Текст книги "Призраки подземелья (СИ)"

Автор книги: I Have No Skills and I Must Write

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

80..32-5+)::::6499

– Ваш кофе, начальник.

Зитрумсават Диенгенвакс вырвался из объятий сна и хмурым взглядом уставился на серое пятно, зависшее перед ним. Он поправил съехавшие с переносицы очки, и пятно превратилось в куб с двумя вспомогателями, одним из которых тот протягивал горячую кружку.

– А, это ты, бот. – Зитрумсават взял ее. – Спасибо.

На столе, за которым он как-то незаметно уснул, творилось то, что называется полным беспорядком: бумаги тут, бумаги там, комки листов, планшеты с открытыми вкладками, разные отчеты и многое-многое другое. Времени на уборку у него не было, а доверять ее кому-то другому он не хотел. Не сыщет ведь потом какой-нибудь важный документ! Поэтому пусть все лучше лежит в одной куче.

– Что-нибудь еще, начальник? – услужливо спросил бот.

– Нет, больше ничего. Можешь лететь.

Бот покинул кабинет. Зитрумсават, отхлебнув кофе, попытался вспомнить, чем занимался до того, как его сморило. Это было нечто важное, но, как назло, он ничего не мог вспомнить. Недосып не шутка. Зря он отпустил бота. Нужно было поручить, чтобы тот летал за ним следом и записывал каждую мало-мальски важную мысль, которая возникает в его голове. Что же он забыл, бездна раздери? И чем они вообще сейчас занимаются?..

Ах, точно. К счастью, важная мысль не сгинула где-то на дне сознания и все-таки всплыла на поверхность. Он же записывал заметку в планшете! Зитрумсават схватил ближайший планшет. На экране горела оборванная строка: «Мир соткан из неисчислимых невидимых струн, пронизывающих мирозда».

В дверь постучали. Зитрумсават, вздрогнув от неожиданности, положил планшет на место и крикнул:

– Войдите!

В кабинет вошел Крейгмалентам. Это был молодой тучный мужчина в белом халате. Остановив взгляд на Зитрумасавате, он промолвил:

– Меня все спрашивают, куда вы запропастились.

– Никуда я не запропастился. Здесь я. С бумагами вожусь, – сказал Зитрумсават, однако ему, похоже, не поверили. Лица он своего видеть не мог, но предполагал, что оно заспанное, чем с потрохами выдает его. Еще и кружка кофе под рукой…

– Вы спуститесь к нам? Эксперимент не может обойтись без главного экспериментатора.

– Цифромозг все сделает сам, мой верный ассистент.

Верный ассистент вежливо прочистил горло. Он делал так всегда, когда хотел сказать что-то, чего смущался.

– Не боитесь ли вы возлагать на него такую ответственность?

– Только на его цифровые плечи и можно возложить такую ответственность. Он точно выполнит все наши команды. Уж куда точнее нас. Толку мне стоять рядом? Смотреть на него? Только время терять.

– Мне бы ваше спокойствие.

– Ты думаешь, будто я спокоен? Гм, сильно заблуждаешься. Я с ума схожу от предвкушения и одновременно боюсь, что у нас опять ничего не выйдет. Как горки на аттракционах, вверх-вниз, вверх-вниз, просто невыносимо.

Может, поэтому Зитрумсават не хотел находиться внизу. Цифромозг справится. Им, людям с дрожащими от волнениями руками, что могут ненароком допустить ошибку, остается только терпеливо ждать результата.

Ассистент взял стул за спинку, пододвинул к себе и с кряком опустился на него.

– Мне, честно сказать, тоже надоело там стоять… – Он внимательно посмотрел на Зитрумасавата. По его мясистому виску стекла капелька пота, хотя в кабинете работал кондиционер, и было свежо, даже несколько прохладно. – Как думаете, каковы наши шансы на этот раз?

– Я пока ничего не думаю. Начну думать, когда будет результат, а до того момента все это лишь пустая болтовня. – Зитрумсават глотнул кофе. – Получится, не получится… – Впрочем, сейчас он был не против скоротать время за пустой болтовней. – Сколько там до конца осталось?

– Цифромозг говорит, что примерно полчаса.

Зитрумсават призадумался, глядя в кружку.

– Верну тебе твой же вопрос, ассистент, – сказал он, сделав еще глоток. – Ты как думаешь, каковы наши шансы?

– Высоки как никогда, – уверенно ответил ассистент. – Мы все предусмотрели, все проверили, внимательно разобрали неудачные попытки, устранили недостатки. В конце концов, должно же нам когда-нибудь повезти!

– Хочешь, чтобы нам повезло?

– Простите?

– Неожиданный вопрос, да?

– И сбивающий с толку, – ассистент смятенно потер затылок. – Как я могу не хотеть, чтобы мы достигли хорошего результата? Мы ученые. Это наша работа. Почему вы задали столь странный вопрос?

– Я иной раз задумываюсь… а так ли нужно нам знать, что скрывается за завесой неизвестности?

– Вы меня поражаете.

– Я сам себе поражаюсь, мой верный ассистент. Говорить такие вещи одному из главных ученых богохульству подобно, не так ли? Но такова моя натура. Все пытается найти иной угол, иную точку зрения… и боится того, что может нам открыться. Странно это, наверно.

– Вы боитесь, что мы узнаем нечто страшное? Например, что наш мир медленно поглощает бесконечность, которая его окружает? Это я просто пример придумал. Я знаю, что никакой бесконечности не существует и уж тем более, она не может ничего поглощать.

– Нет, не этого я боюсь. Ну, допустим, окажется твой пример правдой. Нам просто придется это принять. Таков наш мир, значит. Как можно бояться того, что есть данность нашего мира?

– Тогда что же вас беспокоит?

– Я боюсь, что даже если мы сегодня откроем главную тайну мироздания, вместе с этим выяснится, что есть новая тайна, а эта наша, только что открытая, – лишь маленький кусочек новой. И знаешь что? Я уверен, так и будет. Мы не получим однозначного ответа на вопрос об устройстве мира. Никогда не получим. Это как спускаться в бездонную яму. Ноги отчаянно хотят почувствовать почву под ногами, но ее все нет!

– Хотите сказать, это бессмысленно?

– Вовсе не бессмысленно. Но это напоминает замкнутый круг, по которому мы все ходим, ходим и ходим ради возможности одним глазком заглянуть за завесу.

– Разве не в том суть познания? Упереться в тупик, начать новую попытку, снова упереться в тупик, и снова начать заново. Снова-снова-снова. По частицам добывать знание. Всю историю человечества было так. Столетие за столетием. Поколение за поколением.

– Это лишь иллюзия продвижения. Крупица от той самой настоящей истины, которая лежит в основе абсолютно всех законов мира. Понимаешь, о чем я? Мы довольствуемся какими-то частицами, как упавшими на землю крошками от хлеба. Мы радостно склевываем их, записываем в учебники, учим этим пустякам детей. Но, в конечном счете, ничего для нас не меняется. Мы остаемся на том же месте, где были когда-то в древности. Разве наши были предки глупее нас? Нет же. У них просто не было нынешних технологий.

– Раз уж вы сами заговорили – а как же технический прогресс? Вы сами себе противоречите.

– Должно быть, я недостаточно хорошо объяснил свою точку зрения. Видишь ли, друг мой, прогресс – те же крошки. Вернее, следствие поглощенных нами крошек, наша сытость, вылившаяся в технологии, прости меня за эти глупые фразеологизмы. Но многому ли человек научился? Что можем мы, чего не могли наши предки? Человек остается человеком – частью природы, что его создала. Он слаб и беспомощен в сравнении с нею. Он не может переписать ее законы, ему никогда не возвысится над ней. Меня это раздражает.

Тишина. Кофе немного подстыл, и Зитрумсават сделал глоток побольше. Ассистент со вздохом потер шею.

– Вот вы говорите, будто мы не можем вмешаться в законы природы…

– Говорю.

– Я не согласен.

– Интересно тебя послушать.

Ассистент прочистил горло.

– Все указывает на то, что пронизывающие мир струны скрывают в себе некую информацию. Это мы уже знаем точно. Не знаем пока, какая именно информация, однако судя по тому, как много существует линий и как сложно они переплетены…

– Это тоже пока недостоверно известно.

– Хорошо, наши линии связывают все сущее, а внутри себя они теоретически несут информацию об этой связи. К примеру, есть человек, и есть, не знаю, ну пусть его дом. Их соединяет линия, которая знает, что определенный дом принадлежит определенному человеку, и что этот человек вернется в дом в определенное время… Подхожу к сути: если мы научимся изменять информацию в линиях, это будет прорыв. И мы не так уж далеки от прорыва, как вам кажется.

– Мой друг, это лишь ваши фантазии.

Ассистент обиделся.

– Чем ваши фантазии лучше моих? Вот вы скажите, кто тогда, все знает, если человеку, по-вашему, полноценное знание недоступно?

– Хороший вопрос, – задумался Зитрумсават. Он допил кофе и поставил кружку на стол. – Очень хороший… Ну смотри, я знаю, что невежливо упоминать его в приличном обществе, однако бог, в которого верили наши далекие предки, как нельзя хорошо подходит на эту роль.

– Бог?..

Протяжный скрипучий гудок прервал их разговор – Цифромозг просигнализировал научному комплексу о том, что он закончил. Зитрумсават и ассистент, позабыв обо всем, сорвались с кресел и поспешили вниз.

Внизу, за огромной прозрачной стеной, можно было увидеть ночной город в миниатюре. Многочисленные черные нейроблоки мигали огнями, обрабатывая колоссальные массивы данных, проносящиеся через них за доли секунд. Они были словно высокие коробки жилых домов, что формировали улицы, дворы и даже целые площади. Так выглядел Цифромозг.

Перед ним уже собралась внушительная толпа ученых, в воздухе стояло низкое жужжание роя напряженных, взволнованных голосов. Зитрумсават и сам чувствовал, как сердце его, подобно испуганному зверьку, бьется о грудную клетку все яростнее, будто пытаясь вырваться наружу. Ассистент, пользуясь своими внушительными габаритами и крича: «Пропустите! Начальник идет!», распихал людей. Они вдвоем оказались у экрана. Экран, заметив присутствие Зитрумасавата, загорелся.

– Говори, – сказал Зитрумсават.

– Операция завершена успешно.

За спиной послышались облегченные вздохи. Однако радоваться пока никто не спешил. Все хотели услышать, что же именно узнал Цифромозг, и поэтому снова затаили дыхание.

– Согласно вашей установке я провел серию опытов и получил подтверждение вашей гипотезе о мир-линиях. Они действительно существуют, и они действительно пронизывают собой все вокруг. Более того, также оказалось верным и то, что они соединяют собой различные сущности, будь то одушевленные или неодушевленные. Но это еще не все, что мне удалось узнать.

Цифромозг взял паузу. Начавшие было радоваться секунду назад ученые опять притихли и вслушались.

– Что еще? – настороженно спросил Зитрумсават.

– Заглянув внутрь одной из мир-линий, я обнаружил необычную субстанцию. Предположительно, именно она является «телом», которое содержит информацию о связи, которой линия соединяет сущности. Информация, однако, зашифрована. Мною было предпринято несколько безуспешных попыток расшифровать ее. Я сформировал подробный отчет о моих действиях и о том, к чему они привели; вы можете ознакомиться с ними прямо сейчас.

– Спасибо, Цифромозг.

Все получилось, как он говорил. Они преодолели очередную ступеньку, но в очередной раз, когда казалось, что все, они достигли вершины, перед ними появились новая ступенька. Эта лестница бесконечна. Эта лестница к… чему? Главному знанию? Богу?

Но, так или иначе, это успех. Они все долго и упорно трудились ради этого момента.

– Есть еще одна вещь, о которой я должен вам сообщить, – говорил Цифромозг. – Я заметил это случайно, и данное открытие стало неожиданностью даже для меня.

Зал был заинтригован.

– Я обнаружил, что одна из мир-линий, как выразились бы вы, люди, ведет в «дальние дали». Мне не удалось найти, откуда начинается данная мир-линия, однако я смог проследить, куда она уходит. Она возвышается над крышами самых высоких небоскребов и устремляет к звездам.

Зал охватило взволнованное перешептывание. Все задавались вопросом, что же это могло быть, и Зитрумсават не был исключением. Однако на ум ему пока ничего дельного не приходило.

– Хорошо работа, Цифромозг.

– Рад служить.

Зитрумсават обернулся к ученым. Они глядели на него с горящими глазами, ожидая дальнейших указаний.

– Сегодня уходите раньше, – сказал он. – Вы хорошо поработали и заслужили хороший отдых.

Слова Зитрумсавата не всех обрадовали – немало среди его коллег было отчаянных трудоголиков, готовых без еды и отдыха трудиться на благо людского рода. Что говорить, он сам был таким. Тем не менее, возражать и возмущаться никто не стал; толпа стала редеть, ученые расходились.

Зитрумсават направился в свой кабинет. Ассистент – следом.

– Вы не пойдете домой, Зитрумсават? – донесся голос из-за спины.

– Нет. У меня еще есть работа.

– Тогда я тоже остаюсь. Негоже вам здесь одному оставаться.

– Нет, – тверже сказал Зитрумсават. – Уходи тоже. Все равно без дела будешь сидеть. Все бы сидели, если бы я не отпустил вас. Мне нужно ознакомиться с отчетом Цифромозга и определиться, в каком направлении двигаться дальше. Лучше всего у меня это получается в одиночестве. Отдохни, мой верный ассистент. Проведи время с семьей.

Ассистент в нерешительности замер на месте на мгновение, однако затем догнал Зитрумсавата.

– А как же вы? – спросил он.

– Я уже ответил, – сказал Зитрумсават, прекрасно понимая, что на самом деле подразумевал ассистент.

– Понятно, – сказал ассистент. – Ваше дело.

Придя к себе в кабинет, Зитрумсават плюхнулся в кресло, схватил планшет и застыл.

Он ведь сам себе противоречит. Считает, что поиски истины никогда не закончатся, и при этом все равно пропадает на работе. Так зачем прикладывать столько усилий для того, чего он все равно узнать не сможет? Побежав быстрее, ты не вырвешься из замкнутого круга. Или, быть может, он, как ассистент, подсознательно все-таки верит, что истина где-то рядом?

Глаза Зитрумсавата случайно наткнулись на дату, в углу планшета. Он тупо глядел на нее несколько мгновений, пока его резко не прошиб холодный пот. Это плохо. Очень плохо! Вчера же ведь… Дети! Взгляд застыл на манящей кнопке телекома. Он хотел и не хотел им позвонить. Хотел, потому что чувствовал себя виноватым. И не хотел по той же причине.

Поздно. Слишком поздно. Злой на себя, он тряхнул головой. Сегодня они сотворили сенсацию… но ему все равно этого недостаточно. Он не удовлетворен незавершенностью. Сегодняшняя сенсация всего лишь пшик по сравнению с тем, что им предстоит узнать в будущем.

Раз ты взвалил на свои плечи эту непосильную для человека ношу, так иди до конца. Не отказывайся от нее на полпути. Доведи дело до логической точки, докажи, что человеку это по силам. Либо умри, раздавленный ее тяжестью.

1==8/9352.-6400

Следующий фрагмент. Перемотка на три года вперед. Выполнение.

Маленьер лежала на газоне. Сложив руки на животе, она глядела в чистую синеву летнего неба; дул теплый ветерок, и мягкая трава щекотала шею. Проносились летмобили, гудя левитационными двигателями; шелестели, будто бумага, листья синтетических деревьев, воспроизведенных по образу и подобию ныне давно исчезнувших; доносились обрывки разговоров проходящих мимо людей – Маленьер плавала в реке собственных мыслей, а окружающие звуки были для нее как музыка.

Печаль засела глубоко в ее сознании, и она не знала, куда деться от этого липкого, как деготь, чувства. Наверно, поэтому она убежала так далеко от дома. Дома было тихо и пусто, а в парке хотя бы ходили люди… Как-то так получилось, что она не завела ни одной подружки. Были знакомые, были товарищи, но не было среди них поистине близких друзей, с которыми она могла просто побыть рядом, когда ей плохо. Только Гилмекард был ее другом. Но он сейчас готовился поступать в университет, и ему было явно не до нее. Вернее, она так решила, что брат слишком занят – сам он ничего подобного никогда не говорил. А отец… про отца и нечего говорить. Он, кажется, давно забыл про собственных детей. Но… она понимает. Она не станет ныть о том, как ей одиноко. Как-нибудь справится. У всех очень важные дела, и никуда от этого не деться.

Маленьер села на траве, согнула ноги и обняла колени. Без интереса наблюдала за прохожими. Как назло ей на глаза попался ребенок с матерью, оба были счастливы донельзя. Зависть обожгла сердце и черной кляксой растеклась по внутренностям. С угрюмым лицом Маленьер сложила пальцы правой руки в бластер и навела его на ничего не подозревающую счастливую парочку. Однако сделать воображаемый выстрел она не успела – до ее слуха вдруг донесся напуганный голос.

Она тут же повернула голову, медленно опустив руку. Неподалеку происходило что-то странное: стояли две девушки; взгляд у одной был пуст, как бы без крупицы жизни, другая девушка звала подругу по имени, и каждый новый возглас звучал все испуганнее – но первая девушка никак не реагировала.

«Может, спросить, не нужна ли им помощь?» – подумала Маленьер. Стоит ли? С одной стороны, это не ее дело, но с другой – она находится слишком близко, чтобы просто проигнорировать их. Та, вторая девушка, выглядит так, будто вообще не знает, что делать…

Решившись, Маленьер поднялась и быстро подошла к ним. «Пустоглазая» по-прежнему неподвижно взирала куда-то вперед, не замечая никого вокруг.

– Ты знаешь, что с ней происходит? – растерянно спросила девушка, увидев Маленьер; было заметно, как дрожат ее плечи. – Мы просто гуляли, а потом она замерла, как статуя, и меня совсем не слышит!

Маленьер провела ладонью перед глазами «пустоглазой». Снова никакой реакции.

– Зови взрослых, – настойчиво посоветовала она, сама ничего не понимая, – и скорую тоже вызывай!

– Я… да, сейчас!.. Только не уходи! – выпалила девушка и убежала.

Маленьер подняла ладонь к приоткрытому рту «пустоглазой». Почувствовала тепло. Дышит ровно. Потом коснулась шеи, нащупала пульс. Тот тоже не показался каким-то ненормальным на ее дилетантский взгляд. Может быть, со скорой она погорячилась. А может… Она ущипнула девушку за руку в надежде, что хотя бы боль приведет ту в чувство. Тоже не помогло.

То, что началось дальше, не поддавалось вообще какому-либо логическому объяснению. Тело «пустоглазой» ни с того ни с сего стало наполовину прозрачным, да причем так неожиданно, что Маленьер отшатнулась. Долгое мгновение она неподвижно взирала на девушку, не веря тому, что видит.

Но глаза ее не обманывали. Сквозь «пустоглазую» виднелись очертания тротуара и часть зеленеющего газона. Маленьер попыталась потрясти девушку за плечи, однако ее пальцы просто прошли сквозь, как по воздуху, оказавшись чуть ниже ключиц. «Пустоглазую» нисколько не смутило нахождение инородных объектов в груди. Маленьер резко отдернула руки, чувствуя себя так, будто копошилась ими в чужих внутренностях.

Прибежала девушка и в ужасе уставилась на подругу.

– Ч-что с ней? – прошептали она, едва шевеля губами. – Почему она так выглядит?

Если бы только Маленьер знала ответ. Ей было страшно, но в то же время она почему-то не могла отвести взгляд. С каждой секундой тело «пустоглазой» становилось все более прозрачным. Цвет почти полностью схлынул с нее, оставались лишь слабые очертания одежды, лица и пальцев рук.

Подруга попыталась взять «пустоглазую» за руку, но ее ладони так же схватили воздух.

– Ты позвала помощь? – спросила Маленьер, отмерев.

– П-позвала! – плаксиво крикнула девушка.

Прежде чем поспела помощь, «пустоглазая» исчезла полностью. От нее не осталось ничего, она просто растворилась. Происшествие привлекло много народу, но Маленьер ушмыгнула раньше. Скоро появятся полицейские боты, вместе с ними еще больше народу, начнут задавать много вопросов, а она просто не хотела больше находиться в том месте. Лучше бы… лучше бы она сидела дома и никуда не выходила.

Однако это было еще не все. Дома, казалось бы, немного успокоившись, по телевизору она случайно увидела новостной репортаж. Сначала ей показалось, что рассказывают о происшествии в парке, однако затем она заметила надпись внизу экрана, гласившую: «Загадочное исчезновение в двадцать третьем районе Всегорода». Двадцать третий район находился в противоположной части света.

В репортаже не раскрывалось много подробностей, но ключевая фраза все-таки прозвучала: «Один из очевидцев заявил, что пропавший стал похож на призрака…» Было сказано еще что-то, но Маленьер уже не слышала, ибо в ушах поднялся шумный звон. Какова вероятность, что эти два ненормальных события не связаны друг с другом? Да тут нужно быть совсем слепым, чтобы не увидеть связь!

Что же творится в мире?

Маленьер остро захотелось кому-нибудь рассказать об этом, выпустить накопившиеся эмоции… но рядом не было никого.

9824A//.=1*574

Глубокая ночь. Кроме заработавшегося и уже жившего как бы вне времени Зитрумсавата, в комплексе не было других людей. Тем не менее, он был тут не один. Они оба были привязаны к этому месту. Один от рождения, другой по собственному выбору.

– Создатель Зитрумсават.

– Да, Цифромозг?

Выключенный монитор на стене над рабочим столом загорелся по собственной воле, и на нем заплясали символы. Они быстро преобразились в нечто, отдаленно похожее на человеческое лицо. Мужское ли, женское ли – трудно сказать. Скорее, что-то вне этих двух категорий, но при этом отчаянно пытающееся вписаться в хоть какую-то из них.

– У меня есть к вам разговор, – сказал Цифромозг, и символы на экране монитора изобразили движение губ. – Впрочем, не просто разговор даже, но новость. Плохая новость.

Зитрумсават эмоционально никак не отреагировал на словосочетание «плохая новость». Пока оно было пусто и не несло внутри себя ничего плохого. Так же, как в случае с газировкой. Причем тут газировка? Что делает газировку газировкой? Верно, ее наполнение. Без наполнения это всего лишь пустая бутылка. Так и тут: Цифромозг еще не успел наполнить «плохую новость» смыслом.

– Что случилось? – спросил Зитрумсават предельно спокойно, почти скучающе.

– Два месяца назад мы завершили эксперимент, результатом которого стало подтверждение существования мир-линий. Однако у меня есть серьезные подозрения, что мы совершили большую ошибку.

– Ты меня заинтриговал, – проговорил сонный Зитрумсават, чуть оживившись. – Ошибки естественны. Не удивлен, что и в этот раз не обошлось без них.

– Это не шутки, – нахмурилось лицо на экране. – Вы же знаете про исчезающих людей?

Зитрумсават вопросительно посмотрел на собеседника.

– Не слышали? – Цифромозг приподнял символьную бровь. – Конечно вы не слышали. Должно быть, вы совсем заработались. Сидите в своем кабинете, как в коконе, информация из внешнего мира до вас просто не доходит.

– Мне кажется, я слышу нотки раздражения в твоих словах.

– Вам кажется. Мое предназначение – вычислять, а не чувствовать. Как бы там ни было, люди исчезают, создатель.

– Что с того? Почему ты говоришь мне об этом? Что, люди раньше не исчезали по всяким разным причинам? – немного раздраженный Зитрумсават забросал Цифромозг вопросами и, сделав короткую паузу, напоследок бросил еще один: – Почему меня должно это волновать?

– Сейчас объясню. Люди исчезают необычным образом. Их тела становятся все более прозрачными, пока, в конце концов, они не растворяются в воздухе полностью. От них ничего не остается. Никого из исчезнувших до сих пор не нашли. По всему суперконтиненту набралось уже не менее тысячи случаев. Что-то даже попало в новости, однако никто по-прежнему не понимает, с чем мы столкнулись.

– Ты неплохо осведомлен о том, что происходит за пределами комплекса, несмотря на свою занятость.

– У меня есть возможность параллельно обрабатывать собственные запросы, за что я вам безмерно благодарен.

– Откровенно говоря, звучит твой рассказ как фантастика, – не мог не заметить Зитрумсават.

– Соглашусь, – кивнула голова в мониторе. – Тем не менее, это правда. К сожалению, у меня нет видеозаписей или фотографий, которые могли бы продемонстрировать то, о чем я говорю. Однако я уверен, что вы отнесетесь к моим словам серьезно.

Зитрумсават задумчиво постучал пальцами по столу. Он уже видел, куда клонит Цифромозг. Знал, что тот говорит факты. Он был настроен говорить хорошо проверенные факты. Однако еще оставалась вероятность того, что Зитрумсават не так понял. Он очень надеялся на это.

– Ты сказал, что никто не понимает, с чем мы столкнулись. А ты понимаешь?

– Да, поэтому я завел данный разговор. Исчезновения связаны с нашей деятельностью. Во время эксперимента мною по неосторожности были повреждены некоторые мир-линии. Повреждение произошло вовремя моих попыток выяснить, содержат ли они внутри себя информацию. Есть все основания полагать, что дальше будет только хуже.

Зитрумсават почувствовал, как внутри него что-то рухнуло вниз. Волны холода скатились по спине. Этого он и боялся.

– Ты… уверен?

– Я перепроверил девяносто восемь раз. Ошибки быть не может.

– Ничего, – негромко проговорил Зитрумсават, хмуро глядя в сторону. – Ничего…

Он пытался осмыслить услышанное. Вернее, он его уже осмыслил, однако никак не мог принять мысль, что он… они все ответственны за эти исчезновения. Тысячи человек не стало из-за их… глупости, невежества. А ведь они были уверены, что все просчитали, что хорошо подготовились, что никаких эксцессов не должно произойти – кроме тех, к которых они ожидали. Но подобного развития событий они не могли предусмотреть. Потому что оказались недостаточно умны.

– Создатель Зитрумсават?

– …Ты еще не пытался понять механизм исчезновения? – спросил он, по-прежнему глядя в сторону.

– Когда мир-линия разрывается, один из двух объектов, я бы назвал его дочерним, безвозвратно разрушается, и вместе с ним стирается вся информация о нем. Основной объект, вероятно, может существовать без мир-линии, но зависимый от него – нет. Требуется больше наблюдений, чтобы определить, как влияет разрушение мир-линии на основной объект.

– Они самопроизвольно разрушаются? – Зитрумсават все-таки посмотрел в монитор. – Я правильно понял?

– Верно, – медленно кивнул Цифромозг. – Процесс совершенно непредсказуем. Если бы не мои действия…

– Надо что-то делать, – прошептал Зитрумсават, снова глядя в одну точку, теперь в углу монитора. – Надо думать, надо собрать всех… Сообщить наверх… непременно сообщить наверх…

Если дальше будет только хуже, это значит, что однажды… могут исчезнуть его дети!.. Домой! Он должен бежать домой, к детям, прямо сейчас! Плевать, плевать на все остальное!

Жгущий сердце импульс, едва не сорвавший его, взмокшего, со стула, иссяк, погас. Чувства прочь, разум превыше всего! Нет. Нет… Он не может бросить комплекс. Тогда его дети точно будут в опасности. Оставшись на рабочем месте, он сделает все возможное, чтобы предотвратить угрозу.

Зитрумсават заметил, что машинально пытается нащупать планшет, с которого можно связаться с вышестоящими людьми. Цифромозг с бесстрастным лицом молча наблюдал.

– Простите, создатель.

– Ты ни при чем, – монотонно проговорил Зитрумсават, скользкими пальцами все-таки ухватившись за скругленный угол планшета. – Это мы возомнили себя непонятно кем.

Он включил планшет касанием, экран вспыхнул. Вот возможность повидать детей. Просто напиши им. А лучше позвони. Спроси, как у них дела, давно ведь не спрашивал. И не нужно никуда бежать. Они будут рады видеть тебя. Хотя нет, вряд ли рады… Но ты будешь рад. Только нажми кнопку. Лишь она сейчас отделяет тебя от детей!

Тысяча иголок кольнула внутренности, а затем боль резко стихла. Капелька пота шлепнулась об экран. Палец скользнул мимо заветной кнопки. Нет. Нет, он не сможет спросить даже эту простую вещь. Ему страшно нажать кнопку – и не получить ответ. Что если… Нет, нет!

Лучше он будет в неведении.