Текст книги "Между небом и землей (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 44 страниц)

Первая половина дня прошла удачно, но по дороге на обед Метка начала неистово жечь кожу. Мерлин, ну что за растяпа! Я забыла принять обезболивающее зелье утром!

– Что с тобой? – увидев мое перекошенное лицо, спросил Гарри.

– Ничего, просто немного потянула руку, неудачно перекинула сумку через плечо, – соврала я.

Ещё пришлось наврать про то, что мне нужно в уборную, но вместо этого я стремглав понеслась в гриффиндорскую гостиную, ощущая всё усиливающуюся боль. Влетев в помещение, я едва не столкнулась с … Мерлин! Опять! Сириус Блэк! Потеряв равновесие от попытки увернуться от столкновения, я грохнулась на пол, по инерции схватившись за больную руку.

– Мисс Стюарт! Это становится систематическим – наши с вами столкновения... – с недоброй иронией произнес он, покачав головой.

– Простите, и простите за вчерашнее, – начала оправдываться я скороговоркой, быстро сгребая книги обратно в сумку и натягивая рукав рубашки на левой руке пониже.

– Ничего, Дамблдор объяснил мне. Но вот только какое ему дело до ваших неврозов? Мне показалось, что он проявляет излишнюю заботу о вас... – протянул Блэк с подозрением.

А тем временем рука ныла уже до дрожи в теле. Я почувствовала, как кровь буквально отлила от головы. Резко вскочив на ноги, стараясь не глядеть в глаза декану, я попыталась удалиться в спальню ровной походкой, хотя ноги не слушались, однако Блэк остановил меня около лестницы.

– Мисс Стюарт, с вами всё в порядке? – заметив мое откровенно не самое адекватное поведение, спросил он.

– Д-да! – срывающимся голосом бросила я, стоя к нему спиной.

– Повернитесь немедленно! – слова прозвучали в приказном тоне.

Едва держась на ногах, я медленно развернулась.

– Да вы бледны!

Даже не могла представить, насколько удручающе сейчас выглядела: тело била лихорадка, по лбу скатилась капелька пота, глаза выражали безумие, а ноги подкашивались. Профессор быстрым шагом подошел ко мне и потрогал мой лоб прохладной ладонью, в его глазах на миг отразился испуг.

– У вас жар, срочно к мадам Помфри! – снова приказал он.

Нет, мне нельзя туда, зелье в двух шагах на верху, а что, если он увидит Тёмную Метку? Он будет в ярости, узнав, что на его факультете учится Пожирательница Смерти! Одного Снейпа достаточно, а мадам Помфри об этом точно не должна знать. Блэк взял меня за рукав, который я из последних сил выдернула.

– Нет, профессор! – моя реакция ввергла декана в оторопь еще больше. – Пожалуйста… не надо, – начиная захлебываться слезами, стала я умолять.

Он с силой и с каким-то не присущим ему недовольством схватил меня за руку, прямо в том месте, где была Метка; было ощущение, что внутри произошел взрыв, и сотни осколков вонзилось в кожу. В глазах потемнело... Последнее, что помню – как сильные руки подхватили меня и понесли куда-то прочь. Сознание протестовало: «Нет, мне нельзя…», но тело отказывалось двигаться…

*

Проснулась я в незнакомом месте. Веки приподнялись, но взгляд категорически отказывался фокусироваться. Неясная картина становилась всё четче, открывая усталому взору очертания большого помещения с множеством кроватей. Вероятно, больничное крыло. За окном стояла глубокая ночь. Первым делом, окончательно придя в себя, я задрала рукав ночной рубашки, в которую меня, видимо, переодела мадам Помфри. В свете луны, мягко смотрящей из окон, я не обнаружила Метки. Это повергло меня в легкий ступор. Я что, сплю?

Тихий шум шагов заставил меня оторваться от созерцания чистой, не тронутой татуировкой кожи. Из дальнего конца комнаты ко мне приближался человек. О нет, только не он! Не придумав ничего умнее, я притворилась спящей. Снейп подошел, что-то бормоча под свой крючковатый нос.

– Ох, уж эта девчонка, я не обязан нянчиться с тобой, от тебя одни лишь проблемы, едва не попалась этому простофиле Сириусу, – некоторых фраз я не могла разобрать. – Если ты опять начнешь звать его во сне, да еще и по имени – схлопочешь Сайленцио! Тёмный Лорд так сильно взывает к тебе… Неприятно, верно? – бурчал Снейп, последние слова явно доставили ему удовольствие. – Что ему понадобилось от тебя?

Услышанное ввергло в оцепенение, я что, звала Блэка во сне? Надеюсь, он этого не слышал! Нет, не может быть! Это полный абсурд. Наверное, я боялась, что он увидит Тёмную Метку... Голова шла кругом, я едва не вскочила с кровати от таких вестей, помимо всего, хотелось выписать этому гаду Снейпу оплеуху. Профессор взял мою левую руку и, засучив рукав больничной пижамы, смазал то место, где была Метка приятной прохладной субстанцией. Затем послышался звук закручивающегося колпачка, и Снейп удалился. У человека серьезные психологические проблемы, раз он сам с собой разговаривает. Наверное, он одинок из-за своего скверного характера...

Лучше забыть об этом и вернуться к другой, более важной проблеме. Блэк слышал, как я звала его? Да с чего мне звать его, мы едва знакомы? Подумает еще не весть что! Что же я творю? Ошибки... Одна за другой, да еще и такие нелепые! Слава Мерлину, никто не узнал о Метке. И что от меня нужно Тёмному Лорду? Неспроста это всё…

Остаток ночи я провела в раздумьях и угрызениях совести. Наутро мадам Помфри заставила меня выпить какое-то зелье. Она поставила мне диагноз – желудочный грипп. После этого зелья он и вправду едва не начался. Затем она посоветовала поторопиться на занятия, так как я уже выздоровела. Как мне сказали, прошлым вечером ко мне никого не пускали, опасаясь заражения, но это по официальной версии…

*

В башне Гриффиндора уже никого не было, на столике в спальне я нашла коробку с зельями и мазями и прилагающееся к ним письмо с инструкциями. Оказывается, скрывающая мазь действует всего шесть часов. Так вот почему Снейп приходил ко мне ночью! Сегодня первая пара была у него, опаздывать совсем не хотелось, поэтому я быстро кинула вещи в школьную сумку и побежала в подземелья к дьяволу. К счастью, удалось успеть сесть за парту, вытащить все принадлежности и даже принять поздравления с выздоровлением от всех присутствующих гриффиндорцев, прежде чем вошел сатана в своей развевающейся, будто саван дементора, мантии. Снейп вел себя как ни в чем не бывало – ни грамма внимания в мою сторону, не больше, чем к другим представителям моего Дома. Но всё же снял пять баллов за несделанное эссе о Веритасеруме. Обидно конечно, но никто меня не обвинял, ведь сделать домашнее задание в обморочном состоянии невозможно.

Учебный день закончился без эксцессов. Тревожили лишь слова Снейпа у моей кровати ночью о Лорде и Блэке. Я снова боялась встретить декана... Да, похоже, спокойной жизни не видать. После ужина пришлось сесть за стопку домашних заданий, но с учебой проблем не было, так что я справилась довольно быстро, даже успела помочь Джинни с докладом о плотоядных слизнях для Хагрида.

Проворочавшись в кровати не один час, не находя сна из-за смутных мыслей, я решила почитать какую-нибудь книгу в гостиной. Жаркий камин согрел ноги, и я задремала в кресле. Скрип двери заставил мои глаза открыться. Обернувшись, я увидела входящих через портретный проём Гарри и Сириуса Блэка.

– Мисс Стюарт, почему вы еще не в кровати? – с небольшим недовольством произнес декан, будто я застукала этих двоих за чем-то секретным.

– Кажется, я заснула в кресле, профессор, – отчиталась я, сонно зевнув и потерев глаза кулачками.

– Как ваше здоровье? – дежурно поинтересовался он. – Вам уже лучше?

– Спасибо, все хорошо, – я чувствовала неловкость, глядя на него. – Я, пожалуй, пойду спать. Спокойной ночи, профессор, Гарри, – сказала я и отправилась в спальню, стараясь не выдавать своих тревог.

Ничего странного в его поведении не заметила; или его голова в тот момент была занята какими-то другими проблемами, видимо, связанными с крестником? Надеюсь, что со мной больше не произойдет ничего экстраординарного, а со временем всё уляжется.

*

Два месяца пролетели незаметно, больше никому неприятностей я не доставляла, учеба превратилась в сплошное пятно на фоне дней, проводимых с друзьями. Гарри, Рон и Гермиона показали Выручай-комнату, в которую в последствии я заходила поиграть на фортепиано. Звуки музыки уводили от грустных раздумий в теплые воспоминания о том, как мы с Игорем играли в четыре руки. Патетическая соната Бетховена, вальсы Шопена, Слонимского…

В какой-то степени жизнь стала слишком спокойной, о чем я и мечтала, но с другой стороны чего-то не хватало. Гермиона часто вытаскивала меня на тренировки по квиддичу, ей нравилось наблюдать за игрой Рона и Гарри – на одной из тренировок Рон упал с метлы, защищая ворота. Из-за пары ссадин Гермиона прямо на поле устроила разнос охотнику Гриффиндора, игравшему за вражескую команду. Рон неустанно уворачивался от окровавленного платка, пока она, вытирая его разбитую губу, гневно кричала на Дина Томаса – виновника инцидента. А Гарри с Джинни посмеивались над этим цирком поодаль.

Мне стало одиноко. Никто обо мне так не заботится, как Гермиона о Роне и Гарри о Джинни, ну и, конечно же, я сама никого к себе не подпускала по понятным причинам. Осенний холод пронизывал до нитки, и никто не мог согреть меня. Я знала, что мне нельзя встречаться с молодыми людьми, вряд ли кому-то понравится моя змейка с черепом. Проклятие Темной Метки душило, и от ощущения несправедливости жизни я впала в тяжелую тоску; в тот день я заперлась в Выручай-комнате и проплакала весь вечер. Симус Финниган неоднократно оказывал мне мимолетные знаки внимания, на которые у меня и в мыслях не было отвечать. Полумна познакомила меня с парнем со своего факультета, я и имени его не запомнила. Даже слизеринец Кевин Гроул – все они старались привлечь мое внимание, но, по счастливой случайности, ни один из них меня не интересовал.

Я подошла к зеркалу, что услужливо предоставила мне Выручай-комната и взглянула в отражение. На меня смотрела зеленоглазая, высокая девушка. Небольшая грудь и тонкая талия – пускай я была слишком худой, даже тощей, как метла – такое определение мне досталось от Драко Малфоя во время очередной перепалки – но мне всегда казалось, что в этой худобе заключалась хрупкость. Только теперь мне почему-то не нравилось определение “красивая” из уст сокурсников, в особенности в сочетании с “шпала” – так подшучивали надо мной некоторые. Длинные прямые ноги, маленький аккуратный носик – я действительно была симпатичной и слишком любила себя – возможно, за недостатком любви от других... Хотя, о чём тут говорить, я была потомком своего рода, и я не помню ни одного родственника, кого можно было бы назвать страшным. Волосы, конечно, не в счет: они не мои... Да и я совсем перестала быть ребенком…

Но на мне лежало непосильное по годам бремя Тёмной Метки…

*

Матч по квиддичу прошел более чем удачно, несмотря на сырую погоду и туман. Гриффиндор выиграл у Слизерина со счетом 210:70. Гарри увел снитч прямо из-под носа Малфоя на мою радость. Я злорадствовала, ведь этот змееныш весь предыдущий день пытался меня задеть любым словом и делом. Кто бы мог подумать... из-за того что я магглорожденная...

Гриффиндор буйствовал на вечеринке в честь победы, кто-то пронес сливочное пиво и огненное виски мимо Филча, поэтому захмелевшая молодежь едва не разнесла гостиную в пух и прах. Сириус не выдал шалостей своего факультета, лишь в самый разгар веселья поздравил Гарри, его команду и откланялся. От этой шумихи некуда было скрыться, даже в спальне девочек кровати подпрыгивали. Я решила вновь отправиться в Выручай-комнату, чтобы найти уединение.

По дороге мне на глаза попалась Гермиона, сидящая на подоконнике, непогода бушевала за окном, дождь словно норовил выбить стекла из старых рам, по виду держащихся на одной лишь магии, но Гермиона, похоже, этого не замечала.

– Гермиона, что ты здесь делаешь? – спросила я из вежливости, ведь просто так пройти мимо подруги было бы некорректно.

– В гостиной слишком шумно, и я устала слушать про то, как Рон отбивал квоффлы, – с чуть усталой улыбкой ответила она.

– Да уж, там действительно невозможно находиться, до отбоя еще полчаса, может, пройдемся?

Предложение её заинтересовало, и вскоре мы побрели по слабоосвещенным коридорам Хогвартса, болтая о разных книгах и всякого рода чепухе.

– Тот парень из Рейвенкло, – внезапно начала Гермиона, – Луна говорила, кажется, он сын какого-то влиятельного человека из Министерства, он довольно симпатичный и умен, только вот не могу припомнить его имени.

– Я тоже, – протянула я, и мы вместе засмеялись. – Кажется, его зовут Найджелус или как-то так. Гермиона, зачем ты эту тему завела? – спросила я, пристально вглядевшись в её ничуть не умевшие хитрить карие глаза.

– Ну, Энн, на тебя иногда смотреть грустно, ты бываешь чернее тучи…

– А, то есть ты сватаешь мне этого парня из чистого эгоизма? – усмехнулась я. – Прости, если превращаюсь в вашего личного дементора, но мне никто не нравится.

Чуть впереди послышался шум, мы настороженно переглянулись и отправились на звук. За поворотом оказалась шайка Малфоя, они издевались над пятикурсником Гриффиндора Колином Криви, загнав его в угол и, видимо, вымещая злобу за проигранный матч.

– Очень смело, Малфой, втроем обижать младшекурсника, минус десять очков со Слизерина, – ядовитым голосом произнесла Гермиона, тут же сделав строгое и высокомерное лицо.

– Ты не имеешь права снимать очки со старост, Грейнджер! – рявкнул он и кинул на нас уничтожающий взгляд.

– Считай, что я сняла их с Крэбба и Гойла, – не растерялась Гермиона, подбоченясь.

Драко, нависавший над Криви, теперь выпрямился и пошел на встречу с надменной миной. Он остановился в метре от нас.

– А что, ты теперь якшаешься с этой психопаткой, нападающей на учителей? – он перевел на меня взгляд, полный злой иронии. – Может, тебе пора пройти курс лечения в Мунго?

Мои губы превратились в тонкую линию и побелели от гнева, а кулаки медленно сжимались, еще чуть-чуть, и я бы треснула ему прямо в нос.

– Малфой, попридержи свой грязный язык, или курс лечения придется проходить тебе, – процедила я сквозь зубы.

– Уж у кого он грязный, так у тебя, грязнокровка, – сказал делано спокойным тоном он. – Ну, я смотрю вы друг друга нашли, – он вновь перевел взгляд на Гермиону, игнорируя мое краснеющее от гнева лицо. – Грейнджер, поздравляю, ты нашла себе сестру не только по крови, но и по лохматой гриве, ах да, и по стремлению прочитать всю библиотеку Хогвартса!

– Малфой, я тебя в последний раз предупреждаю, ты плохо знаешь, с кем связываешься! – холодно заявила я, сжимая в руке волшебную палочку.

– Ой, да перестань, Стюарт, если ты напала на какого-то жалкого предателя крови, то я тебе, конечно, пожму руку, но ты не зарывайся, это было случайностью…

– Ну всё, Малфой! Canariensis verti!!!

Упоминание Блэка в таком контексте стало последней каплей. Луч желтого света выстрелил в Малфоя, и уже через мгновение на его месте образовался огромный кенар цвета созревшего лимона. Гермиона прыснула, не в силах сдержать хохот; Крэбб и Гойл остались стоять, как вкопанные, не сводя глаз с гигантской прыгающей птички, пытающейся расправить крылья в узком для нее коридоре. А Колин Криви быстро поднял фотоаппарат, всегда висевший у него на шее, и заснял это странное, уродливое создание.

– Что здесь происходит? – раздался голос человека, которого совсем не хотелось ни видеть, ни слышать вообще.

Гермиона вздрогнула, я на секунду зажмурилась, затем мы медленно обернулись, ловя на себе злобный взгляд профессора Зельеварения. А тем временем Малфой уже начал превращаться в человека. Человеческая голова, в особенности, малфоевская, на птичьем теле смотрелась довольно комично, и Колин не удержался и сделал еще один снимок. Малфой заверещал как девчонка:

– Тебе конец, Стюарт!

– Захлопнись, Малфой! – рявкнула я, совершенно забываясь перед слизеринской нянькой.

И только сейчас я со всей внимательностью оценила угрозу в черных глазах, горящих злобой.

– Стюарт! Опять от вас одни проблемы! – сурово гаркнул он. – Живо за мной! Грейнджер, проводите мистера Криви в башню факультета, Малфой, Крэбб, Гойл, возвращайтесь в покои Слизерина. Да, и минус пятьдесят очков с Гриффиндора за нападение на студента!

Наши с Гермионой рты раскрылись от негодования.

– Считай, что это твой последний день в Хогвартсе, мой отец этого так не оставит! – не унимался Драко, который уже превратился в человека, теряя последнее оперение. – Грейнджер тоже заставьте драить котлы, она науськивала...

– Ах, ты!..

– Мисс Грейнджер, живо с моих глаз! – оборвал её возмущение Снейп, затем развернулся и пошел прочь, предлагая мне его догонять; надо сказать, он полностью проигнорировал верещание Малфоя.

Гермиона сочувственно посмотрела на меня, и под крики слизеринца мы разошлись по разным сторонам, она в рай, где друзья, мягкие постели и празднование победы, а я в ад к самому дьяволу…

====== Смена приоритетов ======

Дорога до кабинета Снейпа казалась вечной. Предвкушая хорошую взбучку, я шла, с опущенной головой. Впереди, освещаемые светом волшебной палочки профессора Зельеварения, развевались полы его черной мантии, отбрасывая тени на пол и стены подземелий. Он вел меня к вратам самого опасного места для студентов Хогвартса, в самое пекло.

Прошептав несколько слов, профессор распахнул дверь и вошел. Не дождавшись приглашения, я проследовала за ним. Тусклый огонек почти догоревшего камина едва освещал кабинет. Снейп приблизился к нему и небрежно произнес «Инсендио», камин тут же вспыхнул и с новой силой озарил комнату. Мои ожидания насчет внешнего вида логова зельевара оправдались: здесь было множество стеллажей с непонятными заспиртованными тварями, рассматривать близко которые было опасно для желудка, полки с огромными фолиантами, древними томами и всевозможными тонкими книжонками. На письменном столе аккуратной стопочкой лежали пергаменты, по всей видимости, домашние задания. Немного поодаль стояла подставка с пробирками, пара колб и небольшая по сравнению с той, что я видела в башне Дамблдора, волшебная керосиновая лампа. Каменные стены промозглого помещения давили со всех сторон. Снейп жестом указал на невысокую трёхногую табуретку напротив стола, а сам сел в удобное хозяйское кресло. Да, гостей он явно не любил и, судя по табурету, не желал им комфортного и длительного времяпрепровождения в своих покоях. Скромно примостившись на на стуле пыток, я приготовилась к его нападкам.

– Мисс Стюарт, что, с вашего позволения, вы творите? – спокойным, но напористым тоном произнес он, сложив руки замком на столе.

– Ну, Малфой оскорбил меня и Гермиону, – уткнувшись взглядом в пол, тихо начала я, опуская подробности про Блэка, которого неожиданно для себя, я вдруг решила защитить.

– И как же? – поднял левую бровь декан Слизерина наигранно, заведомо зная ответ.

Я прекрасно понимала полную абсурдность своих слов, но всё равно произнесла еще тише:

– Он обозвал нас грязнокровками, сэр, – мне показалось, быть вежливой сейчас самое время.

– Вам самой не смешно? Вам что мало нападения на своего декана в позапрошлом месяце? – вкрадчиво с ноткой наигранности спросил он. – И, мисс Рахманинова, мне казалось, что я слышал не только это.

Так он еще и не сразу подошел к нам! Может, Снейп намеренно ждал нападения, чтобы снять с Гриффиндора как можно больше баллов?

– Нет, сэр, больше мы ничего не обсуждали, – вряд ли слово «обсуждали» подходило к той перепалке, что мы учинили. – А с профессором Блэком тогда вышла чистая случайность... – я попыталась пожать плечами в попытке убедить Снейпа, что это не повод думать обо мне как о персоне с исключительным талантом притягивать неприятности.

– Мисс Рахманинова. Мерлин с ним, с Блэком, – не стал вдаваться в подробности зельевар, нарочно заставляя меня краснеть. – Вы сами понимаете, что это только меньшая часть беды?

– Да, сэр, – мой голос перешел на шепот.

Я вжала голову в плечи и вцепилась руками в табурет, ожидая злобного рыка, и не прогадала, преподаватель вскочил со стула и уперся в стол руками, нависая надо мной.

– Тогда какого Мерлина вы творите?! – сорвался он на крик, брызжа слюной.

Лучше бы я провалилась под землю вместе с этим, Кащей его дери, табуретом.

– Ваши перепалки с Драко могут плачевно закончиться! Люциус Малфой никому не позволит оскорблять честь своей семьи...

– Но, сэр, я ничего такого не говорила о его семье...

– Молчать, когда я на вас кричу! – рыкнул он, после чего продолжил мысль: – Оскорблять честь своей семьи, тем более, таким идиотским способом!

Его черные волосы уже едва не касались моего лица. Снейп склонился надо мной через стол, будто коршун над издыхающей ланью, наслаждаясь перед трапезой ее последними конвульсиями.

– Вы на грани обнаружения, вам не подобает проявлять столько эмоций на людях! Вы слишком импульсивны для аристократки. Если Драко наябедничает, а он именно так и сделает, то вы потеряете своих друзей, и ваши высокоуважаемые родители запрут вас дома, – Снейп закончил свою «трогательную» речь и, все так же находясь в нескольких сантиметрах от моего лица, выдыхал как лев, пробежавший сотню километров без остановки.

Сложно было понять, что на меня нашло в тот момент, ведь он был абсолютно прав, но я всегда воспринимала крики и ругань в штыки:

– А вы-то какого Мерлина так печетесь о моей сохранности, профессор? Мне почему-то кажется, что всё это неспроста... Может, я могу чем-то помочь в противостоянии Тёмныму Лорду?! Не стал бы Дамблдор так просто помогать какой-то непонятной ведьме в простом желании убежать из дома и учиться в Хогвартсе! Да я и по вашим глазам вижу, что вам претит подобная забота обо мне, – на слове “забота” меня едва не перекосило; я начала медленно подниматься с места, изливая на Снейпа все накипевшую злобу на этот мир. – А за каким лешим я понадобилась этой безносой гадюке?!

В борьбе слов и взглядов, просверливающих насквозь, я только сейчас заметила, что переусердствовала и теперь, конечно же, не нависала над Снейпом, но оттеснила его к середине стола. Неужели он отступил под моим натиском? Однако не тут-то было – его каменное лицо приобрело слегка розоватый оттенок, но он сдержался и продолжил достаточно спокойно:

– Не будьте о себе такого высокого мнения, вы для меня не больше чем остальные глупые студенты, и мне абсолютно плевать на вашу дальнейшую судьбу. Не знаю, что Тёмному Лорду нужно от вас, лично я действую исключительно по приказу Дамблдора, и мне уже надоело с вами нянчиться. Мы всеми силами пытаемся избежать войны и потерь, а значит вы, – он больно ткнул мне пальцем в плечо, – будете делать так, как скажет Дамблдор, и если понадобится, мы запрем вас в совятне, чтобы вы больше не совершали импульсивных необдуманных поступков.

Снейп стоял, ожидая моей реакции, но видимо не той, которую увидел. Я медленно от него отстранилась, потеряв взгляд в пустоте реальности, затем в задумчивости опустилась на табурет и стала массировать переносицу:

– Так зачем же я нужна Темному Лорду? – произнесла я с удивительной надеждой в голосе получить от Снейпа ответ, будто до этого мы общались как два старых друга.

– Вон! – взревел он, ударив кулаком о столешницу. – Вон отсюда! – похоже, Снейп разозлился не на шутку.

Я быстро вскочила с табуретки и вылетела прочь, громко захлопнув за собой дверь, оставив разгневанного зельевара метать молнии в одиночестве. Он даже забыл снять еще полсотни баллов с Гриффиндора. В кратчайшие сроки я добежала до своей башни, будто бы за мной гналось стадо разъяренных гиппогрифов. В гостиной после вечеринки осталось всего несколько человек, похоже, меня намеренно ждали. Гермиона стояла у камина, глядя в огонь, Гарри с Роном и Джинни сидели на диванах, но увидев меня, вскочили с мест.

– Ну и заставила же ты нас понервничать! – укоризненно сказала Гермиона, не выдержав паузы.

– Скольких сотен баллов еще лишился наш факультет? – перебила Джинни с неприсущей ей ироничной усмешкой; они с Гермионой, всегда болезненно реагировавшей на потерю баллов, словно поменялись местами.

– Ни одного не потеряли, – со смешком ответила я, пытаясь не выдавать беспокойства из-за ругани с деканом Слизерина.

– Как, неужели ты была паинькой? – продолжила Джинни, присаживаясь на подлокотник дивана, не сводя с меня пристального взгляда.

– Ну это не совсем так, просто, выгоняя меня с криками, он совсем забыл содрать очки, – не зная улыбаться мне или плакать неуместно пошутила я, чувствуя, что уж сейчас точно получу парочку неприятных эпитетов в сторону своей несдержанности.

– Что? Снейп выгнал тебя? У тебя хватило сил довести его?! – не выдержал Гарри, однако я не поняла: он восхищался моим удивительным редким даром или возмущался, предвкушая славную месть профессора зельеварения всему Гриффиндору и Гарри – в частности.

– Довести? Да он орал на меня так, что едва не треснул фундамент замка! Это что, такая редкость? – удивленно переспросила я.

– Обычно он только кидает язвительные фразочки, загоняющие студентов в угол, но не более того, мало кому доводилось выводить его из равновесия. У тебя, несомненно, талант, – с горечью произнес Рон. – Ну, это ничего, и не такое случалось...

Глядя на явно расстроенных ребят, оказывающих мне неуместную поддержку, я почувствовала вину перед всеми гриффиндорцами.

– И теперь он уничтожит Гриффиндор… – я закусила губу

– Ну, скорее всего, гриффиндорцам придется исчезнуть с лица Земли хотя бы на неделю, чтобы не уйти в минус на полмиллиона, – с иронией заметил Гарри, – но это ничего, мы его тоже доводили пару раз, зато какие хорошие снимки останутся! Мощно ты Малфоя унизила!

Снимки! Мерлин, нельзя чтобы их кто-нибудь увидел, тогда мне точно конец! Мои глаза округлились от ужаса.

– Гарри! Колин проявил их?

– Еще нет, а что? Тебе не терпится посмотреть? Завтра их увидит вся школа. Точно тебе говорю, Малфой станет посмешищем! – сказал он, предвкушая расправу над давнишним врагом.

– Нельзя, чтобы их кто-то увидел!!! – воскликнула я, воздев руки к небу.

– Но почему? – раздосадованно спросил Рон, снова занимая место рядом сестрой.

Надо было срочно придумать ответ на этот вопрос, и моя голова справилась, я лишь вспомнила слова белобрысого кенара:

– Отец Малфоя сделает всё возможное, чтобы меня выгнали из школы, – с досадой произнесла я, грызя костяшки пальцев.

– Но… – Рон сделал протестующее лицо.

– Рон, Гарри, Анна права, Люциус на все способен, вы забыли, что было в Министерстве? Его даже не посадили! Наши показания никому не были нужны! – опередила Гермиона.

– Но он был в маске, – вступила Джинни. – Люциус слишком изворотлив. Жаль, конечно, но от снимков стоит избавиться…

Гарри расстроился, что не удастся насолить ненавистным Малфоям, однако согласился с моими доводами.

– Колин так просто не отдаст пленку, Малфой так долго издевался над ним, – продолжила Джинни, задумчиво вертя в руках волшебную палочку, точно с минуты на минуту должна прийти какая-то мысль.

– Попробуем манящие чары, – предложила Гермиона, подходя к окну гостиной и распахивая его настежь.

– Ты уверена, что в спальне у пятикурсников открыта хотя бы одна форточка? – спросила я, ощущая сквозняк, пронесшийся по гостиной Грифиндора.

– Сейчас проверим. Акцио фотоаппарат Колина! – произнесла она с направленной в сторону открытого настежь окна палочкой.

Через минуту-другую в комнату вплыла камера Криви, я жадно схватила ее, вытащила пленку и бросила улику в огонь, думая о том, что подобный фокус мог бы провернуть и сам Малфой.

– Думаете, он сильно расстроится? – спросила я, глядя на синий огонь плавящейся ленты...

*

Воскресенье началось поздравлениями с победой над Малфоем, гриффиндорцы жали мне руку, одобряюще похлопывали по спине. Реакция студентов немного удивила, я принесла им убытки, но это никого не беспокоило. Лишь Колин Криви был расстроен потерей столь ценных кадров; к счастью, в конце концов он решил, что попросту забыл вставить плёнку в фотоаппарат, который Гарри вернул на место при помощи метлы. В этот день мне так и не встретился профессор Зельеварения, наверное, это к лучшему. В промежутке между последней парой и ужином я сделала домашние задания по ЗОТИ, Трансфигурации и «любимому» Зельеварению. С наступлением вечера ребята предложили наведаться в гости к Хагриду. Они никогда раньше не звали меня с собой, возможно, расправа над их злейшим врагом помогла им проникнуться ко мне еще большим доверием. Хижина Лесника, хорошо заметная из окна женской спальни шестикурсниц и пятикурсниц Гриффиндора, при ближайшем рассмотрении оказалась просто развалиной, держащейся на честном слове. Мне не доводилось приближаться к ней, так как она располагалась слишком близко к Запретному лесу.

Мы постучали в огромную дверь, и на пороге тут же появился хозяин – исполин ростом, наверное, с двух человек, добродушно поприветствовавший компанию. Увидев меня, он немного задумался, однако без вопросов пропустил всех внутрь.

– Это Анна Стюарт, она наш друг, – представила меня Гермиона.

Рон и Гарри закивали в подтверждение и сообщили, что Джинни не пошла с нами, так как её просила зайти МакГонагалл.

– Очень приятно познакомиться с вами, – вежливо сказала я, протягивая руку для рукопожатия.

Косматая громадина вцепилась в предложенную ладонь и начала трясти ее так, что я, не отличавшаяся плотным телосложением, вся заходила ходуном. Когда, наконец, Хагрид отпустил мою руку, я ещё некоторое время ловила равновесие, словно только что сошла с карусели.

– Очень приятно познакомиться с вами, мисс Стюарт, – произнес он с улыбкой.

– Можно просто Анна... или Энн, – я улыбнулась в ответ.

Хагрид пригласил нас за огромный стол, вокруг которого стояли такого же размера стулья, на них с легкостью запрыгнули мои спутники, однако мне не сразу удалось взять высоту, видимо с непривычки. Хагрид разлил чай по огромным кружкам и поставил на стол большие кексы несъедобного вида. Заметив мой взгляд на пирожные, Рон покачал головой, намекая, что лучше пробовать не стоит. Чай оказался на удивление вкусным и согревающим, и я уже перестала слушать разговоры в комнате, думая о чем-то своем, но одна фраза, прозвучавшая в разговоре друзей, заставила меня вздрогнуть и обратиться в слух.

– Да говорю же вам, я точно знаю, у Малфоя Тёмная Метка! – с чувством произнес Гарри.

Последнее время я часто вздрагивала от этих слов, Поттер говорил об этом постоянно и успел достать и Рона, и Гермиону, и Джинни. Если они узнают обо мне…

– Анна превратила этого выскочку в гигантскую канарейку! – раздался веселый голос Рона, перебивающий параноидальную речь Гарри. – Как жаль, что я этого не видел.

Я сделала подобие улыбки. Хагрид смеялся до слез, от его громкого хохота затряслись чашки на столе, а огромный слюнявый пес по кличке Клык недоуменно поднял голову с колен Гарри и заскулил.