Текст книги "Это только цветочки (СИ)"
Автор книги: Гейфилд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)
– Майа Горт… – начал Намо заготовленную речь.
Неожиданной силы удар отбросил его назад, и остальные Валар обмерли, глядя, как из портала появляется высоченная тёмная фигура.
– Кто ещё хочет сказать приветственное слово? – усмехнулся Гортхаур, потирая руку. – Да, я тоже рад всех видеть.
Мелькор и Хэннер вышли следом.
– Не укоротишь поводок своему психу на этот раз – пеняй на себя! – истерически выкрикнул Ирмо в сторону Тёмного Валы, обнимая близнеца за плечи. Намо зажимал рот ладонями, сдавленно рыча от боли. – Я сделаю всё, чтобы… чтобы…
– Чтобы твоя задница оказалась натянутой на самый длинный шпиль Ангбанда, – издевательски продолжил Гортхаур. – Ах, прости, кажется, он в тебя не войдёт.
– Гор, – устало улыбнулся Тёмный Вала, сжимая плечо своего военачальника, – идём. Извини, Оромэ.
Оромэ кивнул, принимая его сожаление. Развороченное место Силы восстановлению всё-таки подлежало, так что претензий к старшему Охотник пока не имел. Могло быть и хуже, и они оба это знали.
Держа за плечо Гора, идущего справа, сопровождаемый слева Хэннером, который держался за его руку и старался не шмыгать, и ни на кого не глядя, Мелькор прошёл мимо братьев и сестёр к своему дракону.
– Ни фига себе, – зевнула Несса, одёргивая мятое платьице, – какой красивый. Это что, Саурон?..
Карвир сидел на крыльце и курил. Свет полной луны делал его похожим на призрака.
Хэттер опустился на площадку перед замком и сложил крылья. Майа вскочил, уронив сигарету.
– Мел! – закричал он. – Мел!..
Первым вниз спрыгнул Хэннер и бросился целителю на шею. Обнимая его одной рукой, Карвир махал Мелькору.
Третья тёмная фигура медленно отделилась от тела дракона, и когда о брусчатку ударили тяжёлые сапоги, восторги мигом стихли.
– Ты… живой? – удивлённо проговорил Карвир.
– Ага… – отозвался Хэннер с напускным безразличием. – Он теперь тоже будет жить с нами.
Гортхаур протянул руку, целитель неуверенно пожал её и улыбнулся.
– Добро пожаловать в твой замок, Гор.
– В наш, – неумело улыбнулся в ответ Тёмный Майа и немного задержал его пальцы в своих, – это наш замок.
– Идём, – сказал Мелькор и за руку повёл Хэннера внутрь.
Карвир улыбался, глядя Гортхауру в глаза, их пальцы по-прежнему соприкасались.
– Спасибо, что ты его спас.
– Я могу сказать тебе то же.
– Я и должен это делать, я же целитель.
– Да ты что? – саркастически улыбнулся Гор. – Вот бы никогда не подумал!
Карвир рассмеялся, и Гортхаур, вздрогнув, торопливо отпустил его руку.
Проходя с Хэннером по коридору, Мелькор взял одну из колотящихся в истерике телефонных трубок.
– Да, Манвэ, я тебя слушаю.
– Думаешь, если ты вытащил с обратной стороны мира своего поганого ублюдка и у тебя их стало два, ты нас напугал?! Можешь себе их хоть тысячу наштамповать, воинство Света…
– Манвэ, я тебя люблю. Не бойся, я постараюсь убедить Гора больше за тобой не охотиться. Главное, не давай ему причин.
– Ты ещё будешь нам условия ставить, поганая чёрная тварь?!
– Я дал тебе совет – на правах старшего брата, а с поганым ты уже повторился. Я устал, перезвони через неделю.
Мелькор отшвырнул трубку и пошёл дальше, расстёгивая рубашку.
– Мел, – Хэннер, торопливо шагавший рядом, нервно облизал губы, – а то, что сказал Гор… правда?
– Да.
– А ты… ты… – Майа всё никак не мог задать волновавший его вопрос, самый важный, чудовищно важный… Мелькор развернулся, обнял его за плечи и поцеловал.
– Я никогда тебя не разлюблю. И никогда ни на кого не променяю. Гор теперь со мной. Все, кого я люблю, рядом. Мне ничего больше не нужно для счастья.
– Но Гор ведь сказал, я твой... как бы сын…
– Если бы мы с тобой этого не знали, я продолжал бы тебя любить, и ты меня тоже, правда?
– Д-да…
– Тогда будем любить и дальше. – Вала ободряюще улыбнулся, и Хэннер растянул уголки губ в ответ. – Идём.
Они пошли дальше по тёмному коридору, крепко держась за руки. Хэннер не хотел думать о Горе, о том, что будет дальше и о том, что только что произошло и о чём он почти ничего не знал. Он хотел вечно идти с Мелом по коридору и не помнить больше ни о чём. Хотел, чтобы для них остался только этот миг, миг, в который Мелькор открылся ему до конца, миг, который сплотил их после пережитого удара сильнее, чем любое ошеломительное слияние. О чём думал Мелькор, он не знал, но по нервозно учащённому дыханию догадывался, что всё не так гладко, как он мог бы подумать.
Два чёрных волка играли в парке. Гор припадал на передние лапы, Карвир подскакивал с разных сторон, стараясь схватить его за шерсть на плечах, и весело улыбался, виляя хвостом.
На тёмной глыбе Ангбанда светилось единственное окно.
Той ночью никому из обитателей Ангбанда не довелось спать.
Мелькор лежал на постели и смотрел в потолок. Хэннер прижимался к его боку, зажмурившись и изредка вздрагивая. Они не раздевались, не говорили, старались не шевелиться лишний раз, будто их могут заметить и растащить в стороны, если они выдадут себя лишним движением или звуком.
– Мел, – спросил Хэннер шёпотом, прижавшись щекой к груди своего Валы, – а ты ему рад?
– Да, – помолчав, ответил Крылатый. – Очень.
– А… он всегда был такой?
– Да. Он тоже рад, на самом деле. Просто по нему этого не скажешь.
– Мел, он же нам врал…
– Что с того… – вздохнул Вала. – В некотором роде он был прав. Сегодня я снова пошёл против судеб. Его нельзя было вернуть.
– Но ты же вернул?
– Я устал сомневаться. Поэтому вас теперь двое.
– А я правда…
– Да.
Хэннер неуютно поёрзал, но Мелькор обнял его за плечи и теснее прижал к себе.
– Расслабься, волчонок. Между нами в самом деле ничего не изменилось.
– А между тобой и Гором?
– Надеюсь, тоже.
– Мел, а когда я совсем вырасту, кем же я стану?
– Взрослым волком, – улыбнулся Вала и поцеловал его в нос. Он хотел ещё что-то сказать, но ощущение вторжения на территорию Ангбанда потревожило его.
– Мел?! – Хэннер вскочил на кровати и, торопливо её перебежав, спрыгнул на пол и вылетел в окно вслед за Мелькором, который секунду назад опрометью метнулся туда же. – Мел!
Ширококрылая тень промчалась через парк, обогнав две мчащиеся волчьи, но, как ни странно, первым, узнав пришельца, успел приземлиться младший майа.
– Йонвэ! – воскликнул он. – Что случилось?
Друг просиял, увидев его, хотя выглядел растерянно и жалко. Через секунду, впрочем, светлый майа распахнутыми от ужаса глазами уставился на поднимающегося из волчьего обличья Гора.
– Стоять! – рявкнул Мелькор, приземляясь прямо перед Гортхауром. – Его нельзя трогать!
– Светлый майа нарушил наши границы и его нельзя трогать? – с издёвкой протянул Гор. – Что-то поменялось в этом мире…
– Он мой друг! – огрызнулся Хэннер, задрожав от злости, и закрыл Йонвэ плечом. – Я тебе глотку порву, если ты его тронешь!
Мелькор и Гор уставились на юного агрессора одинаково удивлённо, и так же одинаково разразились хохотом. Карвир обошёл их и положил руку Йонвэ на плечо.
– Что случилось с Манвэ?
– Не с Манвэ, – уныло ответил тот. – Со мной.
– Прекратите надо мной смеяться! – оскорблённо закричал Хэннер. Мелькор подошёл к нему и обнял за плечи, невзирая на попытку сбросить руку.
– Остынь, Хэннер, просто мы подумали, как ты на нас похож.
– Я ни на кого не похож, я свой собственный, – забурчал младший майа. Ему хотелось быть похожим на Мела и не иметь ничего общего с Гором.
Йонвэ шагнул к Тёмному Вале и, прямо глядя ему в лицо, проговорил:
– Вала Мелькор, я хочу принести клятву и служить Тьме.
– Опаньки, – ехидно проговорил Гор, – как резко упала популярность Манвэ!
Хэннер зверёнышем уставился на него.
– В каком смысле? – ошеломлённо спросил Мелькор.
– Я больше не могу… – жалобно протянул Йонвэ, сделал ещё шаг и, уткнувшись в Мелькора, зарыдал. – Только не звоните ему…
– Всё-всё. Никто ему не будет звонить. – Карвир дал Йонвэ в руки стакан с молоком, но у беглого слуги Манвэ так тряслись руки, что целитель предпочёл поить его сам. Хэннер рядом не находил себе места, не зная, чем помочь лучшему другу. Мелькор курил у окна, Гор, присев на кухонный стол, с явным удовольствием наблюдал за происходящим.
– Что делать будем? – спросил он минут через пять, когда молоко кончилось, а рёв Йонвэ перешёл в слабый скулёж.
– Йонвэ, – сказал Мелькор тихо, и светлый майа весь обратился в слух, – тебе нужно отдохнуть. Хэннер, проводи его наверх и позаботься о нём… ни на шаг не отходи, понял?
– Я тебе помогу, – ласково сказал Карвир Хэннеру, и они вдвоём повели Йонвэ в комнату наверху.
После сухого щелчка в кухне погас свет. Остался только огонёк мелькоровской сигареты и шум ветра в ветвях за окном.
Гор бесшумно пересёк комнату, и до того, как он сделает последний шаг, Вала не выдержал и обернулся.
– Гор… – прошептал он одними губами. Майа ухмыльнулся; один Мелькор мог распознать в саркастической мине любовь, тоску и яростную нежность; его затрясло сильнее, чем перенервничавшего Йонвэ, он присел на подоконник, чтобы не упасть, и в тот же миг Гор уничтожил оставшиеся между ними сантиметры и пробормотал ему в губы:
– Я так ждал тебя, Мел, так не хотел отпускать… прости, я не хотел тебе врать… ты же понимаешь, я не мог иначе, ты бы остался со мной и бросил его, бросил их всех, а я…
– Ты мне ещё всё расскажешь, – ухмыльнувшись, пообещал Мелькор и поцеловал его в искусанные губы. Ощущение обожгло его; мир будто повернулся вспять, и вернулась та краткая эпоха их любви, когда ещё нечему было стоять между ними. Гор обхватил горячими ладонями голову возлюбленного, зарылся пальцами в его волосы, и целовал его, целовал, целовал, прижимаясь всем телом.
– Мел, Мел… – Гор усмехнулся, блеснув глазами, – я думал, у тебя ещё в лесу на меня встанет.
Вала уткнулся лицом в его волосы, потёрся о них щекой, истерически улыбаясь.
– Не до того, Гор. Честно, не до того.
– Что я слышу! – Майа с удовольствием тёрся о него в ответ. – Мы почти поменялись местами!
– Не издевайся…
– Мел… – Гор мягко поцеловал его ещё раз. – Но ты же меня хочешь? – Мелькор прижался щекой к его ладони. – До чего тебя довели… Ты еле на ногах стоишь. Идём, я тебя провожу… и останусь у тебя, если ты не против.
Мелькор встал, держась за его плечо; чудовищное облегчение подкосило его окончательно, и если несколько часов назад он был готов умереть, сражаясь за Гора, за Хэннера, за подобие определённости, в конце концов, то сейчас ему казалось, что он умрёт от собственного неосторожного вздоха. Его Гор был рядом, они все здесь, если это не сон, а если сон, то главное – не просыпаться, иначе верная смерть…
– Идём. – Гор обнял его за талию и повёл в спальню; спотыкаясь и хихикая, как пьяные, они преодолели полтора лестничных пролёта, остановились поцеловаться, добрались кое-как наверх, ввалились в первую попавшуюся спальню и заперлись там. Гор припёр дверь изнутри (никакая пустота не способна выбить старые привычки) и потянул Мелькора вглубь комнаты.
– Будешь спать со мной сегодня ночью, Мел?
– И не только спать, – вымученно улыбнулся Мелькор, усаживаясь на кровать и расстёгивая рубашку. – Правда, Гор?
– Правда, – в знак согласия Гортхаур прикрыл глаза и, шутливо оскалив зубы, вопросил: – У тебя ведь никого не было до меня?
– Кто бы мог на такое решиться, – ухмыльнулся Тёмный Вала, опуская ресницы. Невыразимая чувственность этого движения всегда выводила Гора из равновесия.
– Я бы уничтожил любого наглеца, – проворковал майа и тычком опрокинул его на кровать. – Ну, расскажи, как ты по мне скучал, Мел… ты ведь скучал, скучал, правда?
Гор никогда не путался в тканях, застёжках и пуговицах. Он действовал уверенно и быстро, и потому почти сразу услышал долгожданное хрипловатое: «Да…»
Хэннер взял стакан, налил холодной воды из чайника и принялся пить большими глотками. За ночь он чуть голос не сорвал, успокаивая Йонвэ, и, если бы не Карвир, наверное, не справился бы. Мелькор так и не появился. Наверное, им с Гором надо было поговорить.
Не успел Хэннер себя успокоить тем, что после столь долгой разлуки хочется обсудить множество всяких вещей (если бы их с Мелом разлучили хоть на неделю, Хэннер бы всюду ходил хвостиком за своим Валой, а с Гором они не виделись ого-го сколько!), и кое-как примириться с присутствием Гора в Ангбанде (они так привязаны друг к другу, друг Мела – мой друг…), как в кухню вошёл Гор и, спокойно отстранив младшего майа, взял с плиты чайник. Вода мгновенно закипела, крышка запрыгала, выпуская клубы пара, и майа приложился к носику, с явным наслаждением глотая кипяток. Хэннер смотрел на него расширенными глазами.
Опустошив чайник наполовину, Гор поставил его на место, со вкусом облизнулся и насмешливо посмотрел на своего потомка.
– Думаешь, это больно? После общения с балрогами – ничуть.
Хэннер медленно поставил стакан на стол. Ему казалось, что вода под взглядом Гора сейчас вскипит и обожжёт ему руки.
– Гор, прекрати так на него смотреть, – раздался от дверей голос Мелькора. – Доброе утро, Хэннер.
Хэннер посмотрел на Мелькора. Потом на Гора, расслабленно стоящего перед ним, с заткнутыми за пояс большими пальцами, в расстёгнутой на груди рубашке. Потом снова на Мела, усталого, взлохмаченного, с глазами в тёмных ореолах, но какого-то… удовлетворённого… задушенно всхлипнул и быстро покосился на чайник с кипятком как ближайший предмет, который можно швырнуть в Гора.
– Остынь, мне даже больно не будет, – хмыкнул Гор, наблюдавший за его внутренними метаниями с пристальным интересом учёного. – В меня и не таким кидались.
Младший майа всхлипнул ещё раз, и, душа рвущиеся из груди рыдания, перемахнул через подоконник и кинулся в парк. Ему казалось, что унизительный взгляд Гортхаура преследует его всюду; Мелькор даже не окликнул его. Чувствуя себя отверженным и покинутым, Хэннер целую вечность ломился через кустарник, царапаясь о ветки и вытирая рукавами злые слёзы.
…утешай себя больше, Хэннер, никто тебя не утешит! Как же, говорить они будут! Да они всю ночь… всю ночь, как… как…
Он захлебнулся собственным рыданием и остановился, опёрся на колени, чтобы прокашляться и вдохнуть, но ему не кашлялось и не дышалось, ему было так плохо, что, казалось, даже потемнело вокруг.
…– Давай я встряхну его за шкирку, и всё пройдёт? – предложил Гор, с неодобрением глядя беглецу вслед. – Вон, вон… ишь, как кусты ломает, прямо олень… рогатый. – Майа хохотнул. Мелькор вздохнул и покачал головой.
– Я его догоню.
– Ты его ещё и догонять будешь? А он не треснет?
– Гор, пожалуйста, – Вала посмотрел ему в глаза и легко дотронулся до подбородка, – будь с ним… поосторожней. Он очень юн.
– Я никогда не был юным, – независимо фыркнул Гор и отвернулся. Его уязвляло то, что Мелькор так носится с неофитом. – Почём мне знать, как с ним обращаться?
– Так же, как я обращался с тобой, дав тебе Тьму, – тихо отозвался Мелькор и скользнул пальцами по его виску, как тогда, в первый раз, когда Гор открыл глаза на зелёном лугу. – Очень бережно. Он ведь ревнует.
– Я тоже тебя ревную!..
– Вот ты это и сказал, – довольно улыбнулся Крылатый, но тут же посерьёзнел. – Никто не заменит мне тебя, ты же знаешь. И он не мог заменить. И никогда не заменит. Но раз у тебя получилось… люби его, Гор, ты же умеешь.
Гор молча смотрел в сторону.
– Мел… – он скрипнул зубами и более твёрдо продолжил, – Мел, я не знаю, получится ли у меня.
– У нас с тобой всё получится. Ты же всегда хотел это делать. Хотел учить кого-то, заботиться о нём, хотел, чтобы у тебя был кто-то, кто не смотрит на тебя… так, как я. А просто любит тебя. Вот и наслаждайся.
– Не очень-то он меня любит, – оскалился Гортхаур.
– Полюбит. Полюбит, как меня полюбил. А пока сделай кофе Карвиру. – Мелькор направился к окну.
– Я тебе что, служанка? – иронично поинтересовался Тёмный Майа.
– Нет, – легко отозвался Вала, улыбаясь, – ты моё доверенное лицо. Сделать кофе для моего целителя – самая ответственная в Арде работа!
Гор усмехнулся и подошёл к шкафчику. Огонь на выключенной плите загорелся сам, отставленный в сторону чайник снова вовсю кипел. Гор улыбался, насыпая в чашку кофе и сахар – точные пропорции, он отлично помнил, до тысячной грамма, сколько и чего насыпать и налить, чтобы Мел остался доволен.
Сила вернулась, и пользоваться ею было удовольствием, в котором Гор не мог себе отказать. Даже если применение силы заключалось всего лишь в кипячении чайника.
Сейчас, – пожалуй, впервые в жизни, – Мелькору было бы не жаль и умереть. Он сделал всё, что хотел, и всё, что мог. Он шёл вслед за Хэннером, чётко ощущая его ярость и боль, но его ничто не злило и ничто не волновало. Ему снова улыбалось небо.
– Малыш…
– Отойди… – глухо отозвался Хэннер, отвернулся, пытаясь незаметно стереть слёзы. – Уйди от меня…
– Хэннер, я тебя люблю.
Маленький майа всё-таки посмотрел ему в лицо, хотел выкрикнуть что-нибудь оскорбительное – и не смог.
На мгновение у него остановилось сердце.
Раньше между ними стоял Гор. Теперь они видели друг друга такими, какие они есть.
Они звучали на одной частоте. Мелькор знает о нём всё. В его прошлом, настоящем и будущем. Знает, чего он хочет. Знает, что их связывает. Знает лучше самого Хэннера.
Раздавленный этим ощущением, Хэннер тихо всхлипнул и подошёл к своему Вале. Обнял его за пояс и, тихо шмыгая носом, уткнулся ему в грудь.
– Мел, – пробормотал он, – прости меня, пожалуйста…
Мелькор погладил его по голове, и все тревоги из головы майа тотчас выветрились. Хотя бы на ту пару бесконечных минут, что они могли стоять здесь, наедине, и купаться друг в друге.
– Ты меня и не обижал.
Время текло медленно-медленно. Хэннер парил в могучей вибрации Валы, ощущая себя свободным и защищённым.
– Мел… – прошептал он, когда эмоции немного улеглись, – Мел, а тебе влетит от Эру, да?
– Нет, – улыбнулся Тёмный Вала. – Если бы отец чего-то не хотел, он бы не позволил никому этого сделать.
– Правда?
– Конечно. Ведь он знает всё.
Хэннер задумался, по-прежнему прижимаясь к своему возлюбленному. Ему не хотелось отсюда уходить, снова окунаться в злоязычие Гора и кучу возникших проблем… о школе он даже думать боялся.
– Малыш, – тихо проговорил Мелькор, – у нас всё получится.
«Мы» были Мелькор, Гор, Карвир и он. Теперь уже не только он и Мел. Но… наверное, в этом есть свои плюсы.
– Я всегда буду рядом с тобой, – добавил Вала, зная, что Хэннер хочет это услышать.
Майа вытер нос и уцепился за руку наставника.
– Пойдём, да?
– Пошли. – Мелькор ухмыльнулся. – Пора завтракать.
Йонвэ проснулся от щекочущего ощущения чьего-то внимательного взгляда на своём лице. Открыв глаза, он поморгал, пытаясь понять, где находится; кажется, не в родном замке… и взгляд принадлежит явно не Манвэ или кому-нибудь из его слуг… в Валиноре так не смотрят. Не умеют.
Светлый майа робко повернул голову – и, к своему ужасу, увидел в дверях комнаты того страшного слугу Мелькора, который вчера готов был его уничтожить.
– М-м-м… – задрожал Йонвэ, пытаясь понять, что сказать и кого звать на помощь.
– Чего разлёгся? – ухмыльнулся Гортхаур, опираясь локтем о косяк. – Вставай, тёмное дело зовёт тебя!
Выучка сделала своё – через десять секунд Йонвэ был готов к труду и обороне на все сто. Тёмный Майа обошёл его, критически осмотрел и кивнул:
– Молодец. Идём, поможешь мне на кухне.
Йонвэ посеменил за ним по коридору, покорно глядя в пол, как требовали правила приличия при более сильном малознакомом духе. Тёмный военачальник улыбался от уха до уха, пользуясь тем, что его никто больше не видит.
Попользовать светлого пятколиза на кухне… за такое можно и в Ангбанде его потерпеть!..
Карвир устало приподнялся на локте. Всё спокойно, – сказали ему ощущения. Первым делом он отправился проведать Йонвэ, нашёл пустую кровать и решил, что Хэннер позаботился о школьном товарище.
Нашарив в ящике стола сигареты и зажигалку, целитель спустился по узкой боковой лестнице и, никого не встретив, вышел покурить на заднее крыльцо, где он ждал вчера Мелькора и Хэннера, а дождался ещё и Гора.
Гор.
Познакомились. Повезло.
Пожалуй, кое о чём Карвир знал даже больше Мела. Не то чтобы знал – сейчас понял. Манвэ не принимал его всерьёз, – он никого не принимал, кроме себя и иногда Мелькора, – Оромэ считал слишком кротким и безобидным, и в конечном итоге редкий и ценный для майа аналитический склад ума остался незамеченным. В противном случае Карвира, вероятно, уничтожили бы как носителя потенциальной опасности для других членов социума.
Долго копившиеся в сознании детали наконец составили почти полную картину. Теперь Карвир наслаждался созерцанием, слушая щебет птиц и шелест листвы.
Кажется, тучи над головой Мела рассеялись. Хорошо, если так. Неразгаданным остаётся Йонвэ. И ветер, что скажет ветер на всё произошедшее?
– Закурить дашь? Я сигареты забыл.
Гортхаур появился рядом внезапно, но целитель почему-то даже не вздрогнул. Он взял протянутую ему чашку кофе – чёрный, без сахара, с пенкой, всё как он любит, – и дал Тёмному Майа пачку с сигаретами. Тот достал одну, прикусил фильтр, сигарета тотчас затлела. Гор прикрыл глаза и всей грудью вдохнул дым. На его лице отразилось глубокое наслаждение.
Карвир отхлебнул кофе и неторопливо закурил вторую. Суровая физиономия Гортхаура, которого вчера можно было принять за божество или сумасшедшего, сегодня едва уловимо смягчилась и стала ещё более выразительной – насколько может быть выразительным лицо зверя, не знаешь – не поймёшь. Карвир неплохо знал мимику Мелькора, а лицо Гора отражало чувства и состояния весьма похоже, – как отражение лица Мела в тёмном зеркале, менее явно и на вид более пугающе, но, если постараться, разберёшься.
Они помолчали. С юго-востока на запад пролетел дракон.
– Можно ещё? – спросил Гор.
– Конечно, бери. Если нравятся.
– Я курю крепче, но для начала сойдёт, – фыркнул Тёмный Майа, зубами вытаскивая из пачки следующую сигарету. – К тому же тебе такие подходят.
– Да, – согласился Карвир и посмотрел ему в лицо.
Гор почему-то чувствовал себя неуверенно рядом с целителем. Он боялся как-нибудь ему повредить и в то же время чувствовал в нём огромную внутреннюю силу. Глядя в светлые глаза второго майа, Гортхаур неожиданно для себя озвучил свою мысль:
– Я тебя не понимаю.
Стало ещё хуже: Гору казалось, что он разговаривает с тем, кто либо слишком мудр, чтобы ответить, либо вообще лишён всякого знания и не способен мыслить.
Над чашкой в руке Карвира слегка колебался тёплый воздух.
– Мел вернулся, – сказал целитель. – Спасибо за кофе, Гор.
Оставшись в одиночестве, Гор скрипнул зубами и вытряхнул из пачки оставшиеся шесть сигарет, чтобы закурить их одновременно.
Очень лёгкое курево…
Мелькор шёл к замку, держа за руку Хэннера. Карвир прищурился. Значит, они слились. Ощутили друг друга как Вала и его майа… хорошо.
Сущности, ощутившие свою связь, ощущаются как одна. В таком случае – как та, которая является более сильной. Невозможно сказать, сколько своих майар ведёт Вала, если не знать наверняка…
– Доброе утро, – улыбнулся целитель.
– Доброе утро! – радостно приветствовал его Хэннер, глаза Валы нежно засияли, и Карвир ощутил, как безгранично его счастье. Больше, чем он заслужил… какая приятная несправедливость!
Вала обнял своего друга за пояс и поцеловал.
– Доброе утро… – промурлыкал он. Хэннер независимо фыркнул и посмотрел в другую сторону.
– Мы же завтракать шли!
– Мы и идём, – хмыкнул Крылатый. Они в самом деле пошли завтракать, Хэннер вбежал в кухню первым и застыл на пороге. Карвир вопросительно покосился на Мелькора, который через несколько секунд, отойдя от первого шока, весело расхохотался.
Юмор ситуации и правда понимали только он и Гортхаур, который, ворча, учил Йонвэ делать «правильные бутерброды» – девять кусков колбасы на тонкий ломтик хлеба.
25 февраля – 14 мая 2009
====== 10. Мой старый кабинет ======
Часть десятая
Мой старый кабинет
– Убить тебя мало.
Мелькор ухмыльнулся.
Тёмный Майа прошёл по кабинету, мрачно осматривая ободранные серые стены, пустой стол и клочки бумаги повсюду на полу.
– Интересно, – ехидно протянул он, – куда ты дел всё моё дерево?
Вала фыркнул.
– Я и не мечтал, что однажды увижу, как ты сюда возвращаешься, – проговорил он, привалившись плечом к косяку и сложив руки на груди.
– Не мечтал, расслабился, угу… сейчас за всё огребёшь! – сверкнул глазами Гортхаур. – И за стол, и за стены, и за… – Он бросил взгляд на перечёркнутое слово «Мелькор», под которым стоял его Вала, и осёкся.
– Нет, Гор… – прошептал Мелькор, пытаясь удержать его, но майа метнулся к стене и приложил ладони к бледному бурому пятну на стене.
Гору казалось, что он ослепнет. Нет, не глаза перестанут видеть… вся сущность перестанет воспринимать любые внешние раздражители. И он не увидит больше ничего.
…лучше бы я раскроил Арду надвое, лучше бы перемешал Жизнь со Смертью, лучше бы мир сорвался с оси и опрокинулся, разнеся в клочки разум Эру…
Его колотило; царапая ногтями стену, он вбирал в себя память ободранных стен, теперь зная, куда подевалась его любимая деревянная обшивка, почему серый камень под его пальцами заляпан кровью, почему снесён уголок столешницы и как появилась эта проклятая надпись…
– Гор, Гор…
Мелькор наконец оттащил своего майа от стены, прижал к себе, крепко обняв.
– Почему, – трясущимися руками обнимая его за шею, бормотал Гор, – почему я не видел?.. Я бы пришёл… я бы не оставил тебя одного, я…
– Я знаю. Поэтому я и выбрал твой кабинет. Ты никогда в него не заходил в нерабочее время.
Майа вцепился в волосы своего Владыки, дёрнул назад, заставляя его смотреть себе в глаза.
– Почему, Мел?! Единственное место… единственное место, которое я выпустил из внимания… почему ты выбрал его?! Почему ты забился сюда, почему… зачем?!
– Чтобы не потерять тебя.
– Одно мгновение твоей боли не стоит всей моей жизни!
– Твоя жизнь стоит чего угодно, – бледно улыбнулся Мелькор. Он так и не верил до конца, что Гор с ним, что это не воспоминание и не галлюцинация. – Любых жертв.
– Лучше бы ты взорвал весь мир… – прохрипел Гортхаур, снова прижимая Валу к себе, гладя его по волосам. – Ты мог погибнуть, мог сойти с ума… мог не выдержать, ведь ты… подошёл к самой грани… – Майа нелегко дались эти слова, кажется, никогда прежде он не испытывал ужаса столь беспросветного. Когда он остался один в Арде, он знал, что Мел не умрёт, и делал всё для того, чтобы его Вала мог вернуться не к руинам, а к небывалому величию его стихии. И потом, наблюдая за Ангбандом, по глупости упустил из виду свой кабинет. Кабинет, в котором единственный, кто был ему дорог, мог уничтожить себя в горе и безумии.
– Я не погиб бы. Я ждал тебя… я тебя ждал…
Гор не смотрел на дверь и страшную надпись, опасался не выдержать. У него и так пережало горло, и, чтобы скрыть спазм, он судорожно сглатывал.
– Всё хорошо, – проговорил Мелькор. – Мы вместе. Больше я никому тебя не отдам…
«Дурень, это я тебя не отдам», – подумал Гортхаур, стискивая руки.
Пламя сорвалось с его рук, расползлось по полу, двинулось к стенам. Мелькор закрыл глаза, опуская голову на плечо Гора, ощущая его присутствие и больше не нуждаясь ни в чём.
Пламя забиралось вверх по стенам, и там, где оно проходило, восстанавливалась привычная Гортхауру обстановка. Тёмно-коричневая деревянная обшивка, деревянный пол, тисовая мозаика на потолке… Из лёгкого дымка восстанавливались мебель и приборы, вернулось даже роскошное перо, которое подарил ему Мелькор – столько жизней назад…
– Открой глаза, Мел.
Вала послушно разомкнул ресницы.
– Ничего не было, слышишь? – Майа внимательно посмотрел ему в глаза. – Здесь ничего не было. Этот кабинет всегда ждал меня, запертый на замок. И ты никогда… никогда не переступал этот порог до моего возвращения.
– Да, – кивнул Мелькор. – Да, так и было.
Кивнув, Гор ласково поцеловал его в губы.
«Не смей ничего от меня скрывать. И ровно половину твоей боли я заберу себе. Хотя бы потому, что я виноват во всём не меньше тебя».
– Пойдём. – Майа потянул Мелькора за руку. – Пусть кабинет привыкает к тому, что я тут натворил, а мы с тобой, пожалуй, немножко отдохнём… правда ведь, отдохнём?
– Ага, – с удовольствием согласился Мелькор, и, вслушиваясь в его сипловатый голос, Гор подумал, что восстановится его повелитель ещё очень нескоро.
Горячие пальцы возлюбленного сжимали его ладонь. Гор шёл рядом, и Мелькор не ощущал холода. Сюда, на полюс, он приходил нечасто. Подумать, побыть в тишине. Могучая сущность лишена тела в понимании плотских существ, но чувствительность её много превосходит плотскую. То, что Мелькор любил снег, не значило, что он не мёрз. Мороз помогал ему думать, помогал сосредоточиться и отрешиться от всего.
На губах Гортхаура то и дело проявлялась хищная улыбка, глаза возбуждённо поблёскивали. Он с трудом удерживался от того, чтобы перейти на бег. Лучше всего было бы, чтобы Мелькор выпустил крылья и, подхватив его под мышки, понёс вперёд. Раньше они любили дурачиться, но сейчас Гортхаура просто сжирало нетерпение. Он хотел, хотел скорее туда, где оставил своих лучших воинов…
– Уже скоро, – улыбнувшись, успокоил его Мелькор. Гор крепче стиснул его руку.
– Вот ведь уже, да? – прошептал он, задыхаясь, будто долго бежал на пределе сил. – Мел, я…
Вала отпустил его руку.
– Иди. Они твои.
Майа просиял. Сияющая пыль столбом кружилась вокруг него, попадая в неумолимое энергетическое поле; пригибаясь, цепляясь руками за снег, Саурон взбежал на засыпанную снегом ледяную глыбу. Такие глыбы окружали довольно большой, почти идеально круглый участок равнины. Ощущение сна царило здесь, тягучий покой грозил затянуть путника, погрузить его в сон среди вечных льдов.
Глаза Гора вспыхнули, губы растянулись в необычно широкой улыбке. Ему хотелось наконец поднять руки и произнести заклинание, но он ждал Мелькора. Пусть… пусть они увидят его тоже! Его сначала… настоящего Повелителя, создателя, отца… и пусть он увидит их.
Вала медленно поднялся и встал слева от Гора, опустил ресницы, подтверждая, что тоже хочет нарушить долгий сон духов.
Гор вскинул руки и закричал во весь голос. Эйфория охватила его. Ему казалось, что купол неба потрескается от его крика и разлетится на острые осколки, что огонь заполонит всё. И сейчас он увидит их, увидит тех, кто так долго его ждал!..
Казалось, воздух над равниной закипел. Сила бурлила, взрывая долгий сон, лёд прорезали глубокие трещины.
– Да! – кричал Гор. – Да, да!
Куски льда полетели во все стороны. Мелькор улыбался.
– Готмог! – заорал Тёмный Майа, неистовствуя. – Просыпайся, Готмог!
Показался могучий загривок балрога. Вслед за тем из ледяного плена вырвались огромные крылья. Размах их превышал диаметр круга почти в два раза. Балрог был огромен. Мелькор засмеялся.
– Готмог! – вопил Гор, сходя с ума от счастья. – Готмог, Готмог!
