Текст книги "Между небом и землей (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 44 страниц)

Этот поцелуй со вкусом капучино… нежный, искренний, перешел в более страстный, требовательный. Голова закружилась, по спине вновь пробежала дрожь, я ощущала дрожь и в его теле, легкие судороги, от которых Сириус крепко сжимал мои волосы на затылке. Внутри потеплело, из глаз потекли предательские слезы безграничного счастья. Я жаждала его, хотела сильных мужских объятий, желала отдать ему себя. Это восхитительно и так нереально, что я боялась вновь закрыть глаза, чтобы потерять это ощущение. Мои пальцы скользнули по его щеке, медленно опускаясь к подбородку, затем к шее.

Никогда не испытывала ничего подобного, хотелось разорвать на нем одежду, но вместо этого я осторожно начала расстегивать верхние пуговицы ворота его рубашки, но внезапно Сириус схватил мою руку и отстранился. Наверное, я перегнула палку, хотя первым перегнул её, когда впервые стер с моей щеки слезу. Он посмотрел внимательно, словно что-то вычисляя, затем резко встал, схватившись за голову руками. Я, кажется, разобрала невнятное: «идиот». Сириус отвернулся, его изъедало чувство вины и неправильности всего происходящего. Глядя на его переживания, я не знала как себя вести. Нарушение многих правил. Не хватило силы воли. Испугался самого себя...

Вдруг стало холодно, холодно без его дурманящих объятий, без запаха его волос, без цвета усталых глаз. Пустота проникла в сердце, заполнила душу. Тишина оказалась давящей, такой тяжелой для моих плеч.

– Профессор… – шепотом произнесла я и внезапно поняла, что это обращение сейчас не к месту.

Я знала, что нужно оставить его в одиночестве, пересилив себя, встала и просто ушла, тихонько закрыв за собой дверь. Наверное, за самобичеванием он даже не заметил моего исчезновения.

Я больше не плакала, просто шла, ища взглядом пустоту, спать не хотелось, хотя вот-вот будет отбой. Невыносимо было оставлять его там, одного, наедине с мыслями, но так было нужно. Внезапно я почувствовала, что была нужна ему, и поцелуй не являлся жестом успокоения. Все взгляды за этот семестр, они были истолкованы правильно только сейчас. Я люблю его, действительно люблю, но так же понимаю, что между нами слишком много преград. Я студентка, а он преподаватель, черт подери, он крестный моего друга…

Ноги принесли к Выручай-комнате, но она не впустила меня, почему? Там кто-то был? А, неважно, я просто поплелась обратно в башню Гриффиндора. Разум отказывался понимать произошедшее. Я зашторила балдахин, обняла подушку, свернувшись калачиком, и погрузилась в тяжелые мысли о совершенной ошибке.

Вспомнила кое-что перед в самым падением в мир грёз... Малфой, это он, тот самый мальчишка, из-за которого меня так жестоко наказал отец...

*

Утро не принесло спокойствия и радости, кошмары мучили всю ночь, не давая как следует выспаться. Я должна быть благодарна за ту крупицу счастья, подаренную Сириусом вчера, но ощущение безысходности сжигало изнутри. Между нами не может ничего быть. Нужно забыть, но так не хочется стирать этот момент. Нельзя чтобы Снейп сегодня на уроке выкрал из моей головы эти сокровенные, интимные мысли. Он сказал, что у меня есть способности отражать легилименцию. Вместо завтрака я отправилась в библиотеку искать пути обезопасить свою голову от вторжений. Никаких заклинаний не нашлось, существовал лишь один выход – мысленно сопротивляться, отталкивать, для этого нужна огромная сила воли. Вчера получилось выкинуть его из своих воспоминаний, все благодаря ярости, злости, которую испытала к Снейпу, значит, получится и закрыть доступ к мыслям, нужно только сосредоточиться на вчерашней обиде.

Снейп на уроке вел себя как обычно, интересно, он испытывал хоть небольшое чувство вины за вчерашний инцидент? Конечно, нет, это не в его стиле. Я не знала, роется ли он сейчас в моей голове, но все равно мысленно представила вчерашний вечер в классе зельеварения и злоба накатила на меня с новой силой. Сидя за столом Снейп вдруг взглянул на меня. Он почувствовал эту ненависть, или она стала барьером к моим мыслям? Я ждала реакции, сосредоточилась на ярости. Внезапно почувствовала чужеродное присутствие в своей голове, он ломал, словно прошибал каменную стену тараном. Далее произошло немыслимое, я стала что-то слышать. Слова: «что ты скрываешь от меня?», вертелись у него в мыслях. Мои глаза расширились от удивления, но барьер не ослаб, теперь я могла читать его мысли, но он не мог читать мои. Вновь он заострил свой взгляд на мне, а я нахально улыбнулась. Бесился? О да, я чувствовала это каждой клеточкой своего тела, Снейп был в тупике. Знает ли он, что я теперь могу влезть в его голову? «Быстро учится…», – звучали обрывки фраз в его голове вперемешку с формулами, выводимыми на доске. Что ж, Северус, теперь посмотрим кто кого.

– Мисс Стюарт, назовите мне свойства Летейского эликсира доктора Летто, – как-то уж чересчур злобно кинул он.

Я с самодовольством сложила пальцы на столе замком и стала отвечать на вопрос. Его неприязнь ко мне была совершенно необоснованной, а вот я имела полное право презирать его. Бессовестный Снейп совершенно не находил в произошедшем чувства вины. Теперь я могла слушать его, видеть все, что происходит в его голове

Когда урок закончился я постаралась выйти одной из первых, но чувствовала его взгляд, сверливший спину. Получай, Снейп, ты сам этого хотел…

Я остыла хотя бы немного благодаря Сириусу, он заглушил боль, причиненную Снейпом. Странно, но я не могла ненавидеть Снейпа в полной мере, просто потому, что была неспособна на это. Сердце тосковало по другому человеку, замещая ярость грустью. Я так боялась, что Сириус сочтет все это глупой ошибкой, рвением поддержать, не более. В глубине души я надеялась, что все как-то само собой уляжется, и все сбывшиеся мечты и мысли не плод воображения юной девушки. Однако на обеде от Гарри я услышала, что сегодня утром Сириус отправился к себе домой, у него появились какие-то неотложные дела и в этом семестре его уже не будет. Сердце рухнуло и разбилось на тысячи маленьких осколков, он сбежал… Просто сбежал, оставив меня одну в этой чертовой школе.! Я потерялась, перестала чувствовать, забыла как дышать, воспоминания о детстве отошли на второй план, открыв дорогу безответному чувству…

*

Рождественская вечеринка в сочельник. Я решила, во что бы то ни стало напиться, не вспоминать, заглушить эту боль. Не могла оттолкнуть мысли о Сириусе, не решалась забыть нежные поцелуи, и как не старалась, не могла простить… Он оказался без вины виноватым. Тот вечер все изменил. Мы переступили черту, для каждого по-своему. Ему нужно время, чтобы осознать произошедшее, ничто уже не встанет на свои прежние места. Хотела бы я сейчас прочитать его мысли, но он был слишком далеко.

Трус. Сбежал...

*

Большой зал был украшен огромными елками, с немыслимыми, невероятными гирляндами, они переливались всеми цветами радуги. С потолка сыпались звезды, затухая в десяти футах от пола, везде была мишура и бессовестно висела омела, которую многие старались обходить стороной, а иные, напротив, поджидали жертв. Веселые крики студентов, поздравления, подарки – это все меня не волновало, я все еще пыталась собрать воедино осколки души и сердца, но это становилось всё невозможнее. Я утопала в том вечере, который принес столько счастья и горя одновременно. Знала, что и его мысли сейчас тоже крутятся вокруг этого, он думает обо мне. Это не было простым влечением, желанием, страстью, я помню, как он вздрагивал от моих прикосновений.

Я вошла в Большой зал с осознанием того, что сегодня напьюсь, это один из двух праздников в Хогвартсе, на котором разрешено шампанское и сливочное пиво студентам, начиная с шестого курса. Вернувшийся Дамблдор как всегда произнес сладостную речь, Снейп прав, этого старику не занимать, и, кажется, я начинаю понимать нежелание зельевара присутствовать на праздниках, это утомляет. Спустя пару часов Слизерин начал нарываться на потасовки с нами, за что оба Дома получили строгий выговор от МакГонагалл с последующим снятием баллов. Гермиона пыталась утащить меня на танцпол, но желания танцевать не было, точно так же отказ получил Найджелус, он обиделся. Я игнорировала его с того самого похода в Хогсмид, поначалу было просто не до него, ну а потом…

А тем временем я уже допивала третий бокал шампанского. Часы в Большом Зале показывали десять двадцать. Внезапно вспомнила о своем шуточном обещании вторгнуться к Снейпу, если он не посетит празднество. Конечно, прощать его не входило в мои планы, но я вновь почувствовала его одиночество, что он там делает, один, словно затворник в своей маленькой келье в глубине под замком? Пьет огненный виски? Может, варит какую-нибудь отраву? Или просто спит? Почему я не могу ненавидеть его, несмотря на то, что он напомнил мне один из самых отвратительных и тяжелых моментов в жизни? Ох, не к добру моя мягкость…

Студенты зажигали под Ведуний, бесновались за столами, гудели, кричали, это бесспорно утомляло одиноко сидящую, копающуюся в своей голове потерянную девушку. Я бы уже давно ушла спать, если бы не держало то, что завтра замок опустеет, и придется пробыть каникулы одиночестве, не считая пары рэйвенкловок и нескольких хаффлпаффцев, точно так же как я застрявших здесь.

Уже без двадцати одиннадцать. Ну же, подними свою пятую точку и сходи к нему! Но зачем? Для чего? Чтобы вновь тебя обложили трехэтажным…? Внутренний голос боролся сам с собой с этим слегка нетрезвым желанием навестить Снейпа. Наконец, я не выдержала, схватив целую бутылку шампанского со стола и что-то сказав друзьям на прощание, в состоянии легкой турбулентности я направилась в подземелья к человеку, который наверняка не желал никого видеть. Пытаясь вспомнить дорогу в его покои, я на всякий случай заглянула в кабинет зельеварения, но там было пусто. По пути встретилась пара слизеринцев, они удивленно посмотрели на неожиданную гостью подземелий, но поймав мой злобный взгляд, сразу ушли своей дорогой, побоялись, что садану в них бутылкой. Так кажется я на правильном пути. Четвертый уровень, свет редких факелов тускло освещал коридор. Воздух здесь был холоднее, чем наверху, я прошла несколько дверей. Нет, та была простой, неприметной, без резьбы и аппликаций. Оставалась только одна, в самом конце коридора. По мере приближения к ней на меня волнами накатывал ужас. Зачем я здесь? Что скажу? Что скажет он? Я совсем из ума выжила приходить сюда, да еще и с бутылкой шампанского... Этот человек сильно обидел меня, так почему же я стою перед его дверью? Переживаю за него… Эх, была не была… Все равно я уже здесь.

Набралась смелости и постучала. Еще мгновение и дверь распахнулась. В дверях стоял Снейп в белой льняной рубашке и брюках, из кабинета повеяло теплом. Его глаза снова ничего не выражали, я сразу же выставила барьер, чтобы он не смог залезть в мои мысли. Голова моя садовая. Взглянув в черные глаза, я поняла, что прийти сюда было ошибкой…

– Мисс Стюарт, какого черта вы зд…

– Я говорила, что приду за вами, если вы не появитесь на празднике, – решительно перебила я.

– Да вы пьяны!

Ну, это он загнул.

– Чуть-чуть, – сказала я писклявым голосом, показывая соответствующий жест пальцами. – Идемте, сейчас же!

Снейп оглядел горе-спасительницу от грусти с головы до ног, на мне вновь красовалось платье Гермионы. О, Мерлин! Я забыла мантию в Большом зале! Она убьет меня! Снейп обратил внимание на бутылку в моих руках, в его выражение появилось что-то незнакомое, что-то… Шок? Да, пожалуй, это был легкий шок.

– Проваливайте отсюда! – рявкнул он и захлопнул дверь прямо перед моим носом.

Отлично, я осталась одна, в платье и с бутылкой сухого шампанского в сыром подземелье. А надо сказать не все так плохо! Присела на корточки, облокотившись на дверь, и с громким хлопком открыла бутылку. Отхлебнув глоток и поморщившись от пузырьков и кислоты, я вновь вспомнила о Сириусе. Что он сейчас делает? Что бы он сказал, увидев меня, сидящую под дверью Снейпа, слегка нетрезвую распивающую шампанское? Я улыбалась таким глупым мыслям, а затем начала смеяться, оперевшись затылком в дверь слизеринского декана. Веселила моя глупость, и вся эта ситуация. Внезапно дверь открылась снова, и на полкорпуса я ввалилась в помещение прямо под ноги зельевару, все еще не в состоянии унять истерику. Снейп смотрел сверху вниз еще несколько секунд, пока я беззаботно хихикала.

– Что вы делаете, мисс Рахманинова, вам совсем мозги отшибло? – зло спросил он.

– Л-л-лежжу у в-ва-аших н-ног, п-п-профессор! – ответила я срывающимся от смеха голосом.

Снейп резким движением отнял у меня бутылку и больно потянул за руку, ставя на ноги, но тело немного не слушалось и, потеряв равновесие, я упала ему прямо на грудь. Он оттолкнул меня в ту же секунду. Смех словно отключился, и мое лицо залила краска. Верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, я коснулась его кожи щекой, когда упала. Я покраснела еще сильнее. Снейп обошел меня и закрыл дверь, затем занял кресло возле камина, в упор глядя на меня, а я все так же стояла как вкопанная.

– Вам стыдно? – это был риторический вопрос.

– Вы снова читаете мои мысли?

– Не нужно быть леглиментом, чтобы понять это, – съязвил он. – Мне искренне интересно узнать, кем вы себя возомнили? Вы постоянно на что-то нарываетесь! Причем ситуации настолько глупы, что даже жалко вас штрафовать.

– Я вызываю жалость? Надо же, профессор Снейп, это уже что-то, я думала вы бесстрастны и более того – вы бессовестны, – заключила я. – Но я передумала, я вас прощаю! Нельзя винить человека в том, чего он не осознает, но на будущее, не советую так шутить, так и до проклятия недалеко.

Я опустилась на пол и села в позе лотоса, в его руках все еще была моя бутылка шампанского. Он наблюдал, а мне хотелось выплеснуть все.

– Вы пришли сюда, чтобы высказать весь этот сумбур? – Снейп усмехнулся. – Или за тем, чтобы я просил у вас прощения?

– Нет, ваших пустых извинений мне не нужно, – сказала я с серьезным видом.

– Тогда зачем вы здесь, мисс Стюарт?

– Я уже сказала зачем, сэр, – добавила я. – Так как вы не хотите наверх, я останусь здесь, это своего рода компромисс.

Его лицо как всегда ничего не выражало.

– Вы сами-то понимаете, что несете вздор? Причем совершенно неадекватный! Врываетесь ко мне пьяная, да еще и с бутылкой, валяетесь на полу. Если бы мне нужна была ваша компания, я бы сообщил немедленно, – сказал Снейп в своей вечно ядовитой манере. – Так что проваливайте, пока я не начал снимать баллы.

– Ну, вообще вы обычно делаете это без предупреждения, поэтому я пока задержусь, – пытаясь сосредоточиться, сказала я и едва не потеряла равновесие уже в сидячем положении. – Ну, как начнете, я, несомненно, ретируюсь в ту же секунду. Только прошу, не начинайте сразу с круглых сумм, а то, профессор Блэк с меня три шкуры сдерет, а вы пре-е-е-красно знаете, что мне этого не хочется! – произнесла я, жестикулируя пальцем в такт мелодии, которая звучала у меня в голове.

Снейп достал волшебную палочку, я моментально напряглась.

– Что вы делаете? Не смейте!

– И не собирался, мисс Рахманинова, – скривил губы Снейп и притянул из шкафчика виски и стакан.

Неожиданно, не могла в таком состоянии сосредоточиться на его мыслях. Он отхлебнул из стакана и поставил его на стол рядом с моей бутылкой, я достала свою палочку из потайного кармана платья.

– Акцио шампанское.

Бутылка поднялось в воздух и поплыла в мою сторону, но Снейп перехватил её по дороге и поставил на место, ловя мой недовольный взгляд.

– Я думаю вам на сегодня достаточно, – жестко сказал он.

– Я сама решу, когда на сегодня будет достаточно, тем более, что это такое? Вы будете пить в одиночку и предлагаете мне любоваться? Не-е-ет, так не пойдет!

Я поднялась на ноги, немного шатаясь, подошла к столу, где сидел Снейп, и взяла шампанское, под скептический взгляд неожиданного собутыльника. Снова села, только на этот раз рядом с ним, поближе к огню камина, ведь так и не успела согреться. Он никак не отреагировал, потом глотнул еще виски, запрокинул голову наверх и закрыл глаза. Я смотрела в камин и пила шампанское прямо из горла, хозяин не удосужился предложить стакан. Угольки весело потрескивали, огонь вздымался красивыми языками, не зря говорят, что за ним можно наблюдать вечно. Мы молчали, я и в правду хотела знать, зачем сюда пришла, только вот не понимала. Еще не простила, но уже успокоилась, долго держать зло на людей вредно для психики. Мысли о Сириусе покинули пьяную голову, хотя бы на время, я была благодарна спокойствию, внезапно нахлынувшему на тело, разум, душу. Снейп всё сидел, молчал, может даже уснул. Мое присутствие было здесь лишним, посетила мысль о том что нужно покинуть его, оставить в одиночестве, для него так комфортнее. С чего я вообще решила, что ему нужна компания? Со своим максимализмом я иногда сильно перегибаю палку.

– То, что вам удалось сделать за один вечер я тренировал годами, – внезапно произнес он.

Я повернула голову и уставилась на него непонимающим взглядом, Снейп тоже смотрел на меня.

– Вы научились не впускать меня в свои мысли, в свои воспоминания.

– Это был комплимент или констатация факта? – весело произнесла я, отхлебывая шампанского, которое ударило в нос пузырьками, заставив меня поморщиться.

– Наверное, вы пытаетесь что-то скрыть?

– Это вам в скрытности не занимать, не стоит всех людей под одну гребенку ровнять.

– Мисс Рахманинова, вы начинаете зарываться, – строго изрек он, а черные глаза пытались рассмотреть мою душу. – Так вы все же что-то скрываете…

Я не ответила, да и не считала нужным подтверждать очевидное или врать, ведь его не обманешь, он все видит и без надобности влезать в голову, к которой теперь доступ был закрыт.

– Собственно, я отчитываться не обязана, и не пытайтесь пролезть в мою голову, а то я тоже могу кое-что сказать о вас, – стала играть по-своему я.

– Вот это уже хамство, мисс Рахманинова. Вы ничего обо мне не знаете – это раз. А выдумки ваши мне не интересны – это два.

– Нет, вы не поняли. Профессор, я могу читать ваши мысли, – посчитала я нужным сообщить эту новость.

Снейп не смог скрыть удивления, он пристально посмотрел на меня. Не мог поверить в эти небылицы. Я видела его недоверие и попыталась сконцентрироваться.

– Сейчас вы думаете, что я мелю чушь.

– Просто это написано у меня на лице, не пытайтесь разыгрывать меня, мисс Рахманинова.

– А сейчас вы подумали, как у меня это получилось, – я улыбнулась. – И сколько я до этого выпила.

Снейп сменил положение на кресле, он облокотился на колени локтями, продолжая искать правду в моих глазах.

– Что вы еще слышали, копаясь в моей голове? – с сарказмом спросил он.

– У меня нет привычки постоянно взламывать личное пространство других, – процедила я, недовольно сложив губки. – Это ваша прерогатива.

Снейп снова откинулся на кресле. И тут до меня дошел смысл его слов.

– А вы-то что скрываете? Профессор Дамблдор что-то раскопал?

Он просто подумал, что это не мое дело, поленился ответить. Почему не ставит защиту? Не понимаю. Мой взгляд снова обратился к камину, внезапно я осознала, что тогда, в больничном крыле слышала не его речь, а мысли. Снейп, конечно, уже знал о способностях, я ведь намекала, он читал в моей голове...

– Мисс Стюарт, – почему-то обратился по вымышленной фамилии он, – почему вы пришли?

Вопрос застал меня врасплох, ответ затерялся где-то глубоко внутри.

– Не знаю. Возможно, мне казалось, что в праздник человек не должен быть один… – глядя в огонь, сказала я, расправляя оборки голубого платья на полу.

– Одиночество не всегда бывает безрадостным, – задумчиво ответил он.

– Уж мне ли не знать, профессор, – мой голос погрустнел. – Или вы забыли, насколько паршиво мне было в собственном доме? Я удивляюсь до сих пор, как не сошла с ума, – я тяжело вздохнула. – Вы ведь наверняка знаете моего отца, знаете насколько жестоким он может быть. Но… я никогда не видела в чистокровных семьях подобного отношения. Это ненормально… Да еще и эта Метка, я просто понять не могу, почему отец относился ко мне не как ребенку, а как к сожительнице, едва достигающей в статусе планку выше домашнего эльфа.

– Тем не менее, вы получали образование и средства. У каждого родителя свой способ воспитания, – со знанием дела произнес он, случайно давая мне повод осознать, что и его детство было безрадостным.

– Нет, в Дурмштранг я попала благодаря матери. Но... Это тоже было странно. Она наряжала меня как куклу для выхода в свет, но это была просто показное. Люди должны видеть идеальную семью. Вы понимаете? Они… пытались доказать, что я нормальный ребенок всем вокруг, кроме меня…

Профессор выдержал паузу после этих излияний, затем подлил себе ещё одну порцию виски.

– Я понимаю, – сказал он на выдохе. – И это действительно более чем странно, возможно именно поэтому Дамблдор и принял вас. Жестокое обращение в семье, тем более в такой, как ваша – это нонсенс.

– Знаете, Дамблдор поверил мне на слово, не счел моё письмо формой гиперболы, когда я жаловалась на жизнь. Он дал мне шанс, дал друзей и тягу к жизни.

– Он по натуре такой человек, – сказал Снейп. – Когда-то он принял и меня в не самый лучший момент жизни, – неожиданно поведал он. – В Хогвартсе всегда найдет помощь тот, кто её ищет.

– Прямо рекламный слоган, – как-то грустно произнесла я.

На время повисло молчание, я пила шампанское, а Снейп, откинувшись в кресле, пил свой виски. Это было странно, но он не выгонял меня. Видимо, этот мужчина всегда будет для меня загадкой.

– Вы опоздали на час, – внезапно сказал он.

Я резко обернулась, едва не разлив бутылку. Не понимаю, не могу поверить, он ждал меня, для чего тогда весь этот цирк с захлопыванием двери перед моим носом? Ах, да, это же фирменный снейповский стиль. Я поднялась на ноги и, немного шатаясь, приблизилась к нему. Черные глаза наблюдали... Смотрели мне прямо в душу, тут я увидела... Я наконец-то разглядела воочию в них эту тяжелую тоску, обиду на весь мир. Слышала его мысли, он не старался их прятать. Одиночество гулко отдавалось во взгляде, заставляя мое сердце болеть. Я не могла поверить тому, что слышу. С чего вдруг? Снейп так хорошо все это время скрывал, вот чего он боялся, боялся, что я узнаю, не пойму, посмеюсь…

Открылся, потому что некому больше было. Я настырно вмешалась в его жизнь. Долгие отработки, а может, простое понимание стало ключом к этому человеку. Проявить симпатию к нему не способен никто, однако нашлась одна сумасшедшая Анна. Я была ему симпатична, не просто как студентка, я слышала и чувствовала это…

– Уходи… – шепотом произнес он, когда я села на подлокотник его кресла, совершенно разбитая взглядом черных глаз.

Душа ныла непонятной болью, и эта боль была чужеродной, другой, не моей, словно удалось уловить его сознание. И это не отпускало, мне хотелось находиться рядом.

– Я не могу, – шепотом произнесла я, приклеившись к месту намертво.

Мы были так близко, стоило только протянуть руку. Разве способна жалость творить что-то подобное? Да и симпатия… но эта симпатия явно исходила не от меня.

– Почему я чувствую вас? – спросила, сведя брови.

Нет, всё это не мое, но как разгадать…Почему не ухожу? Почему хочу остаться с ним? Согреть своим теплом, теплом, которое предназначалось совсем другому человеку… Я не отказываюсь от чувств к Сириусу, я действительно люблю его искренне, и Снейп об этом знает как никто другой. Но что сейчас держит меня здесь? Алкоголь?

– Мисс Стюарт, прошу, вы пьяны, и не отдаете себе отчет в своих действиях, – он пытался строить из себя учителя.

Пускай я буду жалеть об этом завтра, но до завтра еще очень далеко. Я смотрела в его черные глубокие глаза, они были так беззащитны сейчас, тоска, одиночество, и … это было желание. Совершенно неожиданное ощущение. Он не любил меня, я не любила его. Ожидание... Он должен был первым сделать этот сложный шаг.

Северус встал с кресла.

– Пойдемте, я провожу вас до башни Гриффиндора.

Внезапно ему удалось скрыть от меня мысли. В моих глазах читалось непонимание, почему? Почему он меня прогоняет? Снейп взял мантию с вешалки и открыл дверь, глядя на меня. Я долго не решалась встать. Но в конечном итоге не оставалось выбора. Я пыталась залезть в его мысли, постоянно натыкаясь на барьер.

Праздник уже закончился, студенты разбрелись по гостинным Домов, в коридорах было пусто. Мы шли в полном молчании, ни одного слова, только мысленные блоки, мы не впускали друг друга в наши головы…

====== Тайна происхождения ======

Утро двадцать пятого декабря принесло головную боль, вчера я слишком много выпила. Фиолетовое свечение в геометрических формах даже заинтересовало в первый момент, но следом стали всплывать воспоминания. Я тихо застонала, потерла лоб рукой и постаралась закрыться от бьющего сквозь веки света. Что я натворила… Совращала Снейпа? Это переходит все границы. Что за… О, Боже… Черные глаза смотрели в самую душу, неужели я небезразлична ему? Надо же было такому случиться! Как теперь в глаза смотреть собственному преподавателю? Как смотреть в глаза Сириусу? О чем собственно тут думать? Сириус сбежал, вообще-то… Но Снейп…

Идиотская улыбка наползла на лицо и заставила меня засмеяться. Как же глупо все вышло…

Я вспомнила, как Снейп проводил меня до башни. Могильная тишина сопровождала нас, пока мы пытались влезть в мысли друг друга, причем не теряли надежды пробить блоки, словно от этого зависели наши жизни.

– Мисс Стюарт, надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что вы сегодня едва не натворили? – строго сказал он профессорским тоном.

– Вы и сами хороши! – возмутилась я. – Нечего было открывать мне свои мысли.

Снейп сжал губы в тонкую линию и отступил на шаг, словно от меня пахло гнилью.

– Больше не прикладывайтесь к бутылке, вы становитесь невменяемой, – игнорируя мои слова, сказал он. – Спокойной ночи.

Он не дождался ответа, развернулся и ушел, шелестя в тишине коридоров своей мантией, оставив меня в полном одиночестве перед картиной, на которой даже ночью отплясывали балет тролли в пачках. Я сама сейчас была похожа на тролля – неказистая, брошенная двумя мужчинами, хоть на одного из них мне «до Люмоса». Туфли в моих руках и холодный каменный пол замка, а за поворотом портрет спящей Полной Дамы, которая обязательно прокомментирует мой внешний вид и состояние. Потерев одной босой ногой о другую, я, немного шатаясь, отправилась получать выговор от охранницы Гриффиндора. Да, вечер выдался неудачным…

Снейп прав, мне не стоит пить. Не стоит топить одиночество в вине. Только сейчас, протрезвев, я поняла, насколько далеко вчера зашла. Правда многое узнала: что он тоже мужчина, с простыми потребностями и желаниями, и я действительно симпатична ему. Удивительно, как много может открыть алкоголь. Уверенность, что он до моего прихода осушил несколько стаканчиков, крепла с каждой секундой. Трезвый Снейп совершенно другой, просто я была настолько пьяна, что не заметила…

Я не имела права винить его за то, что он пустил меня на порог. Он поступил очень корректно, не позволил случиться тому, о чем могла бы сожалеть впоследствии всю оставшуюся жизнь. Разве я когда-нибудь была такой распущенной? Какой бес в меня вселился?

Обхватив голову руками, я села на кровати. Снова совершаю ошибки. Наверное, Снейп теперь меня ненавидит. Это нормально, я заслужила. Что ж, придется ненавидеть в ответ, и тогда все встанет на свои места.

– С тобой всё в порядке? – выдернул из размышлений участливый голос подруги.

Я вздрогнула, Джинни незаметно подошла ко мне. На ней уже были одеты тёплые зимние ботинки и серый вязаный свитер, а дорожная мантия висела на сгибе локтя. Веснушчатое личико выглядело встревоженным. Обратив внимание на кресло, возле туалетного столика, я обнаружила там платье Гермионы, и как ни странно – мантию. Хорошо, что я хоть разделась, а не обмороком свалилась в кровать по приходу со странной пьянки с деканом Слизерина. Кому расскажешь – не поверят.

– Так, небольшая головная боль, – отчасти правду сказала я. – Я думала, что забыла мантию в Большом зале.

– Я принесла её. Что-то паршиво выглядишь. Не хочешь антипохмельного зелья? У меня еще осталось, я не дала Рону выхлебать всё.

– Да, не откажусь, – согласилась я. – Спасибо, что захватила мантию.

– Да не за что, – произнесла Джинни и, порывшись в ящичке прикроватной тумбочки, извлекла оттуда флакон с мутной зеленоватой жидкостью. – Мы уезжаем через два часа, может, все-таки хочешь присоединиться? – сообщила она.

– Джинни, прости, я не могу вторгнуться вот так в вашу семью, – принимая лекарство из её рук, произнесла я.

– Не мели чуши, чего ты стесняешься, это же праздник, не стоит проводить его в Хогвартсе, не важно, что ты не можешь встретить его с родителями, встреть его с друзьями. Кстати, куда ты ушла вчера? Я пришла в спальню и удивилась твоему отсутствию.

– Пила в одиночестве на третьем этаже,– соврала я, поморщившись от неприятного вкуса зелья, что позволило скрыть стыдливый взгляд.

Как бы я не хотела, встретить рождество с друзьями, с Сириусом, но я слишком многое натворила, мне есть за что себя наказывать. Вчера зачем-то ляпнула, что поездка к бабушке отменяется, и друзья с новой силой стали меня уговаривать. Я могла согласиться еще и потому, что торжество перенесли из дома Сириуса в дом Уизли, но теперь чувство вины окончательно меня сгноило.

– Тебе Добби принес письмо кстати, – сказала Джинни, протягивая мне конверт, её голубые глаза выражали явный интерес, но обычно Джинни не лезла в чужую жизнь.

Удивление на моем лице.

– С каких это пор эльфы стали разносить почту, от кого оно? – спросила я, откинув одеяло в сторону.

В голове все еще клубился туман, да и вряд ли антипохмельное зелье поможет.

– Там не подписано, я не вскрываю чужие письма.

Джинни не стала присутствовать при его распечатывании и вежливо удалилась, накинув на спину рюкзак с вещами, которые пригодятся дома. Конечно же, письмо было от Дамблдора.

«Мисс Стюарт, как только вы проснетесь, я жду вас у себя. С уважением А.Д.

P.S. Не забудьте прихватить сливочной помадки».

Я встала с кровати, едва не навернувшись на босоножке, которая в одиночестве покоилась на полу. Вторая нашлась у туалетного столика вообще на стуле. В зеркале отражалось взлохмаченное нечто с остатками вчерашнего макияжа. Тушь бессовестно размазалась вокруг глаз, а подтеки теней украшали щеки и переносицу. Нда, неважно выгляжу – это мне Джинни еще комплимент сделала. С ужасом я заметила, что ночная рубашка одета задом наперед и завязки воротника теперь находятся сзади на лопатках. Озадачил огромный синяк, красующийся на икроножной мышце. Сонное чучело с потухшими глазами никак не напоминало Анну Рахманинову, которую я знаю даже с тем гнездом на голове с начала года.