Текст книги "Третий муж герцога Литерского (СИ)"

Автор книги: Jailex

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Прежде чем уйти, Виль проверил кулон на шее Эжена.

– Не снимай, – предупредил он.

После ухода Виля, Эжен прямо в одежде лег на кровать. Граф Кисиль. В голове всплыл образ Кисиля. Вот герцог отчитывает его за что-то в королевском дворце, вот Кисиль играет в карты, Кисиль занимается любовью с Риэлем на шкурах. Эжен не знал, как это – граф Кисиль. Равный по обязанностям и правам Эддрику. Можно ли предполагать, что вместе с Кисилем сюда едут Эддрик и Риэль? Или, выполнив свою миссию, Кисиль распрощался с мужьями? Будет ли Кисиль недоволен от их встречи? Знает ли он, что Тори мертв? Как много вопросов, как громко бьется сердце в ожидании встречи. Эжен даже не может сказать, что эта встреча будет приятной. Скучал ли он по Кисилю? По ним по всем? Он точно может сказать, что скучал по жизни в замке сразу после побега. Но касалось ли это тогда самих хозяев замка? Скучает ли он по ним сейчас? Эжен не был уверен, что у него есть ответы.

Риэль сидел рядом с Эженом и с беспокойством пытался поймать его взгляд.

– Ну что? – огрызнулся, наконец, Эжен.

– Ничего, – пожал плечами маг, – Ты зря нервничаешь, Эжен. Все закончится.

– Как закончится? – поджал губы Эжен.

– Так или иначе, – ответил маг, – давай я сделаю тебе массаж.

– Что будет, когда приедет Кисиль?

– А что ты хочешь, чтоб было? – улыбнулся Риэль, нежно гладя Эжена по волосам.

Риэль подтянул Эжена к себе и оперся на подушки. Они, молча, лежали. Маг массировал голову Эжена, иногда пробегая пальцами по плечам. Эжен чувствовал, как все проблемы отступают, давая возможность отдохнуть. Податливое тело легко отзывалось на ласки мага.

– Повернись, – прошептал Риэль, – на живот.

Эжен скатился и лег, как велел Риэль. Маг задрал рубаху Эжена и невесомо огладил спину. Прошелся большими пальцами вдоль позвоночника. Сжал плечи. Через секунду к рукам присоединились губы. Риэль целовал Эжена, покусывая. Руки не останавливались, двигаясь по спине, нажимая на какие-то точки. Возбуждение сонно разливалось по телу. Лежать на животе становилось неудобно. Эжен заерзал, потираясь о простыни.

– Мм, – пробормотал он, выгибаясь вслед за руками.

– Ласкуша, – фыркнул маг, – спи.

Эжен послушно закрыл глаза, проваливаясь в мягкую темноту, дарящую отдых.

глава 36.

Неожиданным утренним посетителем стал граф Глиссер.

– Эжен, позволите войти?

Эжен кивнул.

– Эжен, простите меня за столь резкое поведение. Позвольте мне хоть немного объясниться. – виновато улыбнулся граф, – Наша семья уже несколько веков занимается разведением этой породы. Мы законные монополисты. Понимаете? Еще никому вне семьи не дарили неопоенных лошадей. Мне обязательно нужно разобраться. Если вы правы, то я принесу вам публичные извинения.

– Когда я думаю, что вы посчитали меня вором, мне не становится легче при мысли о публичных извинениях.

– Кисиль ничего не говорил о таких подарках, – смущенно бормочет граф.

– А обо мне, значит, говорил? – фыркает Эжен.

– Тоже нет, простите, – качает головой граф, – И мне непонятна формулировка «Я тогда был…» Насколько я знаю, человек, который в Кальрадии считался старшим мужем Кисиля, вполне жив и здоров.

– Что значит считался?

Граф молчал.

– Послушайте, граф, предлагаю до приезда Кисиля закончить с этим разговором, – поджимает губы Эжен, – благодарю, что навестили, – он правда пытается скрыть издевку в голосе, но выходит неважно.

Ковен покидает его молча, не прощаясь.

Безделье дает возможность поразмышлять и Эжен думает.

Если быть честным с собой, стоит ли говорить о том, что Эжен украл лошадку? Ведь, несмотря на то, что Кисиль сделал ему подарок, он наверняка предполагал, что животное останется при нем. Захочет ли Кисиль защищать Эжена в данной ситуации? Вряд ли он тот человек, которого Кисиль встретит теплыми объятиями.

Кисиль прибыл в гости к князю, спустя два дня заточения Эжена. Или прибыл раньше, но решать проблемы не хотел.

Эжена привели в большой гостевой зал.

Дверь распахнулась, и он увидел князя, Ковена и Кисиля. Волосы Кисиля, так беспечно распущенные во время жизни в Сапало, сейчас были заплетены в благородную косу. Одет он был в черную рубаху, плотно прилегающую к телу, и зауженные штаны, заправленные в сапоги.

– Добрый день, Эжен, – произнес князь.

– Добрый день, князь, граф…

Как обращаться к Кисилю, он не знал.

– Граф Глиссер, – качнув головой, представился Кисиль.

На его лице не дрогнул ни один мускул, не промелькнуло узнавание. Он явно был только с дороги.

– Итак, Ковен, ты привел меня сюда, сказав, что дело не терпит отлагательств. Что же произошло? – спросил Кисиль. В его голосе звучали металлические нотки. Он был уверен в себе. Он был представителем рода. Это чувствовалось в каждом жесте и в каждой фразе.

– Произошло ужасное, мой дорогой брат! – начал Ковен и Эжен горько улыбнулся.

Глупо было думать что-то иное – они настолько похожи.

– Ты выглядишь здоровым, – перебил Кисиль, насмешливо улыбаясь.

– Кисиль! Нельзя быть настолько беспечным, когда речь идет о серьезных вещах! – поджал губы Ковен.

– Я обнаружил факт кражи нашего коня! – Ковен сделал большие глаза и закончил фразу трагическим шепотом. – Нашел неопоенное животное в конюшне этого господина.

Кисиль скептически разглядывал брата, не предпринимая никаких действий.

– Кисиль! Этот господин утверждает, что коня подарил ему ты!

– Как удобно перевел стрелки, – пробормотал Кисиль.

– Что? – переспросил Ковен.

– Послушай, брат, я устал с дороги. Пара часов ничего не решит. Я отдохну и мы со всем разберемся, – махнул рукой Кисиль, – вы позволите, князь?

– Конечно, – кивнул тот.

Эжена вновь вернули в его комнаты. Он присел на диван, устало прикрыв глаза. Кажется, Кисиль не собирается ему помогать. Кажется, он вообще не собирается признаваться, что они знакомы.

Дверь отворилась без стука. В комнату вошел Кисиль.

– Добрый день, виконт Литтл, – насмешливо улыбнулся граф.

– Просто Эжен.

– Просто Эжен. Что ж, какими судьбами ты в Карумии, просто Эжен?

– Я здесь живу.

– Поня-ятно. Как дела у Тори?

– Он мертв, – пустым голосом сообщил Эжен. Горевать по Тори он закончил уже давно, да и жалко Эжену сейчас было скорее себя.

– Вот как, – задумчиво пробормотал Кисиль.

Этого Кисиля Эжен не знал. Человека, который размышляет и просчитывает ходы. Графа, который несет ответственность за род. Политического игрока, который легко меняет жизни пешек на удачный ход.

– Где моя печатка? – грубо поинтересовался Кисиль.

– Дома, – ответил Эжен.

– Неплохо. Ты много ей пользовался?

– Что? Как я мог ей пользоваться? – фыркнул раздраженно Эжен.

– Я так и думал, – рассмеялся Кисиль, – иначе ты бы не оказался в такой дурацкой ситуации.

– О чем ты?

– Тебе просто нужно было показать Ковену печатку, и он бы отстал от тебя.

– Откуда я бы узнал об этом?

– Не сердись. Ты сам наворотил дел, – насмешливо бросил Кисиль.

– Ну да, под песни Тори, которому ты приказал.

Кисиль и бровью не повел.

– Что ты такое говоришь?

– Что я говорю? Я читал дневник Тори! Я все знаю, – огрызнулся Эжен.

Он чувствовал, что желание бороться покидает его. Слишком мало от него зависит. Стоит Кисилю сказать слово и его бросят гнить в тюрьму.

– Мм. Ну, ничего страшного ведь не вышло? – улыбнулся Кисиль, – У Тори тут был неплохой счет в банке. Да и печатка давала возможность снять денег.

– Что-то мне никто про это не сказал.

– И как ты жил?

– Какая разница. – раздраженно бросил Эжен, – Что ты решил по поводу меня?

– Вот, – Кисиль дал пузырек Эжену, – коня надо обязательно опоить. Ты можешь идти, я все разрешил. Удачи тебе.

Кисиль развернулся и вышел.

Эжен недоверчиво покрутил пузырек в руках. Охраны у дверей и, правда, не было.

Обеспокоенный Виль встретил его у порога.

– Все хорошо?

– Да, – кивнул Эжен, – Я очень устал. Дай это коню.

Потом они пили чай на кухне и Эжен устало улыбался, будучи рад видеть свою семью в сборе. Подумав, Эжен удивился, поняв, что думает о слугах и Виле, как о семье. Но потом решил, что ничего в этом нет.

Эжен лег спать еще днем, уставший от переживаний. Но долго отдыхать ему не дали. Визитером был Ковен.

– Добрый день, Эжен, – улыбнулся граф.

– Добрый день, – кивнул Эжен.

– Думаю, я должен принести вам извинения, – повинился граф Глиссер.

– Не стоит, – бросил Эжен.

Все пустое. Все слова – ничего не значат.

– Что ж, желаю вам удачи, – кивнул граф на прощание.

Эжен понимал, что на этом их дружеское общение закончено. И он был рад этому.

Сразу после Ковена появились еще более неожиданные посетители. Иши открыл дверь на стук и Эжен замер, рассматривая стоящих на пороге людей. Вся семья Литерских в полном составе.

Эддрик, Риэль, Кисиль.

глава 37.

Они расположись на кухне, за маленьким столом. От предложенного гостям чая, Эжен весело отказался.

– Они не голодны, – махнул рукой Эжен.

Когда слуга покинул их, он спросил, поджав губы:

– Какие дела привели высоких господ в мое скромное жилище?

Эддрик ничуть не изменился, только в глазах застыла усталость. Волосы перехвачены лентой, праздничная рубаха, высокие сапоги. И дерзкий взгляд, будто это Эжен пришел к нему просить о чем-то. Риэль выглядит мягко, расслабленно. Он как будто уже сидел тут, когда пришли Кисиль с Эддриком. Кисиль, похожий на Эддрика, дерзкий и надменный. Оба не дают Эжену забыть, что высокие господа посетили его скромное жилище. В какой-то момент он рассердился на себя за подобные мысли. Они равны по происхождению: Эжен тоже благородных кровей. Он умеет себя вести соответственно.

– Добрый день, Эжен, – мягко сказал Риэль, ударяя мощным оружием по всему его агрессивному настрою.

– Мы пришли с миром, – улыбается Кисиль, чем-то издалека напоминая привычного Эжену мальчика.

Эжен молчит, строя удивленное лицо.

– Ты стал совсем другим, – почти шепотом произносит Эддрик.

Сейчас эти люди совсем чужие. Он привыкал к ним и у него неплохо это получалось. Но времени прошло слишком много, Эжен стал другим. И начать оттуда, где закончили – не выйдет. Да и никто еще из них не сказал, что пришел за этим.

– Прошлое многому меня научило, – уклончиво отвечает Эжен.

– Любой опыт полезен. Даже если он печален, – пожимает плечами Риэль.

– Мы вполне неплохо начали наше знакомство, – начинает Эддрик.

– Однако твой побег немного подпортил все, – улыбается Кисиль.

– По-моему, это твоих рук дело, – недовольно ворчит Эжен, с удивлением отмечая, что не чувствует обиды к ним.

– Возможно, – неопределенно говорит Кисиль.

– Что значит, возможно? – поджимает губы Эжен.

– Ну, тебя никто не выгонял из замка, – улыбается граф.

– Пусть будет так, – неохотно соглашается Эжен, – но зачем тебе это было нужно.

– Пустяки, – морщится Кисиль, – свадьба сорвана. Подорван авторитет короля, лояльность герцога под большим вопросом. Никак не прореагировать на случившееся король не может. Знать просто не позволит.

– И все?

– И все, – соглашается Кисиль, – До этого я уже много сделал. Это был просто завершающий штрих. Знаешь, ведь никто не воспринимает младшего мужа всерьез. А вот слова, оброненные здесь, сказанные слишком громким шепотом там, они имеют бесконечную силу.

– Понятно. А почему нельзя было просто сымитировать побег? – спрашивает задумчиво Эжен.

– Сомневаюсь, что ты согласился бы мне подыграть. Все было слишком готово, а ты слишком ненадежен, – ответил Кисиль, смотря Эжену прямо в глаза.

– Почему это ненадежен? – злится Эжен.

– А почему ты не подождал три месяца, как договорился с герцогом? – парирует Кисиль.

– Тори сказал…

– Не смеши меня, – фыркает Кисиль, – тебе не пять лет, чтобы делать, как сказал служка.

Это сильный и больной удар. Но, увы, только, правда.

– Зачем ты мне все это рассказываешь? – раздражается Эжен.

Его жизнь начала принимать вполне мирное течение. А они, еще не приехав, разрушили все в одночасье.

– Риэль говорит, что я задолжал тебе правду, – беспечно бросает Кисиль.

– А ты так не считаешь?

– Людям не всегда нужна правда. Иногда легче жить, не зная всю эту подоплеку. Счастливое неведение.

– Я знал тебя другим. Все маска?

– Я бываю разным.

– Что ж, я опоил коня. Еще я должен печатку, верно?

Поход за печаткой – своеобразный перерыв. Эжену больно. Он знал все это из дневника Тори, но услышать, оказалось, еще больнее. Значит ли это, что они небезразличны ему?

Он роется в мешке Тори, который так и не смог выкинуть. Мешок лежит в самом темном углу, прикрытый рваными тряпками и Эжен всегда старался не смотреть в этот угол. Пока он роется, из мешка выпадает дневник. Эжен берет его аккуратно, двумя пальцами и убирает обратно.

Печатка оттягивает руку непонятным весом.

– Вот, – Эжен не передает ее из рук в руки, а оставляет на столе.

Никто не прикасается к печатке. Риэль, покачав головой, встает и подходит к Эжену. Обнять себя Эжен не дает, чуть отодвинувшись.

– Сны, – шепчет он, – Сны были правдой?

– Я всегда был честен, – улыбаясь, отвечает Риэль, заключая, наконец, Эжена в объятия.

Объятия длятся буквально пару секунд. Риэль тут же возвращается на свое место.

– Мы, правда, неважно начали, – говорит Эддрик, – но можно попробовать заново. Разреши пригласить тебя на свидание?

– На свидание? – усмехается Эжен.

– Да.

– Я…

Договорить ему не дает поднявшийся с места Кисиль.

– Не отвечай. Подумай. Завтра, в кофейне «Розовый дом», в семь.

Они выходят, не попрощавшись. Печатка остается лежать на столе.

Утро начинается около восьми. Достаточно поздно для Эжена. На кухне сидит Кисиль. Перед ним тарелка с выпечкой.

– Что ты здесь делаешь? – невежливо спрашивает Эжен.

Кисиль выглядит до противного бодро. Одет красиво, причесан аккуратно. Эжен смотрит на его распущенные волосы, вольную рубаху с широким воротом и белые брюки совершенно неподходящие для кухни Эжена.

– Принес булочки. Чаем угостишь?

Эжен улыбается этому беспечному веселому тону.

– Угощу. Никто не обиделся, что ты ушел один?

– Нет. Они еще не в курсе, – хитро улыбается Кисиль.

– Итак? – спрашивает Эжен, не представляя, зачем пришел Кисиль.

– Я вижу, что ты сердит на меня. Сильнее, чем на Эддрика и Риэля. Хочу исправиться?

– С чего вдруг такая любовь, Кисиль? То, что мы случайно встретились, ни к чему вас не обязывает.

– Почему ты не веришь, что мы искренне хотим попробовать наладить отношения? Никто не говорит про секс и свадьбу.

– А общение? Зачем оно? Вы уедете не сегодня, завтра. Все пустое. Вы только теребите привычный мне уклад, – Эжен сам не замечает, как начинает кричать.

– Мы можем увезти тебя с собой. – Кисиль одним слитным движением оказывается рядом, – Туда, где у сильного мальчика Эжена будет прочная опора.

– Где же была эта опора все это время? – бурчит Эжен, позволяя Кисилю себя обнимать.

– У Тори были все указания.

– Тори не посчитал нужным мне рассказать. Он забеременел, а потом умер, – рассердился Эжен.

– Я не мог предвидеть такое. Да и Тори клялся мне, что никакого секса не будет. – пожал плечами Кисиль, – Как я должен был тебя искать, позволь узнать?

– Правда, что ты любишь только Риэля?

– А это тоже написано в дневнике Тори?

– Да. Я хочу правду, а не спасительную ложь.

– Я люблю Риэля. Но Эддрика я тоже люблю. Что там такого было написано?

– Что ты смотришь на Риэля с обожанием, – неохотно говорит Эжен.

Кисиль обхватывает лицо Эжена ладонями.

– Риэль был чудом для меня. Он мимоходом творил чудеса. Карумия не взращивает магов. Они если и есть, то прячутся в подполье, скрывая свои способности, как самую ужасную заразу.

– Почему так?

– Так уже давно, – пожал плечами Кисиль, – А Риэль… однажды у меня не задался день. Уже и не помню почему. Риэль пришел ко мне и попросил улыбнуться. Я улыбнулся ему, а он выпустил бабочек с ладони. Я смотрел, а они все летели и летели, заполняя комнату сочными красками. Заставляли меня улыбаться.

– Понятно, – кивает Эжен.

– Будешь? – Кисиль протягивает Эжену булочку.

Сдоба еще теплая и мягкая. Эжен тянет руку, но Кисиль подносит булочку ко рту.

– Я не умею любить с первого взгляда, Эжен. Но ты мне нравишься. Давай попробуем?

– Ради кого ты так прогибаешься? – задумывается Эжен, – Простая симпатия не стоит твоих усилий, граф.

– Ради моей семьи, – улыбается Кисиль, – Ну, правда, Эжен. И Эддрик, и Риэль прилично привязаны к тебе. Да и, признайся, ты тоже к ним неравнодушен.

– Кисиль, давай пить чай, – качает головой Эжен.

– Ты мог хотя бы оценить степень моей откровенности, – обиженно говорит Кисиль, но послушно садится пить чай.

– Я оценил, – соглашается Эжен.

Откровенность одного из первых политических интриганов Эжен и, правда, оценил. Таким людям не просто раскрывать свои карты, даже спустя долгое время после удачной игры. Он поверил в чувства Кисиля к герцогу и магу. Кисиль много сделал для любимых. Так, как умел и, исходя из обстоятельств, граф явно постарался и старается до сих пор, налаживая отношения с Эженом.

Эжен тянется к волосам Кисиля, пропускает сквозь пальцы рыжие пряди. Кисиль позволяет Эжену эту ласку, продолжая пить чай.

– Почему не заплел косу?

– Мне показалось, она тебе не по душе, – смеется Кисиль, откидывая волосы за спину.

– Непривычно, – пожимает плечами Эжен, – А…

– Спрашивай, вряд ли я всегда буду жаждать обсуждать это. Спрашивай, пока есть возможность.

– А Эддрик и Риэль знали?

– О чем?

– Обо всем.

– О чем-то да, о чем-то нет. И не сразу, конечно, – туманно отвечает Кисиль.

– И они…

– Когда я рассказывал, я начал с предложения покинуть Кальрадию.

– И правитель был не против?

– Мы нашли общие плюсы от этого поступка, – качает головой Кисиль, показывая, что подбирает слова с трудом.

– Эддрик – предатель?

– Король к нам тоже не со всей душой, – хмурится Кисиль.

– Но все же?

– К чему ты?

– Ему заказан путь на родину?

– Да, нам всем. Тебе тоже, кстати.

– Почему?

– Тебя объявил предателем твой отец. Прости, – Кисиль выглядит искренне виноватым, – думаю, мне пора. На вечер все в силе.

глава 38.

Вообще-то я так не делаю, но... я жду ваших впечатлений к этой главе. не поскупитесь на отзыв, а?)

Розовый дом выглядит сказочно в лучах заходящего солнца. Эжен размышлял целый день: идти или нет. Но ближе к вечеру решил, что все его метания – полная глупость, ясно же, что он пойдет. Благо, что гардероб был не в пример меньше, чем во времена, когда он был виконтом, и мучиться с выбором одежды не пришлось. Белая хлопковая рубашка, коричневые штаны и мягкая обувь.

Эжен пришел раньше на полчаса. В кофейне было множество свободных столиков. Эжен присел у окна и попросил чай. Любые вопросы, которые могли остаться у него, уже не столь важны. Ладони потеют от осознания, что сегодняшний вечер может закончиться очень неоднозначно.

– Какая встреча!

Рядом с ним стоит Вик. Эжен приветливо улыбается.

– Что вы здесь делаете, Виктор?

– То же самое могу спросить у вас, Эжен, – усмехается тот, присаживаясь рядом.

– Я живу в этом городе, Виктор.

– Свадьба князя – значимое событие, – поясняет свое появление Вик.

Колокольчик над дверью звенит, привлекая внимание к новым посетителям.

Вик поворачивает голову и вдруг вскакивает.

– Кисиль! Мой дорогой друг! Как я рад тебя видеть! Ты сегодня целый день просто неуловим!

Ну, конечно, как могло быть иначе. Они знакомы, прелестно.

– Добрый вечер, Вик, – улыбается Кисиль, – неожиданная встреча.

– Итак, это тот самый Эжен, верно?

– Вик, – укоризненно произносит Кисиль.

– А что? Я же ничего не сказал. Но ты можешь спросить у него, – Вик подмигивает, – откланиваюсь, не буду мешать вам.

– Привет, – Кисиль нервно садится напротив Эжена.

– Здравствуй, – Риэль целует Эжена в щеку и садится рядом с Кисилем, напротив Эжена.

– Приятного вечера, – шепчет Эддрик, садясь рядом с Эженом.

– Добрый вечер, – кивает Эжен, – Кисиль?

– Опять откровения? – грустно бормочет тот, – Спрашивай.

– Кисиль! – сердито повторяет Эжен.

– Поспорили, – бурчит тот, – на пять тысяч. Кто первый тебя поимеет.

Эддрик недовольно поджимает губы. Риэль в удивлении распахивает глаза. Эжен ждет пояснений, чувствуя, как раздражение поднимается в нем.

– Вик был моим связным. Он, конечно, наследный принц. Однако, его очередь до трона слишком велика, чтобы он мог на что-то рассчитывать. Поэтому он даже не отвлекается на борьбу за власть. У нас были общие интересы в плане политических игр. Но в брак вступать он отказался. Поэтому связным оказался Вик. Однажды, когда мы встречались, это было на конюшне в Сапало. Эжен как раз там возился со своим конем. Вот Вик и заладил. Подбил меня на спор. Я уже и забыл об этом разговоре.

– Ты еще можешь успеть, – фыркает Эжен.

– Что?

– У нас был секс, но условия спора там не выполнились, – поясняет Эжен.

– Вот как, – бормочет Кисиль.

– Есть что-то еще, о чем мне стоит узнать? – спрашивает Эжен, давя в себе раздражение. Эддрик просит принести ужин на четверых и хороших напитков.

– Дома можно было бы сделать глинтвейн, – улыбается Кисиль, вертя в руках бокал с вином.

– Когда вы уезжаете? – спросил Эжен.

– Через два дня после свадьбы. Осталось две недели. Мы слишком рано сюда приехали, – морщится Кисиль.

– Вполне удачно, я думаю, – поправляет Риэль.

Эжен смотрит на них. Они такие близкие и далекие одновременно. Поехав с ними, он получит титул и привычную с детства жизнь в роскоши. Это такая притягательная возможность. Лгать себе, что ему не нужны перины на постелях, горячие ванны и прочие мелочи, Эжен не видел смысла. И ему, безусловно, будет комфортно, он жаждет тепла Риэля, уверенности Эддрика и беззаботности Кисиля. Они дадут, здесь в Карумии, ему реализовать свою натуру, не запрут в золотой клетке. В этом у Эжена тоже была прочная уверенность. Так в чем же ниточка сомнения, которая так прочно натянулась через все желания?

Ужин заканчивается неспешной прогулкой. Эжен идет между Эддриком и Кисилем и чувствует себя в тепле.

Дома Эжен размышляет. Он делает то, что ни разу себе не позволял, живя в Карумии: пьет вечерний чай в кровати. Иши смотрит на него с любопытством, но вопросов не задает. Эжен вообще высоко ценит эту черту в слуге. Он расслабляется, отпивая маленькими глоточками горячий душистый чай. Заедает подогретыми булочками.

Любовь, конечно, штука хорошая. Но в чью, из семьи Литерских, жаркую безответную любовь к нему Эжен может поверить? Ни в чью, даже думать не надо.

Ночь проходит в раздумьях, а утро наступает неожиданно быстро. Эжен чувствует себя разбитым.

К завтраку появляется Риэль.

– Доброе утро, – тепло улыбается маг, – не помешаю?

– Ничуть, – улыбается Эжен в ответ.

– Ты плохо спал? – интересуется маг, отметив усталое лицо и синяки под глазами.

– Есть такое, – кивает Эжен.

– Что тебя беспокоит?

– Любовь.

– Любовь? – удивленно переспрашивает маг.

– Могу я быть откровенным с тобой, Риэль?

– Можешь, – кивает маг, отставляя от себя и чай, и горячую выпечку.

– Я не верю в то, что кто-то из вас в меня влюблен, – фыркает Эжен.

– Мм, – маг явно не знает, какие слова подобрать, – Эжен, мы все очень тепло к тебе относимся.

– Здесь главное слово – тепло? У вас неплохой союз, неважно, на чем он основан. Зачем вам кто-то еще?

Маг молчит, явно что-то решая про себя. Эжен не торопит его, любуясь и складкой между бровей и гладкой, почти детской кожей. Риэль аккуратно собирает, возит указательным пальцем крошки по столу и не смотрит на Эжена.

– Эжен, разве ты не хочешь вернуться к той жизни, которой жил всю сознательную жизнь? Ты не сможешь здесь за пару лет сколотить состояние, пригодное для титула. Мы же хотим окружить тебя комфортом и заботой. И ни в коем разе не стремимся перечеркнуть все, чего ты добился, – Риэль говорил еще размеренней, чем обычно.

Интересно, он жалел о приходе сюда без супругов.

– Мы могли бы встретиться вместе еще раз, – предлагает Эжен, помогая начинающему нервничать магу, – и обсудить все то, что ты не готов сказать мне без супругов.

– Эжен, – укоризненно бормочет маг.

– Риэль, – передразнивает Эжен и отпивает чай.

Сейчас, с утра, хочется неспешной ласки, и Риэль один из тех людей, с которыми Эжен позволил бы себе такую роскошь. Но ситуация не та. Эжену нужно расставить все точки над «i». Если со стороны Литерских это предложение – попытка задобрить собственную совесть, или что-то такое же, то и речи ни о чем идти не может.

Думая о возможных вариантах развития событий, Эжен раздумывал над многим. С практической точки зрения, жизнь с графом Глиссером сулила много положительных моментов. И положение в обществе, и комфорт. И, учитывая, что они в Карумии, возможность реализации торговой жилки. Оставшись здесь, он все равно должен будет жениться, завести детей. А затем до старости заниматься поднятием новообразовавшейся семьи из грязи. Какой подарок судьбы он должен получить, чтобы хотя бы лет через десять иметь титул? И даже отступные князя, хоть и будут подспорьем, и близко не подведут его к черте сближения с аристократией. Не говоря уже о покупке титула.

– О чем задумался? – улыбается Риэль.

– О разном, – отмахивается Эжен и выжидательно смотрит на мага.

– Ну, хорошо, давай соберемся вместе и все обсудим. Без наших претензий на грандиозные чувства. Договорились?

– И если я скажу, нет, то…

– То бежать никуда будет не надо. Мы отстанем. Все?

– Ну да, – довольно улыбается Эжен, а маг резко начинает собираться.

Виль в последнее время практически постоянно живет у князя. И приходит в основном в гости. Вот сегодня он решил заскочить. Столкнулся в дверях с Риэлем. И они оба отскочили друг от друга.

– Что это ты? – спросил Эжен, присаживаясь обратно на стул.

Похоже, что поток гостей сегодня не даст ему заняться делами.

– А что?

– Ну, ты так от Риэля отпрянул, – пожал плечами Эжен.

– Здесь как бы моя территория, – смущенно пояснил Виль.

– Как идет ваша подготовка к свадьбе?

– Полным ходом, – разулыбался маг. – Камиль тратит совершенно неприличные суммы.

– Ты познакомился с его мужем?

– Да, мы еще не подружились, но уже неплохо ладим.

– Хорошо, – кивает Эжен, чувствуя себя стариком.

Приятные свадебные хлопоты обошли его стороной. И, похоже, уже не станут частью его жизни. Бракосочетание простолюдинов проходит не в пример скромнее, чем принято у благородных господ. По своей сути это лишь поход к писарю, который отметит вступление в семью нового члена. Ну и небольшие посиделки с родней и друзьями. Гуляния на широкую ногу тут не приняты. Впрочем, если он согласится на семейный союз с графом, тогда вполне может пощеголять в роли счастливого жениха богатенького мужа.

– Когда планируете деток? – по-доброму усмехается Эжен и видит удивленные глаза Виля.

– Деток?

– А что я сказал?

– Маги не могут вынашивать ребенка. Если только быть зачинающим отцом. Князь мне такое не позволит, – фыркает Виль.

– И ты все равно выходишь за него? – Эжен не спорит, возможно, вопрос дурацкий, но новость вышла ошеломляющей. Что же выходит, Риэль тоже не может иметь детей?

– Я его люблю, – хмурится Виль.

– А продолжение рода?

– Что такого во мне, безродном бедном мальчишке, ценного, что обязательно надо продолжать род? – злится Виль.

– Ты маг, – неуверенно произносит Эжен.

– Маг не родит мага. Даже если он зачинающий отец. А иного невозможно в любом случае.

– Как же так? – удивляется Эжен.

– Как– то так, – пожимает плечами Виль.

глава 38. (случайный повтор)

Вообще-то я так не делаю, но... я жду ваших впечатлений к этой главе. не поскупитесь на отзыв, а?)

Ситуация такова, что фикбук переглючило и у меня одна глава добавилась целых ДВА раза. Печально, конечно. Но сейчас уже в обеих есть отзывы. поэтому удалять повторку я не буду. Приношу свои извинения, буду внимательней в следующий раз.

Розовый дом выглядит сказочно в лучах заходящего солнца. Эжен размышлял целый день: идти или нет. Но ближе к вечеру решил, что все его метания – полная глупость, ясно же, что он пойдет. Благо, что гардероб был не в пример меньше, чем во времена, когда он был виконтом, и мучиться с выбором одежды не пришлось. Белая хлопковая рубашка, коричневые штаны и мягкая обувь.

Эжен пришел раньше на полчаса. В кофейне было множество свободных столиков. Эжен присел у окна и попросил чай. Любые вопросы, которые могли остаться у него, уже не столь важны. Ладони потеют от осознания, что сегодняшний вечер может закончиться очень неоднозначно.

– Какая встреча!

Рядом с ним стоит Вик. Эжен приветливо улыбается.

– Что вы здесь делаете, Виктор?

– То же самое могу спросить у вас, Эжен, – усмехается тот, присаживаясь рядом.

– Я живу в этом городе, Виктор.

– Свадьба князя – значимое событие, – поясняет свое появление Вик.

Колокольчик над дверью звенит, привлекая внимание к новым посетителям.

Вик поворачивает голову и вдруг вскакивает.

– Кисиль! Мой дорогой друг! Как я рад тебя видеть! Ты сегодня целый день просто неуловим!

Ну конечно, как могло быть иначе. Они знакомы, прелестно.

– Добрый вечер, Вик, – улыбается Кисиль, – неожиданная встреча.

– Итак, это тот самый Эжен, верно?

– Вик, – укоризненно произносит Кисиль.

– А что? Я же ничего не сказал. Но ты можешь спросить у него, – Вик подмигивает, – откланиваюсь, не буду мешать вам.

– Привет, – Кисиль нервно садится напротив Эжена.

– Здравствуй, – Риэль целует Эжена в щеку и садится рядом с Кисилем, напротив Эжена.

– Приятного вечера, – шепчет Эддрик, садясь рядом с Эженом.

– Добрый вечер, – кивает Эжен, – Кисиль?

– Опять откровения? – грустно бормочет тот, – Спрашивай.

– Кисиль! – сердито повторяет Эжен.

– Поспорили, – бурчит тот, – на пять тысяч. Кто первый тебя поимеет.

Эддрик недовольно поджимает губы. Риэль в удивлении распахивает глаза. Эжен ждет пояснений, чувствуя, как раздражение поднимается в нем.

– Вик был моим связным. Он, конечно, наследный принц. Однако, его очередь до трона слишком велика, чтобы он мог на что-то рассчитывать. Поэтому он даже не отвлекается на борьбу за власть. У нас были общие интересы в плане политических игр. Но в брак вступать он отказался. Поэтому связным оказался Вик. Однажды, когда мы встречались, это было на конюшне в Сапало. Эжен как раз там возился со своим конем. Вот Вик и заладил. Подбил меня на спор. Я уже и забыл об этом разговоре.

– Ты еще можешь успеть, – фыркает Эжен.

– Что?

– У нас был секс, но условия спора там не выполнились, – поясняет Эжен.

– Вот как, – бормочет Кисиль.

– Есть что-то еще, о чем мне стоит узнать? – спрашивает Эжен, давя в себе раздражение. Эддрик просит принести ужин на четверых и хороших напитков.

– Дома можно было бы сделать глинтвейн, – улыбается Кисиль, вертя в руках бокал с вином.

– Когда вы уезжаете? – спросил Эжен.

– Через два дня после свадьбы. Осталось две недели. Мы слишком рано сюда приехали, – морщится Кисиль.

– Вполне удачно, я думаю, – поправляет Риэль.

Эжен смотрит на них. Они такие близкие и далекие одновременно. Поехав с ними, он получит титул и привычную с детства жизнь в роскоши. Это такая притягательная возможность. Лгать себе, что ему не нужны перины на постелях, горячие ванны и прочие мелочи, Эжен не видел смысла. И ему, безусловно, будет комфортно, он жаждет тепла Риэля, уверенности Эддрика и беззаботности Кисиля. Они дадут, здесь в Карумии, ему реализовать свою натуру, не запрут в золотой клетке. В этом у Эжена тоже была прочная уверенность. Так в чем же ниточка сомнения, которая так прочно натянулась через все желания?