Текст книги "Это только цветочки (СИ)"
Автор книги: Гейфилд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
…Карвир обожал сладкие Мелькоровы сигареты с запахом шоколада. Теперь он весь пах ими, у него во рту пахло сигаретами, вся его кожа благоухала дымом, табаком и шоколадом, а терпкие губы Мелькора с природным мастерством ласкали его член, не давая ни секунды отдыха, и майа думал, что у него внутри останется лишь этот всё вытесняющий аромат. Машиной смерти и любви Мелькор себя называл не зря, но не умей он вовсе ничего, Карвир всё равно стонал бы от счастья. Просто потому что любил. И – против всех правил приученных к постельным забавам майар – он бы кусал запястье, чтобы заглушить кощунственные стоны, и старался не шевелиться, дабы не выглядеть постыдно, и не смел бы обнять своего властелина, пока он сам не попросит, и подавно не посмел бы прикоснуться к его губам, и…
Карвир схватил ртом воздух и, прянув от Мелькора, несколько раз с бульканьем кашлянул.
– Мел… – прохрипел он едва слышно, – Мел, я не…
От Мелькора пахло морской солью и лекарствами, глаза и волосы у него потускнели, а шоколадного табака не было и в помине.
– Проснулся, – улыбнулась похудевшая и издёрганная тень соблазнителя. – А я-то уж и не надеялся… почему ты не хотел вернуться?
– Я боялся… – Карвир спрятал глаза. – Я не хотел… становиться… между вами, Мел… я и так…
Мелькор обнял его за плечи и прижал к себе, и целитель блаженно приник щекой к его надёжной груди.
– Ты никогда не окажешься между, как никогда никого не будет между мной и тобой. И если ты не хочешь…
Он нарочно не закончил, и улыбнулся, услышав слабый весёлый смех.
– Я хочу только одного, – пробормотал Карвир и легко поцеловал его в грудь. – Будь счастлив, Мел.
На плите уютно шкворчала яичница. Заспанный Хэннер брякнулся за стол и с благодарностью на мордашке припал к стакану с соком. Тропические ночи казались ему слишком душными.
– Сейчас будет завтрак, – с улыбкой сообщил Карвир, ворочая в сковороде лопаточкой. Выглядел он очень уставшим, но немного лучше, чем вчера.
Хэннер посмотрел на него, сжав губы, с минуту поёрзал на стуле, встал и подошёл ко второму майа. Карвир удивлённо обернулся, когда смуглые пальцы сжались у него на локте.
– Карвир, – свистящим шёпотом осведомился Хэннер, прищурившись ему в лицо, – вы с Мелькором в этой жизни хоть раз переспали?
Целитель отрицательно покачал головой. Младший майа нервно облизнул губы.
– А что он тогда с тобой всю ночь делал?
– Держал на руках.
– Тебе бы так стало лучше?
– Мне и стало.
Карвир отвлёкся на мгновение, чтобы перевернуть яичницу. Хэннер снова облизнулся.
– А… – начал он задавать следующий вопрос, но тут вошёл Мелькор, в одних джинсах и с полотенцем, перекинутым через плечо. Школьник отдёрнул руку от Карвира. Вала с самым миролюбивым видом дошлёпал до них, приобнял Карвира за плечи, заглянул в сковороду и присвистнул:
– Обалденно! Я бы так не смог!
От взгляда Хэннера не ускользнуло, что его возлюбленный легонько поцеловал Карвира в кончик уха, да и румянец смущённого блондина выдал бы Валу с головой. Губы младшего майа обиженно дрогнули, он надулся и отошёл к столу.
– А кое-кто ещё задолжал мне «доброе утро»! – заявил Мелькор жизнерадостно и, опоясав своего любимца полотенцем, энергично потёр по пояснице. Хэннер возмущённо заверещал, пытаясь вырваться, но сбежать от «доброго утра» ему всё равно не удалось. Через минуту, не в силах сопротивляться, он сидел на столе, целовал своего Валу и льнул к нему всем телом, пытаясь обхватить ногами за талию, елозя и бесясь от того, что Мелькор его не обнимает, а вжимает в себя жгутом из полотенца.
Если бы здесь не было Карвира… ну её на фиг, эту школу…
– Завтракать! – провозгласил Мелькор совершенно для него внезапно и ссадил его со стола, а сам пошёл помогать автору утреннего кулинарного шедевра. – Ммм, Карвир, какая вкуснятина!
Карвир зарумянился пуще и бросил на своего Валу любящий взгляд. Хэннер подпрыгнул на стуле от возмущения, но тут же сник, получив от целителя точно такой же.
Над этим надо подумать.
Но перед ним уже стояла тарелка с горячей яичницей, посыпанной зеленью и приправленной кисло-сладким острым соусом, так что размышления на неопределённый срок пришлось отложить.
У дверей школы Хэннер взял своего Валу за воротник и, никого не остерегаясь, поцеловал в губы. У него аж дух захватило от собственной наглости и от шокированных взглядов проходивших мимо… нет, главное, – от того, что они с Мелом целовались в общественном месте, и он теперь сам этого хотел; от того, что Мел ему отвечал и улыбался ему глазами в глаза.
– Я тебя заберу. После уроков, – бархатно прошептал Вала ему на ухо и, вскочив на вороного скакуна, умчался, а Хэннер с чувством глубочайшего превосходства вошёл в школу и гордо направился в сторону лестницы.
– Хэннер!..
Его поймал за локоть большеглазый перепуганный Йонвэ. Посмотрел секунду и кинулся на шею. Хэннер, помедлив, обнял его в ответ, смущённо бормоча:
– Ну ты чего…
Вся бравада как-то растерялась, а обида на лучшего друга прошла, едва он прошептал:
– Хэннер, я так за тебя боялся… Классуха такой фигни нанесла… ты же меня простишь, правда?..
И Хэннер, разумеется, простил. Он не умел долго злиться.
– Может, на самом деле лучше оставить меня здесь?.. – вздохнул Карвир, глядя в лицо своего Валы нежно и взволнованно. – Я бы приезжал к тебе по мере надобности…
– Тогда можешь не уезжать. Ты нужен мне всегда. – Мелькор ухмыльнулся и погладил целителя по волосам. Карвир с наслаждением валялся рядом с ним на спине, положив голову ему на колени, пока сам Мелькор сидел на песке и смотрел на волны в десятке метров от них. На выгнутом дугой стволе почтенной пальмы болтался гамак.
– А ничего, что я не… – смутился и не договорил Карвир, отведя глаза.
Вала улыбнулся и таинственным шёпотом поведал:
– Ничего больше поцелуя… остального мне и так хватает.
Карвир рассмеялся и сжал ладошками его руку.
– Мел, – сказал он серьёзно, – ты лучше всех.
– У тебя научился.
– Меня тогда ещё не было!..
– Ты был всегда. Вот здесь. – Мелькор указал пальцем себе на грудь. – Ничего в этом мире не появляется просто так. И уж тем более ты. Ты специально появился. Чтобы отец смотрел на меня с тобой и думал: а ведь он не только машина секса и убийства! Хотя он, конечно, всё равно в это не верит.
– Что ты машина секса и убийства?
– Что я могу думать иначе. Чем такая машина.
– Главное, чтобы ты сам верил.
– Для этого и существуешь ты.
– Ты меня захвалишь, Мел.
– Нет, – ухмыльнулся Мелькор озорно. – Лучше я тебя зацелую!..
Мокрые и встрёпанные, они бултыхались в волнах у самой линии прибоя, в шутку сражаясь за цветастую раковину, хохотали и отфыркивались, когда в рты и носы попадала вода, и уснули на песке, продолжая жаться друг к другу так, будто каждую минуту их снова могли насильно растащить, и испытывая неизъяснимое блаженство от этой физической неэротической близости, единственной и единой на обе их жизни.
В мокром и полном песка кармане Мелькора пронзительно завыл телефон.
– Балрожья дева Тулкасу в задницу… – пробормотал Вала, слабо приподнимая голову и глядя на экранчик несчастного аппарата. – Я же собирался забрать Хэннера…
– Может, я?.. – предложил Карвир, сонно потирая глаза.
– Значит, вместе… – подмигнул Тёмный Вала, большим пальцем отбрасывая крышку аппарата и бодро объявляя: – Пять минут, сладкий! Мы уже в пути!
Хэннер рассчитывал, что Мелькор против не будет. Йонвэ неуверенно перетаптывался рядом.
Грустно, если дома тебя никто не ждёт. Вдвойне грустно, если всё там напоминает о заключённом в Лориэн возлюбленном. Хоть он и сволочь, конечно…
– А они точно не будут против?..
– Нет, – энергично заверил Хэннер. – Они оба мировые чуваки, что ты, Мелькора не видел?!
– Видел, – жалобно отозвался Йонвэ. – Никогда в жизни не назвал бы его чуваком…
Стоило Хэннеру задуматься об этом, как пространство разверзлось, пропуская двух вороных коней. Карвир держался чуть позади.
– Да вас тут двое! – воскликнул Мелькор, всё моментально поняв по решительному лицу своего воспитанника. – Привет, Йонвэ!
– Здрасьте… – робея, протянул светлый майа.
– Мы тут за Хэннером заехали… а если ты вдруг мечтаешь побывать на тропическом острове, то у нас есть ещё одно посадочное место.
И Йонвэ, невзирая на перепуганный писк, усадили на коня впереди смеющегося Карвира.
– Мел, я тебя просто обожаю… – прошептал Хэннер, заглядывая в лицо своему Вале.
– Да ну? – ухмыльнулся Мелькор и тут же получил локтем в бок.
– Не издевайся!..
– Да нет, мне правда интересно.
– Ну Мел…
– Я тебя тоже.
Хэннер просиял и потёрся щекой о его грудь.
– Ты лучше всех! – провозгласил он победно и крепко облапил своего возлюбленного. И тут же сурово предупредил: – И не смей со мной спорить, понял?!
– Они всё время так разговаривают, – успокоил Карвир взволновавшегося Йонвэ. – Не ссорятся, не пугайся. Лучше просто привыкай.
И под восхищённое: «Ах!..» светлого майа они въехали на заждавшийся остров.
Йонвэ лежал под деревом и пускал разноцветные мыльные пузыри. Чёрный волк устроился рядом на песке и, кажется, спал. Светлый майа уже понял, что Карвир и Виэрт – один и тот же слуга Мелькора, так что его и волк теперь смущал. Правда, совсем немного. На Мелькора он боялся смотреть, хотя было очень любопытно. Потому что рядом с Валой сидел Хэннер и допрашивал его о чём-то, как Вала Мандос на суде. Йонвэ и представить себе не мог, чтобы, например, он так обратился к Манвэ.
– Я тебе разонравился? – тихо спросил Хэннер.
– Нет. – Тёмный Вала поддел пальцем ладошку своего майа, улыбаясь под нос. – Просто я ещё не совсем пришёл в себя.
– Ты уже уйму времени в себя приходишь, – буркнул тёмный майа и, насупившись, пошёл в сторону Йонвэ. – Не буду тебе мешать, – бросил он через плечо.
– Как можно так долго удерживаться на грани срыва? – промурлыкал Мелькор себе под нос, не желая быть услышанным, и потянулся. – О, это заложено в нашей природе, мой дорогой.
Да, это всего лишь вопросы естествознания, милый. Хотелось бы мне знать, на сколько ещё меня хватит.
Тонкая тёмная змея вилась по пальцам Манвэ. Только ей он мог доверять.
Приближался Ирмо, и заключённый в пределы успокоения Король торопливо шепнул змее в ноздри:
– Не беспокойся, я тебя сберегу.
Когда Лориэн вошёл, змея уже скрылась в складках зелёного покрывала.
– Как твои дела, Манвэ?
– Как видишь, вполне себе ничего, – хмыкнул Манвэ, пряча яростные огоньки в глазах. – Насколько это возможно здесь.
– Думаю, если твоё состояние будет улучшаться, Элентари не велит тебя долго здесь держать.
Манвэ захотелось закричать: «Я совершенно нормален, здесь должен сидеть Мелькор!» и разбить о голову брата какую-нибудь вазу, но вазы не было, и смысла так поступать – тоже.
– Не смею тебя дольше задерживать, Ирмо, – проговорил он раздражённо, именно так, как Ирмо и ожидал. Подавленный, Лориэн попрощался и ушёл. Оказаться тюремщиком своего брата и Короля ему было неловко.
– Дрянь, – прошипел Манвэ. Змея всползла ему на руку и пригрелась между пальцами, свившись в кольца. Король погладил её по голове. – Дрянь, любовь моя. Но ты сделаешь всё, что я хочу. Ведь так?
Змея кивнула, посмотрев ему в глаза, и – чего нормальной рептилии вовсе делать не полагалось – улыбнулась уголками рта.
Мелькор проснулся от кошмара. Ему снились потёки крови, он драл и царапал когтями стену, живую и чувствительную, его пальцы утопали во влажной тепловатой плоти, а разум – в упоительном ощущении чужой боли.
Несколько секунд Вала ещё лежал рядом со спокойно посапывающим Хэннером, потом осторожно поднялся и пошёл искать Карвира.
Целитель не спал. Сидя на подоконнике в кухне, он курил, глядя на дородную тропическую луну.
– Мел? – спросил он, ничуть не удивившись, и закурил вторую сигарету.
Вала протянул руку и заметил, что пальцы у него дрожат. После двух затяжек легче почему-то не стало.
– Оно возвращается.
– Что?
– Сумасшествие.
Карвир сглотнул всухую и уставился ему в глаза.
– Оно не твоё, – сказал целитель наконец, устало откинувшись назад и жадно хватая губами тлеющую сигарету. Глаза у него снова запали и болезненно вспыхнули в глубоких тенях. – Кто-то разбудил его.
– Убью, – тихо и без всякого выражения отозвался Тёмный Вала.
– Нельзя, – тем же тоном возразил Карвир. – Тебя осудят.
– Да мне плевать!..
– Ты же меня не бросишь?
«Нас» Мелькора бы сейчас не убедило.
– Звонить и жаловаться Варде, как я понимаю, нет смысла, – продолжил Карвир, постукивая по раме зажигалкой. – Есть вероятность, что это она…
– Ты прекрасно знаешь, что моё безумие нужно только одному.
– Знаю, – не стал спорить майа. – Но они всегда заодно, а ты против них. И никакой мир это уже не исправит.
Мелькор вздохнул и взглядом поджёг огонь на плите, чтобы поставить чайник. Карвир посмотрел на него и истерически усмехнулся.
– Ты прав, – кивнул Крылатый и ушёл за коньяком.
– Не понимаю, как с этим бороться, – наконец признал Мелькор.
Карвир выдавил ободряющую улыбку.
– Придумаем что-нибудь.
На самом деле оба в это не верили.
– Ты будешь моим оруженосцем?
– Разумеется.
– И… – Мелькор оглянулся на комнату, где спал Хэннер, – нужно успеть до того, как он проснётся.
Целитель кивнул, и вместе они накрыли дом защитным покровом, не пропускающим внешние влияния к чувствам находящихся внутри.
Войны взрослых не должны затрагивать спящих детей.
Покинуть пределы Лориэна для Манвэ не составило труда. Он знал, что Мелькор уже почувствовал и что он придёт, надеясь предотвратить возвращение в Арду своего сумасшествия. Всё точно по плану.
Они выбрали место не сговариваясь, на маленьком острове вне чьего-либо влияния, на той стороне планеты, где сейчас сиял безоблачный день, и одновременно ступили на нетронутый песок.
– Верни то, что взял, – сказал Мелькор.
Манвэ тонко улыбнулся, бросил на брата прощальный взгляд и швырнул ему под ноги извивающуюся чёрную змею.
«Мел!..» – выкрикнул затаившийся в потоках энергии Карвир, и это было последним, что услышал его Вала.
Подсознание легко восстанавливает свою власть, стоит лишь на мгновение потерять бдительность.
– Забирай, – хохотнул Манвэ и неторопливо пошёл к своему брату, которого трясло и водило из стороны в сторону. Мгновение он словно двоился, как фигура перед глазами пьяного, затем очертания восстановились.
Когда Чёрный Вала поднял ледяные глаза, Манвэ бросился ему на шею и жадно прошептал в оскаленные клыки:
– Держи его крепче, любовь моя… мы же хотим навсегда остаться вместе?..
Карвир старался держать себя в руках. У них целая половина ночи. До рассвета несколько часов. Мелькор успеет. Должен успеть. А сейчас Манвэ имеет право на то, чтобы поговорить с Морготом. Если страсти Моргота возобладают над Мелькором, и Манвэ добьётся очередного физического воссоединения, Моргот ослабеет, и вот тогда…
…главное, чтобы Мел меня узнал, тогда всё будет в порядке, всё будет хорошо…
…верить в Мелькора Карвир умел. Пожалуй, это можно было назвать его главным талантом.
Мелькор рисковал. Сознание с трудом держало контроль над сумасшествием, но – держало. И всё же он знал, что надолго его не хватит. Внешне он был Морготом. Пепельные волосы до талии хлестали Манвэ по лицу, сплетаясь с его золотой шевелюрой в поднявшемся вихре, радужки приобрели цвет грязно-серого льда, клыки и когти стали куда длиннее обычного, а крылья – появись они сейчас – стали бы перепончатыми, как у дракона, куда более мощными, чем его привычные пернатые. Он был сильнее в безумии, но его безумие любило Манвэ и хотело убить его самого. А ещё Моргот подлежал уничтожению. Потому что на лике Арды мог остаться только один из них. И тот, кого назвали Морготом, убил бы всех, кого любил Мелькор, потому что ненавидел всё, кроме Манвэ. И больше всего он ненавидел Мелькора.
Единственный шанс избавиться от своего безумия – бросить вожжи. Моргот ещё не напился достаточно силы мира. Ему нужно крошечное напряжение, чтобы ослабеть. И когда он ослабеет, его удастся задавить. С каждой секундой это будет всё труднее…
Крылатый открылся и впустил безумие в себя.
Остаётся надеяться, что это сработает.
Безумие меняет, но не до неузнаваемости. Не знай Карвир своего Валу так хорошо, он, пожалуй, не смог бы отличить его боевой облик от облика безумия. Звериные бугры мышц, клыки, когти, – всё это Мелькор умел вызывать и сам. Другими были волосы, глаза и со скоростью взрыва распространяющаяся энергия, подминающая под себя, подчиняющая, вызывающая жуткие извращённые галлюцинации… океан кипел у берегов крохотного островка, вокруг двоих Валар кружил тёмный смерч, и каждая песчинка при такой силе ветра могла бы насквозь прошить дерево.
– Иди сюда… – прохрипел Моргот, и размякший Король Арды провёл ладонями по его плечам, замирая от сладкого предвкушения. Безумный брат смотрел на его горло, Манвэ готов был кончить от одного его взгляда, спина у него повлажнела, всё тело вопило о ласке, он томно закинул голову, приманивая воплощённую похоть Арды к себе. Холодные губы жадно прошлись по его коже в жестоких поцелуях, тело Моргота было ещё не до конца живо, ему требовалась энергия, чтобы Мелькор не смог подавить его, и Манвэ щедро предлагал ему это бесценное блюдо.
– Возьми меня, – прошептал Светлый Вала, откидывая назад свои непослушные пряди, чтобы не лезли в рот, и наматывая на пальцы непривычно длинные, шершавые на ощупь волосы любовника… возлюбленного.
Если и был кто-то, кого Манвэ любил больше себя, то это был Моргот. То страшное в Мелькоре, что полностью принадлежало ему.
Мелькор любил его, но больше любил Гортхаура, Карвира, кого угодно из своих шавок или зверей… Моргот не любил больше никого. Более того, Моргот ненавидел всё остальное. И хотел убить Мелькора даже сильнее, чем сам Манвэ.
Всё шло по плану, и Карвир внимательно наблюдал за тем, как Моргот жадно вцеловывается в рот партнёра; ноги Манвэ взрывали песок, руки шарили по бугристой спине Врага Мира, который припал к нему и пытался им овладеть прямо через одежду. Судя по кошачьему воплю Манвэ, вскоре ему это удалось.
Увы, случайности часто вмешиваются в детально разработанные планы.
– Мел… – прошептал Манвэ, захлёбываясь чудовищным обожанием Моргота, и, услышав ненавистное имя, воплощённое безумие всадило клыки ему в горло и принялось рвать ему грудь, добираясь когтями до сердца.
Мелькор успел ощутить, что его пальцы тонут в податливой жаркой плоти, что энергия хлещет наружу, насыщая его, что он крепнет…
Моргот пил жадно, впитывая силу брата, Манвэ широко распахнутыми глазами смотрел в бледнеющее небо, ветер утихал, но сильнее кипела вода, подступая к нему сбоку, его обессилевшая рука уже купалась в волнах, когда Моргота отбросил пинок в плечо.
Карвир стоял над ним, сжав кулаки, и смотрел Врагу в глаза, пытаясь дозваться Мелькора. Может быть, ещё не поздно…
– Он уже иссяк, – бросил целитель с улыбкой, закатывая рукав. – Хочешь ещё крови?
Припадая на передние лапы, становящийся всё более похожим на зверя Моргот тотчас забыл про Манвэ и двинулся к нему. Такой вкусной крови ему ещё не доводилось пробовать, её запах щекотал ноздри, вызывая непреодолимую жажду. Карвир хладнокровно ждал, когда зверь прикоснётся к нему.
…только глотни, и Мелькор возобладает над тобой, такова сила моей крови…
«Отойди!»
Карвир пошатнулся от удара в плечо, мимо его уха пронеслась направленная струя призрачного пламени. Моргот отшатнулся и заметался в огненном кольце, а вслед за пламенем вышел Гор, и Карвир благоговейно воззрился на него.
– Мел, – ласково сказал призрак Тёмного Майа, – возвращайся.
Силуэт Моргота снова принялся двоиться, и на этот раз разошёлся. Весь вывоженный в крови Манвэ, Мелькор рухнул, взрыв песок ладонями и коленями и очумело мотая головой, могучий длинноволосый Моргот, чистый как сама невинность, выпрямился рядом с ним.
– Возьми то, что хотел, и уходи навсегда, – приказал Гортхаур, быстро указав на Манвэ, и Моргот выпрыгнул из кольца и набросился на пискнувшего от неожиданности Короля, который отрешённо созерцал происходящее. На эмоции после такой потери силы и крови у него уже сил не оставалось.
Пламя шатром укрыло Мелькора, и Гортхаур шагнул сквозь гудящую стену.
Моргот ещё раз рванул грудь Манвэ, Король дико закричал, пытаясь вырваться, но безумный дух уже уносил в зубах бьющийся кусок энергии, льнущую к его лицу чёрную паутину.
«Я тебя люблю».
Гор, опустившись на колено, поцеловал Мелькора в окровавленные губы.
«Нет ничего слаще крови Манвэ, разорванного тобой…»
Мелькор мучительно смотрел ему в глаза.
«Ты снова меня спас…» – прошептал он мысленно, и Гор криво улыбнулся.
«Разве это не моя работа?»
«Ты снова уйдёшь?..»
«Мы же договорились. Я должен его проводить и вернуться. А ты… держись. Я с тобой, Мел».
Он поднялся и вышел из огненного шатра, и вслед за ним исчез и сам шатёр, вновь обратившись рыжим потоком.
«Спасибо, что дал мне пламя», – сказал Гор, обернувшись через плечо. Поток свился в кольцо, открывая тёмную пустоту и плывущую вдалеке белую пелену, Моргот прыгнул туда и исчез, унося с собой безумие Манвэ, за ним вошёл Гор, и пламя пропало.
На взрытом и политом кровью песке остался бледный как мел Карвир с закатанным рукавом и огромными от пережитого шока глазами, тяжело дышащий Мелькор, шатающийся на четвереньках, и лежащий навзничь Манвэ с распоротой грудью и торчащими осколками рёбер.
Выждав с минуту, Мелькор с трудом поднялся и доковылял до него, тяжело бухнулся на колени.
– Манвэ…
Король с усилием попытался сфокусировать глаза на лице брата, когда ему на лоб легла тёплая влажная рука.
– Жив… – прошептал Мелькор и посмотрел на Карвира. Тот торопливо подошёл.
– Карвир, пожалуйста, позвони Оромэ… пусть заберёт… Ирмо его залатает… и скажи ему, что Манвэ больше не безумен…
– Кха… – вяло запротестовал Манвэ, сам не зная, против чего, больше для того, чтобы не согласиться с Мелькором.
– Ну и методы у тебя для самоизлечения… – горько усмехнулся Мелькор и погладил его по щеке. – Больше так не делай…
Целитель дрожащей рукой набирал номер Оромэ.
Пространство разверзлось, над островком появился дракон, парящий на раскинутых крыльях.
– Спасибо, – прошептал Карвир и убрал телефон в карман. Дракон сгрёб с пляжа Мелькора и с полцентнера песка, Карвир торопливо запрыгнул в когтистую лапу, и они отбыли.
Через минуту на острове появился Оромэ. Стараясь не трогать раны, он поднял Манвэ на руки.
– Потерпи, сейчас будет больно.
Всё время, которое потребовалось на перемещение, Манвэ жалобно стонал.
– Это Мелькор? – спросил уже извещённый о случившемся Ирмо. – Ничего себе порвал! А Намо…
– Вряд ли, – покачал головой Охотник, укладывая пострадавшего на стол. – Скорее всего, Манвэ сам с собой что-то сделал… чтобы избавиться от сумасшествия.
– М-да, я такими методами не пользуюсь, – фыркнул Лориэн. – Но Намо позвать всё-таки придётся.
– А зачем меня звать, я и сам прийти в состоянии, – протянул Намо, возникая рядом. – Спасибо, Оромэ. Дальше мы справимся сами. Ниенна будет вот-вот.
– Хорошо, – кивнул Оромэ и не стал задерживаться. Вид развороченной груди Манвэ его отнюдь не радовал.
Примерно в то же самое время дракон приземлился на тропический берег, где царили предрассветные сумерки.
– Успели… – прошептал Мелькор, сваливаясь с лапы дракона в туче песка, и растянулся в холодных волнах. Карвир бросился к нему. – Скажи Хэннеру, что меня отозвали по делам…
– А ты…
– …и свари им чего-нибудь поесть… только в школу не води… – пробормотал Тёмный Вала, сползая всё дальше в волны. Дракон следил за ним с высоты шеи, возвышаясь над домиком как маяк.
– Мел… береги себя… – шепнул Карвир, осторожно дотрагиваясь до его волос.
– Буду, – из последних сил улыбнулся Вала. Дракон вновь подхватил его, взмахнул крыльями, с его лапы потекла вода, несколько капель попало на Карвира, когда зверь пролетел над его головой.
Майа добрёл до пальмы и устало опустился на песок под гамаком. Сигарет у него не было, сил до них дойти и тем более сотворить – тоже. Он обернулся волком – волкам не хочется курить – и растянулся на боку.
Есть ещё два-три часа…
А потом они проснутся.
Нужно очень-очень много сил.
«Мел…»
Мелькор с трудом поднял голову.
Дракон смотрел на него, пытаясь пробудить силой взгляда. Вала попытался поднять голову, но тело в очередной раз отказало ему, и он съехал по ледяной горе немного вниз, стукнувшись затылком.
Холодно. Как же гадко…
Мел, ты сам меня попросил принести тебя сюда, – с беспокойством сказал дракон, переминаясь рядом.
Да, – слабо понимая, в чём дело, отозвался Мелькор.
Ещё метров двести – и ты за пределами Арды. В таком состоянии… ты можешь остаться вне мира на несколько лет… сотен.
Мятежник открыл глаза и, съехав от этого движения ещё чуть-чуть, поднял голову ещё раз.
У подножия горы зияло безвременье.
Мелькор снова уронил голову на лёд. Пальцы чуть шевельнулись: у него не было сил выпустить когти. Вообще ни на что не было сил. Он хотел только покоя. Покоя и тишины. Чтобы вокруг было темно…
Пустота потянула его. Дракон испуганно вскрикнул, но ему не под силу было вмешиваться в отношения мира с его порождением и божеством. Он лишь испуганно раздувал ноздри, глядя, как Повелитель плавно скользит вниз, приближаясь к миру несотворённому.
Мел!..
Мелькор не отозвался.
Манвэ со свистом втянул ртом воздух, сердце у него билось как сумасшедшее. Он хотел бы встать, но не мог даже подняться на четвереньки. Ирмо замер над ним, не смея прикоснуться, а через секунду ледяная рука сгребла волосы на затылке Короля, приподнимая его.
– Что? – прошептал Намо взволнованно.
Светлый Вала строптиво мотнул головой, пытаясь вырваться из хватки брата, и снова рухнул на стол, теряя сознание.
Ветер пронёсся над ледником, встрепав светлые волосы Мелькора, тронув его пальцы, коснувшись его губ, и лёгкое вливание силы заставило Тёмного Валу разомкнуть ресницы.
Не уходи, не вернёшься потом.
Оставалось несколько метров до пустоты.
Когти проскребли по льду десять глубоких дорожек и остановили движение. Хрипло дыша, Мелькор перевалился на живот и пополз вверх, цепляясь за лёд. Дракон восторженно смотрел на него, жалея, что не может помочь на расстоянии, поддержать, подтолкнуть, но его хозяин уже вырывался из власти породившей его стихии, и минуту спустя зверь осторожно подставлял Мелькору лапу, за которую удобно ухватиться на скользкой поверхности.
Спасибо, Хэттер… – шепнул Мелькор, наваливаясь грудью на его палец. – А теперь забери меня отсюда…
Дракон бережно подобрал его и, ликуя, полетел на юг. Истончавшему ветерку – вливание силы в Валу способно исчерпать и ураган, – было с ними по пути. Он спешил сообщить хозяину, что Мелькор избежал опасного искушения. И, передав весть, он умер в пальцах своего повелителя.
– Успокоился, – удивился Ирмо. Вырывавшийся прежде и беспокойно вертевшийся на столе Манвэ теперь обмяк, его сущность перестала метаться и засияла слабо, но ровно. – Понял, что его лечат?
– Наверное, да, – пожал плечом Намо, который стоял рядом и наблюдал за действиями Лориэна. – То штиль, то ураган…
Намо не понимал ветреного Манвэ. Никто не понимал ветреного Манвэ, требующего к себе почтения и будто нарочно отрицающего своими поступками светлый облик Короля Мира.
Только ради понимания ветреный Манвэ готов был спасать Мелькора снова и снова.
Ладошка Хэннера легла в его расслабленную ладонь.
– Мел… ты как?
Цепкие пальчики поскреблись, пытаясь разбудить, перебрались на щёку и зарылись в волосы.
– Мел…
Майа вздохнул. Мелькор не подавал признаков жизни вот уже два дня, лежал чурбаном на кровати и выглядел преотвратно. Хэннер вздохнул снова и забрался к нему на постель.
– Мел…
Погладив повелителя по волосам, майа осторожно обнял его и прижался покрепче. Вала был холодный и какой-то жёсткий на ощупь, словно окоченевший. Карвир сказал, что это последствия перегрузки и что всё пройдёт, но пока не очень-то утешительно выглядело.
– Мел… – пробормотал Хэннер, ткнувшись носом Мелькору в щёку. – Ну скажи что-нибудь, а?.. Оромэ вчера Йонвэ домой забрал, говорит, пока к себе, потому что Манвэ не выздоровел ещё… и… – Маленький майа зевнул и пристроил голову у любимого на плече. – Я так устал… я с тобой тоже полежу совсем чу…
И, не договорив, он расслабленно выдохнул и уснул за миг до того, как закрылись глаза.
У Манвэ кружилась голова. С трудом попав с третьего раза, он приложил кулак ко лбу и измученно вытолкнул из лёгких застоявшийся воздух.
Муторно. За что ты даёшь мне ощутить это, отец?..
Я опять потерял Моргота. Даже потрахаться не успел. Отец, твоему любимчику Мелькору никогда не дотянуть до такого уровня. Вот где зверюга…
Отец, почему ни одна дрянь в Арде не может меня удовлетворить? Но как он хорош…
В голову выздоравливающему после завершающего на этот раз приступа психоза Манвэ лезли мысли одна другой краше. Он запустил руку себе в волосы и с силой сжал несколько прядей в кулаке.
…у него такое лицо, когда он кончает… пожалуй, эти моменты стоят всего Моргота целиком…
…жёстко закушенная губа, пробитая до крови клыком, выражение муки и блаженства и трогательно трепещущие ресницы… даже хочется его поцеловать… хочется его трахнуть, чтобы сделать счастливым… Отец, неужели он каждый раз такой? Или с одним мной?..
Манвэ потянулся приласкать себя и с разочарованием понял, что ему не хочется. Возмутительно…
– Ненавижу… – прошипел он и перевернулся на бок.
Лицо Мелькора стояло у него перед глазами, когда он снова проваливался в целительный сон.
– Мел… ты куда? – пробормотал Хэннер, сваливаясь с плеча своего Валы.
Крылатый сполз с кровати и, шатаясь, вышел. Майа услышал визгливый звонок телефона в кабинете.
– Он где? – через секунду заглянул взволнованный Карвир.
– Да вроде телефон звонил… – пробурчал сонный майа и зевнул, звонко щёлкнув зубками. – А что?
– Это наверняка Манвэ, – убито сказал целитель и исчез за дверью.
Хэннер вскочил, как пружиной подброшенный, и бросился к кабинету.
Мелькор поднял трубку. Он не помнил, как сюда дошёл, он просто должен был сказать: «Да». Он ничего толком не сказал, потому что его горло отказывалось издавать звуки, он прохрипел что-то, и голос Намо сказал ему:
– Последнее предупреждение. Я всё знаю.
Тёмный Вала криво улыбнулся и сел за стол, пнув скомканный лист бумаги. Хэннер остановился на пороге.
– Мел, кто это?
– Намо, – еле слышно отозвался Мелькор. – Разнюхал, но будет молчать.
Телефон пронзительно взвизгнул, трубка заколотилась на рычаге, Вала снова её снял.
– Чтоб ты сдох, сука. Я тебя ненавижу. Я должен был тебя уничтожить ещё в Эа, запихать в подкорку отца, чтобы он о тебе и не вспомнил. Лучше бы ты всегда был Морготом, он хоть в постели что-то может. Урод. Дохни от собственных комплексов.
– Отсоси, – просипел старший Вала.
