Текст книги "О чем молчит город (СИ)"

Автор книги: Грейзе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Василиса не смогла не усмехнуться. В голове зазвучал знакомый мотив.

Все уже предрешено, о-ли-ла-ло.

Теперь мое сердце стало твое.

========== Глава 42. Марк ==========

День назад

Марк понял, что его подставили, когда менять что-то было слишком поздно. В квартире так несло жасмином, что пришлось открыть нараспашку все окна, но и тогда запах продолжал витать вокруг, словно вгрызшись в сами стены. Простынь рядом была все еще смята, а эта белобрысая стерва уже, должно быть, лизалась с подонком Драгоцем… От одной мысли об этом у него все чернело перед глазами.

Захотелось позвать Дейлу и как следует отыграться на ней. Марк прикрыл глаза, припоминая их последнюю встречу. Нет, его милая женушка такая прелесть. Скажи он ей выпить горящий спирт, то она и это сделает. Как же Ляхтича бесили такие рохли, не способные взять судьбу в руки и закатать ей уздцы.

«Когда ты это прочтешь, я буду уже далеко. Чего и тебе советую. Беги, Марк. Возможно, у тебя еще есть шанс. М.Р.»

Марк снова и снова перечитывал сообщение на телефоне, понимая, что попросту теряет время. Но что-то все время притягивало его, будто в этом тексте крылись первые капли готовящегося ливня. Какие глупости. Это просто еще одна бесполезная уловка, ничего более.

Ляхтич с тихим рыком перевернул тумбочку Дейлы. На пол посыпались цветные флаконы, тюбики, гели… словом, весь ее женский хлам. Но ключа там не было. Марк перетряс каждый ящичек, найдя даже мутную банку с какими-то таблетками. Она была без этикетки и пахла чем-то резким.

– Суки, – коротко сказал он в пустоту квартиры.

Разумеется, номер Дейлы был недоступен. Скорее всего, его милая женушка прячется в своей берлоге в Черноводе и думает, что там-то он ее не достанет. Ну ничего. Сначала Ляхтич доберется до Огневой, а потом займется поисками Маришки. И, пускай молится кому угодно, хоть кретину Драгоцию, чтобы к этому моменту ключ уже вернулся к нему…

– Только ее не хватало, – простонал Марк, заметив пропущенный. Елена ненавидела, когда ей не отвечают с первого раза… боги, еще одна неуравновешенная баба на его голову. И как их столько плодится.

– Да госпожа Мортинова? Нет, я просто… я доделывал важные дела. Да, да, те самые правки в отчеты. Подъехать? Что?..

На секунду Марк не поверил, что правильно расслышал. Ему потребовалось сделать глубокий вдох, и только потом осознание медленно накрыло его, как прибой морской берег.

Он станет главой Змиулана. Он, Маркус Ляхтич, станет главой Змиулана, черт возьми. Прямо сейчас. Сегодня. Это было подобно снегу в летнее пекло, урагану в ледяной пустоши… словом чем угодно, но только не правдой. На миг Марк даже забыл про недавнее происшествие.

– Я… я понял вас. Прискорбно, весьма прискорбно, что господин Драгоций отходит от дел, – он еле смог сдержаться, чтобы не ухмыльнуться в трубку.

Пошли длинные гудки.

Марк секунду стоял, не двигаясь, а потом с размаху плюхнулся на кровать так, что пружины отчаянно взвыли. Черт, видел бы его сейчас отец… Фалькору и во снах не виделись такие высоты. А этот хлыщ Огнев, вечно кривящийся при его виде … И, конечно, малыш Драгоций… как Марк мог забыть своего самого славного дружка. Вот с кем он обязательно потолкует, когда все формальности будут решены.

– Ты дура, Резникова, слышишь? Сегодня я получил все. И если бы ты… если бы ты осталась, то я разделил бы это с тобой, – Ляхтич на миг представил, как под ворохом одеял на кровати лежит беловолосая девушка. Как он прижимает ее к матрасу, и она вся плавится в его руках. – А знаешь… я еще дам тебе шанс. Найду, приволоку в эту комнату и…

Он вдруг замолчал. Вокруг стояла тишина. Марк со злостью прикусил язык, чувствуя себя последним кретином. Надо было собираться, чтобы не пропустить свой лучший день в жизни. Хотя нет. Лучшим он станет, если вечером Ляхтич навестит женушку и Драгоция. Первой он мило объяснит, что надо меньше трепаться, а второму поставит новые условия их маленькой сделки.

Позже, оглядывая и заново переживая этот день, Марк понимал, как ослеплен он был и как легко Астрагор впутал его в свои сети. И первое, что его тогда насторожило – был взгляд Елены. Ляхтич знал, что Мортинова не будет давиться восторгом за его успехи, но ты как будто нож в горло вставила. И смотрела так насторожено, словно новый глава Змиулана должен был им воспользоваться.

– Сегодня великий день… помню, как ты приехал ко мне. Марк, – женщина вдруг положила ему руку на плечо. Пришлось остановиться. – Иногда я забываю, что твоей матерью была Мика. В такие моменты…

Ляхтич скомкано улыбнулся, хотя почувствовал себя немного неловко. Все-таки вся эта бабская дурь порядком напрягала. А когда ее начинала нести такая женщина, как Елена, и вовсе напоминала брошенную гранату.

– Кхм… не стоит так переживать, госпожа Мортинова. Этот день лишь начало моего триумфа. Поверьте, у вас еще будет не один повод для гордости.

Холодный блеск на секунду вернулся в глаза Елены, как большая рыба, подплывшая к самому мелководью – а потом вновь исчез. Женщина сухо кивнула и, наконец, выпустила Марка из своей хватки.

– И что же заставило Астрагора так резко уйти?

– У него появились некоторые… семейные неурядицы. Которые нужно уладить как можно скорее и незаметнее, – на губах Мортиновой проскользнула улыбка-лезвие.

– И все же… так неожиданно, – Марк чувствовал, что ему предлагают выпить стакан родниковой воды, но где-то на самом дне оседает муть. Вот только что в ней – разобрать было сложно.

– Говорят, один из Драгоциев предал его, – пропела Елена, – и скрыл нечто… очень важное.

Ляхтич понял, что вряд ли этот день станет еще лучше. Интересно, Фэш со своей рыжей подружкой уже в курсе, в какую передрягу попали? Марк усмехнулся, надо было соглашаться на его условия… а сейчас их даже вторая половина не спасет, если Резникова конечно отдала ее, а не утащила с собой.

– Хм, какое упущение. Надеюсь, с ним поступят по всей строгости. И не проявят жалости.

– О-о-о, не переживай. Астрагор не прощает предателей. Особенно кровных.

В Змиулане его триумф ощущался многим острее. Марк вошел под его массивный свод, чувствуя себя капитаном, ступившим на борт самого прекрасного корабля. И вот-вот впереди уже маячат новые берега, странствия, опасности и сокровища – надо только сняться с якоря и встать за штурвал.

С Роком Драгоцием Ляхтич обменялся крепкими рукопожатиями. Сын Астрагора всегда внушал смутные опасения хотя чаще всего оставался молчаливой тенью за спиной отца. Марк решил не трогать парня и позволить ему и дальше тут работать. Все-таки свое дело он знал и вполне мог стать «штурманом» Ляхтичу. Особенно на первое время.

А потом я отправлю его восвояси… все-таки слишком близкое сходство с отцом. Пока он тут, Змиулан не станет окончательно моим…

– Да, я как раз хотел предложить вам новые перестановки в оргструктуре, – Марк отвлекся от разговора с Драгоцием. На телефон пришло сообщение с неизвестного номера.

«Не соглашайся. Чтобы тебе не предложили не соглашайся. Дейла»

Вот пронырливая стерва, хочет и тут подгадить ему. Ляхтич не отвлекаясь от темы обсуждения удалил сообщение и заблокировал номер. Не хватало, чтобы эта дура названивала ему во время переговоров с Астрагором, правда, холодок все же пробежал по спине. А вдруг она что-то знает… Но Марк сам же высмеял себя: Огнева ничего не может знать.

В кабинете Астрагора перед ним легло гладкое заявление, пахнущее свежими чернилами. На нем стояла жирная печать с очертаниями летучей мыши и размашистая подпись самого Драгоция. Марк на секунду остановил ручку, коснувшись стрежнем графы.

Марку Ляхтичу казалось, что все вокруг смеялись над ним. Все эти люди: мужчины в дорогих костюмах, женщины в меховых манто и даже снующие между ними муравьи-официанты. Все. Парень заставил себя растянуть губы в небрежной усмешке.

Чертов Драгоций выглядел так, будто ему было и вовсе плевать на происходящее. Плевать, что он только что отобрал у Марка цель всей жизни и теперь прилюдно топтал ее. Конечно… кто если не любимый племянничек достоин такой чести? Но ведь в мальчишке нет ничего, за что его можно так наградить.

Марк прищурился, оценивающе оглядывая Драгоция. Кроме смазливой рожи и густой копны кудряшек этот хлыщ не отличался ничем. Но вряд ли Астрагор повелся на его голубые глаза, когда отдал место у себя под боком.

– Чертовы Драгоции, – не удержался Марк.

Он взял с подноса фужер и залпом осушил его. Надо бы поздравить этого кретина. От души сказать пару ласковых слов.

У Ляхтича уже чуть кружилась голова, а во рту все шпарило. Наверное, стоило остановиться, но парень лишь взял с подноса еще один фужер: выпить за малыша Драгоция. Он как раз вышел на балкон подышать.

– Эй, Фэ-эш, – развязано позвал он, – ты долго клянчил у дядюшки это место?

Драгоций рывком обернулся к нему. На его лице полыхнул оскал, переросший в поганую усмешку. Марку захотелось взять ластик и пару раз чиркнуть по этой рожи.

– Это ты у нас занимаешься подобным, Ляхтич.

– Всем ясно, что ты занял чужое место, Драгоций. Занял, потому что тебе повезло родиться в нужной люльке. Или потому что твой дядюшка знает – больше тебя никуда не возьмут.

Но этого поганца было не так-то просто смутить.

– Меня всегда забавляли люди недовольные своей жизнью. И не умеющие этого скрывать, – Фэш подошел к нему, пытаясь по привычке засунуть руки в карманы, которых не было на деловых брюках. – А ты еще и ноешь.

– А ты никто без семьи.

Марк сам не знал тогда, как больно бьет. Он просто чувствовал слабость, как дикий зверь чувствует след крови, и беспроигрышно метил в самую суть. Фэш побледнел, его ухмылка чуть дрогнула.

– Скажи, твои родители специально откинулись, чтобы устроить тебе безбедну…

И тут этот психованный Драгоций не выдержал. Ляхтич услышал звон бьющегося стекла – это бокал выскользнул из его рук. А потом в голове все загудело, как будто он попал под поезд. Марк старался успокоиться, чувствуя, как дышать становится все сложнее. Красные капли одна за другой стекали на пол. Фэш потряс кулаком, уже замахиваясь во второй раз. Зря старается, больше ему ничего не светит. Ляхтич ухитрился увернуться, толкая Драгоция на усеянный осколками пол, но не удержался и сам повалился следом. Под ними хрустело стекло, и откуда-то, казалось, из другого мира, падали белесые снежинки.

– Ты еще пожалеешь, – рычал Марк ему почти в ухо, – я еще покажу… покажу, что это мое место…

Фэш ничего не отвечал, только больнее выкручивал руку. Его лицо побагровело и стало уже не таким напыщенно-смазливым, как в начале вечера.

– Стойте! – звонкой оклик, как хлыст, рассек воздух.

На балкон выскочила тоненькая девушка с белоснежными волосами. Марку она показалась смутно знакомой, как будто вышедшей из забытого сна. На секунду он даже перестал трепать Драгоция, уставившись на нее. Девушка тяжело дышала, ее грудь вздымалась под слоями золотистого платья.

– Маришка… – прохрипел Фэш, и Марка словно молнией шарахнуло. Мари. Его Мари из той, другой жизни.

– Отпусти его, – потребовала Резникова непонятно у кого. – Довольно.

Они почему-то послушались ее тоненького голоска. Марк отчаянно цеплялся за Мари взглядом, моля, чтобы та хоть раз ответила. Чтобы вновь вспомнить голубизну ее глаз, их морозную свежесть. Ему хотелось броситься к ней и закричать, я тут, перед тобой… помнишь, как нам хорошо жилось сто лет назад?

Мари как будто и вовсе его не видела.

– Пойдем, тебе надо умыться, – она помогла Фэшу встать, но тот раздраженно отмахнулся от нее.

– Я сам… мне не надо умываться, – парень кое-как отряхнул помятую рубашку и постарался загладить волосы. Вышло весьма убого. – Тебе не стоило выходить сюда.

Марк болезненно поморщился. Он все продолжал сидеть на холодном полу, чувствуя, как в ладонь упирается осколок, а по подбородку медленно стекает тугая струйка крови. Таким жалким, он себя давно не ощущал.

Драгоций последний раз окинул его взглядом.

– Больше не попадайся мне на пути, Ляхтич, – а потом этот подонок ушел.

Мари остановилась в дверях и окинула Марка тяжелым взглядом. Ляхтич ответил ей тем же. Он до сих пор не понимал, как та белокурая девчонка из его детства могла уживаться с этой надменной холодной девушкой. И кто из них настоящая Мари.

– Вспомнила меня?

Тонкие накрашенные губы брезгливо дернулись.

– Нет. Но я бы советовала вам уехать отсюда как можно скорее. И больше не бросаться на людей.

Марк сплюнул бордовый сгусток прямо ей под ноги, едва не коснувшись расшитого подола.

– Вали уже за своим Драгоцием, Мари-и, – насмешливо протянул он, – а то на тебя я тоже могу броситься.

Маришка попятилась и секунду колебалась в дверях. Марк понадеялся, что сейчас она все-таки одумается и вновь станет той девчушкой из детства. Но Резникова только мазнула его жалостливым взглядом, а потом скрылась, оставляя одного, под темным ночным небом.

Марк задрал голову и сидел так, пока шея не затекла. Сверху мерцали звезды, сыпался снег, и все произошедшее казалось чем-то ненастоящим. В эту ночь он твердо решил, что душу продаст, но докажет всем этим людям одно – Марк Ляхтич их всех переплюнет.

Марк еще раз окинул взглядом договор. А потом размашисто подписал его, отсекая все сомнения. Теперь его уже ничто не остановит.

========== Глава 43. Фэш ==========

Утро в доме Огневых не сулило ничего хорошего по определению. Все началось с дурацких штор, столь легких, что солнечный свет буквально затопил комнату. Фэш как мог игнорировал его, уползая под одеяло и отчаянно пытаясь поспать еще хоть полчаса. Рядом сопела Василиса, раскинувшись на добрых две трети кровати. Драгоций терпел ее посягательства с мужеством, пока не почувствовал себя плюшевым медведем. Девушка закинула на него ногу, все время отжимая к краю. Тогда Фэш мстительно положил свою сверху. Василиса засопела, но сдаваться не стала. Вот же… типичная Огнева.

В конце концов, Фэш просто лег на подушку, подложив руки под голову и уставившись в потолок. Рядом разметались рыжие волосы, мигом напомнив Драгоцию другую женщину. Ох, как Лисса ЧарДольская умеет добиваться своего… Он до сих пор не верил, что у них все получилось и они нигде не просчитались. Ну что же, цветок в бутон обратно не возвратишь, а значит надо сорвать его, пока он и вовсе не отцвел. Или пока его не затоптал кто-то другой, подумал Фэш о дяде. Василиса заворочалась, уткнувшись ему в подмышку. Стало щекотно.

Драгоций осторожно погладил девушку по спине. После разговора с Марком Фэш понял одно – он сделает все, чтобы оставить его ни с чем. И дело тут было не только в бешеной неприязни к Ляхтичу…

– Эй, соня, уже одиннадцать, – Фэш потрепал белый кокон, – твоего папашу хватит удар, если мы не выйдем из комнаты до полудня.

– М-м-м, – Василиса зарылась еще глубже.

Драгоций потрепал настойчивее. ЧарДольская тихо застонала, но единственное, что показала – рыжую макушку. Фэш понял, что так он ничего не добьется. Пора переходить к методам Захарры. Его сестренка была та еще заноза и могла поднять на ноги даже мертвого.

Драгоций без стеснения достал ногу девушки и с чувством ущипнул под коленкой, скрутив кожу до красноты. Василиса взвизгнула, напомнив сирену, а Фэш едва избежал удара под дых.

– Черт! Ты конченный так делать? – взвилась она, – я чуть не… ну все.

Она налетела на него фурией, но в последний момент запуталась в одеяле. Пришлось поддержать ее, иначе бы ЧарДольская вылетела с кровати, прямо на пол. Теперь они оба барахтались, пыхтя и давясь смешками.

– Помнишь, чем закончилась последняя наша битва? – не смог удержаться Фэш.

Василиса от души дала ему подушкой по затылку.

– Тут моя территория, Драгоций.

Наверное, они бы не выползли из спальни до самого обеда, а то и дольше, но тут телефон Фэша коротко пикнул. Драгоций сразу же вскинулся, отстранился от Василисы и поспешил к нему. Девушка проводила его взглядом ревнивой жены, а потом максимально плавно растеклась по подушкам. В детской пижаме это выглядело забавно, но Фэшу все равно захотелось вернуться.

– Кто это так рано?

– А ты попробуй угадать, – мрачно откликнулся Фэш.

– По твоему голосу это кто-то мерзкий… Ох, столько вариантов… Дядя? Кто-то из твоих братцев? Резникова? Ну прости, это была шутка, честно, – Василиса села на кровати, скрестив ноги. – А-а-а, как я могла забыть. Это Марк. Спешит похвастаться повышением?

Драгоций пробурчал что-то невразумительное и дальше продолжил читать сообщение.

– Передай Ляхтичу поздравления и от меня! Фэш, – ЧарДольская подползла к нему, положив голову на плечо и заглянув в экран, – что-что? Он, правда, ненормальный, если пишет такое…

– Не читай, – Фэш постарался закрыть от нее телефон. – Тут нет ничего приятного для тебя, уж поверь мне.

Но девушка не обратила внимания, продолжая ползать глазами по тексту.

– Ух ты! А парень знает, чего хочет от жизни! Ну у него и аппетиты… и ключ и… бедная Дейла… кажется, он не особенно знает о супружеской верности. Хотя, мы же одна семья. Тут…

– Огнева. Брысь отсюда.

Василиса обиженно засопела, но послушалась. Фэш проводил ее хмурым взглядом.

– Ты же ответишь ему? – девушка раскрыла свои синие глазища, став похожа на огромную лопоухую лисицу.

– И что я должен ответить на такое?

– Дай-ка мне. Я сама отвечу, – она протянула руку, смотря на Драгоция так, что он не смог противиться. Фэш каким-то смутным чувством догадался, что пожалеет.

Василиса прикусила губу, строча сообщение, у нее даже складка на лбу появилась от усердия. Драгоций откинулся на кровать, решив не вмешиваться и дать ей полную свободу творчества. Во всяком случае, будет забавно. Через минуту ЧарДольская шлепнулась рядом, хихикая, как девчонка и возвращая телефон.

– Боги, ты серьезно это отправила? – Фэш не смог сдержать улыбки, – тебе того стола было мало? Хочешь всех поставить в известность…

– Пускай он тебе завидует, – Василиса улыбнулась так, что Драгоций на секунду забыл о Марке, – и я же написала полнейшую правду, за что мне должно быть стыдно?

– Иди уже в ванную, пока я не решил прибавить ему пару строк от себя, – Фэш подтолкнул ее с кровати. – И кинь мне одежду. А то мне лень тя…

Драгоций еле увернулся от своих же брюк. Василиса послала ему поцелуй и юркнула за закрытую дверь. Фэш подумал, что его утро, действительно, началось куда лучше, чем у этого придурка.

Когда они вышли из комнаты, то все, разумеется, уже позавтракали, умылись и выглядели так, словно вот-вот должна была нагрянуть какая-нибудь венценосная особа. Фэш мрачно посмотрел на зализанного Огнева и, как смог, в туалете пригладил свои вихры. Но те лишь сильнее растрепались, став похожими на морских барашков. Теперь еще и на мокрых барашков.

– Может дашь ему позавтракать, пап, – из зала послышался недовольный голос ЧарДольской, – и где мама? Она что, уже не выдержала и сбежала…

Фэш усмехнулся. Все-таки Василиса сама не понимает своего счастья. Даже такому кретину, как ему, понятно – этот хлыщ печется о ней, хоть и на свой дурацкий манер. Вчера Драгоцию показалось, что он попал в какой-то полузабытый сон, уже виденный им когда-то… Как они с Захаррой также ждали родителей допоздна, а те все время ругались на них…

– Значит, ты тот самый Драгоций, вскруживший голову моей дочери, – его отвлек тягучий голос.

Лисса хитро прищурилась, подходя к нему. Интересно, а Василиса в сорок будет выглядеть также, отстраненно подумал Фэш, разглядывая ее точеную фигуру.

– Она вам все рассказала?

– Нет, мы говорили о тебе лишь раз. Да и то она тогда беспрестанно повторяла, какой же ты неприятный тип, – Фэш не смог удержать усмешку. – Так я и поняла, что ты ей нравишься. Сильно нравишься. А потом ты сам пришел ко мне, и стало ясно, что у вас эта напасть взаимная.

– Я бы не приехал, если бы не некоторые обстоятельства, – Драгоций вымученно пожал плечами, – мне не нравится то, что вы делайте и то, о чем пишете. И я бы никогда не позволил трепать имя моей семьи, если бы был другой выход.

Лисса понимающе улыбнулась. На ее лице застыла та бесстрастная вежливая гримаса, которая как полог скрывает истинные эмоции. Фэш уже не так хотел, чтобы Василиса с возрастом походила на мать.

– Мы все порой делаем то, на что при других обстоятельствах никогда бы не решились… Я бы тоже не пошла против твоего дяди, не угрожай он моей семье.

– И вы не боитесь?

Лисса отвела взгляд и целых полминуты разглядывала свои пальцы, потом тряхнула волосами. Как же она похожа на нее, в который уже раз отметил Фэш.

– Боюсь, Драгоций. А сам-то? Астрагор не прощает предателей.

Фэш оперся о дверной косяк. Его взгляд зацепился за фигуру Василисы, почти скрытую парой колон. Девушка о чем-то разговаривала с отцом, то и дело размахивая руками и вертя головой так, что ее рыжие волосы взметались огнем. Драгоций медленно покачал головой.

– Есть вещи, которых я боюсь намного сильнее…

А дядя не тронет их. Не тронет, если они все сделают правильно и избавятся от ключа. В таком случае, они просто станут ему не интересны, не нужны.

– Селена и Диаман хорошо воспитали тебя, – Лисса тоже посмотрела на дочь, – мне жаль, что все так сложилось.

И кто ее разберет, о чем именно жаль этой женщине. Фэш точно не собирался ни в чем разбираться – для себя он все решил. Решил, когда рассказал Лиссе ЧарДольской полную историю своей семьи от начала и до конца. А та обтесала ее, как каменщик обтесывает кусок горной породы в надежде высечь скульптуру. Только у них получилась не скульптура, а страшная трехглавая химера, собирающаяся перегрызть их всех.

Только ни Фэш Драгоций, ни Лисса ЧарДольская еще не догадывались об этом.

– Пойдем отсюда, – к ним почти подбежала Василиса с беснующимся взглядом, – тут больше нет смысла находиться…

Фэшу ее слова не понравились. Они договаривались вместе поговорить с Нортоном Огневым, показать ему ключ и узнать его мнение о том, как поступать дальше. А в идеале и вовсе оставить его тут, выпутавшись из всей этой истории. Но Василисе опять все сделала по-своему и теперь нещадно тянула его в сторону двери.

– Постой… мы же ничего не узнали.

Огнева подняла на него потемневшие глаза. Фэш заметил, что они чуть опухли и покрылись красными прожилками.

– Я все узнала, – а потом девушка резко обернулась к матери, – какая же ты… отец сказал, зачем он подарил мне ключ. Хороший у вас получился обмен.

ЧарДольская сделала шаг навстречу дочери. Ее лицо странно побелело и выглядело кукольной маской.

– Василис… сейчас не время ворошить прошлое, – женщина несмело коснулась плеча дочери, – я наделала много ошибок, признаю, но…

Девушка стряхнула ее руку, как что-то склизкое.

– Не беспокойся, я не сержусь. И даже не обижена на тебя. Просто мы поступим так, как сами сочтем правильным. А вы с папой можете и дальше обманывать друг друга. У вас в этом прекрасный опыт.

Фэш сам того не понимая, навсегда запомнил Лиссу ЧарДольской именно такой: растрепанной, с растерянным взглядом, но гордой осанкой и какой-то нежной тоской во взгляде. И будет долго вспоминать этот день и жалеть, что не решился просто толкнуть дочь в объятия матери.

Но тогда они просто ушли.

========== Глава 44. Елена ==========

Мальчишку было жалко. Елена рассеянно теребила брошку и читала громкий заголовок на первой странице всех новостных агентств. «Трагедия в семье Драгоций: за что и ради чего погибли Диаман и Селена».

«Эта история произошла десять лет назад, но ее подробности всплывают лишь сейчас. Что скрывает мрачный дом на окраине Драгшира? И почему Золотой мост до сих пор не достроен? Кто ответственен за срыв проекта и возможные жертвы? Расследование Лиссы ЧарДольской и личное мнение Фэшиара Драгоция, входящего в старший круг Змиулана».

Мортинова лениво передвинула страницу. Астрагор догадывался о подобном, поэтому вовремя решил подстраховаться и отойти от дел. Так еще и этот щенок намекнул ему о готовящемся скандале. Оставалось лишь найти человека, готового взвалить на себя все последствия этого взрыва.

«Диаман являлся главой проекта «Золотой мост» и контролировал все технические, экономические и организационные аспекты этого крупномасштабного строительства. Данный мост должен был соединить две части города, разделенные проливом, и тем самым обеспечить сквозной проезд. Но из-за особенностей грунта и недочетов при проектировании фундамента, подземные воды размывали основание моста, делая его просто неспособным выдержать предполагаемые нагрузки. В данной ситуации перед Диаманом Драгоцием встал непростой выбор: принять решения о прекращении проекта, тем самым поставив Змиулан перед угрозой разорения, или закрыть глаза на возможные последствия. По словам приближенных источников, известно, что на мужчину оказывалось давление и даже применялись угрозы, чтобы скрыть результаты исследования. Но Диаман не поддался и принял решение о заморозке строительства хоть и под другим предлогом.

Теперь стоит вопрос к руководству Змиулана, как оно могло требовать бюджетного финансирования и субсидирование данного проекта, а также до сих пор ратовать за его реставрацию перед РадоСветом? Данное поведение вызывает множество вопросов к высшему руководству компании и к их ценностной политике. А также дополнительного расследования требует так называемое самоубийство четы Драгоций в собственном доме. Из тех же приближенных источников есть сведения способные развить данное дело и, возможно, наконец, поставить в нем точку».

После такого на Змиулан обрушатся проверки, инспекции и пресса – как бедные родственники на умирающего богача. Елена уже представляла, какая молва пойдет по городу. И, разумеется, главе компании придется как-то отбиваться от всего этого… Марк Ляхтич принял бразды правления в самое тягостное для Змиулана время, сам того не подозревая. Наверное, где-то в глубине души Елене даже жаль его. Того мальчишку, что приехал покорять этот город восемь лет назад, но сгорел, стоило ему получить желаемое.

Нортон опять не прислушался к ее мнению, хотя, Елена знала, что лучшего ему никто не предложил. Мужчина уже давно перестал вызывать в ней тот жгучий интерес, знаменующий начало их отношений. Тогда Огнев только разошелся со своей рыжей стервой и об этом разрыве писали все газеты. Мортинова же была свободной, независимой и, конечно же, неотразимой. Им потребовалась пара встреч, чтобы проникнуться искренним и взаимным интересом. Да и наследники у Нортона уже были, поэтому над Еленой не висела проблема возможного материнства, так не вяжущегося с успешной карьерой. Словом, Огнев стал для нее прекрасной партией, которую оставалось только правильно разыграть.

И вот, когда все карты уже были в ее руках, кто-то достал запасную колоду. Они стали все больше и больше отдаляться друг от друга. С Нортона будто спало наваждение, и он заметно охладел к ней. Елена чувствовала присутствие невидимой соперницы, забирающей у нее мужчину… И это заставляло Мортинову сатанеть день ото дня. Все могло кончиться очень прискорбно, если бы не одно интересное предложение от Астрагора. Заставить Нортона увидеть, как сильно он в ней нуждается… сосредоточить в руках всю власть, а потом, играясь, заманивать его… Елена согласилась не раздумывая. И уже вечером нашла себе сообщника.

– Подставить Огнева? – Марк прищурил свои черные глаза, так напоминающие отцовские, – это может дорого стоить… к тому же, в ЗолМехе у меня неплохие перспективы и, – Ляхтич криво усмехнулся, – не только делового характера.

Елена положила свою руку поверх его. Этот жест был не столько ободряющий, сколько опекающий.

– Понимаю, милый, всегда сложно идти вперед, если от нас требуется чем-то пожертвовать. Это так страшно.

Марк скривился, как будто прикусил язык.

– Вперед? Я уже узнал, кто и как пробивается в семейке Драгоциев… зачем рисковать, если всегда найдется какой-нибудь голубоглазый щенок, метящий на твое место?

– Ну-ну, пора уже забывать свои неудачи… и не позволять им мешать достижению целей.

Елена подумала, что такая ранимая гордость у Марка точно от отца. Фалькор тоже вечно не мог собраться, если хоть раз где-то оступился. Собственно, именно поэтому его упекли куда-то в глушь, лишив всего… Мортинова мысленно закатила глаза.

– Хорошо… и как его можно подставить?

– А вот ты и подумай над этим… посмотри переписки, файлы, личный архив… благо, ты знаешь, у кого есть ключ доступа к ним, – Елена со значением улыбнулась.

На ее вкус Марк был слишком худощавый и костлявый, со злыми цепкими глазами, но дочурка Огнева отчего-то прилипла к нему похуже зубного налета. Отодрать ее можно было только клещами.

– А что мне будет за это?

Мортинова тонко усмехнулась. В этот момент она поняла – Ляхтич продался окончательно и с крючка уже не слезет.

– А чего ты хочешь, милый?

Черные глаза стали липкими, как банка со смолой.

– Змиулан. Я хочу Змиулан. И… а впрочем, об остальном я сам позабочусь.

А аппетит у мальчишки оказался воистину волчьим! Елена давно не встречала таких хватких юнцов, глотающих не только наживку, но и всю руку целиком.

– За такое… за такое тебе придется еще и добыть кое-что. Кое-что весьма ценное и дорогое для семейства Огневых… Скажи, тебе что-то известно о проекте «Эфлара»?

Елена незаметно поправила сережку, упиваясь каждым своим словом. Она уже видела, как выходит победителем из этой игры. Как славно, что за нее ставки будут делать другие. И платить по счетам, кстати, тоже.

– Да, милый? – Мортинова сняла трубку, – конечно, прочла. Такое прочел уже каждый в этом городе… нет, нет, конечно, такое нельзя спускать… что? О чем ты?

Женщина на секунду отодвинула от уха телефон, будто из него могла вылезти крыса.

– Подставили?! Марк… я всегда была преданным другом твоих родителей и твоим, ты же знаешь… нет, как-нибудь в другой раз. Нет, в другой раз это не завтра, это в другой раз. Прощай, милый. Удачи.

Окончив разговор, женщина уже знала – Марку не выплыть. Она бы дала ему пару недель, после чего парня окончательно разорвут на части и повесят обвинения, которые достались наследством от прошлого главы. Да уж… сын повторит судьбу отца, но куда трагичнее.

Елена еще немного подумала над этим, а потом выкинула все мысли о черноглазом юнце куда подальше. Она и так потратила слишком много времени на него, пора уже и о себе, наконец, позаботиться.

Женщина спустилась в комнату приемов Рубинового Шпиля, предназначенную для исключительных гостей. Для гостей, одно имя которых могло навлечь беду. Елена поймала себя на том, что дергает сережку. Плохо. Нельзя нервничать перед встречей с ним. Мортинова заставила себя распрямить плечи и вспомнить, кто хозяйка в этих стенах.

В комнате горел тусклый красноватый свет, разбрызгивающийся по стенам алыми кляксами. Все тут было подобрано так, чтобы максимально скрыть черты присутствующих. Елена грациозно присела в глубокое кресло с бархатной спинкой. Ее обнаженных плеч коснулась теплая, шершавая ткань. Женщина напряглась, будто по ним провели хлыстом.