Текст книги "Вскрывая душевные раны (СИ)"
Автор книги: да_Винчи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 42 страниц)
Ну, конечно. Кто, если не он?
– Полагаю, брат не объяснил тебе в чём заключается секрет несокрушимости твоих волос? – проникновенно продолжал Айзен. Я была и вправду ошеломлена, совсем немного, поэтому только отрицательно покачала головой. – Твоя сила, с помощью которой ты поглощаешь духовные силы других существ, нестабильна и неуправляема. Потому что принадлежит не тебе. Наверное, ты уже догадалась, – на его немой вопрос во взгляде я только кивнула. Он снисходительно улыбнулся. – Твоё тело не могло вместить в себя силу той, чьи осколки души ты хранишь в своей, поэтому она окружила твои волосы. Реацу, что покрывает каждый твой волос, была настолько прочной, что даже занпакто Зараки Кенпачи разбивался вдребезги, соприкоснувшись с ней. Но теперь я запечатал твою силу, она больше не вырывается неуловимыми, но весьма мощными потоками из тебя, – он помолчал немного и продолжил:
– Прости за волосы – я просил Лоли лишь подстричь их, а она обкорнала тебя, как мальчугана. Глупая.
Вот что это за тянущее ощущение на спине. Отныне там стоит метка – печать, что сдерживает мою силу внутри моего тела и не даёт ей выхода. Теперь понятно, почему я не почувствовала присутствие Айзена в комнате. Больше я не могу этого делать. Теперь я просто обыкновенная душа, которую переломит любой мелкий пустой пополам. Я ничто, и звать меня в этом месте никак. Я даже права возмутиться не имею.
Мои пальцы непроизвольно сжали одеяло. Я вдруг обратила на них внимание. Они были в бинтах, и бинты тянулись до самых рукавов кимоно, в которое меня одели. Я ощущала, как они стягивают почти всё моё тело. Я прямо как мумия.
Но меня не покидало чувство, что всё это не так уж и плохо. То есть, не худшее, что могло быть со мной, чего я ожидала. Нет пыток, цепей, камер и издевательств. Только невероятно огромная комната, в которой я чувствовала себя, как диковинная зверушка в клетке.
– Почему ты молчишь? – вдруг подал голос Айзен. Я вновь подняла на него взгляд – пустой и тусклый.
– Что ты хочешь от меня услышать?
– Тебе нравится твоя комната? – любезно спросил мужчина. – Кровать удобная? Не хочешь поинтересоваться о своей дальнейшей судьбе?
– Комната прекрасна, – я вздохнула. – Постель мягкая и приятная на ощупь. А о судьбе своей я больше не пекусь. Отныне она вверена тебе, и только ты можешь распоряжаться ей.
– Ты не рабыня и не заключённая, Эрика, – он вдруг назвал меня мои настоящем именем. Это было так неожиданно, что мой пустой взгляд вмиг стал удивлённым и немного шокированным. Я слишком резко посмотрела ему в глаза – в них не было ненависти, коей я ожидала от него. Наоборот, он смотрел на меня с какой-то умиротворяющей улыбкой и спокойствием, а его тёмные глаза излучали тепло. – Я хочу помочь тебе. Вернуть твоё тело и исцелить душу. И вернуть Ренэйт.
– Прости, но мне кажется, она не очень этому обрадуется… – слишком нагло для той, кто является пленницей в руках такого жестокого человека, ответила я и тут же прикусила язык. Я не боялась смерти, но мне хотелось, чтобы тогда, когда она придёт за мной, я испытала как можно меньше боли.
Вопреки моим опасением, Айзен не взбеленился, не накинулся на меня с кулаками или занпакто, даже не выстрелил в меня никаким кидо. Лишь вновь как-то грустно усмехнулся.
– Почему ты так считаешь?
– А ты как думаешь? – я перестала контролировать свой язык, яд так и сочился из меня. Ненависть просыпалась во мне, хотя ещё минуту назад я ничего и ни к кому в целом мире не ощущала. – Ты уничтожил её душу и разум своими пытками, издевался, резал, бил, и всё оправдывал своей якобы любовью! Ты просто монстр!
– Это она тебе это сказала? – спокойно, со смешинками в глазах продолжал спрашивать меня Айзен. От его тихого вкрадчивого тона я вновь смутилась.
– Нет, – запнувшись, ответила я. – Я видела её воспоминания.
– И что же ты видела?
Вновь его вопрос смутил меня. Что происходит? Он смеётся надо мной? Он действительно не видит ничего такого в своих действиях?
– Я видела мрак коридоров и пустыни, по которым Ренэйт вечно бежала каждую ночь в моих ведениях. Я видела слёзы и отчаяние. Затем – круглую комнату с зеркалами и вечные пытки, кровь, боль, молчаливые истерики. Ты… ломал её с каждым разом всё сильнее и сильнее, вытягивал душу, словно вампиры-зависимые, подчинял себе, делал из неё живую куклу. Я видела всё ясно и чётко, как…
– Как наяву? – перебил он меня и подошёл размеренным шагом к моей кровати. Отодвинул балдахин, сел рядом – матрац снова едва слышно скрипнул. – Или же гораздо чётче? Ты видела это так же, как видишь сейчас меня перед собой.
Я задумалась… Нет, конечно же нет. Это были сны, ведения. Они отличались от картинки реальности. Сны всегда были размыты, неясны, нечётки. Но только не эти. Мои кошмары были всегда резки, точны, разборчивы. Гораздо выразительней той картинки, которую улавливали обычные человеческие глаза. И всегда были поддёрнуты какой-то серебряной пеленой.
– Вижу задумчивость на твоём лице, – Айзен сузил глаза и немого наклонил голову вбок. – Думаю, это значит – нет.
– К чему ты ведёшь? – требовательно спросила я. Мне не нравился его спокойный тон. В моей голове он представлялся мне безумцем, склонным к жестокости и всяким ужасным делам. Но сейчас я видела перед собой спокойного, уравновешенного человека, размышляющего здраво и не поддающегося на провокации со стороны собеседника.
– Да так, – он пожал плечами и, усмехнувшись, отвернулся. – А что думает по этому поводу сама Ренэйт? – как бы невзначай, поинтересовался мужчина.
– Она… – я на секунду задумалась над ответом, – молчит.
– Почему?
– Не знаю. Не любит говорить на эту тему, наверное.
– Ясно, – только и ответил он, потом вновь посмотрел на меня. – А можешь сейчас у неё спросить?
– Я… попробую.
Ренэйт. Ты слышишь меня?
В ответ была тишина. Это продолжалось почти полминуты, я уж и не надеялась на ответ, но тут на задворках сознания прозвучал тихий усталый голос.
Слышу.
Я хотела поговорить с тобой…
Я слышала ваш разговор. Ты хочешь знать, почему я не люблю говорить с тобой о моём прошлом?
– Да, – вслух сказала я, не сразу осознав это. Но Айзен ничего не сказал.
Потому что… я заметила то, о чём говорит Соскэ уже очень давно.
И что ты хочешь этим сказать?
Просто… я сомневаюсь, что мои воспоминания настоящие…
Я тихо выдохнула от изумления. Поддельные воспоминания? Но кому понадобилось создать настолько ужасные воспоминание, полные лишь боли и страданий? Кто-то хотел, чтобы я… нет, чтобы Ренэйт возненавидела Айзена. Неужели это был… Киске?
Я ошеломлённо посмотрела на бывшего капитана пятого отряда. Он молча наблюдал за моими эмоциями. Неужто правда? Это фальшивка? Но как же? И он знал, что во мне фальшивые воспоминание Ренэйт о нём? Неудивительно, что он так ненавидел меня и брата. Но как же это… что же было на самом деле?
– Ты устала, – тихо сказал он. – Твои раны ещё затягиваются. Отдохни. Позже мы продолжим разговор.
Он заправил мне прядь за ухо – единственную длинную, которая доходила мне до подбородка, – наклонился и… поцеловал в лоб. Как сестру на ночь. Как ту, что дорога.
Встав с кровати, Айзен вышел из комнаты, тихо прикрыв огромную дверь за собой. Снова он смутил меня.
Интересно, о каких ранах Соскэ говорил: телесных или душевных? Наверное, о всех сразу.
Я вновь легла и перевернулась на бок. Всё тело стягивала какая-то ноющая боль от множество поверхностных ранений – Улькиорра не пощадил меня, когда я сдалась на его милость. Наверняка за дверями стоит охрана, но даже сосредоточившись, я не могла ощутить ничьё присутствие. И я точно не знала, одна ли в этой удушающе огромной тёмной комнате.
Мне вдруг стало необъяснимо страшно и тоскливо. Из глаз потекли слёзы, опустошающие меня ещё больше от всего того мусора, что накопила моя душа за последние несколько месяцев. С мокрыми дорожками на лице я погрузилась в царство снов, ведений и воспоминаний.
====== Глава III. Седьмая стадия принятия. Безумие ======
Говорят, что неумение принять потерю – это одна из форм безумия. Наверное, это так, но иногда это единственный способ выжить…
Анатомия страсти
Сказать, что я был в ступоре – ничего не сказать. В таком же состоянии пребывали все капитаны, исключая капитанов первого, четвёртого, восьмого и тринадцатого отрядов. Урахара Поллукс Эрика? Её мать наследница клана Касумиоджи, а отец капитан второго (!) отряда? Предсказание Оракула разделило её с братом? Родителей убили? Ренэйт не часть её души, а вторженец? Она обладала банкаем, который посчитали слишком мощным? Её занпакто вообще не Бенизакурой зовут? Она знала мою мать, отца и деда?
А Гинрей-сан знает всё это? Почему он мне раньше не говорил? Почему молчали Урахара-сенсей и Сихоин-сэмпай? Разве я не имел право знать? Какого чёрта тут вообще происходит?!
– По нашим данным, женщина по имени Ренэйт является изгнанной с небес небожительницей, – в очередной раз огорошил здесь находящихся Ямамото. – А также последовательницей и, более того, любовницей Айзена Соскэ и матерью его сына.
– У этого ушлёпка и сын есть? – капитан Сой-Фон еле удерживала себя на ногах, а выпученные до предела глаза в черепе. Да даже капитан Куроцучи был шокированной вскрытой информацией.
– Этого мы не знали, – Кьёраку, стоявший в импровизированном кружке рядом с Укитаке и Уноханой, задумчиво посмотрел на Генрюсая.
– Эта информация поступила к нам недавно из секретного источника, – Ямамото говорил нехотя. Это вывело меня из себя окончательно.
– Разве после того, как вы вчетвером скрыли такую важную информацию, вы имеете право на «секретные источники»?! – Сой-Фон была в ярости. Не в такой, в какой обычно пребывала 24 на 7. В настоящей ярости. – Я капитан второго отряда и начальник отряда тайных операций, но ни у кого из вас даже мысли не возникло, что вот это вот всё – это не за нашими спинами назначить не пойми кого на пост капитана. Это настоящий заговор! Вас вообще не смущают эти пробелы в биографии этой женщины, и подписи в секретном, повторюсь, в СЕКРЕТНОМ документе «Информация засекречена»?! К ней, что, только Короля душ и небожителей допускают?!
– Не всех, но… – Укитаке ткнул локтем не успевшего договорить свою мысль Кьёраку, ведь Сой-Фон резко повернулась в его сторону, испепеляя гневным взглядом.
– Не понял… – какие ожидаемые слова от Зараки, – а чем тебе мелкая на посту капитана не угодила?
– Не в этом дело!!!
– Об этом просили не распространяться, не только Совет 46, – заговорила Рецу, – но и четыре великих клана, а также Урахара Киске.
– Ясно дело, сотворил такое с сестрой и тут же в кусты! – не унималась Сой-Фон. – Лучше бы дал ей умереть смертью, достойной такого хорошего солдата.
От мысли, что я мог никогда не встретить Нацу, внутри всё скрутилось. Повисшая тишина в архиве после слов капитана второго отряда, давила на виски и сердце. Я почувствовал, что больше не в силах находиться в этом помещении со всеми этими людьми, и поспешил удалиться. Всё равно, ничего конструктивного от них ожидать не следует. Развернувшись, я пошёл к выходу через расступающуюся толпу капитанов передо мной.
– Кучики! – вновь закричала Сой-Фон. Мне пришлось остановиться, в висках ощутимо что-то пульсировало. Закрыв глаза, я ждал продолжение её криков. – Ты, что же, ничего не скажешь?
– Урахара-сенсей ради спасения сестры совершил то, что было должно. Ямамото-сотайчо поступил мудро, решив сохранить их секрет.
– То есть, ты хочешь сказать, что это нормально?
– Нет. Это ненормально, – я снова вздохнул. Головная боль нарастала, видимо, придётся обратиться к лекарю. Уж и картинка мира стала то темнеть, то возвращать свою чёткость. – Я хочу сказать, что поступил бы так же.
Решив больше не отвечать ни на что, я поспешил к выходу. Мне срочно нужен был свежий воздух, я могу просто позорно свалиться в обморок посреди территории первого отряда. Я ускорил шаг, но у самого выхода меня перехватила… Нацу?
– Вы бледны, господин капитан, – заговорила она мягким голосом. Её улыбка сияла как никогда, глаза светились добротой.
Моё сердце ёкнуло, и я забыл, зачем мне небо даровало лёгкие. Вот она, передо мной, жива и здорова. Прекрасная, родная, так долго мною желанная и так бездарно упущенная.
– Вам нужна помощь.
– Нет… – я сам не узнал своё шёпот. Тело автоматически потянулось к ней – она раскрыла руки в преддверии объятий, и в тот же момент я сжал её так сильно, как только мог. – Мне нужна только ты. Моя Нацу.
– Но это обман, – тихо сказала она. – Меня здесь нет, и ты это знаешь.
– И пусть, – именно в этот момент мне захотелось весьма неаристократично послать куда подальше весь Готей, Сейрейтей, этот чёртов мир и реальность, в которой по воле какой-то там судьбы я вынужден ходить по земле, по которой ныне не ступает её нога.
– Ты должен проснуться, – её руки словно настоящие гладили мои волосы, и мне это нравилось. Как я могу проснуться, если всё моё естество желает забыться в этом сне? Этот фантом слишком жесток со мной. – Бьякуя. Очнись. Капитан Кучики! Вы слышите меня? Бьякуя, очнитесь!
Нацу растворилась, как и мир, в котором мне посчастливилось побывать лишь какие-то мгновения. Я открыл глаза, передо мной находилась рука с ватой, от которой исходил очень резкий и неприятный запах. Её держала взволнованная Унохана. Дальше неё был лишь размытый белый цвет. Я прикрыл глаза, ведь он свет был слишком ярок, и попытался несколько раз их снова открыть. Пока результат был неважный, я всё ещё не понимал, где нахожусь.
– Вы слышите меня?
– Вас и мёртвый услышит, – тихим сухи голосом ответил я и тут же ощутил в горле резь и сухость. – Я попросил бы стакан воды.
– Конечно, – вата исчезла из моего поля зрения и её тут же заменил стакан с такой холодной водой, что я ощутил это на расстоянии десяти сантиметров. Отпив из него, я вновь прокашлялся. Отчего-то чёткость зрения резко возросла, и я осмотрелся.
– Где мы?
– Вы не помните? – Унохана забрала из моих рук стакан и поставила на стол под моим боком и села рядом со мной. – Я пошла за Вами, оставив разбирающуюся с каждым паучком в том архиве Сой-Фон и остальных капитанов. Вы были очень бледны всё то время, что мы провели в том помещении. Я посчитала, что Вам нужно оказать помощь, как видно не зря. Вы лежали у двери к выходу на полу, когда я Вас догнала. Сейчас мы в моём кабинете в моей капитанской квартире. Кстати, Вы весьма тяжёлый, не смотря на обманчивое впечатление, производимое Вашим телом.
– Вы несли меня на себе?
Поразительная женщина…
– Не волнуйтесь, нас никто не видел, – она улыбнулась и, встав из-за стола, прошла к одному из многочисленных стеклянных шкафчиков, находящихся в этом месте.
– Я и не волнуюсь об этом.
– Да, – кивнула Рецу и вернулась ко столу, расставляя там какие-то склянки со странными названиями. – Вы волнуетесь о капитане Урахаре.
– С чего Вы вообще взяли? – умные какие все вокруг. Догадливые. Не их дело это. Я тяжело вздохнул и тут же пожалел об этом – голова дала о себе знать резкой, оставляющей тянущее послевкусие волной боли. Сморщившись, я приложил пальцы к виску и потёр его. – Ауч.
– Я слышала имя. Вы бормотали его в бреду, пока я окольными путями Сейрейтей несла Вас сюда, – безапелляционно заявила она. – Надеюсь, мне не стоит уточнять, кого Вы звали весь этот долгий путь?
– Не стоит.
Она протянула мне смесь чего с чем-то, которую готовила весь свой недолгий монолог, но я решительно отказался от неё отрицательным качанием головы.
– От чего Ваша душа так плачет сейчас? Вы ведь думали об этом. Вы оттолкнули от себя леди Урахару раньше, чем поняли, как сильно Ваше сердце жаждет владеть её. Вам следует вспомнить о той работе над ошибками, которую заставляют делать студентов в Академии духовных искусств после неудачи со сложным уроком, и хотя бы научиться принимать чью-то помощь. Не думаю, что Урахаре-сан понравилось бы то, что от сильного перенапряжения своей головы Вы падаете в обмороки на каждом шагу, – под конец своей слишком поучительной речи она стукнула меня костяшкой указательного пальца по лбу. В точке соприкосновения костей резко возник эпицентр пульсирующей боли.
– Ауч!
– Пейте уже, – она вновь протянула мне бутылёк, который я принял, но не без испепеляющего взгляда в её сторону.
– Я не падаю в обмороки на каждом шагу.
– Конечно, – снисходительным тоном ответила Рецу.
– И об этом никто не узнает.
– Даю слово.
– Тем более Нацу. Ей и так хватит волнения, – я залпом выпил отвратную на вкус жидкость и тут же закашлялся. Унохана решила избавить Готей-13 от главной занозы? Иначе я не вижу смысла в том, что она дала мне самый настоящий яд.
– Вы всё же собираетесь идти за ней? – Рецу забрала у меня бутыль и дала стакан со спасительной водой. Я осушил и его, после чего вопросительно посмотрел на эту странную женщину.
– Что значит «всё же»?
– Капитан Кучики, не поймите меня неправильно. Я не имею ничего против Урахары Нацуми… но вы не можете за ней сейчас пойти, – выражение лица Рецу изменилось. Оно стало холодным и каменным.
– Не поймите меня неправильно, – едким тоном начал я, – но это Вас не касается, капитан Унохана.
– Тогда… Вы не оставляете нам выбора. Заходите, – она сказала последнее слово громче, чем предыдущие свои фразы.
Словно по щелчку двери растворились. В кабинет зашли Зараки и малец Хицугая. С ними были их лучшие старшие офицеры.
– Капитан Кучики, – продолжила Рецу, – по приказу Главнокомандующего Вы отстраняетесь от своей должности и отныне находитесь под домашним арестом.
====== Глаза IV. Пленница предрассудков и лжи ======
Чем ценнее пленник, тем лучше его стерегут
Игра престолов
Я не знаю, сколько проспала. В Лас Ночес была вечная ночь, поэтому в окне за решёткой всё так же светил месяц. Я не чувствовала себя отдохнувшей, но от сна у меня уже болела голова. Встав с постели и подойдя к двери, я решила испытать судьбу и крикнуть кого-нибудь, в надежде, что всё же не одна здесь.
– Эй!.. – звук вышел очень искажённым, ведь в горле стояла засуха. Прокашлявшись, я рискнула позвать ещё раз. – Кто-нибудь! Здесь есть кто-нибудь?
Как по мановению волшебной палочки, дверь отворилась. В проёме стоял мужчина. Яркий свет из коридора заставил меня поморщиться и поэтому первые несколько секунд я не видела лица незнакомца. Отчего я решила, что это вновь пришёл Айзен, но вот его одежда отличалась от той, в которой я видела его в последний раз.
Мужчина, ничего не сказав, вошёл внутрь и произнёс что-то на непонятном языке. Тут же все факелы в комнате загорелись белым огнём, порезав мне глаза своим сиянием ещё раз. Наконец, привыкнув к свету, я смогла осмотреть гостя.
Это был не мужчина, а парень примерно моего возраста. Высокий, крепкий. Черты его лица напоминали мне Айзена, но его волосы были цвета дёгтя, а глаза блестели, точно два изумруда. Его кожа была настолько белой, что, казалось, она была подсвеченной изнури. На лице, если очень сильно приглядеться, можно было заметить небольшую россыпь веснушек.
Он был одет в тёмную водолазку с V-вырезом, брюки со множеством карманов, зауженные с помощью широкой резинки книзу, и берцы. Эти вещи были явно из Мира Живых, что не могло не удивить меня.
Он выглядел расслаблено, осматривая меня холодным взглядом. Этот взгляд напомнил мне о Бьякуе. Сердце неприятно кольнуло от воспоминаний о нём.
– Я… – на первом же слове мой голос вновь сорвался. Я заходилась в сухом кашле, продирая горло.
– Лоли, – он не крикнул, но темноволосая девушка-арранкар с осколком маски на лице, видимо та самая Лоли, вмиг появилась в дверях. Меня пробрало до мурашек от его низкого голоса. Он был почти точь-в-точь как Бьякуи. Ужас какой-то!
– Да, господин?
– Стакан воды леди Урахаре, – только и сказал он, хотя я его ни о чём не просила. Девушка покорно поклонилась парню и, кинув на меня не очень доброжелательный взгляд, ушла в сонидо.
Через семь секунд (а я считала) она появилась вновь. В её руках был стакан с кристально чистой водой, стенки которого аж запотели от холода, идущего от жидкости. С поклоном, но всё той же неприязнью в глазах, она передала его мне.
Не став пререкаться (мне это и не нужно), я приняла тару и, припав губами к прохладному стеклу жадными, но мелкими глотками опустошила её. Желудок сразу же скрутило от такого энтузиазма, но сухость в горле больше не доставляло неудобств – это был явный плюс.
Парень забрал стакан у меня из рук и передал его обратно арранкару, после чего приказал ей выйти за дверь. Девушка повиновалась. И вот, мы остались одни.
– Вы мой надзиратель? – первое, что пришло в голову, спросила я. Парень нечитаемым взглядом посмотрел на меня.
– Это зависит от Вас, – холодно, растягивая слова, проговорил он. Кажется, он всегда так общается, и я не особенная. – Вообще-то, я хотел подружиться.
Нет, его голос не был безразличным, как у Бьякуи. Он словно был… пустым? Намеренно пустым, чтобы я не смогла изучить его. Какой скрытный молодой человек.
– Правда?
– Нет. Я просто мимо проходил, – в голосе и не намёка на шутку, но это явно была она. Он слово проверял мои нервы на стойкость, прощупывал, пытался прочесть меня.
– Вы снова шутите? – риторически спросила я и нахмурилась. Отчего мне стало резко сложно вести с ним разговор. И тут он улыбнулся. Его глаза заискрились весельем, и вот уже я не смогла сказать – поддельное оно или всё-таки нет.
– Возможно. Я Локи, – он протянул мне руку для рукопожатия. Я покорно дала ему свою – исхудавшую, скрытую за белыми бинтами. Его ладонь была сухой и на удивление тёплой. Она вмиг согрела мою.
– А я… – я задумалась. Айзен назвал меня Эрикой. А что мне говорить здешним обитателям?
– Размышляете, каким именем представится? – словно прочёл мои мысли Локи. Его глаза вновь смеялись. – Давай на «ты», – после моего кивка он продолжил:
– Не утруждайся. Я знаю все три твоих имени. Просто скажи, какое тебе предпочтительней.
Я задумалась на несколько секунд, после чего ответила:
– Эрика. Я Эрика.
– Ну что ж, Эрика, – усмехнувшись, чинно произнёс он, выделив имя. – Приятно, наконец, познакомиться с тобой.
Некоторое время мы говорили с Локи. О разном. Я спросила сколько времени. Оказалось, уже был вечер, половина шестого. Он действительно шёл мимо моей комнаты, когда услышал мой зов. Локи казался мне странным, но… таким человечным. Я не заметила на нём и малюсенького осколочка маски пустого, поэтому весьма уместно спросила, не человек ли он. Парень лишь загадочно улыбнулся, и покачал головой из стороны в сторону. Однако подтвердил, что и арранкаром не является. Интересно.
Потом я спросила, почему он носит одежду людей. И Локи ответил, что «немного не от мира сего». Эту фразу я не совсем поняла, но решила больше не приставать по этому поводу.
По тому, как слушались его мелкие арранкары, которым он поочерёдное отдавал приказы о доставке ужина в комнату, о новых одеждах, предметах гигиены, и по тому, как они почтительно к нему обращались, я сделала вывод, что он важная шишка здесь. Сам не пустой, но весьма влиятельный – он смог заинтересовать меня.
Когда я поела и переоделась, к нам в комнату явился новый арранкар. Это был какой-то пацанёнок. Он поговорил о чём-то с Локи и тут же ушёл. Парень повернулся ко мне и объявил:
– Идём. Господин Айзен желает тебя видеть.
Лас Ночес – это высокие потолки и пол из стеклянных плиток. Это светлые залы нового здания и тёмные холодные сырые коридоры подземных ходов. Это давящая тишина и эхо, отражающее каждый твой вздох. Это ощущение вечной слежки и бесконечного одиночества.
Локи шёл размеренным шагом, слегка сутулясь и спрятав руки в карман. Кажется, ему было плевать на всё, особенно на эту странную атмосферу. Он либо привык к ней, либо не замечал её вовсе, будто она не доставляла ему дискомфорта. Интересно, он всю жизнь прожил здесь?
На тринадцатом повороте я оставила идею о том, чтобы запоминать путь. Замок был просто огромен. Его планы ходов вмещает в себя явно не одна карта.
Пока мы шли, по пути встретили многих арранкаров. Но я ничего не могла сказать об их силе, может, здесь даже эспада была. После запечатывания моей реацу я перестала ощущать духовную силу других существ. Как если бы человек резко оглох и ослеп. Я ощутила себя неимоверно одинокой, а эти высокие светлые стены и тишина вокруг только преумножали это чувство.
Наконец, мы пришли к какой-то особенно большой двери. По бокам от неё стояли ещё двое арранкар – девушка и парень. Локи, не замедляя шаг, подошёл к двери и лёгким движением руки отворил, хотя физически это было просто невозможно. Я даже слегка зависла в прострации от микрошока.
Нет. Он явно не человек.
– Идём, – беззаботно сказал парень и зашёл в зал. Вздохнув, я последовала за ним под изучающими взгляды охранников.
Зал был просто гигантский. Высота его потолков не шла в сравнение с потолками коридора, ведущего в него. Если бы не огромный балкон, то эхо этого место просто бы оглушило меня.
Впереди здесь стоял трон, обращённый к открывающейся с балкона картине бескрайней пустыни. Он был пуст, хотя у меня не было и малейшего сомнения насчёт того, кому он принадлежит.
Ближе к нам находился сам хозяин замка. Он разговаривал с каким-то неизвестным мне арранкаром. Это был высокий темноволосый мужчина с лёгкой бородкой, усталым взглядом и остатком маски пустого в виде нижней челюсти какого-то животного, которая обвивала его шею.
Здесь находились ещё несколько арранкар. Маленькая зеленоволосая девчушка, грудастая блондинка с полузакрытым лицом, зато с прелестями напоказ, розоволосый парень в очках, которого сначала я приняла за девушку, и ещё один голубоволосый парень с дырой в животе. Вот это компания.
Как только дверь зала захлопнулась, все, как один, обернулись на нас. Айзен снова улыбнулся своей такой странной улыбкой, приветственно мне кивнув, зеленоволосая девочка придирчиво меня окинула взглядом, собеседник Айзена, блондинка и голубоволосый парень холодно посмотрели на меня. Один только розоволосый арранкар (или это всё-таки девушка?) радостно подскочил ко мне.
– Госпожа Урахара, как я рад наконец познакомиться с Вами! – своими длиннющими руками он (всё-таки мужчина) сжал меня в объятиях. Я немного опешила и посмотрела на Локи, но тот лишь пожал плечами, мол он такой всегда. – Гранц Заельапорро, к Вашим услугам, – мужчина отстранился от меня и, взяв мою руку, поцеловал костяшки пальцев. Джентльмен, ничего тут не скажешь. – Как странно! – не выпуская моей ладони, Гранц сжал её теперь уж двумя руками и поднёс к своим глазам. – Ничего не чувствую! Вам и вправду запечатали реацу? Эх, какое расточительство!
– Уймись, Гранц, – Локи вырвал мою руку из довольно крепкого захвата арранкара и отвёл меня от него, приблизив к Айзену. Всё ещё пребывая в шоке, я смотрела на этого странного арранкара, не спускающего с меня своего слегка безумного взгляда, который пошёл за нами спустя какое-то время.
– Господин, Вы так жестоки! – сетовал он каким-то лизоблюдским голосом.
Мы остановились в паре метров от короля Уэко-Мундо. Айзен продолжал приветливо улыбаться, а я – ничего не понимать.
– Ты хорошо отдохнула? – любезно спросил он. Честно, мне хотелось наорать в ответ, что, нет, я ни на йоту не выспалась, я валюсь с ног, голова гудит и у меня всё болит и тянет, но вместо этого лишь кивнула в знак согласия. Нельзя показывать свою слабость перед этим человеком. Никто не знает, что у него на уме. – Я хотел познакомить тебя кое с кем. Это, – он указал на мужчину, с которым разговаривал во время нашего прихода, – Старк Койот – Примера эспады. И, – теперь Айзен кивнул в сторону хмурящейся девчушки в рогатом шлеме, скрывающем один её глаз, и дырой пустого над животом; её наряд был слишком откровенным для столь юного возраста, но, наверное, у арранкаров другие понятия приличия, – Джинджербак Лилинетт – его фрассьон.
Примера – это же первый, не так ли? Этот мужчина самый сильный в эспаде Айзена. Однако я не чувству особой опасности, исходящей от него. Может потому, что лишена сил, или он просто какой-то… другой что ли? Не похожий на остальных арранкаров. Хотя, я никого практически из них не знаю.
Джинджербак вдруг весело улыбнулась, будто что-то решив для себя, и кивнула головой в знак знакомства. Я тоже ответила ей кивком. Старк же протянул свою широкую ладонь мне для рукопожатия. Он аккуратно сжал мою руку, когда я протянула её ему, словно бы боялся сломать её. Какой вежливый арранкар.
– Вам нечего боятся, леди Урахара, – сказал он. Скорее всего почувствовал напряжения в моих пальцах. А он толковый аналитик, несмотря на то первичные впечатление о нём, как об апатичном лентяе.
– С Гарнцем ты уже познакомилась, – продолжил Айзен. Сам Гранц шутливо отвесил мне поклон, когда я вновь посмотрела на него. – Он Октава эспада и твой лечащий врач. Он будет наблюдать за твоим состоянием, пока ты гостишь у нас.
Врач. Больше на учёного похож. А октава – восемь. Я знала это ещё с момента изучения искусства игры на фортепиано.
– Его энтузиазм иногда доставляет множество проблем, – добавил бывший синигами.
– Фи. Как грубо! – Гранц сложил руки на груди и демонстративно отвернулся. – Я просто пытаюсь быть приветливым.
– Харрибел Тия, – продолжал представлять своих слуг Айзен, не обращая внимание на Октаву. – Трес эспада.
Трес – третья.
Тия была девушкой сдержанной и спокойной. Она почтительно поклонилась мне, но ничего не сказала.
Айзен уже хотел назвать оставшегося арранкара, но тот сам подошёл ко мне под пронзительными взглядами своих собратьев. Я заметила, как Старк взялся за рукоять своего занпакто, а Тия приготовила руку, отведя её чуть назад, ведь её оружие висело у неё за спиной.
Я не понимала реакцию Примеры и Трес. Да, напряжение от этого парня исходило немалое, он внушал своим видом если не страх, то явную оторопь. Но в его лазурных глазах не было жажды крови. Отчего-то мне казалось, что он не тронет меня.
– Гриммджоу, – он протянул руку, и я вложила в неё свою ладонь. – Джагерджак Гриммджоу. Секста эспада.
Шестой? Да со свою хваткой он должен быть как минимум вторым! Он явно намеренно сжал мою ладонь до хруста костей, словно проверяя мою выдержку. Еле подавив стон, я через силу приветливо улыбнулась. Кажется, у меня останется синяк. Гриммджоу сощурил глаза и, не ослабляя хватку, широко улыбнулся, скорее даже оскалился.
– Забавная.
– Гриммджоу… – позвал его Айзен. – Отпусти её, – тоном, нетерпящим возражений, сказал он.
Гриммджоу ещё несколько долгих секунд пронизывал меня взглядом, но всё же повиновался королю Уэко-Мундо. Разжав свою ладонь, он спрятал руку в карман и отошёл от меня подальше. Я еле удержалась от того, чтобы не потрясти кистью, ведь та пульсировала от боли.
