Текст книги "На том стоим (СИ)"
Автор книги: -Edelweiss-
Жанры:
Прочая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 34 страниц)
– Ты что тут забыла, ненормальная? – накинулся на подошедшую к нему Доркас Сириус. – Возвращайся в Хогвартс!
– Что у тебя с рукой? – прокричала Медоуз.
Блэк схватил её за локоть и потащил подальше от коттеджа.
«Медленнее, прошу тебя», – отчаянно хотелось вскрикнуть Доркас.
– …в школу немедленно! Тебе здесь не место, дурёха! – рычал Сириус.
– Где остальные ребята? Где Джеймс? – не уступала Доркас, хотя в глазах у неё темнело при каждом шаге.
– Он в доме. Мы пытаемся прорваться к нему наверх. Ничего – справимся, – сказал Сириус. – Погоди. Тебя кто-то ранил? Твоя нога, Дори…
– Порядок, Блэк, ты же знаешь, у меня с лечебными чарами всё отлично. Лучше, чем у некоторых.
– Ага, всегда лучше, – придирчиво посмотрев на неё, произнёс Сириус. Медоуз подозревала, что выглядит сейчас едва ли краше дементора.
– Может, потом сходим в кафе «У Фортескью»? – выпалила она, шумно переведя дыхание.
– О Боже! – сказал Блэк, обеспокоенно взглянув на неё.
– В чём дело?
– Я и не думал, что всё так серьёзно. Тебе надо в Мунго.
– Сириус! – позвал кто-то от дома. – Сюда, скорее!
– Завтра же сходим, Дори, по рукам? А сейчас беги отсюда, – пробормотал Блэк, невесомо поцеловав Медоуз в лоб, и побежал в самую гущу сражения.
Внезапно воздух задрожал, словно наэлектризованный. На площади воцарилась непроницаемая глухая тишина, вызвавшая у Доркас пульсацию в ушах, и тут она впервые увидела его – самого Волдеморта.
Он поднял палочку, и перед ним образовалась сфера, увеличивающаяся в размерах. Лампы в ближайших домах стали гаснуть, уцелевшие фонари погрузились во тьму. Свет из них вытянулся быстрыми юркими линиями и наполнил собой яркую сферу Тёмного Лорда.
Доркас приходилось видеть подобное лишь однажды, когда профессор Дамблдор показывал студентам свой делюминатор.
Сгусток молний, похожих на клубок извивающихся змей, разрастался с каждой секундой и вдруг устремился к коттеджу Поттеров.
Правую часть верхнего этажа снесло начисто.
*
Тёмного Лорда не было целые сутки, за которые Тео немного отдохнул.
Внутри дома никто не ограничивал его свободу. Он мог ходить, где хотел, но после просторов леса, Нотт задыхался в тесноте и духоте.
Волдеморт вернулся ближе к ночи, бережно прижимая к груди какой-то предмет, завёрнутый в лоскут синего атласа. Он опустил свою ношу на стол, ткань соскользнула, и Тео увидел золотую чашу.
– Итак, Теодор, ты сумел получить моё доверие, – сказал Тёмный Лорд, не отрывая глаз от Нотта. Тео ощущал себя неловко, будто от него чего-то ждали, а эту чашу выставили на обозрение и ждали определённую реакцию. Тишина его тяготила, он уже было собрался похвалить произведение искусства, когда Волдеморт неожиданно спросил: – Что тебе известно о Регулусе Блэке?
– Ничего, – удивлённо ответил Тео. У него была чудовищная память на имена. Он не знал, кто этот человек и знать не хотел.
«Регулус Блэк – уж не родственник ли того беглеца из Азкабана?» – подумал Нотт.
Мерлин, ему понадобилась неделя, чтобы запомнить простые имена домашних эльфов в доме тётки. Как же давно это было. С ним ли?
– Ничего, – задумчиво повторил Волдеморт. – Тем лучше. Предатели испытают на себе всю силу моего гнева, но сначала нам предстоит одно дело.
Нотту стало не по себе от этих слов.
– Всё, что требуется сейчас – это удостовериться в том, что Гарри Поттер никогда не родится.
– В-вы собираетесь… – выдохнул Теодор.
– А ты рассчитывал, что я оставлю его родителям жизнь? Может, мне стоит поговорить с Джеймсом Поттером и убедить его не жениться на грязнокровке? – Волдеморт запрокинул голову и рассмеялся. – Неужели убийство так пугает тебя?
Нотт промолчал, и Тёмный Лорд с любопытством посмотрел на него.
– Ты сказал, что собирался вернуться на три года назад, чтобы предупредить меня, но что потом?
– Потом?
– Куда бы ты дел свою копию, Теодор – несмышлёного четверокурсника?
Тео подумал о том, каким наивным мальчишкой он был в то время, как просил автограф у Виктора Крама и делал ставки на его победу в Турнире, как испугался, впервые после смерти матери увидев фестрала, как боялся, что отец отведёт его к возродившемуся Тёмному Лорду и заставит принять метку. У того мальчика был ветер в голове и трусливое сердце в груди. Заячье, а не волчье.
– Не знаю, – неохотно признался Нотт. Он никогда об этом не думал, даже когда крал хроноворот. – Но… я бы нашёл способ.
– Способ только один, и тебе прекрасно об этом известно. Встречаться с самим собой в прошлом смерти подобно. Убийство, – шумно втянув воздух, произнёс Волдеморт, – всё, что остаётся. Сильные живут, а слабые умирают. Но может, я напрасно рассчитываю на тебя? Может, ты уже жалеешь о том, что предупредил меня?
– Я не жалею! – горячо проговорил Тео.
– Хорошо. Что бы тобой ни двигало, сейчас ты мне полезен, – со свистящим шёпотом произнёс Тёмный Лорд, и на его лице появилась жестокая улыбка. Взгляд Волдеморта устремился за окна, где светила луна. – Поттеры настолько уверены в своей безнаказанности, что не прячутся вовсе, а с магловской семейкой Эванс вообще не должно быть хлопот. Пока мы с тобой мирно беседуем, мои друзья занимаются этой проблемой.
Тео сказал себе, что не хотел плохого, здесь нет его вины, он был вынужден так поступить: пожертвовать родителями Поттера, чтобы спасти своих. Избранный всё равно не знал их, Гарри Поттера сейчас и на свете белом нет. Никогда не будет.
Нотт заметил, что Тёмного Лорда всё равно что-то беспокоит. Волдеморт поднял золотую чашу к глазам, покручивая её вокруг оси своими длинными белыми пальцами.
– С некоторых пор, Теодор, я понял, что никому нельзя доверять. Надеюсь, ты не откажешь составить мне компанию в небольшом путешествии?
– Куда мы отправляемся? – шумно сглотнув, спросил Тео.
Волдеморт поставил чашу на стол.
– В Годрикову Впадину.
Тео мотнул головой. Он не был готов к тому, что следовало за его согласием.
А теперь…
Заклинания летели куда попало: вспарывали землю, откалывали кровлю у крыш ближайших строений, ударяли в людей и подбрасывали их на несколько футов в воздух.
– Антонин мёртв, Повелитель, – сказал волшебник в чёрном плаще.
– Жаль, – ничего не выражающим тоном сказал Тёмный Лорд. Какое-то время он смотрел на сражающихся, стоя в тени возле кладбища. – Он погиб, служа мне. Это большая потеря для нашего дела.
После этих слов на Теодора навалился тошнотворный страх. Нотт попятился и услышал под ногой хруст, взглянул вниз и увидел осколок треснувшего зеркала. В душе Тео поднялась тень сожаления, когда он встретился взглядом со своими собственными глазами – они потеряли неестественный янтарный блеск и стали больше походить на человеческие.
– Мой Лорд, – прошептала возникшая из пустоты волшебница. – Я подвела вас, господин, простите. Мне не удалось схватить домовика Регулуса.
Глаза Волдеморта налились гневом и ярко запылали во тьме.
– Я дал тебе такое простое поручение, и ты говоришь, что не справилась? Не смогла взять эльфа, Белла?
Тео с изумлением уставился на женщину. Он не мог поверить, что эта ведьма с утончёнными чертами лица – в будущем чокнутая Лестрейндж, бежавшая из Азкабана.
Лицо Беллатрисы пошло пятнами.
– Домовик бросил в тебя Ножное заклятие? – спросил Волдеморт, вскинув палочку. – Локомотор Виббли!
Ноги Беллатрисы подкосились, будто в одно мгновение стали ватными. Лестрейндж упала, больно ударившись ладонями о землю.
Тео в ужасе смотрел на неё. Ему бы бежать отсюда, не оглядываясь, да только если Лорд заметит, то погонится за ним или отправит своих слуг. Нотт стиснул зубы, понимая, как легко тому избавиться от него сейчас. Волдеморту ничего не стоило уничтожить его за ненадобностью.
– Или швырялся в тебя швейными ножницами, Белла? Где же тогда твои шрамы? Диффиндо! – Волдеморт снова поднял палочку и взмахнул ею. В воздухе промелькнула вспышка, похожая на след падающей звезды. Белла схватилась за щёку, на которой появилась красная полоска, и с удивлением уставилась на окровавленную ладонь.
– Мой лорд, простите! – вскрикнула Беллатриса. Она схватила край его мантии и несколько раз торопливо прижала к губам, пачкая ткань выступившей на лице кровью. – Я… я знаю ещё одно место, где может прятаться Регулус. Дом нашего покойного дяди! Он мог пойти туда, мой Лорд. Позвольте мне проверить, позвольте, пока мальчишка ничего не подозревает.
Тёмный Лорд посмотрел на перепуганного Теодора, стоящего неподалёку, так, будто видел на его месте кого-то другого, а затем устремил взгляд в меркнущее небо.
Рядом с Ноттом аппарировал ещё один Пожиратель смерти, и Волдеморт требовательно уставился на него.
– Что с Эванс-с? – ледяным шёпотом произнёс Волдеморт.
– Её не было, – неуклюже поклонившись, ответил маг. – Мы опоздали. Дом был пуст.
Волдеморт сжал кулаки, и магическая аура вокруг него стала ещё тяжелее.
Лестрейндж что-то забормотала. Тео не смог разобрать. Пока он смотрел на Беллатрису, Волдеморт наколдовал небольшой светящийся шар. Чем больше света он вбирал в себя, тем объёмнее становился, пока не затрещал по швам, как откормленная жаба. Тёмный Лорд резким движением распростёр руки.
Теодор зажмурился от ярчайшей вспышки света, а когда открыл глаза, увидел огонь. Стену огня, скребущую небо. Горячий ветер гнал над площадью обрывки ткани, клочки бумаги и мелкие щепки. А пепел всё падал и падал, как будто время замедлило свой ход, кружил вокруг и забивался в нос, вызывая удушье. Нотту стало дурно от всего этого.
– Препятствие устранено. С Поттерами покончено, – произнёс Волдеморт и направил палочку на Беллатрису. – Показывай, – прошипел он.
Белла протянула ему руку, и они исчезли.
Нотт огляделся.
Как он докатился до этого?
Небо над ним было тёмным, укутанным тучами. Среди них пылал череп со змеёй, высунувшейся из его рта. Свет метки озарял развалины, вокруг которых суетились волшебники. Тео испытал жгучее отвращение к самому себе.
«Я был вынужден», – он тряхнул головой в тщетной попытке очистить разум.
Теодор не знал, куда идти, что делать. Несколько минут он слонялся по площади, переступал через дымящиеся обломки, подсознательно жалея, что ни одно заклинание его не трогало. Все пролетали мимо.
Тео увидел её случайно и сначала не поверил своим глазам.
Грейнджер. Определённо, Гермиона Грейнджер.
Теодор оторопел. Столько раз, бродя по лесу, он представлял, как расправляется с Грейнджер – главной виновницей того, что с ним случилось, – но теперь… Он готов был кинуться к ней на помощь, когда она оступилась и упала перед Пожирателем смерти, но был слишком далеко.
«Её сейчас убьют!» – испугался Нотт.
Слава Мерлину! К ней уже подоспел молодой человек. Мощный луч Круциатуса, посланный им без промедления, сбил противника Грейнджер с ног.
Ослепительное алое зарево взвилось над домом Поттеров и скрыло от Теодора очертания Гермионы и её спутника. Он успел заметить, как руки волшебника обвили её плечи, и вот уже на месте, где только что была Грейнджер, ничего нет.
Она исчезла, растворилась в воздухе.
*
Рёв ломающихся конструкций замер где-то вдали. Багровые всполохи погасли, и Годрикова Впадина на долю секунды погрузилась во мрак. Только высоко над головой Регулуса на горизонте чудовищным пятном ещё ярче заполыхала метка. Очертания разрушенного коттеджа снова обрели форму, выступили в призрачном фосфорическом свете.
Гарри так пронзительно кричал, что, казалось, сердце разрывалось у него в груди. Поттер метнулся к дому, оттолкнув повисшую на одной петле калитку. Гермиона тоже бы побежала, но Регулус поймал её запястье и удержал. Луч заклинания просвистел совсем близко, и, сделай она хотя бы шаг вперёд, угодил бы ей в голову.
– Где Гарри? – всполошилась Грейнджер, потеряв Поттера из вида. – Где он?! Гарри забежал внутрь?
– Всё кончено, ему уже никого не спасти, – сказал Регулус, прижав её к себе со спины. – Коттедж вот-вот обрушится окончательно.
– Отпусти меня! – завопила Гермиона в безуспешной попытке вырваться из кольца его рук.
– В самое пекло? – процедил Регулус. – Вот уж нет.
– Ты ничего не понимаешь! Зачем ты меня держишь? Я нужна Гарри! Я должна ему помочь!
– Ты нужна мне! – Блэк крепче обхватил её за талию и потащил Гермиону в противоположную сторону – как можно дальше от дома, в глубине которого что-то продолжало с гулом ломаться и трещать. Он не мог себе позволить потерять её.
Регулус не заметил, как она изловчилась дотянуться до волшебной палочки, лишь почувствовал, что ладони полоснул жар.
– Прости, – пробормотала Гермиона, когда Блэк инстинктивно разжал руки. Он отвлёкся на какое-то жалкое мгновение, а Грейнджер уже исчезла среди вспышек заклинаний.
На миг Регулус замер. Налево или направо?
Блэк никогда не видел столько Пожирателей смерти во время заданий. Некоторые из них знали его в лицо. В этот короткий миг в голове промелькнула мысль, что будет, если они его узнают? Что сделают? Алекто? Мальсибер? Снейп? Что будет делать он сам, если они встанут на пути?
Уголком глаза он заметил движение сбоку. Сквозь пелену дыма Регулус разглядел Пожирателя смерти, бьющегося с какой-то женщиной. Её тело стало теряться в клубах густого фиолетового смога. Раздался кашель. Регулус прижал тыльную сторону ладони к лицу, когда едкий запах скверны добрался до него по воздуху. Удушающее проклятье.
Блэк выхватил свою палочку и швырнул в Пожирателя смерти Эверте Статум. Волшебник кувырком отлетел назад, врезавшись в ствол дерева. Но теперь уже перед Регулусом выросла фигура в чёрном. От первого луча он уклонился только чудом, второе заклинание частично отбил обратно, выставив зеркальный щит. Регулус вскрикнул, схватившись за грудь, и упал на одно колено. Чёрный огонь затанцевал на одежде, прожигая ткань до самой кожи. Непослушными руками, едва не взвыв, Регулус стянул мантию через голову и повернулся к своему противнику. Тот лежал, вцепившись пальцами в шею, и от его тела шёл дым. От боли Блэк не мог ни дышать, ни думать. Ему не хотелось подходить к поверженному врагу, мало ли кого он мог узнать в почерневшем лице бездыханного волшебника.
Звук аппарации заставил Регулуса дёрнуться и резко обернуться. Заклинание застыло на его губах. Перед ним был трясущийся Кикимер. Регулус сглотнул и на мгновение ясно вспомнил рождественское утро – настолько образ смертельно перепуганного эльфа укоренился в сознании. Он будто снова стоял посреди кухни родного дома, слушал рассказ об инферналах, ощущал запах их гнилой плоти.
Во рту пересохло, словно там был жгучий песок. Блэк отмахнулся от воспоминаний. Сейчас не время предаваться им. Они ему не помогут.
– Что произошло? – глухо произнёс Регулус.
Домовик обхватил уши руками.
– Горгона подери, Кикимер, что произошло?!
Эльф залился слезами и выпалил:
– Мисс Белла искала хозяина! Мисс Белла всё знает!
Глаза Регулуса расширились от удивления и колючего страха. Он боялся даже представить, что такое возможно. Может, он не так понял? Ему отчаянно хотелось, чтобы так оно и было. Ошибка. Ошибка… Эльф ошибся. Не могла Белла узнать, не могла догадаться…
– О чём ты говоришь?
– Господин Регулус, – залепетал Кикимер, – мисс Белла была на Гриммо.
– Когда? – упавшим голосом спросил Блэк.
– Несколько минут назад. Кикимер искал вас повсюду, он как раз отправился в дом господина Сириуса, который больше не сын…
– Где сейчас Белла?
Домовик дёрнулся.
– Она там. Мисс Белла привела с собой Тёмного Лорда. Кикимер сидел на кухне вместе со Слинки и ждал хозяина. Кикимер вспомнил, что ему нельзя показываться на глаза тёмному волшебнику…
Сердце Регулуса чуть не остановилось.
Он там. Какой ужас. Волдеморт в их доме прямо сейчас. Беллатриса показала ему особняк дяди Альфарда.
Регулус попытался что-то сказать, но не нашёл слова. Происходящее не укладывалось в голове. Ему показалось, что само время обернулось против него.
Блэк растерянно огляделся в поисках брата, Гарри… Гермионы. Что делать? Где они? Куда бежать?
Грейнджер сражалась сразу с двумя волшебниками. С первым она справилась быстро. Он так много двигался, что сам напоролся на магический луч. Его голова, превратившаяся в огромную тыкву, заставила его плюхнуться назад. Но второй колдун, в котором Регулус узнал Эйвери, ни в чём не уступал Гермионе и знал столько тёмных проклятий, что Связующие чары для Ч.Е.Р.В. – лишь безобидная формула в его устах.
Блэк позабыл обо всём на свете: о Кикимере, Беллатрисе и Тёмном Лорде. На мгновение, всего лишь на мгновение, он подумал, правильно ли поступает, и побежал к Грейнджер.
Тыквоголовый Пожиратель слепо шарил руками, надеясь отыскать обронённую палочку, но наткнувшись на Гермиону, схватился за её лодыжку. Грейнджер замешкалась от неожиданности, и этого хватило, чтобы пропустить простейшее Коллошио от Эйвери. Она сделала шаг в сторону, дёрнулась, но не смогла пошевелить приклеившейся ногой. Неловкое движение заставило Гермиону пошатнуться и, в конце концов, упасть.
Поль замахнулся для смертельного заклинания.
– Круцио! – ещё никогда Непростительное проклятье не давалось Блэку так просто.
Белла была права. Желание причинить человеку боль – отличное подспорье.
Спина Эйвери причудливо изогнулась. Поль рухнул на землю и завизжал.
Странное ликование разливалось в груди Блэка при виде корчившегося Поля, будто это Эйвери был главным виновником того, что случилось за эти ужасные минуты.
Гермиона смотрела на Регулуса во все глаза. Перемена в его лице была так разительна, что это, наверняка, пугало её. Плевать. Он не хотел об этом думать, не желал ничего чувствовать, кроме собственной ненависти, потому что она была сильнее отчаяния. Гул крови в ушах казался Регулусу боем барабанов.
– Хватит, – произнесла Гермиона, тронув его плечо. – Регулус, хватит! – её голос наплыл на него словно издалека.
Блэк посмотрел на неё, задыхаясь, словно не он пытал, а его. Регулус скользнул по девушке взглядом, увидел рассечённую бровь и порванный рукав мантии. Волосы Гермионы взметнулись на ветру. Губы Регулуса дёрнулись.
«Она ещё не знает, что всё кончено», – эта мысль отрезвила его, и чувства, от которых он отгородился стеной праведной ярости, хлынули с новой силой.
Блэк рывком притянул Гермиону к себе. Она была слишком шокирована его действиями, чтобы пытаться высвободиться снова.
Хлопок аппарации, и они приземлились у ворот.
Перед глазами Регулуса плясали чёрные точки, но это не помешало ему увидеть разбитые решётки, похожие на согнутые полумесяцы.
– Нет, нет, нет… – Блэк выпустил руку ошарашенной Гермионы, перелез через искривлённые прутья и, сорвавшись на бег, поспешил к дому. Риск столкнуться лицом к лицу с Тёмным Лордом не мог его остановить, ничто не могло, даже цена собственной жизни.
«Поздно, – твердил он. – Слишком поздно».
Небо низко нависало над крышей, лунный свет врывался в распахнутые двери, от вида которых перехватывало дыхание.
– Господин Регулус, мисс Гермиона! – пропищал всклокоченный Слинки, вынырнув из тени, но Блэк не затормозил. Он ворвался в гостиную и резко остановился на пороге, сражённый приливной волной страха.
Золотая коробка стояла на столе в квадрате блёкло-синего света, щедро льющегося из окна. Регулус услышал за спиной сбившееся дыхание Грейнджер и оглянулся, встретившись с ней взглядом.
– Не может быть, – пробормотала она, прижав руку к груди. – Невозможно…
Регулус приблизился к коробке и увидел, что она, вопреки его ожиданиям, не была пуста.
В ней лежал свёрнутый вдвое лист бумаги.
Регулус медленно развернул записку, с усилием справившись с дрожью в пальцах. Его губы зашевелились.
«Р. А. Б.
Да, ты раскрыл мою тайну, но только и всего. Я вернул свои крестражи, а волшебник, на которого ты надеешься, даже не родится. Оставляю тебе жизнь – проклятие кольца всё равно скоро сведёт тебя в могилу.
Ты умрёшь в страшных муках, а я буду жить вечно.
Лорд Волдеморт»
========== Глава сороковая – Новый день ==========
Туман поднялся выше. Утро вступало в свои права.
Гермиона очнулась в своей постели и несколько мгновений смотрела в окно, мысленно отмечая всё, что попадалось на глаза: облака, пронёсшуюся высоко в небе птицу, упавшую с карниза каплю.
Грейнджер не знала, как оказалась в своей спальне, не помнила, в какой момент уснула, не желала вспоминать, ведь тогда придётся думать о пропавших крестражах, Годриковой Впадине, причитаниях зарёванного Слинки, бессвязном бормотании Кикимера и записке с ужасными словами.
Позади была длинная ночь.
Гермиона поднялась с кровати и поняла, что понятия не имеет, где собственная волшебная палочка. Она осмотрелась и увидела её, выглядывающую из кармана мантии, аккуратно лежащей на кресле.
Грейнджер взяла палочку и спустилась вниз, по пути заглянув в соседние комнаты.
Все спальни были пусты.
В холле и библиотеке тоже никого не оказалось, даже вездесущая Бестия, обычно мельтешащая на глазах, куда-то подевалась.
Гермиона позвала Слинки, но эльф не явился.
Ей казалось, что она осталась одна во всём доме, вынужденная тенью бродить по бесконечным коридорам, переходить из одной комнаты в другую.
Со стороны гостиной донёсся чей-то вздох, и она поспешила туда.
Гермиона повернула ручку и вошла. Внутри ещё пахло свежей краской. Дверь на террасу была открыта, и со стороны сада в помещение наползал туман. Ветра не было, ветки кустов за окнами не шевелились. Всё замерло. Как и Гарри.
Он сидел на новеньком диване и сминал блестящую ткань в руках. Гарри избавился от метаморф-медали. Его настоящие волосы были всклокочены, лицо перепачкано.
– Он убил его, – сказал Поттер, стискивая в пальцах мантию-невидимку. – Гермиона, – он посмотрел на подругу, – ты понимаешь? Джеймс мёртв! Мой отец мёртв!
Грейнджер подлетела к нему, заключила в крепкие объятия и услышала, как Гарри стал хватать ртом воздух – словно он долго пробыл под водой, прежде чем выбраться на поверхность.
Так уже было, когда Рон оставил их посреди леса. Но на сей раз Поттер был обижен на саму судьбу.
– Мы с Сириусом нашли тело под обломками, – прохрипел Поттер. Слёзы выступили на его глазах, а голос задрожал. – Волдеморт убил его, – повторил Гарри, отпрянув. – И я не смог это предотвратить, Гермиона. Не смог! Всё повторяется. Менять прошлое было ошибкой. О чём я только думал? Я боюсь сделать шаг, чтобы не потерять кого-то ещё, – сказал он, дёрнув подбородком.
Перед рассветом Регулус восстановил ворота и убрал коробку. Гермиона не заметила, куда он подевал записку, а спросить не решилась. У неё было слишком много времени на размышления. Она не могла рассказать Гарри о пропаже крестражей. Не сейчас. Это сломает его окончательно.
«Всё кончено».
Регулус не понимал, как был прав, ведь ему не доводилось видеть дом Поттеров спустя двадцать лет, оплетённый плющом, заросший травой, всеми покинутый…
Внезапно Гарри поднялся и вытер лицо ладонями.
– Куда ты? – обеспокоенно спросила Гермиона.
– Ты была права с самого начала, – прошептал Гарри, потрепав её по плечу, и с трудом выговорил: – Права во всём, а я был глуп и упрям. Видишь, опять всё испортил…
– Что ты собираешься делать?
– Пытаться хоть что-то исправить, – сказал Поттер и вышел, оставив смятую мантию на диване.
*
Гермиона выпрямилась, подошла к распахнутой двери, ведущей на террасу, и устало прижалась головой к косяку.
Только что перед ней был совершенно незнакомый человек, измученный и замкнутый, потерявший надежду. Её поразили глаза друга, в глубине которых что-то, столько лет не позволявшее ему останавливаться, погасло. Гарри ушёл, и она снова осталась одна.
Ему оказались не нужны утешения, но она сама отчаянно в них нуждалась… чтобы кто-нибудь обнял её, успокоил.
Нет, не кто-нибудь, а…
«Регулус. Он где-то недалеко!» – напомнила себе Гермиона, вцепившись пальцами в браслет.
«Ты нужна мне!» – сказал он всего несколько часов тому назад, и это не было простой дружеской заботой.
Не раздумывая больше, Гермиона сбежала по ступенькам в сад и двинулась вдоль аллеи, заметив, что всё вокруг начало таять. С ветвей деревьев стекала вода.
На юге Англии запахло приближающейся весной.
Поняв, что забрела в такую часть сада, где ни разу не бывала до этого, Гермиона остановилась. Она смахнула капли с волос и обняла себя за плечи. Прохладно, но возвращаться за мантией совсем уж не хотелось, наоборот, неведомая сила тянула дальше и подсказывала дорогу.
Узкая тропа, нитью угадывающаяся под ногами, вела к оранжерее – туда, где Гермиона в прошлый раз нашла Блэка. Она обошла здание и искренне обрадовалась, увидев его вновь.
Регулус стоял перед входом, опираясь на перила, и размеренно покачивал в опущенной руке отломанную ветку, усыпанную белыми и светло-зелёными бутонами.
Гермиона поторопилась к нему, боясь, если промедлит – он исчезнет, скроется в призрачном тумане. Блэк заметил девушку и вместо привычного шутливого приветствия негромко спросил:
– Ты уже встретила Гарри, верно?
– Да, – выдохнула Грейнджер. – Никогда не видела его таким подавленным и… Я не смогла рассказать ему о пропаже.
– Я тоже, – признался Блэк и немного помедлил. – Знаешь, а ведь когда-то я считал, что ненавижу Джеймса Поттера. Иногда желал ему смерти, отчаянно желал, мне казалось, что это из-за него Сириус отдалился от нас. Отвратительное чувство… Но это никогда не было взаправду, ты веришь?
– Ну конечно, – поспешно произнесла Гермиона, приблизившись.
Регулус внимательно посмотрел на неё и как-то странно безрадостно усмехнулся.
– Иди сюда, – он отложил ветку, снял пальто и набросил его на плечи Гермионе. Она почувствовала волнующий почти неуловимый аромат, он держался в ткани и напоминал о площадке в коридоре Хогвартса, о том времени, когда всё ещё было хорошо.
– Прости, вчера я обожгла тебя, – пробормотала Грейнджер.
– Пустяки. Не в первый раз, между прочим.
– Верно, – сникла Гермиона и вдруг, набравшись смелости, отрывисто заговорила: – Я чувствую себя ужасно. Вчера я так на тебя сердилась! Или думала, что это так. Но теперь поняла. Ты пытался помочь. Всегда, а я… У Гарри случилась беда. Сириус проклят, крестражи пропали, но…
– Но? – тихо переспросил Блэк.
– Это чудовищно! Всё, о чём я думаю сейчас, так это о твоих словах, о том, что ты сказал мне ночью… Иначе я бы так и не нашла в себе силы подняться с кровати.
Регулус приподнял брови в знак удивления.
– И что же я сказал такого примечательного?
Она не смотрела на его лицо, но поняла по голосу, что он всё-таки нашёл в себе силы улыбнуться.
– Ты сказал, что я нужна тебе. Почему?
– Почему… – отстранённо повторил Регулус. Он сорвал с лежащей рядом ветки нераскрывшийся цветок и вложил ей в ладонь.
– Смотри. Придётся немного поторопить, – произнёс Блэк. Он закрыл глаза, слегка нахмурился, и бутон сам по себе стал медленно раскручиваться, превращаясь в цветок, белоснежный, как свадебное кружево. – Чем он пахнет? Ты чувствуешь что-нибудь, Гермиона?
Она не ощутила чего-то особенного. Ничего не изменилось. Может быть, в другой ситуации она и смогла бы уловить хоть какой-то аромат, но Блэк не отходил, мешая сосредоточиться.
– Это цветы трепетливых кустиков, – не дав ей ответить, продолжил Регулус. – Их добавляют в Амортенцию – самое сильное любовное зелье. Тебе это известно? Вижу, что да, но сами цветы ты никогда не видела. Бутоны появляются раз в сто лет, вряд ли маглорождённая волшебница встречала их где-то.
Грейнджер невольно вздрогнула, но Регулус приподнял её лицо за подбородок, взял цветок и бережно вставил его в волосы Гермионы.
Она взглянула Регулусу в глаза, серые и блестящие, как поверхность бушующего моря. Серебряные искры, обычно так ярко блестевшие вокруг его зрачков, потухли. Ей показалось, что она тонет, падает во взбаламученную воду. Гермиона глубоко вздохнула. Дрожь пробрала до самых кончиков пальцев, а почва словно ушла из-под ног. Сердце заколотилось так сильно, что Блэк, должно быть, слышал его удары. Гермионе ужасно захотелось коснуться кожи у него под рубашкой, прижать ладонь к его груди, выпустить из памяти все несчастья и почувствовать чужое сердцебиение. Сердцебиение живого человека.
– Когда ты рядом, эти цветы не пахнут для меня ничем, сливаются, – быстро сказал Блэк. – Видимо, потому что я люблю тебя.
Люблю. Это слово никогда ещё так не звучало в ушах Гермионы. Она слышала его от родителей, от тётушки из Ливерпуля, на службе в церкви, от Гарри и много раз от Рона, но никогда прежде, оно не задевало её до такой степени, не проникало в душу так глубоко, не было настолько приятно. Оно вертелось в голове, волнующее, странное, и Блэк, произнеся это простое короткое слово, нахмурился и смутился, будто нарушил какой-то запрет, словно его нельзя было произносить вслух.
– Разобралась? Теперь ты знаешь, что я чувствую? Теперь понимаешь?
Грейнджер слабо кивнула.
– И тебя не заботит, что я маглорождённая?
Регулус закатал левый рукав рубашки.
– А тебя не заботит «это»? – проговорил он, опустив глаза на Чёрную метку.
– Абсолютно – нет. Меня волнует другое, – Гермиона поймала его взгляд. – Когда же ты, наконец, наберёшься смелости и поцелуешь меня?
Регулус шумно перевёл дыхание и привлёк её к себе.
– Сейчас.
Гермиона ощутила губы Блэка на своих губах и одновременно почувствовала его напряжение, словно он опасался, что она отпрянет, даже затаил дыхание.
Она стиснула руки у него на затылке и подумала, что, пожалуй, знала, с самого начала знала: так и будет. Ещё с того дня в Хогсмиде, когда Регулус впервые улыбнулся ей. Она лишила себя стольких минут в его объятьях.
Пальто упало с плеч Гермионы и повисло на руке Блэка, лежащей на её талии.
Пар от их дыхания смешался.
Регулус разочарованно выдохнул. Ему показалось, что Гермиона ускользает от него, когда она стала отклоняться назад.
– Я такая дотошная, мне всё нужно объяснять.
Регулус вернул пальто ей на плечи, пропустил свободные рукава между своими пальцами и потянул ткань на себя, тем самым снова притягивая девушку ближе.
– Прости, – прошептал он ей в волосы. – Прости меня.
– За что? – спросила она.
– Видимо, Тёмный Лорд всё-таки проверил свой медальон и получил мою записку. Он понял, узнал подпись. Жаль, что всё так закончилось. Менять прошлое было ошибкой.
«То же самое сказал Гарри», – подумала Гермиона.
– Мы спасли тебе жизнь.
Регулус закрыл глаза.
– И вот к чему это приве…
– Молчи, – попросила Гермиона. Ей показалось, что сейчас Блэк начнёт возражать, но он послушался. – Ты же со мной, остальное не так важно.
– Не так важно, – произнёс Регулус.
– Да, – с лёгкостью согласилась она. – И знаешь, я бы желала никогда не покидать этот сад, никогда не возвращаться в дом… никогда… только стоять здесь рядом с тобой. И мне ничуть не стыдно.
========== Глава сорок первая – Пауки плетут паутину ==========
Тео без труда проник через ворота, признавшие в нём одного из Ноттов, и побрёл к особняку. Садовая дорожка была запущена и мало походила на ту, что когда-то знал Теодор. Ему приходилось пригибать голову, чтобы уклоняться от низко свисающих веток. Он торопился. От спешки кололо в боку, а дыхание то и дело сбивалось.
