Текст книги "То, чего ты не можешь (СИ)"

Автор книги: алгай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 38 страниц)

Андроид открыл рот и тут же закрыл, не зная, что сказать. Он считал этот поступок легкомысленным и глупым. Но ведь он сработал! Вдруг перед глазами возникло уведомление, всего на секунду, но оно было из тех, что ни с чем не перепутаешь. Ричард схватил программный сбой. Коннор предупреждал, что он может начать их получать. Тогда-то его процесс девиации и начнется. Гэвин собрался уходить.

– Сэр, можно еще один вопрос? – окликнул его Ричард в дверях. Рид устало обернулся, вытерев со лба проступившую каплю пота. – То, что вы говорили о том андроиде-горничной и об андроидах в целом…

– Я просто не могу отрицать, что вы, тупые машины, имеете огромное превосходство над любым человеком, – взмахом руки заткнув RK, бесстрастно отозвался он. – Но мириться с этим я не хочу. Одно дело говорить очевидные вещи, а совсем другое их поддерживать.

– Вы сымитировали мое поведение для более эффективного нажима на преступников. Почему? – не отставал Ричард. Гэвин уже пожалел, что не ушел молча и сразу.

– То, что нас не убивает, можно взять на вооружение и попробовать убить этим кого-то еще, – просто отозвался детектив, уже хватаясь за висок, начинающий какой-то невидимой кувалдой бить по стенкам черепной коробки. Андроид не успел спросить больше ничего, напарник просто взял и ушел, не сказав ни слова. Почти не сказав.

Молния пронзала небо, словно оно, затянутое тучами, будто вуалью, приоткрыло свои сверкающие ресницы. Земля под ногами была острой и сухой, Гэвин не понимал, где он и что происходит, но было довольно душно, дыхание затруднялось, с каждым вдохом становилось все жарче да горячее. Когда всполохи молний участились, полумрак начал рассеиваться, и детектив понял, что он находится в какой-то красной пустыне во время бури. Горизонт, к которому стягивалась красная почва и темно-синие тучи, казался неебически далеким, и сразу приходило понимание, если побежишь туда, то расстояние будет тянуться, и тянуться, и тянуться. Как во сне.

«Наша работа никогда не будет продуктивной» – послышался в левом ухе противный шепоток голосом, больше похожим на скрипящую деревянную дверь.

«Придется от одного из нас избавиться, – продолжал голос, – чтобы второй прошел на ступеньку выше…».

Перекошенная красная маска в красном плаще кидается на Гэвина из ниоткуда. В ту же секунду он вскакивает на своей постели, весь по горло замотанный в одеяло. Футболка, что была на хозяине дома, вся пропиталась потом, и от нее шел неприятный затхлый пар (а, может, это от тела самого детектива). Отдышавшись и протерев глаза, Рид выползает из-под теплого одеяла и тут же ощущает на себе арктические ветры, гуляющие по полу и будто специально забирающиеся под одежду.

– Холодрыга, пиздец, – прошептал он, обмотав плечи одеялом и решительно взяв в руку телефон с фонариком. Обычно Гэвину не снятся сны, не снятся тем более кошмары со странными шепотками в ушах и колючим песком под ногами. Гэвин начал понимать, что скоро вернется к таблеткам, каждый раз, когда рядом RK900, у детектива начинается какое-то неприятное лебезение в мозгах, как Вьетнамские флэшбэки возникают у ветеранов по сей год, так и у Рида начали проскакивать странные галюны. Хотя, почему странные? Им легко находилось основание… достаточно лишь взглянуть в прошлое.

Вдруг в гостиной, по которой Гэвин не успел толком пройти, сам по себе включился телевизор, Гэвин успел мысленно составить завещание, разослать всем коллегам, даже треклятой семейке девиантнутых по вазе или хотя бы по банке машинного масла из его гаража. Но оказалось, что выросшая размером с бульдозер паника была напрасна, в полудреме хозяин дома не заметил, как наступил на пульт. Он чертыхнулся три раза, а потом еще пять, уже шагая по холодной плитке собственной кухни. Чего только ночью не сделаешь ради стакана воды.

Комментарий к 2 *Хомисидиуфилия (homicidium – убивать, filia – любить; т. е. любовь к убийствам, тяга к ним) – придуманная автором (мной) болезнь, получившая распространение в 2022 году по неизвестным причинам;

*Желтый домик – психиатрическая больница;

*Холли и Энни – главные героини фильма «Ловушка для родителей (1998)». Как и преступники, придумывающие хитроумные планы, являлись рыжими.

====== 3 ======

Впервые утро выдалось нормальным. Ни суматохи, ни сюрпризов от Фаулера, ни страшного сна любого дизайнера интерьера. Ни даже сраных голубей, которые иногда влетают в стекла окон, как последние нарики, ничего не видящие и ничего не слышащие. На часах было ровно восемь сорок, и очень странно, что на рабочем месте нет Ричарда, – во все дни, в которые детектив Рид не опаздывал (а это, считай, почти все две недели напарничества), андроид приходил как штык, не задержавшись ни на минуту.

Это были о-о-о-о-о-чень долгие две недели. Ричард постоянно брал задания и дополнительные дела помимо основных, важных, интересных. Причем брал ровно столько, чтобы они успевали все разобрать до конца рабочего дня, но чтобы Гэвину невозможно было задержаться в столовой больше положенного: «Хотя бы сорок минуточек» – как-то сказал детектив, на что RK900 просто взял его под руки и под негромкий хохот случайных зрителей выволок того из места для перекусов (Гэвин тогда даже не сопротивлялся, уже понимал, что только силы зря потратит, сражаясь с кабаном вроде RK), но сыпать на андроида оскорблениями и неприятными шуточками во время его «транспортировки» не переставал ни на минуту. И каждый вечер Ричард хвалил проделанную работу, желал хорошего вечера и уходил – эта искусственная дружелюбность жутко выносила нервы Риду. И андроид каждый день замечал, что напарнику неловко, противно находиться с ним в обществе, поэтому, во избежание лишних конфликтов, они, даже когда брали крупное дело, делили его, и каждый выполнял свою часть работы по-своему (и RK всегда был недоволен отчетами напарника, хотя выходили они у него простые и лицеприятные, возможно, без лишних «умных слов», какие бы добавил сам андроид (с легкой руки прописанной в его протоколах программы), но он не вмешивался в чужую работу, понимал, что подливать масла в огонь – не тактично). Ричард ждал, пока Гэвин привыкнет к нему. Хотя бы начнет воспринимать его как помощника, а не навязанную обстоятельствами («чертовым капитаном Фаулером» ©) обузу.

Они с Коннором каждый вечер созванивались, чтобы обсудить ситуацию со взаимоотношениями между ним и Ридом. Хэнк всегда ловко подмечал, что клиент – труп в этом плане, и внезапной (хотя бы) терпимости к андроидам у Гэвина не возникнет ни при каких обстоятельствах. Коннор предлагал поговорить, как это делают люди в подобных ситуациях, чтобы расставить все точки над «i», но Ричард отсекал это предложение. Гэвин – не Хэнк, того на разговор было и сложнее, и травмоопаснее разводить, к тому же на разговор с андроидом и об андроидах.

Это были сложные две недели. Друг друга терроризировали одни, а страдало пол-отдела (больше). Из-за психов-матов-криков-свистов Гэвина, из-за принуждений выполнять какие-либо действия «правильно» от RK900 (причем советы он давал иногда не только напарнику, но и ни в чем неповинным коллегам), из-за постоянного меренья письками (Гэвин три раза успел пошутить про отсутствие детородного органа у RK, который всегда умело обставлял шутку в обиду напарника, о чем потом слегка сожалел (не очень)), как это называл Хэнк заочно.

В пятницу первой недели на сладкую парочку поступило двадцать восемь жалоб – и это только до обеда. А все из-за драки, причина которой так и осталась загадкой для всех, кроме обожженной спины Гэвина и втиснутого в рот RK900 пластикового стаканчика (ну и полуразгромленного офиса вокруг них (тех мест, какие они успели «посетить»)). Фаулер тогда, в наказание, оставил их на ночное дежурство. Гэвин умудрился уснуть за рабочим местом и не спалиться, проснувшись под утро накрытый белым пиджаком со знакомым синим треугольником. Хозяина пиджака нигде не было видно, а дежурство почти подошло к концу, поэтому Гэвин взял ключи и растворился в воздухе прежде, чем Ричард нашел свой пиджак в мусорном ведре.

Эти две с небольшим недели… о них можно разговаривать вечно, как крашенной блондинке вечно приходится подкрашивать корни или как вечно приходится подбрасывать дрова и угли в огонь, чтобы тот не угас. Гэвин истязал Ричарда, а Ричард неумышленно терзал напарника в ответ, и это даже слепой прекрасно понимал. Но накал обстановки со стороны детектива был не активным, а только лишь когда андроид делал первый шаг. Ричард как-то провел аналогию подобной защитной реакции с самозащитой, которой пользуются скунсы*, за что словил леща. Принес новое дело? Швырнуть ему же в лицо. Попытался вмешаться в его устный отчет перед Фаулером? Пусть получит пинок под механические булки. Просто смотрит на Рида дольше одной тысячной секунды? Пусть ждет искрометного закидывания ядом, сцуко! Не было действия со стороны одного, чтобы оно осталось без противодействия другого.

Это было больше похоже на попытки взять Бастилию, имея при этом лишь зубочистку и обмундирование из полиэтиленового пакета. Но андроид не сдавался, он искал и искал то, за что можно зацепиться. Однако его все время отвлекали и другие факторы, которые он взгромоздил на первое место пьедестала важных дел: работа (бумажная и на выезд; в архиве и в терминале), правильная адаптация в человеческом обществе, уборка в выделенном ему уголке в «общежитии для роботов». Программа просто не позволяла Ричарду «расслабиться», как много раз предлагал Коннор. Дел было куча, и все важны. Но больше всего по психике андроида бил, конечно же, агрессивно настроенный напарник. Ричард не понимал истинную причину всей ненависти, найти ответ в личном деле не смог – он не видел логики во всем, что происходит. Некомандная работа с напарником звучит довольно странно, но именно так у них был хоть какой-то шанс не загрызть друг друга за хлеб насущный и: «что ты, блять, пишешь? Тут ты неправильно делаешь! Как ты вообще можешь называться самым передовым, чма ты кусок, раз ты даже не можешь документы о закрытии дела заполнить, при этом не вызвав у читающего отчет кризис мозга?».

Ричард однажды не выдержал. Ну, как однажды. После дождя, прошедшего в четверг, и после очередной выволочки от Гэвина на тему: «сраный ведроид, ща я к тебе приебусь, и ты будешь мечтать о самоуничтожении, как о счастливом сне», Ричард спокойно, даже как-то медленно растягивая действия (будто в слоумо), взял Гэвина за грудки, шлепнул к ближайшей стене и что-то начал шептать прямо тому в ухо. Видимо, о наболевшем, поскольку ни Коннор, ни Хэнк не знали и не разузнали, каким чудом после этого Гэвин Ричарду и слова лишнего до конца дня не сказал. Сославшись на магию, «дело закрыли».

Лишь в начале третьей недели Гэвин Рид сдался, свыкнувшись с тем, что его работа поделена на части, что ему больше не надо глотать пилюли, чтобы написать сотню отчетов, ведь умная машина рядом делала все быстрее и проще. Раскрытие дел начало набирать новые обороты, потому что сам процесс проходил через две руки (а у вторых рук вообще мощнейший компьютер последнего поколения в мозгу), да и сам RK900 не давал напарнику и часа на передышку (что очень бесило и часто являлось поводом начала нового спора). Даже Фаулер однажды сказал ему, между выговором за явку в нетрезвом виде и кривую парковку, что они с RK900 очень продуктивная команда. А потом он снова начал выносить Гэвина за поломанную дверь служебной машины во время задержания опасного преступника. Однако Гэвин все еще ждал какую-то подножку, какую-то подставу. Его опыт общения с андроидами говорил ему быть на стреме всегда.

Да, Гэвин приходил в департамент пораньше, работал усердно, не перегружался. Но лишь потому, что у него не было сил включиться в работу на все сто процентов. Его почти каждый день начали мучать ночные кошмары, и начались они очень внезапно: после появления в жизни детектива его синтетического напарника. Сложив два и два, Гэвин решил, что плохо спит из-за андроида. Блять, дожили.

Почти девять. RK900 жестко опаздывал. А из-за полубессонной, изматывающей ночи кошмаров у детектива Рида появилось плохое предчувствие. И он не прогадал. RK900 вошел в помещение с разбитой нижней губой и крупными пятнами тириума на белом пиджаке. Наверное, из губы как раз и накапало, как несложно было догадаться. Сама губа была рассечена, виднелся непонятный синий металл (или пластик, да похуй как-то), на губе было наклеено что-то непонятное и бесформенное, прозрачное. «Наверное, какой-нибудь новомодный пластырь для роботов» – про себя рассудил Рид, уже ничему не удивляясь в этой жизни. Впрочем, несмотря на непонятно откуда взявшееся ранение, андроид его будто и не замечал совсем, бодро пожелав напарнику доброго утра. Рид, засмотревшийся на рану RK, слегка подвис, не успев вовремя засунуть свое любопытство в карман, что не укрылось от вечно любопытных «фар» андроида.

– Прошу, не беспокойтесь об этом, детектив, мой дефект не принесет в нашу работу абсолютно никаких проблем. После рабочего дня я немедленно отправлюсь в «Киберлайф», чтобы устранить неполадки, – поспешил заверить напарника Ричард, снимая испачканный пиджак и вешая на спинку кресла. «Нашу» работу. «Это моя работа! Что ж тебя не добили-то?» – с усталостью подумал Гэвин, широко зевнув.

– Да мне вообще насрать, – открестился Гэвин, делая вид, что потерял на собственном столе в собственном порядке расположения документов какую-нибудь очень важную бумажку. – Просто, я даже не знал, что тебя вообще реально покалечить, – между делом обронил он. Ричард слегка улыбнулся, и теперь детективу становилось точно не по себе: улыбкой напарника больше не вскроешь вены, она стала нормальной, человеческой, вернее, девиантской. Если Ричард снимет диод, все, трансформация из червя в гусеницу закончилась, он будет «живой». – Чего лыбишься? Это был не комплимент! – ощетинился Гэвин.

– А, по-моему, он самый.

Гэвин беззвучно изобразил, что его тошнит от этой ситуации, но этот жест, кажется, лишь сильнее развеселил Ричарда, рассердив Гэвина еще больше. Он сюда не клоуном в цирке пришел подрабатывать.

– А ну завязывай, харя треснет! – ударив по столу стопкой с отчетами, брезгливо отозвался Рид. – Вообще не понимаю, тебе по лицу какая-то мразь проехала, а ты сидишь и ржешь, и хорошо тебе! – закатив глаза, сказал он напоследок и ушел отдавать отчеты Фаулеру.

А вернулся он, как знал, с новым квестом от Джеффри. «Ну, вы же все равно не заняты пока». С одной стороны, все правильно: дел новых нет, план напарники обгоняют, вот только прокатиться с важным поручением к черту на рога и привезти какую-то тайную херню детективу было откровенно лень. «У парня такого, черного, с косичкой, в высотке живет, не перепутаете, откликается на «Елку», наш информатор, пора бы его навестить, да все некого позвать».

«Окей, окей, Джеффри, вот только одна маленькая проблема – в районах типа этого гетто андроидам рады так же, как «Елке» были бы рады на собрании Ку-клукс-клана, с этим что делать?».

«Как что? Пусть RK900 отковырнет себе этот диод, да и все. Все равно девианты все так делают рано или поздно».

Окей, теперь Гэвин считает себя ебаным Нострадамусом. Все, что он сегодня «предчувствует», сбывается с невероятной скоростью. Ричард попал в заваруху и опоздал из-за этого – есть. Он скоро снимет диод и совсем девиантнется на всю голову. Гэвин поспешил подумать о том, что сегодня же он выиграет в лотерею. Вдруг сработает?

RK, узнав о наклевывающемся деле, оживился еще больше. Однако, когда Гэвину пришлось дать андроиду свои ножницы, чтобы тот снял диод, Ричард решил кое о чем попросить напарника. По его расчетам это должно было сблизить их. Ну хоть на полшашечки.

– Только, прошу, не выколи себе глаз этими штуками, а не то я потом от тириума не ототру их, – накинув куртку и шерстяной темно-бардовый шарф, отозвался Гэвин, заметив, как андроид вертит в руках ножницы. Волнуется, что ли? Роботы умеют волноваться?

– Детектив Рид, я могу предложить вам пари? – за пару мгновений легким движением, будто каждое утро тренировался, сняв диод и положив его в ящик своего стола, загадочно спросил андроид. Гэвин поперхнулся кофе, которого решил выпить на дорожку.

– Нет. Отвяжись, тупой кусок пластика, – беря из рук напарника ножницы и осмотрев их, с опаской отозвался детектив. Он не заметил, как Ричарда, откровенно говоря, передернуло. – Тьфу, погнул мне ножницы, – театрально вздохнув, сказал детектив, тут же рывком спрятав их в ящик своего стола.

– Я могу поспорить с вами на что угодно, что вам духу не хватит, чтобы хоть двадцать четыре часа не пытаться меня хоть как-то дискредитировать, – выдал не сдающийся андроид и Гэвин, только затянув кофе, тут же выплюнул его обратно в чашку. И рассмеялся.

– На понт берешь, железка? – с иронией спросил Рид, выгнув бровь, но призадумался. – Прям, на что угодно? На все? – с еще большим недоверием переспросил детектив, закрыв один глаз и пристально изучая лицо напарника вторым.

– В пределах приличия, конечно же, а вы уже о чем-то успели подумать? – как-то не очень однозначно улыбаясь, в тон напарника спросил Ричард.

– Нет, – отозвался Гэвин молниеносно, хотя уши у него все равно стали слегка пунцовыми. – Ну хорошо, когда я одержу победу, ты пишешь отказ и мы больше не напарники.

– Ладно, – пожал плечами Ричард, – хотя я ожидал, что вы попросите что-то более неординарное, детектив, – с наигранным разочарованием добавил он, стянув с гардеробной вешалки пальто, давно пылившееся на ней (неделю точно), развернувшись к выходу. «У него уже и одежка сменная появилась, как быстро, блять, эти суки эволюционируют, две недели и все – мимика, жесты, охи-вздохи-трахи скопированы, уложены и в нужный момент, пожалуйста, наслаждайся почти человеком» – не успел подумать Рид, как его осенила небольшая заковырка. Напарник-то своей доли в им же предложенном пари не озвучил. Забыл? Да ну, робот – и забыл? Детектива напряг тот факт, что суперкомпьютер на ножках забыл и не огласил о своем условии.

– Выкладывай, что ты задумал. Считаешь, что у тебя и шанса на победу нет? – немного обогнав андроида и остановившись прямо перед ним, слегка расставив руки в стороны, с угрозой спросил детектив. Да только этого робота, как Гэвин давно уже понял, хуй-то там, не возьмешь. Серо-голубые глаза с интересом изучили выражение лица Гэвина. Ричард не видел его таким раньше. Взъерошенным. Заинтересованным в том, что он говорил.

– Мое условие я оглашу, как только вы облажаетесь, детектив, – широко улыбнувшись, многозначительно изрек андроид. У Гэвина от таких заявлений сжалось очко. Он уже пожалел, что согласился на этот глупый спор, пусть и цена его победы манила, как муху на мед. «Сам виноват, на те же грабли прыгаешь, да еще и с разбегу, ну ты и уебан» – сказал сам себе детектив, одергивая себя от суетных мыслей и схватив со стола ключи от автомобиля.

Серый – это вечный хит захолустий Детройта, куда Фаулер послал Гэвина Рида и RK900. На полицейской машине ехать было, понятное дело, опасно: к копам в таких местах относятся не очень, а к андроидам, «отнявшим хлеб у честных граждан, которые теперь обязаны прятаться по подворотням, словно крысы», и подавно. Поэтому пришлось взять тачку Гэвина. Кругом были лишь коробки, арки между ними, несколько ограждений. Идя по центральной улице района, можно было увидеть, как вереница десяти-двадцатиэтажных домов резко обрывается, оставляя место хибарам, деревянным постройкам и подобным «незаконным шалашам», но кому до этого района Детройта есть дело? Мимо него проезжать страшно, не то, что патрулировать. Все равно бомжи и бедные девианты без гроша за корпусом нашли бы себе похожее пристанище. Так уж лучше тут, чем где-то, где за ними нельзя будет следить.

– Надень-ка еще вот это, – сказал Рид, открыв бардачок и, с минуту покопавшись в хламе, что там лежал, протянул уже собравшемуся покинуть машину напарнику солнечные очки.

– Но зачем? Мои глаза невозможно ослепить солнечным светом или каким-либо еще его источником, а из-за слоя…

– Они у тебя сами по себе светятся, как ебаная «светодискотека»! Тебя раскусят на раз, даже без этой штуки в виске, – сказал Гэвин, порядком раздражаясь. – Впрочем, тебе решать, палить контору или хоть раз не выебываться и сделать, как я тебе сказал!

– Осторожней, детектив, вы ходите по невероятно тонкому льду, – все-таки взяв и надев очки, сказал RK, напомнив про их пари, начинавшее действовать, как только они сели в машину.

– И где ты только свой словарный запас расширяешь… – осматриваясь, полушепотом произнес Гэвин, как бы задавая сам себе риторический вопрос, но чуткий слух андроида уловил эту фразу.

– Интернет, сэр, – улыбнувшись напарнику, чуть приспустив очки, ответил Ричард, – а также ваша компания. – Гэвин почувствовал, как его уши вспыхнули от такого жеста ярким костром, поэтому он накинул капюшон толстовки и пошел по адресу, указанным Фаулером. Андроид размеренной походкой следовал за ним.

– Веди себя менее напыщенно, чем обычно. Ты сейчас должен… – перевел тему разговора Гэвин, но RK перебил его:

– Я знаю, что я должен, детектив. Не беспокойтесь, на вашем фоне кто угодно будет выглядеть «менее напыщенно», – парировал Ричард, на что тут же получил удар в плечо. Слабоватый для намеренного нанесения травмы. – Ай? – растерявшись, без особых «эмоций» спросил он, не понимая, какой реакции добивается напарник. Гэвин рассмеялся, а RK, так ничего и не поняв, нацепил медицинскую маску, которая хорошо скрывала его рассеченную губу.

– Конверт. Бумажный. Мы что, в нулевых? – с толикой иронии в голосе спросил детектив Рид, рассматривая конверт чуть ли не у самого носа. Желтый, на скотче, без подписи, а внутри какая-то плоская стопка бумаг, не шире длины человеческого ногтя. Елка оказался каким-то чересчур молодым пацаном и разговаривал, будто набор клише про чернокожих из девяностых-нулевых годов, называя своих гостей «чуваками», а на фоне слушал какой-то хип-хоп, или рэп, или вообще дабстеп аж в, можно сказать, «винтажных» проводных наушниках, перекинутых через шею. У Гэвина от таких вещей загорелись глаза, правда, при RK он не мог напрямую спросить, где можно достать немного устаревшие вещи его молодости.

– Лучше не терять бдительность, детектив, мы все еще не уехали из этого места, – напомнил ему RK900, на что Рид явно намеревался что-то сморозить, но как-то сам себя оборвал на полувздохе. Андроид от этого невольно поднял один уголок губ. RK давно выбрал тактику адаптации к своему напарнику и, если сравнивать их первый день и сегодняшний, успех колоссальный, особенно учитывая «сладкий» характер Рида и то, как сильно он открещивался от RK900 (сейчас это перешло больше в показушность для галочки, чем реальный гнев; Ричард уже умел отличать в людях, когда они злятся по-настоящему, а когда они просто злые говнюки, которые любят насолить другим острым словцом). Однако, иногда Рид ни с того ни с сего, так сказать, «сжимался». RK900 понимал, что в какие-то случайные моменты в голову напарника что-то приходит, и его настроение, как и поведение, меняется, скукоживается, снова идет стадия «открещивания». Видимо, ненависть к андроидам и вправду имела под собой сильные основания, раз Гэвина штормило то в милость, то в хилость.

Ричард гордился тем, что начал полноценную адаптацию. Но эта гордость, к несчастью, была прописана в его программе. На самом деле, если посчитать то, насколько сильно девиация вошла в разум этого ИИ, цифры окажутся до простого смешными. Возможно, RK900 и выглядел, как девиант, постоянно «очеловечиваясь» и узнавая о людях новое, сканируя их, а потом анализируя и в нужный момент воспроизводя на себе самом то, что смог выцепить, но как таковым он себя не ощущал. Он вообще мало что ощущал, кроме того, как начали строиться мосты в сторону Гэвина и как они же иногда полыхают. Конечно, за пару недель девиантом не стать, нужно много факторов и обстоятельств кроме «пробуждения», вот только Ричард все чаще сталкивался с тем, что как бы девиантно он себя не вел: все его движения, его голос, даже его взгляд – все механическое, механизированное, искусственное. Конечно, девианты не на сто процентов очеловечиваются, и их движения, как андроид много раз наблюдал, тоже бывают более «классическими», роботизированными. Но там это исключение из правил, а не правило, как у Ричарда.

– Эй, проснись, – вдруг услышал Ричард, чувствуя, как его несколько раз ударили по щекам и пощелкали перед лицом. – Что, программа подвисает? – спросил Гэвин, выводя RK900 будто из транса. Ричард, похоже, резко остановился и «задумался», он схватил программный сбой. Уже третий за утро. Но что-то подсказывало, что это вовсе не из-за того, что в Ричарде развивается RA9. Что-то иное стоит за этими сбоями, поскольку за все две недели работы с детективом Ридом Ричард успел схватить более сотни программных сбоев. Но ни один из них не приносил протоколам и программам ощутимого вреда. Хорошо, что диод он снял, его мыслительные процессы тут же, как выражается Рид, «спалили бы контору».

Вдруг из-за угла ближайшего дома вылетела девчонка, мелкая совсем, Гэвину до локтя в росте, а, промчавшись мимо детектива, успела выхватить из его кобуры пистолет.

– Эй, а ну стой, соплячка! – мгновенно отреагировал Рид, взревев. Тут же из арки, мимо которой они с RK проходили, выскочил взъерошенный мальчишка, примерно возраста девчонки, да выхватил из рук Гэвина конверт, умчавшись в противоположную от, похоже, соратницы сторону.

– Рассредоточиваемся! – скомандовал RK, пулей пустившись вслед за вторым ребенком. Гэвин, чертыхнувшись, побежал за девочкой.

Резкий поворот налево, проскользнуть на красный сигнал светофора, увернувшись от фуры, перепрыгнуть через полуметровое ограждение – Гэвин скучал по этому всю зиму, всегда начинавшуюся в Детройте с середины-конца октября. В его ушах стучала кровь, холодный ветер резал глаза, а в мозгу он уже был готов к увольнению – детектив полиции просрал пестик! Весь участок будет об этом шушукаться, если узнают. На бегу мотнув головой, отгоняя мысли, Гэвин заметил, что девчонка ускакала далеко вперед, а потом резко исчезла за поворотом. Он, не сбавляя скорости, схватился за фонарный столб на перекрестке и развернулся на пятках (прям как в заправском боевике) на девяносто градусов, положившись на обледенелые дорожки, как на каток. Но, похоже, он слишком разошелся, чуть было не пролетел закоулок, куда девчонка улизнула. И откуда в ней столько прыти? Одета в какие-то тряпки, и не холодно совсем? Что, если она андроид? Но ведь диода нет… хотя, после Крис Гэвин решил не полагаться на глаза в этом вопросе. На месте разберется, что это за охуевшее создание, напавшее на офицера полиции и подославшее сообщника, и не важно, из мяса она или проводов и пластика.

Ричард же на бегу без запинки зачитывая воришке его права во время ареста, кажется, загнал его в тупик. Мальчик уперся в стену и сжимал в руках конверт. Его глаза наполнялись тихим ужасом, когда он глядел на подбегающего RK900.

– Пожалуйста, оставь меня, мне нужны эти деньги! – в отчаянии выкрикнул мальчик, крепче сжимая конверт.

Но в одно мгновение его взгляд сместился куда-то в бок, за спину андроида. Приготовившись задержать ребенка, Ричард на пару секунд обернулся, и в этот момент в паре сантиметров от его правой руки пролетела пуля, попав в ногу мальчику. Если бы на Ричарде был диод, он мелькнул бы красным. Кем бы ни был загадочный снайпер (на крыше или в окне рядом стоящего трехэтажного дома никого не оказалось) целился он, однозначно, в Ричарда, а не в ребенка, потому что секунду назад его тело закрывало снайперу обзор на мальца. Из ноги мальчика, тем временем, фонтанчиком потекла голубая кровь, а от места выстрела пошли трещины, отломался кусок корпуса.

– Ай! – вскрикнул он, бросая конверт и хватаясь за рану. Ричард поспешил подобрать конверт и отойти на некоторое расстояние. – Помоги мне! – вдруг крикнул роботу-полицейскому ребенок-андроид. RK900 начал просчитывать вероятность того, насколько это безопасно, он покинул треклятый тупик и стоял почти посередине дороги, чтобы видеть мальчика, но не дать видеть себя из дома, со стороны которого и прилетела пуля. Что, если малец опять украдет конверт? Даже с раненой ногой он вполне сможет скрыться, это вполне вероятно, если снайпер атакует вновь, но на этот раз более удачно. RK не мог позволить себе провалить задание, особенно, задание лично от капитана Фаулера.

– Прости… – негромко прошептал андроид, но слышал это только он сам. Пятясь в сторону, откуда прибежал, он не разрывал зрительного контакта с мальчиком-андроидом, а также поглядывал в сторону трехэтажного дома. Ребенок провожал RK взглядом, полным отчаяния. Его не спасли, он умрет, это конец.

Гэвин забежал в какую-то непонятную хибару, в которой было темно, висело множество тряпок на проходе, а в центре помещения зияла пустота. Бедное жилище: в углу кровать на одного, и то с подавленным матрасом и выступающими пружинами; кухонный гарнитур состоял из крана, комода и газовой плиты. Но Рид сосредоточился на главном – где девчонка? Из помещения был только один выход – через дверь. Окна неумело заколочены, чтобы внутрь не проникал ветер и сильный мороз. Где же девочка?

В углу, куда не проникал солнечный свет из щелей между оконными досками, начали слышаться всхлипывания и вздохи, блеснули знакомые очертания огнестрельного оружия. Гэвин выдохнул и начал осторожно красться к плачущей девчонке. Две косички, простенькое, грязное от времени платье. Обычный ребенок.

– Эй, ты, сейчас же верни пистолет, и я обещаю забыть об этом происшествии, – протянув руку в сторону ревущей, бесцеремонно сказал Гэвин.

– Вы не понимаете, мне это нужно! Иначе она убьет и меня, и всю мою семью! Я должна как-то защищаться! Мама болеет, а брат слишком слаб, ему нужен тириум, а он очень дорогой! – взмолилась девочка, воя и скуля, сильнее сжимая в руках пистолет. Вдруг Гэвин услышал знакомый щелк, и девчонка подставила дуло себе под подбородок.

– Что ты делаешь? Брось оружие, маленькая дура! – замер детектив, ожидая решения мелкой суицидницы.

– Я не хочу больше так жить. Я устала, мне постоянно больно и страшно, – все еще всхлипывая, сказала она, поднявшись на трясущиеся ноги. Рид увидел ее заплаканное лицо, взгляд, безжизненный, как у RK900. Она не видела света в своей жизни, да и, раз она в этом богом забытом месте и до сих пор не выбралась, то радости у нее в жизни действительно мало. А ведь она всего лишь ребенок. Гэвин бросился на ее, и в момент, когда пуля почти покинула ствол, выпад офицера Рида испугал и без того разнервничавшуюся девочку. Пуля проскользила ей по подбородку и небольшому участку правой щеки. Гэвин успел выхватить из цепких тонких ручек свое оружие и отбежать к двери. – Стой! – взмолилась девочка, падая на колени и протягивая руки в сторону Рида. Тот поскорее ретировался – пистолет у него, а значит пора валить! «Она так спокойно подставила к горлу пистолет, будто бы уже давно ничего не чувствует. Так же без колебаний в себя и тот андроид Ортиса выстрелил, будто бы это ничего не стоило, черт!» – думал Гэвин, не заметив, как добежал до автомобиля, возле которого уже кружил RK900.