Текст книги "То, чего ты не можешь (СИ)"

Автор книги: алгай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 38 страниц)

– Я не понимаю! – нервно вскинув руки, болезненно отозвался Ричард. Внутри у него будто было пусто, но вакуум этот был не холодным и тяжелым, а просто никаким. Как фраза: «Ну и чо?». Хлеб упал маслом вниз. Ну и чо? Ричард облизал щеку Гэвина Рида, будто пес. Ну и чо? Ничто уже не имеет значения, если оно свершилось. Надо выбираться из заваренной каши. Но как? Как ее расхлебнуть, чтобы не испачкаться? – Если я слишком настойчив, то Риду противно! Если я недостаточно эмоционален, ему некомфортно! Что я постоянно делаю не так? Где та грань «нормы», в которой я могу не чувствовать себя идиотом и не портить напарнику остатки нервов и разума?

Хэнк закашлялся, сгорбившись на поставленной вертикально койке подушке. Ричард подлетел к нему, но лейтенант движением руки приказал андроиду продолжить свою «исповедь», сосредоточившись на реальных проблемах.

– Я пришел за советом, мне больше не к кому обратиться, – положив ладони друг на друга и приложив их к грудной клетке, отозвался RK900, глядя в окно, на проскочившую под фонарями красную иномарку, утопая в отчаянии, стоя под проливным дождем неуверенности и вопросительных знаков. Хэнк приподнялся на локтях, внимательно смотря за андроидом, потерянным, словно котенок, попавший под дождь и потерявшем хозяина. Аж жалость взяла. – Что мне делать, чтобы он больше не…

Ричард замялся. Чего он сам-то хочет, раз уж пошла такая пьянка? Может, оставить все как есть? Не ровен час, они опять поссорятся, это же теория вероятностей… то, что произошло дважды, произойдет и в третий раз. Закрыв глаза, андроид выдохнул:

– Что мне делать, чтобы он больше не отталкивал меня?

Хэнк долго не отвечал. Он осмотрел слегка потрепанный вид Ричарда, вечно собранного и «правильного», и подумал, что сейчас с его андроидом действительно происходит какая-то несуразица. Коннор выглядел так же потерянно, когда уговаривал Хэнка помочь ему пробраться в архив в прошлом ноябре.

– Ричард, ты себя сам слышишь? – вдруг задал неожиданный вопрос Хэнк. RK900, как и ожидалось, стушевался. Его выводила из строя одна только мысль, что он не способен повлиять на все и сразу, сделав так, как надо ему? Забавно. В этом хаотичном мире ему будет очень трудно, особенно без друзей. – Вот что ты пристал к этому Риду? – садясь и кряхтя, раздраженно спросил лейтенант. Ричард подошел к подножию кровати и оперся о него, сильно сжав прохладный металл. Хэнк, прокашлявшись, почти пропищал, якобы имитируя разнывшегося Ричарда: – «Детектив Рид мной недоволен, хнык!», «Детектив Рид меня отталкивает, хнык-хнык!», «Мы поругались с детективом Ридом, вуа-а-а-а-а!», тьфу, зараза, соберись! – ударив кулаком по постели, гаркнул Хэнк на всю палату. RK900 ошарашенно дернул плечом, прикрывшись рукой, будто укрывался от атаки. – Какая, блять, неожиданная новость, что мудак-роботофоб ведет себя с андроидом, как мудак-роботофоб! Ричард, раскрой глаза, ты же не тупой!

Ричард стушевался, обхватив себя руками за плечи. Мудаком в данной ситуации был отнюдь не Рид, о чем он заверил Хэнка, у которого тут же перекошенное выражение лица сменилось охуевше-потерянным.

– И захером ты тогда мне-то в плечо плачешься? Мог бы так же жалобно и Гэвину поныть, авось, он бы тебя простил, что бы у вас там ни случилось, снова, – отозвался Хэнк с усмешкой. Ричард покачал головой.

– Я ему отвратителен… – выдохнул он, зажав рот рукой. Судя по диагностике сенсоров, язык восстановлен. Вырвать бы его и сжечь, может, тогда Рид простит андроида?

– А ты хоть спрашивал? – подняв одну бровь, улегся обратно в кровать лейтенант Андерсон. Ричард нахмурился.

– Я провел некоторый анализ, Хэнк, и уверен в своих доводах, – как-то даже слегка насупившись, отозвался андроид. Хэнк хмыкнул.

– С людьми действует только диалог, Ричард, – по-отцовски мягко заметил Андерсон. RK900 покачал головой, стоя на своем решении. Молча. – А как ты хочешь? Иначе ты так и «проанализируешь» все ваше сотрудничество к херам, – показав кавычки пальцами, заметил старый лейтенант.

– Думаете, он заговорит со мной? – с глазами пустыми, в которых лишь промелькнул потрет отрешенности и отчаяния, спросил RK900. Хэнк надул щеки, пропуская воздух. Как же с этими дураками тяжело!

– Думаю, ты не узнаешь, пока не проверишь, насколько все действительно хуево, – накрываясь одеялом и посмотрев на наручные часы, сказал лейтенант Андерсон. – Вообще все зависит еще и от того, как ты перед ним облажался, ведь ты сейчас себя накручиваешь, в какой не знаю раз. Проблема в итоге окажется не больше мухи, отвечаю, – сложив пальцы в замок на грудной клетке, поджал губы Хэнк.

«Старческой мудрости вам не занимать. Так и не дали дельного ответа» – подумал Ричард, решив все же тактично закончить начавшуюся беседу.

– Спасибо, Хэнк, мне был нужен слушатель… – распинался Ричард, однако Андерсон махнул на него рукой, ойкнув от возмущения.

– Вы, молодые, любите себе нервы трепать. В мире взрослых все спокойнее, но вы слишком заняты выяснением отношений друг с другом, чтобы увидеть дорогу в этот мир, – еще более философски заметил Хэнк. – Главное, будь честен с Гэвином, когда отношения начнете выяснять, выложи ему все, а он пусть сам думает, ты тут говно или он, – добавил лейтенант, оставив Ричарду лишь кивок и быстрое удаление из палаты. Сам Андерсон более, чем уверен, что Ричард все равно поступит так, как посчитает нужным его наихуевейшая программа адаптации (или что там у Ричарда в мозгах). Интересно, как там Коннор? Не сошел с ума с этими клоунами по соседству? А Сумо? Небось, целыми днями сидит дома, скучает, скулит…

Как проверить, насколько все хуево между напарниками Ричардом и Гэвином Ридом? Очень просто – по кофе. Но для этого надо не гадать по кофейной гуще, а поставить готовый стакан с приемлемым напитком на стол детектива Рида. И ждать, примет ли Рид этот жест (что значит, что все в порядке) или не примет (что, соответственно, значит полную пизду). Так Ричард и поступил: недалеко от клавиатуры, ближе к краю стола, будто невзначай, он и оставил приманку. И приступил к работе, якобы стакан с свежим горячим кофе материализовался здесь сам по себе.

Гэвин прошел мимо с планшетом. Игнор. В следующий раз он бросил на кофе непонятливый взгляд, явно вопрошающий: брать не брать? И снова игнор. Ричард отошел в архив, не столько для того, чтобы перепроверить последние найденные улики, сколько для того, чтобы дать стаканчику все тем же знакомым магическим образом опустеть. Однако, по возращению Ричард не заметил ни кофе, ни напарника. Дел было много – сразу два полицейских подхватили дела, побочными ветками растущие из их основного, об охотниках на модели RK900. Ко всему, один из побочников сейчас лежал в больнице, а второму было откровенно влом делить дело с убийством на Барден-драйв, так что он все забрал себе, а без дележки – доступа к вспоротому трупу с явным сувениром внутри и к более детальному изучению татуировки на теле Коил Юна не видать напарникам, как своих ушей. Через некоторое время Рид появился будто из неоткуда, шлепнув на свой стол папку с отчетами и фотоотчетами по происшествию с двенадцатью трупами андроидов. Он сидел на столе и разбирал фотографии с омерзительно знакомым синим месивом на них. RK900 старался не смотреть на фото, хотя глаза его то и дело натыкались на них. «Он видит, что мне некомфортно, но не убирает фотографии. Что ж, справедливо, я тоже не слушал его, когда он просил меня оставить его в покое» – с неприятной горечью заметил Ричард, почувствовав неприятные покалывание в области висков. Имитация мигрени? Или что это вообще? Гэвин озадаченно изучал одно из фото, даже опершись подбородком о кулак, как о подставку, весь погруженный в процесс созерцания.

– Эй, Коннор, дай-ка тебя потревожить! – вдруг спрыгнув с края стола и подойдя к столам Андерсонов, все еще глядя на распечатку, попросил Рид. Как-то больно бодро и позитивно. Странно, почему? Ричард понял, что он все больше отвлекается от работы, однако вернувшееся со вчерашнего утра чувство ревности будто сковывало цепями его рационализм, засовывало в его рот кляп и заставляло молчать, отдавая RK900 во власть эмоций и чувств. Коннор нахмурился странной просьбе детектива, поднимаясь из-за стола. Ричард печатал отчет, но внимание его было направлено отнюдь не на терминал.

– Что на этот раз? Снова закончился кофе, детектив? – насмешливо спросил RK800, бросив быстрый взгляд на Ричарда. Тот отвернулся мгновенно, стыдясь того, что его любопытство обнаружили.

– Я тебе в жизни не доверю мне кофе сварить, – задумчиво отозвался Рид, ткнув пальцем в фото. – Мне нужно, чтобы ты встал прямо и замер, хочу проверить кое-что.

– Надеюсь, не хрупкость своих костей, – предупредительно ответил Коннор, послушно выпрямившись. Рид засунул два пальца в рот, делая вид, будто его тошнит, но потом посерьезнел и поднес распечатку, слегка трясущуюся, поближе к голове Коннора.

– Поверни голову чуть вправо, – попросил Рид (Ричарду пришлось напрячь слух, чтобы расслышать эту команду), хмуро смотря то на фото, на котором был изображен насаженный на пику робот (его верхняя половина). Изо лба торчал острый конец, лицо было наполовину раздроблено, все залито тириумом. Мешанина, но в ней Рид уловил что-то очень знакомое, что-то странно понятное, как после дежавю. – А теперь задери чуть вверх, – и тут же прикрикнул, как только Коннор повиновался, – не так сильно, блять! – на эмоциях схватив RK800 за подбородок и силой опустив, Рид раздраженно сжал челюсть, одернув руку. Он сравнивал фото с реальностью. Ричард начал считать про себя киберовец, борясь со странной смесью стыда и отчаяния. Детектив Рид мог спросить и у него этот вопрос, который, как наивно надеялся RK900, никогда не всплывет. Но он спрашивал гребаного Коннора.

– Что-то не так? – заметив беспокойство в глазах Рида, скорее, на автомате поинтересовался Коннор. Гэвин скривился, прикусив язык, надеясь, что ему мерещится.

– Почему уцелевшая половина ебальника андроида RK900 практически идентична твоему ебальнику? – выгнув одну бровь и убрав фото, напрямую спросил Рид. Коннор открыл рот. Коннор закрыл рот. Коннор посмотрел на Ричарда. Опустил глаза. Замялся? – Ладно, молчи, это все равно не имеет отношения к делу. В «Киберлайф» ведь сидят сейчас либо прихвостни Маркуса, либо прихвостни банковских счетов, – поначалу спокойно изрек, но потом все-таки сорвался на пару тонов выше: – Неудивительно, что они докатились до маразма и клепают разным андроидам одинаковые ебальники!

Рид сам не понимал, с чего злился. Возможно, чувствовал себя обманутым? Поскольку лицо Ричарда было совсем не тем, которое можно узнать на фото. Андроид с фото мог бы быть очередной каплей воды, будто еще один Коннор. А Ричард почему тогда с другим лицом? И почему не рассказывал, что они с Коннором не просто «братишки-андроиды», а почти близнецы? Вот тебе и доверительные «дружеские» отношения, блять…

Кинув фото в папку и зачем-то закрыв, Гэвин позволил себе мимолетно взглянуть на напарника и практически тут же пожалел: он завис, глядя в блеклые, взволнованные глаза, морозом по коже прошибающими его. Мысли наслоились одна на другую, Гэвин, будто космический корабль «Зельда», оттолкнулся от стола, будто разрывал стыковку, на ходу беря из ящика новую пачку сигарет. Он взглядом искал в толпе подтягивающихся на обед полицейских кое-кого конкретного.

– Эй, Спейси, одолжи ключ! – крикнул он непонятную фразу, будто вырванную из контекста, и в его протянутую вверх руку тут же прилетела связка с тремя металлическими ключами. Не электронными, а настоящими, из нержавейки. Такими ключами можно было открыть лишь три двери во всем департаменте: главные, у стоек регистрации, в вестибюле; потом двери, ведущие в архив; а также дверь на крышу, через чердачный пролет. Не требовалось получать значок, чтобы понять, что Рид направляется покурить на крышу департамента. Время было обеденное, но с такими завалами, да проблемами Гэвин Рид вряд ли пойдет есть сразу. Он волнуется, такова его работа. Ричард сжимает кулак, смотря уходящему напарнику в спину. Им надо поговорить, и детектив будто специально ушел в такое место, от которого требуется ключ. Ричарду очень хотелось верить, что специально.

– Вот и стало на одно место, где я мог бы от тебя скрыться, меньше, блять.

Рид стоял близко к бетонным бортикам крыши. Ричард остановился на одной линии с ним, но подальше, метрах в трех. Сейчас главное не сделать хуже, чем есть, показать, что Рид может дышать, убежать, что Ричард не контролирует его свободу. Оба друг на друга не смотрели. Как минимум, было неловко.

– Что вы делаете здесь один? – поддержав «светскую беседу», спросил Ричард. По привычке уже беспокоился о самочувствии напарника.

– Отдыхаю, мне в офисе хуево, – негромко отозвался Гэвин, затянувшись. Он смотрел вперед, на расстелившийся ковер верхушек деревьев, крыш и стен домов, развернувшийся невдалеке монорельс, спрятанный зеленью и рекламными вывесками. – И курю, как видишь, – добавил Рид, потушив сигарету в знакомом пропавшем стакане, который до этого стоял на краю бетонной перегородки.

– Вынужден предупредить, что курение на территории департамента карается штрафом. Оно запрещено, – зачем-то машинно отчеканил Ричард. Он закусил губу, понимая, что уже поздно выводить разговор на миролюбивый лад.

– Запрещено? Для тебя это слово что-то значит? «Запрещено» – сказал андроид, чхавший на границы личного пространства других людей? – усмехнувшись, выдыхая белесый густой дым, спросил Гэвин, пряча руки в карманы. Зажигалка, которой он пользовался, принадлежала Ричарду (детектив так и не вернул ее ему, а теперь, видимо, и вовсе забыл о том, откуда у него эта зажигалка), однако андроид никак на это не намекнул. Зажигалок еще много будет. Напарник у него один.

Ричард подошел к краю крыши и присел на холодный бетон, покрытый мхом с теневой вертикальной стороны. Андроид сгорбился, поставив локти на колени и сцепив ладони. Он смотрел вниз, поджав губы, его диод мигал то желтым, то красным. Он очень сильно переживал о происходящем, ведь, от этого мало, что оба они страдают, их работа тоже. Что, если прямо сейчас где-то режут очередного RK900? А все потому, что два напарника из полиции Детройта не смогли поладить… Ричард прикрыл глаза, вспоминая их диалог с Хэнком. Гэвин молча докуривал сигарету, уже было цепляясь за новую, третью, но передумал. Сейчас надо не легкие просаживать, а мозг.

– Вы сильно злитесь? – спросил андроид, подняв глаза на напарника. Гэвин стоял, как статуя: руки в карманах, взгляд за спину Ричарда. Дышит ровно, похоже, не волнуется? Скорее, все еще в шоке…

– Я не злюсь, уже не злюсь, – негромко заметил Гэвин, но закашлялся. Прочистив горло, он добавил, срываясь на крик: – Я в ахуе просто! Блять! Сука!

– Простите меня… – снова опустив голову, произнес Ричард. Рид начал нервно барабанить носком по камню.

– Как ты мог до такого додуматься? Ну, вот, как? – все еще глядя вдаль, спрашивал детектив. – Это было у тебя в социальном модуле? В «Киберлайф» работают больные ублюдки, я всегда это знал! Что за пиздец, Рич? – взглянув все-таки на поникшего робота, срывающимся голосом выкрикивал Рид. RK900 будто выдохнул с облегчением. Называет по имени. Еще не все потеряно.

– Ну… – RK900 искал слова, в молчании предполагая, как разговор может пойти дальше. Но все вероятности быстро стремились к нулю. С детективом Ридом дешевые фокусы и заготовленные заранее планы практически никогда не срабатывали.

– Отвечай! Не дай бог соврешь, – вдруг подойдя к андроиду и присев перед ним на корточки, чтобы он не смог спрятать лица, выжидающе попросил Рид. Ричард уводил взгляд, как мог.

– Я сделал то, что захотел, – негромко выдохнул андроид, случайно-таки столкнувшись с Гэвином глазами. Детектив ошарашенно отодвинулся.

– Захотел? – переспросил Гэвин, подперев щеку ладонью, будто не верил в том, что слышал. «Машины хотеть не могут. Будет ржака, если он меня облизал, потому что запаниковал или типа того» – подумал Рид сквозь гнев, жженым смешком продолжив: – Я несколько часов в ванне отмокал, от твоих пластиковых слюней избавлялся! Просто потому что ты «захотел», урод? – нервно усмехнувшись, уточнил детектив Рид, непроизвольно потянувшись к горлу. Этот нервный жест давно преследует его, выдает с головой. Люк душил его, и теперь всякий раз, как Гэвин ощущает опасность со стороны андроидов, он хватается за горло, будто вспоминает ужасное лето двадцать шестого года. Ричард это знал, догадался об этом, но никогда не поднимал столь личный вопрос. Тут можно и самому понять, стоила ли игра свеч (не стоила совершенно).

– Если вы не заметили, у меня нет слюней, – подняв уголки губ, заметил андроид. Но тут же сник под тяжелым взглядом и вправду охуевшего Рида, получившего психологическую царапинку. Царапинку размером с поезд. – Шутка не к месту…

– Ты зачем меня сожрать пытался? – надавил Рид, выжидающе уставившись прямо в зрачки RK900. Андроид слегка подвинулся назад, нервно выдохнув, но куда ему? Это край. И крыши. И их диалога. – Я сознаюсь, я гандон, редкостный мудак, тебя заебал, всех заебал, но ты-то что опустился до такого уровня? – вдруг бросил он, будто выплюнул давно мешавшуюся в горле кость. Ричард наклонил голову на бок, задумавшись. «Скажи ему правду, если поймет, замечательно, не поймет? Что ж, это явно не последний ваш разговор по душам» – подал голос разум. Ричард прислушался.

– Хотел стать к вам ближе, – совсем тихо признался Ричард, нервно перебегая взглядом с правого на левый глаз напарника. В его темно-серых радужках отражалось небо и солнце. И глаза были совсем не серые, нет. Голубоватые. Ричард не хотел врать таким глазам, поэтому еще тише добавил: – Ближе, чем Коннор.

Рид вытаращился, аж выгнув шею от услышанного. Он замер, по-видимому, зависнув, словно «The Evil Within 3»* на Windows2000*. Ричарда напрягало сложившееся молчание. Диод покраснел.

– Уж лучше скандал устройте, мне будет от этого спокойнее, – нечаянно обронил Ричард, облокотившись о бетонную перегородку, на которой сидел, выпрямив спину. Он не знал, зачем сказал это, но, поскольку это было правдой, он не стал себя сильно винить. Их отношения с Гэвином Ридом летели непонятно куда, тут априори невозможно сделать хуже, все и так плохо.

– Смешно, бля, просто смешно! – вдруг разгоготался на всю крышу Рид, плюхнувшись задницей на холодную крышу от силы смеха. Он закрыл глаза руками, чтобы поржать всласть. Что? Ричард серьезно? Ближе, чем Коннор, блять? Ну, у него получилось, нечего сказать, пацан до цели всегда доходит! Подлизался, блять! – Меня приревновал собственный андроид? К другому, сука, андроиду? Ебаный анекдот! Ахуеть! Сука! Ржу, блять! Сука! Нахуй! – Рид взглянул на ничего уже не понимающего Ричарда, видимо, ожидающего, что его пиздить будут во все места за такие откровения. Гэвин покачал головой, все еще посмеиваясь, поднявшись на ноги и отряхнувшись от грязи.

Ричард вздрогнул, когда человек плюхнулся в полуметре от него, на тот же бетон, нервно похихикивая, кривя губами, сбивчиво дыша, глядя куда-то в пол. Андроид не знал, что ему говорить в данной ситуации. Он редко когда не мог подобрать нужных слов, но сейчас просто вакуум. По ощущениям микросхемы начали плавиться от такого волнения…

– Приревновал? Случаем, не с самого ли утра? – нервно втянув в себе немного воздуха, прочистив горло, переспросил Рид. Ричард коротко кивнул, сжав пальцы в замок и сосредоточившись на них, отрешенно прикидывая, кремирует ли его напарник или сделает мишенью в тире? Но все пошло совсем иначе. – Блять, Люк, просто этот ебанат не способен своими мелкими глазенками увидеть, что я там пытаюсь ему всунуть прочесть своими трясущимися алкашевыми руками! Господи, какой ты, бля, пиздец… – Рид с силой протер лицо ладонями, оттягивая кожу. Как же он заебался от этих андроидских страстей, кто бы, блять, знал! – Нас просто заставляют обстоятельства вместе работать, думаешь, мне нравится нянчиться с несколькими напарниками сразу? Думаешь, мне оно надо – контактировать со всякими кожаными и пластиковыми уебами помимо тебя, а, сука? – Рид посмотрел на Ричарда, но что тот скорее отвел глаза. Гэвин издал «пфек», еще раз вздохнув. Ну, вот, что это за пиздец? Как это можно объяснить? Почему ему в напарники дали кусок дурака? Ревнивого дурака. Сука. Было бы к чему еще ревновать…

– Сэр, вы назвали меня Люком, – вдруг произнес RK900 затравленно. Андроиду явно было не по себе, а тут еще и всплыло старое ненавистное обоим напарникам имя. Рид вздрогнул, с помощью минутного страха прочистив себя от нервного веселья.

– Что? Тебе послышалось, – отмахнулся Рид, перепрыгивая глазами с двери, на трубу, со стены до стены. Он врал, но не хотел в этом признаваться и был готов богу спасибо сказать, что андроид не стал настаивать на своей правоте. – И вообще, почему я оправдываюсь перед тобой? – вдруг разозлился Рид, подскочив и отойдя на пару метров, встав перед Ричардом. – Я могу на Коннора хоть запрыгнуть и повиснуть, как рюкзак из «Даши-путешественницы», тебя это ебать не должно, понял?

Рид нахохлился. Не к добру. Ричард медленно поднялся с места и поправил ворот черной рубашки, не застегнутой до горла.

– В любом случае мое поведение все чаще оставляет желать лучшего, – подытожил Ричард, траурно прикрыв глаза. – Мне жаль, что я не способен работать на должном профессиональном уровне. Мне жаль, что я доставляю вам дискомфорт. Простите меня, детектив Рид, я обещаю, что…

– Бля, завались, – устало прогундел Рид, сложив руки на груди и отвернувшись от андроида. Он устало вздохнул, добавив: – Я просто сделаю вид, что вчерашней хуйни не было. И ты тоже должен. У меня уже иммунитет к твоим заебам, – с вызовом глядя на Ричарда, будто ударившегося о замешательство, спросил Гэвин. – Ладно, утюг-переросток?

Андроид не понял, откуда в ритмах его тириумного насоса подскочила радость. Все идет вообще по непонятному сценарию (кто бы ни повлиял на настрой Рида вчера, Ричарда мысленно поблагодарил его или ее). Рид поменял руки местами, переминаясь с одной ноги на другую.

– Мы оба хороши, у меня давно сон и нервы к хуям покатились, так еще и твои всплески истерик, кризис личности и… – Рид взглянул на Ричарда, но тут же опустил глаза, покачав головой. Неловко. Очень неловко.

– Оба хороши, – будто эхо в пещере, вполголоса повторил Ричард. – Сэр, я могу быть откровенным с вами?

Рида этот вопрос напряг, он кивнул, поставив руки в бока, и с ожиданием перевел взгляд на ноги Ричарда. В лицо он ему еще не может смотреть.

– Я заметил, что наши коллегиальные отношения заходят в тупик по принципу маятника. В один день все может быть приемлемым для обеих сторон, но уже на следующий все будто переворачивается с ног на голову, направленность маятника полностью искажается, – будто зачитывал рапорт, отчеканил Ричард. Рид услышал в его голосе неподдельную тревогу. Он и сам думал об этом. Все у этих двоих не как у всех, а? – И я хотел бы спросить вас, что я мог бы сделать, чтобы свести неприятные моменты нашего сотрудничества к минимуму?

Гэвин поднял одну бровь вверх, подняв глаза к треугольнику на груди напарника. Пиджак. Он до сих пор носит его, хотя они купили по меньшей мере три разных, человеческих, нормальных. Все еще держится за свою машинность? Вряд ли. Рид качнул головой, не о той хуйне он сейчас думал. Андроид ожидает его ответа.

– Умилительно, – выдохнул детектив. И тут же ментально бьет себя по лбу. Он не это слово хотел сказать, поэтому поспешил исправиться: – Думаю, ты сейчас ждал, чтобы я тебя попросил написать отказ от меня, но я тебе вот что скажу: чтобы построить какую-никакую, блять… – Гэвин закусил нижнюю губу. Подбирал слова. Ричард замер, боялся спугнуть момент. Когда напарник думает о том, что сказать, надо и самому проявлять осторожность, ведь он явно старался донести самую суть, старался для Ричарда (ну, хоть немного?). – Чтобы построить какую-никакую дружбу, Рич, надо, чтобы вкладывались оба, а не только ты.

Напряженная тишина позвала своих подруг: кладбищенскую тишину, режущую тишину, малышку неловкое молчание, а также старика затишье. Время замерло, казалось, оставив напарников в личных коконах мыслительных процессов. Рид не мог поверить, что говорил. Ричард не мог поверить в то, что слышал. Но прервать эту паузу надо было. Рид сделал два неуверенных шага, казалось, на вывинченных, поломанных ногах. Его опять знобило. А ведь скоро первое мая.

– Я – роботофоб, – положив руку на сердце, негромко произнес Гэвин, прочистив горло. Ричард кивнул, не зная чему. – Я работаю с андроидами. Раскрываю преступления, в которых замешаны андроиды, – будто рассказывая страшную тайну, продолжал вполголоса Рид. RK900 сделал полшага вперед, а затем еще. Между ними расстояние короче предплечья. Ричард стал лучше слышать, Гэвин дрогнул, продолжив: – Андроиды сильнее и быстрее меня. У тех, что машины до мозга костей, так вообще нет даже жалости элементарной, чтобы не стрелять, если приставят пушку к кому-то! Этого мало, чтобы вас бояться? – Рид вскинул глаза вверх. Ой, лучше бы и дальше гипнотизировал пол. Глаза Ричарда, словно белое вино, обволакивали роботофобию Гэвина, заглушая ее, давая шанс спокойно договорить о наболевшем, но скрытом до сего дня: – У меня к горлу подкатывает, когда ко мне приближается кто-то из ваших. У меня это отвращение на автомате, Рич, я не могу его… Скажи мне, мало ли обстоятельств бояться чего-то, что превосходит тебя во всем, так еще и постоянно это доказывает? Мало ли поводов бояться того, кто, даже не напрягаясь, тебя на лоскутки порвет, в землю втопчет? – голос сорвался, Рид сжал кулаки. RK900 не мог отвести глаз от потемневших радужек напарника. В них было все: и страх, и небо, и боль, и отвращение, и перевернутый, будто в кривом зеркале, мир, и желание… чего-то еще. Чего? Что детектив Рид хочет сказать еще?

– Я не знаю, как вас подбодрить, сэр, – честно признался Ричард, сдвинув брови. Гэвин нервно сглотнул, приподняв одну из рук, будто желая протянуть в сторону андроида, но вдруг одернул, повернув корпус в сторону, нервно задышав, успокаивая подскочившее в скорости сердцебиение. Он выдохнул, с силой запрокинув голову к небу, и снова обратился к напарнику, будто через «не могу», сквозь клетку гордости и цепи страха, горячо прошептав сквозь зубы:

– Просто послушай, пока я не пожалел об этом, – он кашлянул, переводя дыхание, но торопясь продолжить: – Я хочу перестать бояться андроидов. Хочу перестать ненавидеть вас больше, чем вы можете заслуживать. Я хочу перестать бояться, Ричард, но я не знаю как, не могу…

Тошнота подступила к горлу, оттого Гэвин зажал рот ладонями, медленно отойдя от Ричарда на приличное расстояние, шумно вдыхая носом свежий прохладный воздух. Рид смотрел в пол. Зачем он это сказал? Он не жалел, но теперь он просто ощущал себя обезоруженным, во власти… в чьей? Он-то видит Ричарда то монстром, то таким же потерянным, как и он сам, ребенком. Когда проблемы у кого-то кроме тебя, обсуждать их гораздо проще. Проще наблюдать за тем, как тяжело открываться этим проблемным, как им плохо от теребления собственных ран. Самому от такого паршиво, будто ты добровольно падаешь в яму со змеями и пауками, ямы до ядра планеты, давно остывшего, как и твоя душа. Так ты добровольно отдаешь себя в неизвестность. Страшно, очень страшно. Но это нужно сделать. Нужно пролететь сквозь мрак, холод, пустоту и одиночество, чтобы в итоге найти что-то новое для тебя.

Рид не хотел обижать Ричарда. Но он не мог не думать о плохих вещах, на которые тот способен. Он не мог поверить, что этот напарник отличается от предыдущего. И в то же время Ричард был совсем другим. Он был… человечнее. Возможно, человечнее даже самого Гэвина.

– Спасибо, – вдруг негромко произнес Ричард. Гэвин недоверчиво поднял глаза.

– За что? За то, что в лицо признался, как мне отвратительны андроиды? Какой я трус? Ха, было бы за что… – вздохнув ртом и посмотрев в небо, отозвался небрежно Рид. Хотел, пытался сохранить лицо, вернее, маску, что всегда носил на сердце.

– Вы были честны со мной. Спасибо за это, – поправил себя Ричард, спрятав руки за спину и выпрямившись. – Если бы вы были трусом, вы бы не нашли в себе силы признаться в своей фобии кому-то, кто является причиной ее проявления, – Ричард отвернулся в сторону монорельсовых путей, почти полностью отворачиваясь от Рида, чтобы тот успел наскоро протереть глаза.

– Да уж, ты-то цену страха знаешь, – коротко кивнул несколько раз Рид, возвращаясь к краю, на котором оставил стаканчик с недопитым кофе, в который стряхивал пепел. Ричард посчитал необходимым оставаться на месте, дав время детективу стабилизировать вплеснувшиеся нервы. Не прогадал. Гэвин сам к нему подошел через несколько минут, держа в сжатом кулаке связку ключей. – На тебя до сих пор ведется охота, а вместо работы ты тратишь время на выяснения отношений с каким-то гандоном, с которым, дай боже, год проработаешь, пока я по глупости под пулю не лягу, – возмущенно надув щеки, отозвался Рид. Он вздохнул, потерев кончик носа и шмыгнув.

– Как я понимаю, об этом диалоге лучше не знать посторонним, иначе мне грозят немедленные повреждения корпуса? – чуть дернув уголками губ, спросил Ричард, склонив голову на бок. Гэвин усмехнулся, протерев правый глаз свободной рукой, чувствуя, как мешки набухли.

– Быстро учишься, железка, – еще раз глянув на пейзаж, открывающийся с крыши, отозвался Гэвин. – Я вчера в одном из ангаров был. Там чисто, ну, относительно… его сняли для проведения какого-то наркоманского движа, я это дело просто передал Тине и порадовался, что одной головной болью меньше, – растрепав волосы на голове и пригладив челку, сказал он. Ричард согласно кивнул, андроид уже проверял отчеты с его почты, ища более подробное описание увиденного. И нашел аж девять грамматических ошибок в отчете напарника.

– А насчет тех таблеток… – начал было новый разговор RK900, от воспоминаний ощутив покалывание на кончике языка, на что Гэвин зашипел, словно кот. Согнувшись в три погибели и поднеся указательный палец к губам, детектив Рид отпрянул от напарника.

– Вот в это, прошу тебя, не лезь, – взмахнув рукой со стаканом, раздраженно отозвался детектив Рид, выплеснув немного кофе с пеплом на бетон. – Я три месяца после революции не просто работал, а изматывал себя, как пса паршивого. В итоге мозги пошли набекрень. Фаулер ссаными тряпками в отпуск выпер, – сморщился Гэвин от неприятных воспоминаний, чуть было даже не отпил из стаканчика, но вовремя одумался. Ричард понял, к чему капитан Фаулер заикнулся об «одиночном заплыве», который Рид не выдержит, еще в первый день их встречи. – Ты мне тоже не рассказал, почему вы с Коннором вдруг оказались однояйцевыми близнецами, но я же бугурт не развожу, а?