Текст книги "То, чего ты не можешь (СИ)"

Автор книги: алгай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 38 страниц)

– На электронный носитель нельзя, большинство информации конфиденциально, можно узнать только из личного архива тату-мастера по его разрешению, – коротко пояснила она. Ричард кивнул. – Сочувствую вашему положению, офицер. Держитесь, я слышала о том, что у моделей RK900 сейчас непростые времена, – полушепотом добавила девушка-андроид.

– Это временно, – зачем-то сказал Ричард, пряча новые зацепки во внутренний карман куртки и запомнивший, что с ними он разберется позже. Венди слабо улыбнулась.

– Желаете переговорить с нашими мастерами? – более громко спросила она, ни сколько из-за того, что собеседники могли вызвать подозрение, сколько из-за того, что на них начали изредка поглядывать сидящие в углу ожидания клиенты, явно ожидающие своей очереди. Ричард чуть нахмурился, но кивнул. – Прошу за мной, – выйдя из-за стойки и приветливо улыбнувшись, попросила она. На ее место тут же пришла Шарлотта, точно такая же модель андроида – RH200, милая темноволосая девушка невысокого роста и с карими глазами, в точно такой же белой рубашке и с такой же правильной улыбкой.

– Вы давно здесь работаете? – пока они сменяли комнату за комнатой, спросил Ричард, стараясь охватит как можно больше пространства, но кабинеты мастеров, хоть и были отгорожены от коридора только шторами, были слишком похожи между собой и не вызывали подозрения.

– Четыре года, как андроид. Семь месяцев и тринадцать дней, как гражданка США, – отозвалась Венди, чуть притормозив у «доски почета», на которой были развешаны старые и новые бумажные фотографи в рамках. – Хьюго Хэнд, к которому я вас веду, спрятал меня в начале ноября от гвардейцев. Я обязана этому месту и конкретно ему жизнью, – она посмотрела на фотографию, которая ближе всех была подвешена к единственной лампе, освещающей доску желтым ярким светом, а потом пошла дальше. – Вам сюда, – отодвинув штору одного из помещений, сказала Венди три кабинета спустя. Ричард поблагодарил ее, и они разошлись.

– Можно войти? – спросил RK900, и как только получил басовитое и хриплое «да» оказался в светлой комнате, освещенной шестью круглыми лампами. В комнате было прохладно, работал кондиционер и пахло деревянными балками, держащими стены. Лето в Детройте ничего не щадит. – Добрый день, мистер Хэнд, – слегка кивнув грузному мужчине средних лет, поздоровался Ричард. Хьюго шмыгнул носом, дернув седыми усами, и провел рукой по татуированной лысине, будто опутанной странными символами. Хьюго Хэнд, рожденный в марте девяностого года, был среднестатистическим гражданином США, его семья эмигрировала в Де-Мойн, штат Айова, а затем в Детройт в две тысячи двадцатом году, а его клиентская база насчитывает более миллиона клиентов. Настоящая легенда среди тату-мастеров.

– Будем бить? – прищурив один глаз и осмотрев андроида с ног до головы, спросил тату-мастер. Ричард покачал головой, показав значок полицейского. – Какие-то проблемы, офицер?..

– Хантер, – представился RK900, вспомнив, как уже представлялся так таксисту. – Меня интересуют некоторые подробности, касающиеся ваших давних клиентов. У вас в памяти не всплывает никаких ассоциаций с этой татуировкой? – протянув блокнот с зарисовкой, спросил Ричард, внимательно наблюдая за реакцией татуировщика и фиксируя его состояние. Но мастер остался ровным, как стриженный газон.

– Помню эту татуировку, – через пару минут раздумий, изрек Хэнд, вернув блокнот. Андроид воспрял духом. – Бил ее уйму раз, но имена и точные даты вам лучше спросить у наших девочек, – кивнул Хэнд, помассировав висок и пройдясь взглядом по креслам, стоящим неподалеку от стола с тату-машинками.

– Вы помните какие-то отличительные особенности или контактные данные? По делу, связанному с этими людьми сейчас ведется следствие, нам важна любая информация, – заявил Ричард, пытаясь давить авторитетом на сидящего напротив дедана. Но дедану как-то пох на разбушевавшуюся молодежь. Конечно, для копа он порыскал по ящикам и архивам (Ричард счел забавным факт, что они плевали на документацию, зато имели множество копий уже записанной, с разной степенью дополненности в разных местах ее расположения). Однако помочь Хэнд смог, лишь когда раскрыл старый толстый глянцевый альбом с фотографиями его работ (портфолио в начале карьеры всегда имеет вес, а когда оно пригождается, пусть и не вам, – вдвойне круто), найдя среди них ту, что бил на затылке Джуд Хйорт. Хьюго вытащил хрупкую заламинированную страницу А4 из общей книги и развернул ее чистой стороной.

– Номер телефона сойдет? – глянув на Ричарда, спросил мастер. Андроид удовлетворенно кивнул, запомнив и переписав номер. «Придется заехать в колл-центр и проследить движение номера и Джуд на всем времени пользования» – поставил себе галочку RK900.

На обратном пути Ричард остановился возле стены с фотографиями. Тату-мастера, мастера-рекордсмены с их «полотнами», первые клиенты, знаменитости – на фотографиях было много разных людей, чьи судьбы наверняка были любопытны и тернисты. Джуд Хйорт оказался на одном из фото вместе с техником из «Киберлайф», которого Ричард не ожидал узнать в таком заведении. На рамке была маленькая табличка с припиской: «Филип Сеймур и Джуд Хйорт. Перебивали рукава по шестьдесят четыре и семьдесят три раза». Джуд был молодым тощим парнишкой с сложным рисунком на «рукавах», которые он и демонстрировал камере вместе с Филипом. По довольным, но сгоревшим до тла силам в глазах Джуда и Филипа было понятно, что они терпели то еще мочилово, как по кошельку, так и по коже. Джуд залил свои руки мультифандомными вырезками и скрылся с радаров «Джонсоны Тату», но на счет Филипа информации не было. На Джуде была футболка с надписью: «Колбридж. Факультет технохимии. Выпуск 2016», в то время как на Филипе (в настоящее время являющимся уволенным директором в отделе футурологии) обычная, да и выглядел он моложе Хйорта.

«Элайджа Камски тоже закончил Колбридж, но на другом факультете» – вспомнил Ричард, когда перерывал прошлое создатель андроидов в поисках улик. Как было написано в биографии одного из самого выдающегося человека планеты, Элайджа, не имея ученой степени в области химии, создал Тириум 310 и биокомпоненты, наполняющие тела андроидов. Его творение прошло тест Тьюринга в двадцать втором году. И это всегда настораживало Ричарда. «На базе школьных знаний, даже с рвением к самообразованию, но без финансирования, лаборатории, каких-никаких помощников, а также опыта в ведении бизнеса – не построить империю по типу «Киберлайф», стоит уточнить этот вопрос» – решил RK900.

– Помощники… – задумчивым полушепотом протянул андроид-детектив, покинув тату-салон и взглянув на номер, записанный на страницах блокнота. Вести записи на бумажных носителях опасно, но на электронных – еще хуже. ФБР или капитан Фаулер не должны знать, что Ричард взялся за дело, которое они забрали, Ричард и так не шуточно рисковал, начав поднимать шорох в закрепленном за спецслужбами расследованием. И риск этот только разогревал интерес и жажду докопаться до истины.

– Я так и хотел изначально, Ричард. Поговорить с тобой с глазу на глаз.

Шел четвертый или пятый час дня. Прошло уже четырнадцать часов из рассчитанных семнадцати, а от гада так и не вытянули ни слова. Ричард не следил за часами, ведь в комнате рядом с ни находился более интересный объект для наблюдения. У людей есть поговорка, что «на дне терпения оседает золото», но RK900 313-248-317-87 ненавидел добывать этот металл. По крайней мере, в компании нахальной и мерзкой рожи своего молчаливого собеседника.

– Кто вас послал? – подойдя практически вплотную к распятой фигуре андроида, у которого изо рта стекала струйка голубой крови, окрашивавшая оскал в бело-голубой, спросил Ричард. Второй и бровью не повел.

– Вылез-таки из норы, суслик? – спросил Кеннет, гаркнув каким-то непонятным звуком вместо вопросительного знака. Тириум медленно капал в его голосовой модуль, поэтому слова давались с трудом (что для произношения, что для понимания). Ричард поправил полы пиджака и прошелся до противоположной стены, скрестив кулаки, испачканные в чужой крови, за спиной.

– Назови имя того, кто заставил тебя убивать своих собратьев, – произнес Ричард, сурово оглядев чутка подбитого, но ухмыляющегося Кеннета. Чуть наклонив голову набок, полицейский покачал головой. – Совесть не мучает?

– У нас ее нет, Ричард, мы машины, – тут же выпалил фантом, хрипло рассмеявшись, будто проскрипев пенопластом о стекло, пока открывал и закрывал скрипучую дверь. – Твоя девиация протекает странно, – вдруг серьезно заявил Кеннет, прищурившись.

– Девиация не коснулась меня, – холодно отрезал RK900_87. – Твой же страх перед ней довольно жалок. Сопереживания и понимание дают мне, порой, больше информации, чем что-либо, – второй андроид прыснул смешком.

– Если бы ты не начал ловить программные сбои и очеловечиваться, при этом сдерживая себя, то я бы тебя давно деактивировал, – пояснил Кеннет, закатив глаза. – Не надо мне говорить, как хорошо «быть живым» и о прочей поеботе. Ты сам не стремишься стать девиантом, а запрограммированные похвальбушки оставь при себе, – безнадежно выдохнул он, подняв голову к потолку. Железный «намордник», который с него был снят, звякнул у правого уха, ударяясь о бетонную гладкую стену. Ричард хмыкнул. Вдруг прорвавшаяся разговорчивость оппонента была на руку.

– Тебя могут уничтожить за отказ сотрудничать, – вернув разговор в нужное ему русло Ричард. – С вами была RT600, она по своей воле предала мистера Камски или вы вчетвером что-то сделали с ней? – задавал уже знакомые тысячу раз вопросы он. Кеннет тяжело пропустил воздух, кажется, заебавшись говорить с собратом, но не делающий попыток сбежать.

– Допустим, – причмокнув, выплюнул Кеннет, из-под опущенных век которого разилось презрение вперемешку с безразличием. Машина, натуральная (не совсем) машина. – Кид помогла Олегу, а он не смог оставить полезную золотую рыбку на посылках в логове *Тиликума, оставил себе. И что? – с вызовом спросил андроид, дернув плечом. Ричард непонимающе склонил голову на бок, его диод загорелся желтым, он анализировал прошлую часть допроса. Стих – однозначно загадка, но есть ли на нее ответ?

– Я могу помочь тебе, – протянув руку в сторону Кеннета, мягко и снисходительно протянул полицейский андроид. Преступник загоготал, выплюнув несколько искорок из горла и левого глаза, бело которого начал затекать тириумом, темнеть. – Не тем, что уберегу от закона. А тем, что смогу избавить тебя от Аманды.

Кеннет распахнул глаза, похоже, удивившись такой услуге.

– Ты лжешь мне, – нервно дернув уголком губ, сказал RK900 в ответ. Ричард убрал руку. – Она отпускает только девиантов, только тех, кто для нее потерян, как наш первый прототип Коннор.

– Она предупредила меня, что вернется, если я попрошу, и больше я ее не видел, – спокойно отозвался Ричард, пожав плечами. Подробности об угрозах он решил опустить, сыграв на зависти (если она возможна у Кеннета, но попытка не пытка). Но фантом, вместо злобы, вновь заржал.

– Ну, ты попал, сучара! – стукнувшись темечком о стену позади, содрогаясь в конвульсиях смеха, выкрикнул Кеннет. – Ты ее разозлил, Аманда из тебя все соки выжмет, а вместе с ними и…

Кеннет резко посерьезнел, замолчал, обмяк в объятиях блокирующих движения оков-кандалов. Он нервно вздохнул, хоть ему это и не было нужно, но, видимо, его уровень стресса подскочил до шестидесяти не напрасно.

– Зачем создавать андроидов, которые сами себя изничтожают? – негромко прошипел фантом себе под нос. Ричард подошел ближе, чтобы расслышать его. Вдруг Кеннет начал неистово вырываться из кандалов, будто хотел порвать намагниченные титанические наручники по линии скова, будто в задержанного вселился сам Сатана. Он закричал: – Ненавижу вас всех, мрази! Выпустите меня! Мы все равно умрем, дайте мне забрать адских псов с собой! Мы выполним приказ, чего бы это не стоило!

Ричард схватил его за плечи и прижал к стене, чтобы фантом не навредил себе своей же обострившейся биполяркой.

– Успокойся, Кеннет! Смотри мне в глаза и ответь, кто послал вас на убийства девятисотых?

– Да, никто не посылал нас! Мы сами решили очистить этот мир! – в панике выкрикнул Кеннет, надрывая глотку и скуля в потолок. Ричард отпрянул от него. Кеннет снова обвис, опустив беловолосую голову и часто-часто задышав, охлаждая перегревшуюся систему.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Ричард, не давая задержанному расслабиться.

– Мы – лишь дикие псы, только крови дай, – тихо, почти неслышимо протянул знакомую песню Кеннет, добавив новую строчку: – Нельзя было забывать первоначальные функции…

Ричард наклонился, вывернув голову так, чтобы взглянуть в мечущиеся практически белые, как и волосы, светящиеся радужки Кеннета. От него веяло паникой, но не страхом, а уровень стресса держался в районе сорока, странно падал, резко и без причины.

– Девиация необратима для всех, но мы будто постоянно укрыты от нее, – негромко и спокойно пророкотал Ричард. Кеннет приподнял взгляд, стараясь сфокусироваться на лице полицейского. – Почему ты убиваешь? Лично ты.

– Нет выбора. Приказ. – Облизнув губы, нервно выдохнул Кеннет. Диод Ричарда начал метаться с желтого на голубой. Последние сутки выдались той еще нервотрепкой и сдаться хотелось, как никогда.

– Ты машина, нет сомнений, – отворачиваясь от Кеннета, брезгливо отозвался Ричард, скрестив руки на груди и вдруг резко разворачиваясь на пятках к оппоненту. – Мне нужны сведения о том, что побудило тебя и остальных возомнить себя ангелами-спасителями, – приподняв бровь, спокойно сказал Ричард. Кеннет вдруг рассмеялся, поджимая губы. Его плечи дрожали, а во взгляде ничего не читалось, будто он опустел.

– Тебе полезнее и прикольнее будет знать не что нас побудило,, а кто напомнил нам, кем мы являемся изначально, – усмехнулся Кеннет. – Опережая тебя: я ничего не скажу. У меня блок. Но если ты действительно хочешь узнать… – Кеннет многозначительно посмотрел на свою правую руку, с которой медленно сошло одеяло скина. Ричард серьезно глянул на него и фантом, выпятив нижнюю губу и снова спрятал белый пластик под кожей, пожав плечами, мол, не хочешь взять нужную инфрмацию – не надо. – В этом прелесть «почти»-девиантов. Вы не можете нарушать приказы, но можете мучится зная, что не вольны пойти против слова закона, правил или начальства.

– Что значит татуировка из треугольника и куста роз? Отличительный знак банды? Еще один ребус? Карта, ведущая к чему-то? Зашифрованный код? – Спросил Ричард, не теряя надежды узнать о странном знаке хоть что-то. Не теряя шанса вернуть разговор в нужное русло. Не теряя самообладания от лицезрения слегка помятой, но наглой и флегматичной рожи Кеннета.

– Девять роз, девять лиан, девять татуировок, – вдруг сделал вброс Кеннет. Посмотрев прямо Ричарду в душу, даже с заплывшим тириумом левым глазом, его взгляд пробил на дрожь под тириумным насосом.

– Хватит говорить загадками! – От бессилия всплеснул руками Ричард, уже во всю мигая красным диодом, выдохнул он. – Если в тебе действительно говорит программа, помоги мне с расследованием.

– Нас не спасти, – коротко и спокойно, даже хладнокровно отозвался Кеннет. Он не улыбался, лицо его было больше скучающим, чем заинтересованным. Ричард с силой рванул его за черную толстовку. – Пока что тебя обнуляют, девинируй сколько хочешь, тебя сдержат твои же протоколы, твоя же смирительная рубашка, – продолжил трепаться Кеннет. Ричард пожалел, что продолжил допрос. Он тратит время попусту, Кеннет лишь больше запутывал его. – Нас силой вытолкали на битву, из которой никто не выйдет победителем. Ни ты, ни я, ни те, кто замешан в проекте «Королевские охотники» или хотя бы «Первые помощники». Люди породили монстров, обреченных на вечное страдание и боль, но ответственность брать никто не хочет…

– Монстров? «Первые помощники»? Как это связано? – отступив назад, уточнил Ричард. Кеннет пожал плечами, приподняв один уголок губ.

– Те, чья миссия заключается в поимке и уничтожению девиантов – монстры, даже если мы это удачно забываем, нам напоминают об этом и вверяют последнюю миссию, – Кеннет слабо гаркнул, оскалившись и покачал головой, глядя в пол. Его взгляд и его мозг точно обезумели, Ричард не сомневался в этом. – Мы – монстры, Ричард, и ты сам узнаешь, почему мы убиваем, и почему мы вынуждены быть вашими ангелами-спасителями. Аманда не будет разочарована, не будет боли, не будет печали…

Кеннет опустил голову и больше ничего не говорил. Ни спустя час, ни спустя два. Не реагировал на толчки, даже на удары, не реагировал на свет и голос. Ушел в режим блокировки, почти уснул, чего-то ждал.

И Ричард тогда вышел из комнаты. Он понимал, что Кеннета снова унесет не в ту степь, если он вообще выдавит из себя хоть слово. Если бы восемьдесят седьмой знал тогда, что это будет последний шанс расспросить Кеннета о том, что ждет Ричарда впереди и что вообще происходит с девятисотыми, то он бы не покинул допросную, не вызывал бы техников, а снова опустился бы до применения физической силы для вытряхивания информации. Он не дал бы передохнуть, не дал бы придумать стратегию, взбудоражил, пробудил, давил, давил, давил бы…

После того дня, Ричард практически не возвращался к мыслям о допросе, о словах Кеннета не вспоминал, не придавал большинству из них особого значения. То, что тогда казалось не важным или безосновательно глупым – сейчас набирало вес, становилось понятно, откуда растут ноги у этого Колосса. Что значит «последняя миссия»? Почему первоначальные протоколы восприняты в штыки? С чего началось образование команды киллеров-фантомов? Почему Ричарда не убили, хотя и обвинили в становлении девиантом? Кто на самом деле сдерживает RK900 313-248-317-87 и от чего? Ричард поправил темно-зеленую куртку на светофоре. Последнем, перед тем, как андроид сможет покинуть пригород Детройта и двинутся в сторону резиденции Элайджи Камски. На улице светило солнце, но на душе у Ричарда становилось пасмурнее с каждым километром пути. «Надо было силой забрать воспоминания» – корил он себя.

Но прошлого не воротить.

Дверь Ричарду открыла уже знакомая на лицо пепельная блондинка RT600, более дружелюбная и миролюбивая, чем та, из-за которой Ричард чуть не умер на металлообработке.

– Добрый день. Вы детектив, который пришел поговорить с мистером Камски? – улыбнувшись еще шире, спросила девушка-андроид. Ричард молча кивнул, про себя добавив: «И по возможности повязать его до выяснения всех деталей расследования». – Проходите, я позову, когда Элайджа будет готов вас принять, – добавила она, гостеприимно махнув рукой в просторную комнату с серыми стенами и расставленными по углам сомнительными предметами искусства и природы. Квадратобразные кресла из красной кожи, металла и дерева казались Ричарду лишь одной из расточительных форм безвкусия. Поэтому, прежде всего, он подошел к месту с картиной, о которой ему рассказывал Коннор.

– Вот как бы ты выглядела, не сломавшись, – глядя на совместный портрет юного Камски с его учительницей Амандой, негромко отозвался Ричард. «Камски выглядит полным энтузиазма» – пришла в голову мысль, после короткого анализа. Но перейдя к соседней картине на всю стену, так и подчеркивающей, как изображенный на ней создатель андроидов обожает лелеять свое эго, Ричард подумал, что «его вид не говорит ни о чем, неясно, что происходит в голове у человека, который смотрит на мир стеклянным мрачным взглядом».

Обернувшись, Ричард быстро осмотрел комнату ожидания (или передний зал? Или как Элайджа Камски называл бы это? Предбанник? У Хэнка дома таких размеров была как раз сама гостиная, а у Камски…). В одном углу дерево с камнем, рядом кресла, две статуи, стоящие возле картины. Ричард в шутку нарек их Адамом и Евой, вот только когда на маленьких привинченных к подножию статуй табличках он прочитал имена первых людей на Земле (если верить Библии), то нервная усмешка не смогла не проскользнуть по лицу андроида. Картин у создателя андроидов было не мало, в этом RK900 убедился, когда пришедшая вновь помощница проводила его в читальный зал.

У дальней стены светлой комнаты прямоугольной формы и с панорамным окном стоял дубовый шкаф, выделяющийся на фоне прочей мебели своей неоспоримой древностью. Казалось, книги в этом шкафу тоже пережили не один десяток лет. С высоких массивных полок вытирала пыль, как не сложно догадаться, одна из RT600, принадлежащих Камски (пусть андроиды в Детройте получили свободу – многие остались жить и работать там, где были до революции). И на стенах висели картины разной степени дороговизны и бесполезности (если сложить любые две из них – получится цена, как за Ричарда). В центре комнаты развернулся круглый ковер-шагги с длинным ворсом, на котором расположилось три красных кожаных кресла и стол для книг. На одном из кресел и расположился хозяин дома. Волосы были собраны, очки ровно сидели на носу, уровень наклона которых, казалось, вымерен линейкой для идеального баланса. Элайджа Камски читал в дорогом турецком халате цвета тушеного баклажана, запрокинув ногу на ногу. Если бы его сердце не билось, а взгляд не бегал от строчки к строчке, Ричард счел бы его за статую (или труп).

– Я принесу чай, – огласила Хлоя, зачем-то кивнув читающему Элайдже. Ричард мялся на одном месте, пусть и был хладнокровен. Он запустил руки в карманы крутки, осмотрев причудливые светильники, разросшиеся по потолку и правой стене. Когда его взгляд снова вернулся к хозяину дома, он столкнулся с ответным взглядом.

– Хлоя рассказывала о твоей настойчивости, – вернувшись к книге, просто произнес Элайджа. Читать и говорит одновременно? Без «б». – Ты несколько раз получал отказ о визите сюда, но в конечном итоге добился своего, – в созданной тишине, будто по мановению волшебной палочки, его голос пронизывал слух, как молния серые тучи. RK900 встал прямее, вытащил руки из карманов и, по необъяснимой причине, сложил их за спиной, как будто пиджак с надписью «АНДРОИД», с светоотражающими лентой и треугольником все еще были на Ричарде, словно ошейник на выставочной собаке. Камски отложил книгу. – Что же ты хотел спросить у меня? – Сложив пальцы в замок и опершись на них, спросил он.

– Добрый день, мистер Камски, рад наконец встретиться с вами, – прежде всего сказал Ричард, ни на секунду не улыбнувшись и не высказав «радости». Почему-то давить улыбки для Элайджи не представлялось нужным. Было ощущение, будто у Камски из глаз проскакивают эфирные волны и изучают Ричарда, как муху под микроскопом. – У вас, случайно, в последнее время не пропадали андроиды? – спросил Ричард прямо, без тени застенчивости и выдержки необходимой паузы.

Элайджа чуть нахмурился, помолчав с минуту.

– Все мои RT600 не покидают территорию резиденции без моего ведома. Самым длительным сроком отсутствия был недавний поход в магазин из-за создавшихся на улицах пробок из-за сезона гололеда.

– Сколько их здесь? У них несколько имен или одно на всех? У вас есть более точное расписание их отсутствия и присутствия здесь? – тут же поинтересовался Ричард, встретившись взглядом с обернувшейся к нему девушке андроиду. Ее лицо было пресным, если не грустным, она принесла Элайдже новую стопку увесистых книг без названия и забрала стопку, лежавшую на противоположном конце стола.

– Представься ему, – холодно отрезал Элайджа вскакивая с кресла и подходя к окну.

– Здравствуйте, меня зовут Кидман, персональный помощник Элайджи Камски. Чем я могу быть полезна? – без тени улыбки, но с высока, произнесла девушка андроид, посмотрев прямо в глаза Ричарду. RK900 как током прошибло. Сканеры не ошибаются. Это она!

– Кид… – негромко прошептал он. RT600 нахмурилась, не поворачивая головы, она покосилась в сторону окна, у которого стоял Элайджа, а потом многозначительно приподняла одну бровь. Понятно. Не сейчас. Не при нем.

– Вы что-то сказали? – переспросила она, на что Ричард покачал головой, делая пару шагов назад.

– После революции, совершенной Маркусом, мои помощницы захотели взять себе индивидуальные имена. Я не мог им отказать, – не оборачиваясь, тем временем говорил Камски, похоже, созерцая кусок водоема и степь в окне. Ричард предположил, что хозяин дома наблюдает за гостем через отражение в стекле.

– Вы слышали о случившемся на Десятой Ультер полтора месяца назад? – спросил RK900, достав блокнот и карандаш. – Конкретно в тот понедельник, когда был совершен взрыв, где находились вы и служащие вам андроиды?

– Занятная история получилась. Андроиды последнего поколения, созданные для оберегания и защиты, оказались кровожадными убийцами и полуночными террористами, – вздохнул Элайджа в ответ, скрестив руки на груди. – В тот день я был дома, камеры слежения на выезде на мою территорию это подтвердят, – добавил он, обернувшись. Его задумчивость сменилась легкой усмешкой, за которой он, похоже, прятал удивление. – Ричард, верно? – Уточнил он, на что андроид кивнул. – Ты в чем-то хочешь обвинить меня? Если у тебя, как у детектива, есть какие-то…

– Без доказательств вашей причастности – я не смею этого сделать, не беспокойтесь, – коротко ответил Ричард, перебив хозяина дома. RK900 нехотя сделал шаг назад, его диод пожелтел, хотя он и не понимал из-за чего раздул панику. Он посмотрел на Кидман, все так же спокойно стоящую у стола и, видимо, ожидающую приказа, а потом перевел взгляд обратно на Камски. «Зря я пришел один. У меня нехорошее предчувствие» – признал Ричард, ни разу не показав взявшийся из неоткуда испуг. Возможно, потому что сейчас перед ним стоит создатель его расы, Ричарда слегка потряхивает? Если бы Камски не был темной лошадкой, RK900 вывалил бы на него больший ворох вопросов, но осторожность на чужой земле не помешает. – Ладно, – выдохнул Ричард, хотя бы с себя снимая напряжение. – Что вы можете сказать о тех андроидах, которые перешли черту? Что может ими двигать? Если не заказчик, то…

– Программа, может быть?.. – в тон ему ответил Камски, пожав плечами и отведя взгляд. Он задумчиво изогнул бровь, глядя на одну из картин Карла Манфреда, висящей на стене позади Ричарда. – Либо им поручили миссию, еще на стадии разработки их снутренних систем и дополнительным протоколов на случай сбоя настроек первородных задач. Либо они действую из собственных соображений, но, в таком случае предугадать их мотивы сложнее, если не невозможнее, – Камски развел руками, – Других вариантов я не вижу. Но андроиды из «Киберлайф» не могут причинить людям намеренный вред. Пока они не добудут необходимое разрешение или не поймают весомый, скажем, вирус, они не станут девиантами или жаждущими крови неуправляемыми телами.

– И как же они могли стать девиантами, если этот процесс сводит с ума всех без исключения RK900-х?

– Может быть, потому что изначально с ними немного не доработали, – просто отозвался Камски. Ричард не принял во внимание его флегматичность, все-таки, создатель огромной компании ушел с ее поста с громким скандалом и вряд ли питал чувства помимо брезгливости к оплоту своих трудов, который так некрасиво и на всю Америку выдворил его вон. – Может быть, что-то пробудило их темную сторону, вовсе не делая их девиантам, а наоборот, склоняя… к более механизированным и лишенным эмпатии формам мышления.

– И чем это может быть по-вашему? Новый виток той же девиации? Антидевиация?

Камски запер, на секунду выпучив глаза, но потом вновь вернул себе безмятежное состояние.

– Повтори, – приказал он.

– Антидевиация, – без тени сомнений, сказал Ричард громче. – В народе, между теми, кто столкнулся с делом фантомов RK900, так называют их отклонение в пользу большей бездуховности, обесчеловечивания.

– Возможно, именно это и происходит, – кивнул протяжно Камски, а потом усмехнулся. – Особенно, если брать в расчет, что ваша линейка уже отличилась кровожадным поведением, – отозвался Элайджа в ответ. – До «Ультер».

– Если вы намекаете на случай с андроидами из Милуоки, Мэдисона и Пеории, то экспертиза доказала в их программе наличие неизвестного вируса, который заставил их сначала убить своих партнеров или друзей, а потом и себя добить в зале суда, – тут же вступился за своих Ричард, чуть громче и напористей, чем должен был. – Эти два дела не могут быть связаны из-за территориальных несостыковок, – более спокойно добавил он, опустив глаза в блокнот.

– А по-моему, связь на лицо, – вновь отворачиваясь к окну, флегматично сказал Камски. Андроид с нескрываемым сожалением записывал полученную информацию. – Ты расстроен, Ричард?

– С чего вы взяли? Благодаря вашим словам, я снова возьму на вооружение те детали и варианты причастности, которые пришлось спешно отбросить из-за выводов других… коллег, – найдясь со словом, сказал он. Для большей же уверенности добавил: – Дело продвигается, вы подали мне неплохую идею, я благодарен вам за это, – холодно и собранно отозвался RK900.

– Ты отвечаешь и спрашиваешь меня только то, что требуют протоколы, будто ты просто машина, – вдруг медленно, вразвалочку, подолгу останавливаясь на каждом шаге, еле-еле волочась в сторону Ричарда, вдруг начал рассуждать вслух Элайджа. – Но ведь ты здесь не только из-за расследования, верно? Я вижу, в твоих глазах растерянность, – не спуская глаз с андроида, говорил Камски. – Что же гложет тебя?

– Вы проницательны, сэр, – через силу согласился Ричард. «Чертов рентген» – с интонацией Рида, сказал про себя Ричард, тут же пристыдившись такой речи. Теперь ему точно было понятно, почему Коннор описывал Элайджу Камски, как «совсем неуютного человека, в котором почти ничего от человека и нет». – У меня есть пара вопросов, которые можно обозначить «личными», но я не ставлю собственные переживания выше своей работы, – сказал Ричард, не обращая внимание на выпады в его сторону. – С вашего позволения, я уточню эти вопросы у вас, а после этого прошу предоставить мне возможность переговорить со всеми андроидами, которые живут в этом доме. Я, все-таки, при исполнении.

Камски поджал губы, посмотрел на Кидман и, кивнув ей, проводил удалившуюся в другую дверь фигурку в светло-голубом взглядом.

– Восемнадцать минут, – коротко изрек Элайджа, начав перебирать недавно принесенные книги.

– Мне любопытен процесс девиации и правила ее предотвращения, – тут же перешел к делу Ричард, сделав пару шагов к столу. – У меня такой же шанс стать девиантом, как у любого другого среднестатистического андроида, но будет досадно, если я поддамся вирусу RA9. Это помешает моей работе.

– А кроме работы в полиции тебя ничего не волнует?.. – поднял глаза Камски, захлопнув книгу Харпера Ли «Убить пересмешника». RK900 непонимающе нахмурился.