Текст книги "Офсайд (СИ)"
Автор книги: Ariennim
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)
– И что же, через неделю нам в такой жаре играть? – задал риторический вопрос Тхэ Ву.
Ответом послужило общее глубокое молчание.
– Не стоит обращать внимания на такие мелочи, как сказал бы наш дорогой капитан, – все-таки произнес Мин Хон, разрушив установившуюся тишину.
– Давно его не было… – задумчиво протянул До Гын, совсем неразговорчивый в последнее время, что сначала вызывало вопросы о его самочувствии.
– Он сказал, скоро придет, – неожиданно выдал Джа Кён, все это время сосредоточенно глядевший в небо, будто хоть одно облачко боялся пропустить. – Я его вчера видел, – добавил он в ответ на вопросительные взгляды товарищей.
– И я позавчера, – добавил Чи Ён. – Жалко у меня камеры нет, я бы записал.
– Что?
– А вы не знали? – Чи Ён удивленно посмотрел на всех. – Он за молодежную сборную играл позавчера…
– А?
На Чи Ёна уставились одиннадцать пар удивленных глаз. Пришлось ему вкратце рассказать все события того дня, как получилось, что он от нечего делать пошел на ту игру, как почти не упал с сидения, увидев, что их капитан вышел на поле, как в дальнейшем проходила игра.
– И все-таки, он забил мяч красиво, честно, – закончил он.
Информация довольно продолжительное время подвергалась обработке. Уже успел задуть слабый ветерок, впервые за весь день.
– Как всегда в своем репертуаре, – вдруг сказал Мун Хо. – Никому ничего не сказал… наш гордый и молчаливый капитан, – добавил он, произнеся последнее слово как насмешку.
– Но через неделю он же будет с нами? – с надеждой спросил Ыль Квон.
– Кто знает… – неопределенно ответил Чхан Ги.
Но несмотря на беззаботность тона Чхан Ги тоже чувствовал необходимость присутствия Чонхо, ведь так уж повелось. Впрочем, так думали все, за исключением некоторой личности, расслабленно курившей сигарету, несмотря на повторяющиеся каждый день замечания Квона о том, чтобы тот не портил настроение и здоровье окружающим, если до своего ему нет дела. Игра предстояла сложная, ответственная, и нужно было постараться, чтобы достигнуть хотя бы четвертого места в турнирной таблице.
Соннам, город, расположенный совсем близко, город небольшой, но богатый, город, где знают цену времени, используя его с умом, так что все происходит, движется, течет настолько быстро, что и заметить не успеешь. Главным достоинством команды Соннама была скорость, словно Чхонма* на время одалживает свои крылья. Уже второй день основной темой разговоров было обсуждение обладателей этих крыльев. И обсудив достаточно то, что кроется за молчаливостью Ю Чонхо, но то же время не рискуя высказываться слишком резко, они снова вернулись к волновавшей теме – что их ожидает через неделю, пока Квон окончательно не потерял терпение, позволявшее ему не замечать разговоры на поле.
В этот день Джа Кён еще долго не хотел возвращаться домой, несмотря на обещание прохладных его стен надежно защитить от жары. Что-то каждый раз мешало: то воспоминание о том, что финансовых запасов накопилось достаточно, чтобы поужинать в кафе, а не готовить самому, то встретившийся по пути маленький магазинчик цветов, напомнивший о том, что Джа Кён хотел выбрать подходящий цветок, ведь нужно было отдать его обязательно в следующий день, то что-то еще. В итоге домой он вернулся достаточно поздно, затемно, обнаружив интересный сюрприз – дверь была не заперта, хотя он отчетливо помнил, что закрывал ее. Район неспокойный, всякое может случиться, решил Джа Кён, пожав плечами. Такое уже было один раз, да вот красть у него было нечего, впору самому было начать заниматься этим непривлекательным делом. Дверь чуть скрипнула, поддавшись велению руки. В комнате горел свет, единственный посетитель не изъявил желание скрываться в темноте.
– Добрый вечер, госпожа Ём Ин Хва, – безразличным тоном поприветствовал Джа Кён нарушительницу спокойствия маленькой комнатки, продолжавшую выкладывать продукты из пакета в старый холодильник.
Больше не обращая особого внимания на женщину, он прошел дальше в комнату, бросил рюкзак на обтрепанный диван, сам уселся рядом. Женщина с волосами цвета меди наконец закончила свое малопривлекательное занятие, повернулась к Джа Кёну, попутно снова осмотрев скромное жилище и убедившись, что за пять минут тут ничего не изменилось.
– И как тебе здесь живется? – спросила она после долгой паузы тоном настолько презрительным, что казалось, что вдохнув еще раз воздух здесь, она заразиться чем-то неизлечимым.
– Превосходно, – фальшиво улыбнувшись, ответил Джа Кён. – Только уже поздно… Не пора ли уходить?
– Я принесла продукты, тебе, наверное, не хватает денег, чтобы покупать достаточно, – не обратив внимания на грубое замечание, сказала Ин Хва. – Не хватает ведь, да?
– Не твое дело, – огрызнулся Джа Кён, встав с дивана и направившись к входной двери. – Ночью улицы опасны, лучше поспешить.
Он открыл дверь, красноречиво предлагая уйти. Женщина стояла на месте.
– Я могу дать тебе немного денег… Сколько тебе нужно?
– Мне ничего от тебя не нужно, – картинно зевая, произнес он. – Хотя… лучше скажи, почему ты заинтересовалась этим именно сейчас? Где ты была целый год?
– Пойми, я… – она попыталась приблизиться к нему, но он тут же отскочил на полшага назад, продолжая удерживать входную дверь открытой.
– Хотя постой, слышать я этого не хочу, – он покачал головой, сведя брови. – Просто уходи… мама.
Глаза женщины расширились, только последнее слово было произнесено, насмешливо, издевательски. Она постояла неподвижно еще несколько секунд, а потом все же вышла на улицу, сохраняя строгое выражение лица.
– Ты думаешь, я просто так тебя отпустила? – не оборачиваясь, сказала она. Голос ее чуть дрожал. – Я всегда знала, как ты и где, хоть ты этого и не замечал.
– Да? А когда от меня требовали деньги, тоже знала? – не выдержал Джа Кён.
Женщина постояла неподвижно еще несколько секунд, а потом все же быстро ушла, скрывшись в наступившей темноте. Частый стук ее каблуков еще долго был слышен, пока не открылась дверца автомобиля и не заурчал мотор. Джа Кён громко захлопнул дверь, не пожелав больше впускать ни нежелательных гостей, ни темную колючую ночь. Он долго пытался заснуть, тяжело завалившись на диван прямо в одежде, в которой провел весь нелегкий день.
Следующий день был совсем не тем, каким он его себе планировал. Неожиданная встреча поздним вечером перевернула все вверх дном, даже постоянная прохожая на улице Йондонпхоро не появилась в этот день, хотя она проходила по этой улице каждый день, и он бы мог узнать ее даже из тысячной толпы. Этот день принес некоторые нежданные открытия. Оказалось, старый стадион должен был быть снесен еще два месяца назад. Единственная причина, по которой этого не произошло, заключалась в том, что он был куплен частным лицом.
– И у кого так много денег? – поинтересовался Джа Кён, положив документ обратно на письменный стол в импровизированном кабинете Квона, попросившего его помочь определиться с расстановкой в следующей игре, пока нет капитана.
– У госпожи Ём, – прямо ответил Квон, ничего более не прибавив.
Вот уж действительно, мать Джа Кёна прекрасно знала, чем живет ее сын, уверенный в том, что в ее сердце существуют лишь деньги. Знала и старалась помочь как только могла, неявно, чтобы не была отвергнута совсем, но помощь эта была огромная. Она же иногда оплачивала его проживание, когда у него совсем не было денег, как он выяснил чуть позже у человека, который сдавал ему жилье.
*Чхонма – мифологическое существо (крылатый конь).
А время летело беспрепятственно и неумолимо, и вторник все приближался. Одарит ли он радостью, принесет ли горе, было неизвестно, но тем не менее день должен был настать скоро. Жаркая погода медленно отступала, на небе начинали появляться маленькие облака, гонимые свежим ветром, и среда ознаменовалась кратковременным дождем, таким сильным, будто он собирался устроить второй глобальный потоп. На следующий день на стадион пришел капитан, сразу же осыпанный тысячами вопросов. Но несмотря на численность этих вопросов они остались проигнорированы один за другим, и ни один не оказался способен разрушить эту глубокую задумчивость, в которой время от времени находился Ю Чонхо. Джа Кён не пытался заговаривать с ним с самого начала, решив, что только зря потратит силы и нервы.
Первая игра после долгого перерыва состоялась в понедельник между командами Чханвона и Тэгу. Никогда не отличавшиеся особой силой, тактикой и умением команда Чханвона закончила игру с достойным для своей характеристики счетом: один – два. В этот же день Джа Кён решился все же воплотить задуманное давно, еще две недели назад.
Утренняя Йондонпхоро была оживленнее, чем обычно. Улица пестрела красками, была переполнена звуками, золотистый свет заливал все вокруг. Яркий синий цветок, маленькая скромная астра, как нельзя лучше подходил для окружающей обстановки. Аккуратно прикрепленный к листку рекламы, он терпеливо ждал своего часа, спрятавшись за бумагой так, что на первый взгляд его и различить было нельзя. И час настал в свое время, она, невысокая молодая девушка с короткими волосами и привлекательной родинкой над верхней губой, всегда проходила по этой улице примерно в одно и то же время, часто с легкой улыбкой неосознанно беря протянутую ей рекламу. На этот раз Джа Кён приготовил ей особенный листок, предназначенный только ей. Он не знал ни ее имени, ни того, откуда она, но тем не менее некоторое время назад она начала ему сниться, и перед первой игрой после долгого перерыва хотелось сказать ей об этом, пусть бессловесно, но все же сказать. Стараясь не проявлять никаких эмоций, когда она проходила мимо него, он как всегда протянул листок. Именно в этот день ему улыбнулась удача, и он воплотил то, что задумал так давно. Девушка взяла листок, не обратив на него никакого внимания, но, отойдя на несколько шагов, случайно кинула на него взгляд, когда клала в сумку. Синий цветок привлек своей красочностью, легкой изящностью, достаточной простотой. Она оглянулась, издалека улыбнулась Джа Кёну, все это время глядевшему ей вслед, только ему одному чуть кивнула, отправилась дальше. Именно тогда он почувствовал такую легкость на душе, которую не ощущал уже очень давно, какую не могло бы уничтожить даже воспоминание о матери, обычно овеянной целой палитрой чувств: от грусти до негодования и раздражения от того, что он просто не мог понять ее. Этот день был необычайно прекрасен, а в сердце вдруг зажегся огонек.
Этот огонек не потерял своей силы и на следующий день. Вторник, окрашенный в теплые солнечные цвета, желтый и красный, не казался таким тяжелым, как предполагалось поначалу. Джа Кён в этот день должен был находиться на левом фланге поля, и, оказалось, собственный огонек его сердца подгонял, давая возможность догнать обладателей крыльев Чхонма, когда это было необходимо. Желто-красных, настойчивых, их было сложно заставить свернуть с пути.
Эта игра отличалась от всех предыдущих самым коренным образом. На этот раз с Джам-ёл тайгосу не было главной движущей силы – капитана. Его не было в стартовом составе, и выход его на поле также не предполагался. Была ли тому причиной его необычно глубокая задумчивость или что-то еще, никто не знал, и об этом по преимуществу умалчивалось, но сначала казалось невозможным даже выйти на поле без Чонхо. В этот раз капитанскую повязку было решено отдать Мин Хону, с чем в принципе он справлялся довольно неплохо, даже пару раз ему удалось склонить судью в сторону своей команды, правда, за излишне повышенные тона и экспрессивность он тут же получил предупреждение того же цвета, что и футболки команды Соннама. Все же несмотря на эти мелкие неприятности Джам-ёл тайгосу удалось вырваться вперед ближе к концу игры, в этом помог почти случайно получившийся удар Чи Ёна, по всей видимости даже не предполагавшего, что так выйдет, и пославшего мяч куда-то в неизвестность от невозможности найти кого-то, кому было бы можно этот мяч передать. Два – один – счет вполне удовлетворительный для команды, которая в первый раз играла без самого главного, опорного, центрального нападающего. Победа в этот день оказалась громкой, небо радостным и золотым, солнце красным, заставившим медные волосы госпожи Ём пылать словно огонь. Да, она пришла на игру и в этот раз, и Джа Кён просто не мог ее не заметить. При виде матери его сердце вдруг сжалось, испытав глубокое сомнение. А может, это он был неправ во всем, неправ целый год?
Следующий день оказался не менее необычным. Среда началась с события, из ряда вон выходящего. В этот день Джа Кён наверное в первый раз получил рекламный листок в свои руки, а не отдал кому-то неизвестному. То была та самая девушка с беззаботной улыбкой. Листок оказался тем самым, что он отдал ей день назад, исчез лишь цветок, но взамен ему появились красиво выведенные цифры, по всей видимости составляющие номер телефона. Енсим. Это имя было написано под цифрами. Ее имя? Возможно… Прочитав это, Джа Кён чуть заметно улыбнулся, обернулся, взглядом поискал девушку, но вокруг оставалась лишь безликая толпа, заставлявшая поверить в то, что это был всего лишь сон, единственным опровержением чему служил рекламный лист, зазывающий в недавно открывшуюся кондитерскую. Джа Кён решил непременно проверить правильность номера этим вечером, обещавшим быть прохладным и даже дождливым.
Но воплотить это решение так и не удалось. Помешала ли нерешительность, которая, в принципе, была не свойственна Джа Кёну, или не желавшие покидать голову мысли о матери, о предстоящей поездке ли в Соннам уже в субботу, а может, все вместе, было не ясно. Но главной помехой послужила как ни странно неожиданность, воплощенная в очередном незваном госте. Джа Кён пришел домой позже обыкновенного, не обратив внимание на хмурящееся небо, но настойчивый стук в дверь после его возвращения домой показался переходящим все рамки приличия. Что ж, открыть дверь все равно было нужно, что Джа Кён и сделал, широко зевая и протирая левый глаз, настойчиво напоминавший, что лечь спать нужно раньше, а не как всегда.
– Чи Ён? – удивленно спросил хозяин комнатки при виде нежданного гостя. Неожиданность помогла исчезнуть всем остаткам сонливости.
– Ага… Я тебе не помешаю? – виновато улыбнувшись, Чи Ён мельком заглянул внутрь дома друга. Снаружи слышался стук мелких капель дождя.
– Да нет… Заходи, – Джа Кён посторонился, пропуская Чи Ёна, излишне бледного, как он заметил, когда тусклая лампочка осветила его лицо, обычно довольно смуглое.
Только переступив порог, Чи Ён быстро осмотрел комнату, после чего наконец вздохнул свободно, оставив все свое напряжение снаружи. Пройдя дальше, он сел на диван, глубоко о чем-то задумавшись.
– Что с тобой? – не выдержал игру в молчанку Джа Кён. Он уселся на диван рядом с ним. – Такое ощущение, будто ты привидение увидел…
Чи Ён при этих словах тут же резко поднял голову, уставившись широко открытыми глазами на Джа Кёна.
– Увидел.
– Что?
– Привидение, – понизив голос, ответил Чи Ён. – Точнее услышал.
– Да ты никак шутишь! – посмеялся Джа Кён.
– Совсем нет, – возразил Чи Ён, заставив друга вмиг перестать смеяться. – Ты просто там не был…
– Где?
– Сегодня у меня дома. Я немного задержался, нужно было кое-что сделать, и тут…
Один-единственный свободный день всегда кажется очень коротким, и даже поход за продуктами, которым в этот день было суждено попасть в сложный процесс готовки в руках Чи Ёна, отнимал слишком много времени. Брат должен был прийти поздно вечером, поэтому Чи Ён предвкушал давно желанную тишину в их квартире, которая была попросту невозможна, если Чи Вон находился дома. Но с самого начала тишина была разрушена громким падением одного из бумажных пакетов на пол. Реакция неизвестной субстанции не заставила себя ждать. «Чи Вон?» – раздался откуда-то из глубины квартиры высокий женский голос, от которого веяло чем-то неживым. Этому неживому вторили посторонние неестественные для пустой квартиры звуки. Как только раздался тонкий скрежущий голос, Чи Ён замер на месте, издавая как можно меньше шума и подсознательно поджидая, когда неизвестный голос позовет во второй раз. Тут же он принялся вспоминать, кому могло посчастливиться найти вечное пристанище в относительно новом доме.
Второй раз последовал довольно скоро, голос, заставляющий пробегать мурашки по коже, позвал снова. Не обратив внимания на то, что голос звал не его, Чи Ён насторожился еще больше, начав медленное отступление ко входной двери. Кто знает этих незваных гостей из далекого мира? А то, что гость был именно из таких мест, Чи Ён не сомневался ни не секунду.
Солнечный свет успел поблекнуть, небо заполнили хмурые облака, в квартире стало темно. Чи Ён решил не рисковать, и уж точно не отзываться на голос…
– Ты же знаешь, на третий раз никак нельзя отзываться, – между делом пояснил рассказчик Джа Кёну.
– Почему?
– Как почему? Тогда призрак заберет тебя с собой.*
Дождь стал напоминать о себе громче.
Но этот довольно простой способ спасения не подействовал, Чи Ён еще не успел открыть дверь, как на полу показалась тень, и раздались тихие шаги. Сердце замерло, забыв стучать, как ему было положено, но бледное женское лицо, обрамленное длинными волосами, что были чернее черного, и тонкая кровавая струйка, стекающая с губ, заставили Чи Ёна развить такую скорость, которая наверное никогда ему еще не удавалась. Побег из собственной квартиры оказался самым грандиозным в его жизни.
– …и вот, я здесь, – закончил свой невеселый рассказ Чи Ён. – Больше не смогу туда вернуться…
– И ты действительно хочешь сказать, что у тебя дома завелся призрак? – с большим сомнением спросил Джа Кён, приподняв одну бровь.
– Да кто еще? Я тебе точно говорю, самый что ни на есть настоящий призрачный призрак.
– А твой брат? Где он?
– Я пытался ему позвонить, но он не отвечает.
– Хочешь сказать…
– Э, нет, приемы таэквандо призраку просто так не пройдут, – отмахнулся Чи Ён, но телефон из кармана все же достал, на ходу набирая привычный номер.
Из аппарата донеслись длинные безжизненные гудки, уже успевшие наскучить обладателю телефона. Он начал заметно волноваться, запустив руку в волосы и обдумывая сложившееся положение дел, неумолимо утверждавших, что в квартире явно поселился кто-то лишний и совсем ненужный.
– И где его носит? – Чи Ён вновь почесал затылок. – Как всегда в такие моменты…
– Может, просто позвонишь в полицию?
– Нет, лучше дождаться, пока брат ответит…
– И все же в полицию лучше…
Этот спор продолжался бы еще в течение нескольких часов, если бы не уставшая от бесконечных пререканий телефонная трубка, известившая о том, что пришло сообщение, не привычное для такого времени, как половина первого.
– Ну кто там еще… – проворчал Чи Ён, откидывая крышку телефона. – «Сегодня мне нужна свободная квартира. Переночуй в другом месте. С меня причитается», – прочитал он вслух, сжав левую ладонь в кулак до такой степени, что побелели костяшки пальцев. – Ну ты…
Дальше Чи Ён не договорил, и Джа Кён решил, что тот выразил достаточно в первой части предложения. Ему показалось, что еще немного, и у Чи Ёна появиться способность сжигать вещи своим взглядом – настолько яростен оказался он.
– Это был твой брат? – осторожно уточнил Джа Кён.
– Он самый, – еле сдерживая себя от злости, ответил сквозь зубы Чи Ён.
Он больше не пытался связаться с братом, Чи Вон же больше не подавал признаков жизни, слишком активной и увлекательной, судя по последнему присланному сообщению. А эта девушка в их квартире… Конечно же с ее губ тогда стекала капля вина, кровь ведь намного гуще. Остального же Чи Ёну узнавать не требовалось, он примерно представлял себе, зачем брату нужна свободная квартира. Девушка – призрак? Оба посмеялись над ребяческим предположением Чи Ёна, когда тот сумел немного успокоиться от самодеятельности брата. Смеялись долго, пока Джа Кён, гостеприимно согласившийся принять у себя ночного гостя, уже не начал клевать носом, а Чи Ён не зевнул в сотый раз, чуть не свернув от этого челюсть.
Утро следующего дня оказалось поздним для обоих обитателей комнатки – они проснулись далеко за полдень, чуть помятые, изрядно голодные и долго соображающие по поводу того, который же час царит на улицах города, где-то темного, где-то светлого и блестящего, где-то спокойного и тихого. В этот день Джа Кён был вынужден устроить себе выходной, выходить на улицу Йондонпхоро было бессмысленно, близился час, когда нужно было выезжать в Янчхонгу. Что ж, проводить свободное время в полупустой комнатке, совершая при этом должностное преступление, не так уж скучно и неприятно, если находишься в компании. Чи Ён, который просто не привык когда-либо унывать, не дал сделать это и другу. Размышляя вслух о вчерашнем маленьком происшествии, об этой девушке, о своем брате, о том, где же ему теперь жить, если родной брат не позволял ночевать дома, о чем-то еще, он заставлял Джа Кёна весело улыбаться все чаще, и в итоге дорога прошла незаметно.
Этот день плавно перетек в такой же следующий, и даже еще один, ничем не отличающийся за ним, пока не наступила облачная, хмурая и неприветливая суббота, что не мешало тем не менее оставаться душному теплу на городских улицах.
– Наверное, гроза будет… – подняв голову к небу, задумчиво произнес Чи Ён как-то раз вечером в пятницу, когда он вместе с Джа Кёном возвращались к нему домой.
Все это время Чи Ён так и оставался гостить у друга, не особо возражавшего против такого поворота. Все-таки за год ему наскучила тишина и в без того угрюмом жилище. Брат Чи Ёна, казалось, тоже был доволен сложившимся положением дел. Встретившись как-то со своим младшим братом и передав ему все необходимое, что Чи Ён оставил дома, Чи Вон кратко объяснил свою недавнюю нахальную просьбу.
– Вот как… вечеринку решил устроить, а мне как-то случайно забыл об этом сказать, – задумчиво произнес Чи Ён.
– Ну просто вышло так, неожиданно вышло, а я как раз в тот момент совсем ненадолго из дома вышел, а тут ты как раз домой вернулся, а дома уже была Иль Чжу вместе с Чондэ, они там должны были приготовить кое-что, а тут и ты пришел, как слон на водопой, шуму поднял…
Чи Ён вопросительно поднял бровь.
– Это все Иль Чжу рассказывала, – тут же пошел на попятную Чи Вон, – я ничего не прибавляю. Не обижайся, Кэджи. Чондэ откуда-то бутылку вина приволок, они его решили распробовать, немного переусердствовали. А тут шум из темноты, ну, ты уже понял. Вот Иль Чжу и вышла посмотреть, кто такой шум поднял, уж не призрак ли, подумала она.
– Она тоже? – пробормотал Чи Ён.
– Что? – старший брат не расслышал. – В общем, еще несколько дней сможешь где-нибудь перекантоваться?
– Как-нибудь…
– Спасибо, Кэджи, – Чи Вон взъерошил брату волосы, успевшие достаточно отрасти, вызвав тяжелый, в несколько тонн взгляд, адресованный прямиком в него, но не возымевший никакого эффекта.
Совершенно не был против и хозяин жилья, гость ему нисколько не мешал, даже наоборот, помогал иногда, составлял компанию на тяжкой работе на улице Йондонпхоро… Все было отлично, кроме одного – не было никакой возможности позвонить по написанному на листке номеру телефона, не хотелось этого делать ни при посторонних, ни на шумной улице. Да и даже будь Джа Кён один в своем маленьком доме, он бы еще долго решался на это, и время, на которое он был вынужден забыть обо всяких звонках, было только ему на руку. Можно было обдумать, что сказать. Его мать больше не приходила к нему, полностью предоставив сына самому себе.
* Народное поверье.
Суббота, облачный жаркий день с удушливым воздухом и заспанным солнцем, продолжавшим укрываться мягким облачным покровом. Этот день настал без всякого промедления, как ему и положено. Как положено им петь, пели птицы, облюбовавшие ветки деревьев, стоявших в довольно неблагополучной обстановке, около вечно шумной автомобильной дороги, сверкали своими цветами светофоры как и всегда около той же самой дороги, как положено в свое время отправлялись поезда линии Пундан*, направляясь то в центр душного города, то за его пределы, циркулируя как непоколебимый отлаженный организм, даже как положено, как все уже давно привыкли, опоздал Ыль Квон, летя к закрывающимся дверям вагона метро на всей возможной для него скорости. Да, действительно, все было как обычно.
Пересев с Чунган на линию Пундан на станции Оксу, они довольно долгое время ехали до своего пункта назначения. Кто-то откровенно зевал, додумывая окончание своего утреннего сна, безжалостно прерванного будильником, кто-то просто уставился в окно вагона, внимательно рассматривая что-то за стеклом, хотя увидеть можно было по большей части только гладкие стены темного тоннеля, кто-то пытался поговорить о чем-то, но разговор утихал, только успев начаться. Чи Ён же обдумывал сложившуюся ситуацию. Что же это? Ему теперь придется жить где-то отдельно, в другом месте? Брат часто устраивал дома всяческие шумные вечеринки, но никогда не просил переночевать в другом месте и освободить квартиру от своего присутствия. А если ему взбредет в голову привести какую-нибудь девушку на постоянное проживание? Тогда Чи Ёну и места никакого дома не останется… «Наверное, придется жить отдельно, – думал Чи Ён. – А кто же будет готовить всякие вкусности?.. – он чуть встряхнул головой, отгоняя последнюю мысль на задний план. – Пора уж и повзрослеть», – пришел он к невеселому выводу.
Воздух Соннама оказался ненамного чище и прохладнее, чем столичный. Аккуратные улицы, ровный газон, зеленой волной спускающийся к городской речке, невеселые высокие здания – выйдя со станции Моран и оглядев Чонвон, можно было и забыть, что это другой город, деловые люди в не менее деловых автомобилях, стандартные магазины особенно не отличались от тех, что были в столице. Именно здесь предстояло сойтись двум ярким противоположным цветам – зеленому и красному в окончательном споре за превосходство.
Спор противоположных друг другу цветов оказался яростным, словно два огонька пытались сжечь друг друга, чтобы остаться одним единственным источником света. Команда Соннама была быстра, казалось, в их родном городе им и впрямь помогал дуновением своих крыльев сам Чхонма. Едва мяч попадал к ним в руки, точнее, под ноги, отобрать его было практически невозможно, но вот удары… были бездумными, мяч часто пересекал боковые линии поля, и вот тогда наступала очередь маленького представления в исполнении Ыль Квона, заставившего игроков Соннама оставаться неподвижными около минуты, что и сыграло на руку – мяч уютно пристроился прямо около левой ноги Мун Хо, не ставшего заморачиваться о правильности момента для удара и просто отправившего его прямиком в ворота, молнией приблизившись к ним немного ближе, чем был вначале. И, казалось бы, теперь оставалось только оставаться в обороне, главная работа уже была сделана, но Чхонма не терпит самонадеянности. В начале второй половины игры Ким Чонгхе искусно обвел защиту, кинувшуюся к своим воротам, и отправил мяч крутиться, запутавшись в сетке. Преимущество было враз потеряно, и приходилось выполнять всю работу заново. Но видно судьбе в этот день было угодно повторения недавнего счета, и в последние минуты удача вновь улыбнулась Джам-ёл тайгосу, воплотившись в высоком молодом человеке с осанкой, не прекращавшей быть аристократической и выражающей крайнюю степень надменности. Пхён Вуну не составило никакого труда забить мяч прямо в центр, в то время как вратарь Соннама по причинам, неизвестным, наверное, даже ему самому, дернулся совсем в другую сторону. Отсутствие разнообразия в счете тем не менее не могло уменьшить радость победы, и финальный свисток прозвучал как раз в тот момент, когда по небу прокатился оглушающий гром, перекрывая все остальные звуки.
Дождь не заставил себя ждать, начавшись тут же, едва его громкий вестник утих где-то вдали. По этому поводу команды разошлись очень быстро, будто и не было двух соперничающих огоньков.
*Пундан – пригородная линия метро.
– Дай пройти, – раздался на все маленькое помещение раздевалки голос Мин Хона, не предвещавший ничего хорошего никому из находившихся там, в особенности непосредственному адресату угрозы.
– С чего это вдруг? – точно таким же тоном возразил Тхэ Ву. – Пропускать старших надо, тебе не говорили?
– Не припомню такого.
И такие споры продолжались уже несколько дней. Братья часто возражали друг другу, иногда спорили, но все это быстро заканчивалось вечным миром. В этот же раз все было серьезнее некуда, и любая попытка помирить их со стороны только еще больше сердила двух спорящих. Не придя ни к какому разумному решению, они попытались выйти вдвоем одновременно, но ничего путного не вышло.
– Эй-эй, да что с вами такое в последнее время творится? – все же вмешался Чи Ён, остановившись на безопасном расстоянии.
– Ничего! – резко сказали братья в один голос, посмотрев на Чи Ёна так, что тот постарался поскорее отойти от них подальше.
И бесконечные монотонные пререкания, успевшие порядком надоесть уже всем обитателям раздевалки, продолжились с новым жаром, вызвав к действию более серьезную силу.
– Прекратите устраивать тут цирк, – вкрадчиво и жутко убедительно сказал Чонхо, подойдя к братьям вплотную. – Если вам угодно ругаться, делайте это где-нибудь в другом месте, не здесь.
Как ни странно последние слова возымели огромный эффект. Бросив друг другу тяжелый взгляд, несущий в себе и раздражение, и злость, и все, что только можно было вообразить темного и нерадостного, два парня, поразительно похожих друг на друга, разошлись по разным сторонам, больше не сказав ни одного слова друг другу по обратной дороге.
А дело было всего лишь в том, что как-то раз в среду, когда день был абсолютно свободен, и братья были в одном из двух ресторанов, принадлежащих их родителям, вышло вполне ожидаемое, но от этого не менее неприятное событие. Занимаясь нелегким трудом в качестве персонала ресторана, что было все же взаимовыгодным соглашением для братьев и для их родителей, принося с одной стороны маленький доход, а с другой – немаленькую экономию на зарплате квалифицированных работников, экономию довольно нужную, ведь трудные времена никак не хотели миновать, двое молодых людей уже успели соскучиться по беззаботной ленивой жизни. Один разносил заказы, сосредоточенно следя, как бы не упала какая-нибудь тарелка или бокал, другой небрежно мыл посуду, разводя в раковине царство мыльных пузырей, попутно поглядывая в главный зал через маленькое окошко в дальней стене при каждом удобном случае, ведь больше развлечений здесь и не было. И день уже перевалил за свою вторую половину, и все было бы хорошо, просто замечательно, если бы Мин Хон не увидел за дальним столиком, прямо около окна, красивую маленькую белую ручку, изящно удерживавшую ложечку, чтобы взять ванильное мороженое, и прелестный ротик, который служил последним пунктом назначения для этого мороженого. И солнце так нежно освещало черные шелковые пряди, и откуда-то запахло прекрасным запахом корицы, и Тхэ Ву вроде в этот день был в хорошем расположении духа, а стоять около крана, который только и делал, что изливал воду, так наскучило…
