Текст книги "Офсайд (СИ)"
Автор книги: Ariennim
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)
Все было как и прежде, и, казалось, ничего особенного и не случалось никогда, если только не считать мимолетное желание прикоснуться к чужой руке. Чхан Ги уже и не мог представить себе тишину в своей квартире, блаженное одиночество навсегда покинуло ее. И только Хайа не могла понять, отчего их новый член семьи краснеет при каждом удобном случае, да впрочем она и не задумывалась, ведь достаточно было того, что он ее вкусно кормит, а в остальном… пускай делают все, что вздумается, только лишь бы погулять вывести не забыли. Не задумывалась Хайа и над причиной долгого отсутствия хозяев в четверг, ведь чаще всего по четвергам они задерживались дольше обычного. Она уже привыкла.
Начало июня выдалось довольно прохладным, и золото небес с трудом пробивалось через белую пуховую преграду. В этот раз долгий путь приходилось преодолевать на автобусе. Может, это и к лучшему, ведь в мягких пассажирских сидениях можно было досмотреть те интересные сны, которые были жестоко прерваны протяжным звоном будильника. Автобус уезжал рано утром, около семи часов, и опаздывать не стоило. И городской терминал находился довольно далеко, в районе Каннам, куда тоже было нелегко добраться. Сев в поезд в районе Куро, сонно преодолевавший долгий путь по Первой линии метро, До Гын заснул после объявления следующей же станции, уютно устроившись на плече Чхан Ги, который тоже был не прочь вздремнуть еще пару часов, но упорно смотрел перед собой в пустую точку, не давая себе закрыть глаза. Эта борьба продолжалась с переменным успехом, но в конце концов они чуть не пропустили станцию Чонно, на которой нужно было пересаживаться, чтобы доехать до Каннамгу.
Остальные тоже не отличались особым энтузиазмом. Тхэ Ву беспрестанно зевал, а его брат так и вовсе заснул сидя на первой попавшейся лавочке. Последним подоспел Ыль Квон, буквально запрыгнув в отходящий автобус. Эта дорога была тихой как никогда.
Три – четыре – три. В этот раз весь упор на поле был на полузащитников, срединное звено, от которого часто зависело очень многое, и теперь у Мун Хо была новая причина для раздражения и для того, чтобы заразить раздражением всех остальных, ведь он снова должен был наблюдать игру со стороны. То, что его до сих пор не считали опорным игроком, здорово наносило удар по его самолюбию.
У Чхан Ги же была простая задача. Как центральный полузащитник он никогда не перенапрягался, и единственное, что от него требовалось – передавать мяч в верном направлении тем, у кого больше всего шансов его забить. Но иногда эта задача выматывала полностью, ведь нужно было следовать за ведущим мяч, чтобы перехватить в подходящий момент и, конечно же, не сбить ненароком кого-то из игроков.
Чонджу, достаточно большой город, чтобы принимать гостей в свои широкие гостеприимные объятия и тут же показать все свои красоты, от реки Чонджучхон до памятников Ханокмаыль. Они приехали раньше на пару часов, и была возможность просто погулять по городу, о котором столько слышали на уроках истории. Воздух, впитавший в себя ароматы стольких цветов, быстро согнал остатки сладкого сна, а время еще долго тянулось до начала игры, вместе с тем растягивая нервы в тонкую струнку, которая тут же издавала неприятный звон, когда ее задеваешь ненароком.
Но и это время подошло к концу, и настал черед господства оранжевого цвета. Команда Чонджу просто пестрела этим режущим глаза оранжевым, исключением был разве что первый номер, вратарь, его форма резала глаза ярко-розовым, что не мешало желтой повязке на левой руке выделяться на этом безумном фоне.
По свистку судьи началась игра. Первое время невозможно было просто понять, какой тактике следуют игроки Чонджу. Нападающие могли быть в защите и наоборот, защитники в атаке. Небольшое число болельщиков, таких же невозможных для понимания, сбивали с толку своими громкими возгласами. Чхан Ги привык всегда следовать логике в любой игре, будь то падук или футбольный матч, ведь нужно продумывать все на несколько ходов вперед. Но здесь логика нисколько не пригодилась, им просто не позволяли лишний раз коснуться мяча, поэтому уже к концу первой половины игры игроки вымотались и только и мечтали о конце дня.
– Что ж вы такие слабые? – спросил мимоходом нападающий Чонджу, обращаясь к Джам-ёл тайгосу, когда команды уходили на перерыв.
– Так они же спящие, – ехидно ответил ему защитник, почти все время первого тайма проведший на противоположной стороне поля.
– Какие спящие? – возмутился Чи Ён, начисто забыв о названии.
– Спите дальше! – не обратив на него внимание, сказал защитник.
Вторая половина игры проходила почти так же, как и первая, и была вероятность так и оставить одинаковый счет не открытым. Только что полученный мяч тут же отнимали, и приходилось бороться за него вновь, а неизвестно откуда взявшиеся чайки, казалось, только насмехались над глупыми людьми, раз за разом вскрикивая, как только игра переходила на другую половину поля. Что ж, положение становилось незавидным, и нужно было переходить к решительным мерам, таким же решительным, каким следовал соперник с самого начала. Если не видишь правильного решения в безвыходной ситуации, а победить очень хочется, отбрось логику подальше, – когда-то сказал Чхан Ги его учитель по игре в падук. Только вот говорил он о черно-белых камнях. Вот и сейчас как раз выпала возможность проверить его слова. Как только ему достался мяч, вопреки всем законам своей игры Чхан Ги послал его назад, в защиту на правый фланг. До Гын тут же отправил мяч к воротам соперника, и бежать долго не пришлось. Над полем пронесся морской шелест, а чайки закричали громче. В ворота мяч послал Чонхо, но неудачно – вратарю удалось поймать его, когда он выбежал на максимально допустимое расстояние, чтобы взять его в руки. И вновь мяч у соперника. Что ж, если не получается пробиться вперед, приходится действовать обратным путем. Удача улыбнулась Чхан Ги вновь, и теперь он послал мяч прямо к Гу Юну, который настолько сильно ударил по мячу, что тот пролетел над всем полем, ослепив пламенным блеском людей, наблюдавших его полет. Слишком далеко отошел вратарь Чонджу, расслабившийся после недавней атаки – мяч пролетел прямо над ним и со скоростью пламени влетел в ворота.
После первого гола Чонджу играли намного осторожней, но тактики у них так и не прослеживалось. Может, все зависело от их тренера, который всю игру что-то записывал в своем блокноте, сохраняя при этом крайне нервный вид. Он десяток раз поправлял свой галстук, по-видимому, пережавший ему горло. А может, подобрались такие игроки, но отсутствие логичной тактики помогло им забить ответный гол за несколько минут до конца игры. Все попытки исправить положение оказались бесплодными, и игра закончилась равным счетом, один – один. Несмотря на все глупости, что игроки Чонджу выполняли на поле, они оказались сильным соперником.
– В следующий раз вы уснете навсегда, тигрята, – усмехнувшись, пообещал вратарь Чонджу Чонхо, пожимая ему руку.
– Или вы окончательно сойдете с ума, – безразличным тоном ответил ему Чонхо.
Обратный путь не сократился ни на один метр, но по общеизвестному закону дорога домой всегда кажется короче. Один – один – это не поражение, но все же результат достаточно неприятный после трех побед подряд, поэтому редко можно было услышать разговор в междугороднем автобусе, хотя и предстояла долгая дорога на север. А солнце шло своим путем, ни от чего не зависящим, и со временем за окном автобуса становилось все темней. Десять очков – неплохой результат для команды, некоторые члены которой еще недавно совсем не задумывались об игре, но ничья спустила всех обратно на землю, нужно было стремиться к большему, и в следующую пятницу необходимо было выложиться по полной. После конца игры Квон встретил их молчанием, нарушенным только несколькими замечаниями по поводу плохой подготовленности, этим и ограничился.
– Кое-что мне подсказывает, что ничего хорошего это не предвещает… – шепнул Мин Хон своему брату.
– И что тебе это подсказывает? – так же шепотом уточнил Тхэ Ву.
– Недовольный затылок Квона…
Нечасто интуиция Мин Хона подсказывала ему верные решения или будущие события, но в этот раз она оказалась права на все сто процентов, и нагрузки стали действительно намного сложнее. Но многое можно выдержать, если там, вдали, в туманной перспективе, если напрячь зрение и фантазию, виднелся финал чемпионата. Предшествующие ему обязательные сложности, выход в четвертьфинал и другие мелкие, но такие необходимые трудности казались чем-то, существующим в другой реальности, ведь уже в пятницу нужно было стать чуточку безумнее и принять предложенную противником игру.
Несмотря на то, что близнецов всегда трудно отличить друг от друга, в случае Чхве дело обстояло совсем наоборот. Если присмотреться ненадолго, можно было увидеть, что играют они совсем по-разному, так же, как проявляются их разные характеры. Они оба были нападающими, но если Тхэ Ву старался аккуратно, насколько это возможно, отобрать мяч у соперника и вести его к воротам, старательно обводя препятствия, то Мин Хон отбирал этот мяч при каждом удобном и неудобном случае, нередко нанося травмы и получая их сам, следствием чего было обилие желтых карточек. В жизни он тоже всегда шел напролом, мало обращая внимание на какие-то сложности, и иногда это служило плохую службу.
– Посмотри туда, – как-то раз сказал Мин Хон брату, когда они вместе возвращались домой после тренировки в четверг.
Тхэ Ву послушно проследил указанное направление. Смеркалось, очертания предметов, домов, людей становились расплывчатыми, но ее невозможно было не заметить. Нечасто поздно вечером в Курогу можно было увидеть девушку одну, все же это была окраина города. Она была молода, красива, стройна, и ее густые волосы были собраны в замысловатую прическу, одна прядь постоянно спадала на лоб, и ей приходилось раз за разом заправлять ее за ухо. Она сидела на скамейке около торгового центра «Е-март», часто оглядывалась.
– Мне нужна твоя помощь, – тоном, не предвещавшим ничего хорошего, тихо продолжил Мин Хон.
– Вынужден сразу отказаться…
– Только послушай, – он потянул Тхэ Ву за рукав куртки, отходя ближе к обочине тротуара, на улице было слишком много людей.
– И слышать не хочу…
– Мне очень нужно с ней познакомиться, – не обращал внимания Мин Хон на возражения брата. – Вот только я знаю таких девушек, они любят мечтать, любят, чтобы за ними долго ухаживали, романтику любят…
– Что ж, желаю удачи, – Тхэ Ву пожал плечами. – А я–то тут причем?
– Ты как раз подходишь в этом случае, ты ведь у нас любишь помечтать… Подойдешь к ней, познакомишься, скажешь что-нибудь красивое, ты же умеешь… а потом я тебя, так и быть, заменю.
Долгие уговоры все-таки заставили Тхэ Ву выполнить просьбу, и он нехотя, словно шел на эшафот, приблизился к девушке, надев на лицо натянутую улыбку. Девушка оказалась довольно миниатюрной и больше походила на красивую фарфоровую куклу.
– Извините… – Тхэ Ву совсем не знал, что нужно сказать. Она посмотрела на него. – У вас такая светлая кожа, будто луна на землю спустилась. Но луне, наверное, холодно здесь одной?
– Нет, я… – девушка запнулась, снова поправила непослушную прядь.
– Может, вы согласитесь надеть мою куртку…
– А может, ты еще что-нибудь отдашь кроме своей куртки? Часы там, или телефон… а может, у тебя денег в кармане слишком много? – сзади раздался низкий мужской голос.
Тхэ Ву обернулся, увидев перед собой высокого, выше него самого, молодого человека, угрожающе сведшего брови. Сжатые кулаки и накаченные мышцы прекрасно давали понять, что такому человеку лучше не перечить. А еще лучше – совсем не связываться. Девушка вскочила со скамейки и бросилась к нему на шею, хотя для этого ей пришлось вставать на цыпочки.
– Сун Хван, я уже заждалась тебя… – тонко пропела она.
– И вообще, кто ты здесь такой? – он нисколько не обратил внимания на девушку.
– Я просто… она только… я согреть ее хотел… – вконец растерялся Тхэ Ву.
– Воот как… – протянул Сун Хван, мягко отстраняя девушку от себя. – Ну так я тебя сейчас согрею.
Он двинулся на Тхэ Ву, похрустывая костяшками пальцев. А тот готовился к самому грандиозному побегу в своей жизни – в драках он никогда не преуспевал. Тхэ Ву оглянулся, посмотрел по сторонам – на улице было много людей, сложно было бы набрать необходимую скорость, а опасность подошла уже вплотную.
– Стойте, стойте… – неизвестно откуда возник Мин Хон. – Что мой непутевый брат опять натворил?
Широкоплечий парень бросил взгляд на подошедшего. Удивление, промелькнувшее в глазах, через секунду исчезло.
– Он забыл свое место здесь, – угрожающе ответил Сун Хван. – К моей Хва Юн никто не имеет права подходить, особенно такие отбросы, как вы…
– Но она такая симпатичная, грех не спросить у нее – не нужна ли ей помощь или…
Тхэ Ву, молчавший все это время, дернул брата за рукав, пытаясь обратить его окончательно рассеявшееся внимание на Сун Хвана, терпение которого грозило закончиться совсем.
– И нельзя заставлять свою девушку ждать так долго, ведь кто-то может и увести, – продолжал Мин Хон.
– Так, значит, ты с ним не только лицом похож, – палец Сун Хвана указал на Тхэ Ву. – Ну вы у меня оба…
– Ой, что-то я с вами заговорился, а нам с братом еще столько всего успеть нужно… Пока! – на одном дыхании выпалил Мин Хон, схватив Тхэ Ву за руку и побежав в сторону Карибон-дон.
У большого города есть свои преимущества. Однажды потеряв из виду кого-то, человек больше не сможет его отыскать на оживленной улице, особенно, если этот кто-то не хочет, чтобы его нашли. Сделав два шага в сторону, куда рванули братья, Сун Хван остановился и махнул рукой, отказываясь от этой бесполезной затеи – слишком быстро они скрылись в толпе.
– Я больше никогда не поддамся на твои уговоры, – кое-как отдышавшись, сказал Тхэ Ву, усаживаясь на первое попавшееся сидение в автобусе, подъехавшем на их счастье к ближайшей остановке.
– А я больше никогда не буду просить о чем-то такого бесполезного помощника как ты, – в тон ему ответил Мин Хон.
В этот раз в игре каждый старался завладеть мячом первым и больше не отдавать, и казалось, что Тхэ Ву играет против своего же брата. В итоге атака получалась как неуправляемая снежная лавина, и ближе к середине игры потеряла вовсе какой-либо смысл и логику. Впервые за долгое время команда Чонджу была обескуражена такими действиями, хотя обычно сводить с ума противника было именно их основной задачей. Но может, только этому Джам-ёл тайгосу и были обязаны голу, выполненному Тхэ Ву в ворота Чонджу. Помогла ли здесь удача или он действительно хотел показать, что ничем не хуже своего брата, но ему удалось вовремя отреагировать и направить мяч, посланный в штрафную площадку Мин Хоном при выполнении углового удара. И навес пришелся как раз кстати, и вратарь среагировал слишком поздно, и мяч не встретил никаких явных препятствий. Забыв обо всех своих надуманных обидах Мин Хон показал издалека брату большой палец, поднятый вверх, подмигнув и улыбнувшись, ярко и радостно, словно зимнее солнце, отраженное белым снегом. И что было важнее в этот момент – забитый гол или то, что брат на него больше нисколько не раздражен – Тхэ Ву бы не смог определить.
Этот гол стал единственным за всю игру. Единственное, что представлялось возможным – это прерывать все атаки Чонджу еще на середине поля, в центре. И здесь Чхан Ги и Пхён Вун старались как могли. И безбашенность игроков Чонджу на сей раз нисколько не помогла. Один – ноль, очень даже неплохо. Поклон в конце игры у представителей Чонджу вышел каким-то кривым.
– А вы не заметили, что эта красноволосая дама опять пришла сегодня? – спросил Мун Хо, когда они все были в раздевалке. У женщины, которая приходила на их игру уже во второй раз, действительно были волосы, покрашенные в медный оттенок. Были и другие зрители, правда их было совсем немного, и по большей части это были школьники, решившие, что пятница обязательно должна быть выходным днем. Они пришли от нечего делать, часто открыто зевали, но это были не пустые трибуны как на первой игре.
– Ну, это только у тебя было время трибуны разглядывать… – кинул через плечо Чи Ён, собиравшийся с духом, чтобы завязать второй кроссовок.
Это прозвучало как издевательство, а может, Мун Хо это только показалось. Не до конца осознавая, он очень остро переживал то, что его не выпускали на поле уже вторую игру. Он сумел сдержать себя в последний момент.
– И кто бы это могла быть? – задумчиво протянул До Гын, копавшийся в своей спортивной сумке, но поиски оставались неудачными уже которую минуту.
– Какая разница? – отмахнулся Чхан Ги, протягивая ему небольшую пачку сока, который До Гын привык выпивать после каждой игры, но сегодня эта пачка по неизвестным причинам оказалась именно у него.
До Гын взял ее, благодарно улыбнувшись Чхан Ги. Его щеки чуть порозовели. Наверное, в тесном помещении раздевалки было слишком жарко.
– Заметь, наши усилия не пропали даром, – прошептал Мин Хон брату на ухо, незаметно мотнув головой в сторону самого младшего игрока их команды.
Тхэ Ву только пожал плечами, но улыбку все же сдержать не смог.
– Я в этих делах спец, – не сумел удержаться от похвалы самому же себе Мин Хон.
– Да уж, это точно…
– В каких делах? – встрял в разговор Чи Ён, помимо любопытства отличавшийся на редкость хорошим слухом.
– В саморекламе, – как бы между прочим произнес Пхён Вун.
– А… неинтересно, – Чи Ён разочарованно махнул рукой в сторону и вернулся к своим делам.
Отмечать победу над командой из Чонджу, необузданной и действительно сумасшедшей, не было ни сил, ни желания. Главное – выбраться из этого маленького неприглядного стадиона в Кымчхонгу и забыть об этой команде, которая, наверное, даже не знакома с понятием логики, не то, что бы владела ею. И это выматывало больше, нежели блестящая тактика и отточенные движения.
За долгое время попыток превзойти своего брата в спорте Чи Ён привык к большим физическим нагрузкам, и то, что на тренировках кому-то казалось за пределом человеческих возможностей, для него было в порядке вещей. Но в этот раз даже для Чи Ёна напряжение оказалось слишком большим, и до дома он еле добрался.
Открыв входную дверь, Чи Ён первым делом почувствовал аппетитный запах, не свойственный для такого времени суток, – иногда по будням его старший брат задерживался до позднего вечера на работе, а иногда на тренировках по таэквандо, а иногда еще где-нибудь в неизвестных местах, о которых он по большей части умалчивал. А Чи Ён попросту не спрашивал – все равно не ответит. Иногда он искренне удивлялся – как брат все успевает? Учится на последнем курсе в Университете Корё, потом работает в баре… Оставалось только позавидовать.
– О, пришел, наконец? – Чи Вон вышел в прихожую встретить брата.
– Ага, – усталым голосом ответил тот.
– Отлично… – Чи Вон пошел обратно, кинув через плечо: – Ужин на столе.
Увидев роскошный пир на обеденном столе, Чи Ён тут же принялся за него со всей серьезностью. Брат же только сидел, подперев голову руками, иногда подцепляя палочками наиболее вкусный кусочек мяса и посыпая его специями. За окном резко потемнело из-за собравшихся туч, хотя обещали, что этот день будет солнечным.
– Тяжело было с ними играть? – вдруг прервал глухую тишину Чи Вон.
– Да, нелегко, – ответил ему брат, принимаясь за омлет, но так и застыл, поздно обработав информацию. – То есть, что ты имеешь в виду? И вообще, почему ты так рано дома оказался?
– А тебе не говорили, что разговаривать с набитым ртом, по крайней мере, неприлично? – Чи Вон приподнял бровь, резко контрастировавшую со светло-каштановыми крашеными волосами.
Чи Ён вынужден был повиноваться, спорить с братом всегда оказывалось бесполезным делом.
– Так почему ты дома? – повторил он свой вопрос, доев последний кусок омлета.
– Понимаешь… – загадочно начал Чи Вон. – Мне уже давно было интересно, где пропадает мой брат по вечерам. А иногда по утрам в школу не в форме идет… – он немного помолчал, продолжив: – Сегодня как раз в университете самые скучные занятия, а вечером я не работаю, вот я и решил проконтролировать своего младшего брата.
– Следил что ли? – недоверчиво спросил Чи Ён.
– Ну… можно и так сказать, – брат пожал плечами.
– И ты все видел?
– Твои длинные передачи не заметить было невозможно, – Чи Вон усмехнулся.
Чи Ён как-то совсем сник. Его идеальный план, заключавший в себе идею о том, что он покажет свою игру только тогда, когда их команда, и он вместе с нею, станет действительно сильной, потерпел полнейший крах. В излишнем любопытстве Чи Вон своему брату нисколько не уступал.
– Да ладно, ты и вправду хорошо играл, – Чи Вон поднялся из-за стола и дружески хлопнул брата по спине. – Ну, по крайней мере, насколько я это понимаю…
Нечасто Чи Ён слышал от брата похвалу. Если вспомнить точно, то это происходило не более десятка раз за всю жизнь. И вот, сегодняшний день добавился в незабываемую коллекцию дней-похвал от несравненного Ан Чи Вона, его старшего брата. Чи Ён чуть смутился даже, неосознанно почесал затылок, попутно подумал, что давно пора постричься и тут же забыл об этом.
– А разве у вас всегда так мало человек в команде? – Чи Вон принялся убирать со стола.
– Да… – Чи Ён спустился с небес на землю.
– Но это же невозможно, – сказал старший брат и принялся опять напевать раздражающую мелодию, продолжавшуюся уже третий день.
– А, я забыл, – внезапно воскликнул Чи Ён, заставив брата выпустить из рук тарелку, чудом не разбившуюся. – У нас еще один есть, только он пока не может играть.
– Устал? – брат снова напевал мелодию из любимой песни.
– Руку сломал, – мрачно ответил младший. – Но скоро должен поправиться… Да прекрати ты петь эту глупую песню! – вдруг сорвался Чи Ён. – Эти любители восходящего солнца в музыке-то ничего не понимают…
Словно и не слышав последнее громкое замечание, Чи Вон только громче стал напевать мелодию, иногда даже слова воспроизводил, хотя грамотно по-японски мог сказать только несколько фраз, при том, что почти все, что слышал, понимал.
До следующей игры оставалось совсем мало времени, она должна была быть уже во вторник, и крайне ограниченные сроки угнетали. Иногда у кого-то возникало сомнение насчет всего происходящего. Зачем стараться? Ради кого? И велик был соблазн бросить все это и вернуться к своим обычным делам, обычной жизни, полной свободного времени. Порой эти мысли одолевали невыносимо, но ноги сами несли в Янчхонгу, и повернуть назад представлялось уже невозможным. Не сейчас, не сегодня.
– Эй, да сегодня праздник! – раздался громкий голос Мин Хона на добрую половину поля.
Понедельник с самого утра оказался душным, настолько, что даже дышать было трудно, куда там преодолевать препятствия с мячом. Поэтому большая часть времени уходила на короткие разговоры и разглядывание окрестностей, не отличавшихся красочностью и разнообразием.
– Праздник? – тут же отреагировал До Гын, находившийся неподалеку. – Какой праздник?
– Он наконец-то понял, что мяч надо вести с помощью ног, а не цапать руками, – сказал Мун Хо, проходивший мимо.
– А еще я понял, что, если мне понадобится быстро испортить кому-то настроение, то я обязательно обращусь к тебе… – пробубнил Мин Хон. – Но, кстати, нет, ты не угадал. Посмотрите, кто к нам заглянул!
Он указал рукой на главный вход. Жаркий воздух, казалось, струился расплавленным газом, преображая реальность как ему хочется, но все же то была не иллюзия. Кое-как причесанный, немного уставший, чуть застенчивый к ним шел Джа Кён. Он помахал им левой рукой, которая раньше так долго была заключена в гипс. Рука была совершенно здорова.
– О, Ём Джа Кён, ты, наконец, соизволил прийти на тренировку? Вовремя… – произнесла Кёнхва, тут же помечая что-то у себя в блокноте. До этого она сидела в нижнем ряду трибун, безразлично наблюдая за надвигающимся плотным слоем облаков и болтая ногами время от времени. – Ты многое должен отрабатывать, и следует начать прямо сейчас…
– Подожди-подожди… – прервал все ускоряющийся поток слов Чи Ён. – Сегодня он, наверное, еще не может, не все же так просто… Как твоя рука? – обратился он к Джа Кёну.
– Просто отлично, – улыбнувшись, ответил тот, демонстративно сжав и разжав кулак несколько раз. – Вот только, сегодня мне придется все же еще один раз прогулять, если вы, госпожа Ё, не будете против, – обратился он к Кёнхва, чинно поклонившись.
– Хорошо устроился… – пробормотал Пхён Вун, подкидывавший мяч то одной, то другой ногой.
– Все-таки отличная новость, ты теперь снова с нами! – своим веселым тоном До Гын рассеял весь яд от слов Пхён Вуна.
Вдруг горячий воздух рассек внезапный оглушающий звук. Громовая колесница прокатилась по всему небу, заставив Кёнхва вздрогнуть от неожиданности, а Джи Чина – от разрушения гармонии звуков.
– У меня еще одна отличная новость, – неожиданно, как и недавний гром, произнес Квон, долгое время разговаривающий с кем-то вдали от общего действия. На него с готовностью уставились четырнадцать пар глаз. – Только что госпожа Ём Ин Хва, официальный представитель Пухён Ёнхэн, – он обернулся к женщине с волосами цвета красной меди, она стояла чуть позади него, – сообщила мне, что их банк намерен спонсировать нашу команду.
Женщина вышла вперед, чуть поклонилась. Средних лет, не то, что бы молода, и не то, что бы стара, с аккуратно собранными в хвост медными волосами и немного строгим взглядом, сразу предупреждавшем о том, что эта женщина привыкла иметь дело с точными цифрами, она поприветствовала их. Дольше всех ее взгляд остановился на Джа Кёне, она чуть свела свои изящные брови, сжала губы. Джа Кён отвел глаза, стараясь на нее не смотреть, будто она была Горгоной Медузой.
– Я рада, наконец, увидеть вас в неофициальной обстановке, – она все же приветливо улыбнулась. – Надеюсь, наше сотрудничества оставит только приятные впечатления как с вашей, так и с нашей стороны…
Она долго и пространно говорила обо всех финансовых подробностях, и о важности поддержания еще не раскрывшихся талантов в спорте, и еще много о чем, чего запомнить с первого раза было невозможно, но общий смысл был понятен, и он не мог не порадовать. Реклама? Да пожалуйста! Без денежных средств поддерживать нераскрывшиеся таланты все равно невозможно.
– А что это за организация такая? – шепотом спросил Чи Ён, уже успевший заскучать от долгой речи женщины.
– Понимаешь, есть такие специальные здания, там деньги хранятся… – лениво прошептал ему в ответ Пхён Вун, заставив Чи Ёна тут же сжать кулаки от такого обращения. – Так вот, они банками называются. Только это название я никогда не слышал…
Да и никто не слышал. Пухён Ёнхэн открылся всего месяц, или около того, назад. И сотрудничество молодой организации и новичков юношеской лиги казалось взаимовыгодным.
– Надеюсь, вы не подведете нас, как и мы гарантируем вас не подвести, и благодатный дождь успехов принесет нам удачу, – закончила она, выдохнув остатки своей долгой речи.
Вдруг одна за другой на землю начали падать холодные капли дождя. Вода провела долгое время в небесах, напитавшись солнцем, легким небесным ветром, но оставалась все такой же холодной. Оставаться на открытом пространстве дольше не имело смысла.
Ульсан, прекрасный город, раскинувший свое полотно высоких зданий и гладких асфальтированных дорог на юго-восточном побережье Японского моря. Всегда теплая погода и мягкое ласковое солнце – разве можно желать лучшего? Одна из автомобильных столиц, центр техники и электроники, этот город жил словно хорошо отлаженный механизм.
Такой же оказалась и команда из Ульсана. В красно-черной форме, с непроницаемым выражением лиц, до такой степени, что невозможно было угадать, что они предпримут в следующий момент, без лишних движений, но с точными передачами, они показывали чудеса техники и слаженности командной игры. Хае Агма, прошлые чемпионы юношеской лиги, и в этот раз считались фаворитами.
Вторник оказался ненастным днем. Даже солнце скрылось и не желало развеять тревогу, все нарастающую с каждой минутой. Выходя на поле, мало кто надеялся на положительный результат. Будучи наслышаны о непревзойденности команды Ульсана, многие проиграли еще перед началом игры, сдавшись раньше времени. Хае Агма были похожи на машину, каждая деталь которой была связана невидимой нитью с другой, и нить эту разорвать было невозможно, она не пускала даже на их половину поля, куда там, к воротам. Единственный раз, когда удалось прорваться сквозь их оборону, больше похожую на монолит, был, когда До Гын выполнил длинную передачу Чонхо, когда мяч пролетел над доброй половиной поля, словно быстрая неуправляемая волна. И была единственная возможность отправить мяч в ворота соперника, но… Вратарь Ульсана, по совместительству вратарь национальной юношеской сборной, Ку Джи Сок, славился тем, что за этот сезон не пропустил еще ни одного мяча. Не исключением стала и эта игра. Но, к сожалению, не мог похвастать этой замечательной способностью Гу Юн, и вторник оказался для него черным днем, когда он поставил личный рекорд по количеству пропущенных мячей. В итоге, счет остановился на цифрах 0 – 3. Это было первое крупное поражение, но…
– В поражении залог будущей победы, – сказал Квон после долгого молчания. Это были единственные его слова после проигранного матча. Его молчание было хуже всяких ругательств, которые только можно придумать.
Мало кто разговаривал в тот день.
Немногим отличалась и игра на чужом поле в далеком городе Ульсане. Уехав рано утром в прибрежный город, в северную его часть – Самдон-мён, где их ожидала приветливая встреча болельщиков Ульсана и холодный ветер, дующий с моря, игроки Джам-ёл тайгосу вернулись поздно вечером ни с чем, кроме ощущения горечи поражения и кислыми выражениями лиц. Черно-красная машина Ульсана оказалась непреодолимой. За этот сезон она не потерпела еще ни одного поражения, и, теперь казалось, вряд ли потерпит. Скорее мугунхва* расцветет поздней осенью, нежели такое произойдет.
– Они больше на роботов похожи, это не люди, – устало заметил Тхэ Ву.
Это были первые слова, произнесенные кем-то из них, за долгое время поездки по железной дороге, соединяющей Пусан и Сеул. Долгая-долгая унылая, безрадостная дорога, единственным спутником в которой можно было найти лишь затяжной дождь. Капли лениво стекали по стеклу, мало что можно было увидеть в окно. Темнело.
– В том и есть наше преимущество, – вдруг сказал Чонхо, молчавший всю дорогу до того момента. Радостным настроением он тоже не отличался. – Машины действуют по определенной заранее схеме. Разве люди могут быть такими же предсказуемыми?
