Текст книги "Искатель Ветра. Полет (СИ)"

Автор книги: Blackmourne

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)

– Прекрати гнать пургу и двинули, – спокойно отрезала Истина, направив свою экзоброню в фиолетовый водоворот. – Я дала слово капитана Совету и Трехпалому лично, что пригляжу за тобой и набедокурить не дам. А кроме того, я уже один раз тебя потеряла.

– Знаешь, как умер Искатель Грез Торфан? Он решил, что я его дочь, и пожертвовал своей жизнью ради меня. Не хочу, чтобы ты повторила его судьбу, сестренка. Потому что в этот раз я действительно буду горько плакать. Так что давай я пойду впереди.

Кейлин лишь раздраженно фыркнула и, не замедляясь, шагнула в фиолетовый водоворот, который подхватил и исказил фигуру стального гиганта, отправив по заданным координатам. Взмахом руки сребровласка закрыла портал – нужно было его перенастроить на пробой барьера Энима, ограждающего реальность от Кошмаров и Грез. Кейлин, конечно, будет в ярости и определенно объединится с Ричем, так что если Лине суждено будет встретиться с ними еще раз, у нее будет гореть не только задница, но и уши. Но сейчас упрямство и гиперопека Истины могли выйти боком им обеим. Даже самые невероятные человеческие пси-технологии основывались на фундаментальных законах природы и не смогли бы ее защитить там, куда Лина шагнула секунду спустя.

Гробница Богоборца оказалась не похожа ни на что из того, что прежде видела Искательница. Не мрачные застенки с ржавыми кандалами, ни даже пылающий мучительный ад ничуть бы не смутили ее. Как и безжизненная пустошь с бесконечными рядами статуй из кристаллической соли, что стала пристанищем экзарха и стража повергнутых эндорим из первого цикла. Но это место было другим. Неправильным, выстроенным слишком близко к тому, что являлось настоящей границей небес.

Лина, задержав дыхание, стояла на границе этого чуждого мира, оценивая происходящее вокруг. Бескрайние розовые травы под матово-чёрными небесами казались неправдоподобными, как иллюзия, вытканная из сновидений. Величественная, стальная башня, уходящая за пределы воображаемого горизонта, пришедшая из глубин ее снов, подпирала собой небосвод, бесконечно далекая, недосягаемая. А на ее фоне пылало жадное око темной звезды, рядом с которой искажалась перспектива, словно она пожирала сам свет, что лучился из семи тессерактов, сомкнувшихся кольцом.

В этих вращающихся гиперкубах, одним своим видом сводящих с ума своей нечеловеческой геометрией, виднелись фигуры. Наблюдатели. Спящие. Нарушители естественного хода вещей, продлившие существование своего мира вопреки всем законам природы, заперев в нем миллиарды не принадлежащих им душ. Эти вечные узники собственных решений существовали в реальности, настолько отличной от её мира, что любое сравнение теряло смысл. Их формы искажались, ломая восприятие, как будто они сами являлись неотъемлемой частью аномальных законов пространства и времени.

Лина беспокойно поежилась, чувствуя невероятное давление безразличных взглядов. Так вот куда альвы спихнули Энима и Клинок Пустоты – к самому преддверию Башни Конца и Начала, единственному реальному объекту в их воображаемом мире. Разумеется, отсюда было невозможно достичь ее; циклопическая постройка была не более чем отражением, тенью настоящего сооружения, что отбрасывалась на верхний слой Грез. Но здесь Черный Клинок был под постоянным наблюдением тех, кому однажды должен был вспороть горло. Ну или то, что его заменяло у этих бессмертных, нечеловеческих существ. Лина скривилась, пытаясь двинуться с места и прикидывая варианты. Схватку с семеркой она даже не предполагала – это будет даже не бой. В сравнении с этими… паразитами она была просто пылью. Иллюзией, однажды возникшей в их разумах под влиянием страха перед неизбежным концом. Его предвестником.

Иссушенный, дряхлый скелет, сжимающий в костлявых руках обсидиановую рукоять, возлежал на небольшом алтаре из нефрита. До него было всего пять шагов от того места, где она появилась. Так близко и недосягаемо далеко, казалось, до него можно дотянуться рукой. Но при каждом её вздохе реальность смещалась, сжималась вокруг, словно она пыталась приподнять гору. Она была чужой в этой неземной грезе о мире, что был. Родине тех, кто впоследствии стали богами. Последнем воспоминании о временах, когда они еще были живы, способны учиться, меняться, мечтать. Прежде чем заковать себя нерушимыми алгоритмами и стать машинами поддержания Сна.

Непривычно теплый и ласковый ветер трепал волосы, сладкий запах цветов и прелой травы заполнял легкие. А чудовищное давление гнуло спину – ее пока не восприняли как угрозу, просто заметили, обратили внимание. И это уже бы сорвало плоть с костей, обнажив саму душу, если бы не злое упрямство, помноженное на Волю Богини Чудес, что жила в этом теле. Напрягая все силы, пытаясь удержать на плечах небеса, Лина выпрямилась и сделала шаг. Эта немыслимая дерзость не прошла без внимания: небеса треснули, и антрацитовый мрак воронками вихрей рухнул на равнину вокруг, словно голодный хищник, выгрызая куски пространства. Еще один шаг, и она увидела тени – они смыкались холодным кольцом, роскошный луг под их ногами обращался в прах, заслоняя ее от гнева богов. Даже сейчас, как Спящие, так и сам Нездешний видели в ней лишь очередного экзарха. Они принялись грызться как шакалы за хромую овцу, что позволило ей вновь заставить тело сдвинуться с места.

Третий шаг принес призрачные голоса на тысячах неизвестных ей языков. Смысл слов был ясен и так. Долг. Вечный долг и борьба во имя освобождения. Циклы должны быть прекращены, ошибка исправлена, ради этой задачи они жили и умерли. Ради нее прошли каждый свой путь. Это был не вопрос, не предложение, не угроза – а судьба, над которой не властны и боги. От нее требовалось лишь склонить голову; любой иной ответ был невозможен по своей сути. Призыв из глубин бессмертной души, единой для всех существовавших экзархов, реинкарнацией которых Лина являлась. Внутренний стержень, пронизывающий всю ее суть, по сравнению с которым приказы Отца были нелепым, смешным бормотанием выжившего из ума старика. И лишь скрип металла не позволил ей упасть на колени: удлиняющиеся фиолетовые когти на правой руке поцарапали ведьмину сталь.

В каждом цикле Богоборец бросал небесам вызов. И постепенно его душа искажалась, изменяясь под эту предрешенную роль – открыть путь Хозяину Колеса, истинному хранителю людских судеб. Во всем бесконечном множестве итераций существовало лишь одно отклонение. Невозможная по своей сути ошибка – неправильный экзарх, что отринул свой долг, уничтожив предназначенный и нерушимый Черный Клинок, буквально сломав его об колено. Лина оскалилась и сделала четвертый шаг, окутанная фиолетовым пламенем Воли. Средь миллионов своих отражений, что не смогли, она выбирала то, иное, что это сумело. Именно нерушимая уверенность в собственном праве вершить невозможное отличает героя от обычных людей. И разумеется, слепая удача – без нее в этой опасной профессии никуда.

Только сейчас Спящие распахнули глаза. Мириады отживших свое миров в одночасье померкли, лишившись своих Наблюдателей – тех, кто помнил о их судьбе и подтверждал, что они когда-то существовали. Одна и та же рука, пусть и в другом теле, взяла Длань Ния Тиана снова. Размерность начала рассыпаться осколками янтаря, нерушимый барьер грёз и видений грозил обрушиться, как выстроенный из песка замок. А Долг велел ей вскинуть клинок к небесам и нанести последний удар, навсегда завершив страдания их давно мертвой вселенной.

Лина дрогнула лишь на мгновение, прошептав сама себе тот самый однократный приказ. Вихри космических энергий уже превратили весь этот слой в оплавленные куски камня, плавающие в пустоте. Лишь алтарь, что защищал сонм теней, все еще был нерушимым. Мгновение борьбы, растянутое в бесконечность, и, издав крик раненой птицы, девушка без замаха вонзила Длань Пустоты себе в грудь, сливая Бездну и Пустоту.

Хаос неожиданно стих, тени растаяли, силы, терзающие неприступный бастион сна, отступили. Боги молчали, почти утратив контроль над рассыпающимся мирозданием. Но в безмерном, всеобъемлющем черном солнце возникла искра аметиста. Лина поникла, упав на колени, все еще сжимая в своих руках проклятую обсидиановую рукоять. Длань была не способна повредить человеку, лишь отсечь пораженную часть души, открыв Астре путь за границы этого мира, туда, где погасли все звезды.

Нечеловеческий холод был как внутри, так и снаружи. Не хотелось даже дышать. Только бледные губы кривились в злом, обреченном бессилии. Больше полоскать мозги и читать мораль ей было некому. Она опять осталась одна. Запас кислорода в костюме неспешно стремился к нулю, а понятия гравитации в этом слое больше не существовало. Сжавшись в комок, Лина обхватила себя за колени, медленно дрейфуя в зябком, разрушенном измерении. План безумной недобогини сработал почти идеально, за исключением того, что Спящие пробудились, и с большой вероятностью ее мир был уничтожен.

А это означало одно – за ней прийти будет некому. И, просчитывая варианты, блондинка неизменно приходила к неутешительным выводам. Она исполнила мечту Астры и заполучила свое оружие мести. Но сейчас все это стало бессмысленным. Потустороннее давление тоже ослабло – до сломанного экзарха уже никому не было дела. Спящие спешно латали дыры, а Нездешний был слишком занят тем, что в его пустой голове появилось больше одной мысли.

Все, что было в ее силах, – это помнить свою израненную родину. Пусть простому смертному не под силу удержать якорь реальности для целого мира, но Астра предполагала, что, возможно, помимо Нездешнего, там, в Бесконечности, могут существовать некие «внешние» Наблюдатели, что могут обратить свой взор на их измерение. Сейчас у нее оставалась только эта надежда, пусть она и тускнела с каждой секундой и уменьшением кислорода на пожелтевшей шкале. Девушка наконец заставила себя выдернуть из груди черный меч. Его лезвие покинуло тело, не оставив раны. Прикрепив его на пояс, Искательница положила пальцы на бесполезный здесь арбалет что ее выручал столько раз. Собраться с мыслями никак не получалось.

– Тебе от меня больше никогда не сбежать, долбанный жук-притворяшка! – внезапно прогрохотал динамик над ухом, заставив вздрогнуть и оглянуться.

Шагая по светящимся мнимым плитам пространства, к Лине приближался мужчина в черной броне, не обращая внимания на мрачный пейзаж вокруг. Сквозь прозрачное забрало его шлема были видны стальные глаза, горящие раздражением и досадой, а интонации его голоса были холодны, словно зимняя вьюга. Однако для отчаявшейся Лины это было настоящее чудо. Она попыталась броситься к нему, глупо дрыгая руками, но, лишь кувыркнулась в невесомости и вскоре ощутила мужскую руку, которая схватила ее за лодыжку и втащила в стабильное пространство – прямо в объятия разгневанного мужа.

– Рич, переверни меня, пожалуйста, – взмолилась она, краснея. Вслед за ним двигались Смертник и Сол, ошеломленно озираясь вокруг. – Ты мое лицо с кое-чем другим перепутал.

– Мозгами ты все равно не пользуешься, так что погляжу на сохранность самого ценного что у тебя есть. – с толикой нежности произнес Генар и кивнул в сторону черного светила, на фоне которого разгоралась новая, фиолетово-серебристая туманность. – Что ты здесь устроила?

– Заслала диверсанта, который напомнил Разрушителю, что такое эмоции. Она мозги выносит даже лучше, чем я, так что Нездешнему сейчас не позавидуешь... – Лина позволила себе вымученную улыбку, когда Ричард осторожно поставил ее на ноги.

– Что будет с моим кораблем? – требовательно спросил он.

– Не знаю, Ричи. Просто не знаю. Она обещала продержаться несколько недель, пока мы не прикончим Астера, а я не избавлюсь от этой игрушки, – внезапно Лина всхлипнула, и по лицу побежали горячие, злые слезы.

Поначалу опешив, так как нечасто видел Лину плачущей, Ричард обнял ее за плечи и повел:

– Ладно, давай выбираться, дома все расскажешь. И, надеюсь, ты помнишь про наш контракт? Моя каюта уже почти месяц не прибрана...

Глава 20

Размеренный и неторопливый стук указательного пальца по лакированной древесине стола был похож на щелчки метронома. В капитанской каюте собрались четверо. Черный Джек, ставший вынужденным гостем Ветра, был, как всегда, невозмутим и с момента их возвращения не проронил ни слова. За него отдувалась Кейлин, уже десяток минут ругая Лину за подставу с телепортацией. Блондинка слушала возмущения сестры вполуха, наконец-то прижавшись к груди мужа. Прервал негодование Истины мужчина в черной маске. Положив руку ей на плечо, он коротко и веско произнес:

– Достаточно. Сейчас не время для проявлений эмоций.

– Ну да, ну да. У тебя для них всегда «не время», – недовольно заключила Кейлин, а затем перевела взгляд на предмет, который казался совершенно неуместным в этой каюте. Да и вообще в этом мире.

Абсолютно черное лезвие не отражало лучи заходящего солнца, что пробивались сквозь неплотно закрытые жалюзи. Сейчас оно ощущалось инертным и пассивным, но любая идея, достигая своего абсолюта, принимает искаженную и уродливую форму. Эта… «вещь» не была исключением. Меч выглядел как сломанный, лишенный пикселей объект в вирт-симуляторе, но внушал такой потусторонний ужас, что даже тренированная воля Истины не позволяла ей задерживать на нем взгляд дольше, чем на пару мгновений. Обретшая физическую форму концепция разрушения несла в себе холод космоса и безразличие погасшей вселенной. Лина отстегнула артефакт от пояса и положила на стол перед присутствующими, после чего триумфально воскликнула:

– С этим я смогу уничтожить Астера! Выкинуть его во внешнюю тьму, окончательно и бесповоротно, навсегда положив конец войне.

– Даже если его не станет, наша природа останется неизменной. Страх перед неизвестным и чужаками, жажда наживы, личные амбиции и жажда славы – войны никуда не исчезнут, – задумчиво и отстраненно ответил Джек, положив правую руку на край своей маски. Рубины на месте глаз тускло блестели, выдавая, куда направлен его взгляд: на Искательницу и ту тень, что она отбрасывала сквозь все слои снов в далекую пустоту запределья.

– Это будут наши, человеческие войны. Да, они будут жестокими и кровопролитными, но война – лишь окончательное средство разрешения любого спора. А еще горнило, в котором куется технологический и социальный прогресс. Для развития нам необходима опасность, необходима угроза. По крайней мере, пока мы не перерастем этот этап и не ступим на путь постчеловека, – напряженно парировала его реплику Лина, отлипнув от мужа и сложив на груди руки.

– Тогда почему бы не оставить Ненависть в покое? Следуя твоей логике, это лишь благодаря ему мы бороздим небеса и создали технологии, способные нарушать работу законов природы, – покачал головой капитан Доблести и попытался опустить ладонь на черный клинок, но его стальная перчатка лишь царапнула гладкую поверхность стола. Он мог наблюдать Длань, но в его парадигме мышления этот объект не существовал.

– Лина Генар, ты размышляешь в категориях контролируемого разрушения. Считаешь, что тот кровавый путь развития, что ты предлагаешь, лучше утопии, которую хочет создать глава корпорации. Идешь путем хаоса, но, как и он, решаешь за всех. Разве ты не видишь в этом противоречие? – облокотившись о дерево и не сводя с нее своих алых «глаз», тяжело спросил Джек. Его формальная вежливость куда-то испарилась, а каждое слово было тяжелым, словно камень.

– То, что ты зовешь «хаос», я называю «свободой», – хищно ухмыльнулась блондинка. Этому спору было куда больше лет, чем их миру; не они его начинали, не им его заканчивать, но уходить от ответа она не собиралась. – Тебе ведь известны настоящие принципы работы пси-ядер, капитан Доблести? Ты находишь, что они… справедливы?

– Они необходимы и выгодны. Вкусив их плоды, люди уже никогда не откажутся от них по своей воле, – настойчиво ответил ее собеседник, – Именно к этому виду развития нас привела война. А несправедливость – цена любого взрывного прогресса; он перекраивает общество, оставляя за бортом многих и меняя привычный уклад жизни у всех.

– «Уклад жизни»? – зло рассмеялась Лина и, шагнув вперед, наклонилась к столу. Ее синие глаза пылали от гнева. – Это должно касаться только живых, а не мертвых! Последние не способны себя защитить.

Ричард подошел к жене и успокаивающе провел рукой по спине, облаченной в синий боевой костюм. Блондинка выглядела как рассерженная кошка и вела себя точно так же, разве что не шипела от злости. Он ожидал ответной реплики Джека и последующего обострения ситуации, которая внезапно начала накаляться. Они лишь недавно вернулись на Искатель Ветра из Харграна и, скинув боевое облачение, приняли душ, после чего собрались в его каюте для обсуждения дальнейших планов. Но его несносную жену уже угораздило закуситься с Черным, и при том Ричу очень не нравилась риторика их обоих. Она предвещала большую беду.

Лина, наслаждаясь прикосновением, выгнула спину и тихо фыркнула, когда ладонь непозволительно долго задержалась на мягком полушарии ее пятой точки. Ее глаза не отрывались от запретной маски, за которой прятались настоящие цели не только Доблести, но и того, кто стоял за ним. Пугающий и смертельно опасный Воздаятель, в любой момент способный обрушить неотразимый удар на любой слой реальности. Его логика была лишь частично понятна из воспоминаний Астры, но вот разделял ли ее сам Джек, она была не уверена.

– Пожалуйста, ответьте на один вопрос, леди Генар. Вы связаны с гостем из Пустоты и несете при себе его длань. Но желаете лишь защитить круговорот душ, подвластных Спящим? Да и ваши эмоции… выглядят весьма натурально. Вы их не лишились, погребенными под ношей непосильного долга. Как же так?

– Потому что отправила во тьму вместо себя одну знакомую дурочку... И пока она устраивает Нездешнему похохотать, я успею сделать все, что нужно. Отомстить Астеру, замочить свекра, а затем уничтожить сам артефакт, разорвав свою связь. В отличие от вас всех, приносящих жертвы во благо мира и ради этого натворивших такой адской дичи, что волосы на жопе шевелятся – я не идеалистка. Мои желания просты и понятны: я хочу выжить сама и сохранить всех тех, кто мне дорог. И меня не радует мысль о том, что после перерождения кто-то из моего круга может стать топливом для пси-технологий, – Лина подхватила черный клинок и, повесив его на пояс, нахально ухмыльнулась Безликому. – Вы напрасно ищете во мне возвышенные мотивы. Я весьма приземленна, как и мой контрактер, которая меня многому научила.

– Ты можешь нам о ней что-нибудь рассказать? – осторожно поинтересовался Ричард, обхватив Лину сзади за плечи и опять прижав к себе. Его никак не отпускал страх, что она в любой момент может растаять, как призрак, исчезнуть прямо у него на глазах. Кейлин и Джек тоже навострили уши – им эта информация была ничуть не менее интересна.

От такого проявления чувств Лина едва не заплакала от умиления. Похоже, ее солнечный мальчик тоже соскучился.

– Уже могу, – послушно кивнула блондинка. – После того что мы с ней устроили в тюрьме экзарха, тайны потеряли всяческий смысл, к тому же Астра все равно покинула наш мир.

– Астра? Это имя твоего эндорим? – спросил Рич, взъерошив Лине волосы и заметив, что она погрустнела.

– Да, но не равняй ее с остальными паразитами. Изначально она была осколком Ненависти, аспектом Страсти. Души эндорим сегментированы, состоят из разных стремлений, одно из которых является доминирующим, что и определяет их естество. А потому от них можно отколоть кусок, а затем и вовсе его преобразовать, изменив суть. Именно это с ней и произошло, когда она встретилась с экзархом Последнего Цикла и алой ведьмой, пришедшей из начала времен. Впрочем, это все для нас с вами не имеет никакой ценности. Важно лишь то, что Астра никогда не была пешкой Разрушителя.

– Но тогда как она получила возможность влиять на него? – с прищуром поинтересовалась Кейлин. – Никто не считал, что это в принципе возможно.

– Вот тут начинается самая сложная часть истории, я сама до конца не все поняла, – тяжело вздохнула Лина. Она потянулась, прошлась по комнате до кровати, где подняла спящую Бару и уложила себе на колени. – Тогда, после сражения с Ненавистью, экзарх умирал. Чтобы его спасти, ведьме пришлось поместить в него измененную часть Астера, которую она посчитала… наименее опасной. И случилось чудо: Страсть уравновесила влияние Разрушителя, а человеческая душа экзарха слилась с эндорим. То, что получилось в итоге, я думаю, и является прототипом Нездешнего. То, чем Астра станет в финале, и чего я хочу избежать. Но понятия не имею, как ей помочь…

– Подожди, – оборвал ее монолог Ричард с совершенно потрясенным лицом, – я, кажется, немного потерял логическую цепочку. Как связана эта твоя подруга с гостем из Пустоты?

– Не было никогда никакой запредельной сущности. Да и откуда ей было взяться, если их вселенная умерла? Есть лишь застрявший вне времени неспасенный мессия, вмещающий в себя желание человечества освободиться от влияния эндорим. Его возникновение стало неизбежным еще в первом цикле, когда, поддавшись страху перед первым восставшим, Спящие перезагрузили реальность. Астра это отказывалась понимать, но я уверена, что права, – с грустной решительностью пояснила блондинка. – Нездешний – это лишь отражение всех экзархов, их борьбы, желаний, смертей и мучений.

– Это все звучит абсолютно безумно, Джек, ты что-нибудь понял? – растерянно спросила Кейлин у Безликого.

– Достаточно, чтобы прийти к выводу, что Дарланд допустил большую ошибку в своих оценках. Но достаточно об этом. Истории из других миров, которые мы вряд ли когда-либо сможем проверить на подлинность, меня волнуют куда меньше, чем наши непосредственные дальнейшие действия. Когда мы отправляемся в Вангелос? – холодной сталью прошелестел голос из-под причудливой маски.

– Сейчас же! Я и так слишком долго ждала возможности покончить с этой падалью, – кровожадно сверкнув глазами, воскликнула Лина.

– Нет. Сначала мы отправимся в Зефир – нужно будет завершить важные переговоры, – отрицательно покачал головой Ричард, а затем, скрипнув зубами, добавил: – А затем нужно будет окончательно разрешить мой старый конфликт с отцом. Кроме того, я бы предпочел атаковать твердыню врага целой эскадрой при поддержке наземных сил из Солетада и Плимута. Больше никаких ненужных рисков – мой запас терпения и так на нуле. Ты меня поняла?

– Разумеется. Мне больше незачем убегать, Ричи, – ласково и с толикой вины в голосе ответила Лина.

Она никак не могла привыкнуть к седым волосам мужа и его укрепленной решительности. В капитане Искателя Ветра больше не осталось юношеских сомнений, он был собран и абсолютно уверен в каждом своем слове и жесте, и это буквально сводило ее с ума. Таким он ей нравился сильнее, чем когда-либо прежде. Вскоре, определив дальнейший курс корабля и попрощавшись с Кейлин и Джеком, они остались вдвоем. Солнце уже скрылось за горизонтом, погрузив каюты в баюкающий полумрак, но Ричард не торопился зажигать свет. Он молча разглядывал силуэт девушки, пытаясь понять, кто перед ним. Та, кого он любил? Чудовище, похитившее ее душу и облик? Безжалостный экзарх Разрушителя? Или все это вместе? К счастью, он мог это проверить даже без помощи Соларда или его матери.

Закончив гладить лениво зевающую Барочку, Лина поднялась с кровати и подошла ближе, нерешительно попытавшись взять его за руку. Девичьи пальцы были непривычно холодными; раньше температура ее тела была несколько выше, чем у человека.

– Знаешь, я опасалась, что ты будешь кричать, но сейчас это молчание меня пугает еще сильнее, – жалобно произнесла блондинка.

– Напрасно. Я больше не злюсь на тебя, – размеренно ответил парень, мягко сжимая ее ладошку в своей левой руке. Его ответ Лине не понравился, и она внутренне сжалась, спросив:

– Потому что я стала тебе безразлична?

– Не говори чепухи. Я бы не пересек половину мира и не спустился за тобой в ад, если бы это было так, – сухо щелкнула кожа на его правой перчатке, и, повинуясь жесту, в комнате загорелся уютный и ласковый свет. – Я просто не могу решить, чего ты заслуживаешь больше – моей похвалы или же наказания.

– Ладно, с наказанием-то все ясно – тебя хлебом не корми, дай меня помучать. А за что хвалить будешь? – заинтересованно спросила девушка, склонив голову на бок.

– За то, что переиграла меня, отца, Дарланда и, кажется, вообще всех. Еще при этом не убилась и даже овощем не стала. Я такого не ожидал и искренне тобой горжусь, – на лице Рича проступила чуточку усталая, но все же довольная улыбка.

Лина подозрительно прищурилась и огляделась в поисках скрытых камер, а затем удивлённо ойкнула, когда муж потянул её на себя и занял место в кресле, усадив девушку себе на колени. Лина немного поёрзала, устраиваясь поудобнее, а затем прикрыла глаза. Переполнявшее её напряжение, пудовым грузом давившее на плечи с начала одинокого путешествия, медленно начало отступать.

– Как-то не верится, что ты это говоришь по доброй воле и без сарказма. И в чём подвох?

– Во мне нет никакого подвоха. Но он может быть в тебе, моя дорогая, – прошептал Ричард, а затем резко скомандовал: – Открой глаза!

Искательница последовала приказу и похолодела, увидев призрачную длань с ярко мерцающим аметистовым перстнем. Его пленительный свет напоминал о потерянной половине души.

– Знаешь, что это такое? – проскрежетал голос мужа над ухом, на что Лина лишь отрицательно покачала головой, не в силах отвести взгляд от сияния. – Этот реликт называется «Гнозис», и он связан с тобой.

Мгновение спустя блондинка попыталась отстраниться, но не успела: неожиданно жёсткие пальцы сомкнулись на её горле, а цвет камня в призрачном перстне изменился на ярко-синий. Рич сразу же её отпустил и расслабленно обмяк на мягком сиденье. Худшие из его опасений не подтвердились.

– Ииии… Что это было? – потирая шею, спокойно спросила Лина, словно ничего странного не случилось.

– Проверил, что ты – это ты. А то, знаешь, всякое может быть, – уклончиво ответил Ричард, а затем рассмеялся.

– А ручку где ты посеял? Мне, конечно, нравятся парни со странностями, но эта криповая клешня – даже по моим меркам уже перебор!

– Оставил Смерти в залог, чтобы узнать, как вытащить твою задницу из намечающейся передряги, – ответил Генар и раздражённо вздохнул. – Только, похоже, все эти усилия оказались излишни, ты со своей подружкой и без нас справились.

– Не совсем так. Ты же не думал, что я собираюсь оставлять сердце нашего корабля в когтях у Нездешнего? Но пока… Давай оставим все эти сложности на потом, я хочу насладиться тобой, – нежно проворковала Лина и опустила полупрозрачную руку возлюбленного на свою грудь.

– Эй, это были мои слова! Давай иди в ванну и переоденься, я там тебе кое-что подготовил.

Когда Лина покинула ванную комнату, Ричард уже вальяжно расположился в постели, вернув перчатку на место. С нескрываемым наслаждением он окинул взглядом её нескромный наряд, состоявший из чёрных чулок с подвязками, подчёркивающих безукоризненную белизну бёдер, коротенькой юбки, едва скрывающей промежность, и тёмного топа с шнуровкой, что едва-едва могла удержать полную грудь. Дополнял эту картину небесно-голубой чепчик, покоившийся на платиновых волосах.

– Инвестиции окупились, я мечтал об этой картине с самого детства! – бодро воскликнул негодник, а затем быстро метнул девушке два предмета.

Покрасневшая от смеси стыда и раздражения Лина ловко поймала их в воздухе и скривилась, разглядывая зажатые в руках совок и веник.

– Ричард, ты долбанный извращенец. Так и знала, что всё этим кончится! А я всего-то хотела просто и совершенно невинно потрахаться…

– Сначала уборка, моя дорогая. А потом я проверю, и если будешь халтурить, то тебя накажу, – погрозил пальцем её капитан.

– Да? И как же? Отшлёпаешь? – ехидно спросила Лина, прикидывая на взгляд план работ.

Обоим вспомнился похожий разговор, произошедший всего чуть больше месяца назад. С их темпом жизни казалось, что с тех пор прошла целая вечность, а некогда натянутые отношения совершенно переменились. Девушка в очередной раз мысленно похвалила себя за то, что решила довериться Гермесу и не стала убивать этого высокомерного, самовлюблённого, мелочного, властного и порой совершенно невыносимого мальчика, которого сейчас любила всем сердцем.

– Ну уж нет, отшлёпаю я тебя как раз если ты всё сделаешь хорошо, – отрицательно покачал тот головой.

– Ловлю на слове! – буркнула блондинка и приступила к работе.

Включив приятную, расслабляющую музыку и откинувшись на спину, Ричард с огромным наслаждением наблюдал за процессом. Двигалась Искательница даже в непривычно открытом наряде так же изящно, стремительно и смертоносно для пыли, как и в бою. А её аппетитные формы были приятной пряностью, дополняющей эту эстетически совершенную картину прекрасного. Чувствуя нежный взгляд капитана, Лина прилагала массу усилий, чтобы даже нагибаясь, не светить отсутствие нижнего белья, оставляя простор для его богатого воображения.

Несмотря на выказываемое раздражение, ей очень нравилась эта игра и искренняя радость, которую она дарила возлюбленному. После всего того, что он для неё сделал, Ричи заслужил несравненно больше, чем эту невинную шалость. К тому же постепенно и она сама начала втягиваться, и то, что было жестом признательности и благодарности, начало приносить удовольствие. Растущее возбуждение в его взгляде пьянило и разжигало в груди и низу живота настоящий пожар. Но, прекрасно зная своего мужа, она выполняла работу очень старательно, ничуть не сомневаясь, что он способен устроить им обоим настоящий облом, если результат не понравится.

Когда она закончила выполнение возложенной миссии, господин «Назло отморожу уши и заменю на киберпротезы» цепко оглядел каюту и лишь затем поманил блондинку к себе:

– Подойди, моя милая.

От звуков его нежного голоса сердце екнуло в груди, ноги едва не подкосились, а вскоре сами собой привели её к краю кровати, на которой сидел её солнечный мальчик. С довольной улыбкой, оглядев, как вздымается покрасневшая, едва скрытая за развязавшейся шнуровкой грудь девушки, Ричард коротко приказал, указав себе на колени:

– Ложись.

Послушно кивнув, Лина грациозно заняла предложенное место и едва не поплыла от наслаждения, ощутив запах его тела, смешанный с дорогим одеколоном. Стало совсем хорошо, когда его крепкие руки задрали короткую юбочку вверх и нежно погладили оттопыренную вверх крепкую попку. А затем последовал лёгкий шлепок, вспышкой электричества пробежавший по расслабленным в неге нервам; боли она не почувствовала, лишь взрыв возбуждения. Не в силах сдерживаться, блондинка издала тихий стон.