Текст книги "Пустотный Рыцарь (СИ)"

Автор книги: Blue Catanist

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 46 страниц)

Восстание было подавлено. Дай-Хан были разбиты, а в последствии уничтожены во время операции «Топление». Сабуи был признан мёртвым, хотя его тело так и не нашли. Анрих был просто уверен, что Дай-Хан обратился в прах. Но Элис ещё долго мучили кошмары, поэтому маленькая девочка не верила, что такое вообще можно убить. Сабуи казался ей самым настоящим Люцифером, что освободился из ледяных оков Ада и вырвался в мир, чтобы отомстить Богу. А лишь благодаря «ангелу-спасителю» его удалось отправить обратно в Преисподнюю. Так думала тогда маленькая Элис.

Но кошмары постепенно сменялись проблемами действительности. Смерть отца девочка пережила легко, поскольку никогда не была с ним близка. Разве что, ей было печально за брата. Природа эспера наказывала её чувством горя ближних: Анрих впал в глубокую тоску, что мешала ему долгое время справляться с новообретёнными властью обязанностями. После пережитого он сильно поменялся. Хотя, Элис не была уверена, травма или власть всё-таки больше повлияли на него. Но кое-что точно было отголоском трагедии. Он не выпускал её из замка. И издал указ «Об улучшении королевской гвардии». «Улучшение» человека любого рода были запрещены на территории СВ. Исключением до сего момента была лишь Гвардия Хонсу, появившаяся в ответ титанидам каирхатсу. Ну и саму принцессу постоянно теперь сопровождали стражники, не выпуская из дворца, что её порядком бесило. И, поскольку брат теперь был постоянно занят, она его почти перестала видеть. А он будто бы забыл про неё, оставив на попечение старому дворецкому Дэвиду. Для обоих детей короля Дэвид был вместо отца, но его формальность и выдержка необходимой дистанции в отношениях не давали детям и капли любви. Из-за чего у Элис к двенадцати годам в голове была одна политика, которая успела ей жутко наскучить.

В один из типичных дней Элис проснулась от Дэвида. Старый дворецкий учтиво позвенел колокольчиком. Старомодно, но куда эффективнее электронных будильников: нотации Дэвида не отключить.

– Доброе утро, Ваше высочество! Как вам спалось?

– Доб-рое... Не очень.

– К сожалению, это одна из многих проблем вашего начавшегося пубертатного периода, с которыми вам придётся мириться в течение нескольких лет.

– А просто не выспаться нельзя, значит?

– В вашем случае, нет, госпожа. Вы пребывали в состоянии сна, насколько я могу заверить, практически максимально допустимое количество часов. Ещё немного, и оно было бы чрезмерным, не принося пользы вашему организму. Иммунодатчики не зафиксировали у вас никаких болезней, в связи с которыми качество вашего сна могло бы пострадать. Что же касается возможности психологических причин...

– Дэвид, прошу, перестань!

– Как прикажете, госпожа. Что вы желаете на завтрак?

– Ничего.

– Что ж, тогда подойду к вам с тем же вопросом через пару часов, когда вы нагуляете аппетит. Камеристка и камердинер помогут вам подготовиться к встрече с Его величеством.

– Ох, я ее могу сама это сделать?

– Учитывая отсутствие опыта в данном бытовом вопросе в виду возраста и статуса, у вас это не получиться подобающе королевской особе образом. Лично я не имею ничего против этого, но, боюсь, ваш брат недоволен, если увидит вас не такой, какой ожидает.

– Да и какая разница, чего он там ожидает?

– Большая. Он – король, Ваше высочество. Вы, как и остальные, обязаны высказывать ему уважение.

Принцесса могла бы ещё долго недовольно закатывать глаза, не утруждаясь даже подняться со своей роскошной и белоснежной кровати, но каменное спокойствие и терпение Дэвида вызывало у неё, с одной стороны, раздражение, а с другой, смирение.

Одетая в золотое платье, украшенное голубыми живыми цветами, Элис ожидала за завтраком своего брата. Ушли те времена, когда они могли непринуждённо общаться и играть друг с другом. Теперь это официальная встреча с выполнением отчётной деятельности. Последнее время Элис это очень злило. Её вообще всё злило: все эти обширные и сверкающие залы, бело-золотое окружение с помпезными узорами, здоровенные и изысканные столы и стулья, слуги, что постоянно пестовали. Ей так хотелось выйти на свободу – за пределы дворца. Узнать настоящую жизнь, отголоски которой ей преподавали за уроками.

Вот и пришёл Анрих. С важным и деловитым видом, с которым ходил абсолютно всегда, он сел за стол, будто ожидая чего-то от сестры. Пока подавали кушанья, они оба буравили друг друга недовольными взглядами. Правда, Элис делала это искренним лицом, а братца можно было прочитать только по глазам. Участвовавший в обслуживании королевский особ Дэвид сдерживал улыбку, но уголок его рта был всё равно приподнят. Наконец, Анрих решил начать говорить:

– Обычно короля принято приветствовать со всеми почестями. Поскольку ты моя сестра, то можно и без почестей. Но игнорировать Его величество – вершина неуважительности.

– Вершина неуважительности – видеться со своей сестрой раз в неделю и вести себя так, будто она на официальном приёме!

– Что ж, у тебя начался тяжёлый период, не спорю. Но это не значит, что можно себя вести неподобающе королевской крови.

– Да причём тут какой-то «период»? Я уже не помню, когда мы просто общались на отвлечённую от политики и нравоучений тему!

– А что же ты думаешь, я буду тебя развлекать, когда под моим управлением целая страна? Или ты думаешь, я тоже не переживал такое с отц..., – Анрих остановился и спокойно выдохнул, – Кажется, мы начали не с того конца. Как проходит учёба? Как твои способности?

– Ох... нормально.

– Есть у меня некоторая любовь к столь многозначительному и универсальному ответу. «Нормально»... столько кроется за этим словом, – Элис проигнорировала этот выпад, – Твой старший брат так любил показывать родителям, что определённо что-то НЕ нормально. Эх... гены – удивительная штука!

– Я не знала старшего брата, так что мне нечего ответить.

– М-да, это горестно. Удивительной доброты и смелости был человек. Иерал хотел объединить нас с каирхатсу и высшими, заселить Умбенур и даже отправиться на Хонсу! представляешь?

– Нет.

– Я ещё ему говорю... – Анрих будто специально не замечал недовольное лицо Элис. Так что ей приходилось пересматриваться с Дэвидом, что сдержанно улыбался, – Даже если это каким-то образом получиться, как мы будем вместе уживаться с этими мутантами? У нас только беженцы сколько проблем создают! А этот разговор, на минуточку, был ещё до Великого Покушения. А он такой: «Терпение и понимание». Ха-ха! Такие наивные глупости... Прямо весь в мать! Мне иногда не хватает их обоих...

– Да... может быть, Иерал не запирал бы меня во дворце на несколько лет и не игнорировал моё существование, оправдываясь работой.

– Тебя прямо-таки заело, посмотрю. Ну вот что ты от меня хочешь? Скажи прямо.

– Я хочу на Фестиваль Древних. Выбраться из этих стен.

– Чем тебя наши сады не устраивают? Они не за стенами.

– А за забором. И не нравятся искусственностью. И стражниками.

– От гвардейцев ты никуда не денешься, моя дорогая. Я не посмею, чтобы что-то ещё случилось с нашей династией.

– Да как будто бы отец не был защищён. Столько стражи, а в итоге всё равно пылью по ветру пошёл вместе со всеми! – от грубости принцессы у слуг чуть глаза не выпали. А Анрих опешил.

– Ну знаешь, маленькая леди, подобного уважения я не потерплю!

– Какого неуважения? Я сказала, как есть!

– Цыц, малявка! Если не знаешь, что твой гнилой язык несёт, так и не открывай свой ротик! После таких слов тебе не то, что на Фестиваль, тебе ВООБЩЕ из дома я не дам выходить. Будешь сидеть и учить историю древней литературы, – Анрих встал из-за стола, – А Дэвид проследит! – затем повернулся и ушёл, оставив злую от несправедливости Элис одну за столом.

Под ночь, когда Элис сделала все уроки, Дэвид готовил её ко сну. Разумеется, принцесса не могла сдержать свою злобу на братца, выплёскивая всё на дворецкого:

– Ну что за глупость? За что я наказана? За то, что хочу из дома выйти? Или то, что вспомнила отца? Я не понимаю!

– Полагаю, Ваше высочество, гнев Его величества был вызван скорее вашим непочтительным тоном к гибели короля Уильяма. Всё-таки, это ваш отец. Стоит выказывать ему уважение, какая бы смерть его не постигла.

– Вспоминая отца, я не помню ничего, кроме таких вот «официальных приёмов». И теперь Анрих такой же!

– Такая должность накладывает огромное множество обязательств, которые непременно и сильно влияют на жизненный уклад. Постарайтесь понять вашего брата. Для короля он молод, и ему тяжело. Никто из равных не может дать ему совета или поддержать. Вы – единственная его опора.

– Угу. Только он эту «опору» упрятал в четырёх стенах, а потом изредка вспоминает. Если я пропала куда-нибудь, он был бы только рад. А что? Я ведь «глупая и избалованная девочка, которая для него просто балласт».

– Не говорите так, Ваше высочество. Наверняка вы не можете знать. А потом ещё можете пожалеть о сказанном. Вам пора спать. Юному организму нужно много сил. На этом я вас оставлю.

– Угу. Тебе тоже надо высыпаться, Дэвид.

– Простите. Не могу понять, к чему это сказано.

– Я же слышу и иногда вижу, как ты доделываешь какие-то дела по хозяйству. Или просто бдишь за нашим сном. Ты такой с тех самых пор... Так что иди спи! Спокойной ночи, – губы старичка мило поджались в улыбке.

– И вам, Ваше высочество.

Наступила ночь. Начался фестиваль. И он не давал принцессе покоя. Из энергетического окна, что не пропускало даже звук, девочка наблюдала, как весь город загорался разноцветными праздниками. Толпы людей танцевали по улицам, наряженные в разные костюмы, отображавшие их древние корни. Но Элис наблюдала не с завистью, а с решительностью. Уже зная, каков будет ответ брата, она подготовилась к такому исходу событий.

Энерго-окна были неуязвимы снаружи, но иногда их надо выключать, чтобы проветрить комнату. Для этого была специальная панель, которая открывалась с помощью физического ключа, который был у Дэвида. Так уж вышло, что теперь он у принцессы, что смогла его украсть перед сном из кармана с помощью своих телекинетических способностей. Вообще, от таких деяний раньше принцессу остерегала камера, но, устроив множество истерик по поводу своего личного пространства, она добилась её демонтажа.

Уложив подушки под постель и воспользовавшись стульчиком, она открыла панель и нажала нужную кнопку, чтобы убрать энерго-стекло. Высунув голову из окошка, она вдохнула высотный ветер и услышала звуки праздника. С вдохновенной улыбкой она начала вылазить из окна. Падать было недолго. Хоть высота дворца была огромна, под окном Элис находился небольшой балкончик, на который она и спрыгнула. Довольная собой, она развернулась и увидела в дверном проёме балкона Дэвида, что смотрел прямо на неё. Принцесса жутко испугалась, но на лице старика не было осуждения или даже удивления.

– Полагаю, вы, маленькая мисс, думали, что я не замечу пропажу ключа. Уж не думал я, что мне придётся вживлять себе ки-имплант в руку даже для окон.

– То есть, ты знал? Почему тогда сделал вид, что не заметил?

– Признаться, старому дворецкому тоже бывает иногда тоскливо. К тому же, мне было любопытно, насколько вы всё продумали. Вы же не хотели отправиться на фестиваль в пижаме?

– Я... нет! Не хотела!

– В любом случае, я вынужден попросить вернуть мой ключ и отправить вас обратно в постель.

– Дэвид, ну пожалуйста! – принцесса сделала максимально жалостливый голос и выпучила свои глазки, – Я так устала от этого дворца! Это как клетка!

– Если вы так хотите прогуляться по городу, то возьмите стражу и грав-паланкин.

– Да я всё время уже с этими стражниками! Куда ни сделаю шаг, либо слуги, либо гвардейцы. Да и как можно любоваться городом, когда ты сидишь, как в куполе, в паланкине? Пожалуйста, Дэвид...Дай мне посетить фестиваль! Это моя мечта!

– Хм... Ваше высочество не соизволит подождать здесь несколько минут?

– Ну... кажется, у меня нет выбора.

– Тогда ждите.

Спустя время дворецкий вернулся с одеждой: красно-бежевым платьем, на котором было много драгоценных камней и воротник из шерсти, и «рогатым» головным убором. Также была серебристая маска в форме женского лица.

– Я всё ещё считаю это крайне плохой затеей, но, если вы уж так хотите побыть свободной, я закрою глаза. Однако, будьте любезны соблюдать все меры предосторожности. Не стоит челяди знать, кто вы есть. Будьте на виду и, в случае чего, сразу приказывайте стражникам вас защищать. И эти камни, если кто спросит, ненастоящие. Вы меня поняли, Ваше высочество?

– Да! Спасибо, Дэвид! – принцесса обняла дворецкого. Тому было приятно, но и боязно из-за глупости, которой он совершал.

– Возвращайтесь в добром здравии, Ваше высочество. Меня здесь не было.

Дворецкий ушёл. Принцесса переоделась в странный наряд. Она не знала, кого она изображала, но по гротескному стилю можно было определить, что это была мода ещё до прибытия Хонсу на Лиденасанс. То есть, как минимум, так одевались несколько тысяч лет назад. Дальше ей оставалось только проскочить через гвардейцев и камеры. Это было сделать невозможно. Анрих стал помешан на безопасности после смерти отца, поэтому даже стены вокруг дворца и сада снабдили энергополями и автоматическими турелями. Но эта помешанность и открыла принцессе самый лёгкий путь к отступлению. В лифте была скрытная панель, которая по коду давала доступ к подземному укрытию. Оно же служило и путём отступления. Анрих самолично показывал всё сестре, порядком утомив её этим, но теперь она была ему благодарна.

Укрытие представляло из себя достаточно просторные помещения с автоматическими лампами, что торчали из сплошных бетонных стен. Где-то в них были спрятаны абсорбениты, поэтому Элис не очень хорошо себя чувствовала. Пройдя через «центр принятия решений на случай ЧС» с длинным столом и гигантскими компьютерными дисплеями и блоками, Элис вышла в хранилище припасов. Найдя нужную скрытную кнопку в стене возле одного стеллажа, она открыла проход в туннель.

Пройдя по нему и выйдя из какой-то стены, она оказалась в тёмном закоулке города. Ночная свежесть была ей непривычна, от чего она сначала дрожала. Девочка не знала, где она, и куда ей идти. Но восторг и предвкушение пересиливали страх перед неизвестным. Поэтому она бодро вышагала на главную улицу.

А там было ярмарочное столпотворение, что поголовно было в костюмах: фараоны, самураи, рыцари, древняя интеллигенция и многие другие. Вся история вышла из книг показать себя наяву. Торговцы этим непременно пользовались, продавая «древние» аксессуары. Особенно дети любили муляжи телефонов и старинного оружия. Ну и конечно же, сладости. Здесь почти не было роботов, чтобы не нарушать аутентичность всего происходящего, поэтому продавцы были живые.

К одному из таковых подошла принцесса в маске и учтиво попросила загадочных желейных конфет, которых ей никогда не удавалось попробовать.

– Ой, кто это у нас тут? Аристократка, м-м-м, – паясничала толстая продавщица, – За костюм могу сделать скидку. Девятнадцать анрихов.

– Анрихов? Чёрт. Тут же платить надо...

– А ты что думала, дорогуша? Это тебе не День Усопших. Возвращайся, когда родители денег дадут!

– Хорошо... – печально вздохнула Элис и пошла дальше.

Помимо ларьков и костюмов, всюду были разные игры, отсылающие к явлениям прошлого: разные танцы, считалки, конкурсы и даже дуэли. Часто людям предлагали воспользоваться старыми фотоаппаратами или посмотреть «живое» кино.

С современными смартмайндами людям даже открывать глаза не нужно, чтобы смотреть кино. Что уж говорить о фотографиях – глаза сами могли всё фотографировать. Но королевская семья была обделена такой технологией из мер безопасности. Всё-таки это недопустимо, чтобы сознание короля, например, взломали. У бедняков тоже не было смартмайндов – они всё делали через ПДК, подключая его к дополнительной аппаратуре при необходимости.

Почти на все развлечения нужны были деньги. Поэтому приходилось наслаждаться атмосферой. Элис подметила, что ни одна она была такая: многим уже взрослым людям приходилось тоскливо за этим всем наблюдать со стороны.

Однако, было и бесплатное представление: на открытой площади разыгралась настоящая эпопея о последних днях жизни Лиденасанса. Элис много слышала и читала про эти события (разумеется, не из желания, а из-за учителей). Люди в костюмах с помощью голограмм и роботов разыгрывали страшнейшие события за всю историю человечества: Война за Существование. Когда человечество раскололось на силебид и новусов. А атом расколол небеса и землю, после чего из страданий восстали одержимые. Их возглавило чудовище, что звало себя Сэнсо-Хэйва. Мужчина, в котором таился сам Сатана, выходивший из Ноэста в форме чудовищного скелета с зубастым черепом козла. И ему противостоял великий герой – Безымянный. С клинком в руке он разрубил это исчадие и отправил его обратно в Ад. Но было уже слишком поздно. Одержимые заполонили планету. И не было выбора, кроме как покинуть дом вслед за Хонсу, что спас колонию от будущих налётов демонов. А что стало с Безымянным – одна из величайших тайн.

Принцессе нравилась эта история. Для неё она была основой убеждений: бессмысленная война разгорелась до таких масштабов, что люди воплотили свои гнев и страдания в реальное обличие и потеряли целую планету. И ей было жалко, что она почти не видела представления, так как была совсем позади толпы, из-за которой не было ничего видно.

Вдруг Элис почувствовала нечто знакомое. До сей поры она не чувствовала даироканом ничего, кроме своих сторожей и брата. Но эта фибра не была частью её обыденности. «Может, кто-то важных гостей?» – подумала она. Но точно нет. Все «гости» и «важные лица», которые приходили к Анриху были слабыми и ничтожными духом. Элис запомнила только подграфа (слово «барон» – было исключено из официального лексикона из-за ассоциации с каирхатсу) Даемона, но это точно была не его энергия. Ей хотелось узнать, кто это или что это. Поэтому она попыталась проследовать за ним. Но даже даирокан эспера был не в состоянии правильно указать источник возмущения, когда вокруг было столько народу.

По своей сути даирокан для обычных новусов был шестым вспомогательным чувством. Весьма неразвитым и слабым. Нужны долгие и упорные тренировки, чтобы связь с фиброй стала сильнее. И только так новус мог начать пользоваться даироканом в полную меру. Но для эсперов это был сущий пустяк. Их даирокан развит с рождения и превосходит обычный во много раз. Если даирокан обычных новусов можно сравнить с нюхом или слухом, то эспер словно видит фибру. Из-за чего он способен сразу перейти на инсайд, манипулируя нитями бога напрямую и не используя Ош'ей.

И только благодаря своей особенности Элис вообще могла отслеживать знакомую и таинственную фибру. Ей было очевидно, что она совсем отличалась от других, но словно подавлялась, чтобы не выделяться из толпы, дабы колебосенсоры не заподозрили неладное. Но Элис не было дела. Даже если это одержимый, она обязана была найти его и сообщить стражникам. «А может… Дай-Хан?», – подумала Элис. Спустя несколько улиц шум и гам толпы остался несколько позади. Элис было обидно, потому что где-то там звучали фейерверки и голопроекции на всё небо. Но ей казалось, это её долг – найти источник возмущения.

Пройдя ещё улочку, она зашла в закрытый уголок. Здесь была каменная брусчатка, а свес крыш нескольких домов создавал ощущение потолка. Тут был алтарь Хапина[СП1] и Садо – сенсумов радости и горести. Они всегда были вдвоём и изображались в виде противоположных гримас. Одна радовалась, другая грустила. Но обе были связаны воедино. Однако люди, стоявшие здесь, в основном были печальные. Они поочередно подходили, зажигали бенгальские свечи, которые горели ярко-ярко, но потом мрачно затухали и тлели.

Лишь один человек здесь был не грустный, а, скорее, недовольный. Мужчина с приторно зелёным коротким ирокезом и округлыми чертами лица стоял в расстегнутой мантии, из-под которой был виден его голый торс. Он был рядом с симпатичной и маленькой девушкой, у которой были розовые косички, хотя её корни были чёрными. Она была одета в юбку и чёрно-белую кофту в полоску. А ещё у неё был большой рюкзак с чем-то большим и тяжёлым. Её макияж был слишком мрачный, будто она гот. У обоих были неестественно тёмные глаза.

– Вот на кой бнень ты постоянно бабой наряжаешься, а? – Элис приметила у мужчины татуировку пустых часов на левой щеке.

– Нам нежелательно привлекать внимание! – шёпотом пыталась угомонить его девушка. У неё же на правой щеке была клякса.

– Да мы только этим и занимаемся. Вот, уже привлекли! Видишь, девчонка на нас зырит? – мужчина вальяжным тоном указал на Элис, от чего та начала нервничать.

– Не надо ещё больше привлекать, значит!

– Да какая разница? Давай вот спросим у девчонки, чё она о нас кумекает.

– Джинитай! Блин!

– Эй, девочка! – Элис хотела убежать, когда шатающейся походкой к ней начал подходить Джинитай, – Постой-постой! Куда ты? К маме и папе что ли? – Джинитай резко схватил Элис за руку. Та не знала, что делать, надеясь на помощь остальных. Но никто словно специально не поворачивался, не обращал внимания, – Вот ты что обо мне думаешь, а? Вот кто я, по-твоему? Ты говори честно! Не стесняйся! Я не обижусь! Я кремень! Я мужик!

– Ты её пугаешь, придурыш! Перестань!

– А ты откуда знаешь, Катаха? На ней маска! Вдруг она вообще счастлива меня видеть! – Элис заметила на его груди вытатуированный череп, и вставленный в него крест. А на руках его были изображены терновые венки, – Ну так что думаешь, девочка? Хто я, по-твоему?

– Я... я... я думаю, вы преступники...

– О-у, блин. Ты прав, Катаха. Чёрт! Она нас раскрыла! Прости, маленькая девочка! Теперь я должен тебя убить! – драматично воскликнул Джинитай, подняв голову к верху, а после посмотрел на неё с безумной улыбкой, собираясь достать что-то из-под плаща. У Элис волосы стали дыбом. Она была готова закричать.

– Чё вы тут забыли? Отпусти девочку – пришёл на хохот человек, завёрнутый в чёрное, – на лице у него была балаклава, закрывавшая один глаз. Это был он. Элис почувствовала это. Джинитай мгновенно отпустил девочку и начал кривляться:

– Ш-у-утка! Смешно? Мне смешно! Ха-ха-ха!

– Займитесь вдвоём делом, а не пугайте детей на улице. А не то... – сурово пригрозил мужчина в чёрном.

– Не то что? А? Ну вот что? Прикончишь меня? А? Давай, бня!

– Придурыш, хватит! Пошли уже! – девушка оттащила придурковатого за собой прочь без особых усилий, хотя тот сопротивлялся, изображая гримасы мужчине в чёрном.

– А ты, – мужчина обернулся к Элис, – Пойдёшь со мной.

– Это почему ещё?

– Потому что..., – наклонившись, он прошептал, – ...негоже принцессе гулять одной по ночам, – Элис знатно ошалела, но послушалась и последовала за мужчиной.

В одном из тихих и пустых переулков мужчина остановился, снял маску с принцессы и присел на корточки перед ней.

– Ну, рассказывай, – его тон был так вальяжен, что Элис было непривычно.

– Что рассказывать?

– Что ты здесь забыла?

– Я... я хотела посмотреть на фестиваль. И сбежала из дома.

– Сбежала? Из Высокого Дворца? Слушай, даже обычному ребёнку такое делать не стоит. Но Её высочеству уж тем более. Тебе надо возвращаться.

– Да... но... я не уверена, где я.

– Тогда я сообщу страже, чтобы они тебя отвели.

– Нет-нет-нет! Прошу, не делайте этого!

– Я обязан. Твоя безопасность под угрозой.

– Тогда... тогда я приказываю этого не делать! – тон принцессы резко сменился на повелительный, – И вообще, почему вы ко мне на ты?

– Потому что мне нет дела, что ты принцесса. Я вообще не гражданин СВ.

– Ага, значит, клановец! И что? Ты сейчас находишься на территории Северных Врат. Ты обязан подчиняться!

– О-хо-хо, ну как скажете, Ваше высочество. Может, какой-нибудь ещё приказ отдадите?

– Да. Купи конфет.

– Конфет?

– Да... это будет твой штраф за... за фамильярность. И неуважение к королевской крови. Вот!

– В Высоком Дворце конфет нет?

– Таких нет. И вообще, мне не дают есть, что мне угодно. Я должна соблюдать «королевскую диету», чтобы оставаться красивой и стройной вплоть до смерти. Как куколка.

– Ладно. Я тебе помогу в твоём ночном развлечении. Надеюсь, меня за это не казнят. Надень обратно маску. Будем с тобой ходить, как все эти фрики.

– Эй, я мне нравятся, как ходят эти «фрики»! Я бы тоже так ходила!

– Вот и походишь.

Купив конфет, замотанный в чёрное мужчина дивился с того, как принцесса совала желейные сладости себе под маску. Глаза передавали всю палитру эмоций: сомнение, оценивание, осознание и восторг. Ему было от этого смешно. Потом она уплетала одну за другой, как изглодавшая. Съев всё за несколько минут, принцесса встала и внимательно посмотрела на так ей знакомого по фибре мужчину.

– Что теперь прикажете, Ваше высочество?

– А кого ты изображаешь? Ты... ты ниндзя! Да! Похож-похож!

– Я не... да. Я ниндзя.

– А я эмоции читаю как книжки. Не ниндзя ты. А кто тогда?

– Я так одеваюсь.

– У-у-у, какой загадочный! Небось тоже преступник! Но да неважно. Я хочу посмотреть шоу на площади, но слишком уж низенькая. Не поможешь?

– Как?..

– Как-нибудь... – принцесса хитро улыбнулась.

– Я... ох, – недовольно выдохнул мужчина, – я помогу, если после ты пойдёшь домой.

– Л-а-адно. Пошли! Пока оно не закончилось!

Шоу шло полночи. И когда оно закончилось, улицы заметно опустели, оставив «ниндзя» и маленькую «аристократку» вдвоём посреди улиц. Девочка слезла с плеч незнакомца и была готова прыгать от счастья.

– Ну как, понравилось тебе? – спросил мужчина.

– Ага. Такая весёлая пропаганда!

– Пропаганда...?

– Ну конечно! Там же говорилось, что Супримы приехали на Локувит. И начали строить новое будущее человечества!

– Всё было... не так?

– Разумеется, всё было не так. Локувит и так уже был колонией. И после Планетарной Телепортации тут было уже государство. Потом произошёл Абсолютный Переворот, и Генрих Суприм I нарёк себя королём Локувита.

– Ты хорошо образована.

– А то! Я ведь потенциальная наследница трона как-никак!

– И всё же твои поступки говорят о том, что ты всё ещё ребёнок.

– Какие-такие?

– Побег из дома. Конфеты на ночь. Доверие незнакомым дядечкам в чёрном посреди ночи...

–Так я тебя знаю! – остановилась вдруг Элис, сложив руки на поясе.

– Знаешь?

– Да. Как и ты меня! Ты... ты мой ангел-хранитель. Серафим! Ты спас меня от Сабуи.

– Как ты узнала?

– Так же, как и ты меня, глупый! Даирокан. Кстати, я должна знать имя своего героя. Как тебя зовут?

– Не стоит мне говорить, наверное.

– А как мне тогда тебя называть? Ангел-хранитель произносить долго... и неловко... Серафим? Слишком пафосно. Да и не помню, чтобы серафимы могли обращаться в воду.

– Я не твой ангел-хранитель! Моё имя – это тайна. Её нельзя рассказывать.

– Хм... тогда у нас обмен тайнами! Я молчу о твоём имени, а ты молчишь, что я гуляла сегодня. Идёт?

– Мне вот голову могут отрубить. А тебе что сделают?

– Запрут в замке на месяц. Но это неважно! Мы будем хранить друг друга от наказания!

– О Хонсу, что же я делаю? Моё имя – Икари.

– Икари? Какое красиво имя! Кажется, имеет азиатские корни. Я – Элис Суприм – дочь короля Уильяма, принцесса Северных Врат… Ой, ну ты знаешь, короче. Рада знакомству, – принцесса протянула свою ручку. Икари осторожно её пожал, как будто боясь её сломать.

– Я тоже рад, если так можно сказать.

– Ох, мне столько надо у тебя расспросить, Икари! Но уже слишком поздно. Боюсь, как бы Дэвид не послал стражу меня искать. Надо бежать домой.

– Так... давай долетим?

– Долетим?!

Отойдя от посторонних глаз, «ангел-хранитель» предложил забраться к нему на руки. Принцесса обхватила его шею и в предвкушении ожидала «полёта». Фибра завихрилась и начала двигать воздушные потоки, поднимая обоих ввысь. Девочка от радости и неожиданности чуть не вскрикнула. По одному лишь глазу Икари было понятно, что он тоже был рад. Возвышаясь уже над домами, они плавно начали двигаться вперёд: к Высокому Дворцу. И принцесса могла наблюдать весь город. Зрелище, которое она много раз уже видела с высоты своей комнаты. Но только в этот раз оно казалось чем-то волшебным. Множество огней в причудливых узорах и орнаментах монументальной архитектуры. Холи-Грейтнесс был кладезем всех стилей искусства строения. И всё это многообразие немыслимым образом умудрялось сочетаться друг с другом, плавно переходя из одного в другое. И вечно круглый светлый Хонсу накладывал свою синеву поверх пейзажа. А прямо под ним был Высокий Дворец. Гигантская хромовая лилия под Волей Бога.

Икари приземлился по указке принцессы на том самом балконе, через который девочка сбежала, и аккуратно поставил её. Чёрный и мрачный мужчина виднелся уже добрым и отзывчивым спасителем. Хоть его лицо всё было закрыто, было очевидно, что он немного улыбался.

– Спасибо тебе, Икари.

– Самое время!

– Не ёрничай! Я не договорила! Так вот... не только за сегодня. За тогда... тоже. Я никогда не забуду, что ты сделал для нас с Анрихом.

– Не стоит так говорить принцесса. Мною двигали тогда другие мотивы.

– Это неважно. Ты спас нас. Нашу страну. Ты – мой герой.

– Я..., – Икари растерялся, не зная, что сказать, – Для меня это честь, Ваше высочество.

– Ой, ну только давай без официоза. Для этого уже поздновато! Одно только жаль: я тебя больше не увижу. И не узнаю, кто кроется под этой маской. И опять тут буду заперта из-за паранойи моего брата...

– Я бы мог иногда вас навещать.

– Правда? Это было бы так здорово! Мне так одиноко, среди всей этой стражи и слуг. Только приходи по ночам... нет, прилетай к окну.

– Хорошо. Тогда до свидания?

– До свидания! И спокойной тебе ночи.

– Спокойной, – Икари спрыгнул с балкона и скрылся в тени ночных улиц. А Элис искала его там, уже ожидая, когда её тёмный ангел придёт снова.

Буквально сразу, как она взошла к себе на этаж, её встретил перепуганный и не спавший Дэвид. Осмотрев девочку и удостоверившись, что с ней всё хорошо, несмотря на её ворчание, он наконец спросил:

– Как прошла ночь, Ваше высочество?

– Великолепно. Я в жизни не чувствовала себя лучше и... свободней!

– Ваш покорный слуга искренне рад это слышать. И рад, что не пожалел о своём безответственном решении. Но впредь в подобных вопросах я советую вам либо поговорить с вашим братом, либо хотя бы посоветоваться со мной, если король не идёт на уступки. Ну и конечно, более не затевать такие глупые авантюры.

– Не хочешь ли ты сказать, Дэвид, что я глупая?

– Никак нет, госпожа. Напротив, вы проявили смекалку. Однако, вы не представляйте всю гипотетическую опасность подобных выходок. А теперь верните ключ, пожалуйста.