Текст книги "О чем молчит город (СИ)"

Автор книги: Грейзе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

– Мисс ЧарДольская, должно быть, неплохо смотрится на этом столе. За такое было бы грех увол…

Голова Марка с глухим стуком впечаталась именно в этот самый стол. Фэш впервые был благодарен Нортону за такую прекрасную столешницу из твердого, холодного камня. Ляхтич рвано выдохнул, тут же отлетая назад. Его длинные волосы тонкими прядками разлетелись по лицу.

– Я знаю, что вы прячете Стальной Зубок, – визгливо прошептал Марк. – Знаю, что он у твоей рыжей стервы, а ты покрываешь ее.

Фэш вышел из-за стола, обогнул его и встал прямо перед Ляхтичем. Теперь тому приходилось задирать голову, чтобы смотреть на Драгоция.

– А я знаю, что ты конченный мерзавец и подонок. Давай поздравим друг друга.

– Как думаешь, Астрагор сильно расстроится, если узнает, что любимый племянник предал его из-за смазливой дочки Огнева?

Кулаки сжались так, что костяшки заныли. Фэш знал, как дядя поступает с предателями. Знал, что у него есть специальный человек для таких случаев, одно имя, которого может навлечь беду. И честно не хотел испытывать такое на себе. И на Василисе. Точно не на ней.

– Ну что, уже не хочется распускать руки?

– Все это лишь слова, не более. Иди, рассказывай обо всем дяде, и я с удовольствием посмотрю, как он отдерет тебя.

– Ошибаешься. Астрагор поверит. Поверит, когда вместо меня к нему пойдет Дейла и сдаст вас… хотя, может и не поверит. Откуда мне знать, что в голове у отжившего свое старика? Но тогда достанется Огневой. Рискнем?

Фэш лихорадочно цеплялся за мысли, выискивая ту, что могла бы переменить ситуацию. Черт… если он сам пойдет к дяде и первым сдаст Марка… все равно этот гаденыш найдет, как бы утащить за собой и Огневых. Тогда все станет бессмысленно.

– Чего ты хочешь?

– Все очень просто, Драгоций. Я предлагаю сделку. Вы с Огневой приходите к нам с Дейлой в гости, устроим семейный ужин. После чего сами отдаете мне Зубок. А потом ты остаешься и ждешь пока, я буду «провожать домой» Василису. Все честно. Взамен, я не стану говорить Астрагору, что ключ был у вас. Так что после того, как я стану владыкой Астрограда можете и дальше тихонько спать друг с другом. Видишь, конец будет счастливым. Идет?

Марк протянул руку, благодушно улыбаясь. Фэш осторожно пожал ее и, дождавшись, как Ляхтич расслабится, дернул на себя. Теперь настала очередь Марка ошалело пятиться.

– О, ты даже не представляешь, насколько счастливы все будут в конце, Ляхтич.

========== Глава 36. Маришка ==========

Маришка окинула девицу взглядом – прическу явно делала впопыхах, как и макияж, сумка обтесана у краев, а на руках какие-то мелкие царапки, может, от кошки и эти жуткие ногти с отросшей кутикулой. Прелестно.

– Кошмар-р, вы нам не подходите.

– Н-но, вы даже не посмотрели мои рекомендации…

Резникова взяла папку, стараясь не соприкасаться с девушкой пальцами, лениво окинула взглядом первые две страницы.

– Закончили Светлочас? Серьезно… На каком круге?

– На восьмом, – с гордостью ответила девушка. Резникова прищурилась, такая тянула максимум на шестерку…

– У нас есть вакансия младшего редактора колонки про шитье, – тут Маришка поморщилась, – возьму вас туда, если обязуетесь что-то сделать с этим.

Резникова кивнула на зеркало, где отражалась эта дуреха.

– И только из-за… – договорить она не успела, так как на экране высветился знакомый номер. Ей звонил «дорогой друг». – Ступайте.

Девушка еще хотела что-то спросить, но Маришка развернулась к окну, давая понять – разговор окончен. Сердце отчего-то разошлось и все смялось внутри.

– Да? Кто говорит?

– Маришка. У тебя есть мой номер, не притворяйся, – по ту сторону раздался сиплый смешок.

– А, Драгоций? Это ты… надо будет сохранить. Что случилось, говори, у меня важная встреча.

Как ни странно он замолчал. Маришка удивилась – обычно, Фэш сразу переходил к делу, а тут ему как будто залили в рот воды.

– Мне нужно к тебе приехать. Это срочно, – даже так Резникова поняла, что дело – дрянь. И Драгоций конкретно влип.

– Приезжай. Я сегодня свободна.

Неужели ему опять досталось из-за малышки Огневой? Девушка почему-то была уверена, эта рыжая знатно треплет Фэшу нервы… Черт, как ни смотри, достойная преемница.

– Спасибо, – ей послышалось, или он и в самом деле вздохнул с облегчением? – Скоро буду.

Маришка нажала кнопку отбоя, а потом зачем-то полезла в сумочку за помадой и тщательно обвела губы. Взглянула на свое отражение. Светлые, почти белые волосы, – ее гордость и повод для зависти сотен девчонок, приходящих в эти стены, – лежали идеальными волнами. Когда-то Драгоций сравнил их с сахарной ватой, а она жутко обиделась. Вата… И отчего только в голову лезут такие глупости, они давно должны были потонуть в памяти, как камни на дне илистого озера. И все же Маришка почувствовала во рту привкус жженого сахара, который ненавидела с детства.

Драгоций появился в кабинете через час. Рекордное время, если учесть, какие пробки на дорогах после вчерашнего снегопада. Маришка пристально осмотрела его. Принюхалась.

– Ты курил? Фэш…

– Знаю, что бросил. Давай не об этом, – он сел напротив, заняв место той забавной дурнушки. Кажется, не знал, как начать разговор. – У меня к тебе просьба.

– Я догадалась. Говори уже…

– Огнева. Василиса… ей надо уехать. Уехать так, чтобы ее никто не нашел. Хотя бы в ближайшие несколько месяцев.

Резникова не сдержалась и выгнула бровь. Вот как… Честно, такой просьбы она не ожидала. Сердце не выдержало, больно кольнув ребра.

– Помоги. Я знаю, у тебя есть связи, возможности, – Фэш поморщился, как будто его кто-то крепко потрепал, – Маришка… у меня есть, чем отплатить.

Девушка расправила складки на рукаве блузы. Драгоций выглядел вымотанным и не выспавшимся, а кожа вокруг глаз натянулась, словно кто-то вставил под нее спицы.

– Рассказывай, что произошло, Фэш. Я приму решение только после того, как услышу все.

Он выдохнул, закрыл глаза и начал говорить. О Драгшире, этом утопленном в лесах городке, куда Маришка так и не смогла попасть, о Василисе и их непростых отношениях, где-то в жар, то в пекло, о Марке, Дейле, Астрагоре…

– Ключ и вправду у вас? – наконец, спросила Резникова.

За окном уже стемнело, и все вокруг наполнилось тишиной. Сотни огней загорались в бетоне и стекле, разбрызгивая электрические разряды – холодные, похожие на искристый лед.

– Он у нее. Хоть я ни разу не видел его, после того как отдал.

– И ты не жалеешь? Будь Зубок у тебя – все было бы иначе.

Фэш устало потер переносицу – Маришке казалось, что за эти пару недель, что они не виделись, Драгоций постарел лет на пять.

– Вот тогда бы я жалел, попади ключ к Астрагору. Ты сама знаешь, – они обменялись понимающими взглядами, – мой дядя бы уже воспользовался им.

Резникова пожала плечами, чтобы не отвечать. Старший Драгоций всегда пугал ее… он выглядел, как человек, способный достать нож и всадить тебе в живот, если ты посмеешь перечить ему. Когда она два года назад рассталась с Фэшем – этот старик был одной из причин.

– Я не ожидала такого от Дейлы… она всегда была боязливой дурехой, но чтобы так подставить всех…

– Марк относится к ней, как к вещи. А если вещь перестает приносить пользу, от нее избавляются. Ее можно понять. Но я, если честно, не хочу. Она предала Василису, – голубые глаза потемнели.

Маришка посмотрела на Фэша Драгоция, как будто впервые его увидела. Она смотрела и спрашивала себя, стоит ли это того. Вот за ней родные стены, работа, тысячи мелочей, которые так привычны и устроены в ее жизни… а впереди сидит он – с глазами-льдинками, осунувшимся лицом и решением идти до конца.

Резникова встала с кресла и подошла к окну, огромному, во всю стену. За стеклом бурлил Астроград, похожий на пазл из частичек чужих судеб: запутавшихся, успешных, сломленных… Маришка не заметила, как рука повела по запотевшему стеклу, оставляя развод. Ей показалось, что она падет вниз – прямо туда, в самое жерло.

– Что ты сделаешь, если я откажу?

– Пойду к Огневу и заставлю его забрать у Василисы ключ. Тогда Астрагору станет не до нее… А если он не согласится, – тут Фэш мрачно усмехнулся, – удушу Марка в его же доме.

Маришка кинула на него косой взгляд – она отчего-то знала, что Драгоций не шутит.

– Василисе не надо никуда бежать. Я… дам вам время. И шанс.

Стало так холодно, будто окно разлетелось на куски и зимняя стужа заползла в комнату.

– … и вы воспользуетесь им.

Маришка Резникова отошла от окна, не спуская с губ надменной улыбки. Только ее глаза совсем немного покраснели – наверное, надо меньше работать. Или заблокировать номер Фэша Драгоция к черту.

Дейла согласилась на встречу, хотя время близилось к глубокому вечеру. Маришка приняла ее у себя в кабинете, мысленно усмехаясь: сегодня тут побывал целый табор.

Огнева выглядела ужасно. Нет, она была причесана, одета в брендовые шмотки и пахла дорогущей водой, но боги… даже та замухрышка затмила бы ее.

– Присаживайся, дорогая. Прости, что так неожиданно, просто я соскучилась. А эти заботы… черт, начинаю завидовать твоему увольнению, – Маришка прищурилась, заметив, как Дейла вздрогнула. – Выпьешь?

В столе у нее пряталась бутылка коньяка, предназначенная для таких вот казусов. Или для тех дней, когда Резникову все конкретно доставало и хотелось забыться.

– Я н-не… Марк будет против.

– Мы ему не скажем, – Маришка заставила себя улыбнуться, – к тому же, именно о твоем муже и пойдет наш разговор. Тут без этого, – кивок в сторону бутылки, – никак.

Дейла секунду таращилась на девушку, словно та собиралась откусить ей голову, а потом безмолвно заскулила. Маришка поджала губы, следя за подругой. Почему-то ей стало тошно.

– Я ненавижу его, – тихо проныла Дейла, – как я могла любить его?

– До слепоты. Ты могла любить, кого угодно, но выбрала Ляхтича – теперь не жалуйся.

Огнева залпом выпила первую рюмку, даже не поморщившись. Ее взгляд тут же поплыл. Маришка напротив – лишь пригубила.

– О чем ты хотел-ла поговорить? – Огнева провела рукой по лицу, смазав тушь.

– Дай телефон, – Маришка протянула руку, – сегодня к твоему мужу поеду я.

Дейла так ошалела, что икнула. Ее глаза цвета мха почти затопили собой пол лица.

– Как?

– А вот так. Знаешь, мне иногда кажется, что чтобы двое были вместе и счастливы, десятки других должны страдать. И черт, почему я так делаю… – Маришка уже забыла про Огневу, – почему я так делаю?

– Ты о чем? Мариш, я не понимаю тебя.

Резникова улыбнулась Дейле, как пятилетнему ребенку, пытающемуся разобраться в устройстве атома, – тоскливо и безнадежно.

– Где Марк хранит твой подарок? – Огнева подавилась, – говори.

– Как-кой? Зачем тебе? Что ты…

– Я хочу исправить то дерьмо, что ты натворила, милая. Так что хватит ныть, возьми себя в руки и просто ответь. Где. Чертов. Ключ.

Маришка сама удивилась злости, что сквозила в голосе. Так она даже с девчонками с подиума не говорила, когда те вышагивали с грацией беременной коровы.

– Ты?! Тебе же было всегда плевать на всех! Да ты даже ни разу не позвонила мне… почему?

– Потому что я делаю это не ради тебя… прости.

Дейла, наверное, хотела обидеться, но не стала – она и без того знала о характере Маришки. О том, что Резникова плакала лишь из-за одного человека и это было целую вечность назад, целых два года прошло.

– Он в моей тумбочке. Рядом с кроватью, там еще целая прорва всего валяется… Ты правда это сделаешь?

Резникова не ответила, она как раз заканчивала письмо Норту с просьбой приехать за сестрой и не выпускать ее из дома ближайшие два дня.

– Он же тебя не любит… – Дейла никак не могла успокоиться и продолжала действовать на нервы, – он же тебя даже не любит.

– А мне все равно на это. Мне уже не все всё равно. Как думаешь, завтра будет снег?

Когда Огнев приехал за сестрой, попутно обглодав Резникову взглядом, когда сообщение Марку было отправлено, и когда отступать было некуда – Маришка села в свое кресло, развернулась к ночному городу и залпом выпила рюмку коньяка.

Наверное, сюда она больше не вернется.

Наверное, стоило дать той дурехе работу получше.

========== Глава 37. Василиса ==========

В тот же день

Фэш весь день был как не свой. Он мог смеяться, шутить, а потом вдруг раз и выпадал – просто подолгу глядел в одну точку пустым рассеянным взглядом. Как будто кто-то выключал ему все эмоции, оставляя только оболочку. Выглядело жутко.

Василиса как могла старалась разузнать причину, но Драгоций просто пропускал ее вопросы, даже не отрываясь от экрана. А еще он выходил покурить, хотя никогда до этого так не делал. ЧарДольская успела перебрать в голове тысячи вариантов от смерти Астрагора до пожара в Драгшире.

А потом Фэш взял и уехал куда-то, ничего не объяснив. Хотя кто, как не его личная помощница, должна была знать, куда он отправился.

– Эй… ты ничего не возьмешь с собой? Никакие документы, папки… ты точно едешь на деловую встречу? – Василиса нахмурилась.

– Нет. Я еду на свидание с Резниковой. Пожелай мне удачи, – Драгоций впервые за день улыбнулся.

– Удачи, надеюсь, в этот раз она не даст деру, – на душе стало чуть легче. Если у Фэша есть силы шутить, значит, все наладится.

Драгоций вдруг остановился прямо в проходе и даже приоткрыл рот, но потом просто приклеился взглядом к ее лицу, будто выискивал там спрятанный клад. Это был раз пятый за сегодняшний день.

– Ты что, забыл, как я выгляжу? Фэш, это начинает напрягать. Либо говори, в чем дело, либо…

И тут он взял и поцеловал ее, прямо в этом открытом коридоре, где их могли заметить в любую секунду. Просто целовал, прижимаясь лицом и вдыхая запах духов, будто и вправду успел позабыть их. По телу пошла волна мурашек, но не успела Василиса насладиться ими, как ее отпустили.

– Сегодня можешь не дожидаться меня – приду поздно. И… а впрочем, ничего важного. До завтра, – он махнул рукой и поспешил дальше, как будто ничего и не было.

ЧарДольская пару раз моргнула, вытерла рот рукавом и даже легонько ущипнула себя за щеку: вдруг ей все привиделось. Нет, Фэш Драгоций точно был не в себе.

На часах уже было почти одиннадцать, даже уборщица успела вымыть весь холл и уехать, а Василиса сидела на диване в комнате приема, рядом с кабинетом Фэша… то есть отца. Она решила, что никуда не уйдет. Возможно, просидит здесь до утра, и тогда Драгоцию придется завтра сгонять за кофе. Это будет честно. Девушка зевнула, чувствуя, что еще немного и уснет. На стене тикали часы – будто разговаривая с ней.

– Я поступаю глупо, да? И волнуюсь из-за ничего… Наверное, у него просто проблемы на работе. У отца вечно бы-ыл-ли, – она проглотила зевок, – проблем-мы.

А потом ее сморило. В голову полезли какие-то совсем бредовые мысли, как они тысячу лет назад все вместе развлекались в каких-то клубах… как она изображала из себя дочку богатых родителей, лишенную проблем и забот… Как Дейла дернула ее за рукав и ткнула в сторону темноволосого парня, обжимающегося с какой-то блондинкой, после чего шепнула: «Правда, хорошенький? Это Фэш Драгоций… Замутила бы с ним?». А потом они обе смеялись над этой шуткой и давились коктейлем. Замутила бы с ним? Василиса улыбнулась во сне. Наверное, уже тогда она чувствовала – все у них будет.

Кто-то тронул ее за плечо. ЧарДольская медленно вынырнула из неги. Ей показалось, что сон просочился в реальность. Или это сон во сне… перед ней были голубые глаза, в темноте кажущиеся почти синими.

– Правда, хорошенький, – пробормотала девушка, но сестра ничего не ответила. – Фэш? Ты здесь? Где мы?

– В ЗолМехе. Ты заснула на диване перед кабинетом.

– А-а, точно. Сколько времени? – Василиса оглянулась, но вокруг было слишком темно. Свет почему-то не горел.

– Мы одни. Сейчас полвторого.

Фэш подсел к ней, хотя места было немного, а она все еще лежала. Драгоций приподнял ее колени, а потом положил их себе на ноги. Наверное, стоило пододвинуться, но Василиса лишь откинулась на подлокотник так, что волосы достали пола.

– Зачем приехал?

– М-м? А… забыл кое-что, – разумеется, ЧарДольская ему не поверила.

Драгоций продолжал сидеть, будто ничего не происходило, будто это не его рука зацепила пряжку туфель и теребила ее. Василиса закрыла глаза и сосчитала до десяти – не помогло. Вдруг раздался глухой звон – это каблуки встретились с полом. С ног как будто пропало килограмм десять, не меньше.

– Тебе нормально было спать в обуви? – усмехнулся Фэш.

– А тебе нормально приставать к своим подчиненным?

Драгоций издал странный звук, похожий на смешок.

– Это ты-то подчиненная?

Василиса тоже усмехнулась, легонько толкнув его в бок. Впервые за день ей стало спокойно и тепло, словно по венам затекло топленое молоко. В голове клубился мягкий черный туман, сквозь который прорезался чужой голос:

– Я почему-то знал, что ты будешь тут. Мне иногда кажется, что пропади ты за тысячу лиг – я бы все равно тебя нашел.

ЧарДольская не заметила, как приподнялась и оказалась в сантиметрах тридцати от Драгоция.

– И ты бы поехал за мной? Поехал бы за тысячу лиг?

Фэш усмехнулся, рассматривая ее лицо. Наверное, в темноте оно выглядело лишь набором штрихов.

– Мы бы поселились рядом с океаном… в маленьком доме с чайками и приливами. Вода была бы холодной и соленой, но мы бы все равно купались в ней, а потом грелись бы у костра на берегу… и звезды… говорят, у побережья самые лучшие звезды, – Василиса закрыла глаза, представляя маленький дом с огромными окнами. – Я бы сбежала за тысячу лиг хоть сейчас ради такого.

Ей не было видно лица Драгоция, но хотелось думать, что он улыбается и тоже представляет этот дом на берегу. Василиса не сдержалась и искоса глянула на него.

– Фэш… все хорошо?

– Возможно, тебе и придется уехать… если ничего не изменится за эту ночь, – он вцепился ей в ступню, словно она держала его от падения. – Но пока рано думать об этом.

Василиса чуть не слетела с дивана, едва успев вцепиться в обивку. Что значит уехать? Куда она поедет? Особенно сейчас, когда столько всего происходит…

– Не хочешь все объяснить? Кажется, за моей спиной кто-то решает, как мне быть. А я такое не очень люблю, ты же знаешь, – Фэш молчал, поэтому ЧарДольская решила добить его, – ты ведешь себя очень странно. И даже не скрываешь этого. А все началось после прихода Ляхтича. Что он такого наговорил, Фэш?

Ее слова наконец подействовали, и Драгоций перестал считать ее за кусок стены. Во всяком случае его взгляд больше не казался потерянным.

– Ему известно о ключе… то, что он хранится у тебя.

Наступила тишина, нарушаемая лишь ходом часов. ЧарДольская смотрела на темное пятно впереди, которое было Фэшем. Смотрела и не могла пошевелиться, она как будто тоже выпала из реальности и барахталась, пытаясь найти якорь.

– Так это… я догадывалась, – и почти сразу последовал второй вопрос. – Откуда?

Драгоций покачал головой, но отвечать не стал. Вместо этого он потянул девушку на себя, перетаскивая ее под бок. От него пахло ландышем и дымом, а еще немного женскими духами. Непереваримый запах. Василиса уткнулась в помятую рубашку.

– Я не отдам Астрагору ключ. И Марку, – тихо сказала она, – и они не найдут его.

Фэш едва уловимо вздрогнул, но потом только сильнее сжал ее плечи. Знать бы, о чем он сейчас думает…

– Отдашь. Отдашь, если мой дядя доберется до тебя. Ты сама сказала, что он хуже Огнева.

ЧарДольская яростно смяла ткань под рукой, шершавую и жесткую, похожую на чешуйки. Фэш был чертовски прав, если дело дойдет до Астрагора – все она отдаст.

– Куда ты ездил?

– Встречался с кое-кем. Она обещала нам помочь… – Василисе не очень-то понравилось это «она», сказанное с неуловимой тоской. – А еще я написал Лиссе. Сам.

Девушка усмехнулась, а вот это было зря – она уже успела обрадовать мать отказом Драгоция. Так что напоминать ей лишний раз не стоило.

– И она согласилась увидеться со мной и дополнить свою статью перед тем, как издать ее.

– Фэш?.. – больше ей было нечего добавить. Сердце смялось листком черновика, и десятки иголочек прошлись через него. – Спасибо.

Драгоций улыбнулся, но получилось криво. Как если бы его губы разбились на десяток осколков, а потом кто-то постарался сложить из них целое.

– Пока не за что.

И в этот момент, сидя у Драгоция под боком в темном огромном здании, где больше ни души, Василиса поняла – она его любит. Любит его взгляд, каким бы колючим тот не был, любит голос, руки, нос, плечи… Но куда больше то, что прячется под всем этим. Ей захотелось расцеловать каждый кусочек этого тела, и целовать, пока губы не устанут и не покроются коркой.

Девушка нашла взглядом лицо Драгоция. Сосредоточенное, бледное и пустое, как будто он решал судьбы мира.

– Не надо, – Василиса мягко провела ему по плечу рукой, – ты же сам сказал, что эта ночь может все изменить. Надо просто ждать. Не мучай себя впустую.

А потом ЧарДольская не выдержала и поцеловала его. Так, чтобы он забыл обо всем и просто вернулся из мыслей. Выкинул из головы Марка, Астрагора, эту загадочную «она» и был только с ней – с Василисой. Фэш зажмурился, словно ему попал песок в глаза, но девушка лишь сильнее прижалась к нему. И Драгоций сдался. Он что-то шептал ей, вдыхал ее запах, гладил голые плечи. Величественные стены ЗолМеха с прохладным интересом следили за ними, часы продолжали свой бег, предрекая скорое утро…

Завтра наступит новый день, и они подумают, как им быть. Но чтобы не пришло завтра, у них остается сегодня.

И все у них будет хорошо. Василиса отчего-то верила в это.

========== Глава 38. Маришка ==========

В ту же ночь

Маришка была знакома с Марком чуть меньше, чем всю жизнь. Их семьи неплохо общались, пока отца Ляхтича не выперли с работы за превышение полномочий и не перевели куда-то в глухую провинцию. После такого их дороги разошлись на долгие десять лет. Маришка завела новых друзей, целовалась с новыми мальчиками и не очень-то грустила. К тому же, у нее был Фэш, а у Марка – стойкое желание вернуть утраченное, амбиции и ненависть ко всему миру, отобравшему прежнюю жизнь.

Потом они снова встретились, выросшие и успевшие наделать ошибок, встретились под одобрительный взгляд Мортиновой и ее тонкую улыбку. У Маришки уже не было Фэша, а Марк давно понял, что свою ненависть и амбиции надо держать в узде. Они сразу сошлись, учуяв друг в друге схожие черты. Но также быстро и отпустили друг друга, уж слишком похожи были и слишком хорошо понимали, что прячется у них внутри.

Теперь же у Маришки – холодная одинокая постель, а у Марка – жена, которую он и в грош не ставит. Наверное, им было лучше остаться детьми и никогда не взрослеть.

– Что это ты вспомнила обо мне? – Ляхтич открыл дверь машины.

Маришка заставила себя сесть в кожаный салон и не скривиться. Ей уже все равно, что будет… надо просто чаще повторять это в мыслях.

– Стало жаль малышку Огневу, – улыбнулась она так, что стало ясно – плевать ей на Дейлу. – И просто я еще не успела поздравить тебя с новыми высотами… Фалькор бы гордился тобой.

Черные глаза на миг потеплели.

– Астрагор все никак не освободит мне место… чертов старик. Ему давно пора потесниться, как и всем Драгоциям.

– Потерпи еще немного, ты столько терпел, что пара лет пройдет незаметно.

Он ничего не ответил, хотя руки сильнее вцепились в руль. Наверное, Марк успокаивал себя также.

В доме Ляхтича с переездом Дейлы ничего не изменилось – все те же холодные стены, лишенные даже капли уюта, зато начисто вымытые и выкрашенные. Когда-то Маришка удивлялась, как в этой квартире царит такой строгий порядок, а потом поняла – Марк просто почти не бывает тут. В холле на вешалке висело женское пальто и пара шалей, в колонке стояли женские ботинки – вот и все напоминания об Огневой.

У Резниковой начали слегка дрожать руки, она все не могла успокоиться. Остро захотелось выбежать из этого дома, прыгнуть в первое же такси и гнать отсюда. Тебе уже на все всё равно, напомнила себе девушка, крепче сжимая кулак.

– Будешь вино? – Марк помог ей снять легкую шубку, невзначай коснувшись белого локона. – Черт, я успел соскучиться по тебе, Мари…

Детское имя не вызвало ничего, кроме раздражения. Как туфли на размер меньше, которые ты перерос, но отчего-то все еще носишь, стирая кожу.

– И я… Ты изменился. Как тебе семейная жизнь?

Марк как раз достал бутылку вина и читал этикетку, но вопрос заставил его отвлечься.

– Думаю, Дейла уже успела проныть тебе все уши про нашу семейную жизнь… а вообще, знаешь, – он усмехнулся, – не так уж и плохо.

Резникова сухо кивнула. Не так уж и плохо измываться над своей женой, знакомой с детства и когда-то влюблённой в тебя до слепоты. Не так уж и плохо… Но мысли про Дейлу ушли также быстро, как и появились. Маришка медленно приблизилась к Ляхтичу и провела рукой по плечу. Бутылка опустилась на стол.

– Эй, Мари, у меня теперь кольцо, – Марк неохотно увернулся от ее рук, – а ты два года спала с Драгоцием. Прости, детка, но…

Маришка не дала ему договорить, ловко сдернув с пальца тонкий золотой ободок. Повертела его в руках, а потом кинула куда-то под стол. Раздался глухой цокот.

– Первую проблему мы решили, – прошептала она, прямо в ухо Ляхтичу, – а про вторую ты забудешь, когда…

Ее рука опустилась на его штаны, чуть сжав их.

– … хм, кажется, уже забыл.

Марк больно дернул девушку на себя, и весь мир поплыл перед глазами разноцветными кругами. Скоро это закончится.

В бокал Ляхтича соскользнула тягучая капля из флакона, принесенного Резниковой.

В окно проходил серебристый свет луны. Вся комната плавала в нем, как в расплавленном масле. Маришка лежала на боку и думала, что не видела еще ничего красивее. Ее белые волосы были рассыпаны по подушке, по одеялу, по рукам – казалось, они превратились в туман и затопили собой всю комнату. Маришка представляла, что задыхается в них. Рядом сопел Марк, закинув руку ей на талию и небрежно сжимая нежную кожу. Совсем неласково. Совсем неприятно. Резникова чувствовала себя дорогой хрустальной вазой, в которую поставили гнилой цветок, и теперь ее до краев переполняла мутная вода.

Маришка коснулась ногами мягкого ворса ковра. Сердце билось в горле так сильно, что хотелось сжать его прямо там, пока оно не затихнет. Резникова снова посмотрела на Ляхтича. Он спал, завернувшись в одеяло и не подавая признаков жизни. Маришка знала, что-то снотворное не подведет. Но все же… Ей было страшно.

Тумбочка Дейлы едва темнела в тусклом свете. Маришка как можно тише открыла первый ящик, зарывшись в него. Сначала она была аккуратно и просто перекладывала вещи, едва касаясь их, но потом начала буквально перетряхивать все.

– Черт, Черт, черт, – шептала девушка, – где же ты…

Она прекрасно помнила, как выглядел этот ключ. Маленький, синий диск. Но в руки попадало все, что угодно, только не он.

Марк заворочался, и Маришка отпрыгнула от тумбы, как ошпаренная. На пол полетело что-то мелкое, укатившись под кровать. Девушка напряжённо вглядывалась в спину Ляхтича, но та продолжала мерно покачиваться – он спал.

Наконец, ее пальцы сжали холодный, скругленный предмет. Резникова вытащила часть ключа, судорожно выдохнув. Вся спина уже намокла, и во рту сделалось сухо. Секунду Маришка любовалась на синий перелив красок, но потом быстро спрятала диск в одном из потайных кармашков сумки под подкладкой. Теперь нужно убраться отсюда.

Резникова собрала свои вещи и, как есть, в полной темноте начала натягивать их. Впервые она надевала мятые, пропахшие духами шмотки, не вытаскивая их с полок шкафа, а подбирая прямо из-под ног. Пояс от платья никак не желал находиться, поэтому пришлось плюнуть на него и оставить на прощание Марку.

Уже в дверях Маришка взглянула на спящего мужчину. Днем, когда он проснется, то захочет найти и убить ее, а пока на его губах застыла блаженная улыбка.

Вдруг рука Ляхтича стала шарить по пустой половине кровати рядом, где еще хранилось тепло маришкиного тела. Девушка поняла – надо бежать.

– Мари-и, – сонно пробормотал Марк, – Мар-ри… ты тут?

Его глаза открылись.

Резникова забыла, как дышать. Она очень медленно поставила сумку за дверной косяк. Марк почти что спал. Его лицо оставалось пустым и разморенным – на грани яви и дремы.

– Да, – тихо ответила девушка, – спи. Еще ночь.

– Ч-что ты? На тебе одежда?

– Я не остаюсь в чужих постелях до утра, забыл?

Марк еще раз моргнул, оседая вниз.

– Посиди рядом. Еще чуть-чуть.

Маришке пришлось подойти и присесть на край огромной кровати, с трудом сохраняя безмятежность на лице. Ляхтич слабо коснулся ее руки, тронул свисающий белый локон. Черные глаза глядели на нее с каким-то детским восторгом, как будто она была соткана из серебра.

– Если бы… если бы ты была моей женой… все бы было по-другому, – еле двигая языком, бормотал Ляхтич.

Наверное, это все снотворное заставляло говорить его, вытаскивала из души что-то давно похороненное под слоем ошибок и пыли. Маришка не выдержала и сжала чужую руку.

– Почему он? Почему ты выбрала его, – черные глаза прикрылись, – а не меня? Мари-и…

В окна пробился малиной луч надвигающегося дня. Он пробрался по стене и устроился на одной из картин, озарив ее багряным отблеском. Засиделась, отстраненно подумала девушка, надо уходить.

– Тебя. Сейчас я с тобой. Спи, – Маришка коснулась холодного лба губами, – спи и не думай ни о чем. Все будет хорошо.

Марк отпустил ее, его грудь начала мерно покачиваться – сон утаскивал мужчину обратно в свои объятия. Маришка еще какое-то время смотрела на чужую руку, сжимающую остывающую простынь, а потом выбежала из этой квартиры. На ней не было сапог, и шуба едва прикрывала плечи, но Резникова как будто этого не замечала. Маришка влетела в первое такси и назвала адрес. Прочь. Прочь отсюда.

Конечно, все будет хорошо. Но только не у них.

========== Глава 39. Фэш ==========

Утром они делали вид, что ничего не было. Что все хорошо и обычно – так, как было день, два назад. Василиса занималась делами, только порой бросала такие взгляды, что жар полз по позвонкам. Фэш сдерживался, как мог.

А потом ЧарДольская просто прошла так близко, что его пришибло запахом духов, отдающих каким-то цитрусом. И Василиса сама как-то оказалась на столешнице, с тяжело поднимающейся грудью и потемневшим взглядом. Она вцепилась ему в волосы так яростно, будто хотела вырвать их. Фэш запрокинул ей голову и уткнулся в тонкую шею с дрожащей кожей.

– Я, – говорила она между судорожными вздохами, – боялась… что… все привиделось.

– Нет, – Фэш сам был не лучше, – ничего не привиделось.

Они просто тонули в друг друге по очереди. И черт, как же это было здорово… казалось, что дна нет и если ты нырнешь чуть глубже, то и вовсе провалишься.

Но стоило Драгоцию отвлечься, как в голову вновь приникали мрачные мысли. Он решил ждать Маришку до полудня, а потом ехать к Огневым и решать все своими силами. Скорее всего, Василиса заартачиться и не захочет подставлять отца, которого Фэш был готов удавить. Тогда придется хитрить. Но он сделает все, чтобы к завтрашнему дню Стального Зубка у нее уже не было. И чтобы он не попал к дяде или Марку.