Текст книги "Вскрывая душевные раны (СИ)"
Автор книги: да_Винчи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 42 страниц)
И почему же дочка его такая гиперэнергетичная? Вся в мать!
В поместье тоже начали приготовления к празднованию. В этом году сюда было приглашено множество гостей, в том числе и заядлый друг Кассиопеи Гинрей со своей прекрасной женой Цуёи и пятнадцатилетним сыном Соджуном. Двадцать седьмой глава клана Кучики даже обмолвился как-то, что не против был породниться со своим боевым товарищем, правда дальше этой идеи разговоры и обсуждения не заходили, так что ни Кучики-младший, ни тем более Урахара-младшая ничего не знали. А последней-то и знания бы ничего не дали – ей всего-то шесть.
Кассиопея вышел из своего кабинета и сразу же увернулся от летящего на него нерадивого слуги. Извинившись перед хозяином, паренёк поспешил дальше к домоправительнице, ожидающей его уже пятнадцать минут.
Люди сновали туда-сюда по поместью и главному двору, где будет проводиться банкет по случаю праздника. В этой суматохе Урахаре было сложно отыскать свою дочь, учитывая, что на свои выходные он всегда даёт её няне отгул. Миновав эпицентр суеты, беловласый мужчина направился вдоль по реке, протекающей в его поместье, в сторону домика на дереве, в котором любила обитать его малышка.
В домике девочки не оказалась. Бардак вокруг царил знатный. Кассиопея заметил под кроваткой её любимую куклу Падме, сделанную им самим из соломы. Почему-то именно её малышка обожала больше всех своих весьма недешёвых игрушек и таскалась везде с нею – даже на приёмы, проводимые с несовершеннолетними детьми, или на ярмарки во время праздников. Поэтому было особенно удивительным увидеть её бесхозно лежавшую среди обстановки, наталкивающей на предположение о том, что здесь недавно прошёл ураган – не меньше. Мужчина подобрал куклу, отряхнул от невидимых пылинок и снова обвёл домик взглядом. В этот момент на улице что-то громко всплеснуло – Кассиопея посмотрел в круглое окно и увидел в речке свою дочку.
Пришлось снова спускаться. Урахара подошёл к берегу реки и быстро позвал девочку – её макушка в очередной раз показалась над водой, – пока она снова не нырнула.
– Цветочек! Вылезай оттуда – застудишь себе что-нибудь!
Утренний наряд девочки лежал здесь же на берегу, небрежно брошенный на сочную зелёную траву. Хоть на дворе и был конец марта, но прохладный ветерок никак не хотел улетать в более холодные края мира Общества душ.
– Я не могу, папочка! – крикнула в ответ родителю малышка. – Я ищу Падме! Она убежава от меня и я не могу её найти цевый день!
Девочка научилась кое-как выговаривать букву «р» ещё в три года, а вот с «л» были проблемы. Кассиопею забавлял детский говор, но пару дней назад он решил, что всё же неплохо бы было найти логопеда.
– Падме у меня, доченька, – в подтверждении своих слов Кассиопея поднял в руке куклу так, чтобы Урахара-младшая точно её заметила. Малышка радостно поплыла к берегу – что-то, а воду она любила и была в ней, как самая настоящая рыбка.
Девочка вылезла из воды вся в иле. В светлых волосах запутались какие-то растения, а нижняя юката набухла от воды и теперь сползала с маленького тельца ребёнка.
Кассиопея тут же снял свой чёрный хаори с символом семьи Урахара на спине, освободил дочку от юкаты и укутал её в свою верхнюю одежду. Кожа девочки была холодная от тринадцатиградусной воды, поэтому она зарылась в пропахшую её папочкой ткань вместе с лбом.
– Совсем, как лёд. Нельзя купаться в реке без разрешения, хорошо?
– Я не хотева. Падме потерявась, а я её найти хотева. А сто такое вод?
Кассиопея хмыкнул. Неудивительно, что ребёнок не знает об этом твёрдом и весьма холодном состоянии воды. В их местности никогда снег не шёл, а ближайший был только в горах Кодоку.
– Не «вод», а лёд, – поправил отец малышку.
– Ль… вод… – только и смогла осилить Урахара-младшая. Отец обречённо покачал головой. Ну почему он не логопед?
Кассиопея решил исправить положение с «льводом» и подошёл с дочкой на руках к реке. Присев на колени, он коснулся рукой поверхности спокойной зеркальной глади воды, и она тут же покрылась довольно толстой коркой льда в один метр вокруг пальцев мужчины. Малышка заворожённо смотрела на это нечто, а потом потянулась к замёрзшей части речки ручкой. Её пальчики коснулись льда и тут же отпрянули.
– Ой! Хаводная! – смешно вскрикнула малышка, смеша отца ещё сильнее.
– Конечно. Лёд всегда холодный, цветочек.
Почти сразу девочка отважилась ещё раз коснуться льда. Теперь её раскрасневшаяся ладошка уверено держалась на его поверхности больше трёх секунд, пока не отдёргивалась «для отдыха» своей хозяйкой. Серо-небесные глаза сверкали искренней радостью и восхищением.
– Падме, смотри! Это львод!
– Ась? Лёд?
Девушка посмотрела на стремительно покрывающиеся толсты слоем льда стены и пол. Он был пронизан реацу, и явно не реацу арранкара, да и не могла она припомнить никого, кто мог бы обладать столь мощной замораживающей силой в армии Айзена. Когда замёрзшая вода подошла слишком близко, девушка даже отошла на пару шагов, а когда поняла, что по сравнению с ней движется слишком медленно, подпрыгнула на всякий случай, чтобы её ноги не приморозило. Нулевое реацу не давало и шанса зависнуть в воздухе на сжатых духовных частицах, поэтому приходилось действовать столь тривиально.
– Откуда эта ужасающая сила? Синигами дошли и сюда? – в пустоту тёмного и уже замороженного коридора спросила потеряшка в покоях Аарониро.
Тут она почувствовала несколько слабых тычка в спину и один в ногу одновременно. Обернувшись, Каониси недовольно посмотрела на четырёх духов стихий природы в образе довольно миленький маленьких дракончиков. Трое из них – водный, воздушный и земляной – зависли в воздухе перед ней, а огненный, так как не имел крыльев в отличие от своих собратьев, сидел на земле. Все четверо смотрели на неё невероятно честными, ничуть не виноватыми и вообще ничего не знающими и не понимающими глазами-бусинами разных цветов.
– Думаете, стоит туда наведаться? – спросила девушка у духов, заведомо зная, что всё равно пойдёт туда. Дракончики, как она и предполагала, утвердительно закивали.
Каониси повернулась обратно к проходу, из которого вылез этот лёд, и, поколебавшись ещё несколько секунд, всё же сорвалась с места и поспешила в сторону стремительно угасающего источника этой духовной энергии. Девушка осторожно бежала по скользкому полу около десяти минут, поражаясь, какую огромную дистанцию охватила вышедшая из-под контроля реацу. Уже вскоре она поняла, что тот, кого она ищет, находится прямо в покоях девятого.
Наконец, цель была достигнута. Картина, представшая перед ней, ужаснула, заставив зависнуть на несколько минут в шоке. Двое трупов, наполовину покрытые льдом: миниатюрная девушка-синигами и сам хозяин покоев.
На Аарониро не было его шапки. Вместо головы у тела в осколках и какой-то жидкости лежало две маленькие круглые головы пустых, одна из которых была разрезана по полам, а вторая тоже не подавала признаков жизни. Каониси впервые видела истинную личину девятого, и она немного смутила её.
Девушка перевела взгляд на синигами, решив, что подойдёт к ней, а не к арранкару. Ей всегда симпатизировали проводники душ, и вот сейчас она увидела одного из них. Дракончики полетели вслед за ней, приземляясь вокруг неизвестной девушки. Каониси, упав перед синигами на колени, начала голыми руками отрывать от её руки лёд.
– Ну же, Фаер, помоги же мне! – запричитала она, когда особо острая льдина прорезала её перчатку, неглубоко вспоров ладонь и запачкав себя свежей кровью.
Огненный дракончик потоптался вокруг, подышал дымом, и, наконец, выплюнул небольшую струйку огня, немного подтопив ледяной плен проводницы душ. Каониси удалось оторвать от пола её руку, и тогда она смогла проверить пульс.
– Она ещё жива! – выкрикнула свой вердикт девушка и с особым рвением начала «откапывать» синигами. Фаер плюнул огонёк ещё четыре раза, после чего из его рта стал выходить только дымок.
Наконец, спустя огромный труд и довольно большой промежуток времени, черноволосую девушку удалось освободить от влияния её же силы. Каониси аккуратно перевернула её на спину, чтобы понять, что с ней случилось.
– У неё, похоже, сквозное ранение живота, – раздвинув косодэ и ситагу, озвучила вынужденный врач. – И, видимо, она заморозила свою кровь. Лу́на, – она обратилась к водному дракончику, – ты можешь что-нибудь сделать?
Луна подлетела к синигами и наклонилась к месту её ранения. Принюхалась, осмотрела, лизнула. Потом подняла виноватые глазки на хозяйку и отрицательно покачала головой.
– Ничего, не печалься, – Каониси почесала за её перепончатым ушком. – Это не твоя вина. Наверняка она прибыла сюда с каким-нибудь лекарем. Просто отнесём её к нему – он поможет.
Радостнее Луна не стала, но её глаза почти потеряли этот укоряющий себя грустный блеск.
Каониси встала и обтёрла ещё не засохшую кровь на ладони о своё бедро. После чего развязала узелки абсолютно белой, закрывающей лицо полностью и даже больше, маски, находящиеся на затылке под высоким конским хвостом сиреневых волос. Поддев маску за низ, девушка отняла её от вспотевшей кожи, вытерла влажный лоб рукой, полностью скрытой чёрной тканью своей одежды, и в итоге вернула её на место. Ей было запрещено кому-либо показывать своё лицо. Конечно, на дракончиков табу не распространялось. А если и распространялось – они не болтливые и никому не скажут. Просто разговаривать не умеют.
Снова присев, Каониси сперва закрыла пустые глаза раненой, затем протолкнула одну руку под сгиб коленей синигами, второй же обхватила её плечи. Наконец, она резко встала, понимая, что способна удержать равновесие вместе с миниатюрной ношей. Щека синигами как-то быстро нашла «тёплое место» хоть и не на внушительной, но тоже вызывающей понятную симпатию со стороны мужского пола груди Каониси.
– Совсем не ест, что ли? – сама у себя спросила девушка, подмечая уж очень малый вес проводницы душ. – Идёмте.
Только она развернулась, как перед глазами всё начало темнеть. Источник невообразимой силы будто из пустоты появился за её спиной и начал придавливать е к полу своей духовной энергия. В какой-то миг ноги Каониси начали дрожать, и она опустилась на одно колено, не выпуская из рук умирающей девушки. Наоборот, синигами оказалось сильнее прижатой к её телу.
– Куда ты потащила её? – спросил низкий мужской голос, после чего давление духовной силы его обладателя исчезло. Сглотнув, Каониси обернулась.
– Не твоё дело… арранкар… – не дрогнувшим, но всё же с потрохами выдающим её неуверенность голосом ответила она. Из-за маски не было видно её пронзающего взгляда в сторону крупного темнокожего мужчины за спиной, но его не трудно было распознать и без осмотра её выражения лица и прямого взгляда.
– Ты ведь не забыла, что тебя не трогают только потому, что ты гостья юного господина Айзена? – как бы просто так «напомнил» арранкар, не поменявшись в лице. А вот Каониси под маской нахмурила лицо ещё больше. Она медленно и аккуратно уложила синигами на полу.
– Что ж… – разочарованно вздохнула она, после чего неторопливо разогнула ноги, принимая устойчивое положение стоя, – с вами-то забудешь. Вы никогда не устаёте мне об этом напоминать, – Каониси обошла раненую и встала перед ней, словно живой щит.
– А мне вот кажется, что забыла. В последнее время ты часто стала забываться.
– Что ж… – снова повторила она, чем начала раздражать появившегося эспаду. – Ничего с этим не могу поделать.
– Аарониро Арруруэри, – медленно, чуть ли не по слогам, произнёс арранкар, посмотрев на поверенного собрата боковым зрением, немного повернув в голову в сторону его трупа. – Он был в Эспаде с её самого основания. И умер страшной смертью. Мои ожидания подтвердились, – теперь пустой перевёл взгляд на синигами за спиной Каониси, от чего сама девушка напряглась. От взгляда арранкара дракончики вздрогнули и поспешили залететь и забежать за спину хозяйки. – Он был слабаком. Самоуверенной, как и все остальные.
Звякнул металл. Эспада обнажил меч, который всё это время висел у него за спиной. Теперь и сама Каониси дрогнула, чуть развернувшись к нему левым плечом – руки зависли в воздухе в преддверии одной из боевых поз из техник самообороны.
– Она должна быть мертва, – хладнокровно заявил эспада. – А единственный надёжный способ убить – отрезать её жалкую головёшку. Покойся с миром, Аарониро. Я доделаю то, что ты начал.
– Не надо! – наплевав на самооборону и вскинув руку раскрытыми ладонями к мужчине, будто это его остановит, вскричала Каониси. Её голос эхом отразился от замороженных стен огромной комнаты, больно резанув по её собственным ушам. Однако арранкар даже ухом не повёл. Эта боль немного успокоила её, поэтому она заговорила немного спокойнее:
– Прошу. Оставь её.
Несколько секунд арранкар не двигался и не отвечал. Но девушка знала – сейчас что-то произойдёт. Как она и предполагала, самый быстрый из Эспады воин оказался рядом с ней так быстро, что она заметила его только тогда, когда его рука уже сжимала его горло, понимая за него её над землёй. Ноги стали болтаться в воздухе, Каониси уцепилась за руку мужчины, как утопающий за соломинку, пытаясь приподняться и схватить губами воздух.
– Готова отдать свою жизнь в обмен жизни незнакомого тебе врага? – без иронии и сарказма, так же холодно спросил он.
– Она… не враг… мне… – вместо звуков из горла девушка выходили хрипы. Она чувствовала, что с каждой секундой ближе к моменту, когда её лёгкие просто разорвёт без кислорода.
– Значит – нет, – заявил арранкар и разжал хватку. Каониси полетела на пол, больно ударившись о лёд коленками. Но её больше волновало горло сдавленное хоть и не гигантской ладонью, но фантомной болью от её хватки, и разрывающиеся лёгкие от притока свежего воздуха. – Не мешайся.
Только успел эспада сделать два шага вперёд, как Каониси ухватилась за его ногу в отчаянной попытке задержать его. Тот холодно смерил её взглядом, снова подождал несколько секунд, не двигаясь, а потом со всего размаха ударил этой же ногой ей в живот. Кратко и звонко вскрикнув от боли, девушка отлетела далеко назад, после чего сначала её спина, а потом по инерции и затылок впечаталась в покрытую прочным и острым льдом стену. Девушка за несколько мгновений заработала себе шишку, которая ко всему прочему была рассечена до крови.
Арранкар медленно подошёл к Каониси, пока она, приложив руку к ране на голове, пыталась принять сидячее положение. Его нога нажала на её плечо и прижала к стене, где в нескольких десятков сантиметров на её головой лёд был окрашен в красный цвет.
– Спрашиваю в последний раз: ты готова разменять свою жизнь на жизнь этой синигами? – снова тем же голосом и той же интонацией спросил он. Каониси передёрнуло от этого тона. Мало того, что горло ещё пульсировало, порез на ладони саднил, а теперь и болело место рассечение на затылке, так ещё и темнеть начало перед глазами. Тяжёлое дыхание не давало собраться с мыслями, поэтому до того, как она ответила, прошло несколько минут.
Наконец, она тихо выдохнула «Да…» и опустила голову. Арранкар кивнул и снова обнажил занпакто, занеся его остриё над девушкой.
Секунда. Вторая. И лёгкий свит металла, рассекающего воздух, донёсся до чуткого слуха Каониси.
Комментарий к Глава I. Лёд Дракончики: https://vk.com/wall-167821991_245
Каониси: https://vk.com/wall-167821991_246
Безликий Бог Каона́си – полностью, просто Каонаси или Безликий – один из основных персонажей аниме «Унесённые призраками» режиссёра-аниматора Хаяо Миядзаки.
====== Глава II. Жизнь ======
Свобода не есть беззаконие. Свобода означает жизнь по своим законам.
Гинтама
– Сакура очень красиво цветёт в этом году…
Кассиопея поворачивается к дочери, ожидая, что она что-нибудь скажет на его реплику. Но не по возрасту умная девочка только хмурит и так насупившееся личико, бросает обиженный взгляд на отца, а потом резко отворачивается, задирая нос.
– Ты каждый год так говоришь, – отвечает она, а после того, как один из розовых соцветий плавно приземляется ей на колени, добавляет:
– Цветы как цветы.
Глава семьи Урахара усмехается, почти обречённо качая головой, и поднимает глаза вверх. Самый старый житель их поместья – мощное древо сакуры – сейчас объят розовым облаком, навеянным свежим дыханием всё воскрешающей весны.
– Ты всё ещё обижаешься на слова леди Элии?
– Эта старуха ничего не понимает!
– Но ей всего двести с лишним… – Кассиопея с искренним изумлением от обращения к управляющей поместьем клана Кучики. Очень похожее лицо в будущем будет делать его сын. Вот кто точно пошёл в отца!
Ещё вчера капитан второго отряда с дочерью посетил дом друга, из-за чего эти две своенравные особы – Араи Элия и Урахара Эрика – пересеклись. Юная леди и так была не в восторге от этой женщины, так ещё и минувшим днём Араи-сан весьма толсто намекнула девочке, что та выйдет замуж за юного господина Кучики, и уж тогда Элия отыграется на ней, воспитав из неё настоящую девушку и первую леди клана. А если этого и не случится, на что сама Араи и уповает, так всё равно её – Эрику – выдадут за наследника или просто члена одного из кланов Общества душ. И результат будет один и тот же, ведь ни одна уважающая себя управляющая не станет терпеть такого беса, как дочь Урахары Кассиопеи и Касумиоджи Йоко. А ведь Йоко – старшая наследница высокопоставленной знатной семьи.
– Она всё равно старуха с такими примитивными мыслями! – заявила Эрика, чуть ли не чертыхнувшись. Кассиопея вновь качнул головой.
– Никто не заставляет выходить тебя замуж за того, кто тебе не люб. Никто вообще не заставляет выходить тебя замуж, цветочек. Гинрей-кун действительно думал о возможности брака своего сына с тобой, но кто мы, чтобы так омерзительно нагло влиять на ваши жизни и судьбы?
Эрика всё ещё была хмура, но расцепила руки, сложенные на груди, пока только дающей о себе знать в силу её двенадцатилетнего возраста. Девочка подняла взгляд туда, куда вновь его направил Урахара-старший, пытаясь, как и он, отыскать красоту в обыденных для неё вещах. Ведь Ханами уже стало обыденностью за всего дюжину прожитых лет.
– В первую очередь ты Эрика, – продолжал говорить Кассиопея. – Во вторую – Поллукс. Это твои имена, данные тебе матерью и отцом. Данные не просто так. У каждого своё значение. А вместе они отражают два твоих начала.
В третью очередь ты Урахара. Это означает, что ты моя дочь, моё продолжение, моя плоть и кровь. Урахара – это твой род, он связывает тебя с твоей семьёй. Когда ты выйдешь замуж, или в твоём случае если, – Урахара с улыбкой покосился на дочь – та закатила глаза. – Так вот, когда ты выйдешь замуж ты сменишь свою фамилию, войдёшь в новый род, твои дети будут принадлежать ему – роду своего отца. Но это не значит, что ты больше не будешь частью рода Урахара.
– А если я не буду менять фамилию?
– Цветочек, ты же знаешь: у мужа и жены должна быть одна фамилия.
– Тогда я уговорю мужа взять мою фамилию!
– Навряд ли со своим характером ты найдёшь себе со всем соглашающегося молодого человека.
«Наверняка он будет такой же упёртый осёл, как и ты…»
Кассиопея хмыкнул от своей мысли, не посмев произнести её вслух дочери. Уж очень она на мать похожа, а прочувствовать на своей макушке её «лёгкую руку», сжатую в кулак (хрупкий только на первый весьма подслеповатый взгляд), ну очень не хотелось.
– Это мы ещё посмотрим…
Левой рукой Эрика хрустнула пальцы правой. Кассиопея даже вздрогнул от того адского пламени решимости, что полыхало сейчас в её глазах. Поэтому мужчина поспешил уйти с этой темы.
– Так к чему это я всё говорю… Прежде твоей фамилии и твоих имён, ты – это ты. И никто и никогда не оспорит этого. Ты можешь сменить фамилию, – Урахара почти вздрогнул от того самого «горящего» взгляда дочери, когда она резко перевела на него пристальный, колющий взгляд, – можешь даже сменить имена. Но ты всегда останешься собой. Надо только не изменять себе, быть твёрдой в решениях и принципах, истово верить в то, во что ты всегда верила. Но и проявлять гибкость, где-то даже уступать. Но никогда! Слышишь? Никогда не давать управлять собой! Ты не кукла, Урахара Поллукс Эрика. И только ты вправе распоряжаться своей жизнью.
Девушка удивлённо смотрела на арранкара перед собой. Его пронзающий холодный взгляд ничуть не изменился. Рука эспады сжимала рукоять его занпакто, чьё лезвие было воткнуто в стену около самого уха девушки, будто это раскалённый нож вошёл в масло.
– Боюсь, ты не в праве распоряжаться своей жизнью, – наконец, объявил мужчина, так же легко вытаскивая своё оружие из бетона и льда, как он его и вогнал туда. – Если бы ты не принадлежала юному господину, я, может, и принял такой обмен.
– Ч-что? – непрощающее пролепетала девушка. До её сознания ещё не полностью дошло, что она жива, а её глаза уже ошарашено смотрели на этого странного и пугающего пустого. – Зачем же ты спрашивал?
– Мне просто было интересно узнать твой ответ, – эспада повернулся спиной к своей неудавшейся жертве, прикрывая глаза. – Кажется, я понял, что нашёл в тебе юный Айзен-сама.
– Вы все… больные… – нервно то ли смеясь, то ли плача, хватаясь за голову, рвано прошептала Каониси. Арранкар немного обернулся на неё, прищуривая глаза.
– Может быть только безумцы способны изменить этот мир…
– Через кровь и слёзы людей, утративших своих родных?
– Такова жизнь, – он пожал плечами и зашагал в сторону синигами, всё так же не подающей признаков жизни. – Здесь играют по-взрослому, Каониси-сан. И если Вы не готовы жертвовать пешками, это игра не для Вас.
– Но я хочу… – с отчаянием в голосе произнесла девушка, медленно вставая на ноги, опираясь для этого бесхитростного, но такого сложное в данную минуту действия о замёрзшую стену. – …защитить все свои фигуры!
Секунда, и до её ушей доносится хруст. Так хрустят кости, когда ломаются под напором топора или секатора. Так хрустнула её большеберцовая кость, будучи сломанной всего лишь одним ударом ноги эспады. Закричав от пронизывающей боли, Каониси снова упала на пол.
– Вы говорите, как обидевшийся ребёнок, – мужчина снова покачал головой, без жалости глядя на корчащуюся практически в агонии девушку под ногами. – Встанете ещё раз – я сломаю Вам вторую ногу.
Тут озлобленные дракончики подлетели к арранкару, вцепляясь в рукава его одежды. Однако их протест во имя обиженной хозяйки был быстро подавлен – эспада одним движением руки откинул троих к противоположной стенке, а Фаера он пнул ногой, ведь тот осмелился укусить его за лодыжку.
– Мерзавец! – в отчаянии вскрикнула девушка, понимая, что больше ничего не сможет сделать. Слёзы потекли из её глаз, по маске скатываясь книзу и несколькими каплями стекая на пол.
– Я этого не отрицал.
Он готов уже был завершить, наконец, начатое Аарониро дело по убийству очень живучей синигами, как почувствовал вдруг возникшее за спиной реацу кого-то неизвестного. Когда эспада оборачивался, он сразу же впился холодным взглядом в незнакомца, подмечая про себя ещё более хладнокровный взгляд противника, чем у него самого. Это действительно был синигами, как он и предполагал, ведь такая сильная духовная энергия не укрылась бы от него в Лас Ночес. Обычное шихакушо, хаори капитана, белоснежный шарф и странное украшение в тёмных волосах. Но в его ножнах было два занпакто – одно с лавандовой рукоятью, другое с алой.
– Ты ещё кто?
Благодаря этому вопросу и Каониси обратила внимание на пришедшего, ведь ранее её волновала адски болящая нога. От вида этого синигами она вздрогнула, а с её губ непроизвольно сорвалось тихое: «Ты?..».
– Вы знакомы? – тут же спросил эспада, оборачиваясь на девушку.
Незваный гость тоже ледяными взглядом, но со скользнувшим в нём недоумением посмотрел на Каониси. Про себя он отметил, что это именно она кричала несколько минут назад, немного помогая этим ему в поисках этого места. А также по её побитому виду, отсутствию какого-либо даже легчайшего оттенка реацу, сломанной, видимо, этим не очень приветливым арранкаром ноге сингами не воспринял незнакомку как врага, однако решил относиться с подозрением из-за маски, скрывающей её лицо. Просто так арранкаром не становятся, хоть она и не похожа была на этих пустых. Точнее, вызывала определённые подозрения.
Сама девушка слишком резко и дёргано посмотрела на эспаду и быстро отрицательно закачала головой из стороны в сторону, подкрепив это не очень уверенным «нет».
– На нём хаори, – задумчиво, будто делясь своими рассуждениями с Каониси, произнёс арранкар, поворачиваясь к синигами. – Похоже, что он капитан. А я Септима эспада Зоммари Руро. Назови себя, нарушитель.
– Я не обязан называть тебе своё имя, – голос синигами тоже оказался низким, но был для Каониси в несколько тысяч сотен раз приятнее, чем у седьмого. Она даже немного вздрогнула от удовольствия, немного удивившись собственным чувствам. Её пальцы дёрнулись и крепко сжались в кулаки, царапнув попутно ногтями лёд, хоть те и были укрыты перчатками. – Сейчас мы друг для друга просто враги.
– Вот оно что…
Миг, и Зоммари сломал вторую ногу Каониси, не сводя ледяного взгляда с капитана Готей-13, одновременно следя за его реакцией на собственные действия и в принципе следя за ним. Для девушки, казалось, теперь было не важно, сколько костей ей сломают, но она всё равно закричала, практически разрывая голосовые связки. Дыхание сбилось от боли, она ударила кулаком по полу, будто бы боль в руке была способна затмить боль в ногах.
– На будущее… чтобы не дёргалась, – спокойно оповестил её седьмой, убирая ногу с нижней переломанной конечности девушки. Она снова особо громко вскрикнула, так как больное место без её воли потревожили, после чего закусила губу до крови, чтобы сдержать рыдания и вопли и не тешить самолюбие эспады.
– Странные правила обращения с союзниками у арранкар, – холодно произнёс синигами, хоть внутри него всё клокотало от такого варварского отношения к беззащитной и уже раненной девушке.
– Она мне не союзник, – спокойно ответил Зоммари.
«Конечно нет, особенно после такого» – закричала в голове у себя Каониси, но не стала произносить проклятия вслух. Мало ли, что ей ещё сломают, тут и так она почти потеряла сознание от боли в нижних конечностях.
– Этот мусор притащил из Общества душ юный господин, чтобы утолить жажду в потребности наслаждаться красотой этой женщины. Лично я же не вижу в ней ничего привлекательного. Если бы не столь влиятельный покровитель, ей бы давно «воспользовались» и убили.
– Так вы позволяете пленнице гулять без сопровождения, – ни в коем случае не спросил синигами – просто констатировал факт. Он снова кинул взгляд на корчащуюся девушку у стены, и ему снова не понравилась эта неприятная картина.
– Нет. Но мне всё равно, как она сбежала из-под присмотра охраны. Она не моя забота. Даже если она заблудится в Лас Ночес и сдохнет от голода, я даже не моргну.
– Ясно, – заключил капитан, удерживая себя от того, чтобы вздохнуть – место этого прикрыл глаза. Всё равно он не ждал от арранкар ничего человеческого. – Значит, ты не против, если я заберу её, – опять-таки, не спросил он, а просто произнёс как бы «для себя», отмечая, что и так не собирался спрашивать разрешения эспады.
– Мне всё равно, – опять одним и тем же обыкновенным для себя тоном голоса произнёс Зоммари. – Но позволь узнать: зачем она тебе?
– Побудет проводником некоторое время. А потом я решу, оставить её в живых или нет.
«Что? Нормально вообще?! Я вещь, что ли?!» – Каониси нахмурилась под маской ещё больше, сделав усилие над собой и подняв голову вверх, чтобы посмотреть на наглого капитана синигами сквозь это прекрасное изобретение Гранца, позволяющее делать материал, из которого она изготовлена, прозрачным только для того, кто её носит.
– Я бы ответил «да», но боюсь, ни ты, ни эта синигами у твоих ног не выйдете отсюда живыми, – заявил Зоммари.
– Я ответил на твой вопрос, – не обращая внимания на слова врага, степенно сказал синигами. – Теперь и я хочу тебя кое о чём спросить. Это ты сражался с ней?
– Нет, не я. Но я пришёл её прикончить, – спокойно заявил седьмой, поднимая занпакто перед собой.
– Правда?
– Ты собираешься нападать на меня или нет? – Зоммари указал остриём своего оружия на противника, но тот и глазом не повёл. – Хочу сказать сразу: если ты пришёл спасти эту синигами, то все твои старания будут напрасными. Так что сдайся сразу.
– Я спасу не только её, но и девушку у тебя за спиной. Если она не арранкар и не пустой, ей место в Обществе душ или Мире живых. Так что я не понимаю, что значит твоё «напрасно».
Каониси даже моргнуть не успела, как этот синигами просто растворился в воздухе. Она только услышала от Зоммари «А то и значит», затем лязг встретившихся друг с другом занпакто, а затем уж синигами спиной прыгнул на своё место, будто и не сходил с него.
Битва обещала быть жаркой…
====== Глава III. Сердце ======
Где-то там даже дьявол может плакать, потеряв тех, кого любит.
Devil May Cry 3: Dante’s Awakening
Эрике казалось, что она оказалась в улье. Улье, полном пчёл и трутней, издающих мерзкие жужжащие звуки, способные пресытить девушку настолько, что даже когда она, будучи в поместье Кучики, ложилась спать, этот шум стоял у неё в голове. Будто эти мошки за день залезли через уши в черепную коробку и изнутри жалят её виски и всё жужжат, жужжат, жужжат.
Серо-небесные глаза пусто смотрели перед собой, капилляры полопались, окрашивая белки в цвет крови. Осунувшееся лицо побледнело, на нём расцвели мешки от хронического недосыпа, длящегося уже как три года. Сейчас Эрика больше была похожа на призрака, словно в ту роковую ночь вместе с хозяином поместье Урахары лишилось и его дочери.
Слабый толчок в бок заставил девушку сфокусировать свой взгляд. Глаза успели заметить светлую макушку, принадлежавшую какой-то первогодке. Собственно, пренебрежительное отношение Эрики к первогодкам не было чем-то обоснованным, даже учитывая то, что будучи всего пятнадцатилетней леди девушке удалось поступить сразу на второй курсе Академии духовных искусств и попасть в класс «1». Просто сейчас, казалось, Урахара-младшая ненавидит весь мир. И в отместку этот мир решил восстать, подослав к ней в авангарде самую болючую язву, которую только могла «нажить» Академия.
– Смотри куда прёшь, коротышка!
Звонкий девичий голос контрастно выделился на фоне остального жужжания роя и больно резанул по ушам. Эрика зафиксировала себя в пространстве, не позволяя себе упасть от толчка, и медленно, как хищник, обернулась. Не особо придирчивый, но пристальный взгляд окинул невысокую девушку, на вид которой было примерно столько же, сколько и Урахаре, если не меньше. Однако та осмысленная неприязнь в её глазах говорила «за» её более осознанного возраста.
