Текст книги "Ферма звезд на краю земли (СИ)"
Автор книги: Даша Семенкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)
25
Усилия Летти оказались напрасны. Не пошла я ни на какое свидание, к артефактору пошла. Объяснять ему, что такое шарнир равных угловых скоростей, в простонародье называемый «гранатой».
Сама не помню, с чего вдруг в свое время заинтересовалась его устройством. Из вежливости, наверное. Бывший разбирал, смазывал и чистил, а я у него в мастерской тусила, такое часто бывало. Мне там нравилось. Наблюдать за его работой, рассматривать все эти детали. Даже запахи нравились, хотя мало кому они приятны.
Эх, вникала бы в его разъяснения как следует – сейчас не пришлось бы спину в поле гнуть! Устроилась бы к артефактору с железками возиться, все веселей…
Да кому я вру. Предложи мне кто прямо сию минуту другую работу – не уверена, что решусь сказать Йенсу об увольнении. А вдруг обидится? Вдруг он ко мне привык? И переехать наверняка придется, тогда я ни его больше не увижу, ни Тео, нам ведь больше негде встречаться. Оба не выходят никуда.
– Взгляните, я нарисовал примерный чертежик, – сказал Криштоф.
На его рисунке красовался вал, две сферические детали в разрезе и соединяющие их шары. Поверх он набросал линии, углы и символы… Стыдно признаться, но я и в родном мире никогда не была сильна в геометрии.
– Я верно понял, точки контакта должны проходить в биссекторной плоскости?
Я не сразу нашлась, что на это сказать вместо абсолютно тупого «че?»
– Криштоф, я вас умоляю! Все, что я знаю об этой штуковине – крутящий момент передается с помощью шаров, вот тут, – я ткнула в чертеж пальцем, – есть специальные канавки, поэтому оно работает под углом на управляемое колесо. Вот что вам необходимо для переднеприводных и полноприводных вариантов. Возможно, когда улучшите управляемость, и скорости подтянутся, и производство в массы пойдет. Кому нужна машина, разогнаться на которой можно лишь по прямой, да и то до первой кочки?
– Вы совершенно правы, моя дорогая! А я опять забылся и пристаю со своими чертежами и цифрами, словно вам это может быть интересно… – Он замолчал и посмотрел на меня рассеянно, будто осененный внезапной идеей. И вдруг предложил: – Или просто пока не осознали, насколько это интересно. Пусть в своем мире вы почему-то не пожелали стать инженером, быть может, настало время об этом задуматься? Выучитесь в столице, а там… Буду рад, если вернетесь, но с вашими идеями, сообразительностью и наблюдательностью перед вами будут все двери открыты!
– Ну уж! Захвалили совсем, смотрите – зазнаюсь ведь, – отозвалась я смущенно. – Но может же получиться, что выучусь – и начну по-другому понимать то немногое, что помню? Соображу что к чему и как это здесь повторить…
– Было бы потрясающе, конечно, но не уверен, что сработает именно так. Но пусть бы и не сработало – все равно выйдет толк, уж поверьте. Ну что, Анастасия, вы подумаете над этой затеей? Обещаю походатайствовать за вас где смогу, связи у меня неплохие.
Я рассмеялась и сказала, что если мы в ближайшее время не рассоримся, то у меня просто выхода не будет. К концу зимы Криштоф непременно заразит меня своей любовью к науке и технике, сама проситься начну.
Кроме шуток – это в самом деле интересно, начать заново. Выбрать себе дело по вкусу, что-то, чем никогда и не думала заниматься. Рискнуть и попробовать все изменить. Вот только…
– Как там вообще, на большой земле? – спросила, задумчиво вертя в руках ажурную сферу из нескольких слоев тончайшей золотой проволоки, судя по весу, пустую внутри.
Криштоф почесал щеку, забрал у меня сферу, подбросил не глядя, и та бесшумно взмыла под потолок. Ох. Надо бы бросать привычку хватать все подряд, по крайней мере, в его мастерских.
– По-разному, – ответил он. – Если сравнивать с жизнью в кальдере, а другой вы у нас не видывали – суетно, шумно, до вас никому нет дела. Но в этом есть и хорошее. Опять же, возможности. Есть шанс многого достичь.
– Или все потерять, – произнесла ему в тон. Но что мне терять, собственно? Все уже потеряно…
– Не без этого. Впрочем, я вас не уговариваю. Было бы нелепо, сам-то я здесь, а не там. Но я маг, для нас Вармстед одно из лучших мест, чтобы работать. Говорят, для многих еще и чтобы жить, если источники силы напрямую использовать… Не суть, вам это все равно не нужно.
Криштоф подвез меня домой, чтобы успеть до снегопада – его несовершенная любимица становилась ненадежной на мокрой дороге. А я для него в данный момент была очень ценным сокровищем. Учитывая мою девичью память и общую бестолковость – ненадолго. Скоро вытянет из меня все что можно, и нам станет не о чем разговаривать.
Довольно. С чего я вообще взяла, что обречена вечно быть ничего из себя не представляющей серостью? Один из лучших в этом мире инженеров, опытный маг в меня верит, а я почему-то боюсь.
Лишившись разом всего, что имела, взамен я получила удивительные возможности. И я ими воспользуюсь. Даже весны дожидаться не стану, придумаю, как на месте что-нибудь из знаний применить. Создать что-то новое. Чего здесь еще не придумали. Но не слишком технически сложное, на такое меня точно не хватит.
Какой-то принцип. Идею… Что там Криштоф рассказывал, их здесь можно запатентовать? Да хоть тот же конвейер. Можно ведь действительно наладить в хозяйстве Йенса маленькое производство лампочек. А с оборудованием артефактор поможет, он любит новшества. Только где бы раздобыть средства…
– Прежде всего я бы на вашем месте беспокоился, как бы уговорить Йенса, – возразил на это Криштоф. – Разумеется, в крайнем случае вы могли бы обратиться к другим акционерам, но тогда можете не рассчитывать на большую долю. Патент останется за вами, я помогу, но…
– Это не так важно, моя цель вовсе не заработать тонны денег. Просто хочу что-то сделать, понимаете? Что-то действительно нужное и важное. Доказать себе, что смогу.
– Милая моя идеалистка! – Он прижал руку к сердцу и взглянул на меня с обожанием. Я не смутилась, когда артефактор бывал чем-то увлечен, он часто выражал свои чувства несколько гипертрофированно. – Это вы сейчас так говорите, потому что сами в успех не верите. А думали ли вы, что лишь интерес в нашей дружбе ограждает вас от обмана с моей стороны?
– Шутите, – хихикнула я.
– Ничуть. Вы, должно быть, не представляете, какие страсти кипят в сфере открытий и изобретений. Вам, сударыня, еще только предстоит это узнать. В благодарность за подаренные мне идеи я проведу вас через это бушующее море… – он аж зажмурился от предвкушения, но заставил себя прервать пафосную речь. – Давайте к делу. Я вас обеспечу по инженерной части, но больше чем на маленькую мануфактуру не рассчитывайте, поставок не будет до весны. Йенс в состоянии проспонсировать всю затею, а с вас самое сложное. Продумайте все до мелочей и дайте нам такой проект, чтобы все ахнули.
– Но я не собираюсь ни у кого ничего клянчить! Если нет возможности взять, например, кредит – пусть все принадлежит Йенсу, я просто помогу и…
– Обижаете. На что ему вообще деньги, если не тратить их для увеселения хорошеньких дам. Для своей личной выгоды и тем более для акционеров он пальцем не шевельнет, но для вас – совсем другой разговор.
– Вы думаете? – переспросила я недоверчиво.
– Уверен. И вы думайте. Подумайте хорошенько, а после предлагайте. До новых встреч, Анастасия! Передавайте господину Полковнику мои наилучшие пожелания.
Пыхнул бензиновым облаком на прощание и укатил. Я стояла у ворот и смотрела вслед, пока не скрылся за поворотом. Вот кому я по-хорошему завидовала. Человек по-настоящему увлечен любимым делом, достиг в нем заметных высот, и все вокруг это признают. У него нет времени на нытье, тоску, сомнения и ностальгию. Он занят.
И меня приобщить пытается, что я как амеба, в самом деле. Надо думать. В первую очередь узнать, что там за лампочки и как их производят. Хотя… Почему бы для начала для чего-то попроще ленту не запустить? Например, для тех же звезд. Их ведь не прямо с куста в мешки ссыпают.
Организовать сортировку и упаковку, как с конфетами на шоколадной фабрике. Йенс, глядя на эффективность идеи, обязательно проникнется, передумает стоять на пути у прогресса, вложится в это дело, и будет у нас завод!
А деньги я все равно просто так брать не стану. Подпишем какой-нибудь договор, возьмет меня в долю. В меньшую, я не жадная. Главное, у меня наконец вроде как появилась мечта. Нет, не так. Терпеть не могу мечтателей, которые вместо того, чтобы действовать, в облаках витают. Цель у меня появилась. Не факт, что достижимая, но я попробую.
26
– Странный выбор, – искренне удивился Йенс, когда я сообщила, что еду на заседание общества трезвости. – Но меня это не касается, конечно же. А вам пора бы отважиться и начать выезжать самостоятельно, достаточно приноровились экипажем править. Прекрасный повод, не находите?
Возражать я не стала, чувствовала – бесполезно. Научилась считывать по его интонации и почти неуловимым изменениям мимики. Под чуткостью и мягкостью скрывался тот, кто привык командовать и не терпел, когда его распоряжения обсуждали.
Не во всем, конечно. Только в действительно важном. И это качество не раздражало, а наоборот – привлекало. Твердая мужская рука и все такое. Не мой фетиш, но все же что-то в этом есть.
– Я слабо представляю, чем они там занимаются, но вряд ли это хуже, чем вязание крючком, – ответила я. – Меня пригласила подруга Летти, мы на танцах познакомились.
– Надо же, какие интересные у Летти подруги. Впрочем, я, кажется, понимаю, о ком вы.
– Вы знакомы с Райли?
Никогда бы не подумала. У них нет никаких точек соприкосновения, где Райли и где ферма. Хотя Йенс давно тут живет, наверняка всех более-менее примечательных соседей знает.
– Скажем так, мы друг другу представлены. Вармстедские матроны о ней очень хорошо отзываются, в каком-то смысле такое знакомство будет вам на пользу.
Приехав в назначенное время по указанному адресу, я сразу убедилась в его словах. Собрание представляло собой удивительно разномастную компанию, мне даже показалось, будто в одном зале вздумали заседать два разных общества. Пенсионеры – поборники нравственности и молодые люди, самому старшему из которых я дала бы тридцать. Хорошо одетые, вальяжные, холеные, похоже, все, кроме меня, при деньгах. Если не местный бомонд, то что-то близко к этому.
За длинным столом, декорированном атласом цвета ванильного мороженого и скромными букетами чайных роз, сидели пятеро пожилых чопорных дам – те самые матроны, о которых Йенс говорил. Еще одно место оставалось пустым – его займет Райли.
Но сейчас она встречала гостей. Светски улыбалась каждому, перебрасывалась вежливыми фразами ни о чем. Она держалась легко и непринужденно, словно давно привыкла вращаться в обществе. Матроны поглядывали на нее с одобрением.
Ее как будто подменили. Невозможно было поверить, что эта строгая молодая дама не так давно украдкой подливала водку в мой стакан.
– Я знала, что вы придете, Анастасия. Очень рада, что решили присоединиться к нам, – пропела она и на секунду коснулась моих плеч в подобии объятий. Чтобы незаметно шепнуть: – Потерпите два часа, это будет скучно. Зато после – вечеринка для своих.
– Вечеринка в обществе трезвости? Должно быть, это весело, – сказала я чуть слышно.
Она хитро прищурилась и пообещала, что мне обязательно понравится. Обведя зал взглядом, нашла для меня местечко за одним из столов, где уже сидели три кумушки неопределенного возраста. При нашем появлении они прекратили шептаться и уставились с жадным любопытством.
Нас представили друг другу, и они наперебой принялись восхищаться, что такая милая молодая девушка, едва приехав в Вармстед, решила вступить именно в их общество.
– Вы успели подружиться с нашей дорогой Райли, как я погляжу. Она подает прекрасный пример молодому поколению нашего города, – проговорила одна из кумушек, разумеется, когда Райли отошла на достаточное расстояние. Я сразу поняла: сейчас будет сплетня. – В том, что никогда не поздно сойти с кривой дорожки и вернуться на праведный путь. И что всегда найдутся друзья, готовые протянуть руку помощи.
– Простите, но мы знакомы совсем недавно, и я не понимаю, о чем вы, – промямлила я, не уверенная, что хочу слушать дальше.
– Может ли такое быть? – удивилась собеседница и произнесла вполголоса, склоняясь ближе и обдавая меня запахом пудры, лежалой одежды и горьковатых духов. – Верите ли, не так давно ее ни в одном приличном доме не принимали.
– Даже так. – Я мечтала прекратить разговор, но не представляла, как это сделать без грубости. Догадываясь, что если поведу себя перед этими стражами нравственности как-то не так, в приличных домах не примут уже меня. – Но сейчас ведь принимают.
– Ей пришлось для этого как следует постараться. Сами подумайте: ее отослали из столицы из-за чудовищного скандала. Корысти ради сожительствовать с высокопоставленным господином, который ей в отцы годится, женатым, конечно же, да еще совершенно этого не скрывать… Ох, милочка, я даже говорить не в силах о столь возмутительных вещах!
«Вот и молчи», – подумала я угрюмо. И зачем она меня с ними посадила? Неужели не догадывалась, что начнут ей кости мыть? К счастью, разговор прервали: заседание объявили открытым.
Оно оказалось скучным, Райли не соврала. Обсуждали грядущее мероприятие для городской молодежи, с танцами и благотворительным аукционом. Продавать собирались домашнюю выпечку, печенье, кексы и пироги. Самая суровая матрона произнесла короткую, но очень пафосную речь. В завершение играли в лото.
Я все ждала, когда начнут раздавать лимонад, в который циничная Райли «для своих» чего-нибудь подмешает. Не дождалась. Все было чинно-благородно, без подвоха.
Обещанная вечеринка началась позже. Престарелые поборники морали и нравственности разошлись, а за портьерой обнаружилась неприметная дверка. Мы вошли туда одними из последних – Райли проводила лишних и проследила, чтобы заперли вход.
Узкая металлическая лестница вела вниз, в полуподвальную часть дома. Здесь были наглухо забраны окна, анфилады комнат и коридоры с зеркальными стенами тускло освещались разноцветными бра. Где-то в глубине играла музыка. Тянуло сладким дымом и чем-то приторным – в одной из комнат раскуривали кальян.
Девушки уходили куда-то за угол и возвращались с подкрашенными глазами, в платьях, при виде которых матроны схватились бы за сердце. Голые плечи. Вызывающей глубины декольте. Блестки, жемчужинки, стразы… Всюду что-то сверкало.
– Я догадывалась, что будет какой-то подвох, но чтобы устраивать в подвале общества трезвости… это? Верх цинизма, – прокомментировала я в ответ на вопросительный взгляд Райли.
Она рассмеялась в голос, сверкая зубами. Это снова была та яркая и раскованная девушка, с которой мы познакомились на танцах.
Здесь танцы тоже были. Другие. В моем мире они выглядели бы более чем прилично, но здесь наверняка считались непристойными. Слишком близко оказывались партнеры. Слишком явно в движениях читался сексуальный подтекст, не откровенный, но все же…
А еще были игорные столы. Судя по всему, играли вовсе не в лото и не на интерес. Деньги в банк швыряли довольно крупными купюрами.
Некоторое время я осматривалась, единственная, кому было неловко. Никогда не любила атмосферу таких заведений и понятия не имела, как в них себя вести. Вокруг все были на «ты». Улыбались друг другу. Смеялись и флиртовали не стыдясь, в открытую. Возникло подозрение, будто они уже что-то приняли, сразу как зашли, слишком уж все было… Слишком, короче.
– Тебе срочно нужно расслабиться, – промурлыкал в ухо голос Райли. От ее дыхания пахло той самой приторной сладостью. – Пойдем.
Она незаметно подошла со спины к креслу, в котором я сидела и наблюдала за набирающей обороты вакханалией. Чтобы ответить, пришлось развернуться, и мы едва не столкнулись нос к носу. Оскалившись в улыбке, она выпрямилась и протянула мне руку.
Проклиная себя за то, что вообще согласилась прийти – чувствовала же какой-то подвох! – я послушно ухватилась за ее ладонь и позволила увести себя вглубь зала, где в полумраке сверкали зеркальные панели. Просто не сумела выдумать причину, чтобы отказаться.
Наверняка она снова предложит выпить. И теперь я с чистой совестью соглашусь, бояться-то некого. Сама себя везу.
А вот и бар. Узкие высокие стаканы, больше напоминающие колбы, выстроены по цветам. Я попыталась банально пошутить по поводу клуба трезвенников, но Райли возразила, что алкоголя здесь нет.
– Хочешь сказать, вы прячетесь, чтобы всего лишь потанцевать и попить лимонад? Или дело в подпольном казино?
– Просто попробуй. Тебе понравится, – сказала она, подумала немного и выбрала для меня напиток бледно-сиреневого цвета.
В скудном освещении казалось, будто в склянке клубится дым. Пахло ежевикой, свежей, словно только что с ветки сорвали. Я осторожно отпила – похоже на морс. Ягодный, в меру сладкий, чуть пощипывающий язык шипучей кислинкой. Вкусно. Ничего подозрительного.
Сделав пару глотков, я спросила, зачем Райли привела меня сюда. Ведь это, как я понимаю, тайное место, а мы едва знакомы.
– Ты выглядела такой неприкаянной, что захотелось немедленно тебя развлечь, – повела она острым плечом. На черной ткани платья замерцали крохотные блестки. Как же они тут все-таки любят блестеть! – Эй, ну не смотри на меня как ягненок, которого обманом привели на заклание! Из какой, черт возьми, глуши ты приехала? Лучше пей. И возьми еще вот этот.
В следующей пробирке, которую она сунула мне в руку, жидкость оказалась зеленой как болотная вода. Пахла синтетическим зеленым яблоком. Помню, у меня гель для душа с таким запахом был. Долго не надоедал. А Светка ругалась, что вся ванная провоняла.
Удивительно, но впервые воспоминания о доме не отозвались болью в сердце. Было хорошо. Но и здесь, если подумать, неплохо…
С двумя пробирками в руках я почувствовала себя глупо и залпом допила ежевичку. Попробовала яблоко. Оно оказалось пронзительно свежим, леденящим как ментол. Казалось, пробрало до мозга – не сразу получилось вдохнуть.
Музыка сменилась, или я раньше не обращала на нее внимания? Приятный ритм, мотив почти что блюзовый. Захотелось устроиться напротив музыкантов с какой-нибудь из этих пробирочек и слушать, вместе с другими, кому тоже нравится…
Однако Райли все еще была рядом. Лениво облокотилась на стойку и поглядывала искоса, словно чего-то от меня ждала.
– Тебе ведь не просто так интересна какая-то приезжая из глухомани, – сказала я, поймав ее взгляд. – Чего ты от меня хочешь, Райли?
– Возможно, когда-нибудь я тебя о чем-нибудь попрошу. О какой-нибудь пустяковой услуге, – отозвалась она безо всякого удивления. – Но не раньше, чем мы подружимся. А пока я лишь хочу, чтобы тебе здесь понравилось. Тебе ведь нравится?
Что-то было в ее глазах – неуловимо-нежные искры, ласковые, манящие к себе. Притягательная девушка, я таким всегда тайком завидовала и сама никогда такой не была. Просто не умела. И дело тут совсем не во внешности.
– Там наркотики? – догадалась я и едва не швырнула пробирку на стойку, будто боясь, что укусит. Правда, теперь это не имело никакого смысла, ведь я допила и вторую до дна.
– Какая гадость, Анастасия! Здесь собралось приличное общество. Это магия. Никакого отравления. Никакого привыкания. Трезвый рассудок и чистое удовольствие. Очень дорогое удовольствие, не упускай возможности его испытать.
– Спасибо, конечно, но в следующий раз лучше предупреждай…
– В следующий раз ты уже все будешь знать сама… А теперь пойдем, не стоит даром тратить время, сидя у бара в одиночестве.
27
Сиреневое зелье прогоняло страх, грусть и тревогу. Зеленое – делало мир ярче, а чувства острее. Легкий эффект, не влияющий на рассудок, только на настроение. И никакого опьянения. Вообще ничего.
Я спросила, для чего два других, приторно пахнущее красное и темное, цвета вина. Райли усмехнулась и предложила самой попробовать. Уверяя, что ничего плохого точно не случится, исключительно приятное. И я вернулась к стойке, пока там никого не было.
Темное напоминало вишневый сок, только очень концентрированный и почти не сладкий.
– Вы уверены, Стася? – произнес знакомый голос. Словно колючками по нервам царапнул, отчего рука непроизвольно дернулась, и я стукнула себя склянкой по зубам.
– Ну что?! – прошипев от боли, воскликнула в ответ и резко обернулась.
Тео действительно был здесь, мне не почудилось. Подкрался, пока выбирала коктейль, и наблюдал за мной, чуть склонив голову. Нас разделяла барная стойка. Это придавало мне смелости.
– Знаете, как оно действует? – спросил он. Я вместо ответа сделала еще глоток. – А на чужаков?
Все-таки умел он испортить настроение! Продолжать расхотелось. Самое поганое, что он мог оказаться прав, и все, что я сейчас испытываю – нежелательный эффект, а дальше еще хуже будет. Вот ведь! Хоть домой уезжай.
Но уезжать не хотелось. Всего двух глотков хватило, чтобы снова что-то неуловимо изменилась. Появилась какая-то… расслабленность, что ли. Даже близость охотника не раздражала.
– Вы ведь убедились, что я обычный человек. Ничем для вас не интересный. Почему меня опекаете? Из-за Йенса? Расскажете ему, что я на нелегальной вечеринке была?
– Боитесь, что он высечет вас за это розгами? – ухмыльнулся Тео. – Вам сколько лет, Стася?
Я не нашлась с ответом, потому что вдруг засмотрелась на движение его губ. Ну, куда-то же надо ему смотреть, раз в глаза не получается.
Не умею угадывать по лицам, но если что-то и выдает его тайные черты и скрытые пороки, то это губы. Чересчур легкомысленные для его внешности и характера, чуть пухлые, нежные даже. Нижняя немножко больше верхней, над верхней сексуальная ямка. Если бы не бледность – они не сильно отличаются по цвету от его кожи…
Бледные губы, светлые, почти бесцветные волосы, как знать, вдруг и то, что у него вместо глаз, не имеет цвета. Высеченный из мрамора молоденький Элвис. Жуткий, отталкивающий и одновременно невыносимо притягательный.
– Оу, какая у вас сильная восприимчивость, – привел в чувство его голос. – Не поделитесь подробностями ощущений?
– Что?! – дернулась, словно за чем-то недозволенном поймали. – Что вы здесь вообще делаете, я хотела спросить.
Он читает мысли? Я ведь говорю связно, стою спокойно, не шатаюсь, внешне ничего не заметно. А он маг. Мало ли, на что они способны.
– То, что вы пьете.
– Зачем вам это нужно? Барменом на полставки подрабатываете?
Или просто во всем городе никуда от него не деться. Куда бы ни пошла – он. А когда уходит – продолжаю о нем думать. Сейчас вот разглядываю зачем-то, как будто не нагляделась еще.
– Потому что могу, – сказал он и прикусил губу. Ой. Он ведь не видит, куда я смотрю. Или все-таки видит? – Магия, изменяющая сознание, была когда-то моим ремеслом. Сейчас просто развлечение. Создавать эмоции, а потом наблюдать за ними… Например, как вы пытаетесь сдержать свои и забавно их стыдитесь. Это даже мило.
– Значит, собрали для себя толпу подопытных кроликов?! Они хоть знают, что происходит? – вспыхнула я, и вдруг меня осенила догадка, в тот момент показавшаяся совершенно очевидной. Видимо, эликсиры подействовали в полную силу. – А может вы мне давно уже что-то подмешали? Вроде приворотного зелья. Иначе почему я вечно…
«…думаю о вас», – спохватившись, закончила мысленно. Он был прав. Не стоило это пить. И приходить сюда тоже не стоило. Но кто же знал…
– Какого-какого зелья? – переспросил он, не понимая.
Пришлось объяснить. Раз уж все равно язык развязался. Тео рассмеялся, а потом предложил сию же минуту смешать такое.
– Для чего это?
– Угостите кого-нибудь и приятно проведете вечер. Эффекта хватит до утра, большее уже было бы не просто невинной шалостью. Не всякая магия законна.
– Да что вы такое… Нет. Не надо. Все равно мой вечер безнадежно испорчен нашей встречей.
Развернулась и пошла от него подальше с чувством оскорбленного достоинства. Ну почему он вечно меня цепляет? Я ведь ему ничего плохого не сделала. Надо бы научиться избегать встречи с этим чудовищем, даже когда в гости приходит. К Йенсу же, не ко мне.
Райли я разыскала на танцполе в объятьях смазливого брюнета. Его брюки были такими узкими, что казалось, вот-вот треснут по швам во время очередного резкого движения. Отплясывала парочка самозабвенно, пришлось ждать, пока не закончат.
– Почему ты не предупредила, что будет Тео? – накинулась я на нее, отведя в сторонку.
– Потому что тогда пришлось бы рассказать и про остальное, и сюрприза бы не вышло, – отозвалась она невозмутимо. – Что произошло? Вы повздорили?
– Мы с первого дня повздорили.
И я пересказала ей наш разговор, разумеется, опустив то, что только меня касается. Райли лишь улыбнулась и посоветовала не нервничать по пустякам. Она все знала, такова была договоренность между этими двумя. Тео получал возможность немного поэкспериментировать, Райли – развлекать себя и друзей.
– В этом есть нечто особенное, не находишь? – наматывая на палец нитку жемчужных бус, проговорила она. – В том, что он так… смотрит. Это даже больше, чем выйти перед кем-то обнаженной. Выставляешь напоказ свои чувства, страхи и желания…
Меня передернуло, но нельзя было упускать возможность узнать о нем хоть что-нибудь. Райли не похожа на доверчивую сплетницу, то, что скажет она, наверняка будет правдой.
– А как он все это видит?
– Магия. Она у него все-таки осталась, пусть и не та, что была когда-то. Он считывает эмоции, не спрашивай, как, сама не понимаю. К тому же у него звериное чутье и глаза монстра – он слышит твое волнение по запаху и видит, как часто бьется сердце. – Она протянула руку и погладила меня по плечу. Благодаря зельям казалось, что от прикосновения под кожей разливается ласковое тепло. – Так что не надо его лишний раз злить, дорогая. Лучше забудь о его присутствии, раз оно тебе не по нраву.
Легко сказать – забудь… Но оказалось, что и вправду легко. Всего-то нужно принять магическую микстурку, и для того, чтобы что-то перестало беспокоить, достаточно просто упустить это из вида. Обратить внимание на что-нибудь другое. Приятное.
Например, чудесную музыку. Или восхитительные в своей смелости и блеске платья, и как струится и переливается шелк, когда их хозяйки кружатся в танце. Или на улыбки и искренний смех, расслабленный, не сдерживаемый условностями.
Я еще не была готова влиться во все в полной мере. Только наблюдать, но и этого было вполне достаточно. Теневая сторона Вармстеда, тайная, запретная, оказалась праздником. Почти никого здесь не зная, я впервые не чувствовала себя чужой и скованной. Даже понимая, что мои чувства – всего лишь наведенный магией морок.
Которого должно хватить на всю ночь, если верить Тео. А не хватит – всегда можно взять новую порцию. Осмелеть настолько, чтобы завязать беседу с незнакомцами. Немного пофлиртовать. Позволить себя уговорить учиться танцам – никто не удивился, что не умею, ведь на легальных вечеринках такому не научат.
Райли была права. Несмотря ни на что, мне понравилось. Я даже почти не думала о том, что, возможно, Тео незаметно наблюдает, как часто бьется мое сердце. Он впервые с момента нашего знакомства проявил тактичность и больше не попадался на глаза, не портил веселье.
На прощание Райли предупредила, что собрания проходят каждую неделю.
– Просто приходи, не жди приглашения, – шепнула, поцеловав воздух возле моей щеки. – Ты ведь теперь в клубе.
