Текст книги "На том стоим (СИ)"
Автор книги: -Edelweiss-
Жанры:
Прочая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 34 страниц)
Регулус остался один, и теперь будет давать этому дому столько света, сколько сможет сам. Он вошёл в спальню и первым делом открыл ставни, запуская внутрь свежий воздух.
Солнце хлынуло на зелёные стены и серебристого цвета ковёр, оживляя тусклые краски, запрыгало лучами света по люстре, отразилось, рассыпаясь на сотни осколков, в хрустальном графине с водой. На кровати заблестела застёжка чемодана, вокзальной пыли на нём уже не было.
Регулус извлёк из бокового кармана новые вырезки из газет и колдографию, повертел её в руках. На ней была изображена квиддичная команда Слизерина. Белокурая и фигуристая Эмма Ванити улыбалась и махала изящной ручкой в кожаной перчатке. Форма на её груди при этом жесте заманчиво натягивалась.
Отец попривестствовал сына в столовой, где эльф подал лучшие блюда. Впрочем, Регулус и раньше отмечал у Кикимера кулинарный талант, отчего домовик раздувался от гордости.
Регулус бросал короткие взгляды на отца, неторопливо пережёвывающего мясо перепёлки под ежевичным джемом. Мистер Блэк был болен. Его кожа приобрела странный серый оттенок, под глазами залегли глубокие тени. Регулус смотрел на него и начинал понимать, что над их головами витает сладкий запах смерти. Она пришла за Орионом Блэком, но пока не решалась войти в дом, только стучалась в окна.
«Я этого не допущу!» – пообещал Регулус, а вслух деловито произнёс, нарушая царившее безмолвие:
– Нет ли новостей от тёти?
– Есть, конечно, – с достоинством ответила Вальбурга. – Она прислала сову пару дней назад. Вернее, трёх сов, одной ей показалось мало. Приглашение на помолвку твоей легкомысленной младшей кузины.
Регулус изо всех сил постарался сделать удивлённое лицо.
– Там и на твоё имя, – сказал Орион, откладывая столовые приборы. – Акцио, приглашение!
Из коридора выпорхнул вычурный конверт.
– Конечно же, Друэлла не могла прислать ничего попроще, французское безвкусие, – проворчал отец. – Особенно теперь, когда Нарцисса вот-вот будет помолвлена с кошельком денег.
– Орион! – сердитым шепотом проговорила Вальбурга и недовольно поморщилась. – Малфои – чистокровная влиятельная семья! Очень достойная и… очень богатая.
– Кошелёк денег и есть, – прервал её муж и подмигнул сыну.
Регулус не сдержал улыбки, но под возмущённым взглядом матери мгновенно нацепил маску меланхоличной серьёзности.
– Несомненно, это приятное дополнение ко всему прочему, – сварливо сказала леди Блэк, надкусывая сочный персик.
– Как скажешь, дорогая, – Орион наклонился и поцеловал супругу в макушку. – Я немного отдохну. После обеда на меня всегда нападает сон, а потом, я надеюсь, ты расскажешь мне что-нибудь интересное о школе, Регулус.
– Конечно!
Мистер Блэк вышел из столовой, опираясь на каждом шагу на трость, и скрылся в коридоре, соединяющем столовую с холлом.
– Он снова пошёл в библиотеку, – проговорила Вальбурга. – В последние дни он всё время сидит там. Не понимаю, что он делает! Сколько можно корпеть над книгами? А что до помолвки Нарциссы… Девочку это страшно взволновало, хотя совершенно непонятно – почему, – мать откинулась на спинку стула. – Всем давным-давно было известно, что Люциус женится на ней.
Регулус кивнул, почти не слушая восхваления матери во славу величественной семьи Малфой.
Он разделял любовь отца к книгам, любил запах книжных страниц, чернил и пергамента. Он привёз для него томик, купленный в магазинчике Хогсмида. «Что хотят сказать нам руны?» Очередной набор головоломок и ребусов, отец обожал их разгадывать. Любовь к этому Регулус тоже перенял у него.
Когда тарелки опустели, и Кикимер начал убирать со стола, Регулус оставил мать отдавать указания домовику.
Он заглянул в щёлку приоткрытой двери в библиотеку и увидел повёрнутое к окну кресло, занятое отцом. Регулус осторожно приблизился и опустился на колени рядом со спящим. Дыхание Ориона было спокойным и размеренным. Заходящее солнце гладило его морщинистое лицо тёплыми лучами, и отец больше не казался больным. Регулус положил ладони на подлокотник кресла и опустил на них подбородок. Он смотрел, как кружится среди золотистых косых лучей пыль, и вспоминал своё детство: далёкие зимы, танцующие в декабрьском воздухе хлопья снега, смех брата и двоюродных сестёр, вкус имбирной коврижки. Он видел мать, такой, какой она была раньше. Её образ стирался со временем, но Регулус всеми силами возрождал его в памяти: её тёплое платье с высоким воротником, манто из соболя и, главное, искреннюю улыбку.
Регулус потёр слезящиеся глаза.
«Это от пыли, – сказал он себе, ощущая навалившуюся на плечи усталость. – Это всё проклятая книжная пыль».
Тени сделались длинными, а солнце стало красным. В библиотеке потемнело, и Регулус вздрогнул, когда отец неожиданно погладил его по волосам.
– О чём задумался?
– Ни о чём. Всего лишь одна загадка, которую я пытаюсь вспомнить. Ерунда, Маркус загадал.
– Загадка, говоришь, – Орион потрепал сына по щеке бледными пальцами. – Когда вспомнишь, обязательно поделись со мной. А теперь помоги-ка мне встать.
Регулус торопливо поднялся и едва не вскрикнул, ноги от долгого пребывания в одной да ещё неудобной позе затекли и сразу же подогнулись.
– Да ты, я смотрю, от меня не далеко ушёл, друг, – хрипло рассмеялся отец. – Давай, – он потянул сына за локоть, – как-нибудь доковыляем до гостиной.
«Это всё пройдёт. Отец поправится. Мы Блэки, и так просто не сдаёмся!»
Настольная лампа горела, и маленькая быстрая мошка влетела под её купол. Регулус видел, как она бьётся о внутренние стенки, видел её дёргающуюся тень.
– Ну расскажи мне о Хогвартсе. Каков он сейчас? Мы давно не шептались о твоих друзьях. Я не о Маркусе, а о школьных.
– Друзья, – Регулус закатил глаза, – я никогда не пылал желанием их заводить. Пожалуй, ближе всего к слову «друг» подходит Северус Снейп.
– Снейп? Не слышал эту фамилию раньше.
– Он полукровка, – сознался Регулус, затравленно посмотрев на отца.
– Ну и что же?
«И правда?»
– Хочешь загадку? – неожиданно спросил Орион.
Регулус, заинтригованный отцом, присел рядом с ним. Он вновь на короткий миг почувствовал себя маленьким мальчиком, проводящим вечера у камина.
Тогда Орион Блэк прочищал горло и начинал загадывать загадки, сначала совсем простые, потом посложнее. Сириус язык за зубами удержать не мог, выкрикивал ответ ещё до окончания загадки. Зато, когда попадалась такая, что нужно поломать голову, замолкал и нетерпеливо болтал ногами, ожидая, когда её раскусит Регулус. Даже дослушать длинное условие Сириус был не способен.
– Конечно же, да, – усмехнулся отец. – Сколько я помню, тебя всегда они волновали. Ну… слушай. Три волшебника собрались у реки, через неё не перекинут мост, но им нужно было попасть на другой берег. Один волшебник – чистокровный, все его предки были чисты кровью. Второй волшебник – полукровка. Его мать была маглой и жила на другом берегу. Третий волшебник, ты, наверное, уже догадался, – Орион улыбнулся, – был рождён маглами.
– Грязнокровка.
– Грязнокровка. Каждый из них наколдовал через реку мост. Вот тебе вопрос: чей мост был прочнее?
– Вопрос с подвохом? – Регулус нахмурился.
– Не знаю, – Орион пожал плечами.
*
В доме было темно, газовые лампы горели так слабо, что Регулусу казалось, будто он слепнет. Он едва видел собственные ноги, перешагивающие через ступени. Ему слышался чей-то шёпот, такой тихий, что невозможно разобрать слова. Внизу с первого этажа доносились звуки.
Бегущая вода. Всего лишь Кикимер, хозяйничающий на кухне. Слышно было, как он кряхтит и хрипло напевает «Котёл полный горячей и сильной любви».
Регулус увидел тянущуюся по полу полоску света, она пролегала от приоткрытой двери на втором этаже. Он побрёл на свет и толкнул дверь зелёной гостиной. Всю стену здесь занимало большое изумрудного цвета полотно с изображением семейного древа. Огромный герб и белые ветви, на которых вместо цветов и листьев с годами распускались лица Блэков.
На буфете стояла свеча, огонёк плясал на чёрном тонком фитиле, и в комнате странно пахло. Вальбурга сидела на полу. Свеча осветила её лицо, и оно напугало Регулуса больше, чем бледная кожа отца. Глаза матери отражали красный огонь, но при этом казались пустыми. В руке она сжимала волшебную палочку.
Регулус проследил за отсутствующим взглядом матери, и тут его сердце пропустило удар.
На месте, где должно было быть красивое улыбчивое лицо Сириуса, образовалось пепелище. Страшная чёрная дыра. Она ещё дымилась, и именно из-за неё в комнате было так гадко.
– Что ты наделала?!
– Мерзкий паршивый мальчишка! Ведь я желала для него лучшего! Он недостоин носить фамилию, – чётко сказала Вальбурга. – Если кто-нибудь из Блэков недостоин, его не должно быть здесь! Так заведено!
«Да она помешалась!»
Вальбурга поднялась, шурша юбками.
– Мой мальчик, – она всхлипнула и быстро вытерла слёзы тыльной стороной ладони. – Такой красивый, такой смышлёный.
Регулус уже не понимал, о ком она говорит – о нём или о Сириусе.
Они были похожи внешне. Серые глубокие глаза, вороные волосы, тонкие черты лица. У Сириуса были тяжёлые брови, отчего взгляд исподлобья у него получался ужасающим и мог заставить замолчать любого. У Регулуса же взгляд был другим. Мать называла его наивным, отец – мечтательным. «Ты уже не здесь» – ворчал Нотт, когда взор Регулуса устремлялся вдаль.
Вальбурга подошла ближе. Её каштановые волосы из-за игры теней и света казались рыжими, а глаза чёрными. Словно сумасшедшая.
– Я любила его, а он наплевал на мою любовь. Ты никогда не подведёшь меня, правда?
«Пугает она меня что ли?»
– Никогда! – заверил Регулус.
Женщина с облегчением вздохнула, снова превращаясь в привычную миссис Блэк.
– Я не переживу этого, – тихо сказала Вальбурга. – Идём.
На лестнице, когда они поднялись на четвёртый этаж, Регулус задержался и, подумав немного, спросил:
– Мама…
Она удивлённо обернулась.
– Скажи, какой мост прочнее: построенный чистокровным волшебником или маглорождённым?
– Что за странный вопрос, Регулус? – удивилась Вальбурга Блэк, глядя на сына с недоумением. – Конечно же, чистокровным.
Другого он и не ожидал.
========== Глава пятая – Помолвка ==========
Дождь хлестал по навесу, но в праздничном шатре было тепло и сухо.
Высокие резные столы были покрыты тончайшими скатертями и уставлены всевозможными блюдами. Гости важно восседали на скамейках, обложенных мягкими подушками. Под самым потолком шатра порхали ажурные фонарики. Внутренние арки и опоры были увиты белыми розами. Шустрые эльфы появлялись и исчезали с немыслимой скоростью, подавая гостям угощения.
В глазах рябило от ярких платьев и мантий девушек, собравшихся здесь. Колдуньи задорно хихикали, глядя на молодых волшебников.
Основная часть празднества уже закончилась.
Будущие супруги принесли слова магической клятвы. Свадьбу официально назначили на июль следующего года.
Нарцисса Блэк сияла от радости, как последний гоблинский галлеон на земном шаре, и порхала между гостями, разодетыми в парадные мантии. Все присутствующие её поздравляли.
Нарцисса была самой красивой из сестёр Блэк и самой юной.
Её жених – Люциус Абраксас Малфой.
Регулус занимался самым бесполезным делом в своей жизни – приторно улыбался волшебницам, игриво поглядывающим на него.
Нарцисса словно почувствовала его настроение и взяла брата под руку. Регулус вздохнул с облегчением, увлекаемый ею в сторону арки из переплетённых белых роз.
– Дядя Орион сказал, что ты скоро возвращаешься в школу, – заговорщицки зашептала Нарцисса. – Остался всего год. Ты уже подумал, чем бы ты хотел заниматься дальше? Может быть, женишься? Смотри-ка, скольких колдуний ты тут уже очаровал своей сахарной улыбкой! Признайся, кто похитил сердце моего любимого кузена?!
– О чём ты? Разве я могу променять красавицу кузину на кого-то ещё? – Регулус обезоруживающе улыбнулся.
– Не придумывай глупые отговорки! Ты всегда сможешь навещать меня в Малфой-мэноре.
– Ого? Ты ещё не хозяйка, а уже приглашаешь в мэнор. Хотя я не отказываюсь, – произнёс Регулус и неожиданно добавил: – Я говорил, что не в восторге от твоего жениха?
– Этот раз стал тридцать четвёртым. Надо будет сказать Люциусу, что я люблю обыкновенные маргаритки, – задумчиво протянула Нарцисса. – Он, наверное, сильно удивится.
– Очевидно, его удар хватит, учитывая, что нас окружают белые розы, – Регулус обвёл рукой пространство вокруг, – розы, розы и… какая неожиданность – розы. Здесь даже павлины белые!
– Я всегда подозревала, что Блэки подсознательно ненавидят этот цвет, но от тебя не ожидала, – усмехнулась Нарцисса. – Какой же дождь, ты только взгляни. Он чуть не загубил мою причёску.
– Над которой трудилась толпа домовых эльфов, – скучающе вздохнул Регулус.
– Ах так? Ладно, тогда пойдём и погуляем по парку! – дерзко сказала Нарцисса. – Если честно, мне самой здесь всё порядком надоело, – она провела палочкой по ткани шатра. Появился проём.
Регулус оглянулся и схватил со стола половник для пунша.
Юные Блэки протиснулись наружу, оставляя за спиной гул голосов и душное помещение. Регулус с лёгкостью трансфигурировал половник в серебристый зонтик. Нарцисса встала ближе к кузену, взяв его под локоть, и они зашагали по парку Малфой-мэнора.
Празднество решили устроить в поместье жениха, и Нарцисса была рада лишний раз осмотреть свои будущие владения.
Промокшие полы её кремового цвета платья тяжело волочились по гравию, но юная леди Блэк не обращала на это внимания. Она рассеянно теребила бесчисленные оборки кружев.
– Я думала, будет больше народу, – печально сказала она, слушая, как по куполу зонта прыгают капли дождя. – Когда была свадьба Беллы, гости даже в шатре не умещались.
– То свадьба, а это пока помолвка. Куда тебе больше, ты и от этих-то сбежала. Они скучные, как лукотрусы.
– Я устала. Не знаю, кто искренне рад за меня, а кто просто так кривит губы по привычке.
– Я рад за тебя, кузина, – Регулус улыбнулся. – Почти искренне.
– Дурак!
– Мама и отец слёзно рады, посмотри. И Белла…
– И Белла, – повторила Нарцисса, помрачнев.
Не хватало ещё одной сестры, и это её огорчало. Андромеда – средняя сестра вышла замуж за маглорождённого волшебника, и произносить её имя внутри семьи считалось дурным тоном. Андромеда внешне была копией Беллатрисы – самой старшей из сестёр Блэк – кроме глаз. Ни один человек не спутал бы сестёр именно благодаря глазам.
– Я видел её с мужем.
– Меду?! – удивлённо спросила Нарцисса.
– Э-э… нет, Беллатрису.
– Ей не так повезло с мужем, как мне. Лестрейндж старше её на несколько лет. В его бороде уже сквозит проседь. Белла делает вид, что ей всё равно, ну… что он её не любит, но, Регулус, разве это правильно?
– Он чистокровный волшебник.
– Верно, – сникла Нарцисса.
Регулус помог ей подняться по скользким, выложенным камнем ступенькам дорожки.
– Мама говорит, что это хорошо. И мой брак, и брак Беллы. Нам нужна свежая кровь. Чистая.
– И вкусная, – загробным голосом добавил Регулус.
– Все эти браки между двоюродными братьями и сёстрами, например, как в семье Кэрроу, – зашептала Нарцисса, – дедушка говорит, приводят к вырождению.
– Нас, чистокровок, осталось очень мало. Хотя иной раз посмотришь на Амикуса и задумаешься над этим, – сказал Регулус.
Они помолчали некоторое время.
– А ведь я тебе ничего не подарила! – ахнула Нарцисса, резко остановившись. – Я была так занята грядущей помолвкой. Пасха-то пролетела!
– Глупости какие! И я не остался в долгу. Я же тебе сегодня тоже ничего не подарил, – фыркнул Регулус. – А помолвка – событие поважнее.
– Счёт в Гринготтсе от дяди Ориона искупил твою вину сполна. Да и лучше ничего, чем то, что придумал твой старший брат!
– Сириус прислал подарок?
– О да! Этот твердолобый шутник прислал мне гогочущего белого гуся с надписью «одним павлином больше» на груди! Я чуть не лопнула от злости! И как он прознал о павлинах?
Регулус расхохотался, Нарцисса тоже не сдержала улыбки, а потом и вовсе прыснула от смеха.
– Сириус всегда выхватывает самую суть. Прости, Цисс!
– Прощаю. Нет, так не пойдёт!
Нарцисса кликнула Дотти – служившую ей эльфиху. Домовиха услышала зов хозяйки и тут же появилась, сжавшись под струями воды. Регулус увеличил заклинанием зонт и спрятал под ним маленькую служанку.
– Дотти, отправляйся домой и принеси мою шкатулку из рябинового дерева. Прошу, накинь что-нибудь на плечи, ты простудишься!
Домовиха мотнула головой и исчезла.
– Что ты ещё придумала? – Регулус повёл кузину дальше мимо высоких каштанов и тисовой живой ограды.
– Увидишь, – лукаво улыбнулась Нарцисса. – Тебе понравится, ты любишь такие странные вещицы.
– То ли обижаться на тебя, то ли воспринимать сказанное, как комплимент…
По парку поползли тени, солнце выглянуло из-за облаков, наполнив территорию мэнора оранжевым светом. Капли дождя заискрились, превращаясь в струи падающих огоньков. Голубоватый дымок лениво стелился над кронами каштанов, и запах свежести смешивался с аппетитным ароматом жареного мяса.
Дотти, закутанная в махровое полотенце до самого носа, появилась снова. В тоненьких ручках она держала расписную шкатулку.
– Спасибо, – Нарцисса приняла её из рук Дотти и жестом отослала эльфиху к шатру.
Регулус усмехнулся, когда кузина открыла шкатулку, доверху заполненную безделушками. Нарцисса снова пихнула его в бок, одарив предостерегающим, но насмешливым взглядом. Она ловко подцепила серебряную цепочку и извлекла из спутавшихся между собой украшений медальон. Он не был украшен драгоценными камнями, но весело блестел в лучах солнца золотисто-зелёными стёклышками.
– Я купила его, когда сама ещё училась в Хогвартсе. Эта вещица зацепила меня чем-то, – Нарцисса пожала плечами. – Я подумала почему-то, что тебе должно понравиться.
– Ты угадала, – сказал Регулус, рассматривая своё множащееся отражение на стёклышках.
– Ушам своим не верю! Тогда он твой, – утвердительно кивнула Нарцисса. Она вытянула медальон за цепочку из рук Регулуса и повесила ему на шею.
– Ну вот, теперь я чувствую себя свиньёй. У меня-то нет припрятанного подарка.
– Перестань! – пробормотала девушка, продолжив идти. – Регулус, а тётя чем-то расстроена?
– Мать всегда чем-то расстроена. Сириус – главная причина её постоянного расстройства. Её и отца.
– Мне иногда так хочется вернуться назад, – тихо произнесла Нарцисса, отметив, как под её рукой напряглись мышцы кузена. – Мы были детьми, и всё было так хорошо. Ты помнишь, как мы лепили снеговиков и играли в снежки? Я убегала по сугробам от Сириуса и Меды, а они обкидывали меня снегом. Мы даже магией не пользовались! Да и ты хорош был, маленький шпион в засаде с Маркусом. Андромеда… она никого не слушала и всё всегда делала по-своему. Вот и сейчас она поступила так, как сама захотела! Кто бы мог подумать, что её пересказанные шёпотом школьные романы перерастут во что-то большее?
– Мать выжгла Андромеду с семейного древа.
– А моя мать выжгла её из своей жизни, – тихо сказала Нарцисса. – Я ничего не знаю о ней уже несколько лет. Слышала, что у неё есть дочь.
– Она полюбила грязнокровку, – выплюнул Регулус.
– Тед Тонкс – её муж, – Нарцисса вздохнула. – Гриффиндорец. Если бы Андромеда не сдружилась с «львятами» в своё время, она бы продолжала быть нам сестрой.
– Маглокровки не должны учиться с нами вместе. Они пользуются магией необдуманно! – Регулус нервно повёл плечами. – Но если бы всё этим и кончалось. Потом они лезут наверх, как… как… вот как черви после дождя, – он смачно наступил на вылезшего из-под земли жирного дождевого червяка.
– Говоришь ты, а я слышу Беллу, – Нарцисса поморщилась, поднимая от земли полы запачканного платья. Вид раздавленного червяка был крайне неприятен. – И Люциус так считает. Я видела на его предплечье знак – череп, Регулус, с выползающей изо рта змеёй.
– Чёрная метка.
– Верно. Но Министерство Магии не поддерживает политику Пожирателей смерти. Отец говорит, что сейчас готовится законопроект, упрощающий следствие. Волшебников, выступающих за, – Нарцисса сглотнула и понизила голос до шёпота, – Волдеморта, будут сажать в Азкабан. Представляешь?
– Волдеморт – великий волшебник, он защищает права чистокровного сообщества. Министерство Магии прогнило изнутри, – провозгласил Регулус на одном дыхании. – Чего ещё можно было ожидать от нашего жалкого министра?
– Это правда, – согласилась Нарцисса.
Дождь тем временем кончился, и Регулус закрыл зонт. В парке царила какофония звуков, повсюду падали капли, скользили по листьям, оградам, звенели, ниспадая с веток на поверхность пруда.
От праздничного настроения Нарциссы не осталось и следа. Она равнодушно отметила, что её прекрасное платье запачкалось.
В воздухе стояла свежесть.
Гости, наверняка, приступили к винопитию, благо у Малфоев была самая большая коллекция вин.
Регулус не любил большие сборища народа, и Нарцисса целиком разделяла его неприязнь. Ей бы хватило на празднике и дюжины человек, но она ни за что не созналась бы в этом. Тем более двоих из этой дюжины не было даже сейчас. Сердце Нарциссы сжималось от страха, она боялась, что не увидит сестру, не увидит Сириуса, а теперь ещё боялась и за человека, который скоро должен будет стать её мужем. Нарцисса цеплялась за последние крупицы ускользающего времени, смеялась, веселилась перед всеми. Но Регулуса она никогда не могла обмануть. Возможно, он вырос слишком догадливым со своими любимыми головоломками и легко разгадывал настоящие мысли двоюродной сестры, словно она сама была лишь очередной шкатулкой с секретом в его руках. Шкатулкой со слишком простым механизмом.
– Грязнокровных волшебников нельзя пускать к власти, – уверенно сказала Нарцисса, перекладывая на плечи незнакомых людей вину за всё несправедливое в её жизни. Все её несчастья из-за них! – Дай им волю, и они уничтожат все традиции, всё, что нам дорого и всё, за что мы держимся, на чём стоим.
– Нет, – Регулус обнадёживающе улыбнулся, и в его серебристых глазах зажглись лихорадочные искорки. Он вскинул голову. – Этого никогда не произойдёт! Наш мост гораздо крепче, чем у них.
– Что за вздор ты несёшь?! – Нарцисса покачала головой, слабо улыбнувшись.
Регулус просто пожал плечами.
– Не обращай внимания. Я всего лишь разгадал одну загадку.
========== Глава шестая – Доркас Медоуз ==========
Чемодан уже был собран и ждал у двери.
Регулус пытался припомнить, что его так тянуло домой в начале недели. Голова раскалывалась, и он с трудом нашёл в себе силы подняться утром с постели.
– Милый, ты готов? Тебе непременно нужно принять Бодроперцовое зелье, – громко сказала Вальбурга. – Скоро экзамены, а ты надумал болеть! Что скажут твои однокурсники, когда ты вернёшься в школу? Каждый год одно и то же.
– Хозяин Регулус никогда не слушает, – до ушей Блэков донеслось сердитое бормотание Кикимера, притаившегося за кадкой с гибискусом. – И на празднике мисс Цисси был без шарфа. И даже без галстука.
Блэки сделали вид, что ничего не слышат.
– Скажут, что Регулус хорошо отдохнул на свежем воздухе, – пожал плечами отец. – Лучше так, чем признаться в сидении в четырёх стенах. Но мать права, – поторопился добавить Орион под красноречивым взглядом жены. – Выпей зелье, чтобы совсем не разболеться.
Регулус послушно кивнул и потянулся к чаше, наполненной солнечными апельсинами.
– Что ты задумал?! – воскликнула Вальбурга. – Хочешь усилить раздражение в горле?
Регулус сдержал кашель и резко поднялся из-за стола. С него хватит!
– Пора прощаться! – бодро воскликнул он.
– Кикимер! – позвала Вальбурга. – Ты проводишь!
– Неужели опять? – не поверил своим ушам Регулус. – Мне не нужна охрана для того, чтобы добраться до платформы.
– Как это не нужна? Сейчас такое неспокойное время! В твоём-то состоянии… За каждым углом опасность! Ты хочешь, чтобы я переживала? Не спала всю ночь? И это при моём больном сердце! – мелодраматично воскликнула миссис Блэк.
– Мама.
– А после приезда ты, конечно же, забудешь отправить мне письмо!
– Мама!
– Мои сыновья неблагодарные! Мои сыновья не думают о своей бедной матери!
– Мама, ты же знаешь, что это не так, – раздражённо сказал Регулус. – Хорошо! Кикимер отправится со мной.
– Кикимер! Сию же минуту сюда! – завопила Вальбурга.
Отец вручил Регулусу кошелёк с галлеонами и пожелал удачно сдать экзамены.
Кикимер с выражением безграничного раскаяния на сморщенном лице подал на подносе бокал с Бодроперцовым.
– Доносчик, – Регулус искоса взглянул на домовика. – И не смотри на меня жалостливыми глазами. Ты к этому лапу приложил.
– Госпожа спросила Кикимера, почему хозяин не спускается так долго, – эльф потупился и вдруг заныл: – Хозяин заболел. Кикимер недосмотрел. Гадкий глупый вздорный эльф.
– Ты неисправим, – покачал головой Регулус и выпил зелье одним большим глотком.
Эльф, воровато оглянувшись, достал из кармана, пришитого к наволочке, большой апельсин и протянул его молодому хозяину. Кикимер прижал уши и сгорбился, когда Регулус с явным удивлением взял сочный плод из трясущейся руки.
Вальбурга появилась парой секунд позже.
*
Он привык к неприятным ощущениям от перемещений, но голова кружилась.
Перед глазами танцевали разноцветные пятна, когда Кикимер за считанные секунды перенес хозяина в другую часть города в один из хорошо скрытых тупиков.
– Спасибо, – хрипло поблагодарил Регулус. – Возвращайся домой. Дальше я сам.
– Господин больше не злится?
– Нет. Не вздумай биться головой о поднос, когда вернёшься!
Эльф рьяно закивал.
– Ни слова матери!
Филин Регулуса – Гловер громко ухнул, и этот момент Блэк счёл подходящим для того, чтобы ступить на мощённую красной плиткой площадь перед вокзалом. Несколько маглов удивлённо посмотрели на него, но заметить его неожиданного появления они не могли, так уж была устроена магия этого зачарованного тупика между старым трактиром и свечной лавкой.
Горло горело после зелья. Регулус поднял воротник, чтобы скрыть лицо от ветра, обмотал шею шарфом и зашагал по улице в сторону Кингс-Кросс. Вскоре он вошёл в здание вокзала и двинулся по платформе, ощущая на себе любопытные взгляды.
Впрочем, не один Блэк торопился к платформе в столь ранний час. Гловер громко ухнул.
Доркас Медоуз уверенным шагом направлялась к проходу в стене, толкая впереди себя тележку с сумками и клеткой с отозвавшейся Гловеру совой.
«Медоуз. Гриффиндорка до мозга костей. Упрямица. Полукровка».
– Здравствуй, – сказал Регулус.
Доркас смерила его подозрительным взглядом.
– Ну здравствуй.
Они, не сговариваясь, пошли рядом. Регулус подбирал слова, чтобы предложить девушке свою помощь. Но не находил. Этой известной упрямице претили изысканные манеры, которые были втолкованы Блэку чуть ли не с младенчества. И он не знал, как подступиться.
Яркие цветные ленты удерживали заплетённые в две косы русые волосы Доркас. На каждый её шаг весёлым звяканьем отзывались блестящие серёжки в виде искристых капелек. Странные значки с изображением незнакомых Блэку людей были приколоты к дорожной сумке Медоуз.
Впервые в жизни Регулус готов был возненавидеть красную плитку платформы под ногами, высокие колонны и лондонский туман, забравшийся даже сюда и щекотавший ноздри.
Набравшись смелости, он предложил Доркас помочь с багажом, и, к его удивлению, она согласилась.
– Разве ты не должен сейчас встретиться на платформе со своими друзьями? – полюбопытствовала Медоуз.
– Успеется ещё.
Конечно же, он должен. Он всегда что-то должен. Всем.
Доркас остановилась перед зачарованной каменной кладкой и осмотрелась по сторонам.
– Я про другое, – сказала она.
– Я понял.
Лицо Медоуз вытянулось.
– Кто бы мог подумать…
Регулус вздохнул.
– Да, я последняя змея на земле, тёмный маг, и всё такое. А вечерами мы всем факультетом пьём кровь невинных людей и играем в блэк-джек. Вопрос исчерпан?
– Что я слышу? Маглицизм в устах слизеринца, – иронично сказала Медоуз.
– Если честно, я понятия не имею, что такое блэк-джек. Это одно из новых словечек Сириуса, оно звучит весьма заманчиво.
– Ну да, – непонятным тоном отозвалась Доркас и внимательнее присмотрелась к спутнику. – Терпеть не могу твоего брата!
Регулус обомлел от такого заявления.
– Вечно он что-то придумывает… идиотское. Девушкам голову морочит. Приглашает на свидание и не приходит. А неделю назад я застала его в коридоре после отбоя.
– А ты, конечно, оказалась там случайно в такое время.
– Я шла с отработок профессора Кеттлберна, – уязвлённо ответила Медоуз.
– А на отработку просто так угодила.
– Ну, Блэк! Я не виновата, что профессор подошёл к моей саламандре так близко, – заметив скептическую полуулыбку, Доркас уточнила: – Его деревянная нога сама загорелась.
Вскоре в уши ударил гул поезда и хор голосов. Ученики возвращались в Хогвартс. Некоторые сразу были одеты в мантии своих факультетов. Воздух здесь был приятнее, чем в холодном магловском мире.
У доски объявлений показался Барти Крауч, отчаянно замахавший рукой.
– Тебя зовут.
– Твои попытки избавиться от меня не слишком убедительны, – сообщил Регулус. Едва увидев Барти, он покатил тележку быстрее. Гиппогриф его затопчи, не отделаешься…
– До купе провожать будешь что ли? – шёпотом поинтересовалась Доркас, пока Блэк отдавал птиц носильщику. – Крауч там надорвётся, – она по-доброму усмехнулась. – Мне даже жаль, что тебе за помощь баллы не начислят.
– Скажи об этом Кечлав, и она начислит ему все двадцать, – протянул громкий голос за спиной. Карадок Дирборн враждебно посмотрел на Регулуса.
– И тебе привет, – ледяным тоном сказал Блэк, продолжая делать вид, что не слышит Барти. – Не знал, что ты так переживаешь за баллы Слизерина. Я обязательно свяжусь с Кечлав и передам ей о твоём беспокойстве.
Карадок скрипнул зубами и двинулся по платформе к вагону.
– Идём, Блэк, ты же не хочешь остаться здесь? Поезд скоро тронется, – Медоуз весело взглянула на Регулуса и направилась следом за однокурсником, жизнерадостно напевая «Парни, бейте бладжеры сильнее и зажмите этот квоффл».
Едва Регулус поставил ногу на подножку вагона, как чья-то рука опустилась ему на плечо.
– Ты что оглох? Квинтолап на ушах потоптался? – возмущённо спросил раскрасневшийся Барти. – Не дозовёшься. С кем это ты здесь говорил? Уж не с грязнокровкой Дирборном?
– Идём, – процедил Регулус.
Барти хмыкнул, поднимаясь в вагон.
– Нужно найти купе. Что с голосом? Ты заболел, что ли? Я слышал о помолвке твоей кузины. Поздравляю!
– Не стоит. Родство с Малфоями – не повод для радости.
– Как скажешь.
Они двинулись по коридору в поисках свободных мест, и, естественно, нашлись таковые в купе Поля Эйвери. Там же были Терри Гиббон, Кэрроу и Розье.
Паровоз тронулся.
Дождь забарабанил по стеклу. За окнами растянулся рваный туман. Хогвартс-экспресс мчал всё дальше на север.
– Как поживает мистер Крауч-старший? – насмешливо спросил Поль.
