Текст книги "Между небом и землей (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 44 страниц)

– Это нереально: без палочки, да еще и сквиб… – проговорил Рон негромко.

– Нет, были подобные случаи, Бенедикт Страшный получил силу только в тридцать лет, – объяснила Гермиона, потом закатила глаза под непонимающий взгляд ребят. – Ну, вы как всегда спите на истории магии!

– Итак, вместо него сожгли другого человека, чтобы не опорочить имя церкви, – продолжила я, – так сказал профессор Дамблдор. Антониус убил этого эльфа, и перенял его силу, но что-то, возможно, пошло не так. Того эльфа звали Рахманом, а Антониус Матиас Диас сменил имя и поселился на Руси, он и есть мой первый предок – Антон Рахманинов, – внимательные молчаливые взгляды заставили меня проглотить очередной комок в горле. – Почему эта сила сосредоточена во мне – не знаю, я являюсь двадцать третьей в поколении, это число бессмысленно по своей сути, никакой магии. Но с тех пор в нашей семье рождались отпрыски с белыми, серебристыми волосами, – закончила свой рассказ я, надеясь, что эта глупая история воспримется серьезно.

– Это звучит невероятно, – сказал Гарри, касаясь висков пальцами. – Хочешь сказать, Темному Лорду нужна твоя сила? Как он намерен ее полу… – он запнулся.

Не было смысла продолжать, все поняли. Джинни задержала крик ужаса. Сириус изменился в лице, его бровь медленно поползла вверх.

– Вот зачем я ездил в Россию, в твой особняк, мне нужно было проверить его охрану! Похоже, в поместье невозможно проникнуть! – произнес он.

– Возможно, но нужно выманить оттуда Динки, только наши эльфы могут перемещаться беспрепятственно, но им нельзя отходить от поместья далеко, конечно, только по приказу отца или матери. За ними следят, – пояснила я.

– Это уже хорошие новости, нужно будет поговорить с Дамблдором об этом, – сказал Сириус, словно игнорируя суть истории, и то, что я самая настоящая лгунья. – Ещё я встретился со старейшим гоблином Брендибаком, расспросил о эльфийско-гоблинских легендах в обмен на кое-что ценное.

– Конечно, они деловые существа, очень алчные, но что это было? – сказала Гермиона.

– Неужели он что-то рассказал? – удивилась я, немного смущаясь его усталых глаз.

– Дамблдор отдал свой фамильный перстень, гоблинской работы, конечно.

– Это наверняка была очень ценная вещь, – задумчиво произнесла я. – Что вы узнали, профессор? – лицо Сириуса едва заметно скривилось от столь официального обращения.

Он положил ногу на ногу, готовясь к новому рассказу:

– Гоблин рассказал, что их история и эльфийская не сосуществуют друг без друга. Сначала он поведал об их крепкой дружбе, но ее разрушил эльфийский король Аран, который был избран народом. Он был советником до назначения, плел интриги в своем племени и сверг предыдущего короля Рахмана, – Сириус задумчиво взглянул за окно, где ярко светило солнце. – Аран возжелал богатые гоблинские земли взамен на то, что они оставят жизнь их роду. Но гоблины были не так глупы, по долгой дружбе они знали, что есть способ уничтожить противника, несмотря на его силу и бессмертие, правда они не ведали какой. На их удачу, был один эльф, готовый предать тайну своего народа, они пришли к Рахману, подавленному, сверженному с престола. Рахман жил в глуши, один, ненавидел предавшего его Арана, желал ему смерти. И в обмен на жизнь остальных и возвращение ему трона с обещанием мирного договора, поведал гоблинам о секрете смерти эльфов. Их может сделать смертными лишь вода из вулканического мертвого озера Шаруши. Естественно, гоблины не стали держать слово, данное Рахману, и уничтожили весь эльфийский народ.

– Но как они это сделали? Это не так-то просто напоить целую орду эльфов! – удивилась Гермиона

– Ну, их было не так уж много, одно племя, но очень могущественное, три-четыре тысячи воинов мужчин и женщин. Гоблины якобы решили смиренно отдать земли взамен на секрет передачи эльфийской силы. Аран ничего не подозревал, ему было выгодно это предложение, ведь невозможно забрать силу у эльфа, пока он бессмертен. В честь примирения гоблины устроили пир мертвецов, перемешали мертвую воду с ядом и вином. Ослепленные властью эльфы не могли предположить, что их обманули, что Рахман предал весь свой народ. А насчет передачи силы, – добавил Сириус,– существовал способ. Эльфийский кинжал, закаленный в жерле того же вулкана, где было озеро Шаруши, нужно было пронзить им сердце эльфа и испить его крови. Кинжал был символом власти и смирения для эльфийского народа, королевская особа всегда носила его с собой. Гоблинский предводитель Радермак алчно желал обрести эту великую магию, но умер в попытке ее получить, эльфийские и гоблинские чары несовместимы. Озеро Шаруши исчезло с лица Земли из-за извержения вулкана, но у гоблинов осталась вода из него. Я думаю, она хранилась долгие века и существует и по сей день, раз Волдеморт намерен тебя… – Сириус остановился, понимая, что слишком увлекся.

– Не думаю, что Лорду может понадобиться эта вода, я же и так не бессмертна, абсурд. Что случилось с кинж…

Я осеклась...

– Что? Есть какие-то зацепки? – заволновался Гарри.

– У отца в кабинете под стеклом хранился кинжал, мне говорили, что он гоблинской работы, что это семейная реликвия. В детстве я пыталась достать его, но меня едва не убило мощным заклятием, охраняющим его.

– Где он сейчас!? – воскликнул Сириус, едва ли не вскочив с места.

– Он, он, я не знаю, впоследствии его перепрятали, я не знаю куда, мне тогда очень сильно досталось… – я скривилась от болезненных воспоминаний.

– Какой силой ты обладаешь? – внезапно спросила Джинни, выдергивая меня из тяжелых мыслей.

– Никакой, – недовольно сказала я. – В том-то всё и дело…

– Тогда какой в этом смысл? – вступил Гарри, возмущенно разводя руки в стороны.

– Ну, почти никакой, я думаю, это только начало. Могу читать мысли, хотя никогда не училась легилименции, вижу фестралов, и похоже на меня теперь не действуют зелья и некоторые заклинания… – добавила я, демонстративно потрогав волосы, подходя наконец к главной теме разговора.

– Что значит теперь? Те флаконы, что мы нашли разбросанными вокруг кровати, что там было?

Я потупила взгляд… Этой темы невозможно было избежать, да и скрывать уже что-то не было смысла. Внезапно Гермиона достала из кармана мои лекарства.

– Это обезболивающее и мазь… – она запнулась, открывая вторую бутылочку и поднося её к носу.

– Скрывающая Тёмную Метку, – закончила за нее я, боясь поднять взгляд на друзей, в особенности на Сириуса.

В комнате повисло молчание. Все присутствующие были шокированы. Шея Рона напряглась, на ней слегка пульсировала жилка, Джинни молча смотрела на меня с вытаращенными глазами. Гарри сжал кулаки, а Сириус просто глядел в пустоту бытия. Они теперь всё знали, чего уж больше таить. Я отвернула рукав ночной сорочки, аккуратно сняла бинты, заботливо наложенные Дамблдором, и продемонстрировала всем череп с вылезающей изо рта змеей, еще не потухший после болезненного вызова. Рука была обожжена до мяса в этом месте, жестоко со мной поступил Лорд… Гарри хоть и ожидал увидеть Метку, но все равно отстранился. Они все смотрели на меня как на прокаженную, слишком многое в их жизни было связано с людьми, носящими клеймо Тёмного Лорда, и имела ли я право винить их за непонимание, или за взгляды, в которых читалось изумление и даже презрение?

– Прошу не ненавидьте меня, – тихо сказала я, и из моих глаз потекли слезы отчаяния. – У меня не было выбора…

Какая к черту бессмертная? Меня сжигают заживо, заставляют биться в агонии, мучиться, а теперь на меня еще и зелья не действуют…

– Как мы можем тебя ненавидеть, когда ты пережила такое, но… П…почему она у тебя? – произнес Гарри отрывисто.

– Точно не знаю, но меня клеймили в младенчестве, а спустя неделю произошла роковая для Темного Лорда встреча с тобой, насколько я знаю, – сдавленным голосом произнесла я. – Быть может, Лорд просто отметил меня.

– Как жестоко… – произнесла Джинни, ее голубые глаза увлажнились, но все так же продолжали пристально смотреть на обожженную плоть, на которой ярко проступала черная татуировка.

Она встала со своего места, просто подошла ко мне и обняла. За ней и Гермиона. Парни остались сидеть, они не настолько сентиментальны, хотя, кажется, Гарри пролил одну скупую мужскую слезу. Сириус не выдержал этого эпизода, поднялся и вышел из комнаты, просто ушел... Друзья поддержали меня, Дамблдор был прав, нужно слушать его почаще. Спустя какое-то время зашел и он сам, снова попросив всех выйти.

– Профессор, они меня приняли… – сквозь все еще не стихающие слезы сказала я.

– Иначе и быть не могло, они ведь твои друзья, – старик улыбнулся мне и занял стул возле кровати. – Твоя сила растет.

– Но на меня не действуют зелья! Разве это хорошо, что мне до конца дней теперь придется ходить с обожженной рукой, профессор? Она болит…

– Я думаю, твой организм сможет тебя защитить в будущем.

– Пока отдыхай, тебе нужно выспаться.

Дамблдор улыбнулся своей фирменной лучезарной улыбкой, затем покинул меня. Мысль о том, что огромный валун свалился с плеч, увлекла в приятный сон, в котором были все друзья, Сириус, и не было места боли, страху, переживаниям, Метке… Возможно, маггловское снотворное сделало этот сон легким, а быть может, моя жизнь с этого дня изменилась, в ней больше не будет места лжи…

Не знаю, сколько времени я проспала, но на улице была темень. Я открыла глаза, и осознала, что все то, что произошло вчера, не сон, что я смогла открыться. Друзья меня простили и приняли. Сириус? Он просто должен привыкнуть, наши отношения не выйдут за рамки «профессор – студент», после всего того что он узнал обо мне, боюсь мы можем быть только друзьями, да и на что я могу рассчитывать, он ведь на двадцать лет старше меня. Его реакция? .. Он вышел. Просто ушел, не выдержал девчачьих соплей, конечно, он мне соболезнует. Это нормально, даже Гарри пустил слезу. Снова мысли о несбыточном, что ж, если все сложится совсем паршиво, то жить мне осталось совсем недолго, в таком случае Поттеру ну может на минуту побольше моего. Дамблдор обещал сберечь меня, хочется в это верить. И я пойму, если меня будут сторониться как проклятую, кем я и являюсь по сути, будут избегать. Опять в голове один негатив, правильно Джинни говорит, я глупая, слишком много пессимизма. Так, Анна! Ну-ка выброси эти мысли из головы! Если тебе и осталось жить недолго, то проживи эти дни улыбаясь, проведи их с друзьями, и с ним, с Сириусом, какими бы ваши отношения не были просто будь рядом. Ты дышишь с ним одним и тем же воздухом, это как невербальные прикосновения, живи этим, радуйся, люби…

Я улыбалась, лежа в темноте, сама себе, может этот порыв необъяснимого счастья, который снова перерастет в рыдания? Всё может быть, но сейчас как-то тепло душе, и пускай ноет рука… Стоп! Болит правая рука, а в кисти я ее и вовсе не чувствую, но Метка же на левой! Я нащупала на столе волшебную палочку левой рукой, ведь правая была полностью обездвижена.

– Люмос!

Я едва не выронила палочку от неожиданности. Рядом со мной на стуле дремал он… Его ладонь была на моей здоровой руке, не мудрено, что та затекла. Как можно аккуратнее я вытащила окончательно онемевшую конечность, чтобы не разбудить его. Помотала обездвиженной кистью из стороны в сторону, будто тряпицей, пока к ней не стали подступать колики, закусила губу, ощущение, что по застоявшимся венам и капиллярам, наконец, бежит кровь, было неприятным. Сириус дремал в сидячем положении с опущенной головой. Давно он здесь? Я улыбнулась сама себе. Нет, всё мое нутро ликовало, вот он, рядом! Такой родной и такой близкий. Я перегнулась через кровать, так чтобы лицо оказалось поближе к его лицу, смотрела на него, не в силах поверить, что это он сидит сейчас передо мной. Разглядывала усталое лицо в свете волшебной палочки. Как хорошо, что Джинни переселили в другую комнату, иначе бы не было возможности быть так близко. Он переживал все это время, а я, это уже входит в привычку, напридумывала себе лишнего. Приблизилась к нему вплотную. Поцеловала в щеку, на секунду задержавшись на ней. Сириус дернулся, я отстранилась, наблюдала, но он не проснулся, лишь слегка сменил положение.

– Я люблю тебя… – тихо произнесла я и вернулась в лежачее положение.

Всю ночь я пронаблюдала за тем, как он спит, отдавала долг, за то, что он точно так же наблюдал за мной, мы охраняли сновидения друг друга.

Когда проснулась утром, его уже не было рядом, приснился? Нет, мои губы помнят тепло его щеки. Я встала, нужно было сменить повязку на руке, аккуратно сняла старую, немного отодрав засохшей корочки вместе с бинтами. Обработала рану и снова наложила повязку. Наручные часы показывали десять утра, наверняка все уже встали. Желудок урчал от голода. За вчерашний день я съела лишь немного куриного бульона, заботливо приготовленного миссис Уизли. Надев спортивные штаны, майку и толстовку, я поплелась в ванную умыться. В доме было подозрительно тихо, где все? После ванной я спустилась вниз, на кухне все же кто-то был.

– Доброе утро, миссис Уизли, – с виноватыми глазами и опущенным лицом сказала я.

– Доброе утро, дорогая, и не подумай, мы ни в чем тебя не виним, тебе и так пришлось многое перенести, – она смотрела на меня материнскими глазами, читая мысли. – А теперь садись за стол.

С повинной головой я послушалась. Миссис Уизли, ловко орудуя сковородкой и лопаткой, вывалила мне на тарелку яичницу с беконом. Я безусловно благодарна этой женщине, она едва меня знает, а относится как к родной. Несмело я приступила к завтраку, при этом натянув пониже рукав олимпийки, что не скрылось от её зорких глаз.

– Анна, эта Метка не определяет тебя, – моментально я убрала левую руку под стол, а миссис Уизли покачала головой. – Дамблдор поддерживает тебя, а ребята защищают. Я думаю, что недоразумение на твоей руке не обратит их мнение о тебе в плохую сторону.

– Я… спасибо, миссис Уизли, – негромко сказала я, подвигая к себе кружку какао. – А где все?

– Они в саду, играют в квиддич, Сириус с ними, – я почувствовала, как мои уши стали приобретать красноватый оттенок. – Он беспокоился за тебя, – улыбка на её лице еще больше заставила меня смутиться.

Злиться мне или радоваться, что и эта тайна стала явью? Поблагодарив миссис Уизли, я пулей полетела наверх за теплой одеждой и зимней мантией.

– Правильно, подыши свежим воздухом, – сказала она, увидев меня уже выходящую из дома.

Весело ей улыбнувшись и натянув перчатки, я вышла на улицу. Солнечный день, морозно, но здорово, почти так же как и в России. Я отправилась в ту сторону, где слышались крики ребят и то и дело мелькали метлы. Друзья меня заметили и спустились на землю.

– Энни, ну как ты? – спросила Джинни, соскакивая с метлы, я видела, как она старается вести себя обыденно.

– Хорошо, здоровый сон и все такое, – я улыбнулась ей в ответ немного неуверенно. – Могу я присоединиться? Кажется, вам не хватает одного игрока, – глядя на пятерых друзей, сказала я.

– Ну, Гермиона ни в счет, она на метле-то едва держится! – сказал шепотом Рон, наигранно закрыв рот рукой.

– Эй! Я всё слышу! – возмутилась та, грозно подбоченившись.

– Ты сможешь играть с травмой? – поинтересовался Гарри. – Кстати, а ты вообще когда-нибудь играла в квиддич?

– Обижаешь, – сказала я, перенимая только что принесенную метлу у Джинни, – я была охотником в одной из команд Дурмштранга, даже Крама пару раз уделала, когда была на третьем курсе! – гордо сказала я, выпячивая грудь, словно на ней красовались ордена и медали.

– Чего же ты раньше не сказала? – Ты бы уже давно была в гриффиндорской команде! – воскликнул Гарри.

– Ну, ты же не спрашивал, – улыбнулась я. – Да и не до этого было…

– Посмотрим на что ты способна, – внезапно вступил Сириус выходя вперед, его глаза сверкали.

Вызов? Сразу же захотелось повыпендриваться. Оседлав древний Чистомет с вырезанной на древке надписью: Собственность Джорджа Уизли», я взмыла в небо. Друзья последовали моему примеру. Играли трое на трое. В моей команде были Гарри и Гермиона, которую поставили на ворота, может, хоть какая-то польза будет. В команде оппонентов Рон стоял на воротах, а Джинни и Сириус были охотниками. Я забила первый кваффл под аплодисменты Поттера. Сириус пытался отобрать мяч, но у него не получилось, далее перевес менялся то в нашу сторону, то в противоположную. Гермиона под всеобщее удивление отбила серьезный бросок Джинни под оглушающие апплодисменты. Сириус забил несколько красивых голов. Гарри не отставал от него ни на минуту. Перевернувшись на метле, я перехватила кваффл у удивленного Сириуса и отправила его прямо в ворота над головой Рона, тем самым заслужив похлопывания по спине от изумленного моими способностями Гарри.

Игра получилась интересная, потом мы бесились в саду, устроив войну снежками. Мне неоднократно залепляли в голову. Переживая, из-за моего удара черепом ребята подскакивали ко мне как к калеке, узнавая все ли в порядке, а в это время я отправляла в них еще одну партию снежков. Конечно, я старалась метить побольше лишь в одного человека, за что им же и была опрокинута в сугроб вниз головой. В моих волосах застряли комки слипшегося снега.

Сириус словно ребенок резвился вместе со всеми. Наверное, это был один из самых счастливых дней в моей жизни…

====== Хуже Малфоя ======

Друзья подарили мне то, чего действительно не хватало в моем нынешнем гардеробе – нежное сиреневое платье, легкое как пушинка, напоминающее одеяние древнегреческих женщин. Едва ощутимая рифленая юбка до пола, завышенная талия, широкий пояс из светящейся ткани того же цвета, который переходил в бретельки. Это платье подчеркивает юность и цвет моих волос, ещё в комплекте шла прозрачная невесомая мантия оттенка посветлее; идеальное сочетание для моей внешности. У Гермионы и Джинни отличный вкус. Я поблагодарила всех за столь шикарный подарок, как жаль, что Сириус уехал, но надеюсь, у меня еще будет шанс пощеголять перед ним в этом потрясающем наряде. Миссис Уизли позвала всех на обед. Я сняла с себя подарок и переоделась в домашнюю одежду. У всех было праздничное настроение, пока по радио не рассказали об исчезновении одного из членов Ордена Феникса. Миссис Уизли выронила сковородку, которая гулко стукнулась о деревянный пол, затем села на ближайший стул, Джинни носилась вокруг нее со стаканом воды. Не будет спокойных праздников… Темный Лорд не дремлет.

– Мам, тебе уже лучше? – суетилась Джинни. – Мам, что мне сделать? – она стала обмахивать мать кухонным вафельным полотенцем и дуть ей на лицо. – Мам, я могу чем-то помочь?

Но миссис Уизли вошла в ступор, последнее время, как сказал Рон, с ней такое часто случается. Слишком много людей пропадает. Остаток дня мы провели в спокойствии, утреннее веселье было забыто, больше никаких снежков и квиддича. В доме наступила гнетущая тоска.

Гермиона читала подаренную мной книгу, изредка вздыхая и поглядывая за окно, где большими хлопьями валил декабрьский снег. Рон и Гарри играли в волшебные шахматы как-то непривычно тихо, не комментируя каждый ход. Ну а мы с Джинни убирались в доме, ведь миссис Уизли была не в состоянии и пролежала весь вечер в кровати в обнимку с настоем корня валерьяны. Артур Уизли, работавший во время праздников вернулся чернее тучи и тоже рано ушел спать.

На следующий день в гости прибыл Дамблдор, узнать как мое самочувствие и поговорить с Гарри. Дело шло к Новому году, вот только праздника совсем не хотелось. Тихий семейный ужин с грустными лицами – это все, на что все могли рассчитывать, так оно и случилось...

*

Каникулы пролетели довольно быстро, Сириус приезжал в Нору еще всего один раз, и то ненадолго, Дамблдор наверное совсем его загрузил. Постоянные собрания Ордена Феникса, с которых мистер Уизли возвращался унылым и уставшим, ничего хорошего не сулили. Все страшнее становилась обстановка в стране. Нам оставалось только гадать, какой следующий шаг предпримет Темный Лорд.

Никаких намеков больше со стороны «профессора» Блэка не было. Та ночь, что он провел у моей кровати, пусть я и не должна была узнать об этом, грела меня, но сейчас не время думать о любви. Теперь я была уверена на все сто процентов, что наши чувства взаимны. Когда я закончу Хогвартс… Ну, если будет такой шанс, надеюсь, мы будем вместе. Слишком много преград разделяет нас, и даже когда усталые серо-голубые глаза на мгновение задерживают свой взгляд на мне, я верю, что шанс на счастье есть. Надежда – самое сокровенное, что есть в моем сердце.

Вся школа оборачивалась мне вслед, глядя на серебристые волосы, кто-то даже не узнавал. Каждый теперь знал, что я никакая не Анна Стюарт. Версия оправданий была такова: я отказалась от наследства и сбежала от родителей, это было частью правды, но смысла моего прикрытия все равно никто не понимал, а я не собиралась объяснять. Завтра первый учебный день, Снейп задал огромное эссе о противоядиях, никто как водится, его не сделал, даже я отложила это занятие до последнего дня каникул, благо половина была уже сделана. Сириус в гостиную Гриффиндора не заходил, может, его еще не было, а может, просто был занят.

– Анна, ты помнишь о нашем разговоре в ту пятницу? – спросил Гарри на завтраке первого учебного дня.

– Да, но думаю, Кэти выздоровеет до финала, – отпивая какао, ответила я.

– Все равно на тренировках нам нужен будет охотник, Энн, ну не ломайся, я видел, как ты играешь, команде нужен такой игрок.

Я протяжно зевнула, заразив Гермиону и Рона. Стол преподавателей пустовал, лишь Синистра и Флитвик решили завтракать в первый день семестра в Большом зале, остальных же не было.

– Когда тренировка? – снова зевая, спросила я, глаза заслезились.

Гарри обрадовался тому, что я быстро согласилась, и, подхватив зевоту, снял очки и потер глаза.

– Сегодня после занятий, форму я для тебя подготовлю.

– Как сегодня?– громко сказала я, задев локтем вилку, которая, зазвенев, гулко стукнулась о столешницу, привлекая внимание сонного Лонгботтома, что сидел правее, обнимая толстый фолиант учебника по травологии. – Но сегодня после занятий у меня встреча с Дамблдором... – уже шепотом завершила я, наклоняясь поближе к Гарри.

– Зачем? – удивленно спросил он, протирая очки тканью мантии.

– Нужно отдать ему план моего поместья, – так же тихо поведала я. – Да и потом, он вроде как заикнулся о том, что есть какие-то вести, Гарри.

– Не думаю, что это надолго, во всяком случае, ничего страшного, если ты опоздаешь минут на двадцать, тренировка будет длиться два часа.

– Гарри, как быть с метлой? – копаясь вилкой в тарелке, спросила я.

Моя новехонькая Молния покоилась в шкафу моей комнаты в России.

– Кэти не обидится, если ты одолжишь ее Молнию на время, – сказал Гарри, – ты же не сломаешь?

– Нет, конечно, но не думаю, что она будет счастлива, я, например, ненавижу, когда мои вещи берут без спроса.

– Ну ты же не хочешь летать на школьных Чистометах? У Рона дома они и то приличнее выглядят и летают, не будь занудой! – добавил Гарри, будто это определение может меня как-то спровоцировать на согласие.

– Ну, хорошо, хорошо, – наконец согласилась я и поднялась с места, оставив яичницу нетронутой, только размазанной по тарелке.

Окинув осторожным взглядом Большой Зал, я заметила несколько лиц устремленных в мою сторону. Интерес со стороны слизеринцев был особенно заметным. Глаза студентов самого чистокровного Дома не излучали и намека на доброжелательность. Теперь я – предатель крови, а на репутации моей известной семьи лежит клеймо, которое, к слову, даже подняло мне настроение. Насолить своему отцу – Александру – я мечтала давно, и самое плохое, что я могла сделать – это сломать уклад рода, замарать чистое имя ненаглядного папаши. Вероятно, он сейчас в бешенстве.

– Ты, наверное, просто счастлива променять безбедную жизнь и влиятельных друзей на нищих предателей крови и магглокровок? – встретил меня голос Малфоя, стоило только зайти в класс зельеварения.

– А ты, наверное, счастлив, лизать Темному Лорду задницу вместе со своим идиотом папашей? – презренно кинула я в лучших традициях хамства среди благовоспитанных детишек чистокровных семей.

Я и сама понимала, что ничего глупее придумать не могла...

– Стюарт... То есть, Рахманинова, – вступил Забини, поднимаясь с места, – я бы на твоем месте не стал говорить таких опрометчивых слов, смотри, не ходи в одиночку по замку.

Теперь, благодаря волосам, вернувшимся к первозданному виду, ни у кого не оставалось сомнений, кто я. Я ждала, что авроры придут в первый же день, чтобы вернуть меня “в семью”... Но их пока не было.

– Ты мне угрожаешь, Блейз? Смотри, а то бывают несчастные случаи, – в той же манере пригрозила я, выкладывая школьные принадлежности на парту.

Слизеринец залился наигранным смехом, но за него ответил Малфой:

– Ты определенно нарываешься, – с деланным спокойствием произнес парень.

Я начала увлеченно общаться с Невиллом, объясняя свойства Феликса Феличиса, игнорируя слизеринцев. Интересно, Драко помнит что-нибудь из девятилетнего возраста?

Черный ворон подземелий как обычно влетел в класс, шурша мантией. Недовольное лицо, свирепый взгляд хищника, пожалуй, я даже соскучилась за время каникул. Он вновь не обращал никакого внимания на моё присутствие, может, это и к лучшему, правда, он все так же держал мысленный барьер. На вопрос о зелье счастья моя рука взмыла в воздух, но он спросил Гермиону, даже не взглянув в мою сторону. Пускай перебесится. По прошествии каникул я перестала заниматься самобичеванием по поводу той щекотливой ситуации. Что было, то прошло. Меня излечили от этих мыслей последние события…

На Защиту от Тёмных Искусств я шла, нет, я буквально бежала в припрыжку.

– Чего это ты такая радостная? – спросила Гермиона с укором, немного нахмурив брови.

– А ты будто не знаешь? – пропела я, перескакивая с ноги на ногу, улыбаясь портрету Джуллиет Матичелли – изобретательнице зелья роста.

Улыбка на моем лице не пропадала, несмотря на неприятные стычки со слизеринцами.

– Понятия не имею, – фыркнула она и отвернулась к Рону, чтобы спросить о чем-то.

Гарри ничего не комментировал, он знал о моей симпатии к своему крестному, но, то ли он держал это в себе, то ли был и вовсе не против. Все шло своим чередом, и он тактично не вмешивался. В кабинете ЗОТИ, в ожидании любимого профессора, от меня разило энергией. Сердце трепетало каждый раз, когда открывалась дверь, но это были чуть запоздавшие хаффлпаффцы, с которыми нам поставили занятия в этом семестре. Звон колоколов заставил меня вздрогнуть. Паника появлялась медленно, словно вырастала из глубины души. Волнение на пустом месте… «Не придумывай, все нормально», – стучали молоточки в моей голове.

– Где профессор? – спросил кто-то из Хаффлпаффа у Гарри, который в свою очередь просто пожал плечами.

Я смотрела на парты позади себя, яростно сжимая перо в правой руке под недовольный взгляд Гермионы. Лаванда сидела с недовольным лицом, нервно постукивая малиновыми ноготочками по парте, остальным, похоже, нравилась эта пятиминутная заминка. Дверь распахнулась, и… Слава Мерлину, вошел Сириус, в его руке были какие-то конусообразные предметы, наверняка приготовленные для урока. Интересно, что это?

– Прошу прощения за опоздание, – изрек он своим приятным тембром, ставя принесенное на учительский стол.

Тревоги отступили, Лаванда тоже расслабилась, сейчас она меня откровенно раздражала. Чувство собственничества охватило? Странно, никогда не испытывала подобную, а, главное, бессмысленную ревность. Там и ревновать было не к чему, Сириус никогда не обратит внимания на эту пустышку.

Сегодняшней темой занятия было два заклинания – Левикорпус и Либеракорпус, отменяющее действие первого, которые мы сначала тренировали на тех самых конусообразных предметах, которые сами по себе никаких магических свойств не имели. Мы услышали пару рассказов, о том, как Сириус с друзьями использовали эти чары на студентах, шкодили в школьные годы, за что отбывали наказание у Филча, натирая награды до ослепительного блеска. Для Гарри эта частичка воспоминаний крестного стала одним из недостающих кирпичиков, восполняющих пустоты знаний о его отце, ведь Сириус Блэк и Джеймс Поттер были лучшими друзьями. Урок ЗОТИ как всегда проходил в теплой дружественной атмосфере и служил полным антиподом занятий Снейпа, настоящим антидепрессантом. Сириус пару раз взглянул на меня, принеся чувство едва скрываемого щенячьего восторга. Подмывало залезть в его голову, но я не могла нарушить данное себе обещание – не вторгаться в его личное пространство, эти способности не для друзей, они для врагов и людей, которым я не доверяю. Конечно, наглостью было влезать в голову миссис Уизли, ведь потом я получила серьезные угрызения совести в Норе. А разум Сириуса тем более должен оставаться для меня загадкой.

После обеда была пара по травологии и кабаллистике. Скучно...

*

Назвав пароль горгулье, я поднялась к двери круглого кабинета директора.

– Здравствуйте, директор, – произнесла я, улыбаясь, пока не заметила Снейпа, стоящего у окна.

Почему он не может просто сидеть на стуле рядом с Дамблдором? Вечно, как какая-то мышь, скорее всего летучая, прячется по углам. Готова поспорить, что пасмурное небо, нависшее над Хогвартсом угрюмыми облаками серого цвета, вовсе не интересует его. Я не стала комментировать его присутствие, тем более, что все еще чувствовала неудобство, находясь с ним в одном помещении, чтобы не лишать свой Дом баллов. Я просто подошла к столу Дамблдора и достала из школьной сумки несколько листов пергамента, исписанных мелким ровным почерком и изрисованных чертежами здания, которое я и раньше не звала домом.

– Сириус говорил, что можно проникнуть в твой замок при помощи эльфа, – разглядывая рукописную карту, произнес директор.

Я ненароком взглянула на Снейпа.

– Да, профессор, но я не думаю, что с ним как-то можно будет повстречаться вне поместья, если он вообще еще жив, – грустно закончила я. – Правда наш дворецкий – мой лучший друг, если он тоже жив после моего побега, думаю, сможет помочь, – с давящей болью в груди и неожиданной иронией произнесла я.

– Не беспокойтесь , мисс Рахманинова, ваш дворецкий жив-живехонек и существует припеваючи, – строгий недовольный голос с каплей, нет, с целым ведром сарказма исходил от Снейпа, решившего оторваться от созерцания пейзажа за окном и принять участие в беседе.

– В каком это таком смысле? – произнесла я, ожидая, что он сейчас изрыгнет на меня какую-нибудь гадость.

Конечно же, в случае с этим странным человеком, вечно выказывающим свое недовольство, прогадать было сложно:

– Ваш обожаемый, – с акцентом на этом слове начал Снейп, – Игорь – один из самых приближенных Пожирателей Темного Лорда.