Текст книги "Право на вседозволенность (СИ)"

Автор книги: Дэй Лекса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

На душе принца стало гадко от отвращения к самому себе, но отступать было поздно, и он решил довести эту игру до конца.

– То есть, ты собираешься принудить меня к близости с тобой? – тихо спросила она.

– Зачем ты так? Я собираюсь подарить тебе наслаждение!

Эти слова дались парню совсем тяжело, потому что он понятия не имел, как ублажить женщину. Да что там ублажить! Он даже ни разу не видел живьем обнаженной женщины! Но обычно тонко чувствовавшая фальшь, девушка была настолько оглушена его демонстрацией королевской власти, что потеряла способность нормально соображать. С подобным резким переходом от сердечной доброжелательности к безапелляционному навязыванию своей воли она уже столкнулась в общении с королем. А теперь и его сын указывает ей ее место.

– Уходи отсюда сейчас же! – потребовала она. – Иначе я закричу.

Тони снисходительно улыбнулся.

– На корабле только мы с тобой: остальные отправились развлекаться в Дамин, и вряд ли кто-то из них вернется на судно до полуночи, – уведомил он Юлиану. – Остались два матроса, но они не станут вмешиваться в мои дела, уверяю тебя.

Теперь девушка испугалась всерьез. Вряд ли кто-то из экипажа рискнет конфликтовать с принцем, защищая ее. Он – сын короля, а она по большому счету никто.

Ей нужно было срочно все обдумать, и она попробовала хоть ненадолго выпроводить принца из своей каюты. Положив руки поверх одеяла, она напустила на себя уверенный вид и холодно сказала:

– Понятно. Ты начнешь меня насиловать прямо сейчас, или мне можно хотя бы сходить в туалет?

Сейчас?! Энтони показалось, что он вот-вот рухнет в обморок. Одно дело чмокнуть волосы безмятежно спящей девушки, но навязываться ей силой, когда она смотрит на тебя как на склизскую тварь – совсем другое. Да и желание обладать ею вдруг куда-то пропало. Теперь он уже сильно сомневался в правильности полученных от отца, друга и недруга советов, и сам мечтал поскорее сбежать от нее.

– Увидимся позже! – бросил он и ретировался.

***

– Триста талинов на красное! – возбужденно известил крупье Беккер и бросил фишки на стол. Рулетка завертелась, еще больше раскручивая охвативший его азарт. Как назло, в эту минуту ему позвонил Оберон.

– Ну, как проходит путешествие? – нетерпеливо поинтересовался он.

– Отлично, Ваше величество! Просто отлично! – мысленно подгоняя шарик на красное поле, выпалил Райд.

– Энтони все еще сохнет по Юлиане или нашел себе новую подружку?

Шарик немного помедлил у границы цветов, а потом предательски перекатился на черное поле и застыл на нем. Беккер беззвучно выругался и стал протискиваться в самый малолюдный уголок игорного зала.

– Какое там новую! Сидит под дверями ее каюты, как Хатико! – с сожалением констатировал он.

–Тогда переходи к нашему плану!

–Уже перешел! Всеми силами создаю ребятам атмосферу чувственности.

– И как, получается?

– Еще как получается! Боюсь, Аурелия вернется домой с ребенком! Даже матросы друг на друга поглядывать стали!

– Мне плевать на Аурелию и матросов! – рявкнул король. – Как ведут себя Тони с Юлианой?

– Она почти безвылазно сидит у себя в каюте, а Его высочество не знает, как к ней подступиться, – послушно отрапортовал Райд.

– А вы с Неваном там на что? – рассердился Оберон. – Не можете ему в этом помочь? Я вас в это плавание не развлекаться отправлял, а помогать моему сыну завоевывать расположение любимой девушки!

– Не волнуйтесь так, Ваше величество, – примирительно попросил основательно накачавшийся алкоголем Райд. – Кажется, сегодня у наших голубков все срастется!

Король от волнения сильно сжал в руках мобильник.

–Что ты имеешь в виду? – растерянно спросил он.

– Принц отправил нас всех, включая команду, на берег, и велел до полуночи никому из нас не возвращаться! – радостно оповестил его воспитатель. – Так что ставлю все, что у меня есть, что сегодня наш малыш станет мужчиной!

Посеревший Оберон выронил мобильник и округлившимися глазами уставился на сидящего у шахматного стола Карминского.

– Они остались на яхте одни! – пролепетал он. – А что, если у них и впрямь завяжется роман? Этого нельзя допустить!

Инкатор состроил скептическую гримасу.

– Не говорите глупостей и не паникуйте: все идет, как и задумано! Тони – очень восприимчивый и доверчивый мальчик, поэтому сделает все в точности так, как насоветовали ему ваши друзья-ловеласы: продемонстрирует Юлиане власть и силу. А она слишком своенравная и независимая девочка, чтобы позволить ему собой командовать. Поэтому если между ними сегодня что-то и произойдет, так это грандиозная ссора, которая надолго, а возможно, навсегда отвернет нашу маленькую герцогиню от вашего сына, а его заставит изнывать от мук совести и, следовательно, держаться от нее подальше!

– Но я не хочу, чтобы он мучился!

– Уж определитесь чего вы не хотите больше: его недолгих переживаний или видеть Юлиану в качестве своей невестки и будущей королевы Талинальдии?

– Но если они сильно поссорятся, то она не станет оберегать его в будущем!

Карминский флегматично вертел в руке ладью – его забавляло, когда Оберон не видел очевидного.

– Как поссорятся, так и помирятся! – ответил он. – Вот только отношений им после этого точно не захочется, а я именно это вам и обещал! Вы будете доигрывать эту партию или так сдадитесь?

***

Когда принц ушел, Юлиана быстро оделась и попыталась трезво оценить ситуацию. Был бы на корабле колдун вуду, она бы не удивилась поведению Тони, но вот так вдруг, без всяких предпосылок превратиться из ее лучшего друга в не терпящего возражений хозяина – это чересчур! Добровольно она с ним не ляжет, это исключено, но физически Тони сильнее. Что же делать? Забаррикадировать дверь?

Вспомнив, что где-то в ее вещах валяется газовый баллончик, носить который ее приучил Карминский, она стала торопливо рыться в сумке, разыскивая его среди флаконов с духами, дезодорантов и другой женской мелочи.

Раздался стук в дверь. Неужели он уже явился? Юлиана схватила мелькнувший среди прочего небольшой зеленый баллончик и впопыхах засунула его в карман платья. Тревога оказалась ложной – пришел не Энтони, а стюард с охапкой свежих полотенец. Он как-то странно посмотрел на нее, потом поклонился и ушел.

Она бросилась к зеркалу. Ну и видок у нее: взлохмаченные волосы и глаза, как у брошенного в воду кота. Неудивительно, что он так ее разглядывал.

Занимающая чуть ли не полкаюты кровать казалась девушке страшным врагом, и она ушла в кают-компанию, занимавшую почти весь второй этаж яхты. Едва ли Энтони станет приставать к ней прямо там. Стены этой комнаты были из толстого стекла, и с определенного ракурса казалось, что она находится не на корабле, а прямо посреди моря. Убранство помещения дополняло эту иллюзию: синий ковер, серебристые диваны и колышущиеся от легкого ветерка белые прозрачные шторы.

Подобрав под себя ноги, Юлиана устроилась на одном из диванов, вспоминая так восхитительно начинавшееся, а теперь безнадежно загубленное путешествие, стоившее ей потери дружбы.

Страдающее сознание одно за другим подкидывало ей восхитительные картинки их с Тони прошлого, при этом отчаянно вымывая из них яркие мгновения радости.

Соленые капли катились по щекам девушки, но она не замечала, что плачет. Не заметила и того, как к ней подошел принц.

– Второй раз в жизни вижу твои слезы... – с сожалением проговорил он. – Оплакиваешь нашу дружбу?

Она вздрогнула, быстро опустила ноги на пол и одернула платье. Принц сел рядом с ней, на расстоянии вытянутой руки.

– О-о-о! – саркастически протянула Юлиана. – У Вашего высочества не все мозги стекли в ширинку? Я под впечатлением!

Он потянулся к ее щеке, чтобы стереть бегущую по ней крупную слезинку. Юлиана отпрянула от него и выхватила из кармана баллончик с газом.

– Предупреждаю: принц ты, или хоть сам Бог – я убью тебя, если ты меня тронешь, понятно? И плевать я хотела на последствия!

Тони прочитал надпись на флаконе и весело фыркнул.

– Ты хочешь отпугнуть меня этим ароматом? – с сомнением глядя на ее оружие, спросил он.

Девушка осторожно перевела взгляд с Энтони на баллончик и тихо выругалась. В спешке она схватила дезодорант для рта. Ее сбил с толку почти одинаковый цвет и размер баллончиков, а на надпись и разницу в дизайне она тогда внимания не обратила. Сбитая с толку, Юлиана растерянно вертела емкость в руках, чувствуя себя полной дурой.

– Все, я понял! – хлопнул себя по лбу принц. – Ты знала, что у меня на лимоны аллергия, и выбрала самый безопасный для себя способ отправить меня на тот свет! Мои поздравления, дорогая, твое коварство не знает границ!

Уголки губ девушки дрогнули в невольной улыбке.

– Я пришел к тебе извиниться, – сказал он. – Я бы сейчас отдал все на свете, чтобы повернуть время вспять, до того момента, как вломился к тебе в каюту. Знаю, что у меня почти нет шансов получить твое прощение – сам понимаю, что вел себя как последняя свинья, – но я хотя бы объясню тебе, почему так поступил.

Юлиана настороженно ждала продолжения.

– Я так боюсь потерять тебя, что веду себя, как безумный. Слушаю чужие советы, хотя прекрасно понимаю, что они могут принести нам один только вред, – с горечью признался он. – Я отдаю себе отчет в том, что единственной привлекательной чертой во мне является мой титул. Забери его – и останется ничем не примечательный, слабый телом и духом парень. А тебе нужен совсем другой, и это приводит меня в отчаянье. Пожалуйста, прости меня и скажи, что у меня есть хотя бы один шанс остаться твоим другом. Просто другом! Я даже готов сделать себе операцию по смене пола – тогда ты точно не будешь бояться моих приставаний! Я пойду на все, только не отворачивайся от меня!

Принц обнял Юлиану за плечи, и на этот раз она его не оттолкнула.

– Я тоже боюсь потерять тебя, Тони, – уткнувшись лбом ему в грудь, прошептала она. – Я понимаю, что ты испытываешь ко мне физическое влечение, но не могу стать для тебя возлюбленной. Не потому, что не люблю тебя, а потому, что ощущаю тебя частичкой себя самой. Это прозвучит смешно, но мои чувства к тебе даже не сестринские, а скорей материнские, хоть мы с тобой почти ровесники.

– Это же замечательно! – с улыбкой сморгнул слезы Энтони. – Ведь матери не бросают своих детей, а значит, и ты меня не бросишь!

– Ни за что! Только пообещай, что это больше никогда не повторится! Пообещай, что с тобой я всегда буду в безопасности, и ты будешь мне только братом! Но если это тебе не по силам, то я просто уйду из твоей жизни, чтобы не мучить тебя своим присутствием.

– Не уходи! – взмолился принц. – Такого больше не повторится. Никогда! Ни при каких обстоятельствах!

Они помирились. Никто не узнал о случившейся между ними размолвке. Энтони свое слово сдержал и больше не заводил с Юлианой никаких разговоров о любви. Когда их путешествие закончилось, девушка все же решила не испытывать его на прочность и, прервав каникулы, уехала с Карминским работать на север страны. Она понимала, что у них с Тони теперь никогда не будет прежней легкости и непринужденности в отношениях. Это сильно тяготило ее, и она решила, что для них обоих будет лучше видеться как можно реже, хотя бы до той поры, пока принц не найдет себе другой объект обожания.

Часть 7

Лето прошло в бесконечных разъездах – Оберон решил провести основательную инвентаризацию своего королевства, а Карминский был единственным человеком, мнению которого он доверял безоговорочно.

Наступил сентябрь, но в академию Юлиана так и не вернулась. Инкатор решил, что теории с нее достаточно и теперь ее учеба стала сугубо практической. По сути, она стала его правой рукой и наравне с ним решала поставленные королем задачи. За те восемь месяцев, что она проработала бок о бок с Карминским, ее мастерство многократно возросло. Она стала гораздо увереннее в себе и больше не боялась того дня, когда вступит в должность. По настоянию своего учителя она продолжала заниматься актерским мастерством, постепенно приобретая способность контролировать свои истинные эмоции и изображать поддельные. Он никогда не хвалил ее, но она видела, что он доволен ее успехами.

В государственных делах тоже наметились сдвиги в лучшую сторону. После достопамятной встречи в рыбачьем домике, президент Эндерсон стал активно проводить политику, направленную на отмену санкций в отношении Талинальдии. Сначала его инициативы воспринимались главами государств с недоумением, но когда Диония заключила с опальной державой крайне выгодный для обеих сторон контракт по обмену редкими минералами, многие глубоко задумались, не последовать ли ее примеру. Чем-чем, а ресурсами Талинальдия была очень богата и торговля с ней всегда была прибыльным делом.

Оберон ликовал, а Энтони молил Бога помочь им с отцом поскорее выбраться из долгов перед асакурийцами, которые вели себя все наглее.

В это время генерал Александр Ламберт, которого новые советники короля очень не любили и даже боялись, одерживал в войне с валькинорцами одну победу за другой. Его имя теперь было у всех на слуху. На телевидении часто крутили ролики, в которых солдаты восхваляли его мудрость и доблесть, а в новостях дикторы на все лады пели ему дифирамбы. К зиме Алекс из обычного полководца стал национальным героем и главным объектом девичьих грез, ибо помимо всех прочих своих достоинств был еще и довольно красив. Несколько лет назад его жена умерла от скоротечной болезни, оставив ему сына, и теперь каждая вторая девушка королевства мечтала занять ее место в сердце и доме покорившего столько сердец победоносца.

Всеобщая одержимость не оставила равнодушной и Юлиану. И хотя она не грезила стать новой пассией генерала, но увидеть его вживую ей очень хотелось. И скоро такая возможность ей представилась: в феврале они с Карминским приехали по делам в Шерн, который был основным поставщиком танков для талинальдийской армии.

В тот вечер у герцогини была запланирована встреча с самым влиятельным человеком этого города – Робином Барнсом, владеющим контрольным пакетом акций оружейного завода. Общение с этим скользким типом с липким голосом и вечно зыркающими по сторонам маленькими глазками, было ей невыносимо, и она уже второй день подряд откладывала их встречу. К несчастью, ее желания не имели никакого значения, потому что Барнс каким-то образом ухитрился стать своим человеком для королевских советников.

Оберон как всегда не смог отказать своим мягко стелющим спонсорам, и поручил Карминскому выполнить деликатную просьбу Робина. Инкатор, в свою очередь, перепоручил это дело Юлиане.

Как оказалось, Барнса сильно беспокоил побег из тюрьмы его заклятого врага Билла Кроули, и он просил немедля отыскать и убить этого человека, пока тот не убил его.

Когда девушка заикнулась Жнецу о том, что просьба этого человека противозаконна, он напомнил ей, что инкаторов держат не для того, чтобы они обсуждали приказы правителей, а чтобы они беспрекословно их выполняли, не вникая ни в материальные, ни в моральные их аспекты. Спорить с ним было бесполезно, но убивать беднягу только потому, что он кому-то не нравится, Юлиана не собиралась. Умом она понимала, что с такими могущественными врагами Кроули так и так не жить, даже если она откажется выполнять это поручение, но в глубине ее души теплилась надежда, что ей удастся убедить Барнса найти бескровный способ разрешения их с Биллом разногласий.

Они договорились встретиться в пятницу вечером и за ужином обсудить способы решения вставшей перед фабрикантом проблемы. Робин прекрасно понимал, кем в недалеком будущем станет эта девушка и всеми силами старался понравиться ей. Даже заказал доставить самолетом букет редких тропических цветов. Он панически боялся, что его беседу с герцогиней могут подслушать, поэтому, как только слуги накрыли на стол, он отпустил их по домам, решив самолично ухаживать за ней.

За ужином они потихоньку прощупывали друг друга, не спеша переходить к сути дела, как вдруг внизу требовательно затрезвонил дверной звонок. Извинившись перед Юлианой за внезапно прерванную беседу, Робин попросил ее подождать его возвращения в столовой, а сам пошел открывать дверь нежданному визитеру.

Разговор Барнса с посетителем затянулся довольно надолго. Причем шел он на повышенных тонах. Слов разобрать было почти невозможно, но спор, судя по всему, шел ожесточенный. Внезапно стало тихо. Даже слишком тихо. Сгорая от смешанного с тревогой любопытства, девушка на цыпочках пошла к лестнице.

Робин лежал на полу первого этажа. Из-под его неподвижного тела тягуче растекалась кровь, пачкая натертый до блеска паркет. Над ним, нащупывая на шее пульс, склонился высокий широкоплечий мужчина в темном пальто.

Ситуация не предвещала ничего хорошего, и Юлиана попятилась, собираясь незаметно ретироваться. В это мгновение убийца выпрямился, и она с изумлением узнала в нем генерала Ламберта. Тот пока не замечал ее.

Девушка прислонилась спиной к арке, размышляя, что ей делать дальше. Наверное, надо бы потихоньку спрятаться, пока он ее не увидел, но любопытство не позволяло ей сделать ни шагу. Впрочем, это было даже не любопытство. Внутри нее словно сидел маленький чертик, который подбивал ее вести себя совершенно безрассудно, и он мечтал, чтобы Ламберт обратил на нее внимание. Юлиана впервые видела прославленного генерала живьем, да еще так близко, и ей безумно интересно было узнать, как он поступит, когда поймет, что у его преступления был свидетель. Убить он ее не убьет – почему-то в этом она была совершенно уверена. И хотела остаться, просто до невозможности хотела.

Генерал осмотрел свою одежду, по-видимому, выискивая на ней пятна крови. Удовлетворенно кивнув, он задрал голову и встретился взглядом с Юлианой. Его сурово сжатые губы вдруг обмякли, округлились, так же, как и брови, которые в сочетании со спинкой носа напомнили девушке два отвернувшихся друг от друга вопросительных знака.

– Кажется, у меня появился свидетель? – больше растерянно, чем угрожающе, произнес Ламберт.

– Выходит так, – невозмутимо подтвердила она. – И что вы собираетесь с этим делать?

Он взялся за лоб, а потом автоматически провел пальцами по пепельно-русым волосам, зачесывая их наверх.

– Честно говоря, я в замешательстве, – признался он. – А что бы вы мне посоветовали?

– На вашем месте я бы избавилась от свидетеля, а трупы спрятала. – Она оперлась на перила ограждения и с легкой улыбкой, будто была на светском рауте, а не наедине с убийцей, заметила: – Находясь на разных этажах не слишком удобно вести переговоры, согласны? Вы подниметесь, или мне лучше спуститься?

Ее собеседник явно не знал, как ему себя вести, поэтому Юлиана привычно взяла инициативу в свои руки.

– Предлагаю вам подняться сюда. В столовой есть бутылка отличного вина. Почему бы нам не продолжить обсуждение нашей проблемы за ее дегустацией? Как вам такая мысль?

Алекс потряс головой, в слабой надежде, что это чересчур флегматичное создание всего лишь видение, но оно так и осталось стоять наверху, заинтересованно глядя на него. Несколько секунд он раздумывал, а потом стал подниматься по ступенькам. Девушка пошла впереди него, указывая дорогу.

В столовой он увидел красиво сервированный стол с еще горячими блюдами и едва початой бутылкой вина.

– Я прервал ваш романтический ужин? – смущенно поинтересовался он.

– Скорей, деловой.

Она подошла к столу и вопросительно посмотрела на него. Спохватившись, Ламберт выдвинул ей стул, все больше теряясь в ее присутствии и пытаясь угадать, что она за птица. Ему было понятно только одно – эта девушка из высшего света. Ну, явно не из простых горожанок, судя по ее манерам и той непоколебимой уверенности, с которой она держалась. Взгляд Алекса упал на красовавшиеся в вазе цветы, которые только подтвердили его догадку. Такие растут исключительно на острове Арай – однажды он заказывал их для своей жены, а Барнс не тот человек, чтобы выбрасывать уйму денег на доставку букета оттуда ради простой, пусть даже очень красивой женщины.

Внимательно осмотрев столовую, он заметил еще один такой же букет, только чуть менее свежий. Видимо, встреча должна была состояться вчера, но была перенесена, и Робину пришлось заказывать цветы еще раз. Но кто же эта девушка? Платье достаточно простое, но из дорогого шелка. Только слишком уж закрытое для такого юного создания. А ей идет цвет морской волны!

Занимая место за столом напротив нее, он теперь думал не столько о только о том, как выбраться сухим из воды, сколько о своей интригующей визави.

– Хотите притупить мою бдительность алкоголем и сбежать? – в шутку спросил он.

– А у меня бы это получилось, генерал Ламберт? – улыбнулась она.

Улыбка придала ее и без того очень привлекательному лицу теплое очарование.

"Она назвала меня Ламберт? Значит, узнала. Это еще больше все усложняет..." – подумал он.

– Не думаю... – ответил Алекс, размышляя о том, что ни за что бы не дал сбежать такой необычной куколке, не узнав о ней ничего такого, что позволило бы потом ее найти.

"Ты о чем думаешь? – мысленно оборвал он собственные греховные мысли. – Если эта малышка даст показания, то разразится такой скандал, что тебе не поздоровится! Уж очень многих власть имущих прикармливал Барнс. Да и с королевскими советниками был на короткой ноге, а они только и ждут повода, чтобы от тебя избавиться!"

– Мы с вами в неравном положении. Вы меня знаете, я вас – нет, – наполняя между тем вином бокалы, проговорил он.

– Более, чем в неравном, – согласилась она. – Вы – убийца, а я – потенциальная жертва.

– Не заметил, чтобы вас это пугало или хоть сколько-нибудь смущало, – заинтригованно произнес Алекс. – Признаться, впервые вижу беззащитную девушку, которая преспокойно пьет вино в компании преступника, не обращая внимания на остывающий в холле труп.

– И что с того? Почему я должна переживать за совершенно чужого, к тому же несимпатичного мне человека? – пожала плечами Юлиана, протягивая руку за долькой апельсина, и буднично осведомилась: – Вы меня убьете? -

Ламберт всмотрелся в ее лицо, но кроме любопытства на нем ничего не отражалось. Казалось, она находила происходящее забавным приключением.

– А как вы думаете? – поинтересовался он. Эта опасная игра начала захватывать и его.

Пронзительно-серые глаза девушки изучающе пробежались по его лицу.

– Думаю, что нет, – ответила она. – Вы не производите впечатления человека, способного на хладнокровное убийство женщины, даже если она опасна для вас. Вы слишком благородны и галанты для этого.

Она была права на сто процентов, но он, желая растянуть эту пленительную интригу, спросил:

– А если вы ошибаетесь?

– Все может быть! Но ведь вы спросили мое мнение, вот я вам его и высказала, – дерзко улыбаясь, сказала она и слизнула с губки крошечную капельку вина.

Мелькнувший на секунду розовый язычок разбудил интимные фантазии давно позабывшего, что такое женская ласка Алекса, и он задумался, сделала она это неосознанно, или намеренно соблазняла его.

"Да, малышка, тебе следует опасаться совсем не убийства", – подумал он, тщетно пытаясь оторвать взгляд от ее красивого ротика. Его воображение пустилось вскачь, представляя себе картины одну волнующей другой, и Ламберт был очень рад, что девушка не могла видеть его мыслей.

"Не валяй дурака, – строго выговаривал он сам себе. – Она еще совсем дитя! Ей лет семнадцать, а тебе чуть ли не в два раза больше! Соскучился по женскому обществу, так поищи себе более подходящую для твоих целей даму!"

Но более подходящую он не хотел. Он хотел именно эту насмешливую, не знающую страха девчонку с дымчатыми глазами и сладкими – в этом он был абсолютно уверен! – чувственными губами, и это его пугало. Раньше он никогда не засматривался на малолеток, предпочитая ровесниц, но к этой девушке его тянуло непреодолимо. Вероятно, виной всему была та пикантная ситуация, в которой они оказались, и необычное поведение юной прелестницы.

Алекс с трудом перевел намертво приклеившийся к ее губам взгляд на серебряную вилку и заставил себя вернуться к разговору.

– Вы меня интригуете, миледи... – сказал он. – Может, все же откроете завесу окружающей вас тайны, и скажете кто вы?

– Не скажу! – неожиданно рассмеялась она. – Тогда вы точно меня убьете!

Ее смех зазвенел в комнате маленькими хрустальными колокольчиками, и Ламберт залюбовался веселыми искорками в ее глазах.

– Даже несмотря на то, что вы женщина? – спросил он.

– Даже несмотря на это!

Алекс откинулся на спинку стула, с удовольствием принимая ее условия игры.

– Тогда я попробую угадать, кто вы! – заявил он, отпихивая в самый дальний уголок сознания навязчивые мысли о том, что вместо этой милой болтовни было бы неплохо поскорей избавиться от лежащего внизу тела, пока его никто не увидел. – Есть две категории людей, которые, на мой взгляд, заслуживают смерти: подлецы и маньяки, – стал вслух рассуждать он. – Но мне затруднительно отнести вас и к тем, и к другим.

– В одном из своих интервью вы называли еще одну категорию, – напомнила девушка. – Причем сказали, что она наихудшая.

Ламберт поднял бровь, силясь вспомнить о неприязни к кому он когда-то говорил.

– Ну вспомните, кого вы просто терпеть не можете? – улыбнулась она и откусила кусочек большого красного яблока, от чего Алекс почувствовал себя искушаемым Евой Адамом.

Снова через силу отведя взгляд от ее лица, он вспомнил, что она ждет его ответа и стал мысленно перебирать всех, кого бы с удовольствием прибил.

– Ну и задачку вы мне загадали! – пробормотал он. – Кого же я еще органически не перевариваю? Разве что инкаторов. Эти сизые стервятники не только объединяют все качества предыдущих категорий, но также дополняют и многократно усугубляют их.

– Сизые стервятники? Интересно. Такого я еще не слышала.

– Да, сизые. Из-за цвета мундира. Несомненно, именно их я бы и поставил во главу своего списка антипатии, – заключил Алекс.

Девушка широко улыбнулась, сверкнув идеально выбеленными зубами.

– Вот теперь угадали! – забавляясь, призналась она. – Я помощница Карминского, Юлиана Делайн. И через год сама стану одним из сизых стервятников.

Он открыл рот возразить, что такое невозможно, что такое милое улыбчивое создание не может иметь ничего общего с вызывающими у него омерзение инкаторами, но осекся. Это все объясняло: ее необыкновенное самообладание и не свойственную столь юному возрасту рассудительность. И да, он слышал что на смену умирающему Витовскому готовят девушку, но думал, что это просто пустой треп. Оказывается, Оберон и впрямь решил сломать стереотип о том, что работать инкаторами могут исключительно мужчины.

Теперь ему стало понятно, зачем Барнс пригласил ее к себе в гости. Наверняка спешил навести на будущее мосты между собой и молодой инкаторшей.

Видимо, он молчал чересчур долго, потому что она спросила:

– Мне подать вам нож или предпочтете воспользоваться пистолетом?

Алекс чуть не ахнул. Она его еще и дразнит! Вот дерзкая девчонка! Он охотно воспользовался бы не пистолетом, и не ножом, а руками... И губами... И...

"Она несовершеннолетняя!"– теряя самообладание, напомнил себе он.

– С каких это пор юные ангелочки помогают дьяволу? – хрипло спросил он.

– Это я ангелочек? – изумилась Юлиана и потянула себя тонкими пальчиками без украшений за очерчивающую подбородок черную прядь. – По-вашему, это похоже на белые кудряшки? И нимб с крылышками я где-то потеряла...

"Скорей, заложила в обмен на мой покой", – совсем поплыл Ламберт, понимая, что не сможет причинить ни малейшего вреда этой малышке, будь она хоть трижды инкатором и десять раз свидетелем. В конце концов, он боевой генерал, а не бандит с большой дороги, способный хладнокровно убить не вовремя оказавшуюся здесь девчушку. Интересно, если он попросит ее о молчании, она пойдет на это?

– Сколько вам лет? – спросил он.

– Семнадцать, а что?

– Хотел пригласить вас на свидание, – решил не врать Ламберт. – Жаль, что вам нет восемнадцати.

– Я бы все равно вам отказала, – озорно сверкнув глазами, ответила она.

Неожиданно для самого себя Алекс расстроился.

– Это потому, что я убил Барнса? Я готов попробовать оправдаться, – предложил он, сам не понимая, почему ему стало так важно сделать это.

– А попробуйте! – предложила девушка.

– Это была самооборона, – сказал Ламберт.

– Безусловно! – скептически улыбнулась она.

– Он набросился на меня с ножом. Рефлексы среагировали раньше меня, – стараясь не замечать ее скепсиса, пояснил он. – Вы мне верите?

– Конечно!

– И я ничуть не раскаиваюсь!

– Охотно верю!

– Потому что мерзавец это заслужил! – заявил генерал, с некоторой тревогой отслеживая ее реакцию на это признание, но на ее лице не дрогнул ни один мускул.

– Нисколько не сомневаюсь в этом!

– Вы надо мной издеваетесь? – улыбнулся Ламберт.

Ее губы тоже дрогнули в усмешке.

– Разве что самую малость! Я же не самоубийца вам возражать. Но я отказала бы вам не поэтому.

– А почему?

– Потому что меня не интересуют свидания с мужчинами.

– Неужели вы предпочитаете женщин? – шутливо ужаснулся Ламберт.

– Вырасту – определюсь, – смущенно отшутилась Юлиана. – Мне пока рано думать об этом, сперва надо закончить учебу.

– Неужели вам не интересно хотя бы просто пообщаться с мужчиной? – полюбопытствовал генерал.

– Я общаюсь с ними каждый день во время работы, – сухо отрезала Юлиана. – Мне этого достаточно!

Эта тема до сих портила ей настроение. Она не позволит ни одному мужчине сделать с ней то, что делали с Тори. И говорить на эту тему тоже не станет. Даже с таким волнующим человеком как Александр. Но он никак не хотел менять тему их разговора.

– Могу ли я рассчитывать, что когда вы определитесь со своими предпочтениями, ваш выбор падет на меня? Разумеется, в том случае, если вы когда-нибудь измените свое мнение и пожелаете более тесно пообщаться с мужчиной, – заметив ее скованность, уточнил он.

– А вы настойчивы!

– К тому же очень терпелив и готов ждать свидания с вами не один год, – галантно склонил голову генерал.

– О-о-о! – иронично протянула она. – Даже так? Это обнадеживает! Звучит, словно вы собираетесь отпустить меня отсюда живой.

– Только в том случае, если свое первое настоящее свидание вы пообещаете мне, – бросая тревожный взгляд на часы, пошутил Алекс.

– Считайте, что оно ваше, – милостиво согласилась Юлиана. – Разумеется, если вы будете в это время не на маневрах, потому что ждать я, в отличие от вас, не люблю и не собираюсь. Соглашение будем кровью подписывать, или так поверите в мое честное инкаторское слово?

– Поверю на слово, – сделал по-рыцарски широкий жест Ламберт. – Все равно мне ничего другого не остается: во избежание кривотолков девушке не стоит засиживаться наедине с мужчиной допоздна, тем более впридачу с остывающим в прихожей трупом.