Текст книги "На том стоим (СИ)"
Автор книги: -Edelweiss-
Жанры:
Прочая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 34 страниц)
До рассвета оставалось совсем немного времени, но в тени деревьев сохранялась темнота, и Тео не боялся быть обнаруженным.
Нотт всматривался в тёмные очертания кустарников, фонарных столбов и обнесённых снегом вазонов, и ему не верилось, что он был здесь всего несколько дней назад. Его следы давно замело, и только отголоски памяти подсказывали Тео верную дорогу.
Тео опустился на колени, наплевав на холод, и раздвинул ветки можжевельника. Одна из них спружинила и мазнула ему по лицу.
«Ничего, – пробормотал Нотт себе под нос. – Я заслужил».
Пальцы дрожали, отказывались слушаться. Тео ощущал себя больным трясучкой. Однако руки нашли желаемое, и вскоре обледеневший металлический осколок впился в кожу, оставляя свой след. Поморщившись, Теодор достал часть прибора из-под снега и увидел на солнечном луче свою кровь.
Золотой и красный – цвета Гриффиндора. Это цвета Гермионы Грейнджер, и единственно важное для Нотта сейчас. Все его мысли были устремлены к этой девчонке.
Столько раз Тео размышлял над тем, где сейчас Праудфутт. Сколько лет ещё должно пройти, чтобы он создал свой хроноворот? Слишком много. И в тот момент, когда Теодор смирился с невозможностью вернуться, вдруг узнал, что Грейнджер может быть где-то неподалёку, а не на расстоянии в двадцать лет.
Присутствию Гермионы у дома Поттеров было только одно объяснение – она тоже переместилась во времени.
Она здесь.
У него появилась надежда, прочно связанная с бывшей однокурсницей и частью волшебного прибора, до этого момента похороненной в Нотт-парке.
«Если у Грейнджер сохранился обломок хроноворота, я смогу вернуться назад. А потом снова попробую спасти родителей. Только бы найти её саму».
Тео сунул осколок в карман, набрал пригоршню снега, чтобы очистить руки, и скатал снежок. Его вес на ладони напоминал о детстве, зимних вылазках с друзьями в Сладкое королевство и последнем счастливом Рождестве, ведь уже на пятом курсе, сев в карету на станции Хогсмида, Теодор впервые увидел фестралов.
Сесилия Нотт умерла быстро и легко. Её ужалило ядовитое растение, невесть откуда выросшее в клумбе среди азалий. Мать частенько работала в саду, отказываясь от помощи домовиков. Маркусу это не нравилось – чистокровной волшебнице негоже возиться в земле. Он запрещал жене трудиться руками – как магле, и Сесилия делала вид, что смирилась с таким положением вещей, но сама занималась цветами втайне от мужа.
Тео помнил, как она заговорщицки улыбалась, сидя в кресле-качалке на веранде, и любовно оглядывала свои труды. Знай он тогда, к чему это приведёт, давно рассказал бы всё отцу.
В тот роковой день Маркуса не было рядом. Его призвал Тёмный Лорд. И только сейчас Теодор понял, что пока мать умирала на его глазах, отец кого-то убивал, сжигал чей-то дом или ползал на коленях перед своим Лордом в надежде, что семья Ноттов не повторит участь грязнокровок.
«Почему, почему ты никогда не говорил об этом, папа? Ведь тебе не могло это нравиться, невозможно любить убивать».
Тео выпрямился и вздёрнул подбородок.
Первые рассветные лучи робко заглядывали в окна особняка.
Теодор взошёл на веранду и ненадолго остановился. Он был готов поклясться, что на какую-то долю секунду ощутил аромат лимонов.
Тео взобрался на подоконник и прошептал отпирающее заклинание.
Щеколда поддалась мгновенно: никак тоже учуяла хозяйскую кровь.
Мёртвый волк встретил Нотта оскалом.
– Ничего не говори, – бросил молчаливому чучелу Тео. – Я больше не боюсь ни тебя, ни твоего хозяина.
Ему почудилось, будто зверь насмешливо фыркнул, но не перестал с любопытством следить за тем, как Тео, сосредоточенно нахмурившись, принялся шарить по столу, нетерпеливо выдвигая ящики. Наконец в одном из них Нотт нашёл искомое. Под карманными часами на длинной цепочке лежал альбом.
Шершавые пальцы пробежались по знакомой кожаной поверхности и принялись сражаться с застёжкой.
Лицо Тео озарила улыбка. Нотт опустился на стул и положил перед собой альбом. В нём хранилось множество колдографий, но пустые страницы говорили Теодору больше, чем заполненные снимками. Он переворачивал чистые листы с особой заботой.
«На этом месте появится свадебная колдография, – отметил Теодор, – тут буду я, совсем маленький в смешном воротнике с рюшами. Мой первый полёт на детской метле. Драко, Блейз и Дафна со мной на Святочном балу. А здесь останется коричневое пятно от шоколада, из-за которого отец отберёт у меня метлу на целый месяц», – Нотт коснулся кремовой бумаги и оставил на ней красный отпечаток.
Рана, полученная от осколка хроноворота, всё ещё кровоточила. Тео попробовал избавиться от пятна, но сделал только хуже. Оно размазалось.
Страница была испорчена.
Теодор раздражённо перевернул её.
Что толку разглядывать несуществующее? Эти снимки, драгоценные моменты, остались лишь в его памяти, ему не нужен был альбом, чтобы вернуться к ним.
Он пришёл сюда только за одной конкретной колдографией, и она была на месте, выглядела совсем новой. Отец любил её и мог часами разглядывать людей, запечатлённых на ней. Слизеринцы сдержанно улыбались с глянцевой бумаги. Очаровательная белокурая ведьмочка махала рукой, затянутой в белую перчатку. На груди девушки блестел значок капитана команды по квиддичу. Во втором ряду, как и положено вратарю, сидел Маркус Нотт, а в первом – рядом с профессором Слизнортом место ловца занимал тот самый волшебник, которого Тео видел прошедшей ночью. Он исчез вместе с Грейнджер.
Нотт самодовольно хмыкнул.
Не ошибся.
Надо узнать имя этого слизеринского ловца! Но у кого?
На ум приходила только одна кандидатура.
Теодор вынул снимок, сунул альбом на дно ящика стола и покосился на чучело. Оно наблюдало за ним со своего постамента. В утреннем свете Тео не нашёл в нём ничего страшного.
– Когда встречаешь настоящее чудовище, перестаёшь бояться поддельных, – проговорил Нотт.
Волк улыбнулся.
*
У него не получалось её ненавидеть. Он пробовал, но тёплая улыбка, зелёные глаза и тёмно-рыжие волосы сводили все его попытки на нет. Разве можно испытывать что-то плохое к светлому искреннему существу? Разве можно не любить Лили? Его солнечную Лили, способную согреть одним взглядом.
Ветер свистел в переулках. Облака загораживали луну, а фонари на улицах Коукворта снова своевольничали: то загорались, то гасли по собственному желанию. На этот раз они выбрали второе, что было только на руку Северусу.
Ему бы повернуть назад и скрыться в чёрной дымке, бежать как можно дальше, но беспокойство за Лили оказалось сильнее страха за свою жизнь, ярче старой обиды и отчаяннее всего, что когда-либо выкидывал за свои девятнадцать лет Северус Снейп.
С минуты на минуту Пожиратели смерти пожалуют в Коукворт и попытаются убить его маленькое солнце.
Когда-то они хорошо знали друг друга – он и Лили. Теперь Снейп другой человек, старше, ожесточеннее, хуже… и только слабый огонёк детских воспоминаний ещё горел где-то внутри Северуса, сопротивляясь.
Это его любовь к Лили. Ни один Тёмный Лорд не сможет её забрать.
Северус натянул капюшон до самых глаз, но от бега по ступенькам, ткань слетела с головы и повисла за плечами. Дверь содрогнулась под ударами кулаков.
– Господи, кто это ломится в такой час?
– Откройте! – выкрикнул Снейп и толкнул дверь, едва только щёлкнули замки.
Мистер Эванс узнал его, когда-то давно он приглашал на обед странного друга своей крошки Лили – мальчика с нездоровым цветом кожи, чёрными бусинами глаз и странным именем «Северус».
– Он хороший, папа, и в нём прорва волшебства, – говорила Лили, и Снейп, слышавший всё, искренне улыбался. Это было давно. От того ребёнка почти ничего не осталось. Десять лет – слишком большой срок.
– Вам нужно уходить, – без предисловий заявил Снейп, встретившись взглядом с появившейся в вестибюле Лили. – Здесь вот-вот будут Пожиратели смерти!
Эванс вскрикнула и прижала ладонь к губам. На безымянном пальце сверкнуло кольцо.
– Уходите, – хрипло прошептал Северус, отпрянув. – Мешкать нельзя.
Сверху послышалось ворчание разбуженной Петунии. Слава Мерлину, мистер Эванс быстро взял себя в руки и побежал наверх за женой и старшей дочерью. Крики наполнили дом.
– Это всё из-за неё! – вопила Петуния, показавшись на площадке второго этажа. – Я не хочу никуда уходить! С какой стати? И этот уродец снова тут?! Что он здесь делает?
– О Боже, Туни, закрой рот и спускайся! – вспыхнула Лили. – У тебя вся жизнь впереди, чтобы проклинать меня, но сначала мне нужно аппарировать вас в безопасное место, – она оглянулась на звук хлопнувшей двери. – Северус, стой! – воскликнула Лили, выбежав за ним на крыльцо.
Снейп обернулся. Он заметил, как дрожат её губы, и на какое-то время Лили Эванс снова стала для него маленькой испуганной девочкой, впервые узнавшей о дементорах.
За её спиной появились встревоженные родители и сестра.
– Никто не должен знать, что я был здесь, – сказал Снейп. – Не говори никому. Хорошо?
Эванс кивнула и попыталась взять его за руку. Кожа у Лили была тёплой, как летний песок, но Северус не желал прикосновений. Зачем? Лили хотела сказать, что у него есть шанс? Нет. Он опоздал, но по-прежнему желал ей счастья.
«Пусть даже с Поттером».
– Поторопись.
– Спасибо, – прошептала она. – Спасибо, Северус.
Снейп грустно улыбнулся.
Теперь в его жизни появилось новое приятное воспоминание, ещё одно светлое пятно.
Стоя перед Волдемортом в зале особняка Лестрейнджей, Северус тщательно запечатывал его в своей памяти, попутно стараясь не думать о том, что Джеймс Поттер мёртв.
Пожиратели смерти собрались вокруг.
– Вижу, все вы заметили отсутствие Люциуса, – пробирающим до костей шипением отозвался Волдеморт.
Северус не мог с ним согласиться. Малфой волновал его меньше всего на свете.
– Он больше не принадлежит к Ближнему кругу и должен быть благодарен за то, что я сохранил ему жизнь. Но мы здесь не для того, чтобы обсуждать его глупость, – Тёмный Лорд ненадолго замолчал, поворачивая палочку в пальцах. – В больших семьях всегда находятся паршивые овцы. Среди нас, как оказалось, есть подобные заблудшие души. И даже тот, кто стоит бок о бок с вами, способен предать наше великое дело вне зависимости от степени благородства его семьи.
Беллатриса, стоящая по правую руку от Северуса, шумно и скорбно вздохнула.
Снейп напрягся, но не подал виду, что услышанное хоть как-то его касалось.
– Изме-ена, – протянул Волдеморт. – Вот, чем пропахли эти стены.
– Я видел своими глазами Регулуса Блэка у дома Поттеров вместе с братом! – выкрикнул Мальсибер, и в глубине души Северус был благодарен школьному другу, невольно привлёкшему внимание Волдеморта. – Он жив!
– Он был там? Мальчишка Блэков? – спросил Тёмный Лорд и неожиданно громко рассмеялся. – Забавно. Ну что ж. Да будет вам известно, Мистер Блэк встал на защиту грязнокровок.
Пожиратели смерти зашевелились, послышалось беспокойное бормотание.
Снейп удивлённо посмотрел на Беллу. Регулус – жив? Что за фокус выкинул этот баловень судьбы, чтобы вернуться с того света?
– Он применил к Полю Круцио. Я попытался добраться до него, но не успел, – продолжал Мальсибер, – на площади появились авроры. Регулус исчез вместе с какой-то девкой, а Поля забрали люди Крауча.
«Вот тебе и единение. Как же он решился на такое? Разве Регулус не понимал, что тем самым подписал себе смертный приговор? Ага, конечно, – язвительно произнёс внутренний голос в голове Снейпа, – а о чём думал ты, когда помчался к Лили. Только о том, чтобы спасти её».
– Разумеется, Роберт, – ответил Тёмный Лорд, – мистер Эйвери вскоре снова обретёт свободу, а Блэк ещё поплатится за своё вероломство, уже начал расплачиваться. Есть ещё кое-что важное. С Поттерами решено, но сейчас нужно покончить с Эванс. Найдите её и убейте.
Пожиратели услужливо загудели.
Северуса прошиб холодный пот. Губы сжались в тонкую линию, ноздри побелели. Он не понимал, почему Волдеморт с таким упорством преследует Лили.
Какими же злобными, полными ненависти были его глаза.
Она всего лишь маглорождённая волшебница. Ей не всегда удавались боевые чары, Эванс слишком ценила жизнь, чтобы лишать её кого-то другого. Её место в Ордене Феникса – фикция, аккуратная подпись на стариковской бумажке. Лили жалела даже препарированную жабу на уроках Слизнорта.
– Последний враг истребится, – произнёс Волдеморт.
Волшебники вторили ему.
Снейп молчал.
*
Теодор быстро шагал между рядами невзрачных домов, надеясь уловить дуновение магии, исходящее от одного из них. Над крышами возвышалась фабричная труба, размеренными выхлопами выбрасывающая вверх тёмный дым. Чёрные и белые полосы расчертили весь небосвод. Скрежет железных механизмов стучал где-то в недрах фабрики.
Бум. Бум. Бум.
В ушах Тео грохотало. Раздражающий стук не прекращался, но жители Паучьего тупика, привыкшие к подобному звуковому сопровождению, не обращали на него никакого внимания. Пожилая женщина из дома грязно-жёлтого цвета выметала за порог мусор. Несколько мальчишек сидели на крыльце местной забегаловки и усердно наматывали жестяную проволоку на рваную шину.
Тео заглянул в несколько убогих двориков, тщетно прислушиваясь к своим ощущениям. Потратив около часа на блуждание по грязным улочкам городка, Теодор смирился с мыслью, что найти среди неряшливых коттеджей, кирпичных заборов и разбитых фонарей дом Снейпа своими усилиями невозможно.
Нотт остановился посреди мостовой и огляделся. Магла, которую он заметил за уборкой, отложила веник и вытерла руки о юбку. Женщина сразу же обратила на него внимание, ещё когда он только появился возле забора.
– Добрый день, – сказал Тео, нацепив приятную улыбку.
Старуха шмыгнула носом, увенчанным бородавкой, и проковыляла к калитке, не переставая подозрительно щуриться. Она остановилась перед Ноттом, отделяемая от него забором, и окинула Тео таким взглядом, словно он был опасным преступником, сбежавшим из Азкабана.
– Я ищу одного человека. Он должен жить где-то, – Тео передёрнул плечами, – здесь. Это Паучий тупик, верно?
– Верно-то верно. И кто же вам тут понадобился? У нас городок маленький, все друг друга знают.
– Надеюсь на это, – сказал Теодор. – Мне нужен Северус Снейп.
Старуха заглянула ему через плечо и потянулась за клюкой, подпирающей калитку.
– Не к добру тебя принесло.
– Так вы знаете его или нет?
– Кто же этого выродка не знает? Ведьмин сыночек, как отец помер, так совсем распустился. При свете дня только из дома Снейпов валит цветной дым.
Теодор задрал голову, всматриваясь в небо над Паучим тупиком. Ничего. Всё было серым, и даже полоски чёрного дыма слились с облаками в сплошную безнадёжную массу.
– Нелюди они, – продолжила женщина. – Тьфу.
Тео непроизвольно стиснул палочку крепче.
Старуха заметила её в его руке и отшатнулась.
– Прочь!
– Как мне найти дом Снейпов? – спросил Тео.
Магла попыталась отпрянуть, но Нотт успел схватить её за локоть.
– Как?
Она дёрнула подбородком в сторону.
– Там они, твои Снейпы, сразу за сторожкой. А теперь проваливай!
– С превеликим удовольствием, – процедил Нотт, отворачиваясь. Парочка нехороших мыслишек посетили его голову, но времени на их воплощение не было. И всё-таки Тео негодовал от того, как уродливая старушенция отзывалась о волшебнике. Какое тёмное, дремучее невежество! И как угораздило Северуса Снейпа поселиться в этом убогом месте?
Нотт остановился у последнего дома, двор которого был совершенно пуст. Дверь открыла женщина с чёрными внимательными глазами. Её сходство со Снейпом было на лицо.
– Я пришёл к вашему сыну, – сказал Тео, легко качнув головой в знак приветствия.
– Вы волшебник?
Теодор, удивлённый вопросом, быстро кивнул.
– Проходите. Меня зовут Эйлин. Мой сын ждёт вас?
– Нет, – негромко ответил Тео, впервые ясно осознав, что совершенно никому не нужен на этом свете. – Меня давно никто не ждёт.
В тёмных глазах Эйлин промелькнуло что-то странное, что-то такое, от чего Нотт успел отвыкнуть – материнская забота.
– Садитесь. Северус сейчас спустится. Может, вам что-нибудь нужно?
В её голосе была такая теплота, что Тео стало неудобно. Она сочувствовала ему. Эта женщина, одетая в штопанное платье, шаркающая ногой, смотрела на него с жалостью.
– Я бы не отказался от стакана воды, – выдавил Нотт, опустившись на диван.
Миссис Снейп улыбнулась и удалилась.
– Чем могу быть полезен? – неожиданно донеслось до Нотта. Тео вскочил на ноги и увидел мрачную физиономию Снейпа, явно не желающего быть кому-то полезным вопреки вопросу.
– Мне нужна ваша помощь, сэр, – по старой привычке обратился Нотт.
– И по какой-то только вам известной причине считаете, что я вам её окажу? Мне кажется, я исчерпал лимит добрых поступков при нашей первой встрече, мистер…
– Теодор. Называйте меня по имени, – попросил Нотт.
– Теодор, – скривив губы, повторил Северус. – Зачем вы здесь? Почувствовали какие-то неприятные симптомы после выпитого зелья?
– Нет, нет. Я пришёл не поэтому. Я ведь так и не поблагодарил вас. Спасибо!
– Тёмный Лорд уже отблагодарил меня, – ничего не выражающим тоном произнёс Снейп.
«Решайся! – внушил себе Тео. – Сейчас или никогда! Решайся!»
– Может, ты представишь мне своего друга, Северус? – мягко спросила Эйлин, зайдя в комнату с бокалом воды для гостя.
– Теодор, – буркнул Снейп.
– Очень приятно, Теодор, – улыбнулась Эйлин. – Я так давно не видела волшебников, здесь в Паучьем тупике нет колдунов, кроме меня и Северуса, только простецы.
– Правда? – взяв бокал, пробормотал Нотт. – Очень жаль. Похоже, Коукворт – один из тех маленьких городков, где все друг друга знают, – сказал он первое, что пришло в голову после разговора со старой мегерой.
Снейп сузил глаза.
– Мама, ты не оставишь нас? – с подчёркнутым спокойствием попросил Северус.
– О, конечно, – согласилась Эйлин. – Заходите к нам, Теодор. Я буду рада видеть вас.
– Спасибо, мэм.
Снейп дождался, когда мать покинет комнату, и подлетел к Нотту, выставив перед собой волшебную палочку.
– Говори, что тебе надо и убирайся! Это Тёмный Лорд подослал тебя?
– Никто меня не подсылал! – горячо возразил потрясённый Теодор. – Я пришёл за помощью. Вы единственный, к кому я могу обратиться, кого спросить.
– В таком случае ты ошибся адресом, – ядовито сказал Северус.
– Пожалуйста, – проговорил Нотт, внезапно оробев. Память была слишком свежа. Тео упорно видел в Северусе Снейпе своего декана. – Мне нужно найти человека с колдографии. Взгляните, вы знаете его? – непослушными пальцами Тео вытянул из-за пазухи снимок отцовской команды и указал на волшебника, сидящего на месте ловца.
Недовольно поджав губы, Северус покосился на колдографию.
– Допустим, я знаю его, – процедил Снейп. – Что из этого?
Теодор растерялся. Что сказать. Правду? Слишком рискованно. Он уставился в протёртый половик под ногами и задался вопросом, почему Снейп так разозлился после его слов о Коукворте. И тут его осенило.
Нотт нарочно игнорировал поствоенные газеты, но история жертвенной любви Северуса Снейпа не обсуждал в Магической Британии только ленивый.
– Он любил её всю жизнь, свою Лили, – утирая слёзы умиления, причитала миссис Эрика Фоули после очередного прочтения скандальной истории, вышедшей из-под пера Скитер, и домовые эльфы рыдали навзрыд.
– Это вы предупредили Эванс, – проронил Тео. – Поэтому испугались, что Тёмный Лорд прислал меня за вами? – он посмотрел на Снейпа и догадался, что попал в точку. Смесь досады и удивления отчётливо отразилась в чёрных глазах.
– Какая любопытная теория, – с издёвкой протянул Северус. – Почему же вы не побежали со своими выдумками насчёт моей якобы измены к Тёмному Лорду? Или снова отказывает человеческий язык? Я что-то не заметил трудностей изложения.
– Вы сделали это из-за неё, – сказал Нотт. – Вы любите Лили Эванс. Если это так, действительно так, вы должны назвать имя человека на снимке. Я видел его в Годриковой Впадине у дома Поттеров. С ним была девушка, которую я ищу. От неё зависит моя жизнь и многие-многие другие, в том числе и Эванс.
Снейп медлил.
– Кто ты такой?
Тео провёл ладонью по лицу. Знать бы самому – кто он теперь.
– Это неважно. Надеюсь, скоро станет таковым. Я исчезну, и вы меня не вспомните.
Снейп подошёл к окну и выглянул в щель между приоткрытыми створками. Нотт знал, что он там видел: грязные дома, замызганные ограды, маглов, которые не любили его и боялись.
– Это Регулус Блэк, – неожиданно произнёс Снейп.
– Что? Регулус Блэк?
– Да, – нетерпеливо сказал Северус. – Ловец Слизерина.
«Что тебе известно о Регулусе Блэке? – спроси Тёмный Лорд об этом сейчас, то получил бы совсем другой ответ. – Если Грейнджер с Блэком, то она в опасности, ведь Волдеморт зачем-то искал его, судя по всему, не с добрыми намерениями. О Мерлин! – ужаснулся Нотт. – Беллатриса говорила о нём! Это её кузен!»
– Больше вас не задерживаю, – равнодушно сказал Северус. – Советую поторопиться, Тёмный Лорд не откладывает дела в долгий ящик, ещё вчера он обещал, что Регулус Блэк поплатится за своё предательство.
– Значит, он жив! – обрадовался Нотт. – Но где же мне искать его?
«Где искать Грейнджер?»
– Где один, там и второй, – недружелюбно откликнулся Снейп. – Можешь порасспрашивать его брата, если тот, конечно, будет тебя слушать.
– Брата?
– Сириуса Блэка, – с кривой улыбкой добавил Северус. – И я даже подскажу, где завтра его отыскать.
========== Глава сорок вторая – Хвост ==========
Он посмотрел на людей, собравшихся вокруг могилы, и поёжился от охватившего его чувства одиночества.
Волшебники склонились друг к другу в поисках утешения, делясь своим теплом, в то время как Питер умирал от холода и тоски.
Лили поддерживала под руку мистера Поттера, лица были мокрыми от слёз и дождя, косыми струями разрезающего воздух над Годриковой Впадиной.
С другой стороны от Карлуса стоял Сириус.
«Лучше бы это он лежал в яме под дождём, а не Джеймс», – яростно подумал Питер.
Никогда ещё он не испытывал такого раздражения к своему другу – обожаемому всеми Сириусу Блэку.
Петтигрю упрямо не замечал бледного лица Бродяги под чёрным зонтом, потерянного взгляда.
Питер осознавал только одно: пример для подражания мёртв. Джеймса нет. Здесь только его тело. Что толку стоять над ним и плакать? Поздно.
Сохатый всегда мог замолвить за Питера словечко перед МакГонагалл или Грюмом, помочь с заданием по ЗОТИ, растолковать мудрёные речи Ремуса об оборотнях и анимагах, а иногда и осадить Сириуса с его «дружескими» мародёрскими подколами.
Иногда.
Питер не сдержался и фыркнул.
Он никогда не был гордым. Он поклонялся им, терпел их насмешки и долго пребывал в тени Поттера и Блэка, и что теперь? К чему это привело? Джеймс ушёл, а Сириус плевать хотел на своего глупого друга, никогда не дотягивающего до его уровня.
Не ровня.
Куда ему до них?
Они – герои, смелые неуязвимые маги, отважные гриффиндорцы, взявшие его в самую классную компанию во всей школе.
Как легко им всё давалось, как просто.
Вот Джеймс.
От его пируэтов на метле у зрителей захватывало дух, тогда как Питер боялся оторваться от земли и подняться выше уровня первого этажа Хогвартса.
Поттеру сходили с рук все шалости, а дурацкая ситуация после его участия превращалась в школьную легенду.
«Мы самые лучшие! Мы победим!» – зачастую заявлял Джеймс, потом подбрасывал в воздух снитч и молниеносным движением ловил его. Он всегда ожидал одобрения, и Питер не мог его разочаровать, тем более восхищение было искренним, смешанным с галлоном зависти и обожания, но настоящим.
О Мерлин! С каким бесстрашием Джеймс встал между Ремусом и Снейпом в туннеле под Гремучей ивой! Питер смотрел на Поттера во все глаза и не мог поверить, что этот храбрый человек – его друг. Он думал: «Как же мне повезло на первом курсе, когда темноволосый мальчик в круглых очках подал свою руку после распределения».
Вот только Волдеморт не оборотень-подросток, а один из сильнейших волшебников столетия. Глупо было считать иначе и кричать на каждом углу его запретное имя.
Говорили, Сами-Знаете-Кому понадобилась минута, чтобы разнести второй этаж дома Поттеров на щепки.
Джеймс лгал.
Он вовсе не был лучшим.
«Хватит!» – сказал себе Петтигрю, не в силах стоять в такой близости от тела Сохатого.
Питер мог быть маленьким, незаметным и юрким, когда этого хотел.
Становиться крысой весьма удобно. Она могла спрятаться очень хорошо.
Нужно лишь отойти назад на несколько шагов, обернуться и убраться отсюда подальше. Кто обратит внимание на маленького зверька?
Разве что остальные Мародёры – у них одна тайна на четверых.
Питер проглотил комок в горле.
На троих.
А ведь пару раз Сохатый предлагал рассказать Дамблдору, что они анимаги. Питер был против регистрации в Министерстве Магии. Как и Сириус.
Это решило всё.
Хрупкая ладонь легла на плечо. Питер вздрогнул и перевёл водянистые глаза на подошедшую к нему Лили.
– Всё в порядке, Хвостик?
Он отрицательно покачал головой, и Эванс понимающе сжала его руку. Пальцы у неё совсем заледенели.
– Кто эти люди? – прошептал Питер, кивнув в сторону трёх незнакомых волшебников, стоящих неподалёку.
– Авроры, – со вздохом сказала Лили. – Грюм настоял.
– Зачем они здесь?
– Из-за меня.
Петтигрю удивлённо посмотрел на девушку.
– Аластор считает, это необходимо. Пожирателям не удалось застать меня врасплох, как это вышло с… с Джеймсом, – проговорила Лили, опустив взгляд на кольцо, подаренное Поттером.
– Хорошо, что ты успела их заметить.
– Что? – рассеянно переспросила Эванс. – Ах, да. Заметить… Они могут вернуться. Сам-Знаешь-Кто знает имена членов Ордена. Мы все в опасности.
Питер промолчал.
Зачем она это сказала, напомнила лишний раз?
«Кто следующий? – вертелось в его голове перед сном, но никогда ещё Питера так не мучила бессонница. – Я не столь важная шишка, чтобы ко мне подсылали Пожирателей смерти», – успокаивал он себя, но закрывая глаза, ясно видел зелёную вспышку и торжествующее бледное лицо.
Если бы только можно было откупиться от смерти…
Рано или поздно Тёмный Лорд победит. Противиться глупо.
Не прошло и месяца с тех пор, как Питер в облике крысы проникал в поместья приспешников Лорда, узнавал о встречах в Лютном переулке, секретных планах и через Джеймса передавал услышанное в Орден. Поверить, что смельчак Поттер раздобыл тайные сведения было легко. Легче, чем в то, что слабый хиленький Питер разнюхал такое, о чём Дамблдор даже не подозревал: захват Мунго, покушение на Министра…
Не так давно Питеру удалось проскользнуть во владения Лестрейнджей.
Зацепиться за мантию Джагсона было совсем не трудно.
Пожиратель смерти привёл Хвоста в помещение, где Тёмный Лорд пытал какого-то волшебника. Тот корчился на полу, сбивая ногти о плиты пола, кричал и молил о пощаде. Питер забился в угол, наблюдая за происходящим со стороны.
Он подумал, что Волдеморт пытал какого-нибудь несчастного магла, но его жертвой оказался Рабастан Лестрейндж, и никто не произнёс ни слова, чтобы остановить столь ужасное действо. Эта сцена поразила Питера до глубины души.
Оказалось, Тёмному Лорду наплевать на чистоту крови провинившегося мага, на законы гостеприимства, богатство и статусы.
Для него все одинаковы.
Равны.
Ну, а у старого директора всегда были любимчики.
И Петтигрю никогда к ним не относился.
«Выгоднее быть полезным Тёмному Лорду, а не Дамблдору, неспособному оценить мой вклад. Но как? Нельзя идти к тому, кто считает меня своим врагом, с пустыми руками. Будь Джеймс жив, такое мне и в голову бы не пришло, – решил Петтигрю, ощутив болезненный укол совести. – Конечно, нет».
Стук земли по дереву заставил Питера опомниться. Он посмотрел на Эванс, безвольно опустившую руки, и впервые подумал: «Мы все покойники. Очнись же и ты, Лили, эти три аврора не уберегут тебя от смерти. Тёмный Лорд мог бы тебя пощадить, если бы ты была ему полезна, и плевать на твою кровь. Для него нет разницы, Лили, поверь мне. Уж я-то знаю! Крысы понимают в этом больше, чем люди».
Но Лили сдаст его в Аврорат, только заикнись он. Она продолжала верить Джеймсу, верить в его пресловутое бессмысленное: «Мы победим!»
Питер передал Эванс свой зонт. Она вцепилась в полированную ручку крепко-крепко.
«Под ним не скроешься от Тёмного Лорда, Лили, а я больше не собираюсь прятаться. Не хочу умирать! Я слишком долго следовал за Джеймсом, но ступать в зловонную могилу – увольте. Он обманщик. Он не был лучшим».
Волшебники подняли палочки вверх в знак прощания.
Петтигрю развернулся и пошёл прочь.
Краем глаза он уловил движение рядом.
Одно мгновение, и шустрая крыса скользнула между колючками засохшей ежевики.
Сириус.
Он брёл в сторону выхода, спотыкаясь через шаг, точно человек, внезапно поражённый слепотой. Бродяга вызывающе поднял подбородок, когда из тени вышел какой-то парень и спросил:
– Сириус Блэк?
– Не имею удовольствия быть представленным.
Хвост навострил уши.
– Меня зовут Теодор Нотт. Я искал тебя.
– Вот и нашёл, – бесцветно произнёс Блэк. – Что дальше?
Нотт сделал несколько шагов вперёд.
– Ты брат Регулуса, верно?
Сириус переменился в лице.
– Верно. И, кто бы ты ни был, советую проваливать на все четыре стороны! – рявкнул он.
– Нет… Я… я всё-таки заставлю тебя выслушать.
– Значит так, – угрожающе проговорил Блэк, направив волшебную палочку в лицо Теодора, – если тебя подослал Волдеморт, знай, я скорее умру, чем предам своего брата!
– Горгона вас всех разорви! – воскликнул Нотт, одним движением отведя руку опешившего Сириуса, почему-то чёрную и уродливую. – Да что вы все заладили одно и то же. Никто меня не подсылал, тем более Волдеморт! Он понятия не имеет, что я здесь, а если узнает – мне несдобровать. Я хочу избавиться от него как можно скорее. Выслушай меня, Мордред тебя возьми, Блэк! Я не желаю зла твоему брату. Честно говоря, мне плевать как на него, так и на тебя!
– Тогда чего же ты хочешь? – ошеломлённо спросил Сириус.
Нотт воровато оглянулся и зашептал.
Питер напряг слух, но ничего не расслышал.
Какая жалость. Даже маленькая крыса оказалась бессильна. Нельзя вылезать – Сириус заметит.
– Ты тоже знаешь её? – уловив что-то в лице Блэка, ухватился Теодор.
– С какой стати я должен тебе что-то отвечать? – насупился Бродяга.
– Передай ей, что я здесь, назови моё имя. Она поймёт, – забормотал Нотт, проигнорировав его недовольство. – Я должен встретиться с ней.
Сириус помрачнел, обдумывая ответ.
– Откуда мне знать, что это не ловушка?
– Никак, – шёпотом сказал Теодор. – Мы учились вместе, – добавил он совсем тихо, будто мертвецы могли услышать его из-под сырой земли. – Слишком многое зависит от неё.
– Что зависит? – невесело усмехнулся Блэк.
– Всё, – совершенно серьёзно ответил Нотт. – Я буду ждать. Завтра на станции Хогсмида в семь часов вечера.
На этом их беседа закончилась. Нотт аппарировал, и напряжение покинуло Сириуса, его плечи расслабленно опустились. Несколько мгновений Блэк в недоумении вглядывался в пустоту перед собой, затем поднёс к глазам свою руку. Питер не знал, что с ней случилось, от чего она стала похожей на высохшую пятерню скелета.
