Текст книги "Гарри Поттер и Хранитель Ключей (СИ)"

Автор книги: Аргус Филченков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

В совятне царил полумрак, разгоняемый светом немногочисленных факелов. Хедвиг слетела ему на плечо, заставив мальчика слегка пошатнуться, и благосклонно приняла от него брусочек совиного корма.

– Хедвиг, это Гермиона, – представил он белоснежной сове девочку, – Гермиона, угости ее!

Гермиона взяла у Гарри еще один кусочек лакомства и протянула его Хедвиг. Та кивнула и аккуратно взяла корм из тонких пальчиков.

– Хедвиг, у Гермионы проблема. Ее родители не могут писать ей, даже чтобы с днем рождения поздравить, представляешь? – сова возмущенно-сочувственно ухнула.

– Ты не могла бы… – продолжил Гарри, – ну, слетать к ее маме с папой и принести от них поздравление? Ну и… если Гермионе опять станет грустно – пусть она заходит к тебе и пишет родителям, хорошо? А ты будешь дожидаться их ответа, – сова согласно кивнула, – ну… Это как бы подарок тебе, на День Рождения, – улыбнулся Гарри Гермионе.

– Я не буду тебя слишком загружать, честно-честно, – пообещала сове мисс Грейнджер. – Ты подождешь? Я сейчас напишу папе и маме, чтобы они тебя покормили с дороги, – спохватилась девочка.

Она достала из кармана маггловский блокнотик и карандаш, черкнула пару строк и сама привязала послание к лапке Хедвиг. Та радостно – Гарри не слишком загружал ее работой – ухнула и вылетела в окно.

Гарри и Гермиона спустились в библиотеку: до отбоя оставалось всего ничего, а надо было еще успеть сдать книги.

– Спасибо тебе, Гарри. Но все-таки правила нарушать нехорошо! – шепнула Гермиона, когда они расходились по спальням.

====== Хэллоуин, от которого ВОНЯЛО ======

Школьная жизнь оказалась такой насыщенной, что Гарри сам не заметил, как пролетело два месяца с тех пор, как он увидел замок в первый раз.

Странно, но теперь он считал замок не тылом противника, а своим домом: чувство, которого он никогда не испытывал в отношении дома Дурслей на Тисовой, четыре. Разумеется, были еще старушки, но встречи с ними не были привязаны к какому-то одному месту, а дом миссис Кейн был все-таки домом миссис Кейн… И даже постоянное напоминание самому себе о хитропопом директоре и его интригах не могло побороть это чувство, тем более что сам Повелитель Памяти себя пока никак не проявлял – если, разумеется, не считать череды «совершенных случайностей».

К тому же уроки стали намного более интересными, особенно с тех пор, как они изучили самые что ни на есть азы и приступили к отработке более сложной программы.

Тридцать первого октября, в канун Дня Всех Святых, Гарри проснулся от запаха тыквенного пирога, проникшего в ноздри. Настроение стремительно упало, а попный мозг пришел в полную боевую готовность: тыквы, да и сам праздник ассоциировались у него только с «Оранжевым уровнем угрозы», и украшенные «Фонарями Джека» Большой Зал, коридоры и даже классы тоже не слишком добавляли радости.

Он заставил себя улыбнуться Гермионе, как обычно сидящей в Общей Гостиной. За октябрь и конец сентября она, к слову, уже дважды просила у него разрешения воспользоваться услугами Хедвиг. И вообще они иногда разговаривали, а один раз даже не об учебе. Но подсаживаться к ней на диванчик Гарри не стал, чтобы своим кислым видом не портить девочке настроение.

Впрочем, на первом же уроке профессора Флитвика он полностью забыл обо всем этом: сегодня они должны были перейти от простых, тренировочных движений палочкой к своему первому заклинанию: от них требовалось посредством левитационных чар поднять над партой почти невесомое перышко. Нет, разумеется, для Гарри это заклинание было не первым, да и для многих учеников из волшебных семей, как он подозревал, тоже, но все-таки…

Разумеется, профессор Флитвик предупредил их о важности четкого представления конечного результата, точных движений палочкой и правильного произношения, приведя в пример какого-то волшебника, попавшего под копыта буйвола из-за одной-единственной ошибки. Или на рога, Гарри пропустил это мимо ушей.

Гарри сел с Шимусом Финнеганом. Невилл глядел на него умоляющими глазами, но ему пришлось довольствоваться обществом Дина Томаса: маленький ирландец заинтересовал Гарри страстью к испепелению всего, чего он касался палочкой. А по части взрывов к выпуску он должен был превзойти близнецов. Так что Гарри раздумывал, не подарить ли ему на Рождество одну замечательную поваренную книгу, которой все же поделилась с ним Шарлин. А заодно и учебник химии – его страшно интересовало, можно ли из драконьего навоза получить драконью селитру и в чем, собственно, будет ее отличие от обычной, а времени на собственные эксперименты не было и не предвиделось. Зануда и заучка сидела с Роном, и трудно было понять, кто из них более несчастен.

Ни Шимус, ни Невилл не подкачали: первый испепелил свое перышко с четвертой попытки (три предыдущих не дали вообще никакого эффекта), а второй свое, как обычно, потерял, так что им обоим пришлось просить запасные

Гарри, казалось, все делал правильно, но перо только подрагивало на столе.

– Мистер Поттер, – пропищал профессор Флитвик, – дозируйте силу осторожнее! Такое впечатление, что Вы пытаетесь наколдовать «Редукто» или «Релашио»!

Гарри хмыкнул и чуть-чуть снизил напряжение. Перышко дернулось и подпрыгнуло на полдюйма. Через несколько попыток у Шимуса тоже получилось нечто схожее.

Рон впереди махал руками как мельница, но его перо как будто приклеилось к парте.

– Надо произносить так: «Винг-гАр-диум Леви-О-са», в слоге «гар» должна быть длинная «а», – поучающим тоном втолковывала ему Гермиона, но Рон только больше злился.

– Попробовала бы сама, раз такая умная! – буркнул он.

Гермиона решительно поддернула рукава мантии, четко, с выражением продекламировала «Вингардиум Левиоса», сопровождая формулу идеальным, на взгляд Гарри, движением палочки, и их с Роном перо, взлетев, остановилось на высоте ровно в требуемые пять футов от пола.

– О, великолепно! – зааплодировал профессор Флитвик. – Все видели: мисс Грейнджер удалось! Один балл Гриффиндору, мисс Грейнджер!

Разумеется, Рон еще больше расстроился и весь остаток урока бросал на соседку недобрые взгляды.

– Неудивительно, что ее никто не выносит, – пробормотал он, складывая учебники в сумку уже после конца занятий. – Она же настоящий кошмар!

– Ты, Рон, все-таки дурак. Она же тебе помочь хотела, – заметил Гарри, увидав, как задрожали губы девочки. Рон скривился:

– Она беспокоится только о баллах и оценках. И понятно, почему с ней никто не хочет дружить. Она должна бы уже понять это!

Гермиона скрылась в толпе, которая, впрочем, тоже быстро рассосалась. Гарри нырнул в пустующий класс, положил утащенное из класса перышко на сломанную скособоченную парту, повел палочкой, как тысячи раз водил той, барабанной, вдоль линий на плакате и негромко крикнул «РЕДУКТО!». Перо разлетелось в мелкую пыль.

– Нифига ж себе, – послышался от приоткрытой двери изумленный голос Шимуса, – научишь?

Гермиона не появилась ни на следующих занятиях, ни на обеде. Лишь спускаясь на банкет в честь Хэллоуина в Большой Зал, Гарри услышал, как Лаванда и Парвати шепчутся о том, что она с самого утра засела в женском туалете и отказывается выходить оттуда.

Гарри тоже не хотелось идти в зал – в конце концов этот день для него вряд ли был праздничным, и он решил тоже найти укромный уголок и не то, чтобы поплакать, а погрустить. В его кармане лежала ксерокопия табеля мамы и фотография ее дома, и ему не очень-то хотелось веселиться в день ее и папиной гибели. Что в спальне, что в Общей Гостиной его непременно начали бы тормошить, так что он прошелся по опустевшим коридорам и спрятался за доспехами в глубокой нише.

В конце концов, сегодня почти все блюда были из тыкв, а с прошлого года тыквы он ненавидел в любой форме. Особенно тыквенный пирог.

Он сидел, не думая ни о чем, пока не услышал чьи-то стремительные шаги. По коридору почти бежал профессор зельеварения, направляясь прямиком к Запретному Коридору. Гарри понял, что неудачно выбрал место для уединения и, когда шаги Снейпа затихли за углом, выбрался из-за доспехов и побежал в противоположную сторону.

Он успел спуститься всего на один этаж, когда услышал доносящиеся из Большого Зала звуки грандиозного переполоха. Гарри перешел на шаг и за первым же поворотом столкнулся с Роном и Невиллом, бегущими навстречу.

– Там… Т-тролль! Т-тролль в п-подземельях! П-профессор К-квиррелл п-прибежал и с-сказал! – пропыхтел Невилл на бегу.

– А заучка хнычет где-то тут, в сортире, – кинул через плечо Рон, – и ничего не знает! Мы решили предупредить, а то Перси не до нее, а нам до профессоров было не добраться.

Невилл выглядел обеспокоенным, а Рон – слегка пристыженным. Видимо, реплика Гарри тогда, после урока Флитвика, все-таки пробила броню его бесцеремонности.

Гарри рванул за ними. За очередным поворотом им в нос ударил запах – запах общественного туалета, приправленный ароматом недельной выдержки носков. Вслед за ними послышалось шарканье огромных подошв: что-то большое двигалось им навстречу.

– Это т-тролль! – прошептал Невилл. – Но что он д-делает на втором этаже? Он же д-должен б-быть в подземельях!

– Тролли тупые, – с видом знатока объяснил Рон. – Он мог подземелье и с Астрономический Башней перепутать. Удивительно, что он вообще смог пробраться в замок!

Они осторожно заглянули за угол и увидели громадную, не меньше двенадцати футов ростом, фигуру цвета камня с лежащей в огромной лапище дубиной не меньше, чем пяти футов длиной. Ну, или она им такой показалась.

Тролль – а это определенно был он – с ошарашенным видом стоял посреди коридора, его ноздри шевелились. Внезапно чудище тяжело, всем корпусом, повернулось налево и, пригнувшись, скрылось за какой-то дверью.

– Надо запереть его там, – шепнул Гарри и ринулся вперед. Как только он, наконец, дернул на себя ручку и щелкнул ключом, за дверью раздался исполненный ужаса девчоночий визг.

– Это ж-же т-тот с-самый т-туалет! – стремительно, с ужасом в голосе, прозаикался Невилл.

Рон среагировал мгновенно – провернул ключ обратно и распахнул дверь. Гарри влетел внутрь.

В паре ярдов перед ним маячила огромная задница, по виду – каменная. «Это какой же мозг там должен быть», – почему-то подумал он. За задницей покачивалась из стороны в сторону та самая дубина, а у дальней стены, вжавшись в простенок между двумя умывальниками, замерла Гермиона.

Тролль, не обращая внимания на шум за спиной, сделал шаг вперед, сразу приблизившись к девочке футов на пять.

– «ЭКСПЕЛЛИАРМУС!» – Гарри пришлось упасть на пол, причем он, как ему показалось, использовал «это», но как бы наизнанку, не чтобы прыгнуть повыше, а чтобы побыстрее прижаться к полу. Пять футов узловатой древесины пронеслись там, где только что была его голова и оставили огромную вмятину на противоположной стене коридора.

Он оглянулся назад: Рон и Невилл, похоже, вовремя отпрыгнули в сторону от дверного проема, по крайней мере, их тел на полу не наблюдалось. Тролль стоял вполоборота, видимо, его развернуло, когда дубина вырвалась из его рук и отправилась в полет. Он с сомнением посмотрел на лежащего на полу Гарри, потом на собственные пустые руки. Кто знает, что произошло бы дальше, но тут Гермиона удивленно посмотрела на сбившуюся при повороте набедренную повязку чудища и строго заявила:

– Ты же мальчик! А мальчикам сюда нельзя!

Тролль с недоумением выслушал это Очень Важное Школьное Правило. Впрочем, размышлял он недолго и снова развернулся к Гермионе, видимо, надеясь на более подробные разъяснения. Гермиона еще глубже вжалась в стенку – вероятно, столь явное пренебрежение правилами было для нее в новинку даже по сравнению с выходками Гарри, Рона и Невилла.

Гарри вскочил прямо из положения «на пузе» и обнаружил себя уже на спине тролля. То, что шкура тролля отражает или ослабляет почти все заклинания, он успел вспомнить, так что его палочка была сейчас совершенно бесполезным куском дерева, единственное, что он мог – это ткнуть ей в глаз чудовища. Однако получилось не совсем так, как он задумывал – видимо, подкачало знание анатомии магических существ, так что палочка вошла в широкую ноздрю тролля и погрузилась в нее не меньше, чем на треть.

Очень-Быстрый-Решительный-Гарри-Внутри-Головы попробовал наколдовать впервые получившееся у него сегодня «Редукто» – ведь кончик палочки был уже глубоко внутри носа чудовища, и шкура не могла больше служить троллю защитой. Но, к сожалению, о том, чтобы пошевелить палочкой в нужном жесте не было и речи, а сам тролль вряд ли согласился бы крутить шеей так, как это следовало для формирования правильного рисунка заклинания. Вместо этого он поднял руку, схватил Гарри за шиворот и бросил спиной вперед прямо в Гермиону.

«Наверное, он хочет сделать из нас сэндвич», – подумал Гарри. Гермиона была довольно тверденькой, и, если бы не «это», они оба сползли бы по стеночке без сознания.

За спиной тролля в проеме двери показался Невилл. Он метнул в тролля камень, выпавший из стены в результате удара дубины, и попал прямо в затылок зверюге. Однако тролль не обратил внимания на это мелкое недоразумение и сделал еще один шаг вперед, мотая так и торчащей из ноздри палочкой Гарри.

Что-то тонкое касалось правой руки мальчика, и Очень-Быстрый-Гарри буквально вырвал из дрожащего девчоночьего кулачка это «что-то». Он не волновался, послушает ли его палочка Гермионы – для волнений просто не было времени. Он сам был мальчиком, он часто участвовал в драках – не по своей воле, – и он прекрасно знал, где у мальчиков самое болючее место.

– «РЕДУКТО!!!» – тролль дернулся, согнулся, прижимая обе руки к пораженному органу, и плюхнулся на задницу. Замок тряхануло.

Левой, свободной рукой Гарри ухватил руку Гермионы и попытался вытащить ее из туалета, пока противник был занят своим внутренним миром. Но та словно приросла к полу: они с троллем подвывали почти синхронно, с разницей примерно в две октавы.

– «ВИНГАРДИУМ ЛЕВИОСА!» – сбоку от раскачивающейся вперед-назад зеленовато-серой лысой макушки Гарри увидел рыжую шевелюру Рона, уверенно сопровождающего палочкой ту самую дубину. Пять футов дерева на секунду зависли над головой тролля, а потом со всей силой опустились вниз. Туалет потряс еще один удар, когда тролль свернулся на полу в позе эмбриона, снеся дверь в туалетную кабинку и разбив головой унитаз.

Гарри колотило, и он никак не мог перевести дух. Рон застыл на месте с поднятой палочкой, непонимающе глядя на результат своего труда.

– Он… он мертв? – первой нарушила тишину своим писком Гермиона, тоже свернувшаяся клубочком где-то под раковиной.

– Не думаю, – ответил Невилл, обретя дар речи вторым. – Я п-полагаю, он просто в н-нокауте. У троллей очень т-толстый череп.

Гарри нагнулся и всунул палочку Гермионы в так и не разжатый кулачок хозяйки, сделал три шага, снова нагнулся и вытащил из носа тролля собственную палочку, покрытую чем-то вроде полузасохшего серого клея.

– Фу, ну и мерзкие у него сопли, – он вытер палочку о набедренную повязку тролля в том месте, где ее не закрывали прижатые к низу живота лапищи.

Видимо, они слишком громко шумели, потому что уже через несколько секунд, отпихнув в сторону так и стоящего в дверях Невилла, внутрь ворвалась профессор МакГонагалл, за ней отчего-то хромающий, но стремительный профессор Снейп, а уже за ними – нетвердо ступающий профессор Квиррелл. Квиррелл взглянул на тролля, тихо заскулил и тут же плюхнулся на пол, схватившись за сердце. Снейп нагнулся над троллем.

– Не беспокойтесь, Квиринус, ценное имущество не пострадало. Максимум – нарушена репродуктивная функция. Второй… Хотя, наверное, все же третий, я забыл про желудок, так вот, третий по значимости орган поврежден не так сильно, так что можете забирать Вашего воспитанника, – прошипел он, демонстративно не глядя на Гарри.

– Как вы могли! – в голосе профессора МакГонагалл бушевала холодная ярость. – О чем, позвольте вас спросить, вы думали?!

Рон так и держал в поднятой вверх руке свою палочку, и Гарри почему-то хотел, чтобы он опустил ее как можно быстрее.

– Вам просто повезло, что вы все остались живы! Почему вы не в спальнях?! – Гарри никогда не видел ее настолько разозленной. У нее даже губы побелели. Снейп выпрямился и глядел на Гарри таким взглядом, что он подумал: скоро он снова увидит мисс Стрит, миссис Кейн и миссис Бересфорд просто потому, что вот теперь-то его, наконец, исключат из школы. Если, конечно, его не разделают на ингредиенты прямо здесь и сейчас, тогда он увидится с ними чуть позже.

Вдруг из тени под умывальником раздался слабый дрожащий голосок:

– Профессор! Гарри, Рон и Невилл оказались здесь только потому, что искали меня.

– Мисс Грейнджер!

Гермиона поднималась вдоль стеночки, опираясь на нее спиной.

– Я… Я подумала, что никогда не видела троллей… Но решила, что могу с ним справиться, ведь я волшебница, и я прочитала все-все книжки, в которых о них написано…

Рон, наконец, уронил палочку: кто бы мог поверить, что Гермиона Грейнджер – та самая Гермиона Грейнджер! – может так легко и непринужденно врать прямо в лицо своему декану! Правда, Гарри не дал бы ей за актерские способности выше «Слабо», но тут следовало учитывать дурное влияние миссис Кейн и его собственные страдания в прошлом году. Уж слишком честным и ясным взглядом смотрела она прямо в лицо МакГонагалл.

– Если бы они не нашли меня, я уже была бы мертва, – продолжала Гермиона, – сначала Гарри отобрал у т-тролля дубину и засунул ему палочку прямо в нос. Потом Невилл попал ему в голову камнем, там, по-моему, шишка, а еще потом… Потом у меня выпала палочка, а т-тролль сел и схватился за… ну… за репродуктивную функцию. И в конце Рон оглушил его прямо его же собственной дубиной! – закончила она.

МакГонагалл посмотрела на валяющиеся рядом с троллем камень и дубинку, затем быстро отобрала у них у всех палочки и проверила на заклинания: Гарри уже слышал подобную словесную формулу там, на записи с лужайки.

– «Редукто!» – воскликнула она. – Откуда Вы, мисс Грейнджер, узнали про «Редукто»?

– Эээ… я услышала про него сегодня, от профессора Флитвика, – Гермиона все еще была в шоке и отвечала буквально, – и… про «Релашио» тоже…

– Поразительно. Мисс Грейнджер, глупая Вы девочка! Как Вам могло прийти в голову, что Вы можете усмирить взрослого горного тролля, даже если Вы и освоили какие-то заклинания третьего курса?!

Гермиона пыталась было что-то возразить, но, взглянув на быстро помотавшего головой Гарри, уставилась в пол. Честно говоря, он не ждал от нее ни подобной сообразительности, ни столь решительной жертвы: ведь она совершенно сознательно представила дело так, что якобы она сама грубо нарушила школьные правила. И все для того, чтобы отмазать от наказания их троих и скрыть его маленькую тайну.

Гарри даже посмотрел на Снейпа – вдруг и тот заодно достанет из кармана упаковку шоколадных лягушек и начнет раздавать их им прямо сейчас? Но Снейп только морщился, похоже, от боли, и злобно зыркал. С презрением – на лежащего без сознания Квиррелла, с обычной ненавистью – на самого Гарри.

– Что ж, даже выслушав вашу историю, мисс Грейнджер, я все еще считаю, что вам просто повезло. За Вашу самонадеянность, мисс Грейнджер, я снимаю с факультета пятнадцать баллов, – сухо произнесла профессор МакГонагалл. – Я была о вас очень высокого мнения и весьма разочарована вашим проступком. Если с вами все в порядке, вам лучше вернуться в башню Гриффиндора. Все факультеты заканчивают прерванный банкет в своих гостиных.

Гермиона охнула и, понурившись, побрела к выходу, Гарри проследовал за ней, а уже почти в дверях к ним присоединились Рон и Невилл.

– Но, – уже на выходе нагнал их тот же голос, – поскольку далеко не каждый первокурсник способен справиться со взрослым горным троллем, каждый из вас получает по пять баллов. И обо всем случившемся я доложу профессору Дамблдору. Вы можете идти.

– Мистер Поттер, – остановил Гарри голос Снейпа, – минус пять баллов с Гриффиндора за ненадлежащее состояние волшебной палочки. Многие выделения волшебных существ разрушают как деревянную основу, так и сердцевину. И я уверен, что приобрести набор для ухода за палочкой Вам просто не хватило мозгов.

Гарри обернулся и посмотрел сначала на подбородок Снейпа, а затем на свою палочку и обнаружил на ней единственный еле заметный серый потек.

– Да, профессор! – ответил он и отправился догонять остальных.

– Чертов змей, – бормотал Рон, когда они, уже двумя этажами выше, шли к лестнице, ведущей в башню Гриффиндора, – нашел все-таки способ оставить нас ни с чем.

– Это н-несправедливо, – согласился Невилл.

Гарри промолчал. Им оставили жизнь и память, и их оставили в школе, этого было достаточно, по крайней мере – для чертова оранжевого Хэллоуина. И надо было послать сову в Косой Переулок и все-таки купить тот самый набор.

– Гермиона, – спросил он идущую рядом девочку, – а какая функция у него, ну, у тролля пострадала? Я не расслышал.

– Репродуктивная, – тихо ответила та.

– А что это такое? – девочка покраснела.

– Это есть в книжках по анатомии и физиологии, – почему-то совсем уж шепотом сказала она. – Ты мог бы прочитать об этом и сам.

Гарри пожал плечами. Вместо объяснения одного непонятного слова она подкинула ему и второе (слово «анатомия» он знал и так). Гарри уже подумал было, что даже такое событие не может изменить характер заучки, но она вдруг остановилась и взяла его за обе руки, глядя прямо в глаза.

– Гарри, – так же тихо сказала она, – я… я сначала как в тумане была и ничего не понимала, но…

– Но ты здорово нас отмазала, – сказал Гарри, – спасибо тебе.

– Это вы молодцы, – прошептала Гермиона, – и это вам спасибо. Если бы не вы…

Невилл и Рон остановились в двух шагах дальше по коридору и смотрели на них.

– Ну, сначала я запер тролля вместе с тобой, – опустив глаза, признался Гарри, – извини…

– Ты думаешь, тролля остановил бы замок, если бы он захотел выйти? – слабо улыбнулась девочка, – он же уже был внутри и уже смотрел на меня. Наоборот, когда дверь хлопнула, он на секунду отвлекся. И если бы я не растерялась, я могла бы за это время спрятаться. Так что вы меня спасли. И… я должна…

– В старых к-книгах написано, что между д-друзьями не бывает долгов, – заметил Невилл, – ой!

– Все нормально, Невилл, – успокоил его Гарри, – мы с ней действительно друзья. Я не могу не считать вас всех – и ее тоже – друзьями после… такого.

Рон с Невиллом кивнули.

– Согласен. Если бы не Невилл с камнем, я бы не догадался, что тролля можно огреть его же дубиной, – самокритично, Гарри аж рот раскрыл, признался Рон, – ну и, если бы не твой нудеж на уроке, у меня не получилось бы заклинание, – обратился рыжик к Гермионе.

– Правда? Я правда ваш друг? – хрипло спросила она.

– Для меня ты точно друг, – сказал Гарри.

– Я чуть рядом с троллем не грохнулся, – согласился Рон, – когда услышал, что отличница и заучка врет преподавателям. Ты правда молодец и классная девчонка!

– Так странно, – задумчиво сказала Гермиона. – Оказалось, что надо было всего-навсего вовремя соврать… А я все время хотела помочь факультету, заработать для него баллы… Я думала, что…

– Баллы ерунда, – авторитетно заявил Рон.

– Да что ты… – снова возмутилась Гермиона.

«Нет, ну ничем ее не возьмешь!» – подумал Гарри. Ему очень захотелось поговорить с миссис Кейн, причем и с Шарлин, и с Самантой. Но их не было, и приходилось выкручиваться самому, чтобы не разрушить то, что, наконец, возникло между ними всеми.

– Рон прав, – сказал он. – Вот представь, что они с Невиллом – меня они уже потом встретили и рассказали все – не рванулись бы сразу тебя спасать, а побежали бы искать преподавателей. Ну и те начислили бы им баллы, за ответственность. А с тебя бы баллов не сняли по причине… – он не стал продолжать, все было и так ясно. – Кому от этих баллов была бы радость?

– Уж точно не мне, – вздохнула отличница и заучка. – Я… Я подумаю.

Невилл и Рон двинулись к башне. Гарри хотел бы пойти за ними, но Гермиона остановила его: она так и держала его руки в своих.

– Я вспомнила, но слишком поздно, – сказала она. – Почему ты не признался, что это ты повредил троллю... эээ… функцию? Почему ты отдал славу мне? Теперь мне срочно нужно учить «Редукто»!

– Потому что слава мне не нужна. Меня от нее тошнит уже! – почти крикнул Гарри.

– Гермиона, – продолжил он уже спокойнее. – Не могла бы ты оказать мне дружескую услугу?

– Снова соврать? – спросила она, прищурившись.

– Не надо. Просто… не выдавай меня, а? Невилл и Рон были за дверью и ничего не видели. Палочка – твоя. Так что остаешься только сама ты. Понимаешь… Вокруг меня и так столько… А на вашем фоне я затеряюсь. Может быть.

– Хорошо, Гарри, – покладисто согласилась девочка. – Но ты научишь меня этому заклинанию. А то я не смогу достаточно убедительно... эээ… умалчивать. Хотя это все равно неправильно! – возмутилась она.

Наутро Гарри обнаружил над своей кроватью прикрепленную на стене дубинку, а над кроватью Рона – украшенное сушеными лавровыми листьями сиденье от унитаза, который своей головой снес тролль, когда Рон оглушил его. Разумеется, это была работа близнецов и, разумеется, они не сказали Гарри, ни что они припасли для Гермионы, ни как им удалось пробраться в девчачьи спальни. Охотницы гриффиндорской квиддичной команды Анжелина, Алисия и Кэти тоже только хихикали, но сказали, что Гермиона пыталась сорвать «это», и, когда у нее не получилось, она просто махнула на «это» рукой.

Невилл пристроил на тумбочке тот самый булыжник, который обнаружил у себя под подушкой.

С тех пор они вчетвером старались везде и всегда держаться вместе. Первые несколько дней Гарри, Невилл и Рон даже по очереди провожали Гермиону до туалета, оставаясь, разумеется, снаружи. С палочками наготове, просто на всякий случай.

====== Собака бывает кусачей ======

В начале ноября погода сильно испортилась. Расположенные вокруг замка горы сменили зеленый цвет на серый, озеро стало напоминать заледеневшую сталь, а земля каждое утро белела инеем. Из окон башни Гарри несколько раз видел, как Хагрид размораживал метлы на площадке для обучения полетам. Хагрид был одет в длинную кротовую шубу, огромные ботинки, утепленные бобровым мехом, и варежки из кроличьей шерсти.

Хедвиг доставила Гарри набор для ухода за палочкой и три книги: «Квиддич сквозь века», «Взлет и Падение Темных Искусств» и «Историю Хогвартса»: многие несообразности из жизни волшебников требовали объяснений, а история с правилом подсчета квиддичных очков показала, что корни некоторых странностей лежат где-то далеко в глубине веков. Как решил Гарри, волшебники настолько не любили менять свою жизнь, что совершенно сознательно и даже демонстративно не обращали внимания на происходящие вокруг перемены.

Гермиона немедленно завладела книжкой про квиддич: она очень волновалась за Гарри. И в самом деле: согласно истории, большинство происшествий на поле происходило именно с ловцами, хотя смертельные случаи были редки. От нее же Гарри узнал, что существует около семисот способов нарушить правила, и все они были использованы во время финального матча Чемпионата Мира 1473-го года, и тогда же прямо посреди матча прямо с поля пропал рефери, которого через несколько месяцев нашли в пустыне Сахара.

Гарри подумывал и о том, чтобы заказать что-нибудь почитать и по законам магического мира, но выяснилось, что кодекса законов как такового у магов не было: их жизнь регулировали отдельные постановления волшебного парламента – Визенгамота, указы Министерства Магии (с начала восемнадцатого века, когда это министерство и было создано), и даже нигде и никем не записанные традиции. То есть, чтобы разобраться во всем этом, надо было или годами учиться, как Невилл у собственной бабушки, или иметь большую библиотеку, а скорее всего и то, и другое одновременно.

Держать библиотеку ему было негде: вряд ли дядя и тетя обрадуются волшебным книгам на полке, а хранить их у миссис Кейн или ее подруг было бы противозаконно из-за Статута Секретности, уж это-то Гарри выяснил точно. Не то чтобы его это остановило бы, но, как сказал ему Перси, магглы часто даже не могут прочитать, что написано в волшебных книгах. Интересно, справится ли с этой проблемой ксерокс?

В любом случае, времени на изыскания не хватало. Гарри уже подумывал, как бы задействовать совершенно уникальные способности мисс Грейнджер, точнее, теперь уже Гермионы, зарываться в книги и использовать ее для поиска важной и интересной информации. В принципе, девочка была бы только рада, но, к сожалению, к ее работоспособности, идеальной памяти и фантастическим навыкам чтения не прилагалось дара отделять важную информацию от интересной, так что проще было спрашивать у нее, где можно найти то-то и то-то, а потом уже разбираться самому.

Массу времени и сил отнимали у Гарри Рон и Невилл. Его с Невиллом еженедельная игра в «как не расплавить котел» требовала от Гарри изрядной подготовки. Перед каждым уроком зельеварения приходилось внимательно изучать рецепт и пытаться предугадать, что именно и когда именно попытается сделать пухлик, чтобы испортить зелье с максимальным уроном для окружающих. Чаще всего предотвратить катастрофу удавалось, и пока счет был 7:1 в пользу Гарри, при одной ничьей. Но в любом случае после каждого урока Невилл выходил из класса с кистями рук, покрасневшими от постоянных шлепков по ним.

Гарри уже подумывал достать из чемодана барабанную палочку и работать ей, так болючее и, пожалуй, на четверть секунды быстрее, но профессор Снейп такой педагогический прием вряд ли оценил бы и снял бы еще больше баллов. Кстати, на первом же уроке после Хэллоуина Снейп минут пять гипнотизировал волшебную палочку Гарри, даже понюхал, не беря в руки, естественно, но удалился с тяжелым вздохом, так и не сняв баллы. Он все еще хромал.

Рон же постоянно вовлекал Гарри в разговоры о квиддиче, занимавшие не меньше времени, чем тренировки с тираном и деспотом Оливером Вудом. Вуд считал Гарри своим секретным оружием и устраивал тренировки так, чтобы никто не видел нового ловца. Мальчик сомневался, что после того представления с метлой это имело смысл, но решил не спорить. Все равно Малфой, Крэбб и Гойл довольно громко пообещали капитану команды Слизерина Маркусу Флинту притащить на ближайшую игру матрас, чтобы ловить им «этого неумеху», когда он свалится с метлы.

Первый матч сезона, «Гриффиндор – Слизерин», должен был состояться в субботу. Вечером четверга вся четверка спустилась в уже покрытый инеем двор. Там Гермиона показала класс: достав из кармана стеклянную баночку из-под джема, она зажгла в ней маленький синий огонек. Огонек согревал, но не обжигал руки и не стремился выбраться из банки, так что ее совершенно спокойно можно было, например, положить в карман: несмотря на идущее от пламени тепло, стекло оставалось совершенно холодным.