Текст книги "Пустотный Рыцарь (СИ)"

Автор книги: Blue Catanist

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 46 страниц)

– В таком возрасте? Атон и Риса сказали, что я неудачник, когда у меня не получалось.

– Ой, не слушай их. Они просто завидуют. Сами недавно овладели фиброй. А теперь давай-ка ты у меня нормально поешь, – услышав звук двери, мать застыла, а после встала и поклонилась. Энди повторил за ней.

Вошёл Кайтмир. Верховный Барон. Это был здоровенный мужчина с загорелой сероватой кожей. Его волосы были густые и абсолютно чёрные, но немного плешивые спереди. Для сплендида у него была очень развитая и мощная челюсть. Глаза были лазурными, но со зрачками. Когда Энди на него смотрел, он видел в нём постаревшего Эша. Разве что глаза у брата тоже пошли в мать.

– Алия, о Хонсу, перестань! Сколько раз говорить, что дома так не надо делать, – рычащим басом проворчал он.

– Я подаю сыну пример. Ты садись. Ужин как раз готов. Как прошло собрание?

– Ай, как всегда. Эта Аранея – новая матка арахнид – уже юлит с данью. Но ничего удивительного. Арахниды все такие. Суркулус не хочет никуда отправлять своих «добровольцев» на границу. Тонитрум уже предлагает начать войну. Раз в десятый, наверное. А все остальные молчали. А, ну и Игнавус припёрся в какой-то огромной механической жести. Мне тяжело было сдерживать смех. Как примусы его терпят?

– То есть, пока войны с Вратами не предвидеться?

– Я всеми силами стараюсь этого избежать. Не хочу снова отлавливать этих больных Иррой после войны. Хотя, Уильям Суприм, видимо, наоборот хочет с ними повозиться. Так ему, видимо, нужен контроль над Олимпом.

– Ну, ведь там же терраформационный комплекс. Им же необходимо менять среду для жизни.

– Вот именно поэтому он его не получит. Нечего кланы свои расставлять у моих границ. Если Амазония станет слишком приятной, то бестианиды уже нас не защитят.

– Хватит о политике пока. У нас событие! Энди овладел Ош'эм ветра!

– Уже? Это правда? – не поверил ушам Кайтмир. Энди стеснительно кивнул, – Горжусь тобой, сын. Ты действительно одарён. Однажды вы с братом поведёте сплендидов вперёд к светлому будущему. К нашей Совершенной Форме.

– Спасибо, отец...

– Не то, что эти два разочарования...

– Кайтмир! Они же наши дети! Пусть и неодарённые, пусть и неспособные, но...

– Алия, я говорю, как есть. Мои слова правдивы и не несут в себе злобы. Атон и Риса имели множество возможностей доказать нам с тобой обратное. И каждый раз эти возможности упускали. Я не соби...

– Верховный Барон! – ворвался вдруг сплендид в маске. Он задыхался и боялся.

– Редгер! – Кайтмир, Алия и Энди тут же надели маски, – Как ты смеешь врываться....

– Прошу простить, Верховный Барон! Но новость не терпит отлагательств! На Эша напали!

– Что?!

Вся семья вместе с Сукуинуши собралась в больнице вокруг обгорелого и еле живого куска мяса, что ещё продолжал дышать сквозь трубки. Кожи практически не было. Повсюду были разрывы фибры, что распространялись и разрушали его тело. Волосы сгорели. Глаза ослепли. От гордости Верховного Барона осталось лишь жалкое и умирающее подобие. Мать не могла на это смотреть и вышла со слезами на глазах. Атон и Риса тоже вышли, но скорее из-за отвращения. Сукуинуши чуть ли не хотел плюнуть им под ноги от искривления их лиц, но сдержался.

– Эш, сын мой...

– Отец...? – хрипом ответил сын.

– Кто сделал это с тобой? – Кайтмир сумел сдержать слёзы, и они превратились в гнев на его лице.

– Рейдеры...

– Рейдеры? РЕЙДЕРЫ? В Амазонии? Я их всех перебью! Все они заплатят! Редгер! Найди мне этого Турбиса! Пусть ответит мне за всё! – не сдержав эмоции, отец вышел, продолжая изливать свой гнев.

Энди было страшно и горестно одновременно. Он не знал, как себя вести, сидя возле умиравшего куска мяса, что когда-то был его братом. Что теперь лишь еле-еле с хрипом и болью мог дышать и есть только через специальные трубки. Энди смотрел в его слепые глаза, что не видели больше света, и не видел там более ничего. От этого ему стало мерзко. Словно он смотрел на органическое нечто, нежели на своего брата. Это чувство он запомнил навсегда. Чувство, когда смерть касается человека. Сукуинуши вопреки своей примусовской чёрствости приобнял маленького сплендида.

Кайтмир нашёл Турбиса – лидера кочевников-рейдеров. Тот сдал ему всех губителей Эша. Кайтмир потребовал сына Турбиса. Тот посчитал это справедливым и отдал его. Верховный Барон пытал и издевался над всеми ими в поисках ответов: кто, зачем, почему? Но всё, что ему удалось узнать, что оружие рейдеров было сделано высшими. Сами бы высшие не стали марать свои руки, продавая такие технологии варварам из пустынь. Поэтому его подозрения пали на Северные Врата. Амазония – это их территория. Их владения. Не было варианта, чтобы рейдеры сами забрались так далеко. Даже по указке барона. Но доказательств не было. А рейдеры и сын Турбиса были публично казнены.

Между тем, Кайтмир не оставил сына умирать на койке. Он был готов сделать что угодно для своего любимого сына. Даже пойти на сделку с дьяволом. Но никто не мог помочь. Тело было доведено до бреса неизвестным орудием. Оно медленно пожирало и уничтожало само себя. Поэтому Кайтмир отдал Эша высшим. Как сейчас Энди помнил тот день, когда ониксовая «призма» оказалась над их домом. И как существа, что были ни роботами смотрели будто на него без всяких эмоций, без чувств. Просто как на объект. Они забрали Эша, но предупредили, что цена за спасение может быть слишком велика. И не только в материальном эквиваленте. Кайтмир их не послушал. Никто не слушал. Все хотели спасти Эша. Но слова киборгов врезались в память Энди. И по сей день он не перестаёт думать о них.

Через месяц высшие привезли Эша обратно. Та же «призма» приземлилась у двора Верховного Барона. Охранники переполошились, но жестом барон их разогнал. Вся семья ждала с трепетом, как открывалась дверь. И как оттуда выйдет их сын. Но вышел механический эндоскелет, одетый в чёрные одежды сплендидов. На его лице была пластмассовая матовая маска, из-под которой светились голубоватым свечением два окуляра. Позади эндоскелета было двое высших посла.

– Коллективный совет анотеров приветствует Верховного Барона. Его запрос выполнен. Наследник спасён, – синхронно говорили послы.

– Так... и где же он?

– Стоит перед вами.

– Здравствуй, отец, – синтезированным голосом, приближённым к настоящему, ответил Эш.

– Что...что вы сделали с моим сыном?!

– Процент повреждённых участков тела оказался слишком велик, хоть и мозг был почти не затронут. Наши биоинженеры приняли решение, что куда более эффективным методом будет отстройка нового тела.

– Поэтому... поэтому вы решили превратить его в ЭТО?! В ГОВОРЯЩУЮ ЖЕЛЕЗКУ?!

– Во время бреса дезоксирибонуклеиновая кислота мелианор разрушается. Восстановить её и вырастить новое тело для мозга заняло бы слишком много времени. Мозг бы погиб. Мы бы могли клонировать вашего сына, но вы бы отказались от такого метода. Понимая ваши культурные особенности, мы использовали нашу новейшую разработку в его эндоскелете – полиморфибриновый искусственный интеллект, что связан с сознанием вашего сына. Благодаря нему Эш Сплендид сможет взаимодействовать с фиброй и принимать более подобающий для вашего общества вид. Эш, продемонстрируйте.

Эндоскелет Эша наполнился жидким материалом, который переливался чёрной и бирюзовой фиброй. Он начал вылепливать из себя формы, которые принимали разные цвета. И за место робота стоял уже тот самый настоящий Эш. Живой. Будто и не было у него никогда никаких травм. Но в его глазах Энди уже не видел своего брата. Они были холодные. Пустые. Ненастоящие. Маленькому сплендиду никогда ещё не было так страшно.

Высшие не взяли никакую плату. Но и не услышали никаких благодарностей. Впрочем, навряд-ли они были им нужны. А Эш в мгновение стал изгоем в своей собственной семье. Ведь каждый испытывал тот же страх, что и Энди. Отец злился и отдалялся. Мать сквозь слёзы пыталась разглядеть в эндоскелете сына. Атон и Риса сразу начали пускать слухи, хоть им и было строго надлежено этого не делать. А самому Эшу будто и дело не было до этого. Прошлый он умер. И новый он теперь пытался познать себя переродившегося. Часами он мог смотреть на свои руки, на старые фотографии. Играться с полиморфибрином, пытаясь через него использовать свои старые Ош'и. Он ни с кем не разговаривал, ничего не обсуждал. И всё время находился в размышлениях. Слуги его обходили стороной. Пураидо его откровенно побаивался, а Сукуинуши считал, что это уловка высших.

Но спустя время к новому Эшу все привыкли. Кайтмир начинал давать ему выходить на публику, выполнять миссии. Алия снова могла обнимать и целовать своего сына. Атон и Рис и с самого начала ничего не испытывали к нему, так что их поведение мало чем отличалось. И только Энди продолжал сторониться брата.

В один из вечеров, когда родителей не было дома, маленький сплендид тренировался управлять Ош'ем ветра на тренировочной площадке. Это была небольшая огороженная деревьями территория, где протекала небольшая речушка и торчали острые камни из земли. Энди, которому уже было 8, старался разрубить такой камень ветряным лезвием. Но получались едва видимые царапины. Вдруг сзади подошли близнецы. Атон был в коричневом наряде, а Риса в синем. Это были их любимые цвета.

– А чего это мы не изучаем Лингуа? – спросил желчно Атон у Энди.

– Я его и так лучше вас знаю.

– Ты посмотри, Риса, какой важный! Может, папин любимчик и в фибре нас обошёл уже?

– Может быть, – ответ Энди заставил Атона лишь ухмыльнуться, но Рису он разозлил.

– Давай, брат, поможем с тренировкой нашему младшему? – предложила она.

– Ха! А давай! Ведь фалтум по-настоящему раскрывается в битве! Может, научим чему-нибудь нашего братца? Или хотя бы просто уму-разуму.

Вода из реки тут же ударила по Энди. Не успел он упасть, как вырвавшийся из-под земли камень опрокинул его обратно к близнецам. Энди вскочил и попытался ударить лезвием по Рисе, но та увернулась с надменной усмешкой. Атон просто ногой толкнул Энди ближе к реке, где вода его схватила в большой пузырь. Риса его держала так, пока он не начал захлёбываться.

– Эй-эй! Риса, это перебор, – перепугался Атон.

– Пусть будет знать, насколько он на самом деле жалок! Маленький ублюдок! – дымчатый луч тотчас лопнул пузырь. Атон и Риса как испуганные шакалы отбежали от Энди, не зная, куда податься, когда внезапно пришёл Эш.

– Брат, мы просто... – начал оправдываться Атон.

– Уходите, – приказал спокойно старший.

– Только не говори родителям...

– Подожди, Атон, – осмелела нежданно Риса, – А что нам сделает этот киборг? Посмеет царапину на нас оставить, так его сразу в металлоперерабатывающий комбинат засунут.

– Ты, видимо, переоцениваешь любовь отца к вам.

Эш подошёл в упор к Рисе, смотря сверху вниз на неё. Ей было нечего ответить, поэтому она со злобой фыркнула и ушла, а Атон поволочился за ней. Когда они уходили, было видно, что у девочки начали литься слёзы. Средний брат пытался её успокоить. Энди стало их жалко. Старший же помог ему встать и спросил:

– Всё в порядке?

– Да. Всё в порядке.

– Что произошло?

– Я тренировался. Они начали меня подкалывать. Я подколол в ответ. И они начали драку.

– Хм...Вот что делает с детьми отсутствие любви...

– Что делает?

– Отец превратил наших брата и сестру в маленьких чудовищ, что отчаянно стремятся получить внимание. Но что бы они не делали, об них только вытирали ноги. А всё лишь потому, что они родились обычными в семье высоких стандартов.

– Но мы дети Верховного Барона. Мы должны быть лучше, чем обычные люди.

– Так придумал наш отец. И мы не обязаны идти по указанному им пути.

– Почему тогда ты им… не поможешь?

– Как я могу им помочь, когда они меня ненавидят? Они предпочли направить свой гнев на нас с тобой. Им так легче – пусть так и будет.

Энди внезапно для себя снова воспринимал своего брата таким, как раньше. Мудрым, добрым, справедливым. Каирхатсу, на которого ему всегда хотелось ровняться. Его глаза загорелись, и Эш сквозь маску улыбнулся, увидев это.

– Знаешь, я ведь так и не сдержал тогда обещание, когда уезжал. Так я с тобой и не потренировался.

– Я успел овладеть Ош'ем до твоего... – Энди не мог подобрать правильное слово.

– О? Да? А ты хорош. Правильно близнецы завидуют.

– Ты всё ещё мне должен мороженое!

– Ха-ха... Да... Жаль, что я больше не смогу выполнить это обещание...

– Почему?

– Наш отец считает, что Уильям Суприм ответственен за то, что случилось со мной. Он не смог придумать, откуда ещё рейдеры могли достать оружие анотеров, и как они попали в Амазонию. С тех пор отношения напряжённые. Кажется, мы близимся к войне.

– Но отец из-за всех сил старается этого не допустить!

– Раньше старался. Гнев и жажда мести начали управлять им настолько, что он даже не хочет искать доказательств в пользу своей теории.

– А ты как думаешь? Кто… тебя ранил?

– Тот, кому это выгодно. И мне сложно сказать, какая тут выгода Суприму. Но отца это не волнует.

– И что? Нам ждать войны?

– Нет. Я её не допущу. Я не хочу потерять Локувит, как наши предки потеряли Лиденасанс. Гнев Ирры не должен управлять миром.

– И что ты сделаешь? Отговоришь отца?

– Пока не знаю, Энди. Пока не знаю. Я, на самом деле, пришёл сказать тебе кое-что.

– Мне?

– Да, – Эш присел перед братом и положил руки ему на плечи, – Многое ты не понимаешь пока. И ещё больше не сможешь понять в будущем. Но чтобы я не сделал, я это делаю ради сплендидов. Однако, я уже давно не тот, кем был раньше. Все мои мысли и действия могут быть прописаны теми, кто спас меня. И если однажды я пойду против своего народа, ТЫ должен остановить меня.

– ...Почему я? – перегруженный внезапной ответственность Энди хотел снять со своих плеч руки брата.

– Потому что больше некого просить…

– Энди-Энди! Вас опять обижают забияки? – тотчас прибежал испуганный здоровяк Пураидо.

– Если бы ты не был таким беспросветно наивным, добрым и глупым, то за такое непочтение к чадам Верховного Барона, тебя бы следовало наказать, – встал Эш, тем самым напрягая титанида, – С чего ты взял, что близнецы его обижают?

– Простите глупого Пураидо, господин Эш..., – наклонился испуганно здоровяк, – Близнецы всегда испуганны и злы, когда делают что-то плохо. А Пураидо помнит, что они шли на тренировку к господину Энди.

– Всё-таки отец не ошибся, когда взял тебя из-под крыла Тонитрума. Внимательности тебе не занимать.

– Пураидо же охранник. Пураидо должен быть внимательным. Не то Сукуинуши будет его бить палкой по башке.

– Что ж, Пураидо, тогда нарекаю тебя охранником Энди. Чтобы с ним не случилось, будет лежать на тебе. Понял?

– Понял, господин Эш, – не задавая лишних вопросов, ответил титанид.

– Я отправляюсь на собрание баронов. Не забывай о моей просьбе, – Эш сказал это Энди, но ответил Пураидо.

– Не забуду, господин Эш! У Пураидо хорошая память!

После наступил роковой вечер. Готовясь ко сну, Энди услышал обезумевшие крики матери. В один миг он вылетел из своей комнаты и чуть ли не спрыгнул со второго этажа, приготовив ветряной клинок. Но всё, что он увидел, это мать в слезах, что истерила на Эша в гостиной. На ссору прибежали и Сукуинуши, и Пураидо, и даже близнецы, на чьих лицах Энди впервые увидел горе и испуг. Испуг не за себя, а за кого-то другого.

– КАК ТЫ МОГ?! РОДНОГО ОТЦА...

– Он проиграл в честной битве. Свидетелями были сами бароны...

– ДА КАКОЕ ЭТО ВООБЩЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЕ? ТЫ...ТЫ УБИЛ СВОЕГО ОТЦА! МОЕГО МУЖА! КАК ТЫ... – мать упала от переполнявшего её горя. Эш хотел поддержать её, но отпрянул, когда увидел её глаза. Наполнявшиеся красной фиброй, – Я не могла воспитать такого сына... Я... я не воспитывала...чудовище... Разве я такая ужасная? Нет...н-е-е-ет... – уже с улыбкой проговаривала она.

– Мама... – хотел подойти Атон. Но Сукуинуши ему не дал. Ирра поселилась в душе Алии.

– Это же всё высшие? Да? Мой сын на такое не способен...Но он умер. Поэтому они мне дали нового...Но это не мой сын. Это бесчувственный кусок железа, что УБИЛ МОЕГО МУЖА, КОГДА ОН СТАЛ НЕУДОБЕН!

Одержимая фибра высвободилась из матери, поражая всё вокруг. Воткнувшись с треском в пол, стены, мебель, начав её разрывать. И тут же потухла. Как и свет в очах одержимой, когда тень Эша разрезала её шею. Шок одолел всех присутствующих. Атон кричал. Риса и Пураидо заревели. И только Энди застыл и смотрел в глаза своей матери, голова которой была повёрнута к нему. Затем Энди поднял взгляд на бесчувственный эндоскелет, который сливался с полиморфиброй воедино. И Эш смотрел на него своими настоящими глазами. Пустыми окулярами. В них Энди не видел больше доброты, мудрости, справедливости. Лишь пустота и холод там, где должна была быть душа.

– Я УБЬЮ ТЕБЯ! – вскрикнул Атон и накинулся на Эша с каменным кулаком. Но Эш просто поймал его за шею своей металлической конечностью.

– Хочешь убить? Попробуй. Но покуда в твоих глазах я не вижу одержимости, я предпочту этого не делать.

– Также как...с отцом? С матерью?

– Наш отец обезумел и хотел начать войну, что уничтожила бы Энненур. Из-за меня. А наша мать на ваших же глазах сошла с ума и стала одержимой!

– Из-за тебя!

– Не спорю. Но был ли у меня выбор? – в момент, когда Атона посеяли сомнения, Эш его отпустил, – Сукуинуши, Пураидо! Приберитесь. И отнесетесь к телу моей матери со всеми почестями. А вы, мои братья и сестра... – Эш оглянул их. Атон был зол и в смятении. Риса была в слезах. А Энди просто смотрел как живая статуя в глаза убийцы своей матери. Его кулаки сжимались. Эш это заметил, – ...идите спать.

На следующий день не было похорон, не было траура, не было ничего в связи с гибелью Верховного Барона и его жены. У каирхатсу не было традиции устраивать событие из-за смерти кого-либо. А от тел просто избавлялись доступными методами, не проводя никаких особых ритуалов. Только детям дали попрощаться со своими родителями перед тем, как они «сольются с землёй» недалеко за городом у ближайшего леса. Близнецы ревели навзрыд. Но маленький Энди скорее находился в недоумении. Он снял маску, чтобы слёзы свободно текли по его щекам, но его мысли крутились вокруг просьбы брата.

Ещё через день был начат ритуал, который был в почёте абсолютно у каждого рода каирхатсу. Вызов Барону. Новый барон, победивший в дуэли старого, должен был принять вызов любого достойного каирхатсу, что претендовал на его место или был не согласен. Поскольку Эш становился Верховным Бароном, на такое событие прибыли все рода каирхатсу и все остальные бароны. На огромной площади собрались тысячи каирхатсу, что стояли вокруг подиума, где Эш ждал боя. Бароны не осмеливались бросить вызов тому, кто одолел Кайтмира. Они уже видели, на что способен будущий Верховный Барон. А сомнений в стратегических способностях «гордости Кайтмира» тоже не возникало. Из-за этого и остальные каирхатсу не готовы были выйти с ним один на один.

– Что? – обращался громко к толпе Эш, – Не уж то никто не осмелиться сойтись со мной в схватке? Не уж то все согласны с тем, что Я буду Верховным Бароном?! – несмотря на многочисленность каирхатсу, на площади царила тишина.

Энди с братом и сестрой стояли подле подиума, как и бароны. Игнавус выделялся среди всех своими размерами. Он посмотрел на пацана, на котором лица не было. Хоть на огромном примусе был шлем, Энди всё равно казалось, что он злорадствовал.

– Я не согласен! – вдруг выкрикнул Энди своим детским голосом. Атон и Риса, стоявшие позади, изменили свои мрачные лики на скептичные улыбки. Но никто более его не услышал. Поэтому Энди вышел на подиум и прямо перед братом повторил, – Я НЕ СОГЛАСЕН! – после раздался хохот и перешёптывание, что волной начали распространяться по всей толпе. Не смеялись только бароны и близнецы. Но и в их глазах юный сплендид тоже видел насмешку. Сукуинуши и Пураидо, что стояли среди толпы, начали волноваться за своего господина, что было видно по их ликам. Всем своим видом они говорили ему: «Не надо. Ты просто умрёшь!». Но Энди вспомнил слова своего брата: именно он должен его остановить. Поэтому он был решителен. Увидев эту решительность, Эш поднял руку. Тишина воцарилась.

– Почему ты не согласен, брат?

– Ты убил нашего отца! Мать! Почему? Из-за власти? Тогда ты уже не Эш Сплендид!

– Наш отец хотел погубить Энненур, развязав войну с Вратами лишь из-за гнева, что разъедал его душу. Бароны Пустошь были тому свидетелями.

– Поэтому ты его убил? Ты мог с ним поговорить! Переубедить!

– Ты глуп, если думаешь, что я не пытался. Нашего отца никогда нельзя было ни в чём переубедить. Он был непоколебим как Свет Хонсу.

– Но потом ты убил маму! Свёл её с ума! И убил! Я никогда тебе этого не прощу! Ты монстр!

– Стало быть, ты бросаешь мне вызов?

– Да! – кто-то из каирхатсу снова хотел начать смеяться, но один жест Эша тут же заткнул его.

– Тогда нападай. Посмотрим, чему ты научился.

И Энди напал. Клинок, состоявший из разогнанного зацикленного ветра, направился в сторону брата. Но брат просто отбил атаку своей рукой. Кожа стёрлась, обнажив металл. Той же рукой Эш нанёс удар, откинув брата, а затем поднял руку. Полиморфибра стала слезать с его тела, и Эш промолвил громко:

– Посмотрите! Посмотрите те, кто сомневаются в праведности моего решения, ЧТО Кайтмир сделал со мной, – часть толпы, что составляли сплендиды, была ошарашена, – Сплендид, в чьём теле меньше органики, чем в инфините. Пороча наши заветы и идеи ради своих собственных эгоистичных желаний, Кайтмир показал, что не может быть Верховным Бароном!

Энди с гневным криком снова пошёл в атаку, бросая ветряные лезвия в эндоскелет. Старший с лёгкостью уклонялся, постепенно сближаясь. Затем он нанёс беззаботный удар, от которого младший присел и попытался сбить с ног брата. Но хром и сталь не поддались лёгкой ножке ребёнка. Эш пнул его ногой, что аж Энди подлетел.

– Отец заключил сделку с дьяволом. Пустил в дом хромовое чучело. Позволил ему называться сыном своим и решать внутренние и внешнеполитические вопросы. А потом решил сжечь весь Энненур из-за трагедии трехлетней давности. И его честь ты пытаешься защитить своим глупым самопожертвованием?

– Я… я… – Энди посмотрел на свои руки, не зная, что ответить, – я просто не могу позволить тебе уйти безнаказанным после того, что ты сделал…

– Я спас Энненур от войны. От наплыва одержимых. От судьбы Лиденасанса. Раз ты не можешь этого понять. Не можешь превозмочь эмоции от потери родителей…ты такой же, как и отец.

– НЕТ!

Мощный поток ветра выстрелил в Эша. Но будущий барон будто бы поймал его руками. Ветер пытался пробурить невидимую стену, что закрывала старшего брата. Гнев Энди рос, он начинал безумно кричать, и вихри начинали приобретать красноватый цвет. Фибра становилась одержимой. Эш это видел. Поэтому в момент, он рассеял ветер руками. Энди чуть не потерял равновесие от мощи брата. Эш же мгновенно оказался перед ним и начал его избивать. По лицу, по животу, по ногам. Энди пытался блокировать, контратаковать. Но брат был столь быстр, силён и прочен, что всё было бестолку. Уже даже не понимая, что происходит, Энди перестал сопротивляться, принимая удар за ударом. Последний удар ногой отправил Энди прямо в толпу. Все тут же разошлись, сформировав круг вокруг него. Эш спрыгнул с подиума, взял Энди за волосы и начал добивать его в лицо. Мальчик беспомощно пытался закрыться руками, но из-за крови, что затмила всё его лицо, он уже ничего не видел. Когда маска сползла с лица пацана, которого уже было не узнать, рука Эша остановилась, когда её схватил Пураидо.

– Что ты делаешь, Пураидо? Тоже хочешь бросить мне вызов?

– Господин Эш велел мне защищать господина Энди. Пураидо не позволит убить господина Энди, даже если Пураидо лишиться жизни из-за этого.

Эш бросил Энди и развернулся к Пураидо. Титанид был крупнее во всём, но казался ничтожным перед будущим бароном. Эндоскелет своими окулярами смотрел прямо в глаза защитника. И хоть он в них видел страх, там была и храбрость.

– Господин Эш, Энди ещё ребёнок, – вдруг протиснулся Сукуинуши, – Это несправедливо убивать его.

– Порядок не знает возраста. Он бросил вызов. Он должен либо победить, либо умереть, – пророкотал Игнавус. За ним последовали и другие, требовавшие добить мальца.

– Нет. Сукуинуши прав, – заткнул их всех Эш, – Порядок не был написан с учётом того, что вызов может бросить ребёнок. Мой брат слишком мал и жалок, чтобы противостоять мне. Но он бросил вызов. Так что он будет изгнан до тех пор, пока не вернётся сюда, чтобы снова принять бой. Таково моё слово. Слово нового Верховного Барона – Фумуса. А вы вдвоём… раз так печётесь о моём братце, то отправитесь вместе с ним, куда бы его не…

Речь Фумуса прервал плач. Маленький Энди был весь в крови и в слезах. Он пытался встать. Но у него не получалось. Вокруг раздался смех. На него показывали пальцами. И кричали: «слабак», «плакса», «жалкий», «беспомощный», «личинка», « glomus ». « Glomus ». « Glomus ». Пролить слёзы у каирхатсу считалось самым низким, что можно было только совершить. Последнее, что запомнил Энди, так это толпы угоравших каирхатсу, тыкавших в него пальцами. И Фумуса, что поднялся на подиум и смотрел на него, как на ничтожество.

– Пойдёмте, господин Энди. Пураидо вас защитит, – здоровяк поднял его на руки, и Энди потерял сознание.

Троице дали лишь день, чтобы собраться и уйти. Был уже вечер. Тёмный, скучный и серый, ведь Хоуку прятался за облаками. Всего перемотанного и забитого Энди на выходе ждали Сукуинуши, Пураидо. И близнецы.

– Чего вы тут забыли? – угрюмо спросил Энди.

– После того, что ты там учудил, мы не могли не сказать «пока», – с хохотом проговорил Атон. Риса же не была столь жизнерадостна, – Такое жалкое и убогое зрелище только у локусов можно увидеть.

– Рисе ты тоже так сказал, после смерти нашей матери? – Рису как ошарашило током, а Атон разозлился за сестру.

– Не смей своим поганым языком клеветать на мою сестру! – Атон поднял руку на Энди, но Пураидо ладошкой положил его на пол.

– Пураидо давно хотел так сделать, хы-хы!

– Ах-ты тупое жирное… – вставая, рассвирепел средний брат.

– Атон, не надо, – Риса успокоила брата и помогла ему подняться.

– Почему вы не выступите против Эша? Вы же тоже ненавидите его! – спросил Энди.

– Ты не понимаешь, потому что ты глуп и самовлюблён. Родители тебя столько ублажали и хвалили, что ты зазнался и подумал, что у тебя есть шанс против Эша? Или ты вообще не думал? К тому же, отец получил того, чего заслуживал, – пояснила Риса.

– А мама? Что вам сделала мама?

– Она умерла для нас в тот момент, когда стала одержимой.

–Значит, будете сидеть и прислуживать Эшу, ненавидя его за спиной? Как крысы?

– По-крайней мере, мы не будем изгнаны в поганые пустоши, как прокажённые. Прощай, Энди. Надеюсь, у тебя хватит ума здесь больше не показываться.

Таков был последний день Энди сплендида в Бароспленде. Отчуждённая троица пешком должна была выйти из территории Арсии и найти себе место в внезапно открывшимся новом мире. За городом, когда дорога сменилась тропинками среди травы, лугов и деревьев, Пураидо решил наконец спросить:

– А куда господин Энди хочет идти?

– Я… я не знаю, – печально выдохнул Энди. Сукуинуши, что думаешь по этому поводу?

– Сукуинуши примус. Сукуинуши хорошо знает жизнь там. Имеет много знакомых. Имеет дом. Но Декрудел жестокое место. Игнавус извратил Порядок, считая, что каждый с рождения имеет свою роль в обществе. И неизвестно, какую роль вы получите там, господин.

– А Пураидо титанид! Поехали в Лоуэлл!

– Пураидо – дурак! Лоуэлл – самое опасное место! Там ты либо воин, либо раб!

– Ой, точно… Пураидо же был рабом. Пураидо забыл, как его обижали воины, – титанид взялся за голову, будто бы его только что ударили.

– Это нам не подходит. Я слышал, Лайбертас неплохое место.

– В Лайбертасе Сукуинуши много раз был. Там пустыня, но не как в Декруделе. Там много свободы и торговцев. Но там беззаконие. Это место – сборище для всех преступников Дедалии. Все каирхатсу, что нарушили Порядок, бегут туда. Сукуинуши предлагает поехать в Мемнонию. Улей хорошо чтит Порядок. Там комфортно. Там много еды и работы.

– К арахнидам? Ну уж нет!

– Другие места недоступны нам, господин Энди. Сирен, Икария и Деменид закрыты для посторонних.

– Есть ещё Аркадия и Амазония!

– Сукуинуши сомневается, что локусы пропустят нас.

– Эх… Тогда двигаемся в Лайбертас!

Путешествие на территории Арсии было достаточно лёгким и беззаботным. Изгнанному принцу многие всё ещё оказывали почести и сочувствия, предоставляя ночлег и провиант. Да и сама природа и местность располагали к прогулкам под приятным голубоватым небом.

Это были, пожалуй, единственные благоприятные земли на территории Дедалии. То есть, «Южных Пустошь». Поэтому именно за эти места Северные Врата постоянно ввели воины с каирхатсу. Первые мутанты сами терраформировали эти места. Но не с помощью технологий, а с помощью фибры. Будущие примусы были не согласны с таким решением. Ведь кредо каирхатсу: «Адаптируйся, а не адаптируй. Ведь так ты становишься сильнее». Поэтому примусы ушли дальше на юг. А от них пошли и другие рода. Энди никогда не понимал этого конфликта. Он даже не понимал конфликт каирхатсу с локусами. Не понимал презрения к ним. Ему наоборот хотелось комфорта. Ему хотелось попасть однажды в Северные Врата. Ведь по рассказам брата – это чуть ли не сказка.Арсия тоже была хороша, но находилась она на Границе Несовершенства. Некоторые места были слишком жаркими или холодными, радиоактивными или вовсе имели нестабильную фибру, которая могла привести к тенебрису, нигруму или даже бресу. А лишиться возможности пользоваться фиброй или умереть от неё – это вверх позора для сплендидов.

Такую границу и пришлось переходить троице изгнанников. Песчаные бури, в которых вспыхивали молнии. Огненные смерчи. Вулканические гейзеры. Острые скалы, что выпрыгивали из породы, затем залезая обратно. Температура прыгала туда-сюда. Ко всему прочему, в этом хаосе появлялись соуланор – «духи» фибры. Благо, они лишь смотрели, не причиняя вреда. Остатки семаднуфа от существ, что погибли здесь. Пураидо и Сукуинуши закрывали своими телами мальчика от всех опасностей. Пройдя половину дня в этом природном катаклизме, три каирхатсу свалились под скалой, что защищала их от ветра стихий. Но на следующий день Граница «успокоилась». Фибра вернулась в норму. И природа Арсии вновь расцвела, став из ада раем наяву. Те, кто пережил «Ярость Границы» пользовались большим уважением среди сплендидов. У воинов это даже было частью посвящения. Но Энди понимал, что им просто повезло. Даже с этим везением его спутники получили раны, хоть и несерьёзные: ожоги, порезы и ушибы от ветра и гальки.