Текст книги "Merry dancers: продолжим? (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 38 страниц)

– Ну, давай я тебе камин открою….

– Нет! – воскликнула Аврора, но потом сжалась и стыдливо посмотрела на недовольно скривившегося дедушку. – Я могу переночевать в своей комнате? Ты ведь не используешь её?

Хлопок ладони по барной стойке эхом отразился от стен, заставив Аврору вздрогнуть и сморщить носик, виновато потупив чуть захмелевший взор.

– От тебя несет спиртным! Сейчас же говори: ты что, поссорилась с Абрахасом? – глаза Аберфорта горели праведным огнём; получив ответ в виде быстрого кивка, он закатил глаза. – Он знает, где ты шлялась, негодная девчонка? Ты должна сообщить ему немедленно, что с тобой всё в порядке и ты в «Кабаньей голове».

– Кому сообщить? – строгий голос Альбуса, появившегося в дверях паба, резанул по слуху обоих, но Аберфорт быстро сориентировался.

– Она поссорилась с Абрахасом и ушла из дома!

– Я не уходила из дома, просто хочу переночевать здесь, – еще больше сжавшись в комок, пробубнила Аврора себе под нос.

Альбус, весь день не находивший себе места в Хогвартсе, будто что-то предчувствовал, подумал, что совсем не случайно на ночь глядя ноги принесли его в паб брата. Он обеспокоенно заглянул в глаза внучке в надежде понять всё без слов, но встретил лишь немного пьяный взор и гневно обратился к брату:

– Зачем ты напоил её?

– Я напоил? – возмущенный до глубины души Аберфорт закашлялся от нехватки воздуха.

– Я не пьяная, я просто плакала, – тихо выдавила Аврора, опустив голову. – От пары рюмок ликера ещё никто не опьянел.

– Почему ты сразу не отправил её в Малфой-мэнор? – продолжил отчитывать ещё больше опешившего брата Альбус. – Нужно было сразу же сообщить Абрахасу, он, наверное, себе места не находит.

– Ага, как же… – неожиданно брезгливо заметила Аврора, начиная снова глотать слёзы, промакивая их платочком с инициалами. Взглянув на размашистую «М», вышитую серебряными нитками на белой ткани, она скомкала платок и неаккуратно сунула его обратно в сумочку.

– Ты должна сообщить ему, где ты, если хочешь остаться здесь на ночь, – хмуро предупредил Аберфорт.

Округлив глаза, Аврора с непониманием покосилась на дедушку.

– Ты хочешь сказать, что если я этого не сделаю, ты выгонишь меня из собственного дома?

– Твой дом – Малфой-мэнор, Аврора, – словно приговор озвучил Альбус, занимая стул возле неё. – Муж всегда должен знать, где находится его жена. Чтобы между вами не произошло – вы семья. Не забывай об этом, пожалуйста, – окончательно добил он её, укоризненно глядя поверх очков-полумесяцев.

Поджав губы, дабы сдержать в себе порыв ответить любимому дедушке парой ласковых фраз, Аврора решила, что проще согласиться, чем начинать бессмысленный и долгий разговор.

– Как скажете, только не думаю, что он не догадается где я, – недовольно проговорила она, скрестив руки на груди. – Майни!

Практически сию секунду в помещении раздался хлопок аппарации и перед ней появился тощенький эльф с острым, как кончик гусиного пера, носом. Вежливо поклонившись всем троим, он встал по стойке смирно, с готовностью слушая распоряжения.

– Передай Абрахасу, что сегодня я буду ночевать в «Кабаньей голове», – приказала она, однако Майни не исчез сию секунду.

Поджав огромные ушки, он оглядел помещение испуганным взглядом и заверещал писклявым голосочком:

– Госпожа, здесь так грязно, вы не должны ночевать в подобном месте, оно совершенно не подходит для леди, – но получив предостерегающий взгляд, сглотнув, добавил: – Разрешите Майни хотя бы немного прибраться здесь…

– Нет, ступай, – отрезала Аврора равнодушно, тогда как Аберфорт не успел и рта открыть.

– Он мог бы и убраться… – пожал плечами он, когда эльф исчез. – Мне бы помощь не повредила…

– А тебе лень при рождении не повредила? – усмехнулся Альбус, но, проигнорировав тяжелый взгляд брата, тут же обратился к внучке: – Иди, выспись, у нас ещё будет время поговорить.

Благодарно улыбнувшись ему, Аврора, избавленная от необходимости давать объяснения, устало сползла со стула и, пожелав дедушкам спокойной ночи, поплелась наверх в комнату, в которой не ночевала почти четыре года, с тех пор, как начались приготовления к свадьбе… Однако остаться наедине с мыслями ей так и не удалось. Стоило откопать в шкафу свою старую ночную рубашку, как в дверь негромко постучали. Вполне ожидаемое появление дедушки Альбуса ничуть не удивило Аврору, она предполагала, что отсрочка разговора не будет длительной, просто в присутствии Аберфорта ей было сложнее раскрыться и поговорить – он обычно только и делал, что ругал.

– Ты сильно устала? – из вежливости спросил Альбус, занимая потертое старое кресло рядом с кроватью, на которой, обняв подушку, расположилась Аврора.

– Тебе всё с самого начала рассказывать, или можно некоторые моменты опускать? – попыталась она отшутиться; в терпеливом взгляде дедушки сложно было не прочесть тревогу, поэтому Аврора начала рассказ без промедлений. – Я устала от такой жизни, мне не дают и шагу ступить без порицаний. Абрахас стал относиться ко мне иначе, мы больше не можем поддерживать дружеские отношения, они развалились… Он изменился, дедушка, он совсем не такой, каким был в начале – понимающим, добрым, заботливым.

– Иногда случается, что спустя годы совместной жизни супруги перестают испытывать взаимный трепет. Это довольно трудный период в отношениях, во время которого просто необходимо уделять супругу больше внимания, – мудро заметил он, разглаживая бороду пальцами. – Время идет, вы оба взрослеете, становитесь зрелыми, совместный досуг становится обыденностью…

– Ой, да прекрати, – Аврора закатила глаза и шлёпнулась на подушки, глядя в потолок, просвечивающий из-за тончайшей сетки поднятого балдахина. – Ты прекрасно знаешь, что никакого трепета, как ты это назвал, между нами никогда не было. Не делай вид, что ты не помнишь, почему мы вообще поженились, – она досадливо цокнула, повернувшись к дедушке.

Альбус сделал такой взгляд, будто впервые видит её перед собой, снял с носа очки и сунул их в карман.

– Только слепец не заметил бы того трепета, да, именно трепета, с каким Абрахас о тебе заботился. И не считай это плодом воображения старого маразматика, я ещё довольно молод.

– Сильно сказано, – усмехнулась Аврора, перекатившись на бок, но улыбка быстро сползла с её губ, когда она увидела с каким пониманием и теплом смотрит на неё Альбус. Возможно, он всегда знал больше, чем требовалось, или просто умел чувствовать людей, даже опуская его талант леглименции. – Всё действительно изменилось, дедушка. Если мы когда-то могли понимать друг друга, то это время кануло в Лету. Абрахас больше не поддерживает меня в поисках родственников Джеки, он говорит, да простит мой предок, что это способ для меня держаться подальше от семейных обязанностей, и от него…

Неторопливый вздох Альбуса, сопроводивший её речь, свидетельствовал о глубоком раздумье, об этом говорил и взгляд, направленный в негорящий камин.

– А ты сама, как думаешь, чем ты занимаешься? – он смотрел на Аврору многозначительным взглядом, пытаясь донести до неё то, что она сама не в состоянии понять.

– И ты туда же! – ахнула она.

– Я хочу увидеть, как мои правнуки поступают в Хогвартс, Аврора, не суди меня за это. Нет, постой, – остановил он поток недовольства, едва не хлынувший из её рта. – Ты хочешь помочь мёртвым, но не забывай о живых, – сказал он негромко, стараясь не тревожить её очевидный гнев, родившийся в ожидании понимания со стороны дедушки, которое так и не появилось. – Абрахас, как мне кажется, очень одинок. Ты постоянно пропадаешь в рабочих поездках и колесишь по Европе в поисках знавших Глорию Уидмор людей, но не забывай, что на двух стульях усидеть практически невозможно. У тебя действительно есть обязанности, не то чтобы даже обязанности, ты дала клятву заботиться о своем муже, но ты постоянно забываешь, что теперь не одна, – Альбус положил ладонь на кисть её руки и стал успокаивающе поглаживать. – Пускай, твоё сердце сейчас не способно полюбить Абрахаса, но ты всё ещё можешь вернуть близкого, родного человека, которого, я готов не есть лимонные дольки три года, если это не так, тебе не хватает, как воды в пустыне. Всё в твоих руках…

– Я боюсь, что он изменяет мне, или уже на грани этого… – Аврора зажмурилась, будто боялась получить пощёчину за то, что выдала свои истинные чувства, появившиеся только этим утром, но ставшие такими сильными, будто занимали всю её жизнь. – Я не уверена, может, мне показалось, но Полетт… Его подруга из Шармбатона… – уточнила она.

– Вот видишь, ты боишься потерять его. Ревность – это нормально, – удовлетворенно заметил Альбус, видя эти глупые метания. – Ты никогда не поймешь, как дорог тебе человек, пока не потеряешь его…

– Прекрати говорить афоризмами, мне нравоучения сейчас меньше всего хочется слышать, – снова пошла на попятную Аврора, вытянув руку из-под его ладони.

– Абрахас избаловал тебя, – насмешливо протянул Дамблдор, откинувшись в кресле; делая вид истинного мудреца, он на самом деле не очень хорошо разбирался в делах любовных, однако старался постичь проблемы внучки, сильно переживая за неё. Указывать на её ошибки прямо – не было выходом из ситуации, но как иначе подтолкнуть её к правильным выводам и решениям? – Просто подумай над этим, Аврора. Я, как никто другой, заинтересован в твоём счастье и благополучии твоей семьи. Если ты будешь более внимательна к Абрахасу, он и впредь будет поощрять и поддерживать все твои начинания…

Аврора приглушенно заныла в подушку, не заметив, как в глазах снова стали появляться опостылевшие за сегодняшний день слёзы горести, несправедливости. Все слова дедушки звучали слишком логично и правильно, что их было бессмысленно оспаривать. Мудрости ему действительно не занимать, однако что же с этой мудростью делать, если она причиняет такую боль сердцу? После его слов можно было с легкостью переосмыслить все свои тревоги и заметить, наконец, свои ошибки.

– Как зелье? – Аврора не очень хотела разговаривать на эту тему, но тяжелое молчание оглушало её.

– Увы, дальше не продвинулось, но я обязательно придумаю, Аврора, как вернуть твою память, если тебе это действительно необходимо, – с долей грусти ответил Альбус.

– Кстати, о памяти, – Аврора подскочила на кровати, забыв про слёзы. – Меня сегодня осенила одна мысль. Абрахас же нашёл меня у восточного крыла дома, – она задумчиво прикусила фалангу указательного пальца. Реакция дедушки, когда он услышал эту историю совсем недавно, была плохо читаемой, однако он так и не высказал никаких предположений. – Сейчас там строится терраса, а наверху, как я уже говорила, будет зимний сад. Мне почему-то кажется, что теперь вариант «я рухнула с неба» не кажется не слишком убедительным. Как думаешь, я могла переместиться с еще непостроенной оранжереи и просто упасть вниз? Потолки у нас высокие, я вполне могла приобрести все те травмы… И потерять память от сильного удара головой, – несмотря на неуверенный тон, Аврора действительно готова была поверить в эту версию. – Я не хочу строить бредовых предположений, но… Перемещение во времени ведь не может обещать нам перемещение в пространстве? Как думаешь? Возможно, я уже когда-то была в Малфой мэноре… То есть, буду, нет, была в будущем…

Слушая догадки и предположения Авроры, Альбус все больше уходил в размышления, ведь её вариант случившегося был наиболее логичным. Но знала ли шестнадцатилетняя Аврора, находясь в Малфой-мэноре будущего, что она на самом деле будет являться его первой хозяйкой?

– Звучит правдоподобно, – спустя пару минут, которые, казалось, тянулись вечность, согласился он. – Но что нам дает это знание? – этот вопрос, скорее, он задал самому себе.

– Я думаю, что тебе стоит поскорее изобрести зелье, восстанавливающее память, а до тех пор нам остаются только предположения, – озвучила Аврора очевидное. – Я… не знаю, своевременно ли сейчас, но… Ты узнал что-то про этих пчел? Ты вспомнил, где ещё их видел?

Альбус еще несколько месяцев назад упомянул, что где-то видел подобные брошки, только не мог вспомнить где.

– К сожалению, да, Аврора, но, боюсь, ответ тебе не понравится, да и не даст ничего, – но он не мог промолчать, видя в её глазах надежду. – Я видел похожую брошь всего единожды, когда встречался с Геллертом Грин-де-Вальдом в кругу его «друзей». Один из его последователей, имени которого я не знаю, носил нечто подобное…

Взгляд Авроры вновь загорелся огнём; получив новую ниточку, пускай и ничего не значащую деталь не желающей складываться головоломки, она вновь готова была до посинения копаться в тайнах жизни Глории Лесовской, что очень настораживало и снова ставило её на изначальный путь, отдаляя от мужа. Альбус лишь надеялся, что она учтет сказанные им сегодня слова и больше не будет так беззаветно отдаваться поискам.

– Дедушка, мне очень нужно поговорить с Эзраэлом Уидмором.

– Ты с ума сошла! – охнул он, проигнорировав мольбу в её глазах.

Аврора потупила взгляд и склонила голову набок, в очередной раз жалея о высказанной просьбе.

– Именно так началась наша ссора с Абрахасом, – повинно призналась она, поскребя ногтями затылок. – Он мне тоже самое сказал. Но… Уидмор – единственный человек, который сможет рассказать о Глории больше, чем остальные…

========== Sport! Young! Fresh! ==========

Детский плач вонзился в уши, заставив Аврору отпрянуть от раскачивающейся из стороны в сторону колыбельки. Погремушка выпала из рук и неприятно стукнула по ноге, прежде чем отскочить в сторону и улететь к шкафу. Сквозь истошный вопль ребенка незаметен был хлопок, с которым домовой эльф аппарировал в комнату, следом за ним в детскую влетела Друэлла и с бешеными глазами оглядела происходящее. Домовик раскачивал малышку на руках, убаюкивая её, тряс перед ней поднятой с пола погремушкой.

– Что стряслось, Аврора? – строго спросила Друэлла; осторожно приняв верещащую девочку из рук эльфа, она прижала дочь к себе и начала успокаивающе поглаживать её по кудрявой голове.

– Я просто хотела подоткнуть одеяло, у неё были руки холодные, – испуганная, оправдывалась Аврора, размахивая перед собой руками. – А Беллз, она… Как завопит, я не ожидала…

Икая после истерики, ребенок, как будто осознанно с подозрением поглядывал на Аврору, пока не меньше испугавшаяся мамочка оценивала ситуацию.

– Может, я ей не нравлюсь? Или просто напугалась, когда проснулась и увидела перед собой не твоё лицо, – руки Авроры до сих пор подрагивали. – Беллз, это же я, твоя будущая крёстная.

Но ребенок, которому едва исполнилось два года, снова стал кричать, большими тёмно-карими глазищами вглядываясь в опешившую Аврору.

– Тебе, наверное, лучше выйти, скоро начнётся церемония. Передай Цигнусу, чтобы он зашёл, а вам с Абрахасом лучше подготовиться, – неуверенно попросила Друэлла; но, видя, как осунулась побледневшая будущая крестная её дочери, поддерживающее добавила: – Ничего страшного, Аврора, думаю, что ей приснился какой-то сон, ты просто не вовремя оказалась рядом.

Выдавив из себя не очень бодрую улыбку, та кивнула и покинула комнату, бросив на ребенка тоскливый взгляд, в котором читались извинения и немного обиды. Чего толку обижаться на ребёнка, которому и двух лет ещё нет? Может, Друэлла права, и Белле просто приснился дурной сон…

– Что с Авророй, дорогая? – спросил Цигнус шёпотом, войдя в детскую. – Она бледная, как Серая Леди, Абрахас даже предложил ей успокоительного, – приглаживая темные кудряшки дочери, посасывающей крохотный пальчик, он с улыбкой поцеловал жену, но Друэлла, скривившись, отмахнулась.

– Когда ты уже побреешься? – она потрепала мужа по небольшой бородке, делая вид, что вырывает волосы.

– Мне идёт такой стиль, – он величаво разгладил тоненькие усики, переходящие в бородку.

– Мне не нравится, – фыркнула Друэлла на полном серьёзе, но, взглянув на успокоившуюся малышку, с интересом копающуюся в её волосах, вздохнув, сказала: – Абрахас тебе ничего не рассказывал? Просто Аврора тоже молчит, я подозреваю, что у них есть кое-какие проблемы… Она завязала с профессиональной деятельностью больше двух лет назад, а они до сих пор не…

– Он тоже молчит, не распространяется на такие темы, скорее всего, это задевает его гордость, – с таким же горестным вздохом ответил Цигнус. – Полагаю, что это не наше дело, Друэлла, – он положил руку на её предплечье. – Думаю, нам пора в зал, гости уже заждались…

… После традиционных крестин Белла всё-таки далась Авроре, видимо, посчитав, что опасности она не представляет, даже уснула, укачиваемая на её руках. Стоя чуть поодаль, в компании гордого отца кудрявого ангелочка, Абрахас наблюдал, с какой неподдельной любовью его супруга смотрит на крестницу, поправляя складки её чудесного белого платьица и крохотные шелковые носочки. Полюбоваться маленькой Беллой подходили все приглашенные гости; умиленно рассматривая её кругленькое личико с пухлыми щечками, они спорили о том, на кого из родителей она больше похожа. Друэлла, заметив, как Аврора старательно прячет слёзы, переглянулась с мужем и сказала, что Белле пора в кроватку, и если новоиспеченная крёстная хочет, то может помочь уложить её. Всё грустнее становились серые глаза при взгляде на умиротворенное личико Беллатриссы – принявшей все самые лучшие черты внешности от семьи Блэк и Розиров: цвета воронова крыла волосы Друэллы, которые, о чём никто и не подозревал, вились так буйно, что на укладку уходил иногда целый час, черные глаза – наследство от Поллукса Блэка, милые ямочки возле губ от Цигнуса, и, конечно же, его чуть вздорный характер.

– Спасибо, что предоставили нам с Абрахасом такую возможность, – негромко, чтобы не разбудить спящую девочку, произнесла Аврора. – Чарис выбрала в роли крёстных для Барти Вальбургу и Ориона, я понимаю, семья… – так и не договорив мысль, она осторожно уложила Беллу в её прелестную резную колыбельку, внутри со всех сторон устланную маленькими мягкими матрасами и подушками. Запахнув крошечный балдахин, она в последний раз взглянула на малышку и повернулась к Друэлле.

– Не хочешь прогуляться? – спросила та, будто читая мысли о нежелании возвращаться на праздник. – Я что-то устала от толпы.

– Это же праздник в честь Беллы, а вы…

– Цигнус справится, – отмахнулась Друэлла, ненавязчиво подталкивая Аврору по коридору к двери в сад. – Давай расположимся в беседке, я бы не отказалась от чашечки мятного чая.

Друэлла никогда не думала, что сможет принимать Аврору Уинтер за равную себе – эту странную девочку, когда-то мозолившую глаза всему женскому составу Хогвартса тем, что постоянно липла к Тому, а тот, как это выглядело со стороны, был вовсе не против. Её манеры, внешность – всё изменилось. Никто бы не подумал, что когда-то она наряжалась, как рождественская ёлка, и носила странные, дурацкие сережки, сделанные из всякого хлама. Сейчас, превосходя Друэллу положением в обществе и размером кошелька, Аврора выглядела абсолютно сообразно своему статусу. Ещё несколько лет назад никто не мог бы и помыслить, что у этой бледной моли вдруг появится тонкий вкус на одежду, что её невообразимые патлы, больше похожие на саван привидения, могут при должном уходе превратиться в идеально уложенные блестящие локоны, что лёгкий умелый макияж превратит её блёклые глаза навыкате в выразительные серые, а тощая фигура на самом деле стройная…

Она стала настоящей леди… Абрахас изменил жену до неузнаваемости, заставил подчиниться своему статусу, и даже Друэлле, всегда со скептицизмом относившейся к ней, теперь было интересно и не стыдно общаться с Авророй.

Приказав эльфу подать чай с печеньем и окружив беседку согревающими чарами, оградившими собеседниц от холодного апрельского ветерка, Друэлла наблюдала за отрешенностью в глазах Авроры, не зная, как выстроить разговор, и в конце концов, решилась начать издалека:

– Приходи в любое время. Белла просто тебя не узнала, она не видела тебя четыре месяца, а это для ребенка, которому нет и двух лет довольно большой промежуток жизни.

– Спасибо, я обязательно буду заходить, – в глазах Авроры затеплилась надежда. Друэлла невольно вспомнила, с какой нежностью она нянчилась с проказником Барти, и всё больше удивлялась, неужели высшие силы решили обделить их с Абрахасом радостью быть родителями? Глядя на них, нельзя было сказать, что они намеренно решили повременить с рождением первенца, даже во взгляде Абрахаса читалась тоска, когда он наблюдал за детьми. – Миссис Блэк сегодня выглядела так, будто она своего ребенка крестила, – попыталась отшутиться Аврора, вспоминая, как Ирма, мать Цигнуса, носилась вокруг них с Абрахасом, давая нескончаемые наставления по поводу предстоящего ритуала.

– Ну, внучка – это и так, практически, твой ребенок, – рассудила Друэлла. – Вот мистер Поллукс, похоже, не разделяет её чувств, он ожидает от нас наследника, – она пожала плечами. – Зато мои родители довольны… Если вспомнить, какое лицо делает Лизандра, когда Барти называет её бабушкой, то у нас ещё нормальная семейка.

Но Аврора не оценила шутки, она упорно молчала, не желая выходить на любопытную для Друэллы тему; она собралась было что-то сказать, но только открыла и закрыла рот, а затем и вовсе сделала вид, что интересуется резной балюстрадой беседки и с удовольствием пьет ароматный чай. Побарабанив пальцами по столу, Друэлла нахмурилась. Несмотря на свою хваленую сдержанность, она не выдержала затянувшейся паузы и не нашла нужной темы для разговора.

– Я понимаю, что это не моё дело, но почему вы не заведете ребенка, я же вижу, как вы с Абрахасом смотрите на Беллу. Скажи, у вас что-то… не так? – чтобы не смотреть ей в глаза, Друэлла стала поправлять манжеты рукавов платья, коря себя за излишнее любопытство, однако ответа так и не последовало. Подняв взгляд, она прикусила губу, увидев, каких трудов Авроре стоило сдерживать подступающие слёзы, собирающиеся в чуть покрасневших глазах. – Прости, я не должна была…

– Ничего, всё нормально, – с вялой улыбкой отозвалась Аврора, поставив чашку чая на стол и принимаясь гладить прикрепленную к платью брошь Джеки в виде пчелы, которая как нельзя лучше сочеталась с бледно-желтым цветом ткани. – Это становится слишком заметным, мне нужно учиться сдерживать свои эмоции, – безжизненным голосом, всё с той же каменной улыбкой, сказала она. – Ты права, у нас что-то не так, и мы не можем понять что. Целители говорят, что мы полностью здоровы, но есть вероятность, что мы просто не подходим друг другу…

– Ты прости меня, просто я не могла не заметить, – Друэлла потёрла мочку уха – этот жест означал озабоченность и волнение. – Ты ведь слышала, что у Вальбурги проблемы, она уже очень давно пытается выносить, но целители говорят, что шансов мало, – с грустью выдохнула она. – Многие считают, что это из-за того, что они с Орионом родственники, хотя… не такие уж и близкие…

– Я думаю, что проблема во мне, – будто и не слушая историю Вальбурги, сказала Аврора; успокаивая нервы, она водила пальцем по ободку полупустой чашки. – Я могла попасть под какое-то проклятие в гробнице, Абрахас был прав, мне стоило сначала заняться семьей, а потом уже думать о своих амбициях… – она горько усмехнулась. – Хорошо, он уже отбросил бредовую мысль, что будто я намеренно использую противозачаточное зелье, потому что не хочу иметь от него детей… – Аврора осеклась, она выглядела напуганной и одновременно виноватой. – Я что-то разговорилась, – приложив ладонь ко лбу, она умоляюще взглянула на Друэллу: – Прошу, не говори это никому, даже Цигнусу. Абрахас сильно переживает, – и прикрыла рот ладонью, будто боялась, что ещё что-нибудь ляпнет.

– Не переживай, это останется между нами, – с беспокойством сказала Друэлла, глядя на несчастную. – Может, проклятие не так просто обнаружить?

– Я не знаю, есть такая вероятность, но… Такое впечатление, что у нас вообще не должно быть детей… Не обращай внимания, моя паранойя достигла вселенских масштабов, просто лорд Луи Малфой… Он жутко злой из-за этого, мы и так с ним не ладили, а теперь… За два года он меня по лекарям затаскал, смотрит на меня, как на исчадие ада…

– А Абрахас? Дело же может быть в нём? – но на этот вопрос Аврора ответила лишь пару раз дёрнув плечами. – Ясно… Знаешь, я бы могла посоветовать тебе одного «особого» целителя, только она, как бы тебе сказать, использует слегка непривычные методы. Она чистит ауру…

Аврора с интересом навострила уши, видимо, совсем отчаялась и уже не отказывалась ни от какой помощи. Она даже не заметила, как окунула в чай прядь волос.

– В общем, Вальбургу она обещала вылечить, вот уже год занимается ею, только это тоже должно остаться между нами, – Друэлла склонилась над столом и осторожно огляделась по сторонам: – У Вальбурги, по её словам, случай практически безнадёжный, и это должно занять какое-то время… Думаю, если вы здоровы, то целитель поймет в чем дело и быстро вам поможет.

Аврора покраснела от стыда, наконец, осознав, что наговорила лишнего, и если Абрахас об этом узнает, то сильно разозлится. Покрутив чашку между ладоней, она взглянула на лысые кроны деревьев, на которых еще не набухли почки.

– Нет, спасибо, Друэлла, я ценю твою помощь, но мы справимся, – поднявшись с места, Аврора якобы невзначай заметила: – Солнце скрывается, не хочу по дождю в дом идти, может, присоединимся к празднику?

Переминаясь с ноги на ногу, она смотрела на собеседницу, с сомнением поглядывающую на отнюдь не пасмурное небо. Сжалившись, Друэлла всё же поднялась с плетеного кресла.

– Не беспокойся так, ты же знаешь, что я желаю вам только добра…

Наверное, материнство меняет женщин, вот и Друэлла, у которой когда-то были жестокие глаза, будто с двумя маленькими зелеными эмблемами Слизерина, сейчас всё больше и больше замечала за собой склонность сочувствовать другим и даже проявлять какую-либо заботу. Жаль, что сейчас её участие не было оценено по достоинству.

Войдя в распахнутые двери, за которыми всё чаще слышался нестройный смех, оглашающий начало «взрослой» части праздника, Аврора, дабы быстрее избавиться от общества Друэллы, быстрым шагом направилась к мужу, не глядя по сторонам, но внезапно кто-то несильно толкнул её прямо на угол стоящего рядом высокого столика с напитками.

– Прошу прощения, леди Малфой… – полноватый мужчина с пышными черными усами с завитушками рассыпался в извинениях. – Вы сильно ударились? – он в ужасе смотрел на то, как она растирает ушибленный бок.

Изо всех сил стараясь не морщиться от боли, Аврора ответила:

– Ничего страшного, сэр, – имени этого человека она не знала, да и самого его увидела впервые на празднике, однако сложно было бы не запомнить подобный типаж. Несмотря на свое внушительное пузо и смешные усы, дающие ему сходство с преподавателем зелий в Хогвартсе – Горацием Слагхорном, добродушным его взгляд нельзя было назвать – строгие, собранные, умные, возможно, чуть жестокие, из-за изгиба бровей, глаза не понравились Авроре, да и сам полный подозрительности взгляд вызывал в ней смешанные чувства. Волшебник, судя по присутствию на этом семейном празднике, являлся родственником Друэллы или Цигнуса, или, как вариант, просто очень близким другом семьи.

Угрюмый взгляд, которым он сверлил её, произнося свои неискренние извинения, поразил даже приближающегося на помощь жене Абрахаса.

– Всё нормально, дорогая? – не сводя глаз с усатого незнакомца, поинтересовался он.

– Да… – чуть несвоим голосом ответила она, таращась на то, как волшебник со смесью новых подозрений теребит вытащенный из-за пазухи странного вида металлический медальон с пересекающей круг в треугольнике линией. Движения пухлых пальцев по нему слишком навязчиво привлекали к себе внимание, а правая бровь на его лице чуть подергивалась. – Сэр, с вами всё в порядке? Вам плохо?

Волшебник состроил такую гримасу удивления, будто она спросила у него, сколько кладок в год делает альпийский костокрыл. Абрахас с Авророй удивленно переглянусь, когда он, хмуро поправив ворот сюртука, просто развернулся и ушёл, оставив их крайне озадаченными.

– Странный какой-то… Кто это? – поинтересовалась Аврора. – Он даже не представился.

– Это дядюшка Эрл Суон из Хэмпшира, по линии Друэллы, – подсказал появившийся из ниоткуда возле четы Малфой Цигнус; отсалютовав кому-то бокалом, он с долей откровенной неприязни посмотрел вслед вышеназванному родственнику супруги: – Тот ещё скряга, хотя Друэлла считает его довольно добродушным… Терпеть не могу людей, которые строят из себя милых и безобидных, а глаза выдают иное.

– Он тебе что-то сделал, Цигнус? – усмехнулся Абрахас, положив руку на талию Авроры, всё ещё с интересом поглядывающей на мистера Суона. – Хотя, его взгляд на Аврору мне тоже не понравился…

– Старый развратник! – тут же подумал в меру своей испорченности Цигнус, шевеля усами, точно таракан.

– Нет, дело не в этом, – задумчиво проговорила Аврора туманным голосом, – он будто пытался что-то сказать мне этим взглядом.

– Он откровенно разглядывал тебя, дорогая, – негромко, но очень недовольно акцентировал Абрахас, скосив взгляд на её декольте.

Сделав квадратные глаза, она машинально прикрыла клиновидный вырез платья ладонью, с укоризной глядя в ответ. Подушечки пальцев наткнулись на что-то гладкое посередине и резное по краям. Не сразу осознав, что внутренний голос что-то настоятельно ей подсказывает, жужжа в ушах, как надоедливая муха, Аврора медленно и неуверенно обернулась на сэра Суона, который окинул её новым хмурым взглядом, задержавшись на приложенной к платью в районе броши ладони. В голове будто пронесся сполох заклинания, заставивший зашевелиться извилины в мозгу, в сознании появлялись странные образы, чертежи символа треугольного «глаза» с вертикальным зрачком, в виде которого был сделан медальон мистера Суона. Смутные воспоминания отозвались сильнейшей головной болью и единственное, что Аврора успела уловить в неясности серых картин, прежде чем, пошатнувшись, потерять равновесие и оказаться в объятиях супруга – это осознание того, что этот символ показался ей очень знакомым.

– Аврора, да что с тобой сегодня весь день? – обеспокоенно спросил Абрахас, усаживая её на ближайший стул, но она смотрела, будто сквозь него затуманенным взглядом, и выглядела потерянной для этого мира. – Ты меня пугаешь… – он бережно коснулся губами её лба, чтобы проверить, нет ли у неё жара.

– Леди Малфой, что случилось? Вам нездоровится? – обеспокоенно спросил Поллукс Блэк, но, глядя в её бледное лицо, он незамедлительно подозвал пребывающего на банкете Ориона, являвшегося выпускником медицинского института.

Окружившие Аврору зеваки и доброжелатели только усилили головную боль, круговорот их лиц смешивался и вертелся вокруг, вызывая приступы тошноты. Образы, до сих пор маячившие в голове, так и не открыли отчётливой картины, но в груди появилось ощущение тепла и защищенности, когда в сознании возник едва очерченный силуэт с размытым лицом и светлыми волосами – то, по ощущениям, был очень близкий человек, он что-то говорил, но Аврора не разбирала слов. Единственная деталь, выделяющаяся из неясной картины, привлекала к себе внимание своей четкостью – точно такой же медальон, как и у мистера Суона, висел на шее человека из воспоминаний…