Текст книги "О чем молчит город (СИ)"

Автор книги: Грейзе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

ЧарДольская не сдержалась и икнула. Получилось тихо, но, видимо, у этой карги было особое чутье на чужие косяки, потому что она, разумеется, заметила.

– … привить вам ненужную славу. В наше время молодой девице даже самого багородного рода легко было прослыть…

Где-то заиграла тихая музыка. Сначала она едва касалась слуха, но постепенно заполнила собой всю залу. Василиса подумала, что ее включили высшие силы, не иначе. Матрона бросила на девушку последний крайне неодобрительный взгляд, а потом поспешила к таким же забинтованным в шелка гусеницам.

Какой кошмар, у Огнева растет дочь-позорница. Передай эту новость трем друзьям и получи звание главной заводилы вечера.

Василиса поспешила уйти, пока ей в локоть не вцепилась еще чья-нибудь лапа.

Все, происходящее вокруг, вызывало в душе девушке стойкое давно позабытое чувство загнанности. Словно она была дикой хищной кошкой, несущейся во весь опор и угодившей в капкан, раздавивший сразу все лапы. Теперь оставалось ползать, показывая клыки на забаву.

Пару раз она столкнулась в зале с Драгоцием. На его лице читалась простая фраза «если бы не дядя, ноги бы моей тут уже не было». Но стоило Фэшу увидеть Василису, как в голубых глазах промелькнула искра интереса. Пару секунд они стояли и просто разглядывали друг друга. Девушке хотелось подойти, обвить его шею руками и попросить забрать ее отсюда куда угодно далеко.

И вот когда Фэш Драгоций сделал шаг навстречу, к ней и прицепилась та сушеная карга.

– Почему ты не с Дейлой? Она же просила тебя быть рядом, когда начнется церемония, – Норт подошел со спины.

Василиса обернулась, разглядывая хмурое лицо брата. В последнее время он почти не улыбался.

– Там Ляхтич и Резникова… Избавь меня от удовольствия видеть их рожи лишний раз.

– Этот Драгоций приставал к тебе? – Норт свел белые брови, выцепив взглядом фигуру Фэша. Фэш почувствовал это и ответил Огневу кривой усмешкой.

– Да с чего ты взял?

– Я видел, как он смотрел на тебя… мне не понравилось.

Василиса хотела не то возмутиться, не то притянуть к себе брата – она так не привыкла, когда он проявляет интерес к ее судьбе. А теперь не могла определиться, нравится ли ей такое внимание.

– Пускай смотрит. Мне плевать. Уже скоро все начнется?

Норт сжал ее плечо чуть выше, чем обычно трогал Фэш.

– Нет, скоро все закончится. Ступай к сестре.

Дейла кружилась в облаке кремового шелка. Ее платье, состоящее из переплетения сотен лент ткани, переливалось мягким жемчужным золотом. Тугой лиф плотно стягивал грудь, но оставлял голой почти всю спину, чуть прикрывая ее сеткой кружева. Сестра была похожа на только раскрывшийся бутон сказочного цветка. Сидящая рядом с ней Маришка, облаченная в бордовый бархат, казалась побегом ядовитого плюща с дурманящим ароматом. Резникова лениво окинула Василису взглядом, как будто пытаясь и ей найти место в импровизированном гербарии. Тонко усмехнулась карминовыми губами.

– Ты очень красивая, – ЧарДольская постаралась смотреть только на сестру, – жаль, отец не смог приехать.

Дейла стремительно прижалась к Василисе, оставляя след прохладного шелка на коже. Только сейчас было заметно, как мелко подрагивают ее руки.

– Поможешь мне застегнуть ожерелье?

ЧарДольская взяла серебряную цепочку с капелькой бриллианта – украшение смотрелось не в пример скромнее остального наряда, но от него исходило какое-то притягивающее тепло.

– Это еще моей мамы, Ниры. Она носила его не снимая.

Василиса молча сжала плечи сестры, между ними прошло что-то похожее на признательность. Ожерелье красиво легло на ложбинку ключиц, сверкнув мягким переливом.

– Только не вздумай снова плакать. Второй раз перерисовывать тебе стрелку я не выдержу, – Маришка одним отработанным жестом отбросила прядь волос. – Пора уже начинать. А то такую паузу некоторые могут счесть просто неприличной.

Дальше для Василисы все прошло быстрой чередой сменяющихся кадров. Вот Дейла вся такая воздушная и кремовая идет с Нортоном под руку под восторженные взгляды. Вот она уже кружится с Марком, у которого до странности холодные глаза. Они крепко целуются, обещая любить друг друга вечно, а потом снова целуются, но уже куда смелее. Где-то в толпе мелькает Фэш и так хочется подойти к нему…

– Скучаешь? – Василиса как раз выцеливала вихрастый затылок, как ее отвлек манерный голос Ляхтича. – Кто скучает на свадьбе собственной сестры?

ЧарДольская подавила в себе желание скривиться – все-таки теперь они родня. Хоть и не кровная.

– Потанцуем? – Марк протянул ей руку в перчатке, похожую на резиновый шланг.

– Где Дейла?

– О, моя дорогая жена сейчас окружена таким вниманием и заботой, что за нее можно не беспокоиться, – он кивнул в сторону столпившихся гостей, раздающих поздравления, – а мы пока можем поговорить по душам, верно, милая?

Что-то в его голосе насторожило Василису. Как едва уловимый запах гари перед большим пожаром. Но она позволила увести себя в круг танцующих. Рука Ляхтича легла ей на талию, и по спине прошелся липкий холодок. Этот мужчина был ей крайне не приятен. Всегда.

И он прекрасно чувствовал это. Поэтому лишь сильнее прижал ее тело, наслаждаясь беспомощностью девушки.

– Я так и не услышал ни одного поздравления от своей новой родственницы. Не считаешь это неприличным?

Василиса постаралась хоть раз наступить ему на ногу, но этот паршивец все время успевал уклониться.

– Поздравляю, Ляхтич. От души. А теперь переходи к делу.

Он усмехнулся, смотря на нее со странной нежностью. Так кот может наблюдать за пташкой перед тем, как выпустить когти.

– Говорят, ты и Драгоций поцапались? – Марк сжал ее руку чуть крепче, заставляя поднять взгляд на него, – интересно, ему не понравилось, как ты… развлекала его?

– Не знаю… иди и спроси. Вы же, говорят, близко общались, пока тебя не выставили вон из Змиулана.

На миг маска любезности спала с Марка, и его черные глаза ошпарили ненавистью. Этот придурок всегда больно переносил, когда кто-то вспоминал о его неудачах. Стоит признать, Василиса иногда злоупотребляла этим.

– Кстати об этом… Астрагор очень недоволен тем, как прошел процесс. Знаешь, кого он винит в этом?

ЧарДольская резко остановилась. В голове у нее прокрутились все события последних дней, а потом выстроились в один ровный ряд.

– Ты не мог…

– Т-с-с, я еще не закончил. Так вот, советую переосмыслить некоторые свои поступки. Поверь, это родственный сов…

Василиса неплохо так дала ему коленом по бедру. Смогла бы и лучше не будь это платье таким узким и длинным. Марк покрылся красными пятнами, растеряв половину своего обаяния. Он старался одновременно выровнять дыхание и сохранить на лице невозмутимую улыбку, так как все больше людей начинали косить в их сторону.

– Ты в нашей семье ненадолго, Ляхтич. Обещаю, как только отец окончательно снимет с себя все обвинения, ты вылетишь из ЗолМеха с такими рекомендациями, что тебя даже в закусочную не возьмут протирать столы.

Марк сузил глаза, став похожим на сердитого жука. Было видно, как ему хотелось скрутить Василису прямо тут.

– И вот тогда я дам тебе совет – перестать был таким лживым куском дерьма.

Первый тост говорил Миракл. Он достаточно долго и витиевато описывал знакомство Нортона с Нирой, восхищался похожестью Дейлы на мать, а потом прохладно пожелал счастья будущей семье. Вторым взял слово Норт. Брат кратко, но весьма искренне поздравил новобрачных. Когда очередь дошла до Василисы, то та уже чуть захмелела, отчего ее настроение немного поднялось.

Девушка встала из-за стола, оглядев притихший зал.

– Дейла, милая, в нашей семье все сложно с браками. Поэтому не торопись прощаться с девичьей фамилией. И конечно мои поздравления жениху… как говорится, новая карьерная ступень взята почти без потерь.

И залпом выпила остатки шампанского в бокале.

Кто-то несмело хлопнул в ладоши, видимо, сочтя все слова за шутку. Дейла взглянула на сестру так, словно та спустила в унитаз ее золотую рыбку. Вечер определенно обещал стать еще лучше. Василиса почувствовала на себе взгляд Драгоция. Фэш кивнул ей и тоже отпил из фужера, видимо, один оценив пожелание.

– А теперь слово предоставляется жениху, – стараясь заполнить неловкую паузу, улыбнулся Миракл, – Марк, у тебя есть, что сказать гостям?

Ляхтич поднялся, сверкая неестественно белыми зубами. Черные глаза остро прошлись по всем присутствующим, задержавшись на сияющей Дейле. Девушка вся подобралась и смотрела на него с почти щенячьим восторгом.

– Я всегда считал, что наша жизнь состоит из ступеней. И чем выше мы поднимаемся, тем шире горизонт расстилается впереди… тем отчетливее видна конечная цель. Мне повезло, – он нежно улыбнулся девушке, – я так скоро повстречал своей ориентир. И он помог проложить мне дорогу к одной, единственно-верной вершине.

Все умиленно подавились вздохами. Некоторые женщины достали из сумочек накрахмаленные платки, готовые как по команде сморкаться в них. Василиса решила сегодня точно напиться.

– Дорогая, думаю, лучше момента, чтобы сказать тебе спасибо – я не найду, – Марк взял тонкие руки Дейлы в свои. – Спасибо. Твой подарок, та вещь, что ты дала мне… она оказалась по истине бесценной. И сделала меня будущей главой Змиулана.

В зале как будто взорвалась бомба. Вот только вместо взрыва всех оглушило тишиной. Марк, не отпуская рук Огневой, выпил золотистое шампанское, вытер губы и сел на место.

– Что это значит? – Норт переводил ошалелый взгляд с сестры на зятя. На его виске вздулась венка.

– Астрагор сделал меня своим преемником, Огнев. Ты плохо расслышал? – Марк всецело был поглощен резкой мяса. Он методично орудовал ножом так, словно важнее в его жизни дела еще не было.

– Причем здесь Дейла?

Василиса почувствовала ту тонкую грань, переходя которую люди перестают соображать. И сейчас ее брат вот-вот сделает шаг вперед.

– Так давай спросим у нее. Родная, может объяснишь братцу, а за одно и всем нам, как сильно ты меня любишь?

На Дейлу было жалко смотреть. Она вся разом сжалась, на бледном лице только глаза горели каким-то нездоровым блеском. Миг Василисе казалось, что Огнева либо разревется, либо набросится на Ляхтича. Но Дейла удивила ее.

В один прыжок девушка вылетела из-за стола и помчалась из залы. Ее кремовые юбки напоминали паутину, в которой то и дело путались ноги. После такого заговорили все разом. Но за этим шквалом разобрать что-то одно было совершенно нереально.

Василиса выждала минуту, после чего пустилась следом за сестрой. Честно, больше всего ей хотелось свалить из этого места, от этих людей… просто взять и сесть на первый попавшийся маршрут. Но где-то там сейчас ревела ее сестра, ревела на собственной свадьбе, растоптанная человеком, которого она боготворила. И меньшее, что могла сделать ЧарДольская, просто побыть рядом.

Перед самым выходом ее перехватил Драгоций. Фэш окинул ее цепким взглядом и секунду просто молчал, будто решаясь на что-то. С таким лицом люди обычно дергают за шнур парашюта, гадая, откроется ли за ними тканевый купол.

Василисе нестерпимо захотелось, чтобы он сгреб ее в охапку и увез отсюда.

– Она побежала туда. Твоя сестра – там, – Драгоций махнул на один из коридоров, после чего освободил проход.

ЧарДольская с чувством кивнула и поспешила к Дейле. Только бы она не натворила глупостей.

========== Глава 28 ==========

Василиса редко имела дело с истериками. Она помнила, как еще в школе одна из ее одноклассниц полностью провалила переходной экзамен и была вынуждена остаться на второй год. Ее тогда неслабо так трясло, а все вокруг облепили ее, словно мухи, и зудели-зудели какую-то чушь про «все наладиться», «это не конец света»… как будто что-то из этого могло повернуть время вспять. Василиса тогда просто сидела за партой, а потом, когда они пересеклись за школьным двором, протянула одну из сигарет Лешки, которые тот прятал у нее в сумке.

А сейчас в истерике билась ее сестра. На своей чертовой свадьбе, самом счастливом дне в жизни. Дейла просто рыдала на мраморном полу в женском туалете, забившись в угол и протирая его тряпкой стоимостью с личное авто. Макияж давно поплыл, а от шикарной короны из волос остался ворох торчащих шпилек. Наверное, так в фильмах ужаса выглядят невесты, повесившиеся на собственной фате.

– Эй, хватит. Дейла…

Сестра вцепилась себе в волосы, как будто хотела и вовсе стянуть их. Ее лицо потонуло в складках ткани, и до ЧарДольской доносились лишь тихие всхлипы.

– Дура… дура… какая же я дура…

Василисе ничего не оставалось, как сесть рядом на холодный пол и силой прижать к себе трясущуюся девушку. Огнева сначала задергалась, а потом со всей дури повисла на сестре, как будто та была канатом над пропастью.

– Он клялся мне… клялся, что все буд-дет хорш-шо. Ч-что это только д-для раб-боты.

– Что ты ему отдала?

Дейла подняла на Василису затравленные красные глаза ребенка, который увидел, как в подворотне задавили щенка. И теперь его просили в подробностях описать, как это было.

– Не знаю.

ЧарДольская устало откинулась на стену, упираясь голыми лопатками в плитку. За что хорошее ее сестру угораздило вляпаться в такого кретина? Ну почему…почему!

– Тогда… когда я встретила тебя рядом с кабинетом Норта. Ты же там не документы забыла, верно? Что за синяя штука, которую ты прятала? Я уже не помню… у тебя в руке была какая-то пуговица.

Секунду в глазах Дейлы металось сомнение, и Василиса даже поверила, что сестра сдастся. Но она молчала.

– Дейла, хватит уже прикрывать его. Он конченный.

Наверное, говорить такое было ошибкой, так как зеленые глаза снова заволокло пеленой. ЧарДольская поняла, что второго раза просто не переживет, и скорее сама разрыдается тут рядом.

– Ладно-ладно, забудем об этом. Давай, надо как-то выбираться отсюда… Пока твой муженек не захотел лично проверить, что творится с его ненаглядной.

Как вывести Дейлу из здания, где на каждом шагу снуют люди, да еще и полно репортеров – Василиса решительно не знала. У нее даже мелькнула мысль вылезти через окно, но под ними было этажа три.

– Вот вы где, – дверь снова хлопнула, пропуская Маришку Резникову.

Девушка, кривясь, перешагнула через какую-то лужу, а потом уставилась на сестер с выражением полнейшего и глубокого разочарования.

– Ты убежала со своей собственной свадьбы, дорогуша. Чтобы реветь в туалете.

– А ты думала после такого, она должна была ему на шею броситься? Да он последний мерзавец, Резникова! И если ты пришла сюда, чтобы…

– Остынь, – Маришка поморщилась, – я пришла сюда не за этим.

Дейла всегда считала Резникову кем-то вроде гуру, на которого стоит молиться чуть ли не ежечасно. Обычно это выводило Василису, но сейчас присутствие Маришки чуть успокоило сестру. Как будто она могла одним взмахом ресниц превратить Марка в образцового принца из сказки.

– Он ищет меня?

– Он попросил меня найти тебя. Не хочет, чтобы к утру везде написали, как феерично закончился вечер.

Маришка аккуратно опустилась на корточки – хотя на таких каблуках сделать это было почти невозможно. Теперь один из ее локонов завис прямо перед Василисой, источая сладкий аромат жасмина.

– Дейла… Он отвратителен, не буду спорить. Но в то же время это твой шанс… оказаться на нужной стороне, понимаешь, – Маришка взяла руку Огневой, легонько сжав ее. – Второго у тебя не будет. Марк не простит, если ты сейчас сбежишь, выставив его полным кретином. Никогда не простит.

Василиса с удивлением поняла, что Резникова переживает за Дейлу. Просто и совершенно бесхитростно переживает, как любая близкая подруга. И когда в ней успело поселиться что-то настолько человеческое и приземленное.

– Он предал меня. И будет предавать каждый раз, пока от меня вообще ничего не останется… Ему… – Дейла подавилась и долго старалась прийти в себя, – плевать… ему плевать на меня.

Маришка не стала ничего говорить. Она вдруг вся как-то сжалась, растеряв половину своей блестящей красы, а потом просто притянула к себе Огневу, впутавшись в этот клубок чужих рук и волос. Василиса даже в страшном сне не могла представить, как будет обнимать сестру на пару с Резниковой на зареванном полу женского туалета.

– Тогда беги отсюда. Беги и никогда не жалей.

В этот миг Василиса поняла, за что Драгоций два года трепал с ней душу и почему бежал по заснеженному городу. Поняла также отчетливо, как и то, что подругами им не стать. Никогда.

– Как нам выйти? Тут везде люди.

– Я проведу вас по черному ходу. Тут совсем недалеко крытая лестница на второй этаж, а оттуда доберетесь до выхода в правом крыле. Марку я скажу, что Дейле стало плохо, и ей пришлось уехать.

Василиса на пару с Маришкой подняли Огневу, все еще трясущуюся и не понимающую, в какую бездну катится ее жизнь.

– Он захочет найти ее, поэтому не езжайте в Черновод. И дай две таблетки этого средства, – Резникова достала из сумки стеклянный пузырек, – всегда помогает.

В коридоре было пусто. Маришка, как обещала, проводила их до лестницы, все это время ее лицо было до странности отрешенным.

– Я видела Фэша. И перекинулась с ним парой слов. Ты стала еще той маленькой стервой, Огнева, – напоследок Резникова цапнула Василису за локоть, – а ему только такие и нужны.

ЧарДольская смотрела на нее, не зная, что сказать. В ее голосе не было ни ревности, ни злости – только усталость.

– Наверное, ты рада, что все так получилось.

– Мне все равно.

Маришка Резникова прищурила свои льдистые глаза и пошла по коридору, неся свое «все равно» словно победное знамя. Василиса проводила ее долгим взглядом, а потом обняла сестру и поспешила свалить из этого мерзкого места.

Уже у Василисы дома, разморенная после тепой ванны и пары таблеток, Дейла свернулась на диване, подтянув к себе сразу все конечности. Платье валялось где-то в корзине для грязного белья вместе с полотенцем, которое обгадила Искра.

– Знаешь, я тебе всегда завидовала, – еле двигая языком, прошептала Огнева.

ЧарДольская к этому времени уже успела изрядно подустать.

– И чем же?

– У тебя была мама.

Василиса замерла на середине комнаты, держа в руках стакан с водой. Ей никогда не приходило в голову, что Дейла могла… что она просто могла ревновать ее к Лиссе.

– У вас она тоже была, пока вы с Нортом сами все не испортили.

– Нет, это другое. Она так и ни разу не назвала меня… какая теперь разница.

ЧарДольская отставила стакан и забралась к Дейле, обвив ее ногами и руками. В детстве они часто так лежали, соорудив над головой шатер из одеял.

– Лисса любит вас. Если тебе когда-нибудь понадобится ее помощь, то она все сделает.

Дейла издала странный звук похожий на всхлип, а потом уткнулась в подушку. Наверное, неделю назад она совсем не так представляла себе первую брачную ночь.

На ее столе лежала маленькая коробочка. В таких обычно дарят всякую ерунду, которую без красивой упаковки стыдно и в руки-то взять. Через пару дней Новый Год. И в эту пору получить какой-нибудь сувенир от коллег было совсем не удивительно.

Василиса повертела коробку в руках и отставила ее на дальний край стола – все ее праздничное настроение корчилось в мучительной агонии.

– Эй, Норт просил передать, что можно уйти сегодня пораньше, – в кабинет вошла Дейла.

За эти пару дней сестра успела заметно осунуться, посереть и стать еще более худой. Казалось, еще немного и ее начнет сносить ветром. А так она держалась молодцом.

– Как мило с его стороны, – Василиса по привычке пристально оглядела Огневу.

Все это время ее не покидал страх, что сестра может что-нибудь с собой сделать.

– Точно не надумала отмечать с нами? В Черноводе в этот раз будут только свои.

От этих «только своих» осталась жалкая горстка.

– Не знаю, еще есть время подумать. Марк ничего не писал?

– Да так… потом расскажу. Он позвал меня на одно мероприятие.

Дейла дернула головой, а потом ее взгляд зацепился за цветную коробочку. Сестра тут же схватила ее в руки, начав вертеть.

– Тайный поклонник? Почему не открываешь?

Василиса усмехнулась, наблюдая, с каким деланным энтузиазмом Огнева вертит этот кусок картона.

– Ждала тебя. Давай, вскрывай упаковку.

Сестра с хрустом порвала блестящую фольгу, а потом зарылась в ошметки белой ваты. ЧарДольской тоже стало интересно, самую малость.

– Тут какое-то украшение… то есть что-то очень странное. Это оружие? – Дейла достала маленький черный кинжал.

Василиса подавилась воздухом. Она так и продолжила бы таращиться на этот брелок, если бы Огнева на опустила его прямо ей на руку. Холодный. Он был обжигающе холодный.

– Тут есть записка… сама прочитай.

Василиса взяла кусок бумаги, развернула его и уставилась на ровные строки. Сначала она просто водила по ним взглядом, разучившись читать. А потом все мигом стало четким.

«Ты забыла его под диваном. Счастливых праздников. Ф.Д.».

Все оказалось так просто. Он никогда ей не врал. Ни в чем.

Василиса уронила голову и очень тихо заскулила. Она бы продала душу за возможность закрыть глаза и проснуться у себя в квартире в обнимку с Драгоцием, когда все еще можно было исправить.

– Дейла, я… я просто конченная. Конченная идиотка.

Огнева осторожно взяла записку и пробежалась по ней глазами, а потом молча обняла сестру, позволяя ей обмякнуть у на плече. Она как никто знала, какого это ошибаться в людях.

Василиса хотела сразу же идти к Драгоцию. Ждать его у дверей кабинета, караулить у машины, разыскать адрес… но она не стала так делать. ЧарДольская усвоила один неизменный урок – есть поступки, который не изгладить словами. Тогда она пересекла черту и от души прошлась по всему тому, что так долго собиралось воедино. Теперь исправить это может лишь дело. Дело, которое даст Фэшу понять, как она сожалеет.

ЧарДольская появилась в офисе матери уже затемно. Но Лисса все равно приняла ее, хотя обычно никогда не задерживалась на работе дольше положенного.

– Примаро Драгоций. Он знает об Астрагоре кое-что такое, от чего ему будет сложно отмыться.

Лисса прищурилась, как всегда делала, если в воздухе начинало пахнуть чужой тайной.

– Интересно… Думаешь, он захочет со мной поговорить?

– Да, скажи, что время действовать пришло. И… я не останусь в стороне. Назови мое имя.

Женщина черкнула что-то в своем планшете – наверное, внесла изменения в рабочий график. Василиса никак не могла расстаться с ощущением чего-то скользкого. Как будто в руках у нее сидит прыщавая жаба, которую она стремится передать матери.

– Думаю, очень скоро нас ждет тираж в несколько тысяч экземпляров. Пора подбирать звучный заголовок.

– Мам, вставь в статью ссылку на мое имя.

Лисса посмотрела на дочь фирменным сканирующим взглядом. Под таким люди на интервью теряются, начиная лепетать, как цыплята. Василиса не потерялась.

– Нет. Наши разборки со Змиуланом тебя не касаются.

– Если с тобой что-то случится, то я…

– Василис, – женщина сжала руки дочери, ласково поглаживая их, – это я должна о тебе заботиться. А ты и так натерпелась от нас с Нортоном. Все будет хорошо.

Девушка зажмурилась, повторила последние слова матери и улыбнулась. Она почти поверила в это.

========== Глава 29. Фэш ==========

Фэш поймал себя на том, что разглядывает девушку на ресепшене слишком пристально. Она все время трогала себя за волосы, поправляя и без того идеальную прическу, и улыбалась, как пойманный дикий зайчонок.

И еще она была рыжей. Хотя волосы отливали не медью, а жженным апельсином. И эти веснушки вокруг носа похожие на рассыпанные зерна… Наверное, месяц назад он бы на нее даже не взглянул.

– Пожалуйста, проходите. Вас уже ожидают, – девушка чуть замялась, прикусив губу, – вас проводить?

Фэш окинул ее последним взглядом и покачал головой.

– Нет, благодарю. Я уже бывал здесь и не заблужусь.

Этот ужин должен быть почти семейным, если бы речь не шла о Драгоциях. Фэш очень хотел пригласить Захарру, но сестра дала деру, вовремя уехав в Драгшир и прихватив с собой Лазарева и Диану. Фэш готов был биться об заклад – они там уже вдоволь посмеялись над ним. Он тоже мог бы уже ехать по заснеженной дороге вдали от слепящего света и липких взглядов.

Но Фэш Драгоций не хотел возвращаться туда, где пахло ей.

Рубашка слишком туго охватывала шею, поэтому пришлось чуть задержаться, стараясь ослабить ворот.

– Какой же ты беспомощный, – две тонкие ручки коснулись ткани, в два счета поправляя ситуацию. – Никак не научишься.

Маришка Резникова выглядела превосходно, как всегда. Тонкая, гибкая – затянутая в черный шелк и невесомый тюль. Она легко коснулась его щеки губами, оставляя запах жасмина. В груди что-то дрогнуло, а потом с выдохом исчезло.

– Спасибо, что согласилась.

Маришка улыбнулась одной из своих тонких, похожих на лезвие, улыбок.

– Что не сделаешь, в память об ушедшем. Пойдем, не хочу заставлять твоего дядю ждать.

Перед Астрагором они появились, держась друг за друга, как будто для них не было ничего более естественного. Фэш учтиво кивнул высокой, крепко сбитой женщине с толстой косой – Хронимаре Столетт, пожал руку Року, а потом в упор посмотрел на Астрагора. Дядя не торопясь сухо дотронулся губами до ладони Маришки, вызывая на лице девушке странную бледность.

– Как давно ты не радовал меня своим присутствием дорогой племянник. Присаживайтесь. Вы как всегда чудесны, мисс Резникова.

Маришка против воли придвинулась к Фэшу – столько оценивающих взглядов напрягали даже ее. Хронимара не таясь пялилась на девушку, словно та была отбивной в ее тарелке.

– Одного не понимаю – зачем было тащить эту девицу? – она усмехнулась краснеющей Резниковой. – Ты, кажется, одна из пташек Мортиновой?

– Госпожа Елена была директором моей гимназии, очень давно. И у вас что-то над губой, мэм. Возможно, я здесь как раз для этого.

Фэш попытался скрыть улыбку за бокалом – все-таки эта девчонка не пропадет. Хронимара дернула уголком рта, в ее исполнении это было равносильно комплименту.

– Правда, это вино отлично подходит к мясу? – Астрагор чуть поиграл ножкой бокала, отчего густая жидкость в нем заиграла рубиновым блеском.

Драгоций как мог старался приготовить себя к этим разговорам – дядя никогда не переходил к делам сразу. Сначала он медленно изводил собеседника казалось бы пустыми разговорами, чтобы потом разом вцепиться в него. Отвратная стратегия. Но для такого он и позвал Маришку. Эта девушка прошла такую школу светской жизни, что могла сама диктовать правила. И ему просто было приятно видеть рядом кого-то близкого, что уж там.

– Красный мускат пятьдесят пятого здесь был бы лучше. Это, кажется, – Резникова посмаковала напиток на губах, – относится к пятилет… нет семилетней выдержке. Я бы подала его в конце вечера.

– Не переусердствуй, – смеясь, шепнул он ей прямо в ухо. Тонкие белые волоски, похожие на птичий пух, щекоткой остались на коже.

Она сжала его ладонь под столом.

– Как ты отнесся к моему решению о передаче Змиулана? – Астрагор отвлекся от разрезанного стейка. Наконец, нашлась тема, способная побудить в дяде интерес.

– Сложно расстраиваться из-за того, что тебе никогда не принадлежало, – Фэш обменялся с Роком быстрыми взглядами, – это было ваше наследие, дядя.

– Малец говорит, словно читает по бумажке, – Хронимара зевнула, прикрывшись рукой в последний момент, – но что ты еще хочешь услышать от него? Неужели правды?

Астрагор пропустил колкость мимо.

– Думаешь, Ляхтич достоин этого?

Вот тут сохранить лицо Фэшу было в разы сложнее. Он всегда слыл вспыльчивым, а уж этот мерзавец вызывал в нем и вовсе лютую злобу. Особенно после его спектакля на собственной свадьбе…

– У меня слишком предвзятое отношение к Марку. Спросите лучше у миссис Ляхтич.

Маришка едва уловимо вздрогнула, точно, она же вроде общалась с Огневой. Фэш постарался гнать все мысли об этой семье к треуглу под хвост.

– Та еще история… Девица, и вправду, сбежала? Говорят, у нее проблемы с головой и она… того. Слегка с приветом. От такой можно ждать всего, что угодно.

– Матушка… не стоит говорить такого. Это всего лишь слухи, – Рок поморщился, – тут скорее дело в дурном характере всех Огневых. Верно, кузен?

Фэш ничего не ответил. Лишь отпил из бокала, под внимательными взглядами всех присутствующих.

– Марк Ляхтич опозорил ее, – неожиданно сказала Маришка и тут же растерялась, словно сама не ожидала от себя такого, – Дейла просто не знала, как себя повести… думаю, у них все уже наладилось.

– Да мне плевать на щенков Нортона. Честно, пускай они хоть все перекрещиваются между собой, милая.

– Матушка…

Фэш еще раз задумался, как такой чопорный высушенный человек, как его дядя, мог сойтись с этой женщиной. И как у них получился настолько уравновешенный сын.

– А ты бы не хотел стать главой компании, м-м? Разве тебя не прельщала власть, влияние, статус… – Астрагор провел пальцем по стеклу, в глазах мужчины горел холодный огонь. Наверное, даже на своего первенца он так не молился.

– Я бы развалил ее за первые пару лет управления. Просто забыв, вовремя приходить на работу, – Драгоций постарался отшутиться, но мужчина продолжал сверлить его взглядом. – Нет, дядя, я бы не хотел.

– Какая досада, – Хронимара сухо усмехнулась, – и чего бы ты хотел?

Фэш неожиданно для себя задумался. Чего бы он хотел, имей право выбора… Мысли сами отнесли его в заснеженный Драгшир, увитый трескучим морозом, там горел огонь и пахло еловой смолой. А еще на ковре валялись шкуры и двое людей…

– Знаешь, что это, – Астрагор опустил на стол какой-то предмет.

Драгоций скинул наваждение, взглянув на круглый синий диск, отдаленно похожий на пуговицу. Медленно взял его в руки. Диск оказался отлитым из металла и каким-то ребристым, словно спаянным из мелких кусков. На одной из сторон блестела чеканная надпись «© Огневы». Фэш усмехнулся непонятно чему, а потом вернул вещицу дяде.

– Твой новый трофей, полагаю. Вряд ли Нортон отдал его просто так.

– Его принес не он, – Астрагор осторожно перекатил диск в пальцах, словно тот был хрустальным, – а его дочь. И отдала она его Марку Ляхтичу… Женщины, так легко подаются чувствам… Но, разумеется, не все.

Хронимара поджала губы, но промолчала.

– Так значит… это та самая часть, – Фэш сжал челюсти, и его взгляд упал куда-то за спину дяди, – которую прятал Лазарев. И она в Змиулане.

Маришка вся сжалась, как будто ее и вовсе здесь не было. Только глаза девушки лихорадочно блестели, словно ее окружала волчья стая.

– Да, эта она, – Астрагор убрал диск, – но вот, где первая? Где Стальной Зубок?

Фэш смог сохранить лицо. Он прекрасно знал, как выглядит этот Стальной Зубок. Еще в первый раз, случайно увидев его в руках Василисы, он сразу признал его. А потом, когда уже сам сжимал в руках, сидя на полу в своем доме и сдувая с кинжала пыль. Ему не верилось, что вот он, последний козырь Огневых, лежит у него в руках.

– Не знаю… может Марку стоит подобраться ко второй дочери Огнева? У него неплохо получается, – Драгоций постарался сказать это как можно небрежнее.