Текст книги "Смысл всей жизни (СИ)"

Автор книги: Имир Мади

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 38 страниц)

И уже вслушиваясь с огромным сожаление в финальные аккорды, выгибаясь в последние разы… как ее снова прожег ТОТ самый злобно-тоскливый колючий гневный взгляд.

И впервые Элиста сбилась с ритма, настолько неуместным и болезненным было это вторжение.

Чужие глаза почти физически ударили и она попросту остановилась, оглядываясь в поисках чужака. Бурных аплодисментов не услышала, старательно пряча глаза и позорно сбегая со сцены, даже не поклонившись. Элиста надеялась, что никто не заметил ее панического страха в глазах, выпиравшего наружу колким коконом. Лишь наугад бросив в сторону затравленный взгляд, откуда, как ей показалось, и смотрел этот чудовищный взор, тщательно убеждала себя, что ей все-таки померещились два красных уголька во мраке одного из самых дальних балконов, тут же погасших, словно таращившийся на нее человек (человек ли?) сразу закрыл глаза. Собственноручно стирая с лица грим, Элиста старательно давила в себе жгучий ком страха. Благо нервно щебечущая ассистентка удачно отвлекала своими разговорами. С усилием заставляя себя слушать помощницу, она не сразу поняла, почему в коридорах сновало столько людей. Перевозбужденные артисты и прочая челядь носились мимо ее гримерной, шумя взбудораженным ульем, чересчур громко смеясь и повизгивая.

Словоохотливая помощница все разъяснила.

Первый Рыцарь Империи, он же наследный принц и все такое, изволил прибыть. Опоздал на официальную часть, но застал салют. Почти истерично хихикая непонятно отчего, на недоуменный взгляд Элисты сразу залепетала.

– Госпожа, ну это же сам принц. Самый завидный жених Империи! Ну… после того как его Дама покинула его. Он… он такой суровый говорят. И говорят, он со всеми ведет себя одинаково, будь дворник или сенатор. Все говорят, он всегда смотрит в глаза собеседнику, независимо от положения. И всегда предельно вежлив, будь то знатная дама или официантка. Кто знает, может, удастся захомутать его, – заговорщицки прошептала ассистентка, совсем не пряча покрасневших щек и блестевших глаз.

Элиста могла лишь завистливо удивиться надеждам помощницы.

– А ведь раньше, говорят, он скрывал свое лицо. Всегда в том ужасном страшном шлеме, но вроде в космосе все так ходят на своих этих громадных кораблях. Кто знает-то этих сильных нашего мира. Я сама не видела, но мне рассказывали, что там на пол-лица шрамище. Но по правде говоря, можно было бы и избавиться от того страшного шрама. С его-то положением любая косметическая медицина доступна. А еще он никогда не улыбается, потому что у него там зубы как иглы. И глазищи у него ужасные. Мутант может какой. Но он… он… такой мужественный. Высокий. Говорят, хорошо дерется. Ну… с лица воду не пить, как говорится, к шраму и прочему можно привыкнуть, неправда ли, госпожа? Я еще не видела, но говорят у него там охраны половина зала. Мрачные такие, как куски черных дыр. Небось всех своих паладинов с собой привез. И Императорская Центурия тоже с ним. Шутка ли, сам наследный принц.

Помощница все тараторила, не отрываясь от снятия многочисленных заколок с волос хозяйки, а Элиста поймала себя на странной смеси полного равнодушия и толикой интереса, нехило расшевелившее сердце. Но отголоски прошлой паники пересилили любопытство и она решила пересидеть в своем относительно тихом уголке. До окончания вечера она посидит тут, а там и родители дадут знать, что пора ехать домой.

– На сегодня ты свободна. Дальше я справлюсь сама. Я посижу тут. А ты иди… развлекайся.

– Но… самое интересное впереди, госпожа. Будут общие танцы… И говорят, сам Первый Рыцарь со своими паладинами будут присутствовать в зале… И… – непритворно округлила глаза ассистентка.

– Иди уже, веселись, – мягко улыбнулась Элиста, отстраняясь от женских рук.

Едва помощница выскочила за дверь, она сразу устало упала на диванчик, зарываясь в подушки, с намерением если не поспать, то хотя бы хорошенько отдохнуть.

Но уже через несколько минут подскочила, дичайше раздражаясь от постоянного топота и несмолкаемых возгласов за дверью. В таком шуме отдых явно не светил. Решив, что больше смысла будет просто послоняться по сенатскому дворцу или посидеть в тихом закутке, с тяжелым вздохом встала. Пришлось кутаться в первое попавшееся платье и высовывать нос из укрытия. Решительно кивнув замершим за дверью телохранителям, двинулась куда подальше.

========== Пощечина за танец ==========

Отсидеться не удалось.

Как назло, закутки были как один заняты прячущимися парочками или тройками. Каждый тихий балкончик был занят то шумными гостями, то официантами, расставляющими приборы для очередных именитых посетителей. Красивые, но по сто раз исследованные в прошлые посещения коридоры и галереи наводили откровенную зевоту, и пришлось, скрежеща зубами, топать в общий сад, ко всем гостям, в несбыточной надежде найти родителей и уговорить их свалить отсюда. Ну или просто поставить перед фактом, что она собирается домой.

Она сама не поняла, как вдруг очутилась в круговороте тел, лиц и голосов, окруженная со всех сторон. На нее мало кто обращал внимания, и Элиста слонялась от колонны к колонне, из всех сил выглядывая родителей. Путешествуя от одной группы к другой и перекидываясь вежливыми, ничего не значащими фразами, она улыбалась всем подряд отсутствующей улыбкой, втайне желая оказаться как можно дальше от всего этого разноцветия.

Нарезая уже второй круг по огромному саду среди столиков и лужаек, но так и не найдя ни мамы, ни отца, уже было совсем отчаялась и собиралась сбежать обратно в гримерку… как вдруг осознала, что почему-то стоит в самом центре резко опустевшего пятачка среди целой толпы жмущихся друг другу разодетых гостей.

И эти же гости все больше и больше отступали от нее, как от чумной, разговаривая все тише и тише.

После и вовсе замолкли, бросая взгляды куда-то ей за спину.

Недоуменно заозиравшись на застывшие лица, Элиста не сразу догадалась повернуться самой и поглядеть на то, что заставило гостей так себя повести. Первыми она увидела красные фигуры, терявшиеся на фоне потупившихся гостей. Чуть поодаль стояли невозмутимые известные паладины Имперского ордена, сияя в свете софитов своими мрачными шлемами и подавляя народ одним видом неприкрыто агрессивного оружия за спинами и поясах.

А потом увидела и его.

В нескольких метрах от нее стоял мужчина, выделявшийся черным пятном посреди гостей и красной брони своей охраны. Этот гость возвышался над головами людей, как статуя неизбежного мрака и суровой реальности. Даже на таком расстоянии от нее он казался незыблемой глыбой, уверяя всех вокруг в своей несокрушимости. В глаза сразу бросилось жесткое волевое лицо, выделявшее бледным пятном над черной мундирной одеждой. Явно застарелый шрам через всю щеку заметно выделялся, пересекая лицо на треть.

«И как только глаз уцелел. Повезло как».

А потом ее снова бросило в пот.

Она сразу узнала тот самый взгляд, что уже два раза чувствовала всем телом. Именно этот взгляд жег ей спину на салюте. Именно эти глаза сбили ее с толку, свергая в пучину страха в самом конце выступления. Именно эти жуткие глаза сейчас сверлили двумя донельзя странными для обычного человека красными метками. И сейчас снова этот взор приковал ноги к полу, не давая двинуться ни на миллиметр. Именно сейчас Элиста пожелала оказаться где-нибудь в глухом подвале без окон и дверей, лишь бы не чувствовать на себе это. Самая суть сейчас рвалась прочь, не желая больше так бояться. Хотя чего именно она боялась, она бы не смогла сказать. Ведь это был просто взгляд. Ее никто не тронул, не касался, не заговорил. Обладатель чудовищных глаз просто стоял и смотрел. Но было очень жутко под этими глазами, что буквально раздирали каждую клетку ее тела на мельчайшие кусочки.

«Сам Первый Рыцарь…»

Задеревеневшее тело отказывалось изобразить положенный реверанс для приветствия столь высокого аристократа. Да и оторваться от его лица было слишком трудно. Страшные глаза никак не отпускали, и она не могла разорвать контакт. Ее охватил странный холод, но с некоторым усилием, но смогла изобразить кривой реверанс. Ноги и руки были как неродные, а сердце грозило сбежать.

Едва она, как последняя неумеха выпрямилась, искренне желая провалиться под землю то ли от стыда, то ли от неконтролируемой дрожи… как с ужасом осознала, что сам наследный принц, не отрывая от нее своих жутких глаз, уже стоит почти в метре от нее. Додумывать, как он так передвигается, сил не было. Еще шаг, и принц уже вторгся в ее личное пространство. Нависал над ней, физически и морально подавляя, как загнанного в тупик мелкого зверька. Заставляя сжаться в комок в желании просто исчезнуть.

«Вот это аура! Вот это монстр!»

А Элиста вдруг поймала в себе очень неуместное сейчас желание… напакостить.

Вместо осевших пеплом ужаса и паники, ей стало смешливо.

Можно даже сказать, весело.

Очень сильно захотелось сделать что-либо совершенно ненужное, неприемлемое. Например, взять и просто так наступить самому наследному принцу на ногу. Ну чтобы хоть чуть-чуть, на одну секундочку, но сбить с него эту непробиваемую личину. От мысли, что она может так сделать, и это может даже сойти с рук, вызвало легкую улыбку. Ну скажет потом, что от страха оступилась или еще что. От собственной навязчивой смелости вдруг стало очень легко внутри.

Элиста внезапно почувствовала себя… живой.

Настоящей.

И идя на поводу у своих мыслей гораздо увереннее уставилась на мужчину напротив. Правда, пришлось голову задрать так сильно, что шея сразу онемела. Ударивший в голову чужой запах вызвал непонятную тяжесть в груди. Мысленно упрекая себя в прошлом страхе и слабоволии, Элиста чуть заторможено, но дерзко, с ноткой непонятно откуда вылезшей игривости ответно смотрела на человека, чей взор уже совсем не казался тяжестью планетарного масштаба. Склонив над ней обезображенное шрамом лицо, тот, кого называли Кровавым Палачом, словно… рассматривал ее, недвусмысленно склонив к ней голову.

Очень внимательно разглядывал.

Будто хотел запомнить каждую черточку.

Красные точки неумолимо расширявшихся зрачков завораживали своей потусторонней красотой. С усилием оторвавшись от этих глаз, Элиста совсем не нарочно застряла взглядом на губах, слишком пухлых для мужчины. Ей в уши вливался легкий гомон понемногу смелеющих людей вокруг. Гости уж точно должны были заметить, насколько близко они друг к другу стоят. Уж очень расстояние между ними было малым, неприемлемым для высшего света. Где-то вдалеке играла музыка от старавшегося вовсю живого оркестра.

Но ей уже было не до этого.

Изначально решив, что будет как можно нахальнее смотреть на принца, в какой-то момент отлично осознала, что и сама уже увлеченно разглядывает лицо замершего слишком близко Первого Рыцаря. Легчайшие ноты ненавязчивой мелодии всем известного красивого вальса словно обрамляли его бледное хищное лицо, спускаясь по прядям волнистых темных волос и окутывая некоей сферой их обоих. В одну сферу.

Принц оказался очень красив.

По своему, по необычному, совсем не вписываясь в общепринятые стандарты среди мужчин. И этот гость первым нарушил уютное молчание.

– Чего ты хочешь… за танец, богиня?

Голос был очень тихим.

И хриплым, словно говоривший очень долго молчал или очень громко и долго кричал. Неделями молчал или часам срывал голос. Безразличное ко всему мужское лицо вдруг неуловимо изменилось, едва он произнес свой вопрос. Стало более человечным, уже не было высеченной в камне жутковатой маской.

Элиста же… чуть не завыла от восторга и непонимания, распахивая глаза на пол-лица и невольно приоткрывая рот. Звуки его слов вдруг ударили по ней, невыносимой тяжестью падая на плечи. Целая груда неподъемных валунов запрыгала по коже…. и всем весом упала на ноги. Одна простая фраза и Элиста оказалась сбитой с толку, ошарашенной, выкинутой в открытый космос без какой-либо защиты. Даже забыла, что нужно дышать.

Все лишнее вмиг стало по-настоящему лишним.

Важным было только лицо напротив. Лицо, ради которого вдруг стоило позволить шее затечь, а горлу и губам моментально пересохнуть. Слова стали тоже ненужными….

Она сама сделала шаг вперед, не давая ответа вслух. Для всего мира вокруг них двоих было понятно, что еще несколько сантиметров и их губы точно соприкоснутся, еще сильнее смешивая оба учащенных дыхания, раскаляя воздух на целые метры во все стороны.

И Элиста сама подняла руки в неосознанном желании уложить их как подобает для этого вальса.

Тонкие кисти были перехвачены прямо в воздухе большими ладонями, закованными в плотные черные перчатки. Но она только вскользь отметила, насколько огромна разница в размерах, ее пальцы были как ниточки, по сравнению с теми, что медленно и уверенно утянули одну руку ей же за спину, прижимая к изгибу спины, но позволяя второй маленькой ладошке лечь на его грудь. От жара чужих пальцев, чувствующегося даже сквозь кожу перчаток, она даже не сразу поняла, насколько странное у нее положение рук, ведь в этом танце обоим партнерам было положено держать их на весу. Но осознав, как сильно беснуется мужское сердце под ее рукой, она совсем растерялась, позволяя разуму окончательно затуманиться. Задаться себе вопросом о неправильном положении рук, она тоже позабыла. Как и спросить, почему наследный принц, вопреки всем правилам этикета и прочей светской лабуде, совсем недвусмысленно прижимает ее к себе. Мягко, не сдавливая, но уверенно удерживая, не оставляя ни шанса сбежать.

И вопреки его вопросу, они не танцевали.

Просто стояли, неотрывно разглядывая друг друга.

Не обращая внимания ни на красивейшую мелодию вальса, что была одной из любимейших композиций Элисты, ни на шепотки и переглядывания окружающих гостей. Она просто стояла… и упивалась ощущениями.

Незыблемая защита.

Несдвигаемый уют.

Ей нравилась даже та самая аура власти, почему-то смешавшаяся с тщательно скрываемой яростью в чернеющих бездной глазах мужчины, почти скрытых алыми пятнами зрачков. Ее прямо физически укутало чем-то неуловимым… но весьма важным.

Элиста стояла в странных объятиях, совсем не замечая, как ее саму ласкают глазами, постоянно спотыкаясь на приоткрытых, как для поцелуя, губах. Не замечала, как странно подергивается совсем не по-мужски пухлый большой рот. Не замечала собственный мелкий странный озноб, переходивший в крупную дрожь, чувствуя лишь то, как все сильнее и чувственнее ее опаляет мужское дыхание и усиливается с каждой секундой хватка пальцев на кисти, заведенной за спину. Казалось, еще чуть-чуть, еще миг, и принц сломит ее, вдавив в себя.

Но ей было уже плевать…

Осознание, что вот он, тот самый, тот которого она ждала эти годы, закружило сознание в водовороте откровенного счастья.

И… реальность ворвалась в голову вместе с хрустом и криком.

Хрустом сломанной напрочь кисти и ее невольным криком боли.

Сладчайший момент единения глаз и душ был разрушен бесповоротно. Сам того не желая, наследный принц Кайло Рен, сломал ей заведенную за спину руку, потеряв контроль.

Без труда вывернувшись из странных объятий, Элиста гневно уставилась на явно растерявшегося мужчину. Первый Рыцарь часто-часто заморгал, с нескрываемой паникой глядя то на ее стремительно отекающую кисть, то на ее лицо, протягивая руку в явном желании помочь, но она только отшатнулась, бросив гневный взгляд. Все последующее ей казалось наигранным, как в кино.

Потому что следующий его шаг к ней сбила хлесткая пощечина. Все звуки исчезли, а Элиста с обрушившимся на нее ужасом осознала всю ситуацию.

Она только что прилюдно залепила самому наследному принцу пощечину.

Элиста замерла, баюкая на груди искалеченную конечность, со слезами на глазах, но с почти звериным гневом вперемешку со страхом таращилась на виновника.

Наступившую тишину можно было резать на куски.

Окончательно растерявшись, она оторвала взор от застывшего с непонятным выражением лица Первого Рыцаря, на чьей бледной щеке откровенно нагло алел отпечаток ее ладони. Она смотрела на окруживших кольцом людей паническими глазами, но вместо помощи ожидаемо видела только страх, досаду, кое-где даже мелькало и неприкрытое злорадство. Элиста все ждала хлесткого приказа или малейшего движения от наследника Империи, что обязательно должен был приказать схватить ее и заключить под стражу. Но тот лишь неподвижно стоял, стиснув зубы и уставившись на нее, и ни его охрана, ни черные расплывчатые от слез фигуры Паладинов Ордена, даже не шелохнулись.

Лишь гуляющие желваки показывали, насколько разъярен почетнейший гость.

Подбежавшая к ней мама не стала дожидаться продолжения представления. Аккуратно утягивая за плечи, мать увела обезволевшую дочь, шепча слова утешения и постоянно оглядываясь на застывшего Рена.

Сидя во врачебном кабинете и держа кисть в хирургическом аппарате, Элиста дергалась от каждого звука. В каждом шорохе и далеком голосе ей казались шаги стражников, пришедших увести ее в тюрьму, или куда там уводят тех, кто посмел напасть на сына самого Императора. Но дроид в аппарате все склеивал осколки раздробленных костей, и уже стянул разрезы плоти, сшивая мышцы и кожу, а за ней так никто и не приходил.

Дроид уже выдал ей рекомендации по уходу за рукой и бездушно выпроваживал прочь, а Элиста все ужасалась. Рука рукой, но она ударила самого Кровавого палача. Еще и прилюдно. За дверью почему-то были только измученные нервами родители.

И все.

Ни вездесущих папарацци, ни грозных блюстителей закона. Даже самого завалящего Центуриона из охраны Первого Рыцаря не было, ни на самый крайний случай паладина из его ордена. Только родители.

Как ни странно, ей даже позволили покинуть Сенатский дворец. Никто не бегал вокруг, пытаясь арестовать или казнить на месте. Даже в спину никто не таращился. Некому было таращиться, глайдер стартовал без единого живого человека на посадочной площадке.

Бледные родители заговорили с ней только по прибытии домой.

Торопливые заверения папы, что они решат все проблемы и уже пытаются всеми силами замять скандал, ничуть не успокоили Элисту. Она только в родных стенах позволила себе разрыдаться от осознания масштабов происшествия. Ее сразу отправили к себе, сами же заперлись в кабинете. А Элиста все обнимала подушку, не сдерживая рыданий. Она ударила самого наследного принца.

Прилюдно.

Все за один миг покатилось на самое дно.

Все грозило собраться в один нерешаемый ком.

Ее карьера танцовщицы закончена. Карьеры ее родителей точно завершены. Никто не спустит ни ей ни им подобного проступка. Да, он сломал ей руку. Наверняка нечаянно. Но она ударила его.

Прилюдно.

Лежа на мокрой от слез подушке, в какой-то момент Элиста поняла, что… она будет сражаться. Пока непонятно как, пока сама не знала, какими способами. Но твердо решила, что будет сражаться. За себя и своих родителей. Пока еще непонятно конечно, с чем сражаться, ведь их почему-то просто отпустили, и никто до сих пор не постучал в двери с наручниками наперевес. Но она будет сражаться. Одна эта мысль, и Элиста резко успокоилась. Разглядывая едва заметные швы от хирургического вмешательства, строила предполагаемые варианты развития последствий, попутно удивляясь, почему дроид не залечил отчетливые синие пятна от чужих пальцев. Медицина была на высоте и уже залеченная рука никак не беспокоила. Но о том, что все-таки произошло нечто ужасное, свидетельствовали синяки. На обеих руках. Судя по отметинам и на второй руке, этой тоже грозили переломы. Переживать Элиста уже устала, как и придумывать что-либо, и сознание благодушно разрешало ей провалиться в сон. Анализировать столь странное поведение принца и ее чувства после его объятий не стала.

Разум благополучно отключился, не сумев напоследок ухватиться за странное шевеление на грани восприятия.

Она стала звездой во всех смыслах этого слова.

Утром планетарные новости пестрели ею. В каждой новости была она. Мрачно листая вкладки и новостные каналы, Элиста с каждой строчкой зверела. Чем больше она вчитывалась, тем больше расстраивалась и злилась. На свет вылезло все ее прошлое и настоящее. Где-то инцидент был описан с посекундной точностью, а где-то ей приписывали аж покушение на жизнь Кайло Рена на глазах у сотен свидетелей.

«Еще немного, и точно объявят, что я его там одним ударом прибила».

А потом раз…и все. Больше не было никаких новостей с ней.

Вообще ничего.

Метеосводки, новые платья от ведущих домов моды. Пропавшая любимая собачка очередной светской львицы и скандал с изменой бойфренду какой-то певицы.

И все.

Как будто ничего и не было.

От шока Элиста принялась лазить по старым новостным каналам, где еще буквально полчаса назад висело ее полуобнаженное старое фото с вечеринки из прошлого. Но и там было пусто. Вываленное на всеобщее порицание грязное белье испарилось. Вчерашнее событие сейчас ей показалось каким-то далеким прошлым или просто галлюцинацией, если бы не подтверждение в виде чернеющих пятен на кистях. Шок чуть отступил, едва она поняла, что скандал реально задавлен, и не просто насильно вытерт из жизни планеты, но с откровенным намеком на табу. И Элиста прекрасно понимала, что это влияние гораздо более могущественных сил, чем власть ее родителей. Ей оставалось только ждать последствий. Даже мелькнула мысль, что за ней никто не придет. Что наказания не будет.

Но обольщаться не стоило. Такое не спускают с рук.

При утреннем свете отметины нахально темнели, выглядели некими клеймами. От ленивого созерцания синяков отвлек тихий стук в дверь – до синевы бледный папа пришел с плохими новостями.

– Детка… собирайся. Нас ждут.

Зачем ей нужно было собираться, она так и не поняла, в тюрьме ей ничего не нужно будет. Только нацепила первое попавшееся платье и накидку с капюшоном, и неторопливо вышла из комнаты. Вопреки всем ее ожиданиям, в доме никого не было кроме родителей и прислуги. Хотя она ожидала толпы блюстителей закона и прочих законников, гостиная была пуста, только на парковочной площадке перед домом родительский глайдер с запущенными двигателями.

Полет был очень коротким. Короткий переход и она уже сидела в прогулочной родительской яхте, и хотя она ни разу после аварии не покидала планеты, ей было не до красот космоса. В голове крутился рой вопросов, на которые ответа не находилось. Из брошенных вскользь слов от мамы она поняла, что они направляются аж к самому императору в его Святилище. Спрашивать у родителей, почему они и своим ходом добираются до Ядра, системы, где располагалась резиденция Правителя, и почему тот решил лично спрашивать с нее за пощечину сыну, не стала. Мама и папа наверняка и сами ничего толком не знали. По зеленому цвету их лиц было и так понятно, что они сами ничего не понимают.

На орбите их яхту окружил конвой. Страшного вида боевые шаттлы скалились своими чудовищными очертаниями, один вид напоказ выставленного оружия вышибали любую надежду, намекая, что нельзя даже и допустить и мысли о возможном побеге.

Шесть судов конвоя ушли в гипер вслед за ними.

Долгие часы и самые разнообразные мысли очень сильно утомили Элисту. Нервное ожидание выматывало не хуже многочасовых занятий и к выходу из гипера уже не было того роя бесполезных раздумий. Она попросту устала переживать и бояться, перестав накручивать себя и придумывать способы наказания или казни. На высадке из яхты ее вдруг охватило…беспричинное благодушие вперемешку с невнятным ожиданием. А ноги сами понесли за закованными в броню солдатиками. Понесли так, словно ее ждало не наказание, а как минимум долгожданная встреча с кем-то. Ноги понесли ее так, будто это нужно было именно ей.

И ноги знали, куда нужно идти.

Мама с папой старательно держали постные лица, Элиста же вертела головой, тщательно разглядывая и глухие стены длиннющих коридоров, и монументальные конструкции за обзорными окнами. Глядела на все окружающее, словно обычная гостья, прибывшая повеселиться из провинции в столицу. Обычные штурмовики из охраны сменились двумя высоченными Центурионами из личной Гвардии Императора. И только завидев эту красную броню, Элиста опомнилась, вспоминая, кто она и зачем вообще тут находится. От любопытства ничего не осталось и она сразу замкнулась, глядя только себе под ноги. Суровые рослые охранники сопровождали их даже в лифтах, в коих они прыгали один за другим, путешествуя чуть не по всему святилищу. Глухие шлемы людей в красной броне безразлично нависали сверху, пока в какой-то момент Элиста не поняла, что охрана покинула лифт, а их место занял… сам Первый Рыцарь. Тот словно не опасался ничего, не ждал никакого подвоха.

Просто зашел и встал спиной к ней.

Его лица она не видела, что откуда-то знала, что тот просто буравит своим равнодушным взглядом панели лифта… и бесится. Настолько бесится, что готов прямо здесь и сейчас начать… убивать. И несмотря на это понимание, Элиста не боялась. Словно его гнев не касался ее никоим образом. Спокойствие сразу накрыло ее теплым коконом, едва она увидела, кто зашел в лифт.

Первое, что попало ей на глаза – это криво лежавший черный капюшон. Глуповато хихикнув, она одним движением поправила одежду стоявшего к ней спиной человека.

Спустя секунду до нее дошло, что она сделала.

Спокойствие в душе сменилось недоумением и новой порцией страха. Боязливо подняв глаза повыше, выдохнула с облегчением. Первый Рыцарь не заметил ее наглости.

– Детка… ты что делаешь? – зашептал папа, потихоньку затягивая ее за спину подальше от Рена. Сжатые кулаки принца она заметила спустя еще несколько секунд. Она ошиблась, все он заметил. Но почему-то притворился мебелью. Как бы там не было, волноваться она устала.

– Не ну, а что? Целый принц, а капюшон поправить некому.

Замолкла сразу, едва раздался отчетливый скрип перчаток.

Вот сейчас она поняла, что точно ходит по самой грани. Тяжело было не понять, по какой причине принц сохранял внешнее спокойствие, но до хруста стискивал кулаки. Она же вдруг испытала сильнейшее чувство дежавю. Силясь понять, что именно ей показалось знакомым, невольно выпалила вслух:

– Дежавю какое.

Глядя в пол, не заметила, как переглянулись ее родители.

Впрочем, легкого поворота головы Рена тоже не заметила.

Первый Рыцарь прекрасно услышал ее шепот.

Наконец, лифт выпустил их из своих недр. Следуя по коридору к огромным дверям, Элиста заметно дернулась от вынырнувшего, как черт из табакерки, из какой-то неприметной ниши, странно одетого человека, начавшего довольно громко перечислять правила поведения.

– В глаза не смотреть, не разговаривать. Отвечать только после вопросов и разрешения. Не спорить. Не перебивать. Не лгать и не…

– Пошел вон.

Глухой скрипучий голос принца сразу прогнал выскочившего распорядителя и Элиста невольно преисполнилась такой благодарности ему, что готова была прямо здесь же рассыпаться. Но сделать что-либо глупое не успела. Только спина бедолаги с правилам скрылась в спрятанной ширмами боковом коридорчике, как монументальные двери разъехались в разные стороны, впуская процессию внутрь. Грохот сапогов принца ударил по ушам, забивая шелест шагов родителей. Несколько безумно секунд и все они остановились. Не поднимая глаз, но следя краем глаза за задницей принца, сразу поняла, что тот делает. Но не поняла, зачем. Как можно изящнее повторяя движения реверанса матери, тут же кося на отца, что приземлился на одно колено подобным образом сбоку.

«Странно… Принцу-то зачем так приветствовать отца… Хотя… мало ли какие у них тут внутрисемейные заморочки».

Папа остался стоять коленопреклоненный, принц сразу встал, не дожидаясь каких-либо разрешений. И отошел в сторону, пропав из ее поля зрения. Вроде никто не запрещал ей смотреть на наследного принца, и Элиста успела увидеть, как странно он посмотрел на нее напоследок. Легкий шорох одежд и обычный, уже знакомый по голограмме старческий голос прозвучал, казалось бы, со всех сторон.

– Госпожа Элиста… Господин сенатор. Госпожа сенатор.

Элиста вдруг ощутила себя… раздетой, бесстыдно обнаженной. Настолько ей стало неуютно от присутствия самого Верховного Лидера. Словно кто-то залез в ее тело, обратив в прах одежду до последнего клочка и оголяя все нервы. И словно кто-то нагло копошился в ее голове, бесцеремонно перетряхивая мысли и воспоминания. Непонятно как, но мелькнувшая мысль тут же позволила чуть выдохнуть. Неизвестно как и откуда она взяла это понимание, но одно усилие воли…. и чужое присутствие вмиг сбежало. А со всех сторон раздался очень тихий одобрительный смешок.

– Посмотри на меня, дитя, – раздалось спереди после очень долго молчания.

От неожиданности Элиста чуть вздрогнула. И подняла глаза.

Старик сидел, вальяжно развалившись на троне. И был взрослой копией сына, с таким же немигающим взглядом, неуловимо, при этом отчетливо видневшимися схожими чертами лица. В общем, настоящий отец. Глядел прямо в глаза, но Элиста откуда-то знала, что Правитель не просто смотрит на нее, сканируя и замечая любое изменение в мимике. Тот смотрел на нее очень долго, пока вдруг заметно вздрогнув, скосил глаза в сторону, глядя недовольным взглядом за спину Элисте. Плавная текучесть тела Верховного Лидера чуть изумила ее, когда тот неторопливо подошел к ней. Не зная, что и думать и как себя вообще вести дальше, она снова уставилась под ноги. Голова потяжелела, а мысли тупо толкались, налезая друг на друга бесформенными непонятными образами. Сухие старческие пальца необычайно ласково и мягко легли на подбородок, заставляя снова поднять лицо и посмотреть в глаза.

– Ну что же… Теперь я понимаю, что заставило его потерять контроль… Покажи руки, дитя.

Она послушно подняла руки, вытягивая перед собой и Верховный Лидер отечески нежно обхватил обеими руками ее кисти. Слегка разворачивая ладони, старик внимательно осмотрел все отметины. Удивленная поведением Императора, Элиста только и могла, что поведя головой, найти глазами застывшего принца и вопросительно уставиться на него. Столкнувшим с бешеным взглядом, она неосознанно отступила подальше от его полыхающих глаз, невольно резко вырывая свои кисти из ласковых рук Императора. Вид Рена, показывавшего всю свою ярость и гнев искаженным лицом, явно готового рвать и метать, изрядно напугал совсем расслабившуюся Элисту. Совсем позабыла, по какой причине ее сюда притащили. Но проявленные чудеса выдержки Кайло Рена, все еще остававшегося на месте, впустили чуточку воздуха в легкие. Элиста невольно вздохнула, облизав пересохшие губы и боязливо жмурясь в ожидании нападения, мысленно сравнивая образы того грозного, неприступного и самоуверенного человека на балу и вот этого мужчины, чьи эмоции читались очень легко. Неприкрытое бешенство принца отчетливо показало ей, что ее ждет как минимум казнь. Безысходность накрыла с головой… и Элиста безмолвно заплакала, глядя в пол и позволяя липким от паники слезам стекать по щекам.