовать.

– Неплохо, – кивает Оше, – я еще не встречал в нашем обществе таких, как вы, Эжен.

– Вы плохо смотрели, – фыркает он.

Домой едут поздно в молчании. Эжена клонит в сон от выпитого вина.

Риэль снова чем-то недоволен, а по лицу Кисиля прекрасно видно, что у него нет сил вымаливать прощения непонятно за что.

Эддрик хмур. Понятно, что он успел выслушать как минимум одну недовольную сторону.

Утро начинается поздно. Завтракают они втроем.

– Ты считаешь это нормально? – фыркает Риэль.

Впрочем, в манере мага это выходит жутко неэмоционально.

– Риэль, не думаю, что у Кисиля есть повод заводить любовника, – качает головой Эддрик.

Они уже ведут эту беседу, когда входит Эжен.

– Почему нет? – Риэль снова фыркает. – Вчера пропадал весь вечер непонятно где. Сегодня с утра уже нет. Тему секса я даже не трогаю.

– Милый, – улыбается бывший герцог, – ты же знаешь Кисиля. Он в дворцовых интригах, как рыба в воде. Он не может без этого.

– Ну да, – бурчит маг. – Доброе утро, Эжен. Как спалось?

– Неплохо, – соглашается Эжен.

Значит, не ему одному кажется, что не все ладно в доме графа. Ему хочется еще немного послушать, что думает Риэль по этому поводу. Однако Кисиль входит как раз в этот момент.

Маг щурит глаза.

– Всем доброе утро, – мягко говорит граф. Каждый из его любовников получает дежурный поцелуй. – Соре, неси чай.

Слуга спешно вносит чай и приборы для прибывшего хозяина.

– Где ты был? – холодно интересуется маг.

– Дела, родной, – безмятежно откликается Кисиль.

– И что за дела? – Риэль хмурится, нервно постукивая ложечкой о края кружки.

– Ну, – пожимает плечами Кисиль, – деловые переговоры за завтраком.

– А вчера?

– Что за допрос? – нервно спрашивает граф.

Эжен, сидя рядом с магом, замечает, как дрожит чай в кружке Риэля. Как судорожно маг сжимает руки.

– Не могу спросить у мужа, где он был? – шипит Риэль, комкая салфетку.

– Иди сюда, – Кисиль насмешливо качает головой и протягивает руки к магу.

Недопитый чай летит прямо на колени графу, Риэль запинается, опрокидывая стул и убегает из столовой. Кисиль выгибает брови. Он ждет объяснений от Эддрика.

– Риэль ревнует. Он не уверен в своих силах здесь. Мы тут не так много представляем из себя. По сути только то, что мы твои мужья. И, конечно, мы можем заниматься торговлей или еще чем-то, но Риэль все же привык иметь собственный вес в обществе. Он боится надоесть тебе в такой роли, – поясняет Эддрик, – пойду найду его.

Завтрак испорчен. Наесться Эжен еще не успел, наблюдая за этой, неприменимой с его точки зрения к магу, сценой.

– Ты тоже чувствуешь себя неуютно? – грустно спрашивает Кисиль.

Эжен не может заставить себя солгать. Он молчит, не шевелясь.

– Я понял, – кивает Кисиль.

Он встает и легко скидывает с себя свободные синие штаны, которые маг облил чаем.

В тонких облегающих трусах и чопорной рубашке он смотрится несколько смешно.

Эжен хмыкает, разглядывая графа. Но тот уже скидывает и рубашку.

– Иди сюда, – зовет он Эжена.

Они садятся на диван у окна. Эжен забирается с ногами, устраиваясь под боком у Кисиля. Слуга переносит закуски на столик рядом с диваном.

Эжен кормит Кисиля с рук. А тот облизывает ему пальцы, слегка посасывая подушечки.

В этот момент Эжен понимает, чего не хватает для счастья. Оказывается, это так просто.

Совсем не младший муж и приданое.

Не желание добиться всего в одиночку. Ведь чего-то стоить можно и в кругу семьи.

Сейчас для счастья ему не хватало только спокойствия и гармонии, которая царила в семье герцога Литерского и которая совсем пропала в семье графа Глиссера.

Кисиль утыкается ему в макушку, неспешно целуя. Эжен чувствует, как граф успокаивается, отпускает свои проблемы. Ненадолго, но отпускает. И это все благодаря ему, Эжену.

Можно ли вернуть в эту семью гармонию и покой?

Эжен крепче обнимает Кисиля.

И если не получается само собой, он обязательно постарается, чтоб вышло. Приложит все усилия.

Потому что, похоже, эти трое – действительно его судьба.

Пришедшее осознание наполняет его теплом.

глава 51.

Они встретились с Леоном в одном из тихих городских кафе спустя пару дней после знакомства.

Оше заказал несколько блюд. Эжен ограничился бутылкой вина.

– Ты выглядишь сегодня лучше, чем на балу, – заметил Леон.

– Наверное, ты прав. Жара – отвратительная вещь, – пожимает плечами Эжен.

Сейчас при свете дня в кафе, где есть еще люди не сильно хочется откровенничать.

Внешность Леона была чем-то почти идеальным из его представлений о младшем муже. Узкие плечи, рост на полголовы ниже его. Достойный кандидат, чтобы подчеркнуть старшинство.

– Мы собрались послезавтра встретиться для небольшой охоты с друзьями, – рассказывает Леон, – не хотел бы ты составить мне компанию? Уверен, что с таким скакуном, как у тебя, мы будем впереди всех.

– С таким скакуном? – переспрашивает Эжен.

Он ожидал, что Оше будет пытаться завести душевный разговор. Но Леон, словно чувствуя его настроение, даже не намекал на подобные разговоры.

– О, не думаю, что у жениха графа Глиссера какая-нибудь кляча, – смеется Леон. – Так как ты относишься к охоте?

Эжен не уверен, нужно ли ему получить разрешение Кисиля на такую прогулку. Но с другой стороны Эддрик легко покидает дом, когда ему вздумается, и вряд ли отчитывается перед графом. Да и на Риэля не наложено никаких ограничений. Только вот маг в последнее время слишком часто, не то что поместье, комнату свою не покидает. Похоже, стоит говорить о том, что Риэлю переезд в другую страну дался тяжелей, чем кому-то другому из их четверки. Чем занимает свой досуг Эддрик, Эжен не знает, но тот не выглядит опечаленным или скучающим.

– По-моему, – отвечает он Леону, – охота неплохая идея.

– Отлично! – мальчишка широко улыбается. – Предлагаю за это тост!

Они смеются и отпивают вина, заказанного Эженом. Терпкое ежевичное вино с тонкой ноткой мяты покоряет Эжена с первого глотка. Так что заказ еще одной бутылки становится спонтанным решением.

– Ого! – хохочет Оше. – Мы не сопьемся, если с утра так лихо начнем?

– Ну, уже не утро, – качает головой Эжен, – и эту бутылку я хочу забрать домой. Поделиться, так сказать, находкой.

– Аа, – Леон кивает.

– Эжен! – раздается восторженный голос. – Какая встреча!

Подняв голову, он с удивлением смотрит на принца.

– Принц? Что вы здесь делаете?

– О, – тот улыбается, теребя шевелюру, – вообще, у меня должна быть тут встреча. Но теперь я уверен, что хочу провести время с вами. А встречу, пожалуй, перенесу. Вы же не против?

Эжен считает, что вполне в состоянии тактично отказать принцу, но Леон отвечает раньше.

– Конечно, принц, как мы можем быть против?

– Ну, вот и славно, – тот широко улыбается и садится рядом с Эженом.

Шай внимательно разглядывает Леона, загадочно улыбаясь.

– Вы… – бормочет Леон и Шай заинтересованно выгибает брови.

Эжен откидывается на спинку дивана. Ему любопытно с кем тут у Шая встреча.

– Граф Глиссер! Граф Глиссер! – окликает принц и Эжен оглядывается.

Шай явно привлекает внимание Кисиля, который только что зашел в помещение.

Граф с гордо поднятой головой, прямой спиной, в этом богатом, но строгом темно-синем костюме выглядит отпугивающе солидно. Эжен не может подобрать слов, когда понимает, что этот граф его слегка пугает. Своей неизвестностью.

Кисиль за все время их знакомства не раз оказывался личностью с неискренней манерой поведения. Или это все он? Множества разных Кисилей? Но такого графа он еще не видел. Нет, конечно, на балах и обедах Кисиль тоже появлялся с задранным носом, разодетый в пух и прах, но сейчас было в нем что-то такое неуловимое, что давало Эжену понять, что графу действительно было под силу внести раздор в знатное общество Кальрадии.

– Принц, – Кисиль улыбнулся, прищурив глаза, и слегка склонил голову, – Эжен, какая встреча.

Глаза графа засветились теплом, правда лишь на секунду.

– Добрый день, граф, – улыбается Шай в ответ, – а мы тут как раз винишком балуемся. Присоединяйтесь.

– Боюсь, у меня еще важные дела, так что от вина вынужден отказаться. Простите, – на лице графа ни капли вины, – не могли бы вы уделить мне пару минут, принц?

Шай кивает и поднимается. Они садятся за другой столик, и Кисиль заказывает чай.

– Откуда ты так близко знаешь принца? – любопытствует Леон.

– Он был у нас на обеде, – отвечает Эжен.

– Мог бы ты тогда пригласить его присоединиться к нашей охоте?

– Наверное, – пожимает плечами Эжен.

Шай возвращается к ним почти через полчаса. На его лице сияет улыбка. Кисиль уходит, не прощаясь.

– Господа! На дворе такая погода! Самое то сейчас выехать на пикник, – веселится принц.

– Так может, лучше вы присоединитесь к нашей охоте послезавтра? – предлагает Эжен. – Там точно будет перерыв на пикник.

– А что? – Шай прикусывает губу. – Тряхну стариной. Поохотиться с молодежью! Отличное развлечение для старика вроде меня.

– Мне кажется, вы напрашиваетесь на комплимент, принц, намеренно завышая свой возраст раза в три, а то и в четыре, – шутит Эжен, пытаясь понять какую-то ускользающую мысль.

Мысль приходит лишь в тот момент, когда принц, отпив вина, расслабленно прикрывает глаза. Кисиль! Вот кого ему напоминает Шай! Кисиль в Кальрадии – показная бесшабашность, местами даже полная глупость, а за этим – интриги, интриги в попытке разрушить чужую страну. Шай, конечно, не в чужой стране, но все же вряд ли он, спустя столько лет жизни в другой стране, сохранил теплую любовь к родине. Кто знает, конечно, но… Может, стоит сказать Кисилю? Хотя, тот, если что, наверняка в курсе, ведь так?

Домой Эжен возвращается ближе к пяти. В столовой сидит Эддрик за чашкой чая.

– Добрый вечер, – он садится напротив герцога.

– Добрый. Как прогулка? – мягко отзывается Эддрик.

– Неплохо. Меня пригласили на охоту, – Эжен позорно замечает, что интонации срываются на вопросительные.

– Ты не рад? По-моему, охота – подходящее развлечение для молодого человека твоего возраста, – прерывает его сомнения любовник.

– Рад. Ты говоришь так, словно на порядок старше меня. Раза в два.

– Ну не в два, – улыбается Эддрик, – но немного есть. Впрочем, я еще не растерял интерес к охоте.

– Мы тогда можем устроить свою охоту, да? – загорается тут же идеей Эжен. – Вчетвером?

– Вполне. Нужно спросить у Кисиля, когда он сможет, – небрежно замечает герцог, но Эжен понимает, что невнимание и занятость графа задевают и его, как бы он не отговаривал мага от обид на Кисиля.

– Я прикупил бутылку вина, – Эжен машет покупкой. – Можно было бы скоротать вечер за игрой в карты. Или принять вместе ванну.

– Поговори с Риэлем, – кивает Эддрик, – а я попытаюсь найти Кисиля.

Кисиль появляется дома ближе к полуночи, когда они уже доигрывают третью партию.

В малой гостиной были сдвинуты диваны по приказу Эддрика. Пол застелен пледами и подушками. Слуги принесли тарелки с фруктами. А Эжен велел расставить по комнате свечи. Риэль принес мяту и лаванду, разложил их у свечей.

Они хорошо проводили время, оставив в купленной Эженом бутылке вина немного на пробу графу.

– Веселитесь? – глухо произнес Кисиль, распахнув двери в гостиную.

– Присоединяйся, – мягко улыбнулся Эжен, игнорируя усталое лицо и злой прищур глаз графа.

Он ожидал, что Кисиль откажется, но тот лишь скинул обувь и развалился на подушках. Кисиль лежал на спине между Эженом и Риэлем.

– Я так вас люблю, – пробормотал граф.

Эжен потерся носом о его плечо. Говорить о любви он был еще не готов, но игнорировать такие слова – верх неприличия.

– Я так хочу, чтоб вы были счастливы, – снова бормочет граф.

Эжен, так и не отстранившийся после ласки, чувствует запах алкоголя от Кисиля. Ну да, граф Глиссер не из тех, кто любит пооткровенничать за чашкой чая.

– Ты мог бы чаще появляться дома, чтоб сделать нас счастливыми, – замечает Риэль, отложив карты.

– Я стараюсь, – отзывается Кисиль.

Эжен считает, что момент для разборок неподходящий. Все в сборе и неплохо бы просто насладиться этим.

– Плохо стараешься, – хмурится маг.

Кисиль поднимается и подминает Риэля одним слитным движением.

– Я тебя люблю, понимаешь? Верь мне, – шепчет граф, прижимая мага к себе.

– Я верю. Проблема не в вере.

– В вере, – хмурится Кисиль. – Ты же считаешь, что я по мальчикам гуляю?

Ноздри графа раздуты, брови сведены вместе, кулаки сжаты. Похоже, его прилично обижает недоверие такого плана.

– Ну, я так понял ты не ограничивал себя до замужества, – отвечает Риэль, словно и не обращая внимания на злость любовника.

– Верно ты подметил – до замужества. Мне горько знать, что ты думаешь такое обо мне, – шипит Кисиль.

– А что тебе мешает и сейчас так поступать?

– Все, – Кисиль резко встает. – Поговорим завтра. Не хочу, чтоб я наговорил лишнего.

Граф выходит, забывая обувь у двери. О продолжении игры не может быть и речи. Тем более, что Риэль тоже встает и уходит, пробормотав извинения.

Эжен придвигается к Эддрику и тот крепко обнимает его, даря легкие невесомы поцелуи.

Руки герцога скользят по телу Эжена, скорее успокаивая, чем возбуждая.

Они так и засыпают в гостиной на подушках, не разжимая объятий.

глава 52.

Генрих слишком давно не навещал брата. Казалось, что все беды навалились, словно одна за другой. За хлопотами он совершенно позабыл о родственнике. А вот сейчас, когда находиться в столице стало невмоготу, он отправился в монастырь.

Конечно, по хорошему, ему стоило быть на передовой сражений, вести солдат в бой. Однако, он не собирался случайно погибнуть, оставив страну погибать под гнетом наступающей Карумии.

Генрих не мог даже помыслить о таком гнусном предательстве со стороны герцога, как побег из страны. И не только побег – этот чертов Эддрик увез с собой мага! Его королевского мага! Никто не смеет воровать то, что принадлежит королю. Но и это не все. Оказалось, что все имущество герцога давно продано. Все бумаги обращены в золото. Судя по отчетам, Эддрик готовился к побегу не день и даже не месяц. При обыске оказалось, что в домах, принадлежащих герцогу, нет ничего ценного – ни золота, ни драгоценностей. Дом в Залосе оказался вообще продан. Генрих совершенно не понимал, как тот умудрился провернуть такое у него под носом.

Более того, вся знать в этот момент, казалось, ополчилась на короля. Недовольных было столько, что впору было начинать гражданскую войну. И Генрих откровенно не мог понять, откуда столько их. Побег Эддрика пошатнул и так хрупкое состояние мира. Так что Карумийские войска вошли в страну в самый подходящий момент через открытые ворота замка Сапало. Говорил же ему Кисиль, что всех этих мерзких аристократов нужно прижать к ногтю. Почему он не послушал его тогда? Впрочем, Кисиль оказался первым предателем. Но мысль о том, что больше людей должно было постигнуть наказание, будь то казнь или тюремное заключение, прочно сидела в голове монарха.

Слишком много всего было, чтобы король имел время вспомнить о визите к брату.

Клеандрос встретил брата недовольно.

– Последний раз ты навещал меня почти десять лет назад, – поджимает губы монах.

– Ну не десять, – отмахивается король, – я был у тебя через пару лет после того, как забрал мага.

– А после ни разу. Иначе бы знал, что нельзя было его женить на ком-то кроме тебя. Ты разорвал его клятву. Ты, фактически, предал его. То, что происходит сейчас – наказание. Наказание самой природы.

– Это не наказание, а война, – отмахивается король.

– Ты не понимаешь. Не было бы войны, если за твоим плечом стоял маг.

– Прекрати. Карумия – жадная до денег страна. Они просто воспользовались нашим нестабильным положением.

– Насколько я знаю, – качает головой маг, – они сами его создали.

– Да что ты знаешь, – сердится король. – Ты сидишь тут, в своем склепе…

– Верни мага и все наладится, – щурится Клеандрос.

Король уезжает, крайне недовольный визитом. Словно его наемники и не ищут этих беглецов. Однако Кисиль оказался той еще штучкой, всех четверых неплохо охраняют. Постоянно, неусыпно, круглосуточно.

– Эдина ко мне, живо! – велит король.

Когда лучший его воин предстает перед ним, король велит:

– Вернуть мага. Живым. Срочно!

– Это не так просто, – качает головой Эдин и спешно, боясь вызвать гнев короля, добавляет, – но есть человек, который готов помочь в этом деле.

– Кто же? – спрашивает король.

– Маг Фев. Он не сравнится силой с Риэлем, но, безусловно, намного искусней любого из нас в этом деле.

– Что ж, вели позвать его, – разрешает Генрих.

Маг приходит спустя несколько часов. К этому моменту монарх уже спокоен и собран.

– Два зелья, – говорит Фев. – Этим обезвредите стражу. А это сможет усыпить самого королевского мага. Сонное зелье с отложенным эффектом. Так что его спокойно можно добавить в пищу господину: в обед или ужин. Но после смерти его стражи нужно будет действовать незамедлительно. Будет лишь пара секунд до того, как другие стражники узнают об этом. Насколько я слышал, граф Глиссер охраняет своих супругов запрещенным в стране способом – нанял серых наемников. Они чувствуют друг друга, так что им не составит труда незамедлительно явиться.

На следующий день, после вспышки Риэля за картами, граф опять не завтракает дома. Так что разъяснения ситуации не выходит. Эжен думает, что это к лучшему, поскольку Риэль выглядит достаточно веселым, чтоб портить тому настроение продолжением разборок.

Кисиль, однако, появляется к обеду, чего не делал уже невероятно долгое время.

Он собран и немножко хмур. Риэль в своей комнате, Эддрика нет, так что Эжен первый, кого граф встречает.

– Добрый день, – мягко произносит Кисиль, устало улыбаясь. – Где все?

– Риэль в своей комнате. Обедать, похоже, не будет. Эддрик обещал опоздать к обеду.

– Ты не голоден?

– Немного.

– Тогда пойдем, из-за прихотей остальных не стоит морить себя голодом, – машет рукой Кисиль, отдавая молчаливый приказ накрывать на стол.

– Может, лучше возьмем закусок и поднимемся к Риэлю? – предлагает Эжен, думая, что тому может понравиться такой расклад.

– Но если он начнет шуметь, ругая меня за отсутствие, мы вернемся в столовую ОБА, – тон графа почти приказной. Но Эжен легко соглашается, не желая, подражая магу, цепляться к мелочам, развивая тем самым еще большие скандалы в семье.

Пока Эжен ждет, что слуги разложат еду на тарелки, граф пропадает куда-то.

Эжен уже начинает подумывать о том, что Кисиль отменил все планы на обед, но тот появляется с кувшином в одной руке и тремя бокалами в другой.

– Мы сто лет не пили глинтвейн, – поясняет Кисиль на удивленный взгляд жениха.

Риэль удивлен их приходу, немного мрачен и совсем неразговорчив, но в комнату пускает и разрешает расставить тарелки и расположиться на его кровати.

– Попробуй, – Кисиль протягивает первый кубок дующемуся магу.

Риэль послушно отпивает и кивает, показывая, что вкусно.

– Ну что за обет молчания, родной? – граф легко опускается на колени перед магом. – Неужели в нашей семье вечно нужно будет лечить чью-то гордость? Только-только Эжена отпустило…