Текст книги "Merry dancers: продолжим? (СИ)"
Автор книги: Anya Shinigami
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 38 страниц)
***
– Мистер Суон, прошу, уделите мне хотя бы одну минуту вашего времени… – Аврора успела заблокировать туфлей дверь, прежде чем та закрылась у самого её носа.
Леди Малфой возникла на пороге его дома в Хемпшире на следующий день после крестин в доме Блэк, удивив Эрла несказанно. Будучи человеком организованным и пунктуальным, он не любил внезапностей и незапланированных визитов, в его жизни всё всегда было расписано по пунктам, и имелся даже ежедневник, в котором отмечалась каждая минута его существования.
– Леди Малфой, вы ведете себя неподобающе! – хмуро процедил Эрл, выпихивая тапкой её ногу из проёма. – В приличном обществе принято сообщать о своём визите, а не вламываться в чужой дом без приглашения.
– Я ещё на улице, – мрачно парировала она и, поджав губы, приложила все усилия, чтобы открыть треклятую дверь, но та так и не поддалась. – Мистер Суон, если вы себя так ведете, то догадываетесь, зачем я пришла, я поняла ваш знак на крестинах Беллы… Я знаю про Дары Смерти и то, что их символику принимают за знак Геллерта Грин-де-Вальда, вы были его последователем?
Воспользовавшись моментом, когда Суон опешил, Аврора поднатужилась и дернула дверь на себя, едва не завалившись назад.
– Побойтесь гнева всевышних сил! – рявкнул он; лицо его постепенно начало покрываться пятнами ярости. – Что вам от меня нужно? – более спокойно продолжил Суон, уже не пытаясь закрыть перед её носом дверь.
Отряхнув пальто от несуществующей пыли, Аврора выпрямилась и скрестила руки на груди, привалившись плечом к поддерживающему прохудившийся козырек входа столбцу.
– Может быть, вы всё-таки пропустите меня, мистер Суон? – она сощурила левый глаз, пытаясь просверлить взглядом негостеприимного хозяина небольшого домика.
– Нам не о чем с вами говорить, – снова пошел тот на попятную.
– Брошь в виде пчелы, я видела, как вы смотрели на неё. Что она означает? – Аврора терпеливо ожидала ответа, но Эрл как воды в рот набрал. – Хорошо, я скажу вам, что мне уже известно, что эти брошки, я уверена, их много, носили последователи Грин-де-Вальда, значит, у вас есть одна такая… – но она вдруг осеклась, серьезно задумавшись, даже не заметила, как на нос упала капля начинающегося дождя; у Эрла фамилия начиналась на другую букву, нежели на двух брошках с инициалами, а значит, что многое начинало расходиться – как и родство Глории с Джеки, что казалось маловероятным, так и наличие брошки у Эрла – что больше походило на правду. – Нет, не так… – сама себя осекла Аврора. – Вам знакома фамилия Лесовская, Глория Лесовская – безвременно ушедшая супруга Эзраэла Эдгара Уидмора?
Вслед за удивлением на лице Суона проступило неожиданное облегчение.
– Впервые слышу, и нет у меня никакой брошки, – он выставил перед собой ладонь, останавливая настырную девицу от новых вопросов. – Вам никто не скажет, леди Малфой, даже не пытайтесь узнать. Я, несомненно, видел этот символ, но и мне мало что известно, – он очень старательно делал честные глаза, но Аврора прекрасно знала этот взгляд, который она и сама частенько использовала.
Суон явно не собирался ничего говорить, а применять к нему заклинания, вертевшиеся на языке вот уже пару минут, Аврора не хотела. У неё в голове зародилась и тут же угасла мысль о просьбе помощи у Каспара, окончившего факультет менталистики, ведь дедушка ни за что не согласился бы помочь… Аврора не была сильна в леглименции, знала лишь её основы. Сделав умоляющий взгляд голодного котёнка, она покрутила обручальное кольцо на пальце и с видом истинной нуждающейся попросила:
– Дайте мне хотя бы зацепку, где искать… Я ищу эту информацию не с целью получить выгоду, я всего лишь ищу родственников моей подруги, – о том, что подруга погибла семь с половиной лет назад, она умолчала. – Всё, что осталось у неё от родителей – эта брошь с инициалами. Да-да, я предполагала, что вы сможете рассказать мне хотя бы что-то об этих Лесовских, или, хотя бы, о Глории, но, боюсь, мне так и придется слоняться в темноте, выдумывая очередные догадки, – она придала своему голосу такой вселенской скорби, что могло показаться, будто этот мир воистину жесток и несправедлив.
Эрл Суон только закатил глаза и цокнул, не веря ни единой уловке леди Малфой, на волосах которой уже собирались бисерины мелкой мороси. Дождь обещал быть сильным, судя по черноте туч, тянущихся с востока, только бедная «безутешная» девушка не собиралась в спешке покидать Суона, чтобы не испортить дорогое твидовое пальто. Похоже, она всё ещё надеялась на приглашение в дом…
– Леди Малфой, увы, я действительно ничем не могу вам помочь, – он придал своему голосу сожалений, но, на минуту задумавшись, сжалившись, сказал: – Фамилия Лесовская – вымышленная – это всё, что мне известно. А теперь уходите, пока не начался сильный дождь…
***
В это время Аврора обычно готовилась ко сну, заплетала косу, сидя за своим туалетным столиком, уже облаченная в ночную сорочку до пят – скромную, неприглядную, однако сделанную из тончайшего хлопка и сильно придающую ей возраста. Эта сорочка, подаренная леди Арабеллой, сильно раздражала Абрахаса своей старомодностью; каждый раз, ложась в постель со своей супругой, он видел в ней преграду для желания. Раздражать ни в чем не повинная тряпка стала с тех пор, как в его жизни появилась Полетт, и супружеский долг, который приходилось исполнять чаще обычного из-за попыток Авроры забеременеть, становился автоматическим действием, как утренний кофе, а ночная рубашка – как неприятная плёнка от молока. Неужели нельзя было от неё отказаться вовсе?
– Ты сегодня что-то поздно, – накладывая одну прядь волос на другую, пробубнила Аврора невнятно, держа в зубах белую атласную ленту.
– Не мог вырваться со встречи, ты же знаешь мистера Уилкиса, он как никто другой щепетилен в организационных вопросах, думаю, что мы всё же откажемся от идеи построить фабрику в Италии. Там слишком большая конкуренция, – рассказывал он отрешенно, снимая с себя пиджак и пытаясь развязать узенький галстук, чья петля оказалась слишком сильно затянута.
Он и не заметил, как Аврора, закончив с волосами, оказалась возле него и осторожно чмокнула в щеку, заставив Абрахаса вздрогнуть и неуклюже отстраниться. Сделав непонимающее лицо, она чуть насупилась, но обычно не акцентировала на подобном – в последнее время подобные мелочи происходили часто – то было следствием его некоей рассеянности. Взгляд её вдруг стал очень тяжелым, брови легли по ровной прямой, когда Аврора услышала очень тонкий, едва заметный аромат парфюма, слишком легкого и воздушного, чтобы быть мужским. Это была «Sport! Young! Fresh!», подаренная Авророй на день рождения Полетт в прошлом месяце – туалетная вода, модная среди молодежи и отлично подходящая девушке, увлекающейся квиддичем.
– Что с тобой? – Абрахас недоуменно посмотрел на сморщившийся носик супруги. – Нормально себя чувствуешь? В последнее время ты что-то сама не своя…
«Сама не своя с тех пор, как увидела на твоём воротнике следы от чужой пудры», – подумала она; именно с тех пор ей вдруг стали заметны мелочи, вроде чужого запаха, следов помады или чуть измявшейся рубашки после слишком длинного «трудового дня».
Абрахас как всегда отправился в душ, ощущая слишком отчетливый подозрительный взгляд в спину. Но Аврора, даже если и догадывалась, то всё равно ничего бы не сказала. После той истерики пару лет назад, исходом которой стал её ночлег в «Кабаньей голове», она стала сноснее относиться к своим обязанностям и даже проявляла должную заботу о муже, только Абрахас больше не чувствовал нужным принимать её. Когда, смыв с себя сегодняшние грехи, он вернулся в спальню, Аврора уже лежала в кровати, облокотившись на подушку, и читала очередную книгу на немецком языке о древних рунах. Порой, заглядывая в выбираемую ею литературу, он диву давался, насколько запутанным и сложным может быть предмет, что закорючки, изучаемые в школе – просто детские рисунки, по сравнению с невероятно замороченными символами, схожими с китайскими иероглифами.
Она выглядела спокойной, чересчур умиротворенной… Аврора отвернула край одеяла, с приглашающей улыбкой глядя на Абрахаса – ничего саркастичного в этом жесте не было. Вот сейчас он ляжет, обнимет её, она облокотится на его оголённую грудь и продолжит мирное чтение, изредка задумчиво вздыхая и что-то бубня себе под нос. Иногда казалось, что он намеренно забывает «очистить» себя от следов другой женщины, чтобы вызвать в супруге хоть какие-то эмоции, однако поведение Авроры с начала подозрений не изменилось – нет, она наоборот стала ласковее и заботливее. Глядя в книгу, она водила пальцем свободной руки от его локтя до кисти руки, прерываясь только на перелистывание страниц. Читая собственную книгу или недочитанный с утра выпуск новостей, он обычно бездумно накручивал всегда выбивавшийся из косички локон её волос, предаваясь своим собственным мыслям. Затем, после окончания положенного на чтение получаса они безоговорочно предавались супружескому долгу в попытке зачать ребенка. Этот ритуал действительно не был схож ни с чем, что можно было бы назвать любовью, и пускай Аврора ухитрялась вложить больше тепла в такие отношения, но и для неё это было не больше чем обязанностью…
Взглянув на часы, Абрахас с негромким, но привлекающим внимание звуком захлопнул своё легкое чтиво и с намёком провёл пальцем по её обнаженному плечу, но Аврора отмахнулась от его прикосновений, как от мухи, передвинулась на свою половину кровати и, отложив книгу на тумбочку, повернулась, немного удивив своим прямым взглядом.
– Я должна кое-что тебе сказать, – совершенно серьёзно произнесла она, подперев голову ладонью.
– Весь во внимании, – Абрахас подвинулся ближе и притянул её к себе, про себя думая, что сегодня ночью сожжёт эту отвратительную старушечью сорочку и добавит её пепел в омолаживающие зелья матери.
– Подожди, мне, правда, нужно кое-что тебе сказать…
Абрахас недовольно отстранился от её шеи и выжидательно посмотрел в серые, обеспокоенные и чуть виноватые глаза.
– Завтра я кое-куда пойду…
– Тебе к целителю только во вторник, – но вдруг его осенило. – Ты… Ты хочешь сказать, что, возможно, ты…
– Нет, – слегка скомканным голосом ответила Аврора, чувствуя себя трусихой. – Прекрати сейчас же! – она одернула его руку, оказавшуюся под тонкой тканью на её бедре. – Чёрт, Абрахас, я иду не к целителю, я иду в Азкабан на встречу с Уидмором…
Абрахас резко вдохнул воздуха вместе с её волосами и тут же закашлялся, вытаскивая их изо рта.
– Кто тебе позволил? – заорал он так, что тихо бряцнули стекляшки свечной люстры под потоком. – Мы же договорились, Аврора, что ты пока забудешь о своей бредовой идее! Твоё здоровье сейчас важнее, а там куча дементоров! Я не позволю тебе рисковать!
Но, к его удивлению, грозный тон не повлиял на Аврору так, как ему хотелось бы, за прошедшие годы Аврора стала рефлекторно воспринимать все поучения, высказанные на повышенных тонах, в штыки.
– Во-первых, ты бы за своим здоровьем проследил, нечего тебе Огденским виски запивать ужин – дети, дорогой, делаются вдвоём, и не говори мне, что не знал! – язвительно парировала она, моментально изменившись в лице. – Во-вторых, этот Суон подкинул мне кое-какую информацию к размышлению, и открыть все тайны мне сможет помочь только Уидмор, в-третьих…
– Твой дедушка не соображает, что делает! Мы же договорились, что он не будет поощрять твои бредовые идеи!
– Не смей оскорблять Альбуса Дамблдора – он великий человек! И, в конце концов, это не он добыл мне пропуск в Азкабан…
***
Господа читатели, кто ещё не видел, милости просим в нашу группу, где появились замечательные иллюстрации к Merry Dancers от замечательного художника Фата Моргана.
http://vkontakte.ru/album-14591519_144627764
ссылка на саму группу есть в первой-второй главе.
========== Эзотерия – как дар ==========
Несмотря на тепло майских денечков, ярко окрашенных готовящимся к лету ласковым солнцем, неприятная прохлада бескрайнего Северного моря заставляла Аврору кутаться в не слишком подходящий для такой погоды пиджак. Никто не предупредил, что здесь, посреди тревожной водной глади, во мраке магического тумана, прячущего от глаз небольшой остров с высокой уродливой башней, может быть столь по-зимнему зябко. Неприятный ветер забирался за воротник, мелкая соленая морось брызг, всплесками поднимающаяся из-за носа небольшой деревянной лодки, попадая в глаза, заставляла щуриться и дрожать от холода. Хлюпая носом, Аврора всё больше удивлялась спокойствию управляющего лодкой спутника – седовласого «паромщика», которого, по словам Галатеи Меррисот, организовавшей ей эту экскурсию благодаря своим связям, авроры и охранники в шутку окрестили Хароном*. Не только исполняемые им обязанности вызывали стойкую ассоциацию с этим мрачным персонажем, сама внешность полностью соответствовала антуражу – худые скулы, обтянутые иссохшимся пергаментом кожи, выделялись на бледном лице с сильно заметными, словно нарисованными тушью, кругами под глазами; тонкие морщинистые губы были измучены морской солью, а нос казался схожим с клювом стервятника. Старик периодически покашливал, а потом размеренно раскуривал трубку, уставшими глазами глядя вдаль. Стоило им приблизиться к вырастающей, точно треугольный столб из земли, узкой башни, как Аврора едва не подавилась вмиг высохшим ледяным воздухом.
– Дышите ровно, не пытайтесь вдохнуть глубоко, иначе обожжете легкие, – сиплым голосом предупредил старик, указывая погасшей трубкой на подбирающуюся и тут же ломающуюся из-за волн изморозь, обступающую лодку со всех сторон. – Здесь начинаются владения дементоров, – его трубка взмыла вверх, где, едва различимые, точно призраки в черных саванах, высоко-высоко носились ужасные твари, привносящие в мир тоску. Но Аврора почему-то не ощущала грусти, как в тот раз, пообщавшись с дементорами тет-а-тет в Запретном лесу. – Здесь действует защита, но как только вы взойдёте на берег, то советую вам вызвать Патронуса, хотя нет, вон ваши провожатые, – он указал на выходящих из башни волшебников, ведущих перед собой серебристых животных. – Странно, что вовремя. Любят они запаздывать, – пробормотал старик себе под нос и смачно харкнул за борт.
Лодка негромко стукнулась о невысокую деревянную пристань, и как только Аврора сошла на берег, сдерживая подступающее уныние, её окружили чужие Патронусы – небольшой, с неуклюжим изяществом прыгающий на ластах морской котик и грациозная антилопа, беззвучно цокающая копытом о доски пристани.
– Леди Малфой, прошу, сюда, – вежливо предложив руку, чтобы она не поскользнулась на обледенелых камнях и досках, сказал мужчина, которому больше бы подошел Патронус-антилопа. Он был строен, хоть и невысок, имел небольшое вытянутое лицо, а ботинки, должно быть, покупал в детском магазине. – Не отходите от нас ни на шаг, если не хотите попасть под влияние дементоров. Вашу палочку мы сейчас конфискуем и еще раз прочитаем вам правила безопасности.
Аврора задумчиво кивнула, окидывая взглядом выцветшую флору острова – ни единого деревца, и даже намека на зелень, только жухлая высокая трава, склонявшаяся от усталости к земле, на каменных выступах, атакуемых волнами.
Пройдя процедуру сдачи волшебной палочки и получив инструктаж по технике безопасности, Аврора была приглашена в специальную комнату на нижнем уровне, отведенную для посещений. Безликое помещение без окон освещалось плавающими под потолком свечами и было разделено на две части частоколом железных прутьев. Старательно пряча волнение за уверенным внешним видом, Аврора и вообразить не могла, что почувствует, когда увидит человека, который хотел её убить. Наверное, спустя долгие восемь лет Эзраэл Уидмор сильно исхудал и осунулся, он мог окончательно свихнуться и никакой нужной информации добиться от него не удастся. По словам мистера Эрла Суона, только Уидмор мог дать интересующие сведения, так как ему было уже все равно и никакие клятвы не связывали его негласным обетом молчания. Кто и зачем давал эти клятвы – Аврора не имела понятия, но нетрудно было предположить, что все загадки упирались в Тёмного мага Грин-де-Вальда.
Комкая в руках перчатки, Аврора разглядывала неровности выложенной из больших плит стены, пытаясь хоть как-то собраться с мыслями. Её предупреждали, что Эзраэл Уидмор находится не в лучшем состоянии, кроме того, в последние три года он произнес не более пяти слов, а отведенное на посещение время хотелось провести с пользой. Авроре не позволили проносить с собой в камеру лишних вещей, даже сумочку забрали – об этом она, конечно же, была предупреждена, но ей всё же удалось провести охранников – обе броши в виде пчел были прикреплены на лацканы её пиджака, изображая не более чем украшения. Магической опасности они не представляли, радары их не идентифицировали, а авроры пропустили мимо своей бдительности.
В голове вертелся готовый скелет разговора, вот только стоило скрипнуть железной двери по ту сторону прутьев, как сердце пропустило удар, и вертящиеся на языке вопросы испарились. Человек в тяжелых кандалах, которого ввела стража, очень смутно напоминал того Эзраэла Уидмора, каким помнила его Аврора по школе…
***
Слова Абрахаса: «Это плохая идея…» повторялись в голове ежесекундно, и Аврора была уверена, что, подходя к порогу этого захолустного дома в зловонном тупике Эдинбурга, она пару раз произнесла их вслух. Скрипучее, обветшалое крыльцо и потрескавшаяся краска двери, по-видимому, когда-то зеленая, навевали определенную тревогу и заставляли пристально оглядываться по сторонам, выхватывая из темноты сумерек внушающие опасения тени. Где-то насмешливо и негостеприимно каркнула ворона, заставив Аврору вздрогнуть и затрясти язычком дверного колокольчика так сильно, что открывшая через долю секунды женщина в резкой форме попросила убрать руку от колокольчика во избежание глухоты.
– Входи, коли пришла, – немного сварливо сказала она и, как только ошарашенная «гостеприимством» Аврора бесшумно вплыла в тускло освещенный коридор, закрыла дверь, не забыв оглядеть улицу прищуренным взглядом и погнать с крыльца голодную кошку. – Ну, юная леди, с чем пожаловала? – старушка, поманив за собой узловатыми пальцами и поправив вязаную цыганскую шаль с кисточками, опираясь на клюку, медленно поплелась ко второй двери коридора. Засеменив следом, Аврора вдруг подумала, что она уже где-то видела эту женщину, вот только не могла припомнить где. – Зря сняла обувь, у меня слегка не прибрано.
Слегка – это было мягко сказано, привыкшая к чистоте Малфой-мэнора Аврора, поджав мыски уже не белых гольфов, чуть поморщившись, присела в предложенное кресло и подумала, что даже Хагрид куда более чистоплотен. Повсюду громоздились грязные кружки и скомканная одежда, на полу и шторах были неизвестные по консистенции пятна. Да и сама женщина выглядела неопрятно, в особенности ужасали её сальные волосы, собранные в неряшливый пучок; огромная бурая родинка под носом выглядела отвратительно. Больше всего раздражал кошачий запах, вскоре нашелся и его источник – в просторной плетеной корзинке, выстеленной вязаными лоскутами, лежал огромный комок разноцветного меха, при тщательном рассмотрении оказавшийся четырьмя, а быть может и более, кошками.
– Прошу прощения за беспокойство, мэм, – вежливо начала Аврора. – Вас мне порекомендовали друзья…
– Один сеанс – два галлеона и пять сиклей, деньги вперед, – равнодушно перебила карга. – Плюс – за специальные услуги плата взимается из расчета моих магических и душевных сил, а также ингредиентов и артефактов.
Аврора в ответ только успела тихонечко удивиться. Когда в извлеченном из сумки бархатном мешочке зазвенели монетки, она краем глаза заметила, как жадно облизнула губы эта подозрительная целительница. Друэлла предупреждала об её некоей экстравагантности, но уверяла в компетентности. Пусть Вальбурга до сих пор и не родила, однако её бесплодие, как говорили лекари, оказалось не фатальным. Сейчас она борется за то, чтобы выносить ребенка – это уже большой шаг на пути к материнству. Некрасивыми пальцами с неровными желтыми ногтями, целительница сгребла со стола монеты, сунула их в карман юбки и замутненным взглядом оглядела клиентку с головы до ног.
– Руки давай.
Немного помедлив, Аврора повиновалась и, скрывая отвращение, позволила целительнице соединить их ладони.
– Мне нужно уз…
– Помолчи, – оборвала целительница; прикрыв дрожащие веки и мыча что-то про себя, она застыла, однако продлилось это состояние транса не долго, распахнув затянутые глаукомной синью глаза, старуха резко отпрянула и с удивлением взглянула на Аврору. – Девочка, из какого ты времени? – она так и ахнула, не поверив своим собственным словам.
Аврора была удивлена не меньше, на секунду забыв, как дышать, она быстро провернула в голове все возможные варианты. Леглименция? Пророческий дар? Кто эта женщина?
– Как вы узнали? – вырвалось у неё прежде, чем она успела подумать о безопасности таких сведений.
Хмуро взглянув на неё, старуха вновь протянула руки ладонями вверх.
– Эти руки – мои глаза и мои уши. При помощи прикосновений я читаю ауру людей и чищу её, если же в ней присутствует что-то инородное – будь то простой сглаз, проклятие или же болезнь, – она с благодарностью и любовью смотрела на свои руки, как на самое величайшее сокровище. – Твоя аура иногда начинает мерцать, подобно свече на порыве ветра – мерцание случается, когда человек находится не в том месте, где должен быть, но в том случае оно постоянное… Я чувствую силу времени, однако, что довольно странно, ты сейчас пребываешь в своём времени, но, с другой стороны, это время до конца не принимает тебя, – многозначительно посмотрев на Аврору, она ожидала последующего вопроса.
– Мэм, дело в том, что я ничего не помню до своего перемещения… – как бы между прочим заметила Аврора. – И что же означает то, что вы сказали?
– Что ты должна будешь переместиться ещё раз, чтобы не нарушить пространственно-временной континуум. Время забирает своё, исправляет погрешности, находит причины для перемещений. Однако этого не случится, пока ты не завершишь своё предназначение в этом времени. Могу сказать лишь одно – непонятное мне: ты либо должна быть в двух временах одновременно, либо твоё существование – ошибка, и ты никогда не должна была появиться на свет. Но ты ведь не за этим сюда пришла, Аврора? – спросила старуха, как ни в чём не бывало.
Аврора даже и не поняла сначала, что не называла своего имени, однако теперь вызывавшая подозрения шарлатанка внушала уважение и священный трепет сквозь ужасающий страх. В ушах эхом раздавались слова о том, что ей не место в этом мире, но ещё более чудовищным становилось осознание, что рано или поздно ей предстоит ещё одно перемещение во времени, чего она искренне не хотела и боялась.
– Не за этим… – монотонно ответила Аврора, потеряв взгляд где-то за пределами реальности. – Я промахнулась с перемещением на несколько лет. Мне говорили, что я вернулась не в том возрасте, что мне сейчас, по идее, должно быть чуть меньше. Родилась я в этом времени, понимаете, только произошел небольшой…
– Сдвиг, – задумчиво окончила старуха фразу. – В таком случае, забудь, всё, что я тебе наговорила. Я могла неправильно развязать клубок твоих перемещений. В любом случае, если человек родился, значит, ему должно найтись место. Дай-ка мне свои руки, девочка.
Аврора удивленно смотрела на целительницу, не веря своим ушам – только что она напугала до чёртиков, а теперь преспокойненько берет свои слова обратно, не беспокоясь о душевном состоянии «пациентки».
– Не бойся, на этот раз я посмотрю твоё здоровье. Что тебя беспокоит? – вот теперь её голос напоминал голос лекаря на приеме.
Снова не решаясь, Аврора переборола в себе страх и соединила их руки, искренне надеясь, что на этот раз старуха её не станет пугать.
– Я не могу забеременеть, мэм, – стеснительно поведала она, не веря, что произнесла это вслух перед совершенно незнакомым человеком, однако, если учесть, сколько личного узнала о ней эта женщина за единственное прикосновение, то смущение стоило оттолкнуть на задний план. – Больше двух лет с мужем пытаемся…
Прошло ещё некоторое время, прежде чем целительница снова вернулась в реальность, хмурясь, разглядывая клиентку.
– Проблем я не нашла, здоровья вам не занимать – пробормотала она, скорее, сама себе. – Может, дело в вашем супруге? Приведите его ко мне на сеанс, тогда и посмотрим…
Аврора удивленно уставилась на старуху, ощущая искреннее возмущение и обиду на лорда Луи Малфоя за несправедливое к ней отношение. Этот сеанс вызвал у нее слишком много эмоций, из головы не выходило возможное перемещение в будущее, хотя эта женщина и взяла свои слова обратно.
– Мой муж абсолютно здоров, да и про меня вы ничего нового не сказали, – недовольно и расстроенно заявила Аврора. – Я надеялась узнать, нет ли на мне какого-либо проклятия? Это может быть связано с моей археологической деятельностью…
– Исключено, никаких проклятий нет, – недовольно проговорила старуха, не понимая, чего же так разозлило клиентку. – Я бы сразу заметила.
– Даже самые искусно запрятанные?
– Вы за кого меня принимаете? – раздраженно буркнула она. – Коли чем недовольны – дверь там… Знаем мы вас, разбалованных девиц, – она указала в сторону выхода из комнаты.
Аврора замахала руками перед лицом.
– Нет, извините меня, я ничего такого не хотела сказать. Просто, это очень серьезная проблема, и мы с мужем уже не знаем, что делать, – она сникла в кресле, всем своим видом пытаясь вызвать жалость. – Как археолог и специалист по древним рунам, я могу сказать лишь, что проклятие может быть незаметным…
– Сказки, – строго оборвала старуха. – Ничего вы не знаете о проклятиях, хотя напрямую связаны с этой областью наук, – ткнула она в некомпетентность Авроры. – Всё, что с нами происходит, так или иначе отражается на нашей ауре. Нас – эзотериков не принимают за отдельное ответвление науки, хотя частично эта сфера изучается как в аврорате, так и на кафедрах Защиты от Тёмных Искусств. Изучению ауры человека не придают особого значения, полагая, что наука неточная и имеет множество огрехов. Они в чём-то правы, потому что позиционируют это именно умением, обретаемым навыком, тогда как это по-настоящему редкий и ценный дар, который невозможно развить или просчитать при помощи математики. Таких как я – единицы во всём мире. Я вижу по твоим глазам, Аврора, что тебе в это сложно поверить, но, если ты не отключишь стереотипы, то я вряд ли чем-то смогу тебе помочь.
– Вы же сказали, что я абсолютно здорова, мэм, – с подозрением напомнила Аврора, скрестив руки на груди. Её взгляд упал на прохудившуюся соломенную шляпку, висящую на крючке шифоньера, подозрительно знакомую. И тут её осенило… Эта женщина, конечно же, как она могла не узнать её? Это же была та самая старуха, оказавшаяся за соседним столиком в пабе «Три метлы» в тот трагичный вечер накануне гибели Эвелин Уилкис. Аврора не стала озвучивать свои мысли, полагая, что к делу это никоим образом не относится.
– Ты ведь еще не услышала ни одного моего совета, иначе, зачем ты сюда пришла? Но, вижу, тебя кое-что ещё беспокоит, нечто, не дающее тебе покоя вот уже долгое время…
Неуверенно вжав голову в плечи, Аврора посмотрела на старуху исподлобья.
– Я ищу родственников своей безвременно ушедшей подруги…
– Ох, нет, я не пророк и не провидица, – сразу же отмахнулась целительница. – Если это всё, тогда сеанс окончен, – насторожилась она.
Но прежде чем быть выгнанной, Аврора достала из сумочки две брошки в виде пчелы, еще не понимая, как это может помочь и сможет ли вообще помочь.
– Я не растрачиваю свой дар ни на что, кроме здоровья, – презрительно фыркнула целительница, оскорбившись нахальством клиентки.
– Пожалуйста, я чувствую, что это очень важно! Вы ведь можете считать ауру вещей? Вам ведь подобное под силу? Я заплачу любые деньги, мэм! – умоляющий взгляд, который в последнее время слишком часто стал появляться на её лице, мог пронять кого угодно. – Я заплачу вам сколько потребуется! Эту брошку подарила мне подруга за несколько часов до своей смерти, а эта принадлежала её возможной родственнице.
Подозрительно сузив глаза, старуха глядела на звенящий бархатный мешочек в руках Авроры.
– Я не слишком хорошо читаю ауру вещей, – небрежно начала она, плотнее закутавшись в шаль.
– Но… Вы ведь можете рассказать что-то о людях, которым они принадлежали? Ведь вещи умеют хранить память о своих хозяевах, я права?
Издав несвязное бормотание, старуха, пересчитав галлеоны, выложенные на стол богатой клиенткой, с явным нежеланием взяла в каждую ладонь по пчеле и, прежде чем закрыть глаза и предаться изучению ауры, предупредила:
– Я могу и ошибиться, а могу и вовсе ничего не увидеть.
– В любом случае, деньги уже ваши, – заверила Аврора, выдавив доброжелательную улыбку. Несколько утомительных секунд ожидания она думала о бессмысленности половины слов этой женщины, о том, что та наплела о перемещении во времени, но ещё большую тайну представляло собственное здоровье…
– Не пойму, – произнесла старуха, не открывая глаз и сосредоточенно поглаживая брюшки пчел большими пальцами, тронутыми подагрой. – Из-за того, что одна из пчел слишком долго пробыла у тебя, мне сложно сконцентрироваться на предыдущем хозяине. Но одно могу сказать точно – эти двое никогда не пересекались.
– Как же так? Мне казалось, что они должны быть родственниками…
– Вполне возможно, их ауры похожи, только не могу прощупать дальше, мешает какое-то препятствие, оно кажется неестественным… – туманно сказала она, все больше запутывая клубок. – Есть какой-то барьер…
Аврора неожиданно схватилась за руку старухи, чувствуя, что ответ вертится у неё на языке, но не может сформироваться; женщина отпрянула, точно ошпарившись и, обмякнув в кресле, сумасшедшими глазами посмотрела на неё.
– Возможно, это Ветреница – знак отлучения от рода? Поэтому вы не видите родственной связи…
– Вас троих связывает один человек, – вопреки вызванному вмешательством Авроры гневу, произнесла карга испуганно. – Убийца… Человек, из-за которого погибла вот эта девочка, – в приоткрывшейся ладони показалась пчела Джеки.
Аврора только медленно кивнула, подтверждая информацию, но, глядя на некое замешательство старухи, негромко произнесла:
– Он убил ещё одну девушку и пытался убить меня, но не успел…
– Я вижу, Аврора, вижу, только не могу понять… Вещи почти всегда передают воспоминания только за тот период времени, что пробыли у одного человека. Переходя к другому, они начинают новую историю… Но то, что происходило с той девочкой на протяжении определенного времени до её смерти не имеет связи с нападением на тебя… – старуха и сама с трудом осознавала, что говорит, но попыталась во всём разобраться: – Расскажи, что делал с вами этот человек, возможно, это поможет мне понять…
