Текст книги "Третий муж герцога Литерского (СИ)"

Автор книги: Jailex

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Эжен кивнул.

– Вот и отлично. Возьмите с собой нужные вещи. Я обеспечу Вас небольшим запасом еды.

– Хорошо, – кивнул Эжен.

– Герцог ночует дома, не в замке. И Риэль тоже должен быть там, думаю, до той поры, пока он приедет в замок Ваш след уже сотрется.

– Да, наверное, Вы правы.

– Ну что ж, а сейчас, если Вы не против, я составлю Вам компанию за завтраком? – Кларк непринужденно улыбнулся.

Эжен согласился и больше за завтраком этой темы они не касались. Кларк был интересным собеседником, точнее неплохим сплетником – он с отличным чувством юмора рассказывал Эжену различные сплетни из жизни замка.

Когда с пищей было покончено, Кларк тут же поднялся, собираясь уходить.

– Не грустите, Эжен, все наладится.

– Спасибо за поддержку, Кларк, – Эжен легко сжал пальцы лорда и получил в ответ ободряющую улыбку.

Кларк ушел. Эжен остался в одиночестве. Анализировать и принимать решения не хотелось и Эжен приказал слуге приготовить ванну. Мальчишка торопливо натаскал воду, добавил ароматной пены и доложил, что все готово. Вот в этот момент и постучали в дверь.

Нежданным посетителем оказался герцог Литерский. Он поздоровался и аккуратно заметил, что Эжен выглядит невыспавшийся.

– Это все балы так сильно изматывают Вас? Или книга, что Вы вчера взяли, была очень увлекательной?

– Книга интересна, – неопределенно ответил Эжен, хотя даже не брал ее в руки.

– Как Вам в столице, Эжен?

– Благодарю, герцог.

– Надеюсь, Вы не заскучаете в Сапало, привыкнув к образу жизни столицы? У нас не так часто бываю балы, – герцог улыбался. Эжен не понимал причину его визита.

– Уверен, что в Вашем замке есть чем себя занять, – аккуратно ответил Эжен, ощущая себя так, словно идет по канату на любом шаге может сорваться в пропасть.

– Думаю да. Мои мужья достаточно неплохо развлекают себя, – герцог улыбается так, будто вспомнил что-то приятное.

– Знаете, меня не учили развлекаться, меня учили..., – ах! дурной несдержанный язык. Эжен закусил щеку, наказывая себя за несдержанность.

– Я помню, чему Вас учили Эжен. И мне приятно, что моим мужем будет столь… мм.. умелая личность, – герцог казалось с трудом подбирал слова, – и вот об этом я хотел с Вами и поговорить! Вы, учитывая Ваши прошлые планы на жизнь, должны понимать, что доля старшего мужа следить не только за благосостоянием, но и за репутацией семьи. От репутации зачастую зависит благосостояние. Вы согласны со мной? – герцог говорил задумчиво.

– Вы правы, герцог, – назвать его в этот момент Эддриком у Эжена не повернулся язык.

– Я ни в коем разе не хочу умалять ваших достоинств, поэтому прошу. Прошу, а не приказываю. Не знаю, в каких отношениях вы состоите с лордом Абигейлом – дружба это или приятное знакомство – воздержаться, по возможности, от встреч с ним. Особенно, от непубличных, как сегодня. Понимаете, его отец среди дворян, составляющих оппозицию короля. Они все из старинных и уважаемых семей, чтут традиции. Но некоторых мнений короля не разделяют. Мне бы не хотелось, чтобы Вас могли хоть на мгновение заподозрить в каких-либо делах с лордом Абигейлом. Делах, которые могут быть неблагоприятными для короля.

– Вы что, следите за мной? – поразился Эжен.

– Ни в коем разе. Я не имею таких мелочных привычек, – разулыбался герцог, а потом развел руками, – но знаете, всегда найдется пара-тройка добродетелей и благожелателей, которые не захотят оставлять в благостном неведении. Понимаете, Эжен?

Эжен понимал. И если сейчас благожелатели рассказали по-видимому только герцогу, раз он достаточно обходителен, то если о таком узнает король, ничего хорошего не выйдет.

– Я нахожусь в слишком хороших отношениях с королем, чтобы мои мужья дружили с его оппозицией. Как бы им этого не хотелось, Эжен. Ну и наконец, просто неприлично оставаться наедине с другим мужчиной, будучи помолвленным.

Эжен слабо кивнул.

– Я рад, что Вы меня поняли. А теперь отдохните. Вы выглядите уставшим.

Герцог ушел, а Эжен опустился на диван, чувствуя, что ладони вспотели, а по коленкам проходит нервная судорога. Впрочем, а чего он хотел? Это же дворец. Если успокоиться и хорошо подумать, то ничего страшного нет. Он просто не будет больше встречаться с лордом до той среды. Они все обсудили, а если возникнет что-то еще, он пошлет Кларку записку.

глава 12.

Эжен почувствовал, что вода в ванной остыла, и очнулся от своих мыслей.

Пятничный бал собрал достаточно народа. Несколько мужчин приглашали Эжена танцевать.

Приятен был факт того, что никого из своей семьи он не видел с тех пор как вошел в зал. Зато Кларк постоянно маячил рядом молчаливой поддержкой.

Ближе середине вечера рядом с ним появился Риэль.

– Добрый вечер, Эжен, – Риэль взял его за руки, приглашая тем самым потанцевать.

Отказываться Эжен не стал, не смотря на то, что уже подустал – его интересовал один вопрос, ответ на который он надеялся получить как раз у Риэля.

– Не вижу Эддрика. Он не пришел? – Эжен старался сделать вид будто ответ не сильно его волнует.

– Он будет позже, – легко ответил Риэль.

– А Кисиль? Он здесь?

– Нет, он неважно себя чувствует, – Риэль нахмурился.

– Что ж, понятно, – кивнул Эжен, отступая на два, положенных по танцу, шага и тут же возвращаясь, – Надеюсь, что он скоро выздоровеет.

– Я тоже.

Эжен кружился в танце и думал о том, что слова Риэля всего лишь подтвердили его догадки о том, что Кисиль получил-таки от герцога обещанное наказание.

– Риэль, а когда вы поедете в Сапало? – спросил Эжен, чтобы поддержать разговор.

– О! Виконт Литтл любезно предложил нам присоединиться к вам в пути до замка.

– Расскажите мне о герцоге, Риэль? – предложил Эжен и Риэль охотно кивнул.

– Герцог ведет большую торговлю с Лагерно из Таварии. Лагерно это гильдия купцов. Герцог в больших объемах ввозит в страну пряности и шелка. Тем самым, к сожалению, перебивая цены на внутреннем рынке – в Тарании это основное производство, а у нас достаточная редкость. Наш климат не позволяет вырастить травы в нужном качестве и достаточного объема. Взамен герцог продает в Таранию наших скакунов. В Сапало, где наша семья проводит основное время года, большие урожайные поля. Было бы желание, мы бы могли жить в резервации годами. Шутка, – Риэль рассмеялся и продолжил, – В Сапало живет больше восьми тысяч человек. И достаточно часто гостят купцы из Тарании. Эддрик очень любит живую музыку, и танцевать, но у него ужасный слух и сам он не играет. Зато частенько заставляет Кисиля. Не знаю, что еще рассказать о нашей жизни. Скоро сам все увидишь.

Это был единственный стоящий момент за пятницу. И, несмотря на то, что Риэль казался ему очень приятным мужчиной, а Кисиль был той еще милахой, был еще Эддрик. Личность его была крайне непонятна для Эжена, и отказываться от своего плана он не собирался. Самым хорошим вариантом будет все же податься на юг.

В своих комнатах Эжен почувствовал серьезную необходимость расслабиться и подумать обо всем. Просто поразмышлять, не изменяя ничего в своих планах.

Развалившись в ванной, Эжен задумался. В голову приходили то цитаты из каких-то книжек, то какая-то ерунда.

Кальрадия, растянувшаяся на востоке вдоль мертвого моря, на севере укрытая горами, делилась на четыре части: южную Полоне, западную Шипсе, где находился замок Сапало, Северную Маранию и восточную Квазе. Поместье виконта Литтла располагалось в Квазе, недалеко от границы с Маранией, в то время как надел Верим, обещанный ему, Эжену, был в cта километрах от поместья, но располагался уже на территории Марании.

Эжен всю жизнь думал, что необходимый для виконтов и лордов минимум в размере двух мужей, станет максимум его семейного гнездышка в Вериме. Тем более что третий и последующий муж стоили бы тридцать тысяч монет в год. В то время как для герцогов налогами начинали облагаться только мужья после третьего. В то время как третий для герцогов становился обязательным. И для короля. Король тоже был обязан иметь трех мужей. Но если вся знать могла выбирать себе супругов так сказать по любви и по нраву, то король был в выборе ограничен. Только одного мужа он мог выбрать из соотечественников, остальные два должны были быть представителями королевской ветви других государств. И ни один из мужей не должен быть королю родственником ближе, чем на пять линий.

В любом случае, стать мужем короля Эжен никогда не хотел, поэтому не особо изучал все эти тонкости, допускающие свадьбу короля с кем-либо.

Про оппозицию он тоже слышал немного, но в стремлении оценить свое общение с герцогом, попытался вспомнить.

Кажется, речь там шла о том, что король хотел упростить указ о замужестве. Тем самым отменив обязательное количество младших мужей для определенных сословий и права первого сына. И что-то о вводе низшего титула для выслужившихся простолюдин. Этому решению воспротивилось больше десяти старейших родов, считая, что такой поступок может привести к вырождению чистокровных аристократических семей и разжиганию войн.

Безусловно, всем было ясно, что они просто боятся потерять определенный уровень влияния.

Эжен прикрыл глаза и усмехнулся, представляя, как после отмены закона Леван становится старшим мужем. Стало смешно. Вспомнилась книжка, которую он читал. Там было что-то про четвертого сына, у которого погибли все старшие члены семьи. И он стал главой рода. Кажется, он был лордом. Он женился и пытался управлять хозяйством. Но очень быстро разорился.

В этом и была соль истории. Оппозиция говорила о том, что изменение ситуации в стране приведет к экономической нестабильности, разрухе и разбавлению аристократической крови, тем самым появлению глупых детей. А этого допустить нельзя. Король молод и неопытен, его нужно уберечь от ошибок.

Эжен почувствовал, что вода в ванной остыла, и очнулся от своих мыслей.

Хотелось, чтобы весь этот фарс с женитьбой поскорее закончился.

глава 13.

В ночь со вторника на среду Эжен никак не мог заснуть, нервничая перед отъездом. Конечно, умом он понимал, что организму нужно отдохнуть перед тяжелым днем и дальней дорогой, но забыться сном никак не выходило. Лорд Кларк проводит его только до границы города, и они расстанутся довольно скоро – не более двух часов. Как будет проходить дальнейшая дорога, Эжен даже не представлял. Он редко куда выезжал в свое жизни за пределы отцовского поместья, а уж тем более не путешествовал один.

Когда часы показали четыре утра, Эжен даже обрадовался – лежать на кровати в мрачном ожидании он уже утомился. Сборы были недолгими – основные пожитки он скидал в мешок заранее. Да и нечего было с собой брать.

Он оставлял свою предыдущую лживую жизнь здесь и сегодня. Как бы дальше не сложилась его судьба, он сделает все для того, чтобы не было этой выворачивающей душу лжи.

Эжен надел теплую тунику, лосины.

Его семья будет честна друг с другом. В горе и в радости честна.

Вынес мешок к входу.

Он будет любить свою семью. Он готов поступиться главенством в семье ради честности, любви.

В последний раз он оглядел комнату, охватывая взглядом все то, что оставлял навсегда здесь во дворце и в своей прошлой жизни. Ничего ценного и личного. Одежда, обувь. Все то, о чем можно было бы сожалеть осталось в поместье отца – тот говорил, что вышлет с повозкой все его вещи, как только вернется со свадьбы сына – тащить все это во дворец не имело ни толики приличия. Однако, видимо, он уже никогда не заберет свои портреты, любимые книги. На камине осталась лежать книга, которую герцог дал ему почитать. Ничего, Эжен был уверен, что ее вернут законному владельцу.

Он накинул халат и окликнул спавшего у дверей служку, веля принести ему вина. Мальчишка встал и поплелся в сторону кухонь, протирая сонные глаза и, наверняка, проклиная, на чем свет стоит, господ с их дурными замашками.

Эжен натянул сапоги для верховой езды.

В его будущей жизни он будет решать, что для его семьи имеет значение. И никогда не будет таить это.

Эжен выглянул в коридор. Пусто.

Он научится заново доверять после того, как его предали самые близкие люди.

Эжен одел шляпу.

Пора. Торопливым шагом, ступая кой подошвой по каменным полам дворцовых коридоров, Эжен пробирался в сторону конюшен, пугаясь зачастую своих собственных шагов. Но на пути до конюшен ему никто не встретился. Удачно.

Как и обещал Кларк, на конюшне его уже ждала запряженная лошадь. Конюх никаких вопросов не задавал, не вглядывался в лицо. Не его дело, если господам вздумалось в пять утра покататься по лесу.

Выехав за ворота, Эжен испытал невообразимое возбуждение. Сердце колотилось как сумасшедшее! Он вдыхал и вдыхал свежий утренний воздух и тот пах для него свободой. Ему чудилось это в каждом дуновении ветерка. Еще только светало, и на той самой дороге, по которой они совершали прогулку с герцогом, было пустынно. Эжен пришпорил лошадку, стремясь как можно быстрее очутиться подальше от мест, где его могут поймать. Ах! Как сейчас был опасен этот момент! Как бурлил в крови адреналин. Если сейчас его поймают – одного, с вещевым мешком – скандала не избежать. Весь его план по созданию новой жизни разобьется на мелкие кусочки. Неизвестно, как герцог будет обращаться с мужем, желавшим вместо брака совершить побег. И, если быть честным с собой, не пожелает ли расторгнуть помолвку с таким вздорным младшим супругом. Нельзя, никак нельзя, чтоб его поймали. Отец не простит ему такую оплошность, как неудавшийся побег. А так, может он будет хоть чуточку горд за Эжена? За то, что его сын духовно силен, чтобы принимать решения и отвечать за поступки. Неважно, нужно лишь прибавить скорости!

Эжен проехал дом, до которого они с герцогом ехали наперегонки. С сожалением вспомнил, что лиса тоже осталась в королевских покоях. Но она слишком громоздка, чтобы тащить ее в многодневную дорогу, да и является символом неудачной прошлой жизни.

Кулон, подарок Риэля, приятно грел кожу. Янтарная капля всегда словно имела свою жизнь и именно кусочком этой жизни грела Эжена. Сначала он хотел оставить и кулон, но вспомнив о том, что Риэль что-то говорил про оберег, решил все же оставить его на себе.

Лошадь уверенно несла Эжена прочь от дворца, оставляя позади все интриги, всю грязную жизнь знати.

Когда-то давно, в той прошлой жизни, которую он оставлял за спиной, живя в поместье отца, Эжен думал, что это удобна и приятная жизнь. Комфортная, для него. Но, отойдя чуть дальше от мелких споров соседей, он понял, что в интригах аристократии на кону стоит буквально все и ничего не берется в расчет.

Он так не мог. Возможно, и правда Самир размягчил его, а может в него закралась ошибка при зачатии.

В ста метрах показался лес, где должен был ждать его Кларк. Эжен облегченно вздохнул. Где-то там, за пределами столицы не станут задавать вопросы кто он и откуда. Тем, кто живет, зарабатывая на дорожном приюте, привычно не спрашивать лишнего.

Эжен свернул с основной дороги на лесную тропу. Ничего мрачного, несмотря на то, что солнце еще только выглядывало.

Конечно, как и в любом лесу, были здесь кочевряжки и где-то раздавались звуки пробуждающихся лесных жителей, но Эжена это скорее успокаивало.

Кларк был не один, а с целым отрядом слуг. Эжен с любопытством окинул их взглядом, но ничего интересного не обнаружил. Обычные наемники, которых знать берет для сопровождения в дальнюю дорогу.

– Как вы, Эжен? – Кларк торопливо спешивается.

Эжен тоже слазит с лошади.

Кларк нежно сжимает ладони Эжена в руках. Смотрит тому в глаза.

– Спасибо, – Эжен кивает и натянуто улыбается. Эйфория от свободы сменяется нервным предвкушением, и тратить время на пустую болтовню, Эжену кажется излишним и неуместным.

– Я все же беспокоюсь, – откликается Кларк и дает знак одному из наемников. Тот слазит и протягивает Эжену пакет.

– Здесь одежда, – поясняет Кларк, – она неприметнее, чем твоя.

– Спасибо.

– И еда еще там, – добавляет задумчиво Кларк.

Эжен вытаскивает одежду, напяливает ее прямо поверх своей.

– Нужно поторопиться, – нервничает Кларк, вытаскивает платок и аккуратно вытирает руки Эжена. На его недоуменный взгляд нежно поясняет, – мне показалось, что ты слегка запачкался.

– Мм, – бормочет Эжен, не задумываясь над странным поведением лорда Абигейла. А тот, как ни в чем ни бывало, командует своим наемникам:

– Проверьте подпругу, – двое ребят резво подскакивают к лошади. Что-то теребят руками, загораживая друг другу вид и постоянно толкаясь.

– Дорога долгая, вдруг что, – поясняет Кларк.

Эжен чувствует мелкую дрожь в руках.

В животе летают бабочки адреналина.

– Я готов, – поправив, наконец, одежду говорит он.

– Отлично, залазь, – кивает Кларк.

Эжен, ожидавший, что Кларк будет уговаривать его передумать насчет его поместья, испытывает легкое разочарование. Нет, не потому что передумал ехать, а потому что ... это было бы приятно.

Он устраивается в седле, когда его окликает Кларк.

– Эжен!

Эжен поворачивает голову.

Все остальное происходит за доли секунды. Он слышит, как один из наемников шлепает лошадь. Чувствует рывок движения. Лошадь переходит на бег в секунды. Ощущает, как движется под ним седло, взбрыкивает лошадь, вставая на дыбы.

Эжен до мельчайших деталей успевает рассмотреть траву, в которую летит. Неспешно пролетает мысль, что на земле удачно мало коряг, одни только веточки. И если он не свернет себе шею, вполне велики шансы выжить.

Приземление быстро. Сначала он ударяется головой, затем плечами. Руки неудобно выгнуты за спину. Последним пострадавшим оказывается копчик. Голова вспыхивает болью. Плечо с особо неудачно вывернутой рукой горит. В спину упирается ветка.

Мысли чисты и ясны как никогда. Вот момент, когда все встало на свои места. Глупо было надеяться, что Кларк не имеет своей выгоды. А уж рассчитывать, что его падение – пустое совпадение абсолютно бессмысленно. Конечно, умом Эжен понимал, что Кларк имеет свои помыслы в этом мероприятии, но по глупости ему почему-то все казалось, что они более примитивны. Ну, или, по крайней мере, менее опасны для него. Ошибся. С кем не бывает. Но Эжену эта ошибка непростительна.

Эжен не успевает даже проверить, может ли он встать, как рядом, прямо у головы раздаются шаги. И он слышит голос Кларка.

– Жив. Вот черт! Что теперь делать?

Вы удивительный и прекрасный человек. Кажется, Кларк говорил как-то так. Эжен хочет рассмеяться, но выходит какой-то хрип.

– Да оставить тут, все равно сдохнет, – равнодушно отвечает наемник.

– Сдурел? – раздраженно шипит лорд Абигейл, – прямо у королевского дворца?!

Эжен думает, что это не играет никакой роли. Отец, если найдет его живым, лично перережет глотку, чтобы избежать позора. Какая удачная помощь лорду Абигейлу.

В момент, когда понимаешь, что смерть близка, больше всего на свете хочется жить. И ни к чему все эти пафосные речи о готовности принять решение судьбы, о смерти во благо и ради чего-то.

Во рту сухо.

– Тупая мразь, – бормочет лорд Абигейл.

Эжен заходится кашлем и пытается пошевелиться.

– Можешь не пытаться уползти, – хохочет Кларк.

– За что? – произносит пересохшими губами Эжен, чувствуя металлический привкус крови на губах.

– О, ты тут не при чем, – широко улыбается Кларк.

Слышится топот копыт. Эжен пытается выгнуть голову, чтобы увидеть, кто это.

– Вот черт, – бормочет Кларк.

– Что здесь происходит? – слышит Эжен размеренный голос Риэля.

глава 14.

– Что здесь происходит? – слышит Эжен размеренный голос Риэля.

– О! Господин королевский маг! Как удачно, что вы здесь! – в голосе Кларка настолько искреннее облегчение, что Эжену на секунду кажется, что он и сам мог бы поверить Кларку. А у Риэля так и вовсе нет повода не поддаваться на этот голос.

– Что здесь происходит, лорд Абигейл? – ни одной нотки в интонации Риэля не меняется.

– Я увидел, как виконт слетел с лошади и поспешил помочь ему. Знаете, странная одежда. И мешок. Мне кажется, от вашего мужа, господин маг, бегут еще до свадьбы, – лорд коротко рассмеялся.

– Вы сейчас оскорбили моего мужа, – вкрадчиво произносит Риэль.

– Ни в коем разе не хотел этого. Прошу меня простить. Говорю исключительно о необдуманности этого мальчика, – в голосе Кларка скользят виноватые интонации. – В отсутствие герцога Литерского в столице, я буду обязан переговорить об этом поступке с его Величеством.

– О каком поступке? – усмехается Риэль, – Мы с Эженом просто выехали на утреннюю прогулку. Посмотреть рассвет. Я всего лишь слегка отстал. А сейчас прошу прощения, Эжена должен осмотреть лекарь. Мы продолжим разговор после.

– Конечно, конечно, – усмехается лорд Абигейл.

– И я не думаю, что стоит беспокоить короля по таким пустякам, – будто невзначай замечает Риэль, подходя к Эжену.

Лорд Абигейл не отвечает ему, садится на лошадь и, сопровождаемый наемниками, срывается с места, устремляясь в сторону дворца.

– Голова болит? – спрашивает Риэль Эжена.

Эжен кивает, чувствуя, что это движение вызывает новый прилив боли.

– Риэль, я… – пытается сказать Эжен, но тот его прерывает:

– Молчите сейчас, Эжен. Я зол и не хочу с вами разговаривать. Я предполагал, что вы можете сделать глупость. Но не думал, что вы настолько дурной, чтобы вытворить такое. Я сейчас подниму вас. Будет больно, – Эжена особо удивляла особенность Риэля ни при каких обстоятельствах не менять тон.

Риэль просунул руки под спину Эжена, дернул. И боль пришла, как маг и обещал.

Те несколько метров, что были до лошади, Риэль нес Эжена без усилий, словно тот ничего не весил.

Лошадь Эжена была привязана к коню Риэля. Сам Эжен сидел впереди мага.

– Мы сейчас поедем на улицу Теней. Приведем вас в порядок, Эжен. И только после этого поедем во дворец. Ясно?

Эжен кивнул, продираясь сквозь пульсирующую головную боль.

Дорогу Эжен помнил смутно, стараясь отключаться от головной боли, прикрыв глаза. И ни о чем не думая.

На въезде у дома на улице Теней их уже встречали суетящиеся слуги.

Эжена занесли в комнату с кроватью.

Безликое помещение видимо служило гостевой комнатой. Кровать, комод. Какие-то светлые стены. Прикрытые шторы, гасящие свет от взошедшего солнца.

– Пейте, Эжен, – услышал он голос и открыл глаза.

Перед ним стоял Риэль со стаканом в руках.

– Советую не возмущаться на вкус. А радоваться, что сейчас все пройдет.

Эжен глотнул. Горячее, густое варево напоминало по запаху затхлые овощи, а по вкусу было и того гаже. К горлу моментально поднялся рвотный спазм.

– Сдерживайтесь, виконт. Вас не должно вырвать, – Риэль невозмутим.

Как всегда. Что же должно произойти, чтобы пробить его безучастную маску?

Эжен торопливо пьет напиток, стараясь успеть до того, как пересиливать тошноту станет невозможным.

Когда стакан пустеет, он чувствует облегчение. Ровно на пару секунд. Пока его не начинает тошнить.

– Нужно оставить все в себе, Эжен. А то лечебного эффекта не будет, – говорит Риэль и тихо добавляет, – и придется пить еще порцию.

И Эжен срывается. Игнорируя боль в голове, забывая о ноющем плече, он кричит:

– Какой же ты бесчувственный!

– Я? – Риэль улыбается, – я очень чувственный. Сдерживай рвоту, будь добр.

На этом Риэль выходит. А Эжен, закрыв глаза, ладонью падает обратно на кровать.

Его тошнит. Нещадно болит голова. Отвратительно ноет плечо. И впереди неизвестное будущее, которое он сотворил себе сам. Дурак.

Что скажет отец? Впрочем, что он может сказать? Да и насколько важно Эжену его мнение? Если герцог Литерский откажется от помолвки, то Эжен вернется к тому, на чем остановился. С одинокого путешествия в сторону юга. Конечно, может быть условия будут хуже. Не будет драгоценностей, которые он вез с собой в качестве безотказной валюты. Или будет выпоротая спина. Вряд ли отец побрезгует этой процедурой.

Дверь тихо отворяется и в комнату тенью проскальзывает Кисиль.

– Как ты? – Кисиль говорит тихо, видимо зная о головной боли собеседника.

Эжен кивает, стараясь выразить, что могло быть и хуже. Гораздо хуже. Особенно, если бы Риэль не оказался там вовремя. Как он, кстати, там оказался?

– Кисиль? – зовет Эжен.

– Да? – с готовностью отзывается тот.

– Мне можно воды?

– Нет, – сейчас Кисиль говорит с сожалением. В отличие от речи Риэля, его слова всегда очень эмоциональны, – После лекарства нельзя пока.

– А откуда Риэль узнал, что я в лесу? – спрашивает Эжен.

Ему кажется, что головная боль немного уменьшилась. На толику, но все же. Будто даже дышать стало легче.

– Это кулон, – пожимает плечами Кисиль. – Он предупреждает Риэля об удалении от него и о грозящей опасности, – Кисиль улыбается и показывает свою руку:

– Вот, у меня тоже такое. Только в виде браслета из алмазной пыли. И три божьи коровки. Про удаление, это у Риэля странная паранойя, что нас могут украсть. Я всегда смеялся над этим, но оказалось зря.

Все ясно. Риэль же маг.

– Почему ты хотел сбежать? – спрашивает Кисиль, строя наивное личико.

– Я.. – Эжен запинается и задумывается о том, что сказать и как. Потом вспоминает, что в свое новой жизни он обещал говорить только правду. Так может Кисиль неплохой вариант, чтобы начать учиться честности? – Я не могу стать третьим мужем.

Рассуждения о личности герцога он решил пока попридержать.

– Почему?

Чертов Кисиль! У него в запасе только почему?

– Понимаешь, я всю жизнь жил с мыслью, что буду старшим мужем. Что смогу управлять своим поместьем, решать вопросы, вести дела.

– Почему ты решил, что не сможешь делать то же самое, будучи мужем герцога? – Кисиль смотрит серьезно и внимательно.

– Я буду младшим мужем! Третьим! Кисиль, разве нужно тебе все это объяснять?

Ответа он не получает, потому что в комнату входит Риэль.

– Как самочувствие?

Эжен с удивлением понимает, что боль если и не исчезла полностью, то осталась зудящим комаром на общем фоне, став совершенно незначительной. О чем и сообщает Риэлю.

– Замечательно, – отзывается тот, – а теперь предлагаю рассказать мне все, что произошло. И настоятельно советую ничего не утаивать.

Эжен молчит. Говорить, признаться, стыдно.

– Ну же, – поторапливает его Риэль.

С честью и достоинством принимать уготованную участь. Высоко подняв голову перешагивать через все тяготы судьбы. Быть опорой и поддержкой своей семьи. Кажется именно так написано в книге о том, как быть старшим мужем.

– Почему король хлопотал об этом браке? – спрашивает Эжен.

– Стоило спрашивать об этом раньше. Ты так не думаешь? – мягко говорит Риэль, качаясь на волнах своих слов, – Так что произошло?

Стоило спрашивать об этом раньше. Как все просто. Какой отличный выход, просто в стиле младшего мужа. Приди к Старшему и спроси его. Старший поможет решить все проблемы. А получил бы Эжен ответ? Или, как сейчас, ему ответили какую-нибудь ерунду.

– Я хотел сбежать, – говорит Эжен, рассматривая узоры на покрывале.

– Это и так понятно, – отмахивается Риэль, словно от мухи, – мне интересно, что было в лесу.

Говорить о Кларке не хочется. Ведь Риэль свое время предупреждал его не общаться с ним. Ах, чертова привычка поступать по– своему.

Эжен окунается в рассказ, как в ледяную реку зимой.

– Лорд Абигейл обещал помочь мне с побегом. Мы договорились, что он встретит меня в лесу. С одеждой и едой. Я спешился, сменил одежду. Мы обменялись парой фраз, и я поехал. Точнее сел. А наемник хлопнул лошадь, она понеслась. Не могу понять, почему я не удержался в седле. Я неплохой наездник.

– Седло было не застегнуто, – пожимает плечами Риэль, – Вы, Эжен, понимаете, в какой скандал может это вылиться?

– Да, – кивает Эжен.

– Ну, чтобы вы точно ничего не упустили, я напомню. Кларк – сын лорда Абигейла. Не последнего человека в оппозиции короля. И Кларка сейчас не отшлепают по попке за данное мероприятие. Не удивлюсь, если, например, его отец вообще был в курсе. А вот репутация вашего будущего мужа может прилично пошатнуться. Смею напомнить, или рассказать, если вы не в курсе: Эддрик изначально второй сын. И ему всегда, каждый день, приходится доказывать свою состоятельность. Любой из оппозиции будет рад иметь преимущество над герцогом Литерским, ведь поддержка, оказываемая им королю, в первую очередь финансовая достаточно огромна. Скажу также, если вы вдруг забыли, что именно в попытке исключить брак с младшим сыном лорда Абигейла, была настоятельно предложена королем ваша кандидатура. Как уже обговоренная сделка. И вы невозможно глупы если сейчас считаете, что помолвку расторгнут. Король просто не может дать породниться лорду Абигейлу с герцогом Литерским. Слишком много тогда лорд сможет диктовать местной аристократии, как родственник герцога. Ваш папаша, сидящий в своем захолустье, удачно удобен тем, что не будет соваться во взрослые игры.

– Я не знал этого, – пробормотал Эжен, чувствуя, как все кусочки мозаики встают на свои места.

– Как же так? – спрашивает Риэль, чуть склоняя голову.

– А кто бы мне это все рассказал? Папа? – раздражается Эжен.

– Неужели вы, Эжен, ни разу не задумались о том, зачем такому человеку как герцог брак с каким-то неизвестным виконтом из захолустья?

– А почему он просто не мог отказать лорду Абигейлу в браке с его сыном?

– Эжен, вы что? И, правда, так глупы? Я начинаю в вас разочаровываться. Мне казалось, что вы умнее. Это не брак по любви двух воркующих голубков. Это политический союз двух родов с целью получение выгоды: политической и финансовой. И отказ герцога повлек бы за собой вопросы. А брак с вами удобен тем, что ваш отец не станет диктовать условия герцогу. Среди столичных аристократов едва ли найдется тот, кто не воспользуется положением зятя герцога Литерского. А ваш отец, если и будет этим пользоваться, то скорее в мелких торговых целях. Эддрику это не помешает.

– Я понял, Риэль. Спасибо, что разъяснили, – бормочет Эжен.

Он ощущает острую необходимость обдумать все сказанное королевским магом.

– Риэль, а как оказалось, что вы стали мужем герцога?

– Эжен! У нас не вечер воспоминаний! – удивляется Риэль, – В общем, остановимся на том, что мы с вами прогуливались, и вы ускакали вперед. Не будет же лорд доказывать, что это побег, увещевая на то, что сам лично помогал его организовать. А если спросят про одежду, скажете, что не хотели запачкать в поездке по лесу. Не сглупите, Эжен.

Только Риэль заканчивает фразу, как в дверь стучатся.

– Войдите, – говорит Кисиль.

Входит слуга.

– Королевский гонец. Король требует к себе герцога Литерского, господина Риэля и виконта Литтла, господина Эжена, – говорит слуга и, поклонившись, выходит.

глава 15.

Король принимал их в своем рабочем кабинете. Это было достаточно большое помещение, не имеющее других сидений, кроме как королевское кресло. У стены, которая была, напортив двери, стоял массивный стол, по бокам два шкафа, оба заканчивающиеся где-то под потолком.

Справа от двери стоял лорд Абигейл старший, чуть позади него Кларк.

Эжен мотнул головой, отгоняя подступающую тошноту. Вслед за ним и Риэлем в кабинет вошло еще несколько представителей знати, в том числе и его отец. Похоже, дело планировали выставить наихудшим образом.