Текст книги "Право на вседозволенность (СИ)"

Автор книги: Дэй Лекса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

Спустя двадцать минут они уже ехали обратно в академию. Герцогиню всю трясло. Она только что убила одного человека и лишила смысла жизни другого. До вынесения приговора глаза несчастной матери были полны робкой надежды, а потом погасли, словно выключенные лампочки. В них осталась только пустота. Мертвая, безысходная, непоправимая... Но ведь родители убитых маньяком подростков испытывали то же самое! Значит, она сделала все правильно? Господи, неужели, это и есть правосудие?

Карминскому надоело сидеть молча.

– Ну что ж, с почином вас, инкатор Делайн! – сказал он. – До сих пор нервничаешь, да? Брось! В будущем приговоры станут для тебя повседневной рутиной, быстро привыкнешь.

– Помогите мне избежать такого будущего! – попросила Юлиана.

Инкатор ласково похлопал ее по руке.

– С радостью выполню твою просьбу, но сперва сделай для меня сущую безделицу… – Он склонился к уху девочки и доверительно прошептал: – Убей Оберона! Обещаю, я тебя тогда к инкатории на пушечный выстрел не подпушу, и даже шоколадку тебе куплю!

Юлиана молча отвернулась к окну.

– Согласись, – отодвигаясь от нее, продолжил Карминский, – его смерть немедленно решит большинство наших с тобой проблем! Тебе не придется проходить со мной через все круги ада, а мне не придется выдумывать какие бы еще сделать тебе пакости, чтобы ты убедила его выбрать тебе другое занятие!

– Даже вы не можете его в этом убедить, что говорить обо мне?

– Ничего, скоро истекут два отведенных им на твое взросление года, и тогда наши практические занятия прибавят тебе убедительности! – оптимистично заключил Карминский. – Хотя до сих пор понять не могу, как можно так отчаянно отбрыкиваться от свалившегося на тебя счастья? У тебя просто мозгов не хватает, чтобы оценить какой потрясающий подарок сделал тебе Оберон, какую честь оказал!

– И что же он подарил мне кроме вашей кабалы? – апатично спросила Юлиана.

– Самый мощный наркотик в мире: право на вседозволенность! Я не променял бы его ни на что другое, даже если бы мне взамен вернули молодость!

Девушка оторвала взгляд от окна и с удивлением посмотрела на Жнеца. Впервые он говорил о чем-то с таким упоением.

– Мы с вами слишком разные! – сказала она. – Мне это не нужно.

По лицу Карминского пробежала странная, но весьма тревожащая улыбка. Такая бывает у мудреца, который наперед знает все поступки человека.

– Ошибаешься, девочка... Мы с тобой из одного теста, и скоро ты это поймешь...

***

В первую пятницу мая произошло чудо: одиночеству герцогини пришел конец – к ней подселили соседку. В тот вечер, получив от учителя очередную взбучку, Юлиана сидела перед разложенными на кровати справочниками, не зная с какого начать. Каждый из них вызывал у нее стойкое отвращение, а распухший от обилия информации мозг умолял об отдыхе. И тут в ее дверь кто-то постучал. Она слезла с кровати и пошла открывать, гадая, кто это решил заглянуть к ней в такое время. Уборщица приходила к ней по утрам, пока она была на занятиях, а других посетителей у нее не бывало.

Она распахнула дверь и увидела перед входом незнакомую девушку лет восемнадцати-девятнадцати. На ней был темно-розовый костюм, удивительно гармонировавший с ее длинными русыми локонами, а в руках она держала большой серый чемодан. Незнакомка приветливо улыбнулась ей и поставила вещи возле входа.

– Здравствуй! Я Виктория Блэр, – жизнерадостно представилась она. – Меня сегодня перевели сюда из вейденского университета и сказали, что я буду жить с тобой. Ты позволишь мне пройти?

Юлиана так опешила, что даже не сразу смогла посторониться. Просто стояла и молча любовалась на прилетевшую к ней из Вейдена фею. К ней кого-то подселили? Невероятно! Ей вдруг захотелось запрыгать от счастья и повиснуть на шее своей соседки. Разумеется, она этого не сделала, а просто шагнула вглубь прихожей, открывая проход.

Ее молчание и заминка смутили Викторию. Казалось, что ей здесь не рады, и она расстроенно вспомнила свою трехместную комнатку в вейденском общежитии и оставшихся там подружек, с которыми она прекрасно ладила. Она втащила чемодан в комнату и оглядела дорогую, но без излишеств обстановку, совсем не похожую на ту, к которой она привыкла за время учебы.

– У вас тут все живут в таких королевских условиях? – удивилась она.

– Нет, только я, – покраснела хозяйка домика.

– А почему?

Вместо ответа Юлиана извиняющеся посмотрела на свой висевший у входа на плечиках мундир.

Виктория растерялась. По одежде и слишком роскошным для студентки условиям проживания она поняла, что ее поселили с ученицей Карминского. Уж о чем, о чем, а об этой живой достопримечательности академии даже она была наслышана, и жить бок о бок с будущей инкаторшей совсем не хотела.

На ее душе заскреблись кошки, и она подумала, насколько же непредсказуема жизнь. Еще вчера утром она была одной из лучших студенток Вейдена и наслаждалась своимпребыванием в нем, а вечером отец сообщил, что нашел ей бюджетное место в Эстевийском госуниверситете и велел срочно собирать вещи.

Ее робкие просьбы позволить ей окончить второй курс на прежнем месте не были им услышаны, поэтому в полвосьмого утра ей пришлось распрощаться со своими горячо любимыми сокурсницами и учителями и отправиться сюда.

– Наверное, охранник что-то напутал, показывая водителю дорогу, – пробормотала Виктория. – Сейчас схожу к коменданту общежития и попрошу это исправить.

Юлиану охватила паника. Даже если появление Виктории в ее доме и было случайностью, она не хотела, чтобы та переселялась в другое место.

– Пожалуйста, не уходи! – взмолилась она. – Комендантша все равно уже уехала и вернется только в понедельник утром. Останься здесь! Места в доме более, чем достаточно для двоих, и я не буду тебе сильно мешать!

В голосе юной герцогини было столько отчаянья, что Блэр поставила только что поднятый чемодан обратно на пол.

– Это я буду тебя стеснять, а не ты меня, – возразила она, думая о том, что хозяйка домика права и, по крайней мере до понедельника, другого жилья у нее не будет.

– Не будешь! – покачала головой готовая расплакаться от радости Юлиана. – Честно говоря, я безумно рада, что тебя поселили со мной!

Виктория еще раз осмотрелась. Кровать в комнате была одна, но помимо нее был еще большой раскладной диван, на котором можно было очень даже комфортно выспаться. Если только ей здесь заснется. Но ничего, пару дней можно перетерпеть.

– Куда можно поставить чемодан? – скованно спросила она.

Юлиана тоже завертела головой.

– Сейчас придумаем!

Минут двадцать девушки провели в хлопотах, обустраивая Викторию на новом месте. Когда ее вещи были разложены по шкафам и тумбочкам, они пошли на кухню пить чай. Хозяйка расстаралась, в итоге стол ломился от всевозможного печенья и конфет, а в воздухе витал бодрящий аромат нарезанного кружочками лимона.

Постепенно взаимная неловкость соседок растворилась, и Блэр стала получать удовольствие от общения с герцогиней, которая оказалась совсем не такой, как про нее говорили. Они проболтали полночи, обсуждая все подряд, начиная от учебы и кончая бродячими собаками. Когда тема коснулась кошек, Виктория тут же спрыгнула с дивана и подсела на кровать к уже подружке, показывая ей на мобильнике фотографии своего любимого темно-рыжего питомца.

В субботу утром Юлиана проснулась гораздо позже обычного с восхитительнейшим ощущением праздника на душе, который так и остался с ней на все выходные. Впервые за полтора года она позволила себе забыть о несделанных уроках и провела оба дня, наслаждаясь обществом своей общительной соседки.

В понедельник после занятий к ним зашла комендантша общежития. Она извинилась перед Юлианой за доставленные ей временные неудобства и предложила Виктории перебраться в общежитие. Но девушки дружно запротестовали против переезда, и та ушла, оставив герцогине самой решать, как долго будет жить у нее ее самое дорогое сокровище.

С этого дня Юлиана стала чувствовать себя дома спокойно и уверенно, как приплывший в гавань корабль, хотя раньше она тот же самый дом воспринимала как место своего пятилетнего заточения. Эти благие перемены не замедлили сказаться на ее внешности и поведении: она расцвела, посвежела, стала часто, порой даже без причины улыбаться, и даже учеба стала даваться ей легче.

Их с Викторией взгляды на жизнь сходились почти во всем, они подходили друг другу просто идеально, и за всю следующую неделю у них не появилось ни одного повода хоть в чем-то упрекнуть друг друга.

В воскресенье Тори предложила Юлиане пойти вместе погулять в парке. Та с радостью согласилась, хотя раньше старалась бывать на улице не дольше, чем требовалось для перехода из одного здания в другое. Только так можно было избежать косых взглядов и обсуждений за своей спиной. Но с появлением подруги такие вещи перестали иметь для нее значение, и это приводило герцогиню в восторг. Она даже позволила себе снять ставшую ей уже привычной форму, чтобы быть похожей на боготворимую ею Викторию хотя бы в одежде.

Надев нежно-зеленое атласное платье, она подошла к зеркалу, блаженствуя от прикосновения к коже гладкой прохладной материи, а не жесткого сукна.

– Ух ты! – раздался восхищенный голос ее соседки, давно и так и сяк вертевшейся у него. На ней было лимонное, украшенное белыми вставками платье, и Тори старалась рассмотреть себя в нем во всех ракурсах. – Как это ты посмела снять свой мундир, признавайся? Или у тебя сегодня урок маскировки, и ты решила слиться с парковой зеленью?

– Хоть какая-то гарантия, что меня никто не заметит, – отшутилась Юлиана, отмечая про себя, насколько элегантно смотрится Виктория в любом наряде и с любой прической. Сегодня ее блестящие волосы были распущены и ниспадали с плеч струящимися шелковыми прядями, делая ее похожей на лесную нимфу.

– До чего же ты совершенна! – зачарованно проговорила Делайн, даже не пытаясь скрыть своего преклонения перед подругой. – Прямо хочется создать твой фан-клуб и обклеить всю комнату плакатами с твоим изображением! Ты самое красивое создание из всех, кого я видела! Просто идеал женской красоты!

– Ты серьезно? – растерянно улыбнулась Блэр. – А можно спросить, ты себя когда-нибудь в зеркале видела?

– И сейчас вижу, – ответила ее собеседница, озабоченно вглядываясь в свое отражение. – А что? Что-то не так?

– Вот в том-то вся твоя беда! Ты используешь зеркало только для того, чтобы уложить волосы или убедится в том, что одежда в порядке. А на себя как на женщину ты хоть раз смотрела?

– Вроде да… – смутилась Юлиана.

– И какой же ты себя там видела? – не отставала от нее подруга.

– Не знаю! Обычной. Не такой, как ты… Я не слишком люблю зеркала: они всякий раз напоминают мне о моих бесчисленных недостатках!

– Воображаемых, между прочим! – строго сказала Виктория.

– Они не воображаемые! – расстроено ответила герцогиня. – Посмотри на себя и на меня! Я уродина по сравнению с тобой!

– Ты?! Ты?

Тори, не выдержав, громко расхохоталась и бухнулась на ее кровать. Юлиана терпеливо ждала, когда она успокоится.

– Ты не уродина! – отсмеявшись, сказала Блэр. – Ты просто безумно закомплексованная дурочка, не осознающая всей уникальности своей внешности!

– Ты издеваешься надо мной, или и правда считаешь, что я не безнадежна?

Прозвучавшая в голосе Юлианы робкая, густо смешанная с озабоченностью надежда, снова рассмешила ее подругу.

– Да ты просто ходячее учебное пособие для меня! – прыснула она. – Теперь я понимаю, почему меня к тебе подселили: чтобы я подняла твою самооценку! Пойми, глупая, сравнивать меня и тебя – это все равно, что сравнивать баобаб с осиной! У меня красота простушки-крестьянки, а ты – олицетворение женственности и элегантности. Мне не дано и сотой доли твоего пленительного изящества, твоей аристократической недосягаемости. Да я бы все на свете отдала, чтобы быть хоть немного похожей на тебя!

Она внимательно всмотрелась в смятенное личико Юлианы и поняла, что та не верит ни единому ее слову.

– А вот тебе нужна помощь квалифицированного психолога, чтобы избавиться от неизвестно кем привитых комплексов, – заключила она. – И так как я на него учусь, то можешь считать, что тебе крупно повезло. Через пару месяцев ты будешь полностью уверена в своей абсолютной неотразимости и безграничном очаровании! Не бойся, дорого за свои уроки я не возьму. Просто будешь решать мне контрольные до самого выпуска!

– Если ты поможешь мне хоть на процент полюбить себя, я буду до конца учебы делать за тебя все твои домашние задания! – торжественно поклялась Делайн.

Она подошла вплотную к зеркалу, намереваясь рассмотреть что такого уникального увидела в ней Тори, но ей в глаза бросились лишь собственные, едва доходившие до скул темные волосы, разительно отличающиеся от волос ее кумира.

– Они ужасны! – проныла она. – Я похожа на ворону!

– Средоточие комплексов! – зевнув, поставила диагноз Тори.

Юлиана отошла от нервировавшего ее зеркала и села на застеленную сиреневым льняным покрывалом кровать.

– Хорошо, допустим у меня действительно комплексы, и я правда так красива, как ты говоришь. Тогда почему на меня никто не смотрит? У всех моих сокурсниц есть, или хотя бы были парни, а у меня – никогда!

Виктория перестала копаться в своей шкатулке с украшениями.

– А вот в этом нет ничего удивительного, – невозмутимо ответила она. – Этому есть несколько простых объяснений. Во-первых – сама себя не полюбишь – никто тебя не полюбит! Во-вторых – тебя попросту боятся. Я сама была в шоке, когда узнала, что буду жить с будущим инкатором. Хотела бежать валяться в ногах у комендантши, умоляя ее подыскать мне другое жилище, несмотря на то, что твои апартаменты здесь самые шикарные. А чего стоил твой первый взгляд, когда я сообщила тебе, что нас решили поселить вместе! Ты обдала меня таким ледяным высокомерием, что мне тут же захотелось сбежать из твоего зимнего царства!

– Серьезно? – изумилась Юлиана.

Подруга защелкнула на руке браслет и кивнула.

– Тогда ты – никудышний психолог, раз не можешь отличить высокомерия от немого восторга! – фыркнула герцогиня.

– Это я потом научилась различать твои эмоции, а сперва мне было с тобой очень не по себе! – Виктория отложила в сторону коробку с бижутерией и посерьезнела. – Может, я сейчас стану говорить странные вещи, но я так чувствую, поэтому не смейся. От тебя идет какая-то особая аура, очень мощная, – тщательно подбирая слова, медленно проговорила она. – Чем дольше я общаюсь с тобой, тем мне комфортней в твоем присутствии. Это даже не комфорт, а какая-то эйфория, что ли... Но когда ты не испытываешь к человеку симпатии, твой взгляд пронизывает до костей, как холодный порыв ветра. Для инкатора, конечно, самое то, но любой здравомыслящий человек предпочтет держаться от тебя подальше. Ведь он не знает, что все это только маска ранимой одиночки!

– Неужели со стороны я настолько жалкое существо? – ужаснулась Юлиана.

– Со стороны ты кажешься одиноким волком, который слишком хорош для того, чтобы жить в стае, – успокоила ее Тори. – С одной стороны это круто, а с другой сильно отпугивает парней – ведь им нужны слабые беззащитные девочки, рядом с которыми они могут почувствовать себя могучими благородными рыцарями! А кем они могут чувствовать себя рядом с тобой – лучшей ученицей академии, да к тому же без пяти минут инкатором? Ущербными слабаками и неудачниками! Ну, сама подумай, кому это может понравиться?

– И как мне это изменить? – спросила Юлиана. – Или это безнадежно?

– Безвыходных ситуаций не бывает! – уверенно заявила Тори. – У тебя есть целых два варианта. Один из них – опуститься до уровня большинства. Хотя мне весьма сомнительно, что ты сможешь получить удовольствие накачиваясь дешевым пойлом в курящей и матерящейся компании!

– Это да… – признала Юлиана. – А второй вариант какой?

– Натянуть на волка – то есть на тебя – овечью шкуру! Сейчас мы с тобой пойдем в парк проводить наше первое практическое занятие. Сегодня там будет гулять целая уйма учебных пособий! Ты готова?

Герцогиня представила как цепляется к прогуливающимся по аллеям парням и покраснела.

– Не уверена...

Виктория брызнулась пахнущими акацией духами и потянула за собой в нерешительности топтавшуюся возле выхода подругу.

– Запомни главное – они боятся тебе куда больше, чем ты их! – утешила она ее.

– А вот это вряд ли! – позволила себе не согласиться с ней Юлиана.

Они вышли на улицу. Стоял теплый солнечный денек, какие были не редкостью в конце мая, и подружки пошли по дорожке, наслаждаясь шелестом листвы и видом радующей глаз яркой зелени. Временами налетал ветерок и обдавал их пленительным чувством легкости и свободы.

Облюбовав стоявшую особняком скамейку, девушки устроились на ней и с упоением стали строить планы грядущих совместных развлечений. Их разговор то и дело прерывался взрывами смеха. Еще никогда в жизни Юлиана не чувствовала себя так непринужденно. Наконец-то у нее здесь появился близкий человек, с которым можно было говорить на любую тему, не боясь насмешек и непонимания. Мимо них неторопливо прошли два юноши с дипломатического факультета академии, и Блэр отпустила им вслед очередное уморительное замечание. Девушки расхохотались. Парни притормозили и уставились на них.

Тори легонько подтолкнула подружку локтем в бок.

– Разве этот черноволосый не красавчик? – довольно громко спросила она.

Названный красавчиком парень стал с интересом разглядывать хохотушек. Узнав в одной из них ученицу Карминского, он так удивился, что замер с приоткрытым ртом.

– Смотри, а ты ему понравилась! – шепнула Делайн подруга. – Видишь, как он на тебя пялится? Быстро улыбнись ему!

Юлиана попыталась выдавить из себя улыбку, но только конфузливо хихикнула и быстро отвернулась. Парень тоже смутился и торопливо ушел.

Ни одна из наук не давалась герцогине с таким трудом.

– Я чувствую себя полной дурой! – призналась она.

– Ничего, это скоро пройдет! – заверила ее Блэр. – Ты, конечно, случай тяжелый, к тому же наученный разговаривать с людьми с позиции силы. Но сейчас ты должна забыть о своем командирском будущем и делать все наоборот! Смотри, возле фонтана стоит милый рыжеволосый паренек, похожий на херувимчика… Видишь?

– Да, – с опаской ответила Юлиана.

– Прекрасно! Он учится на юриста, и у вас много предметов пересекается, верно?

– Да.

– Отлично! Сейчас ты подойдешь к нему и попросишь помощи в решении какой-нибудь правовой задачки. Сама легко придумаешь какой. А когда он начнет тебе ее объяснять, то ты, как бы невзначай, начни восхищаться его интеллектом. Можешь немного поругать себя за то, что такое элементарное решение сразу не пришло к тебе в голову. Ясно?

– Я бы с радостью, – со смехом ответила герцогиня, – но он в учебе дуб дубом! Это знают все, кто давно здесь учится. Его здесь держат только из уважения к его занимающему высокий пост отцу.

– Да… Такой вариант нам не подходит! – согласилась Тори, продолжая сосредоточенно осматривать окрестности. Ее взгляд быстро нашел для своей ученицы новый объект, и она сжала ладонь Юлианы, обращая ее внимание на двух сидевших на траве под деревом парней. – Иди к ним и попроси разрешить наш с тобой спор.

– Какой?

– Да какая разница какой? Приведи их к нам, а тему я сама придумаю! Вперед!

– Хорошо! Сейчас приведу! – пытаясь придать бодрости своему неуверенному голосу отозвалась Делайн и пошла в указанном ей направлении. Но и это задание своей наставницы она провалила: заметив, что юная инкаторша направляется в их сторону, парни встали из-под дерева и спешно удалились. Юлиана только виновато развела руками и пошла обратно.

– Снова неудача! – присаживаясь рядом с Тори, нервно усмехнулась она.

Та поманила ее к себе пальцем и что-то зашептала ей на ухо. Целиком захваченная этой необычной для нее игрой, герцогиня залилась звонким смехом.

Как назло, в это время по параллельной аллее проходил Карминский. Он был не в духе, и чужой смех разозлил его. Он повернулся в сторону его источника, чтобы узнать кому это так весело, и с изумлением узнал в хохочущей девушке свою ученицу, которую никогда даже улыбающейся не видел. Инкатор с неодобрением посмотрел на ее очаровательную соседку.

Ни Юлиана, ни Виктория и понятия не имели, что их поселили вместе не случайно, а по приказу короля, сильно озабоченного душевным надломом своей воспитанницы. По его приказу психологи всех университетов, имеющих те же факультеты, что и Эстевийский, протестировали своих студенток, чтобы подобрать наиболее подходившую ей в наперсницы кандидатуру. Выбор остановили на активистке Виктории Блэр, которая была душой Вейденского университета.

Глядя на веселившихся девушек, Карминский с досадой признал, что затея Астарота увенчалась успехом, и так планомерно загоняемая в депрессию Юлиана воспряла духом. Он мысленно пожелал своему монарху как можно скорее отправиться в ад и направился к студенткам.

Заметив приближающегося к ним инкатора, Юлиана немедленно согнала с губ улыбку и поспешно встала. Ее охватила сильная неловкость, словно он застал их за чем-то постыдным. Виктория последовала ее примеру и тоже поднялась с места.

Жнец разглядывал их со смесью любопытства и неприятия, словно заспиртованных в банке уродцев . Он царапнул колючим взглядом порозовевшее от свежего воздуха и смеха лицо своей ученицы, ее непривычный наряд, а после перевел внимание на ее подругу. Та встретила его тяжелый взгляд спокойно и уверенно.

– Вижу, у тебя появилась подружка? – без приветствия спросил он Юлиану.

– Да. Нас поселили вместе, – ответила она ему, ощущая как под ложечкой зарождается и ползет по телу волна сильнейшего беспокойства за подругу.

– Что ж, я рад за тебя! А то все одна, да одна! Осталось только познакомиться с твоей новой соседкой. Как вас зовут, юная леди? Сам не представляюсь, так как уверен что мое имя вам и без того известно.

– Меня зовут Виктория Блэр, милорд! – назвала себя Тори. Отсутствие в ее голосе должного почтения к его персоне снова неприятно резануло самолюбие Карминского. Такая дружба вряд ли пойдет на пользу его воспитаннице.

– Что ж, не буду мешать вам наслаждаться выходным днем, – сказал он. – До понедельника, Юлиана!

Едва заметно кивнув им на прощание, Жнец ушел. Когда его сухощавая фигура удалилась на почтительное расстояние, Виктория шумно выдохнула.

– Брр! До чего же неприятный и пугающий тип! – передернулась она. – Это и есть твой учитель?

– К несчастью – да. Я так боюсь его!

– Ничего удивительного! Он на стервятника похож!

Блэр потерла друг об дружку похолодевшие пальцы и пожаловалась:

– Кажется, теперь я знаю откуда пошло выражение "кровь стынет в жилах"! И понимаю, почему от тебя здесь все шарахаются и почему ты такая мрачная и нелюдимая, – пробормотала она. – Я бы, наверное, с ума сошла, если бы мне пришлось видеться с ним каждый день! Искренне сочувствую: в твоем возрасте нервы и так ни к черту из-за гормональных перестроек, а тут еще это чудище постоянно на них действует! Я просто обязана взяться за восстановление твоей психики! Поэтому сегодня ты идешь со мной в одно потрясающее, запретное для других место!

– В какое? – сгорая от любопытства, спросила Юлиана.

– Не скажу! – загадочно улыбнулась подруга. – Вечером сама все узнаешь.

***

Остаток дня Делайн провела как на иголках. Без двадцати восемь они вышли из дома и пошли в старинный трехэтажный корпус студенческого общежития. Спустились в подвал, прошли через длинный обшарпанный коридор до самого конца и остановились у расписанной баллончиками с краской двери, за которой слышалась живая музыка.

– Тори, что здесь? Какая-то вечеринка? – спросила Юлиана.

– Нет. Гораздо лучше! – ответила та и забарабанила в дверь условленным стуком. – Это местная музыкальная группа. Я неплохо пою и они пригласили меня к себе в качестве новой вокалистки.

Им сразу отворили, впуская в прокуренное и заваленное хламом помещение. Глаза Юлианы с непривычки защипало от табачного дыма. Проморгавшись, она огляделась. По стенам комнаты были развешаны полки с различным инвентарем, на полу стояли ящики с инструментами, металлическими тросами и мотками веревок. В одном из углов торчали разноцветными древками несколько лопат, а рядом с ними стоял небольшой раздолбанный диванчик. На нем в обнимку с девушкой сидел смутно знакомый Юлиане парень. Все свободное от хлама пространство занимали музыкальные инструменты: синтезатор, барабаны и блестевшая черным лаком электрогитара, слишком новая и модная для царившей вокруг разрухи. За синтезатором сидела светловолосая девушка с почти мальчишеской стрижкой и что-то наигрывала.

– Привет, Тори, – поздоровалась открывшая им дверь полненькая мулатка, сквозь дым вглядываясь в ее спутницу. – Кого это ты с собой привела? – В следующую секунду ее глаза расширились от негодования. – Ты притащила сюда инкаторшу? – возмутилась она. -Совсем чокнулась? Хочешь, чтобы у всех нас были крупные неприятности? Из-за тебя Майкл враз вылетит с работы, а нас вышвырнут отсюда! Где мы тогда будем репетировать?

Ее громкий голос привлек с себе всеобщее внимание. Юлиана оказалась в перекрестьи враждебных взглядов.

– Мне не стоило сюда приходить, – пробормотала она и рванулась, чтоб уйти. Виктория ее удержала.

– Спокойно, Нео! – сказала она мулатке и потащила герцогиню в глубину комнаты. – И вы все тоже успокойтесь. Это моя лучшая подруга, и я головой клянусь, что никаких неприятностей из-за нее у вас не будет!

Нео прилепила на грязный кирпич стены потерявшую вкус жвачку и потребовала.

– Пусть она нам это пообещает, а не ты!

– Да ладно, Нео, что ты завелась? Все будет нормально! – примирительно заговорил парень с дивана, в котором Юлиана только теперь узнала университетского разнорабочего, Майкла Станли.

– Зачем ты ее с собой приволокла, Тори? – поинтересовалась продолжавшая бренчать на синтезаторе девушка. – Не боишься, что мы испортим эту пай-девочку?

– Ее давно пора испортить. Слишком уж она безупречна! – усмехнулась та.

– Это мы можем, это мы запросто! – затягиваясь сигаретой, хмыкнула клавишница.

Она подошла к герцогине и протянула ей руку с длинными ярко-синими ногтями.

– Меня зовут Валерия, – представилась она. – Друзья зовут меня Вал. А ты Юлиана Делайн, да?

Нео одернула топорщившуюся на своей объемной груди ярко-желтую футболку и пробурчала:

– А то не видно! Будто в универе есть еще кто-то похожий на нее!

Блондинка скорчила недовольную гримаску.

– Нео, угомонись! То, что тебе завтра пересдавать зачет, не дает тебе права срываться на всех подряд. Иди лучше барабаны поколоти!

Сидевшая в объятиях Майкла девушка сняла со своего плеча его руку и тоже подошла к гостям.

– Я Лин, – забрасывая за спину собранные в конский хвост каштановые волосы, сказала она. – А это мой друг Майкл, он работает здесь и дает нам ключи от подвала, чтобы мы могли репетировать. Он же и приволок сюда все эти инструменты.

– Почему вы репетируете здесь? – удивилась Юлиана. – Неужели руководство университета не может выделить вам нормальное помещение?

Ее замечание вызвало всеобщий смех.

– Как нам сказал декан, наша музыка не подходит для элитного учебного заведения, – пояснила ей Лин. – Так что мы не слишком себя афишируем и поем только для друзей. Ты ведь никому не выдашь наш маленький секрет?

– Разумеется, нет! – заверила ее Юлиана. – А мне можно будет послушать ваши песни?

Вал взяла с одной из полок початую банку колы и вернулась к синтезатору.

– Слушай, коли пришла! – разрешила она.

– Она у них вроде главной, – шепнула подруге Виктория, усаживая ее рядом с собой на деревянный ящик. – Если она тебя примет, то все примут.

Юлиане повезло – Вал оказалась к ней благосклонна. Их посиделки затянулись до двух часов ночи, а потом Тори чуть стала разгонять всех спать. Совершенно очарованная этой компанией, Делайн стала упрашивать ее остаться здесь еще хотя бы на полчасика.

– Хочешь, чтобы твой коршун, глядя на твои красные глаза, заинтересовался где ты шастаешь по ночам? – сердито спросила ее Виктория. – Так он сделает эту посиделку первой и последней!

Сраженная этим доводом, ученица инкатора тут же стала прощаться со своими новыми знакомыми. Ее сердце пело, спать не хотелось абсолютно, зато очень хотелось прыгать и радостно вопить. Едва они оказались на улице, Юлиана подняла вверх сияющее блаженством лицо, а потом заключила Блэр в объятия.

– Тори, спасибо что привела меня туда! Я твоя должница навсегда! – с восторгом сказала она. – Ты ангел, посланный с небес для того, чтобы делать меня счастливой!

– Как же мало тебе надо для счастья, – усмехнулась та. – Кстати, мои родители приглашают тебя провести летние каникулы у нас дома. Как ты, согласна?

Если бы Юлиане сейчас подарили весь мир, то и тогда бы она не испытала такого всепоглощающего счастья, как от этого известия.

– Это лучшее предложение в моей жизни! – очарованно прошептала она. – А я не слишком вас стесню?

– Глупости, чем ты можешь нас стеснить? Дом у нас не слишком большой, но ведь и нам с тобой не привыкать жить в одной комнате, правда? Зато у нас рядом есть кристально чистое озеро и потрясающе красивый лес. А в городе множество клубов и целая толпа моих друзей, с которыми мы там будем тусоваться! Да, чуть не забыла добавить, что никто из них не будет знать о твоей специальности, и ты сможешь делать все, что только пожелаешь!

– Где я должна подписаться кровью? – заулыбалась Юлиана. – Судя по количеству обещаемых удовольствий, я должна тебе как минимум душу!

– Тебе придется выбрать себе псевдоним. Лучше, созвучный с именем. Например, Дамиана.

– Ах, Тори, я согласна на любое имя, какое ты мне выберешь! Только бы король и отец разрешили мне погостить у тебя!

Они медленно пошли к своему дому по залитой лунным светом плиточной дорожке.

– Не думаю, что с этим возникнет проблема, – уверенно проговорила Виктория. – Судя по твоим рассказам, твоему отцу плевать где ты и с кем ты, а король старается свести к минимуму твое общение с влюбившимся в тебя принцем.

– Я не говорила, что Энтони в меня влюблен! – возразила Юлиана. – Он просто, просто... любит бывать в моем обществе, а Его величество почему-то ревнует его ко мне. Во всяком случае, мне так показалось.

– Вот и отлично! Значит, возражать против наших планов он не станет!

Блэр не ошиблась. Король не только не возражал, но даже пообещал перевести отцу Виктории более, чем приличную сумму на содержание своей воспитаницы. С этого дня Юлиана завела себе календарик, в котором зачеркивала оставшиеся до каникул дни.

Трижды в неделю они с Тори ходили в подвал на репетиции. Сначала участницы группы терпели герцогиню как довесок к прекрасно певшей Виктории, но уже через две недели их настороженность к ней сменилось полным доверием. Как ни странно, этому в немалой степени поспособствовала плохая успеваемость Валерии.