Текст книги "Между небом и землей (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 44 страниц)

Они попались так глупо и просто, сила Анны и бессмертие перейдет к Лорду, но вопрос: когда? Сколько времени отведено им двоим в этих сырых подземельях? Нужно положить этому конец, нужно просто умереть, чтобы ей не было смысла защищать его, класть на кон свою жизнь и жизнь своих друзей. Но он не мог пошевелиться, боль в теле была настолько адской, что у него даже не было сил, чтобы пошевелить пальцем.

«Почему я всё еще жив? Я всего лишь бессмысленный залог ее бездействия... Я поклялся сохранить Анне жизнь, пусть и ценой своей собственной».

Эта девушка не боится пыток и смерти. Её гиперэмоциональность сегодня довела его до потери сознания, этого Северус не мог понять. Анна никогда бы не позволила никого мучить по ее вине, сегодня в нее будто бес вселился, она дерзила Лорду ценой его здоровья и жизни. Что это было? Месть? Но за что? И тут его осенило… Она знает, знает о Лили, ведь даже тени реакции не проскользнуло на ее лице, когда Волдеморт говорил о Лили… Как долго Анна в курсе? С тех пор, как увидела фотографию, пускай не различив на ней лица?

«Она так нелогична, так юна, ну что, Мерлин, почему она так на мне помешана?» – эти мысли отозвались в нем новым приступом боли. Воспоминания убивали его, он вспомнил все до единой встречи с ней в Хогвартсе…

Она опоздала на первый же урок по зельям, и, естественно, он отнял у Гриффиндора немного баллов. Тогда она не могла смириться с несправедливостью. Её мысли – она думала, что слухи о Северусе преуменьшены, но, как и все студенты, посчитала монстром, невзлюбила с первого взгляда. Встреча в кабинете у Дамблдора… когда она наслала заклятие на Сириуса, ее ненависть… Северус думал, что Анна попадет на Слизерин, но шляпа решила иначе, быть может, он невзлюбил ее именно поэтому – как напоминание о том, что Лили когда-то тоже не попала туда, хоть и не имела малейшего шанса, ведь она была магглорожденной. Вдобавок эта девчонка связалась с компанией Поттера. Северус забавлялся ее мыслями, намеренно раздражал, но ему все равно приходилось с ней носиться по приказу Дамблдора. Она звала Сириуса в бреду, он заметил, что ее жизнь течет по сценарию Лили… Только персонажи в этом варианте были немного иными, Джеймса заменил Блэк. Она умна, она красива и несомненно храбра, Анна заступалась за друзей в точности как Лили. День стычки с Малфоем, как она кричала на Северуса, показывая свою злобу, никто из студентов даже в мыслях не мог подумать повысить на него голос, но она не боялась, и до сих пор ничего не боится. В ней нет ни малейшего инстинкта самосохранения, – не раз замечал Северус. Воспоминания всё плыли и плыли в его смутном сознании. Тогда на отработке она заставила его смутиться, он как мальчишка отвел глаза в сторону, когда спас ее от падения на колбы. Оба оказались в неловком положении… до ее лица оставалось всего ничего…

Он помнил, как развивались их отношения дальше… «Отношения?” – Снейп отбросил эти мысли в сторону. Она так быстро нашла к нему подход. Как ей это удалось? Ведь никому прежде этого не удавалось. Северус практически всегда молчал на ее отработках, но ему так сильно хотелось заговорить с ней, нет, не язвить, как обычно это делал, а просто поговорить о зельях, книгах, да о чем угодно! Как она пыталась играть с ним, намеренно повышать настроение… Но что заставляло Анну всё это время относиться к нему хорошо? Он рылся, читал в её голове забитой мыслями об этом идиоте Сириусе, но так и не смог понять ее, это тоже было сходством с Лили… Читать ее мысли вошло у него в привычку и даже на зельях он всегда был настроен на ее волну и пару раз даже дал раскрыть себя, но потом вел себя так же холодно.

День последней отработки был отвратительной ошибкой, он просто выкинул ее из своей жизни, грубо, бездушно разорвал эту связь, которая была так нужна для его потерянной души. Она была другом, как и Лили… Он так боялся этого сходства, что просто ликвидировал ее, обидел, заставил плакать, а ведь она единственная, кроме Дамблдора, верила в его светлую сторону. До его грубого жеста она пообещала прийти за ним, если он не появится на рождественской вечеринке, и Северус действительно ждал, зная, хотя понимал, что Анна... но она пришла, несмотря на то, что он вторгся в кошмары ее прошлого. Она была пьяна в стельку, и, снова показав свою вредность, он захлопнул дверь перед ее носом, держал эту идиотскую маску злобного монстра. Однако она все равно не ушла...

Случайность сблизила их, когда Анна упала ему на грудь. В тот момент в душе у него защемило, вспышка тепла прошлась по его телу, а в голову будто ударил дорогой коньяк. Он почувствовал возбуждение, физическую страсть. И все равно Северус язвительно заставил ее устыдиться. Она пришла после того, как жестоко он с ней обошелся. В её голове был лишь один Сириус, но почему она тогда не хотела отпускать Снейпа, простила то, что он залез к ней в душу? Упертая Анна шла напролом, ни во что не ставя свои личные принципы и откинув все предрассудки.

«Она единственная, кто видел во мне простого человека, нуждающегося в тепле и намеренно отталкивающего всякого, кто приблизится ближе чем на десять футов. Как долго она боролась со мной?”.

Северус каждый раз видел ее стыдливый взгляд, когда Анна проходила мимо, но благодаря той ночи он понял, что она особенная во всех смыслах, чересчур талантливая. Он и представить не мог, что история про эльфа окажется правдой… А потом… Как-то вышло, что они с Сириусом начали более тесное общение, и как такое возможно?

Маленькая ведьма смогла заинтересовать двух взрослых мужчин, ее искренность, эмоциональность... несмотря на то, как старались воспитывать ее родители, она другая. Анна – это сплошной комок протестов, борющийся за свою свободу, за свободу каждого и даже за свободу Северуса. Тогда она даже не представляла, в какие дебри влезает. Идиотское чувство справедливости, желание помочь всем, присущее всем гриффиндорцам... только всё это было в ней усилено в десятки раз, похоже, шляпа отправила ее на правильный факультет.

Ненависть к Сириусу возрастала, Северус всегда его не любил, еще в школе Блэк издевался над ним всяческими изощренными способами в компании своих дружков. Когда к Анне пришли способности эмпата, Северус хотел помочь, что-то сделать. Но на его уроках она была бледнее мумии, его эмоции приносили ей боль, он так и не решился приблизиться. Порой он ненавидел ее за то, что замечал очередные сходства с Лили. Позже всё вроде бы начало налаживаться, но у нее появились эти стихийные способности, и ему выпало учить ее самоконтролю. Северус тяжело вздохнул, и сломанное ребро вонзилось куда-то внутрь.

Тот поцелуй, он хотел вызвать ненависть и только, но всё же ожидал ее немедленной реакции, истерики, а она просто проигнорировала этот выпад, и ему почему-то стало так больно... Ненависть, преследуемая, неадекватная, которой не должно было вовсе быть, усилилась. Анна и обыграла всё иначе, она просто наколдовала растения со совами: «Это ваша ненависть вырастила эти цветы»… Северус не знал, как на это реагировать – то она пеклась о его душе, а тут полное игнорирование, наплевательское отношение. Как понять, что на самом деле творится у нее в душе? Что она за человек неизвестно никому, да и сама Анна не знает. Сердце ёкнуло от порыва следующих воспоминаний, когда она прибежала к нему в кабинет – в глазах было такое отчаяние, когда Анна узнала, что управляет силой воды и едва не убила Сириуса. Её истерика так сильно задела душу, что Северус выгнал ее, нуждающуюся в помощи, просто прогнал ее сквозь свою собственную боль. Кажется, тогда он разбил какой-то ценный ингридиент, не вовремя попавшийся под руку.

«Тот секс – орфографическая ошибка в повести о трагедии наших судеб – был основан на самообмане, я видел в ней другую, я думал о Лили. Я не имел права использовать ее, губить сознание юной девушки, чье сердце принадлежало другому. Омерзительный поступок. Сожаления? Нет, я хотел большего, завладеть не только ее телом, но и разумом, душой. В какой-то момент я понял, что все же в моих руках была Анна, но оплетенная моими эмоциями, она не смогла остановиться, и я не смог. Спустя время она узнала что я предатель, наверняка это окончательно подорвало ее… Но когда к ней пришло это неадекватное чувство любви? Как она смогла полюбить такого монстра как я? Неужели Стокгольмский синдром?».

– Северус, – послышался тихий шепот откуда-то издалека.

Но он не мог пошевелиться и даже подать голос, боль была уничтожающей. Она звала его, нужно было как-то откликнуться. Кое-как он дотянул руку до железных прутьев и негромко постучал запонкой.

– У меня есть план, я уверена, это сработает, – произнесла она в такой интонации, будто они вовсе не сидели в подземельях после пыток, а задумывали баловство в Хогвартсе.

«План! Ну конечно у нее есть план», – саркастично подумал он, но тут вспомнил о ее странном поведении в кабинете наверху.

– Прости за пытки… – ее шепот стал тише, словно посерел. – Но так было нужно…

Северус вытаращил глаза в потолок, она не постеснялась принести ему боль в угоду своим мыслям, это не похоже на нее…

*

Он жив, он откликается! Слава Мерлину, первая часть плана удалась – к нам приставили охранника, пусть и не того, которого нужно, но они ведь будут меняться. Сегодня за нами следила Беллатрисса, она заснула на шатком стуле, давая мне возможность перекинуться парой фраз со Снейпом. Этот рисковый план, что я задумала, возможно, его удастся реализовать. Однако он зависит лишь от одного человека…

====== План ======

Беллатрисса сидела рядом с камерой на небольшом деревянном табурете, напоминающем стул пыток в кабинете Снейпа, она ненавистно взирала в моё самодовольное лицо, искаженное злобной ухмылкой. Все эти Круциатусы были испытаны с одной целью, чтобы к нам с Северусом приставили охрану. Я знала её благоговение по отношению к Тёмному Лорду, быть может, это была какая-то странная любовь... Как вообще можно любить это чудовище? Ответ был очевиден – она сама была монстром, а значит, что для нее всё, что творил Волдеморт являлось пустяковой обыденностью. Эта женщина хотела стать ему ровней, но она не понимала одного-единственного – Лорд всех использует и никому не доверяет, и даже ей, хотя знает, что Беллатрисса его не предаст. Он не посвятил ее в тайну крестражей, и как она не старалась, всё равно не могла стать для него той, кем хотела. Я намеренно раздражала ее своим хорошим настроением, но она не реагировала. На самом деле в моей душе роились переживания, всё моё сознание было в камере поодаль, где молчаливо сидел Северус; быть может, он спал, слушал шорохи или был без сознания. Защита камеры не позволяла отправлять мысленные сообщения. Все, что мне оставалось, это ждать нужного охранника, но Беллатриссу сменил Люциус Малфой.

Для него было невыносимо сидеть в подземелье, наблюдая за мной, статус не позволял ему опускаться до такой низости, как охранять пленников, но Лорд был иного мнения, он доверил это задание самым верным приближенным, которые не осознавали важности порученного.

– Что, статус не позволяет вам быть простым охранником пленных Волдеморта? – от скуки начала язвить я.

Люциус не ответил, он лишь отвернул свой аристократичный нос в другую сторону.

– Правда глаза режет? Лорд не считает вас важной персоной в своем окружении? – издевалась я.

Малфой резко повернулся в мою сторону взгляд и одарил презрительным взглядом.

– Сказать нечего? Я так и знала, вам никогда не заменить Северуса Снейпа, – задела я его за живое.

– Этот мерзкий предатель сейчас сидит в соседней камере благодаря вам, мисс Рахманинова.

– Ваша зависть Снейпу меня так поражает, вы так боитесь своего Хозяина, что заставили собственного сына принять Метку и едва не убить Дамблдора, взвалив на ребенка тяжесть убийства.

– Это не твоё дело, – не сильно повысил голос он, пока что избегая гнусных оскорблений.

– Северус силен, и он хотя бы не потерял собственное я в следовании за этим сумасшедшим фанатиком чистой крови, не являющимся по сути таковым. Маги, из чего вы войну раздули? Я ваших целей я не пойму... – я нарезала круги по камере, жестикулируя и важничая. – Смена власти, Малфой, тебе не поможет, всё начнется снова. Только на фоне других волшебников ты потеряешь статус и станешь рядовым. Смерть всех магглов на планете, что она решит?

– Ты ничего не знаешь, да и какое тебе дело? – он усмехнулся, считая меня неразумной глупышкой.

– Может, я и не знаю, но выглядит всё именно так, – холодно сказала я. – Вы все похожи на сатанинскую секту, желающую поиграть в солдатики и просто повоевать.

– Тебе не кажется, что Северус после твоих слов снова испытает на себе долю пыток? – с усмешкой продолжал Люциус, не воспринимая меня в серьез.

– Напугал, неужели ты думаешь, что я похожа на Гарри Поттера? Во имя выигрыша можно пожертвовать некоторыми персонажами, кажется, такую политику используют в войнах, ведь так? – скривилась я в новой ухмылке, хотя в сознании кружились иные мысли.

Северус, прости меня за мои речи, я знаю, ты слушаешь весь этот бред там, в другой камере, не думай плохо обо мне, умоляю, просто так нужно...

*

Что она несет, зачем пытается вывести Люциуса из себя, какого черта эта девчонка задумала? Неужели Анна действительно придумала план, или это просто блеф? Чего она добивается? Северус считал, что шансов у них уже нет. Услышав последние фразы, он не мог поверить, что это были ее слова, она совершенно не такая. Что, келпи подери, творится у Анны в голове и в душе?…

Северус сидел у стены, прислушиваясь к разговору. Все тело было в гематомах, а сломанные ребра заживали неправильно, принося новые муки. Он отсидел ноги за время, проведенное в камере, а каждая попытка сменить положение едва не лишала его сознания, словно новый Круциатус врезался в уставшую избитую плоть.

*

Мерлин, Люциус, ты такой узколобый, такой же, как мой отец трусливый, но в то же время расчетливый и хладнокровный.

– Когда Лорд получит мою силу, вы ему больше не понадобитесь, – захохотала я, подобно Беллатриссе.

Собеседник, намеренно издеваясь, наколдовал себе чашку чая и сделал аристократичный глоток, попутно улыбаясь.

– Твои рассуждения меня забавляют, – улыбнулся он. – Возможно, если бы у тебя была голова на плечах, ты бы выбрала нашу сторону и осталась в живых.

– Люциус, вы, возможно, не осведомлены насчет меня, ведь Лорд многое утаивает от таких трусов как вы, так вот скажу я вам, ему не нужен сильный союзник, который будет претендовать на его место, но вы настолько глупы, что не можете понять, что в этой войне вы лишь пешки в его ловких руках. Да, я, кажется, ушла от главной мысли. Вам никто не говорил, что я эмпат и чувствую сомнения, одолевающие вас в данный момент?

Взгляд Малфоя похолодел, в нем явно появилась зияющая брешь сомнения, которую я создавала своими словами. Я врала, на самом деле защита клетки не давала читать его мысли и чувства, но нужно было сбить с толку, чтобы в нужный момент его рука дрогнула.

– Вы снова блефуете, – презрительно произнес он.

Я лишь улыбнулась.

– Люциус, вы многого не видите, не знаете планов Лорда относительно вашего сына. Ваш сын... он обречен, – внезапно произнесла я.

По его лицу прошла тень непонимания, едва различимая, но помимо эмоций я научилась читать мимику своих жертв. Кажется, эти слова, пусть Люциус и считал их бессмысленными, но они задели его трусливую душу.

*

Что она имеет ввиду? Северус не мог понять ее мысли. К чему клонит Анна? Он узнавал ее с другой стороны, сейчас она казалась холодной, жестокой… Блеф? Да, скорее всего, она действительно блефует, но Люциус ведь не поверит в ту околесицу, что она несет, ведь он не дурак? Быть может, он трус и подлец, но он варится в этом злобном обществе и никогда не поведется на эти детские разговоры... Но что, если Анна не блефует, что она может знать такого, чего не знает Северус и все остальные?

*

Мне не нужна была его вера, нужно просто, чтобы Люциус знал, ведь в конечном итоге он поймет, что всё, что я говорю – чистая правда. Этот разговор закончился сменой караула. Игорь присел на стул возле моей клетки, но его разговорить мне не удалось, лишь тупой болью в памяти отдавались его периодические взгляды. Я не чувствовала его эмоций и мыслей, это было немного неприятно. Я настолько привыкла к своим способностям, что уже не могла без них обходиться, да и потом, с тех пор, как попала сюда после встречи с Лордом в кабинете отца, я не сомкнула глаз, боялась, что они воспользуются моей отключкой, и тогда не миновать беды. Мерлин, двое суток я жду одного-единственного человека, но он все никак не приходит, а время, тянущееся в неизвестности, все тикает, руша надежду на спасение. Но я не имела права показывать страх и переживания. Келпи их всех дери, я едва не спустила на клетку стихию огня, когда Игоря вновь сменила Беллатрисса.

Мне вдруг ясно захотелось сжечь ее заживо, как инквизитор ведьму на костре. Я видела, как она скучает в подземелье, но наконец, после пятичасового молчания, она все-таки не выдержала:

– Скоро придет твоя смерть, – фраза была глупой, я и так знала о своей скорой гибели; Белла лишь насмешливо хихикала; её улыбка казалась демонической в слабом освещении подземелий.

Едва не уснув с открытыми глазами, я урвалась за единственный способ не дать сомкнуться моим векам.

– Беллатрисса, если ты думаешь, что чем-то меня расстроила или удивила, то боюсь, ты немного заблуждаешься, – фамильярно начала я. – В отличие от вашей плешивой кучки Пожирателей, я не боюсь этого полоумного, возомнившего себя Богом.

– Не смей так называть Лорда Волдеморта, иначе я устрою тебе… – угрожающе произнесла она.

– Прости, твоя дерьмовая палочка не подействует на меня, не даром Лорд завладел Бузинной… – сообщила я с улыбкой, перебивая ее.

Её глаза налились злобой.

– Ты будешь снова страдать, видя, как мучается Северус.

Да что ж у них за зазубренные фразы, одно и то же, никакой фантазии.

– Молчишь? Не знаешь, что сказать? – вновь захихикала она.

– Нет, я просто думаю, решаю как по болезненнее убить тебя на днях.

Ее глаза немного округлились, но, тут же взяв себя в руки, Беллатрисса продолжила бить по самым больным местам:

– Северусу наплевать на тебя…

– Если ты имеешь в виду Лили Эванс, то могу тебя заверить, что ты считаешь наши отношения слишком серьезными, тогда как, по сути, они являются платоническими, это всего лишь дружба. А в войне не обойтись без жертв...

Глаза Беллатриссы отразили непонимание.

– Я могу объяснить тебе, что твоя любовь к Лорду всего лишь…

– Заткнись!!! – заорала она. – Не смей…

Эта реакция была предсказуемой.

– Любовь всего лишь безответна, и он использует тебя, как и остальных в своих целях…

Она хотела что-то сказать, точнее проорать, но не смогла ничего выплеснуть на меня, боясь, что эта информация будет лишней.

– Завидуй нашим отношениям, основанным на совершенно ином…

– Молчать! – не выдержала она и вскочила со стула, быстрым шагом направившись к лестнице, ведущей в обитель истинного зла, в котором Беллатрисса в порыве злобы и эмоций получит Круциатусом от своего обожаемого хозяина за то, что оставила нас без присмотра.

– Что ты несешь? – послышался излюбленный холодный тон моего бывшего преподавателя.

– Северус, я предлагаю тебе просто наблюдать, не думай, что я блефую. Как ты? – уверенно произнесла я, чтобы не давать ему повода для сомнений; мы не общались уже двое суток, лишь знали о присутствии друг друга.

– Что за план в твоей голове? – прошипел он, то ли от отчаяния, то ли действительно злясь, а затем сделал голос более спокойным: – За меня не переживай, всё в порядке.

Эти слова согрели мою душу.

– Мы выберемся отсюда живыми и на коне, всё, что нужно, это чтобы не закончилось наше время, и пришел нужный человек.

– Как ты намерена…

Но его прервали; дверь скрипнула, и в подземелья вошел новый надзиратель, помешав нашему разговору.

*

Северус не понимал её, но почему-то уверенный тон Анны успокаивал его. Умереть? Да хоть сейчас, но он не хотел смерти Анны, действительно искренне желал ей выжить. Он вновь вспомнил про мысленную клятву, данную ей. Снейп услышал тихие неуверенные шаги, бледный, как полотно, юноша осторожно шел к месту у клетки белокурой девушки, даже не обратив внимания на своего бывшего декана.

*

Да! Победа! Вот он, нужный персонаж моей зарисовке, на его чувствах будет так легко сыграть.

– Здравствуй, Драко, – саркастично произнесла я, игнорируя усталость и ломоту во всем теле.

Он не ответил.

Его белые волосы как всегда были зализаны назад, выражая острые черты лица свойственные аристократическому семейству. И пусть я не чувствовала, но знала как он дрожит. Наверняка ему запретили со мной общаться. Люциус, возможно, успел перекинуться с сыном парой слов, те самые нужные фразы, которые должны были дойти до сознания этого парня, чья неестественная бледность была выражена страхом перед двумя могущественными людьми – мной и Волдемортом. Благодаря его «дружелюбному» семейству, Драко был вынужден принимать участие в этой бессмысленной войне. Но осознание неправильности его решений пришло слишком поздно, юноша неосознанно избрал свой путь, состоящий из череды ошибок, которых было не избежать. Загнанный в угол Малфой-младший подчинялся Лорду не по своей воле. Возможно, он уже испытал на себе его ярость и понял, что нужно вести себя тихо до окончания войны, которая обещала закончиться со смертью надежды всего волшебного населения – Гарри Поттера. Не думаю, что Драко действительно сильно ненавидел Гарри, опять же вынужденный идти по стопам Пожирателя смерти, Драко понимал, в какую жестокую игру ввязался.

– Почему не здороваешься с бывшей сокурсницей? – ехидно проговорила я, научившись, видимо, у прошлой охранницы.

Но Малфой словно воды в рот набрал, он достал из кармана мантии небольшую книгу, открыл ее на нужной странице и углубился в чтение, давая понять, что отвечать на мои вопросы он не намерен. Он был хорошо выдрессирован страхом. Я, однако, думала, что с ним будет проще, чем с остальными. Несколько язвительных фраз, вылетевших из моего рта, точно так же были проигнорированы. Что это? Драко показывает свою выдержку, а быть может и вовсе не слушает меня…

– Малфой, ты неудачник, плетущийся в конце каравана злобных тварей во главе с полоумным фанатиком, – я старалась смаковать каждое слово, но в таком состоянии это давалось сложно: мои веки неминуемо закрывались, а глаза слезились от усталости и отсутствия сна; еще немного и я просто потеряю сознание, нет, этого нельзя допустить.

После моих слов один мускул на его лице все же дрогнул. Так значит, он всё же внимательно слушает все мои речи. С чего начать третью фазу моего плана?

– Ты знаешь, что скоро умрешь? – начала я с кульминации.

Было похоже на то, что он уже это слышал и был подготовлен к моим словам Люциусом, что ж, его отец передал ему эту информацию, предупредил о том, что я могу блефовать. Жилки на его висках едва заметно напряглись, парень всего лишь хотел жить, так же как и все остальные. Несчастного Драко можно было только пожалеть, он оказался в самом эпицентре апокалипсиса. Морально я не имела права издеваться над ним, но от этого зависела моя жизнь и жизнь Северуса, вновь вслушивающегося в каждое моё слово…

– Ну, давай, спроси меня о том, что так жжет твое трусливое любопытство, – играла я. – Спроси меня о том, чего не знаешь и боишься услышать, ведь неосведомленность не в твоих принципах.

Драко напряженно моргнул, а книга дернулась в его руках в бесконтрольном приступе дрожи рук. Ну, давай же, Малфой, ломайся; бесполезно меня игнорировать, долго ты не выдержишь. Кое-как успокоившись, он снова пытался осмыслить написанное в небольшой книжице в тонком темном переплете. Однако так просто сдаваться я не собиралась. Картинно повернувшись к нему спиной, я облокотилась на железные прутья и начала тихо смеяться – это были победные смешки, дававшиеся с таким трудом из последних сил.

– Я тебе даже больше скажу, Драко, твоя жизнь зависит от меня, – истерически хихикая, произнесла я.

Он поддался, я слышала, как книга выпала из его рук и с глухим звуком ударилась о каменный пол.

*

Её истерический смех ввел Северуса в необъяснимый транс, жестокость, неприсущая Анне, сейчас заполонила его сознание – всё это было частью какого-то неизвестного ему плана, вот только это не успокаивало. Нет, она не такая, как Лили, в ней есть холод, присущий разве что ему самому. Еще больше его шокировали её слова, как жизнь Драко может зависеть от Анны? В голове не было ни единой мысли. Каждый вздох давался Северусу с трудом, боль не отступала…

Он думал о том, что, оказывается, совсем ничего не знает об этой девушке, отчаянно борющейся за жизнь – там, в недалекой камере. И все же, Северус знал, что Анна борется не за свою жизнь, а за его… Снова в его голове полетели образы самобичевания, он не заслуживал её любви… Мысленно старался воздвигнуть барьер между осознанием её любви и своим разумом, пытался просеять чувства сквозь решето предрассудков, ошибок и боли. Но образ плачущей на кладбище девушки глубоко впечатался в его душу, клеймил сердце. Северус не мог позволить себе отпустить её, и пусть всё его нутро протестовало, теперь это было нереально. Анна стала для него близкой, настолько близкой, что делить её он ни с кем не собирался…

Сириус? Да пошел он к чертям собачим… Если только будет шанс выбраться отсюда…

*

– Умолкни, Рахманинова! – вспыхнул бледный юноша.

Снова повернувшись к нему, я увидела волшебную палочку, нацеленную на меня, это заставило меня подавить смешок, а после и вовсе истерично рассмеяться. Драко знал, что в случае со мной – палочка была бесполезным куском дерева.

– Ещё слово…

– И что? – закончила я за него фразу.

Я видела, как дрожали его губы, белея от злобы.

– Малфой, не пугай меня, ты, кажется, знаешь, что со мной шутить опасно, – я наигранно рыкнула на него, отчего он сощурился.

– Ты ничего никому не сделаешь, пока находишься за решеткой.

– Поверь, чтобы убить тебя, мне не обязательно применять магическую или физическую силу, если захочу, сделаю это отсюда, но я могу дать тебе шанс… – я улыбалась потолку и качалась на прутьях, так, словно мы обсуждали что-то непринужденное и совсем не связанное со смертью.

Драко беспомощно пытался решить, говорить ли что-то дальше, ведь его натаскали не обращать внимания на мои выпады, наверное, ещё пригрозили жестоким наказанием. И вот сейчас в его белобрысой голове спорили два варианта событий: смерть или наказание пытками. Я чувствовала, как он сдаётся…

*

– Поверь, чтобы убить тебя, мне не обязательно применять магическую или физическую силу, если захочу, то сделаю это отсюда, но могу дать тебе шанс…

Сломать волю этого мальчика было сложно, уж Северус знал его довольно хорошо, воспитание не позволяло Драко проявлять слабость, а тем более по отношению к врагу, но когда на карту поставлена его собственная жизнь... Анна не на шутку напугала его, чем она собирается его переманить на свою сторону?

Ведь если у нее нет козырей, мы догниём наши последние дни в этой камере…

Северус неслышно подполз к железным прутьям сквозь невыносимую боль и увидел мальчишку, вплотную стоявшего у камеры Анны, угол обзора не позволял увидеть её, но он слышал голос, и этого было достаточно, чтобы знать, что всё пока шло нормально. Чокнутая, что она задумала?

*

– Говори... – скрипящим шепотом произнес Малфой.

– Если я скажу, ты наложишь в штаны, – чувствуя победу, издевалась я, подогревая его аппетит, навеянный страхом и злостью.

Он молчал, сжимая бесполезную палочку в кулаке, готовую в любой момент треснуть от такой силы. Ещё несколько мгновений я смотрела на него с довольной ухмылкой, а после приступила к осуществлению главной части плана, который мог вовсе и не воплотиться в жизнь.

– Ты ведь знаешь, что у Лорда Бузинная палочка? – задала риторический вопрос я, но Драко всё же кивнул.

– Ты, наверное, слышал о её кровавой истории в мире магии, что она может перейти только путем смерти от одного хозяина к другому? – я сделала голос громче, чтобы Северус мог слышать мои слова.

– Не обязательно, – произнес Малфой, начиная ощущать силу своих знаний.

– Слушай дальше, Драко, – перебила я его мысленные рассуждения. – Лорд забрал палочку из могилы Дамблдора…

– И причем здесь я? – произнес он почти надменно, пытаясь оттолкнуть страх.

Я готовила его к самому лучшему.

– А при том, что именно ты являешься настоящим хозяином Бузинной палочки.

*

Северус открыл глаза шире от подобного заявления, прозвучавшего полнейшим бредом, но затем его мысли начали обращаться в истинный смысл слов Анны. Она больше не играла, не блефовала, а говорила чистую правду…

*

Драко рассмеялся мерзким холодным хихиканьем, я ожидала такой реакции, он не понял, не провел логические рассуждения в своей голове, и мне в радость было ему всё разжевать и объяснить. Его виски и шея, уставшие от напряжения, расслабились.

– Драко. Ты убил Дамблдора, а значит, палочка по праву принадлежит тебе, – я знала, что последует дальше.

– Ты тронулась умом, Рахманинова? Объелась помутняющих конфет из магазина Уизли? – Драко ухмыльнулся, не зная, какой удар ждет его впереди, как камнем вниз он полетит к устрашающей правде. – Дамблдора убил Снейп!

– Нет, Драко, его убил ты, руками Снейпа…

Я стояла, глядя на него уже с ободряющей улыбкой, зная, какие эмоции сейчас нахлынут на бедного парня, в действительности не подвергающегося никакой опасности. Почему? Да потому, что Лорду не нужна полная сила Бузинной палочки, она и так сдерживает меня, а после получения эльфийской силы станет в его руках бесполезной вещью. Я же, наоборот, подвергаю Драко опасности, если он поможет нам бежать, и даже если Лорд не узнает о его причастности к этому, то всё равно прикончит его, когда узнает, что палочка принадлежит именно ему. Лицо Драко меняло цвет от белого к зеленому, могло показаться, что его сейчас вырвет, он осознал все мгновенно, но шок наступал осторожно, готовя его к вспышке страха. Малфой покачнулся и едва не упал на каменный пол, потому что ноги отказывались слушаться.

– Ну, конечно… Непреложный обет… – послышался негромкий голос из дальней части коридора.

Я ухмыльнулась в очередной раз, Северус всё понял – это было лучшей новостью за последние дни.

– Не может быть, – задыхаясь, произнес Драко. – Он не станет меня убивать, палочку можно получить и в обычной дуэли, – он пытался прийти в себя, найти лазейку.

Я покачала головой из стороны в сторону.

– Не думаю, что палочка сможет сменить хозяина в подстроенной дуэли, ты же знаешь, что это древняя магия, твой мозг не сможет мыслить, иначе как добровольно отдать палочку Лорду, – иронично произнесла я. – А такой исход невозможен.