Текст книги "Смысл всей жизни (СИ)"

Автор книги: Имир Мади

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 38 страниц)

– Я… Я люблю тебя. Люблю, как умею. Люблю, как могу. Мне нужно тебе столько сказать, но я не знаю, как подобрать слова.

Он не глядя, вытащил из кармана тут самую шкатулку, выданную ему отцом, и щелкнув замком, протянул ей. Внутри лежало красивое выставленное ожерелье.

– Это… Это принадлежало моей матери. Свадебный дар моего отца ей. И пока ты… ты не вернешь его мне, я буду считать тебя своей женой.

Пытливый взгляд сразу уловил изменения на ее лице. Рей открыто плакала, молча роняя слезы из крепко зажмуренных глаз. Рен дернулся, отодвигаясь и глядя на нее со странной тоской.

– Я не жду ответа прямо сейчас. Я… Я готов ждать сколько угодно. Я… – зачастил тот, виновато протягивая руку к ее некрасиво скукоженному лицу.

– Замолчи! – резкий окрик перебил его. – Я… ты неправильно все понял. Я не расстроена! Я не знаю, как описать все это. Ты сказал, что я твоя жена, пока не вернула тебе его назад! Ты предложил мне это, но пока только я держу его у себя! Но ты… ты снова даешь мне право выбора. Не сейчас. Потом. Если я вдруг… вдруг… захочу покинуть тебя… Ты снова…. Так не бывает! Понимаешь? Не бывает. Это только в сказках такое. Я так счастлива. И только ты знаешь, насколько!

Не зная как реагировать, Рен лишь изумленно выдохнул от ее последних слов, сжимая в кольце рук бросившуюся на шею любимую. Вздыхая и потирая покрасневшие глаза, Рей с трудом оторвалась от широкой груди и взглянула на тончайшее плетение ожерелья, что так и держал в раскрытой шкатулке на весу ее принц.

– Красивое такое, – завороженно прошептала она, проводя одним пальчиком по кружеву неизвестного ей металла и сверкающим камням. – И такое хрупкое…

– Не больше, чем ты, – благоговейно откликнулся эхом Рен, все это время не сводивший с нее глаз. Рей счастливо улыбнувшись, пыталась подцепить ногтем едва заметную нить плетения, но ожерелье слишком глубоко лежало в углублениях. Посильнее ткнуть пальцем Рей побоялась из опаски повредить выглядящее эфемерным драгоценность.

– Помоги! – фыркнула она, отбирая шкатулку и протягивая ее принцу. Тот, почти снисходительно скалясь, неторопливо сдернул с рук перчатки и одним неуловимым движением вытащил ожерелье. Растянув его на пальцах обеих рук, протянул ей, словно говоря «на, держи, оно твое». Рей замешкалась, растерянно оглядывая дар, – Черт, черт! Не поверх же его одевать, да?

Но тут же просияла, впопыхах скидывая накидку и мундир, воюя с многочисленными крючками и пуговицами. В итоге, оставшись в одной майке, огорченно оглядела себя.

– Не очень подходящая одежда для такого случая, да? К такой красоте нужно совсем…

Она осеклась, заметив, какими глазами на нее смотрел принц. Внутренний монстр нескрываемо глазел на нее, облизываясь и щелкая хвостом. Когтистые лапы почти наяву сжимали ее открытую шею и касались торчавших под одеждой сосков. Табун мурашек пробежался по позвоночнику от сощуренных глаз и дернувшихся в попытке улыбнуться губ. С потяжелевшим дыханием Рен ловко расстегнул хитрую застежку и сводя пальцы сзади, застегнул ожерелье, аккуратно расправляя его по ключицам. Рей тут же опустила глаза вниз, ахая. Тонкое плетение кружевного металла легло на тело как вторая кожа, удобно улегшись одним из острых краев прямо в выемку между грудей. Подарок принца тончайшими нитями лежал по плечам и груди, окутывая сиянием разноцветных камней и переливаясь бликами всех возможных оттенков под светом светила. От разглядывания бесподобной красоты отвлекли руки, что все еще лежали на ее ключицах. Эти ладони тихонечко съехали вниз, оглаживая призывно торчащие холмики. И смогла лишь восторженно вскрикнуть, когда сжавшие ей ребра до хруста пальцы, дернули, утягивая на мужские бедра. Рен, странно кривя лицо, рванул вниз вырез майки, открывая одну грудь, тут же раскаленным влажным ртом накрывая затвердевший сосок. Прикусив напоследок, принц выпустил изо рта нежную плоть, пряча разгоряченное лицо на ее шее.

– Я… Я могу попытаться продолжить удерживать над нами купол, моя принцесса. Но ты… ты срываешь мою волю, как пыль. Не уверен, что смогу скрыть нас от любопытных глаз, – зашептал Рен, вдыхая запах кожи и вдавливая в себя женское тело. Отлично ощущая твердокаменный стояк, Рей только недовольно вздохнула, невольно стискивая плотную ткань одежды Кайло. Мстительно прикусив тому кончик носа, обессиленно опустила руки и заерзала, слезая с чужих колен. С новыми вздохами натягивая одежду, пробурчала, ехидничая, – Теперь ты от меня просто так не отделаешь, Кайло Рен.

Лицо укололи жадные глаза, и принц, натянув на голову шлем, протянул ей руку, помогая встать.

Сад под звездой они покинули в обнимку, неторопливо вышагивая по узким тропинкам.

У готового к отлету шаттла их ждал надменный Кир с небольшой коробкой. Рен предусмотрительно чуть отстал, позволяя ей подойти к брату вплотную. Всучив ей ношу, Кир церемонно поклонился, бросив холодное, – Удачного полета. Но ошарашенно выпучил глаза, сразу растеряв все высокомерие, едва Рей, не заморачиваясь, открылась ему, показывая все.

– Смотри, мелкий. Смотри…

Взявший себя в руки Кир сумел вернуть на лицо каменное выражение, но ментально рвал и метал.

– Охренеть! Ух… Где?! Где пышная церемония? Где?! Где обмен клятвами? Где застолье и кучи подарков? А?

– Ну… мы еще не обговаривали это. Да и нужно ли? – тут же покраснела Рей под шлемом.

– Ну смотри. Как надумаешь, скажи. Я все подготовлю, – отправил ей Кир, внешне не убирая надменного лица.

– У тебя… тут все хорошо, мелкий? Ты так выглядишь… Я могу… прикоснуться к тебе? Или это нежелательно?

– Не надо. Нет… Ой… к черту все. Да!

Брат сам шагнул, раскрывая объятия. Кир позволил себе слабость на одну секунду, склоняясь лбом к ее шлему, и обнимая за плечи.

– Люблю тебя, мелкая. Раньше спальни коробку не открывать! Поняла? – Поздравляю, – буркнул он Рену, проходя мимо.

Едва за ними закрылась рампа шаттла, принц сразу стянул с себя шлем и подхватив хохочущую жену, потащил добычу в каюту.

Гораздо позже, тихо извинившись и чмокнув жену в лоб, Рен покинул постель, сразу зарываясь в какие-то сверхважные дела. Решив, что у нее нет прав ему мешать, Рей осталась в кровати.

Но засыпала она крайне счастливой.

По прибытии Рен не стал ее будить. Наоборот, ментально усилив ее сон, завернул в кокон одеял, и подхватив на руки, унес в свои покои, игнорируя все взгляды.

Проснувшись, она не сразу поняла, где именно находится. Вроде засыпала в каюте личного шаттла. Но только дошло, что это теперь и ее спальня, сразу успокоилась, заваливаясь на подушки с отличным настроением. Кожа под ожерельем чуть заметно зудела, и она решила, что стоит его снять, дабы не повредить. Не рискнув сделать это без мужа, душ принимала как можно осторожнее. Накинутый после процедур халатик не скрывал раскинувшееся по плечам плетение, красиво обтягивающее шею. Покрутившись по комнатам в поисках хоть какого-нибудь зеркала, Рей обреченно подумала, что за оным ей придется идти в свои старые покои. Но попавшая на глаза коробка сбила с мысли на полпути.

Первый же взгляд скептически поджал ей губы.

Внутри лежало якобы платье.

Белое.

Разглядывая сложенную ткань, призналась сразу же, что вообще-то все это выглядело очень… красивым. Вытянутое из коробки содержимое оказалось четырьмя полосками невесомейшей мягчайшей ткани. Рей тут же стыдливо поняла, что понятия не имеет, как его положено надевать. Больше походившее на какую-то ночнушку, платье имело кучу завязок и разрезы на бедрах. Микроскопические ремешки и тесемки путались, а сзади по сути не было ничего, кроме двух относительно крепких лямок. Едва разобравшись в хитросплетении завязок, она решительно уложила его обратно. Разберется потом, когда голова будет чуть яснее. Заниматься чем-то важным не хотелось вообще, и Рей почти весь день промаялась в ожидании мужа, успев обкатать и его полуразгромленный тренировочный зал и поковыряться в старых голозаписях с собой. Утомленная скукой и тоской, она решительно выперлась наружу.

Отметка в общей системе выдала ей, что Рен находится… в тюремном ярусе. «Ого, у нас тут и такой есть?». Нечто запретное и грязное заворочалось у нее в голове, пока она шла к нему. Спроси у нее, зачем туда идет, не смогла бы ответить ни тогда, ни позже. Но ее волоком тянуло к тому, что целый день был неизвестно чем занят. Небольшая поездка в двух турболифтах с демонстративно молчащим Аскари за спиной, и она очутилась там, где ее ни разу не носило. Хотя шлем забирал все запахи, у Рей в носу сразу засвербело.

Воняло потом и страхом.

Откровенной злобой и ненавистью.

Едва сделала первый шаг на неизведанный ранее ярус и дорогу ей преградил один из паладинов. – Миледи.

Идя на поводу у украденных эмоций, она сразу вспылила, скаля зубы под шлемом, – Прочь.

Явственно пытавшийся не пропустить ее паладин сразу отошел.

Неизвестно как, но знала, за какой дверью зверствует ее муж. Отголоски его безумия переплелись с неведомой для нее ранее кровожадностью.

Доступ к этой двери у нее был. У нее был доступ ко всем дверям.

Один шаг внутрь, и Рей сразу поняла, куда попала.

Пыточная.

Заляпанные кровью и нечистотами люди в фартуках и огромных рукавицах при виде нее сразу замерли, сливаясь по расцветке со стенами. Семь человек были прикованы к вертикальным креслам. Кто-то из них уже не шевелился. Кто-то еще пытался выть. На полу валялись чьи-то пальцы и вырванные ногти вперемешку с волосами.

Кайло нашелся у самого дальнего от нее пленника. И она не поняла, дрогнула ли при виде нее его рука, одним рывком вырвавшая нижнюю челюсть закованного по рукам и ногам человека. Или же он намеренно сделал это, глядя прямо на нее страшными глазами на мертвенно-бледном лице, усыпанного каплями чужой крови. Окровавленный ошметок плоти полетел на пол и камеру сотряс ужасный рык.

– Вон!

Сзади кто-то тихонечко уже тянул ее за откинутый капюшон, но оцепенение само слетело сорванной вуалью. Рей сбежала сама, вырываясь из-под чужой руки. Первый же турболифт благосклонно принял ее в свои недра, и она сразу стянула с себя душный шлем. Прохлада стенных световых панелей чуть успокоила вспотевший лоб.

– Не стоило тебе туда ходить, миледи.

– За… замолчи. Просто молчи.

Непонятно как оказавшийся в этом же лифте Аскари только пожал плечами, не делая и попытки приблизиться и помочь ей подняться с пола. Рей же пыталась оставить в себе недавно съеденный ужин… и проклиная себя.

Она сама и нарушила правило, что вырвала у своего мужа.

Не лезть в его дела. Ни в коем случае.

Сильная тошнота чуть отходила, уже не выворачивая наизнанку желудок. К общим с Реном покоям она подошла все еще позеленевшая, но уже взявшая себя в руки. Ввалившись внутрь, Рей с трудом разделась и поплелась смывать с себя налипшую невидимую никому грязь, свалившейся одним комом в той пыточной. Опустив веки под упругими холодными струями, она сразу вспомнила его глаза. Равнодушные, давящие на суть жизни своим черным блеском и отсвечивающие в самые потайные уголки разума красные точки прямых проходов в ад, глаза заставляли безоговорочно верить, что, где бы цель не пряталась, он всегда ее найдет.

И если надо, сразу убьет.

Мешанина запахов сбивала с ног, сдавливая разум в горячечном бреду и окутывая безнадежным коконом.

Но вдруг понимание окатило смывающей все сомнения волной.

Это все было защитным коконом для нее, с непробиваемой уверенностью в завтрашнем дне и искренней нежной улыбке наедине. Рей снова поняла, что ей все равно, что творит без нее это чудовище.

Ее это не касалось никоим образом.

Еще она снова убедилась в своей везучести – это чудовище искало ее в любви, а не для отправки на тот свет. Кем бы не был ее возлюбленный, он даже мысли не допустит о возможности причинить ей боль.

Ее монстр любил.

Для всех остальных монстр был тем, кем его считали. Это понимание позволило свободно выдохнуть…

И выкинуть все лишнее из головы.

Из душа Рей вышла уже в хорошем настроении. Сейчас ее больше волновало то, как она будет надевать то недоразумение, нечаянно названное платьем.

С горем пополам нацепив на себя прямо на голое тело струящуюся ткань, Рей разгладила на себе свисающие до самого пола полоски, снова пожалев об отсутствии зеркала. «Хорошо, хоть брить себя нигде не надо, одна процедура и вуаля, никаких забот, ходи до конца жизни гладенькая везде». Тут же воображение услужливо подсунуло образ обнаженного тела мужа с одной единственной полосочкой пушка на животе. «Как будто поленился именно на животе убрать волоски. Везде ведь убрал, кроме головы». Рей потратила очень много сил, изворачиваясь и поправляя все эти завязки и ремешки, совершенно пустив течение времени.

Момент появления Рена она упустила, пыхтя от усердия и в очередной раз поправляя у себя под грудью очередную ленточку. Заметила его случайно, повернувшись боком.

Застывший с нечитаемым выражением лица Рен молча смотрел, не двигаясь, но сразу тихонько влез ей в голову, показывая всего себя. Пропахший изнутри невнятной гарью, злобой, горечью, высокомерием пополам с чужой кровью…и стыдом, что она все это видела. Его бездонная тоска накрыла ее, давая понять, что он хотел бы никогда не показывать эту грань своего чудовища, требовавшего не только любви, но и питался безраздельным ужасом с чужой болью и страданиями. В ее голове Рен смиренно ждал плевков со справедливыми обвинениями. Он бы вытерпел от нее все, что угодно. Но только от нее. Нечаянно его богиня неуклюже уловила каждый оттенок. Даже те, что он прятал от себя же.

Она же лишь зажмурилась с глупой улыбкой… и одним махом выкинула все лишнее из обеих голов, оставив только яркое сияние его любви и скромный блеск своей.

Кайло только рвано выдохнул, ощутив тишину.

Он не знал, как она это сделала, но если бы мог, возлюбил бы еще больше.

Смог только сделать еще шаг, готовый упасть на колени перед своим божеством. Рей сама лишь застенчиво улыбнулась сияющей улыбкой, словно не она недавно смотрела, насколько безумен человек перед ней. Чувствуя себя пустым мешком, Рен во все глаза разглядывал жену. Стремительно закрывающиеся красным провалы глаз медленно шарили по ее телу от наспех собранных в кривую дульку волос до розовой пяточки, выглядывающей в разрезе ниспадающей до пола ткани. Красиво обрамлявшее высокую грудь украшение вырвало остатки воздуха из легких, белая кожа выдвинувшегося бедра чуть не сбила с ног. Его внутренний зверь, затихший было в ожидании наказания, почти вырвался наружу от вида мелькнувшей тонкой лодыжки с отчетливыми фиолетовыми следами его пальцев и зубов.

Все это Рей ощущала как свое. Она все еще была связана ментально с Реном, прочно угнездившемся и ответно воровавшим эмоции. Чувствовала все. Глухое вожделение уже резало нервы тупым ножом, обожание искрило в глазах, затмевая весь мир.

– Это… Кир подарил… Вот, решила примерить. Нравится?

Она с нескрываемым удовольствием улыбалась ему, слегка закусив губу. В том, что ему очень нравится, убедили не только его сумбурные мысли, выхваченные ею, но и странная поза хищника, готового броситься на нее, как на самого злейшего врага. Подняв руки над головой, Рей крутанулась вокруг оси, позволяя ткани ниже пояса разлететься в разные стороны. На втором круге ее остановила мужская рука, зарывшаяся в копну волос. Рен резко дернул ее на себя, оттягивая голову и воруя губами томный возглас, тут же смещаясь на обнаженное горло. Острые зубы вдавились в нежную кожу, словно намекая, что еще чуть-чуть и их хозяин вгрызется, вырвет кусок плоти. Колкое наслаждение сразу выгнуло ее, но вторая рука Кайло впилась в талию, удерживая на месте. Рей ответно схватилась за его одежду, притягивая к себе еще ближе и без того вжатое тело, отчего монстр внутри них грозно зарычал. Пальцы с затылка моментально переместились на обнаженное горло, ощутимо вдавливая в кожу ажурное плетение металла и камней.

– Нет сил больше ждать. Я так хочу тебя! – выдохнула она Рену, словно тот не ощущал ее общей связью.

Подхваченное под ребра тело мгновенно оказалось прижато животом к кровати. Кайло снова схватился за ее волосы, прижимаясь лбом к затылку Рей. Она почти завыла от острого смешения эмоций. Уже не понимала, где его похоть, а где ее вожделение.

Смешалось абсолютно все.

Никто из них уже не понимал, кто именно услышал щелканье расстегиваемого ремня и шорох одежд за стеной обоюдного нетерпения. Лихорадочно шарящая по ее-его телу рука рывком отбросила мешающее полотно эфемерной ткани и поднырнула под тазовую косточку, грязно приподнимая обнажившуюся попку. Его-ее колено уверенно раздвинула ее-его бедра, нагло втискиваясь. Каменный член раскаленным прутом сладко уперся между набухшими истекающими желанием складками, безошибочно найдя нужный вход. Рей дернулась в попытке насадиться на него самой, всей двойной душой жаждая получить желанное, но захват был слишком крепким, а тело на ней слишком тяжелым. Она запуталась, чье именно было желание соединиться одним движением, как его-ее ментальная злобно-ласковая усмешка разделила все. Рей тут же поняла, что именно она хотела этого. Но вместо дерзкого ожидаемого вторжения ее муж намеренно медленно, крайне медленно проникал в нее. Жестокие пальцы, грубо удерживавшие за волосы и бедра, пронзительно контрастировали с ощущениями от немаленького органа, неуверенно растягивающего изнутри пугливыми толчками. Едва их бедра наконец соприкоснулись, двойное наслаждение поглотило обоих. Его-ее зверь завыл им в затылок, сбивая ее-его крик на полутоне, всем весом удерживая забившееся тело. Все еще смешанные эмоции дали ей услышать ее недовольный стон и его новую многообещающую усмешку, стирающую все сожаление, как только он покинул ее тело все еще налитой твердостью, выпуская волосы и расслабляя судорожно стиснутые пальцы на талии. Кайло разъединил разумы, но оставил очень крепкую ниточку между ними.

Выравнивать дыхание ей пришлось очень долго.

Легкие покусывания и зализанные поцелуи на обнаженной подрагивающей спине вообще не способствовали этому.

Ее очередь была усмехнуться, когда с легким стоном он отстранился, вставая с кровати, и принялся раздеваться. Он почти смутился под ее ласково-ехидным взглядом, что говорил ему, насколько он оказался несдержанным. Этот взгляд все твердил ему, что он вообще-то трахнул жену, даже не потрудившись раздеться, а лишь вытащив член из штанов. Но эти же глаза сияли нежностью, ничуть не смущаясь наготы и радуясь оставленному удовольствию. Только он улегся обнаженный рядом с женой и потянулся к ней лапищами, как явно скрывавшая все своим намерениями за ласковым взглядом Рей тут же вывернулась и опрокинув его на спину, оседлала его живот. Белые полосы платья обвились вокруг них, и она, чуть поерзав и приноравливаясь, принялась потираться о его ствол испачканными семенем складками. Рен снова, не вытерпев сладкой пытки, соединился разумами с ней и снова мешанина сумбурного вороха обоюдного наслаждения закрутила их, не оставляя места ничему более. Рей ласкала их обоих подобным образом, пока под скрутившуюся на поясе ткань не подлезла его-ее рука и не принялась слегка потирать бугорок клитора. Новый двойной оргазм быстро нашел их тела, пачкая белесыми пятнами его-ее живот. Смешение мыслей дало ясно понять ей-ему, что они оба готовы продолжить, несмотря на разрядку, после которой обычно требовалось время для отдыха. Но он-она не желали отдыхать. И уже через несколько кратких мгновений, Рей, закусив губу, направила в себя пульсирующий член. На сей раз она была хозяйкой положения, решившей тоже помучить чувственным сексом дрожащего под ней мужчину. Мужские ладони медленно, в такт медленным движениям, скользили по ее-его влажной коже бедер и груди, двигаясь в унисон подушечкам женских пальчиков, выводившим узоры по его-ее животу, неторопливо размазывая следы прошлых ласк.

И в этот раз монстр не рвался на свободу, не метался, разрывая когтями клетку сознания. Только терпеливо мурчал, развалившись в глубине сознания, не запертый, не ограничиваемый цепями, изредка позволяя теми же когтями слегка царапать нежную кожу.

В этот раз им обоим не нужны были похотливые порывы грубости и жестокости. Но к кульминации зверь снова перестал сдерживаться, до синих пятен сдавливая ладонями миниатюрные ступни, прижимая к своим бедрам. И дрожал, упиваясь сжимающимися внутренними мышцами своей богини, заполняя ее до краев собой.

В эту брачную ночь они больше не двигались, заснув с переплетенными руками и ногами, прилипающей друг к другу кожей и смешавшимися разумами.

Проснулись они одновременно.

Так же одновременно раздались ласковое хихиканье и нежно-мрачное фырчанье. «Надо в душ», – одна на двоих тягучая ленивая мысль мелькнула в обеих головах.

Отмывая с его кожи засохшую стянутую пленку спермы, Рей все время хихикала. Рен стоически терпел ее ухмылки и игривые шлепки по пятой точке, ответно мрачно кривя губы, снимая мыльные руки с ее тела, только чтобы брызнуть ей в лицо водой или полить на плечо, ласково проведя ногтями по коже.

Вертясь под струями воды и обжигающими ладонями мужа, она готова была кричать на всю Вселенную, дабы поделиться своей поющей душой и наглым счастьем.

После совместного завтрака Рен разделил разумы, оставив новую крепкую ниточку между ними, и мазнув по щеке губами, испарился. Но даже после его ухода Рей чувствовала все отголоски его эмоций. Ближе к обеду она научилась определять каждое чувство. Спокойствие, насаждаемое им самим же, постоянно сменялось то негодованием, то залихватской злобой, от которой хотелось пакостничать или просто выкинуть кого-то в открытый космос.

Ну, чтобы просто поглазеть, что будет.

Под вечер гневное раздражение уже не отпускало, потом еще добавилась неимоверная ярость. Ей захотелось крушить и рвать металл голыми руками. Прекрасно понимая, что это не ее эмоции, она пыталась успокоиться, думала о чем-то мирном и тихом.

Получалось слабо.

По-честному, вообще никак не получалось.

Пришлось идти в ближайший тренировочный зал на казарменном ярусе и выпускать пар там. Это было чуть эффективнее, но ненадолго. Вволю намахавшись мечами, она уселась на пол и прислушалась к той ниточке, что связывала их. Вместо неудержимой ярости у него в душе была… благодарность, направленная на нее. Рыцарь тоже слышал ее эмоции. Прекрасно осознавая, что так они будут делить все на двоих, Рей не знала, радоваться ей или нет.

Просить разрывать эту ниточку ей не хотелось.

Приятная усталость очень быстро сменилась новой порцией злости. Сердито ударив по полу рукой, Рей с новым вдохновением принялась кружить в боевом танце, выматывая обоих. Мстительно посланный легкий ментальный пинок улетел к мужу. Вместо ответа ей вылез довольно мерзкий безобразный оскал, направленный на кого-то постороннего.

Вдохновенно круша летающих тренировочных дроидов, она не сразу заметила выстроившихся в ряд у стены паладинов, истуканами чего-то или кого-то ожидавших.

– Чего надо? – рявкнула Рей, не останавливаясь. Еще одна порция гнева не дала ей и минутку отдохнуть, чужие эмоции уже распирали мозг, давя изнутри. И она была почти благодарна одному из паладинов, вышедшему из шеренги и красивым жестом выхватившего со спины странного вида посох. Новоявленный спарринг-партнер встал в стойку, приглашая к бою. Покрепче прихватив свои учебные мечи, Рей бросилась в атаку. Удивление в голове быстро сменилось глухой яростью. Потому что сразу заметила, что этот противник ей намеренно поддается.

– Не знала, что паладины ордена настолько слабы! – гадко оскалилась Рей, сбив удачной подсечкой противника с ног.

И никто ей не решился бы в этот момент сказать, насколько сейчас она была похожа на принца.

Из строя отделился еще один паладин, встав в стойку, сменив предыдущего. Пришло откуда-то знание, что в этот раз против нее вышел действительно серьезный соперник. Этого она теснила со странным удовлетворением и мимолетной гордостью. Несмотря на нешуточный бой, второй противник выбыл вслед за первым.

Упавший от удара по шлему паладин, чуть шатаясь, отошел.

Рей тоже отошла.

Взять новый меч взамен разбитого о голову второго бойца.

Третий паладин встал в стойку, зачем-то предварительно сняв шлем. Топоры удивительно странного вида наперевес ее изрядно напрягли. Оружие в ее руках было не сильно удачным против таких махин в руках соперника. Впрочем, один вид Дерека уже заставлял нехило понервничать. Этот боец расслабиться не давал вообще. С трудом уворачиваясь от лезвий с красной силовой кромкой, она с видимым трудом парировала его удары. С каждой секундой боя холодела все больше, пока в какой-то момент попросту не отлетела в угол от сильного удара обухом в плечо. Рука тут же онемела, и едва очухавшись, Рей выставила перед собой другую руку с мечом, приготовившись парировать новый удар.

Но замахнувшийся на нее Дерек уже застыл в неудобнейшей позе, пойманный в силовом захвате.

Влетевший в зал Первый Рыцарь, не заморачиваясь, перехватил своей Силой ее противника. Пойманная от мужа леденящая душу жестокость резко оборвалась, оставив бездушную воронку страха. Кайло перебил связывающую их двоих крепкую нить. Не глядя на нее, он черным пятном навис над застывшим вплотную.

– Я почти рад, что ты осознаешь свою ошибку, Дерек Рен. Я даже почти рад, что ты искренне считаешь подобный стиль обучения действительно необходимым. И я почти рад, что ты желаешь подобным образом улучшить подготовку моей жены. Я даже согласен, что в будущем ей могут попасться враги, которые не станут ее жалеть…. И только поэтому ты все еще жив, Дерек Рен, – последнюю фразу он пророкотал прямо в лицо резко побледневшему паладину своего ордена. – Пошли все вон.

Отмерший Дерек, чинно поклонившись, резво удалился вместе с остальными. Щелчки фиксаторов шлема прозвучали хлесткими выстрелами и снятая защита обнажила дергающееся лицо Кайло, повиснув в его руке. Он остался стоять на месте, безостановочно шаря по ее телу больным взглядом. Но Рей только попросила мысленно вернуть ей тут ниточку.

Ей было очень одиноко, и это все, что она попросила.

Непонятное шевеление в ее разуме, и она вновь могла прочувствовать шквал закрученных в торнадо эмоций. Там было намешано очень многое, но она смогла выделить только очень яркое желание убивать, перемешанное с ощущением ее боли, а мутное огромное беспокойство схлестнулось с гордостью и неким туманным удовлетворением. Рей сама поднялась и подошла к нему, усаживаясь уже у его ног и дергая мужа за подол накидки, утянула к себе. Рен послушно опустился, прижимаясь и кладя ладонь на ушибленное плечо.

– Меддроид скоро будет.

– Да брось. Не сахарная, не растаю. Больно, неприятно. Но ты сам же только что сказал, что подобное необходимо. Случись что, меня же попросту грохнут, невзирая на последствия. А так, по крайней мере, я буду подготовлена к самому худшему. Значит, если не хочешь, чтобы меня бил кто-то другой, придется тебе самому со мной заниматься.

– Я согласен, – тихо выдал ей муж, закрывая их обоих коконом облегчения и самодовольства, расстегивая ей одежду и стягивая с плеч.

– Тебе не привыкать, – нахально заявила Рей враз помрачневшему Кайло. – И да, я сейчас про наш первый бой на Норай.

– Тот удар кулаком был… спонтанным. Я был растерян, – буркнул ей в ухо возлюбленный, отодвигаясь для лучшего доступа прикатившему меддроиду.

– А еще ты до кучи треснул мне по затылку, – хихикнула Рей, наблюдая, как дроид что-то распыляет на начавший наливаться синевой огромный кровоподтек.

– Вынужденная мера воздействия.

– Видишь ли, вдруг… когда–нибудь, внезапно, я окажусь без твоей защиты и мне попадется подобный противник… Я ведь не выстою. И если тебя беспокоят наши будущие тренировки… Поверь мне, любимый, я верну тебе каждый пропущенный мною удар.

========== Чудес не бывает ==========

Этой ночью они лишь лежали в обнимку… и разговаривали.

Обо всем и ни о чем.

Оказывается, просто лежать, прижимаясь друг к другу одним неразделимым комком, было тоже восхитительно.

Оказывается, вот оно, то самое.

То самое пространство, то самое место по всей обитаемой Вселенной, где они просто делили на двоих мизерный клочок кровати, шевеля только губами и пальцами, порхающими по лицам друг друга.

Слиплись телами в один неразделимый пласт и Рей чувствовала себя… в безопасности и уюте. Ощущая, что вот это оно самое.

Настоящее счастье.

Она рассказывала о годах, которые провела без него. Он рассказывал ей тех же годах. Рассказывал, что он делал и зачем. Рассказывали друг другу самое сокровенное, чего не знал никто. Кроме них двоих… и Кира. Но тот был слишком далеко, чтобы хоть как-то влиять.

Она много плакала этой ночью, принц растерянно вытирал ей щеки, целуя соленые губы. Он много злился и скрипел зубами, она же просто гладила его лицу, запоминая каждую черточку.

Внезапно никому из них стало не нужно доказывать что-то о себе кому бы то ни было. И друг другу тем более. Оказывается, не нужно было изображать себя кем-то, кем не являешься, исходя из своего прошлого. И оказывается, одиночество еще никому не шло на пользу.

Той ночью искренне созналась ему, что оставлять его одного в принципе не собиралась. Но монстр просто довольно заурчал, облизываясь и показывая, что и так это знал. Тут же сама и призналась, что по правде говоря, она так и не понимала, какой уровень заботы он требовал. Не понимала, какого уровня этой заботы она может предоставить. Не то чтобы она была беспомощным котенком, но, по сути не умела, по-настоящему заботиться и беспокоиться о ком-то. И тем более о себе. Но ее успокоили фразой, чтобы делала, как хочет и как может. Вторая сторона пообещала тоже самое.

Не привыкший столько говорить Рен к утру вконец охрип.

Зато научился смеяться.

Булькающе, непонятно, каркающим хрипом. Но научился.

И с общего согласия он собирался оставлять совсем тоненькую ниточку связи между ними. Рей лишь хихикнула, понимая, что эта тонюсенькая ниточка по ночам будет превращаться в настоящий стальной канат.

О том, что ее прошлые противники и Аскари ее попросту жалели, она поняла в первый же день, когда Рен утащил ее на тренировку вместо обеда. Уже через полчаса она была мокрой как мышь, а муж даже не вспотел, светя абсолютно сухой майкой. За его обманчиво ленивыми движениями скрывалась такая мощь и агрессия, что Рей в какой-то момент засомневалась в себе. В быструю передышку она оглядела себя, теперь понимая, зачем Рен заставил ее активировать броню и сразу взять боевое оружие. Мокрая футболка стала невнятным тряпьем с обугленными дырищами, держась только за швы. Везде виднелись сероватые пятна отметок, линией расползающихся по коже на местах, где ее касалось силовое оружие Рена.