сообщить о нарушении
Текущая страница: 49 (всего у книги 53 страниц)
А Рэй, не понимая, что делает, делилась, выпуская в пространство черно-серебристые щупальца Силы. Делилась своей энергией, передавая собственные искры Света, перемешанные с Тьмой, помогала выживать. Она знала – если сейчас незнакомец, который бился за свою любовь, погибнет, то она умрет с ним. Умрет хотя бы потому, что каждый новый звук выстрела, каждый новый алый луч больно, словно плеть, ударял ее прямо в сердце, причиняя нестерпимую боль. Казалось, каждая клеточка словно горит… И, несмотря на то, что сейчас она была лишь невидимым призраком, каждый выстрел, что она отражала и собой, и своей энергией, убивал, втаптывая в землю.
Рэй не могла. Просто не могла оставить его одного, не могла смотреть, как этот человек умирает. Каждую секунду, словно ангел-хранитель, она неосознанно стояла рядом, пытаясь помочь. Передавая свою Силу, которая не была нужна собственному телу, что сейчас спало где-то вдали.
А затем все оборвалось. Словно в замедленной съемке Рэй видела, как куда-то вбок, под его ребра летит роковой выстрел. Заряд, который призрак никак не смог бы отразить, который должен был положить конец бою. Словно поддаваясь какой-то частице самой себя, той, что дремала глубоко внутри, освобождаясь лишь в видениях и снах, она рванулась вперед, принимая чужую боль на себя. Так, чтобы она не дошла до него.
Словно лезвием сейбера, ее пронзил дикий, безудержный удар. Хватая ртом воздух, Рэй просто рухнула на холодный пол, из последних сил пытаясь удержаться здесь. Не проснуться. Если только она откроет глаза, все кончится. Он лишится ее поддержки, лишится той Силы, что сейчас помогала выживать, воевать с неведомой доселе энергией.
Сердце сжалось, ускоряя темп, не выдерживая дикой боли. Но она должна терпеть. Должна.
Сжимая пальцы в кулаки, поднимаясь на четвереньки, Рэй закусила губу, пытаясь сдержать крик, удержать эту муку в себе, не позволяя ей пролиться на того человека, что воевал за свои убеждения. А затем, сжимая пальцы в кулаки, кинула короткий взгляд в сторону тех, кто сейчас бился, ощущая, как от ужасного чувства узнавания по ее телу пробегает короткая дрожь.
Кайло Рен расправился с последним противником, и застыл, давая ей наконец возможность сфокусировать зрение, принимая ужасную правду.
Все это время она помогала тому, кого хотела убить. Терпела его боль, отдавала свою Силу. И, наверное, именно благодаря ее помощи, он выжил. Вот только опаленная рана в левом боку ясно подсказывала, что она не сумела спасти того незнакомца, которым был Рен несколько секунд назад, окончательно.
Внутри что-то болезненно сжалось, и, теряя концентрацию, Рэй просто вылетела из странного сновидения, рывком возвращаясь в собственное тело. До сих пор, будто афтершок, боль плескалась где-то внутри, выкручивая желудок, заставляя тело сворачиваться в клубочек, уничтожая ее изнутри. Лишь странный, знакомый до боли запах заставил раствориться неприятные ощущения, возвращая мусорщицу к реальности.
Моргая, Рэй попыталась сфокусировать зрение, понять, что только что произошло… И замерла, понимая, что все это время под ее щекой была вовсе не грудь Кайло. Она не чувствовала тепла. Не слышала размеренного биения сердца. Но как тогда объяснить этот странный кошмар?!
Инстинктивно ухватываясь за еще саднящий бок, Рэй привстала, пытаясь прогнать осколок боли, до сих пор терзающей ее нервы. На щеки налипли еще мокрые от снегопада волосы. Сжимая челюсти, она аккуратно отлепила их от кожи, откидывая за спину.
Под локтем, словно отзываясь на ее движения, что-то зашуршало. Вздрагивая от непонятного звука, Рэй дернулась, ощущая, что кошмар до сих пор, обвивает ее липкими щупальцами. Не отпускает. Лишает спокойствия.
От этого необъяснимого чувства внутри что-то замирало, а затем… А затем все нити судьбы сводились в одну точку, притягивая взгляд к вчетверо сложенному белому листу, будто обещая, что он даст ответы на все вопросы.
До этого момента Рэй никогда не видела бумаги. Эта привилегия богатых людей была слишком дорогой. Слишком неустойчивой к воздействиям природы в отличие от датападов, дек и чипов. Говорили, что бумагу вообще убрали из торгового оборота, однако, краешком сознания Рэй верила, что это сплетни. Верила, подсознательно вспоминая книгу, которую ей читала мать еще давно в детстве. Чтобы пробудить воспоминания потребовался лишь толчок… И она его получила.
Простой лист воскресил внутри странное, до боли приятное воспоминание, изгоняя прочь всех демонов, строящих ей ловушки, всю боль и Тьму.
Осторожно, словно к какому-то сокровищу, бывшая мусорщица протянула к белому прямоугольнику пальцы, едва касаясь плотной фактуры. Прошло несколько секунд, а Рэй все еще изучала ее ощущение, гладкость поверхности, напоминающую ей о детстве. Только сейчас, прикоснувшись к воспоминанию из прошлого, она вспомнила, как отец с очередного заседания в Сенате принес ей книгу. Как мать читала ее, а прядка светлых, соломенных волос падала на страницы, закрывая от девочки чье-то лицо, красующееся на красочной иллюстрации. Ее голос был таким мягким. Таким родным. От одного воспоминания становилось теплее, словно бы внутри разожгли костерок, полыхающий нежным, и совершенно не обжигающим пламенем.
Кошмар отодвинулся на задний план, равно как и все то, что произошло в усыпанном снежной лавиной лесу. В этом мире больше не существовало Кайло Рена, не было боли в левом подреберье, не было тех выстрелов, что она отражала собственной грудью, принимая удар на себя. Сейчас Рэй даже не задумывалась, почему делала это, не старалась понять, в чем проблема. Лишь глотала слезы, комком вставшие где-то в горле и мешающие нормально дышать.
Она помнила ту картинку, от которой грудь распирало на части. Помнила, как хорошо становилось ей, когда мама расчесывала волосы, как она читала сказки на ночь. Ощущала легкое, едва ощутимое прикосновение губ ко лбу. Она помнила, и даже несмотря на то, что это была капля в море, всего лишь несколько часов из жизни, Рэй едва не рыдала, прижимая бумажку к груди, касаясь ее губами, словно благодаря за то, что ей возвратили. Цепляясь за каждый осколок, за каждую рисованную картинку, она вновь и вновь вживалась в них, словно желая отправиться в прошлое. Пыталась почувствовать запахи, понять, как именно они жили и что любили.
Прошло несколько секунд, прежде чем ощущение прошлого начало исчезать, вновь возвращая ей рвущую тело на части пустоту в груди. Еще секунду назад она была наполнена до краев, счастлива от кончиков ногтей и до самой последней волосинки, а теперь это ощущение таяло, уходя в небытие. Пытаясь вернуть его, Рэй лихорадочно, даже не боясь порвать, начала раскрывать лист, пытаясь прочесть слова, написанные каллиграфическим почерком… И замерла, понимая, что это было вовсе не письмо из прошлого, непонятным образом дошедшее в настоящее.
«Рэй. Ты же знаешь, я всегда получаю то, что хочу. Чего бы это ни стоило. Но тебе я даю выбрать. Я прошу совсем немногого. Просто дождись. Обещаю, клянусь, если ты захочешь уйти навсегда, я отпущу тебя по первой просьбе. Просто дай мне шанс».
Кайло Рен. Его и вправду не было здесь – той иллюзией, в которую она вначале поверила, оказался лишь теплый плащ, в который ее укутали, будто маленького визжащего от одиночества котенка, чтобы тот чувствовал успокаивающий запах и спал. Просто спокойно спал.
Вновь вчитываясь в слова, Рэй откинулась назад, прижимаясь к серебряной стене, а потом замерла, ощущая, как по телу бежит нервная дрожь. Она ненавидела его. Но при этом всем не желала смерти, а то, что происходило в ее кошмаре, иначе как смертью назвать было нельзя.
Его убивали. Пытались уничтожить целым полком, а она, Рэй, мусорщица, кинулась на защиту, даже не опасаясь мучительной боли, не пугаясь того, что сама могла умереть, превращаясь в ничто. Она нуждалась в нем, и одновременно боялась, не понимая, чего ждать в следующее мгновение.
Кусая губы, Рэй вскочила на ноги, осторожно откладывая бумагу прочь, делая несколько шагов в сторону иллюминатора, за которым стеной стоял лес, подернутый призмой непроглядной ночи. Светясь в темноте, снежинки, медленно кружась в легком хороводе, падали на землю, создавая прекрасную зимнюю мелодию, и вновь напоминая о том, что произошло всего несколько часов назад.
Он пытался убить ее. Она пыталась убить его. Здесь, на этом шаттле, ей просто нет места, нет жизни.
Сжав пальцы в кулаки, Рэй сделала несколько шагов к двери, ударяя ладонью по кнопке открытия, но та не среагировала, словно нарочно желая запереть ее в ловушке. Стоило вспомнить их поединок, эти два лезвия, сталкивающихся, высекающих снопы искр, по телу вновь пробежала дрожь, окончательно убивая любые признаки сочувствия к монстру.
Что бы там не значили эти сны, порой они только сны, не больше и не меньше. Что бы Кайло ни говорил, она все равно останется при своем мнении, сохраняя свои чувства там, где им и надлежало быть. Рен лгал сам себе, если верил, что она сможет его полюбить. Лгал, беспощадно и жестоко, если думал, что она сейчас станет сидеть сложа руки, дожидаясь, когда он придет к шаттлу, окончательно забирая на себя всю власть над ее телом и душой.
«Если ты захочешь уйти, я отпущу тебя по первой просьбе».
Что ж. В таком случае, эта просьба звучит прямо сейчас.
Осторожно, словно опасаясь чужого присутствия, Рэй шагнула к дисплеям, пытаясь подключить бортовой компьютер к сети и запустить двигатели. Черта с два она станет сидеть здесь, дожидаясь, когда ему приспичит прийти сюда. Да даже если его и вправду застрелили, что с того! Ей плевать. Она должна быть только рада. Должна.
Но почему тогда внутри так плохо и пусто? Почему в душе словно рапторы скребутся?
Отводя взгляд от загорающихся дисплеев, Рэй на мгновение прикрыла глаза, вновь ощущая чужую боль, пронизывающую все тело. Снова, как в реальности, она увидела косые удары алого лезвия, почувствовала его ярость… И собственное стремление защитить, спасти, даже если для этого придется отдать собственную жизнь.
Сжимая пальцы в кулаки, пытаясь отрешиться от назойливого кошмара, она отступила назад, а затем, ощущая, как рука коснулась грубой ткани, дернулась, распахивая глаза. Она до сих пор, все это время ходила в его одежде. Снова, и это одно это уже вызвало внутри целую волну ярости.
Даже не пытаясь действовать аккуратно, Рэй, едва не уничтожая застежки, дернула за магнит, срывая с себя черную ткань, напоминающую ей о ситхе. На мгновение по телу побежали мурашки, словно напоминая, как она держалась за его плечи… А затем, словно одернув себя, Рэй откинула плащ прочь, наконец усаживаясь в кресло пилота.
Несколько неторопливых, аккуратных, чтобы ничего не сломать, щелчков по дисплею. Только бы все прошло хорошо. Только бы он не оставил здесь никаких изуверских паролей, пытающихся оградить ее от побега. Рэй знала – если она не уйдет сейчас, то не сможет уйти уже никогда. Кошмары снова и снова будут возвращать ее в прошлое, наполняя каждую клеточку воспоминаниями, которые приносили под кожу целую лавину смешанных чувств. Она хотела остаться. И при этом была должна уйти.
Давай, запускайся. Ну же. Мы улетим отсюда, улетим, пользуясь последним шансом, который выдала сама судьба.
Даже сейчас, сидя в кресле, Рэй знала – больше возможностей, чтобы уйти, не будет. Сны ясно подсказывали, во что выльется хоть малейшая задержка, чем и кем она станет… И, несмотря ни на что, бывшая мусорщица не желала уступать самой себе, предпочитая жизнь в одиночестве жизни, где придется уступить самой себе, перешагивая через тонну барьеров в собственном сознании. Она не станет жертвой монстра. Не станет той, кого любит палач, той, кого он желает убить и к которой при этом испытывает странную привязанность.
Давай. Запускайся. Нам пора делать ноги, пора уходить отсюда, пока не стало слишком поздно. Вот только будто обрубая все ее надежды, за плотным слоем транспаристила что-то зашевелилось, поднимая целую уйму снега. Тонкая, едва ощутимая искорка Тьмы прорезала пространство, заставляя ее вздрогнуть… И, поднимая взгляд, Рэй уже знала, кого увидит.
Словно одержимая, она застучала по клавиатуре, пытаясь поднять шаттл в воздух. Двигатели не запускались, словно на них стоял какой-то блок… И лишь через несколько секунд переведя взгляд на дисплеи, Рэй поняла, что на борт компьютере стоит пароль, блокирующий любое проникновение извне. Все пути назад были обрезаны, и от одного простого осознания этого факта внутри прокатывалась целая волна ненависти, заставляющая ее прижать ладонь к груди в попытке успокоить стремительно бьющееся сердце.
Что ж, помнится, Кайло говорил, что если она дождется, то сможет попросить его уйти? Что он разрешит ей исчезнуть навсегда по первой же просьбе? Отлично. Пора воспользоваться его щедрым приглашением.
Одним резким движением поднимаясь на ноги, Рэй решительно зашагала к трапу, и уже через секунду замерла, будто громом пораженная, ощущая в воздухе едва ощутимый запах паленой плоти, смешанный с тонким знакомым ароматом. Трап медленно начал падать вниз, пропуская внутрь целый поток холодного воздуха, приподнимающего вверх ее волосы, пускающий по телу нервную дрожь. И открывая взгляду изо всех сил пытающегося скрыть свою хромоту бледного, как полотно Рена.
Осторожно, словно боясь что-то повредить, он сделал несколько шагов вверх по трапу... И остановился, выпуская в воздух несколько клубов белесого пара. Он видел ее. Рэй не улетела - черная на фоне яркого света фигурка бросала в ночь длинную, темную тень, заставляя уголки губ приподняться в едва заметной улыбке.
Рэй дождалась. И она не горела желанием убить его прямо сейчас, что уже являлось определенным достижением.
Из последних сил сдерживаясь от того, чтобы не коснуться рукой обожженного бока, в котором будто рапторы порезвились, Кайло сделал еще несколько шагов вверх, изо всей силы цепляясь рукой за стойку амортизатора.
- Удивительно, - выдохнул он, выпуская в воздух еще один клочок пара, взметнувшегося вверх едва заметным облачком. – Ты не сбежала. Я поражен.
Голос звучал хрипло. Надтреснуто, словно у глубоко больного человека. Даже не прикасаясь к Силе, Рэй чувствовала, что Кайло говорил через боль, говорил, борясь с собственными эмоциями и ощущениями. Шаги были странными. Он хромал и шел прямо одновременно, что лишь подтверждало то, что она наблюдала в видении.
Рен был ранен.
Словно отказываясь верить, что тот кошмар, где она встала грудью на его защиту, правдив, Рэй отступила назад, едва ли не вжимаясь спиной в серебристую стену. Этого просто не может быть. Как она вновь проникла в его голову, как увидела то, что происходило отсюда за целый километр? И самое главное, какого черта по нему стреляли свои?
Как всегда, вопросов была уйма, а ответов – ноль.
Медленно, словно нарочно растягивая секунды, Рен вошел внутрь, тяжело опираясь о стену, прикрывая раненое место рукой. Ему не хотелось ее жалости. Не хотелось, чтобы Рэй меняла свою точку зрения только потому, что он скоро умрет. Хорош же он, как мужчина, если девушка сможет признать, что у нее есть чувства, только тогда, когда этот самый мужчина окажется на грани смерти… Это низко. И ничтожно.
- Что с тобой?.. – сипло выдохнула Рэй, широко распахнутыми глазами рассматривая ситха, который в один момент превратился в сломанного на части мальчишку.
Тяжело дыша, Рен стоял у трапа, пытаясь дотянуться до кнопки закрытия, расположенной всего в сантиметре от его пальца, и не мог сделать даже такого простого движения, несмотря на помощь Силы. Руки не поднималась, выше определенного порога, как, впрочем, и упорно не желал соображать разум. Кайло не слышал ее вопроса. Не видел испуганного взгляда. Чтобы сосредоточиться на чем-то одном, требовались все резервы разума, и он задействовал их, чтобы просто поднять трап.
- Что с тобой? – еще громче повторила Рэй, заранее зная ответ, от которого у нее просто сжалось сердце.
Тот кошмар, от которого она до сих пор чувствовала отголоски чужой боли и ужаса, был реален. Она вправду была там, вправду защищала его, забирая боль в себя ровно до тех пор, как опасность минует. Ровно до тех пор, пока Рен не будет в состоянии самостоятельно дойти до шаттла.
Руки невольно задрожали, когда в мозгу пронеслась одна пугающая до одури мысль.
«Почему я защищала его? Почему я защищала того, кому еще час назад желала смерти?»
- Ничего, - наконец закрывая трап, выдохнул Кайло, облокачиваясь на стену. – Запускай двигатели. Мы улетаем отсюда.
Игнорируя вторую часть фразы, Рэй закусила губу, внимательно всматриваясь в его лицо, влажное то ли от снежной метели, бушующей снаружи, то ли от бисеринок пота, проступивших на лбу. Словно пытаясь окончательно подтвердить или опровергнуть мысли, взгляд сам собой скользнул вниз, заставляя сердце болезненно сжаться. Та рана, тот роковой выстрел ей вовсе не приснился. Он был на самом деле, и она вправду брала на себя его боль, которая, при одном беглом взгляде на опаленный бок вновь пробудилась внутри, разрывая ее на части.
- Когда ничего… Когда ничего, люди так не…
Сжимая челюсти, чтобы не зарычать, Рен наконец сумел сфокусировать зрение, вперивая безумный, влажный взгляд куда-то в сторону Рэй.
