Текст книги "На том стоим (СИ)"
Автор книги: -Edelweiss-
Жанры:
Прочая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)
В обычно таких насмешливых глазах Сириуса мелькнула злость и досада.
Блэк вырвался и свирепо прорычал:
– Да иди ты к чёрту! Отстань от меня хоть сегодня!
За спиной нахмурившегося Поттера показались вышедшие из «Трёх мётел» друзья. Его снова окликали со всех сторон. Сириус сказал себе, что ему плевать, пусть все исчезнут. Но, если это так, почему от их удивлённых расстроенных взглядов на душе ещё гаже?
Блэк поднял воротник куртки и зашагал в сторону Запретного леса, пока не наговорил ещё больше лишнего. Бессознательно переставляя ноги, он вышел на дорогу, ведущую в Хогвартс – место, ставшее ему вторым домом.
Начиналась метель.
Сириус свернул на заметаемую снегом тропу, стараясь представить, что младший брат, привычно насупившись, топает рядом, и остановился у старого поваленного дерева, спрятавшегося за густым кустарником. Неровный ствол был припорошен снегом. Блэк прошептал заклинание, избавляя дерево от ледяной корки, и сел.
С этого места были отлично видны верхушки домов волшебной деревни и одинокое уродливое строение посреди одичалого сада. Казалось, огромная шапка снега вот-вот продавит крышу и погребёт под собой неровные стены Визжащей хижины.
Ну и Мордред с ней.
Сириус ненавидел её всей душой.
Блэк поднёс бутылку к губам. От частых глотков горло жгло, но разве это могло сравниться с ноющей болью в груди? Нет, всё-таки что за мерзкое пойло он умудрился схватить? Сириус принялся буравить этикетку, абсолютно не понимая, что на ней написано. Голова улетала, и уже следующий глоток показался чертовски приятным на вкус. Что бы это ни было в бутылке – оно густое и сладкое.
– Надо было врезать Регу ещё на курсе пятом… выбить из него всю эту околоволдемортовскую дурь, – прошептал Блэк и уставился на крохотное пятнышко на ослепительно-белом снегу. Одинокая ягода рябины, горькая и алая, как кровь. Что если его брат сейчас лежит вот так в крови, мертвенно бледный.
Сириус понурил голову и запустил пятерню в волосы.
Чья-то рука робко коснулась его плеча, но он не выпрямился, только отвернулся.
Доркас опустилась рядом с ним, упершись коленом в снег. Ткань джинсов тут же промокла, но Медоуз было всё равно. Её сердце сжалось. Никогда в жизни она не представляла, что увидит этого весёлого, забавного, бесшабашного человека таким разбитым и подавленным. Сириус Блэк всегда был удивительно шумным и неугомонным, казалось, он и десяти секунд не может усидеть на месте. В нём чувствовалась феноменальная жажда жизни. Он не умел быть деликатным. Конечно, его дурачества временами могли раздражать и раздражали, но Доркас видела и обратную сторону Блэка – его выдержку и смелость, заботу о друзьях. Если Сириус сорвался на своего лучшего друга, с ним явно что-то случилось. Может быть, дело в Регулусе? Младший Блэк пропал, и никто в школе не знал, что произошло, даже его приятели слизеринцы. Медоуз волновалась. Мерлин разбери этих Блэков.
Доркас не стала тормошить Сириуса, громко спрашивать, что произошло, просто подсела к нему поближе и обняла его.
Она молчала, и Блэк был благодарен ей за это.
Сириус отломил ветку растущего поблизости куста и стал бездумно водить ей по снегу.
В какой-то момент он заметил, что Медоуз проделывает то же самое своей волшебной палочкой. Они оба вырисовывали драконов, во всяком случае, плоды творчества Блэка больше всего походили именно на это крылатое чудовище.
– У тебя вышло лучше, – машинально проговорил Сириус и отбросил ветку в сторону.
– У меня всегда лучше, – по привычке сказала Доркас и обхватила себя руками за плечи.
На Хогсмид опустился вечер, когда Блэк осознал, что заметно похолодало. Сириус отряхнул воротник и поднял его выше. Взгляд Доркас устремился вдаль. На её волосах, выглядывающих из-под шапки, и ресницах инеем замерли снежинки.
– Тебе пора возвращаться в школу, – произнёс Сириус. Голос после долгого молчания отдавал хрипотцой. Блэк шумно сглотнул и продолжил: – Филч так и ждёт, как бы затащить какую-нибудь красотку на отработку в Зал Наград.
Доркас робко пошевелила пальчиками. На душе у неё посветлело. Если к Сириусу Блэку вернулось чувство юмора, значит, всё приходило в норму. Лишь бы больше не видеть эту безмолвную бездну в глубине красивых серых глаз.
– Тогда придётся идти, – с театральным смирением произнесла Медоуз. Она встала и принялась отряхивать куртку. – Аргус, конечно, очень ответственный и хозяйственный парень, но у него крайне ревнивая кошка.
– Что, не нравится миссис Норрис?
– Терпеть её не могу, – пожав плечами, ответила Доркас. – У меня аллергия на кошек. Ну ладно… – она посмотрела в сторону замка.
Сириус поднялся со ствола дерева.
– Постой. Я тебя провожу.
– Тут близко, и у меня в сумке волшебная палочка. А вот тебе надо вернуться к друзьям. Они волнуются.
«Они волнуются» – сколько стояло за этой фразой… Доркас не стала говорить, что Джеймс первым бросился догонять друга, но Ремус его удержал. Лили не могла найти себе места после случившегося, и братья Пруэтты подавленно переглядывались, не понимая, в чём дело. Только самые близкие друзья знали, если Сириус так себя ведёт, произошло что-то ужасное. И непременно это «что-то» связано с его семьёй.
– Ага, – хмыкнул Блэк. – У тебя, значит, волшебная палочка. Как интересно. Только ты одного не учла, Дори. Здесь у каждого встречного найдётся такая же и не в сумке, а в руке. Как тебе вырисовывающаяся картина? Я тебя провожу, и это не обсуждается.
Непоколебимая уверенность в его тоне не позволила Медоуз возразить. Не обсуждается, ну и что? Разве в глубине души ей не этого хотелось? Доркас кивнула и двинулась в сторону главной дороги.
Восточный ветер гнал к Хогвартсу тёмные, почти лиловые тучи, но на западе пока было светло – едва брезжило, но небо ещё оставалось серым. Странно, даже этот хмурый цвет теперь казался приветливым, как в вышине, так и в глазах Блэка.
Сириус протянул Медоуз руку, согнутую в локте. Этому светскому жесту его учили много лет тому назад – ходить под руку с дамой.
Сириус помнил тот день, словно всё было вчера, нет, только что…
Регулус выступает по залу особняка, держа под руку сияющую Нарциссу, а Сириус, злясь на весь мир, таскает по кругу Беллу. Она тоже не в восторге от этого дурацкого урока этикета.
Андромеда играет им на рояле, безуспешно пытаясь сдержать хохот.
Во дворе заливисто лает круп – новый питомец дяди Альфарда. У него большой раздвоенный хвост, и младшим Блэкам (всем кроме якобы взрослой Меды) не терпится высыпать во двор и поиграть со зверем.
Сириус встаёт на носки, когда проходит мимо окон, и предельно замедляет шаг, из-за чего Нарцисса постоянно натыкается на его спину и жалуется, как безутешная банши. А нечего смотреть на свои кукольные ножки! Как же хочется бросить дурацкие поклоны и вырваться на свежий воздух!
Регулусу тоже скучно. Он вертит головой, отчаянно завидуя вымахавшему за летние месяцы брату – тому всё видно. Сириус так увлекается наблюдениями за носящимся по садовым дорожкам крупом, что наступает Белле на ногу, и та шипит взрослые проклятья.
В зале звенит смех Андромеды.
Нарцисса и Регулус обижаются, думают, что смеются над ними, а не над измученным занятием Сириусом. А Цисс всё вопит: «Я скажу, что ты ругалась, Беллс!»
Беллатриса вырывается и наступает младшей сестре на подол платья.
Скука Сириуса тут же развеивается…
В этом и заключалась разница между ним и братом. Регулус всегда ставил интересы семьи превыше своих. Ему всего ничего, но он шагает по расчерченному плитками полу и держит спину, когда Сириус готов выпрыгнуть в открытое окно, лишь бы только смыться из танцевального зала.
Блэк усмехнулся собственным мыслям. Он давно нежеланный гость в доме благородных предков, и Андромеда никогда не сыграет им всем на рояле, теперь…
«Регулус мёртв. Его убили, – сказал отец. – Свои».
Сириус перевёл взгляд на Доркас. Она непонимающе смотрела на него и трогательно моргала. Снег на её ресницах таял…
– Выдвигаемся, – Блэк дождался, когда Медоуз, всё ещё явно сомневаясь, взяла его под руку. – С кошками всё понятно, а как ты относишься к собакам?
========== Глава двадцать седьмая – План обретает очертания ==========
Грейнджер поставила пакет с продуктами на стол и окинула Гарри внимательным взглядом. Он вертел в руках свою палочку, совершенно не обращая внимания на свистящий чайник, из носика которого выплёскивался кипяток.
Гермиона взмахнула палочкой, заставив чайник угомониться, и полезла в тумбочку за заветной банкой. Через несколько секунд вся комната наполнилась манящим ароматом.
– Как думаешь, – прервал молчание Гарри, – мы правильно поступили, кое-что утаив от Регулуса?
– «Кое-что» – это ты про Сириуса? – откликнулась Гермиона, не оборачиваясь. – Или про наши приключения в Министерстве с Амбридж? Или про портрет очаровательной миссис Блэк, оскорбляющей всех проходящих мимо? Или…
– Достаточно, – усмехнулся Гарри. – Я понял.
– Ты хорошо сделал, что промолчал, но меня беспокоит другое.
Поттер прислонился к стене и посмотрел на подругу сквозь отросшую чёлку. Гермиона, словно почувствовав пристальный взгляд, передёрнула плечами.
– Его родители, Гарри.
– А что с ними не так? Я же придумал, как их обезопасить!
– Мне так не кажется, – с нажимом произнесла Грейнджер, обернувшись. – Помнишь, что стало с Орионом Блэком? Он умер, причём в том же году, что сам Регулус. Как ты думаешь, велика вероятность, что на этот раз что-то изменится?
– Всё изменится! Всё плохое изменится, – сказал Гарри, поднявшись и потянувшись за чашкой. – Ай! Горячо! Просто я не знаю, что ещё можно сделать, – признался он, облизав обожжённые пальцы.
– Ты что-нибудь придумаешь, – смягчилась Гермиона и легко взмахнула палочкой, исцеляя ожог. – Или я. Или Регулус. В этой хижине находятся три специалиста по крестражам, а это уже что-то!
– Класс! Скажи мне, когда их увидишь, по рукам?
Гермиона непонимающе захлопала глазами, а потом тихонько прыснула от смеха. Поттер заулыбался и приманил с помощью «Акцио» сахарницу. Он всегда любил сладкий чай. Какой по душе Регулусу, Гермиона не знала. Она ненадолго задумалась над его чашкой и отправила сахарницу на полку.
– Это для Блэка? – блеснул догадливостью Гарри. – А он ушёл за пять минут до твоего прихода.
– Что?!
– Я тут не виноват, – открестился Гарри, прекрасно осознавая, как сильно подруга может на него надавить. Лучше выдать Блэка сразу. – Регулус сам вызвался активно помогать.
– Что значит, активно помогать? Он с ума сошёл? Ещё недавно я накладывала ему повязки и поила его костеростом!
Гарри притворился, что не слышит.
– Между прочим, они с Сириусом гораздо больше похожи друг на друга, нежели понимают это. Ты же не думала, что Регулус будет преспокойно сидеть и ждать, пока мы с тобой соберём все частички поганой душонки Волдеморта?
– Вот так всегда, оставишь мальчишек на пять минут одних, а они уже строят планы по спасению планеты.
Гарри засмеялся.
– Не дуйся. Мир?
– Я над этим подумаю после того, как ты расскажешь, что вы задумали. Выкладывай!
– Мы немного посовещались, – виновато проговорил Гарри, начав издалека, – и решили, что надо как-то разузнать о судьбе дневника.
– Ты считаешь, он уже у Малфоя? – несколько встревоженно спросила Гермиона.
– Хотелось бы верить. У Регулуса целый план. Рискованный и сумасбродный, как и положено Блэкам. Для его воплощения я отдал Регулусу метаморф-медаль.
– Ты же не хочешь сказать…
– Слушай, ты же знала, что так будет.
– Активности ему, видите ли, мало. Мог бы заняться уборкой дома вместо своего домовика, – проворчала Гермиона, снова отвернувшись. Она повела палочкой, и заколдованный нож принялся резво нарезать хлеб для сэндвичей. – Так вот кто подмигнул мне на обратном пути в Хогсмиде! То-то мне показалось – знакомое лицо! Зачем он пошёл в деревню?
– Отправлять конспиративное письмо Нарциссе, – кисло произнёс Гарри. – Ему надо встретиться с ней. Он сам предложил, а я согласился. Ты же тоже не против?
Грейнджер молчала, но по её лицу было видно, что она ещё как против. Поттер решился непринуждённо продолжить, как будто они сидели на кухне «Норы» во время рождественских каникул и болтали ни о чём и обо всём сразу.
– А потом неплохо было бы отправиться на малую родину Реддла…
Нож завис в воздухе. В кухне повисла давящая тишина, потому что за этими словами скрывалась очередная ужасная тайна Тёмного Лорда – ещё один крестраж, наверняка, тщательно охраняемый.
– Тогда уж и в Хогвартс, пока Волдеморт не хватился.
– Ага.
– И в Гринготтс, – голос подвёл Грейнджер и сорвался.
– Ага. Снова… – Гарри шумно вздохнул, и Гермиона почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Нет! Она не могла себе позволить расплакаться сейчас. Грейнджер всхлипнула, стараясь успокоиться, но поняла – бесполезно. Тяжесть последних дней всё-таки свалилась ей на плечи.
Поттер развёл руки в стороны, и Гермиона бросилась к нему в объятия, уткнувшись лбом в его плечо. И тут Гарри стало по-настоящему страшно. Он так надеялся, что больше никогда не подвергнет опасности жизнь своих друзей.
– Всё получится, – пробормотал Поттер в волосы Гермионы, – тут и к Трелони не ходи.
Грейнджер фыркнула ему в футболку. Было уютно и спокойно в надёжных руках.
– Я же Избранный, – с озорной улыбкой произнёс Поттер. – А что? – он забавно округлил глаза, когда подруга чуть отклонилась назад и покачала головой.
– Так и хочется дать тебе подзатыльник.
– Ничего не знаю. Так сказано в Пророчестве!
Гермиона поправила воротник футболки Гарри.
– Я просто скучаю по родителям и нашим ребятам, – едва различимо выдохнула она. Ей так много хотелось сказать.
Поттер прикрыл глаза и поцеловал её в висок.
– Я тоже.
*
Регулус закрыл дверь и удивлённо замер на месте, так и не выпустив дверную ручку. Гарри в порыве благородства и мужской солидарности предупредил его, что наверху Блэка ждёт разнос, но Регулус, морально приготовившийся к худшему, никак не ожидал, что перед его глазами предстанет столь трогательная картина.
Гермиона спала – уснула прямо в кресле возле окна, на подоконнике которого стояли две чашки с золотыми каёмочками.
Блэк снял пальто и сел на край кровати напротив девушки. Она казалась совсем беззащитной в большом свитере крупной вязки, под которым всё же угадывалась хорошенькая фигурка. Регулус смотрел на Гермиону и не понимал, откуда в ней столько силы. Гарри рассказал, как они бок о бок мыкались в лесах, сражались в замке, вытаскивали друг друга из переделок.
Гермиона смешно сморщила нос, и Регулус почувствовал, как его губы тронула улыбка. Нет, никак это юное очаровательное создание не ассоциировалось у него с войной и скитаниями. Блэк знал девушек гораздо красивее и изящнее Грейнджер, но ни одна из них не отважилась бы спуститься в пещеру к мертвецам и уж точно, отчаянно злясь на него, не принесла бы ему чай.
Со стороны камина раздалось жалобное потрескивание. Последнее отсыревшее полено развалилось и зашипело на горке янтарных углей. В комнате стало довольно зябко. Регулус взял своё пальто и опустил на колени Гермионы.
Она приоткрыла глаза и встретилась с его взглядом. Прошло несколько секунд, и расслабленное выражение лица Гермионы изменилось на сосредоточенно-сердитое. Регулус заметил это и усмехнулся, решив пустить в ход всё своё обаяние, чтобы избежать больших неприятностей.
– Доброе утро, – он сопроводил слова обворожительной улыбкой, после которой даже МакГонагалл пару раз спускала ему баловство на уроке.
– Не выйдет, – отозвалась Гермиона, скрестив руки на груди. – Не подлизывайся. Ты нарочно выскользнул из хижины в моё отсутствие, зная, что я этого не одобрю.
– Разве я не дал тебе понять, что это я – там возле дорожного указателя?
– Подмигнув мне? – поразилась Гермиона. Она хлопнула по коленям и обнаружила на них тёплое пальто, от которого пахло зимой, морской свежестью и чем-то ещё волнующим и приятным. Похоже, Блэк всерьёз чувствовал себя виноватым перед ней, раз так заботился, хотя сам только что пришёл с мороза и, конечно, ещё не согрелся. Его волосы были влажными, а бледные щёки покрылись румянцем. Замёрз. Грейнджер немного смягчилась, невольно пожалев его. Она повернулась к подоконнику, взяла чашку, чтобы протянуть её Регулусу. Но, разумеется, чай уже остыл.
– Давай, я согрею, – сказал Блэк, неожиданно взяв её руку с чашкой в свои ладони. Он не стал доставать палочку, просто закрыл глаза и сосредоточился. Гермиона следила за ним с интересом и вдруг почувствовала тепло, исходящее от его пальцев. Оно ровными волнами переходило к ней. Напряжение последних дней покидало её. Гермиона зажмурилась от удовольствия. Впервые с момента их своеобразного путешествия с Гарри холод отпускал её.
– Оттаяла, – тихо произнёс Регулус.
Гермиона вздрогнула от его шёпота и вскочила с места. Чашка накренилась, часть горячего напитка выплеснулась. Блэк дёрнулся в сторону и сразу же зашипел, схватившись за больное плечо, иногда дававшее о себе знать.
– Прости! Я сейчас всё исправлю!
– Нет уж, благодарю. С такими помощниками враги не нужны, – Блэк взмахнул палочкой, убирая следы пролитого чая.
– А вообще ты сам виноват, – припечатала Грейнджер.
– Вот и пойми этих женщин! – с жалобным видом заявил Регулус.
Гермиона пристально взглянула на него. Блэк улыбнулся, взял несчастную чашку и галантным жестом предложил Гермионе сесть. Она с неохотой опять опустилась в кресло, отложив пальто Регулуса подальше – нечего пахнуть здесь свежестью и морским бризом.
– А ты что же не пьёшь? – миролюбиво спросил Регулус. На этот раз он воспользовался волшебной палочкой, стукнув ей по золотой каёмке. – Угощайтесь, мисс.
Грейнджер приподняла брови.
– Боишься, что и чай я отравила?
– Забавно…
Что именно было «забавным» Гермиона так и не узнала. Она ждала окончание фразы, но Блэк не удосужился утолить её любопытство. Что-то заставило Гермиону взять вторую чашку и отпить чай. Он оказался таким горячим, что ей пришлось прижать ладонь к губам.
Она расправила несуществующую складку на рукаве свитера. Стало неловко, а все заготовленные тирады вылетели из головы. Она шла сюда с твёрдым намерением отчитать Блэка за безрассудность сразу, как только он вернётся. Ещё недавно они с Гарри вытаскивали его с того света, а сегодня он выкинул такое… Гермиона наклонилась ещё ниже и украдкой поглядела на него. Блэк всё ещё смотрел на неё, а складка на свитере всё ещё не разгладилась…
Гермиона разозлилась на себя, вскинула голову и принялась осматривать помещение.
После уборки Кикимера полог над кроватью отливал бархатной чистотой, простыни пахли лавандой и ещё какими-то луговыми цветами. Потёртые обои исчезли окончательно, видимо, эльф не смог залатать их, поэтому просто перекрасил стены в светло-голубой цвет. Кто-то отодрал от окон в спальне все доски, и теперь помещение заливал свет, придавая стенам бледно-бирюзовые тона. Над тумбочкой напротив двери висела маленькая картина, которую раньше Гермиона не замечала. Удивительно, изображение на ней не двигалось. Пушистый рыжий книзл с изумрудными глазами застыл на холсте в вечной попытке поймать свой хвост.
Грейнджер снова скользнула взглядом по Регулусу.
Гермиона имела удовольствие лицезреть старшего Блэка за столом только во время нескольких рождественских ужинов, но и этого хватило, чтобы заметить, как Сириус держится, несмотря на свою напускную браваду и фальшивую беспечность. Непринуждённость жестов, которая могла простому человеку показаться необычной, идеально прямая спина… Так и в Регулусе Блэке всё буквально кричало о его происхождении, невзирая на небрежно лежащие волосы. Гермиона нахмурилась и тут же попыталась найти в человеке, сидящем напротив, что-то «неправильное». И почему она до сих пор ощущала на руке тепло от его прикосновения?
Регулус перестал наблюдать за ней, как кот за мышиной норой, отвлёкся на кружащийся снег за окном. Яркий румянец сошёл, и Блэк снова казался болезненно бледным. Он глубоко вздохнул и, казалось, забыл обо всем на свете. Грейнджер с трудом удержалась, чтобы не подойти и не пощупать ему лоб.
– А где повязки?! – спросила Гермиона, заметив, что бинтов, которые она так усердно накладывала на особо глубокие раны, больше не было видно в вырезе рубашки. – Почему ты их снял?
– Ах э-это, – Блэк сделал неопределённый взмах рукой. – Уж кто-кто, а ты должна знать, что магия исцеляет чистокровок чуть быстрее.
– И почему я должна это знать? – насупилась Гермиона.
– Я думал, всем чистокровным это известно, – беззаботно сказал Регулус, окончательно убеждая Грейнджер в правильности её выводов – почему-то он упорно видел в ней девушку из волшебного рода.
– И всё-таки надо проверить, – сказала она, поставив чашку с нетронутым напитком на блюдце.
– Со мной всё в полном порядке, – встав следом за ней, заверил Блэк. Резкое движение неприятно отозвалось в теле, и он чуть скривился.
– Вы с Гарри ведёте себя как упёртые гиппогрифы, – сказала Грейнджер. – Ты несколько часов провалялся без сознания, когда тебя сюда принесли.
– Даже Кикимер поверил мне на слово и оставил меня в покое, – сказал Регулус, вздёрнув подбородок. Теперь стало очевидно – он не собирался уступать.
На миг Гермиона растерялась.
– Ты только что сравнил меня со своим домовым эльфом? – она недобро сощурилась. – Что у тебя с плечом?
Регулус гордо вскинул голову.
– Ничего.
– И тем не менее, – Гермиона постучала пальцем по губам, приняв задумчивый вид, и предприняла ещё одну попытку припереть Блэка к стенке. – Или я попрошу Гарри больше не рассказывать тебе, чем закончатся матчи грядущих Чемпионатов мира по квиддичу! Я слышала, вы всю ночь об этом говорили!
Она едва сдержала смех, когда увидела пронёсшийся в глазах Регулуса калейдоскоп эмоций. Некоторое время Блэк молчал, потом со значением поднял указательный палец, явно собираясь сказать что-то совсем не лестное, но передумал.
– Это нечестно! – возмутился он, бросив раздраженный взгляд на закрытую дверь, словно Гермиона прямо сейчас собиралась бежать к Поттеру. – До чего настырная. Со мной, правда, всё в порядке, но если ты настаиваешь, – сделав ударение на последнем слове, Блэк капитулировал, кипя от бессильной ярости. – Хорошо, поймала, признаю, плечо ещё болит. Остальное – мелочи.
Гермиона победоносно улыбнулась. Что-то ей подсказывало, что переиграть этого упрямца удавалось далеко не каждому.
– Сразу бы так, – с удовольствием протянула она.
Блэк прищурился не хуже неё несколько секунд назад. Раздражение на его лице сменило совсем другое выражение – подобная хитрющая гримаска возникала у близнецов Уизли, когда они задумывали нечто зловещее. Хотя через пару секунд Регулус напустил на себя совершенно отрешённый вид и смиренно начал расстёгивать верхние пуговицы рубашки.
– Снимать необязательно, – с деланной небрежностью бросила Гермиона.
Регулус испепелил её взглядом.
Преисполнившись деловитостью, Гермиона приступила к осмотру. Да, раны на груди, оставленные когтями инферналов, исчезли, но вот чуть ниже на ребре виднелась царапина.
Грейнджер достала волшебную палочку.
Регулус, заметив это, фыркнул. Лёгкое дыхание коснулось волос Гермионы, заставив её вздрогнуть. Она ясно осознала, что, если поднимет глаза, сможет увидеть серебристо-голубые искры вокруг его зрачков, словно оставленные утренним солнцем на снегу. Её пальцы сжали отворот рубашки Блэка на уровне груди, где учащённо билось сердце. Гермиона с изумлением почувствовала, что начала краснеть и, чтобы скрыть затопившее её смущение, упёрлась взглядом в едва заметный синяк на ключице Регулуса.
Она была уверенна, что Блэк смотрит на неё. Смотрит прямо сейчас. Так же пристально, как несколько минут назад, словно хочет разгадать её, как ребус. В прошлый раз его ресницы были сомкнуты, и она быстро справилась с целебными чарами.
Гермиона машинально заправила за ухо топорщащуюся прядь. «Наверное, после сна волосы растрепались ещё больше» – неожиданно пришло ей в голову. Никогда прежде её не волновали такие мелочи. Почему начали сейчас? Рон. Она приказала себе вспомнить рану Рона после побега из министерства.
– Плечо находится чуть выше и левее.
Насмешливый голос заставил Гермиону оторваться от созерцания ключицы, она буквально ощутила, как на лице Регулуса расцветает ехидная улыбочка.
– Я и сама бы догадалась, – насупившись, сказал Гермиона.
– О-о, – протянул довольный собой Блэк, деловито поправив манжеты рубашки, – тогда извини, что помешал.
– Я отвлеклась.
– Позволь узнать, причину твоего отвлечения?
– Я размышляла, каким заклинанием можно свести синяк. Например, в «Основах волшебного домоводства» и «Домашнем справочнике…» – Гермиона осеклась, понимая, что Блэк просто смеялся над ней. Она нахмурилась, следя за тем, как Регулус ловко взялся за пуговицы, и они одна за другой начали запрыгивать в петли.
– Да-да? – пропел Блэк. – Очень интересно, что там про Справочник?
Он издевался? Кажется, нет! Но его явно веселила реакция Гермионы, её замешательство. Регулус смотрел так… оценивающе. Ей не удалось подобрать верное определение этому взгляду, но она могла сказать точно: даже Рон так не делал. Или она попросту не замечала?
– Постой, ты специально смущаешь меня, чтобы я поскорее отстала?
– Бинго! Конечно, ты разве не поняла этого с самого начала? Между прочим, – укоризненно протянул Регулус, – я протестовал до последнего, это ты начала приставать и домогаться моего внимания, – он попытался изобразить возмущение.
Гермиона нисколько ему не поверила. Странно. Глядя на «невинное» выражение лица Блэка, она не смогла удержаться и искренне рассмеялась. Регулус смотрел на неё, довольный, как мальчишка.
– Ладно. Ты убедилась, что я здоров и готов приступать к делу?
– Допустим, – неохотно признала Грейнджер. – Но…
В этот момент дверь открылась, и в образовавшемся проёме появилось лицо Гарри.
– Блэк, ты ещё жив? После твоего вопля «Это нечестно!» я ожидал самого худшего.
– И «тут же» поспешил мне на выручку, – с иронией сказал Регулус. – Ты просто невероятно вовремя! Всё отлично, правда, Гермиона предприняла одну попытку ошпарить меня кипятком, когда я потерял бдительность.
Гарри усмехнулся. Гермиона, исполненная достоинства, молчала. Она не была уверена, что сменила гнев на милость.
– Теперь можно поговорить о главном! Ты уверен, что Нарцисса Малфой придёт на назначенную встречу?
– Она ещё Блэк, – поправил Поттера Регулус, как будто это окончательно решало вопрос.
– Все считают тебя, если не умершим или пропавшим без вести, то явно не входящим в число любимых Пожирателей смерти Волдеморта, – проговорила Гермиона.
– Не слушаете вы меня совсем, – решительно сказал Регулус, тут же набросав в уме целый план. – Она Блэк. Нарцисса будет рада увидеть меня живым и здоровым. Она чудесная светлая девушка. И у меня есть парочка идей, как её убедить, что это действительно я. Если Цисси что-то знает о дневнике, который, по вашим словам, Тёмный Лорд доверил Люциусу, она расскажет обо всём мне. Вот увидите!
========== Глава двадцать восьмая – Сахарная царевна ==========
На тётю, убитую горем, и дядю, разом постаревшего на десяток лет, было больно смотреть.
Орион Блэк помутился рассудком, иного объяснения его поведению Нарцисса не находила. Дядя схватил её за руку, едва она вышла из камина, и поволок к проклятому гобелену, на котором ещё несколько сотен лет тому назад пустило корни родовое дерево семьи. Нарцисса чувствовала, как мужские пальцы оставляют синяки на нежной коже её запястья, но молчала. В какой-то момент сдерживать слёзы стало невыносимо. Что может быть страшнее этих цифр, этих букв на гобелене и этого родного лица? Разве что обрушившееся понимание того, что настоящая война началась.
Нарцисса малодушно подумала: «Почему из всех семей именно нашей пришлось прочувствовать потерю близких?», – но потом словно очнулась. Конечно, Регулус не был первым павшим в этой буре, но почему на его месте не оказался другой: Нотт, Розье, Кэрроу?
Так она и стояла перед полотном, прижимая к дрожащим губам свободную руку, пока дядя с безумным блеском в глазах не зашептал:
– Смотри же, Цисси! Смотри! Он жив!
Нарцисса повернула голову к дверям зелёной гостиной, надеясь, что всё происходящее было лишь скверной шуткой её бесбашенных кузенов. Сейчас она вытрет заплаканные глаза и увидит Регулуса Блэка собственной персоной, вальяжно опирающегося на дверной косяк. Или он вместе с братом влетит в распахнутое окно, чтобы отдышаться после игры…
Но окно наглухо закрыто. И возле двери никого.
Гробовую тишину дома разрывают голоса родных, доносящиеся из вестибюля.
– Мы скорбим вместе с вами, – Сигнус бесстрастен и чётко соблюдает формальную часть. В его тоне не слышно сожалений, но это лучше, чем всхлипывания матери Нарциссы, женщины чувствительной и добросердечной.
– Вот же, вот! – воскликнул Орион, дёрнув племянницу за руку. – Надпись исчезла всего на миг, но я видел! Снова видел!
Нарцисса перевела взгляд на фамильное древо, непонимающе качая головой. «Что он от меня хочет?»
– Что вы видели, дядя?
– Дата смерти моего мальчика исчезла, погасла. Ты что же, – Орион испуганными глазами впился в лицо Нарциссы, – не заметила? – он требовательно сжал её холодные пальцы.
Нарцисса почти поверила. Почти. Она приникла к гобелену, храня в сердце безумную надежду, что дядя не ошибся, он прав. Но время шло, и ничего не происходило.
Регулус безразлично смотрел с гобелена на Нарциссу.
Изящные вензеля отливали чопорной позолотой и складывались в дату, которую, Нарцисса знала, никогда уже не забудет. В её душе поднялась внезапная злость. Как Регулус мог её бросить? Они все? Беллатрисе никогда не было дела до младшей сестры, тем более она – Лестрейндж, не Блэк, она не в счёт, но Андромеда, Сириус и Регулус находились рядом. Всегда. Они вместе придумывали шалости и подначки для других детей, таскали сладости с кухни деда, катались на замёрзшем озере. Все знали, что против Блэков идти не стоит, где один – там и все остальные, стоят друг за друга горой.
Кто бы мог подумать, что простые клочки ткани – галстуки факультетов – превратят их с Сириусом в далёких людей, что кусок металла золотого цвета, если он оказался на пальце Андромеды, разорвёт все связи? Нарцисса зажмурилась, стараясь не сорваться и не завопить на весь дом. А теперь и негодяй Регулус оставил её!
Их разметало, как листья на ветру.
Она одна.
Стало страшно и горько.
Магия семейной реликвии не обманывала. Регулуса больше нет. Ещё минута на этом месте… и Нарцисса, поняла, что сойдёт здесь с ума! Ей хотелось немедленно рвануть прочь. Она неуклюже улыбнулась Ориону. Как ей справиться с этим? Это большая загадка, и не от кого больше ждать подсказок. Нарцисса запнулась, подумала и заговорила:
