сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 53 страниц)
У тебя был шанс. Помнишь? Помнишь, как ты изо всех сил сжимала меч, силясь занести его над этим человеком, если его, конечно, можно назвать человеком? Требовалось всего лишь вонзить лезвие в грудь, уничтожить, пронзить насквозь сердце… Но ты не смогла. Ничтожная, глупая девчонка. Он уничтожил все, что ты любила, превратил тебя в свою игрушку, которой пользовался, как хотел… И ты легла под него, легла под того, кто забрал твою семью, всей душой мечтая уничтожить тебя… А сейчас сдалась, как никчемная соломенная кукла. Просто плывешь по течению, словно какой-то призрак из прошлого, уничтоженный своими собственными мечтами и мыслями. Хватит… Хватит. Стань тем, кем всегда была.
До боли, до разноцветных точек, пляшущих перед внутренним зрением зажмуривая глаза, Рэй изо всех сил принялась махать руками, пытаясь всплыть… Липкая жижа сопротивлялась… Сопротивлялась, но подкрепленная Силой и внутренним порывом, Рэй всплывала, ища выхода. Она побеждала.
Прошло несколько секунд, прежде чем какая-то невидимая рука грубо швырнула ее на мягкий полог леса, усеянный острыми еловыми иглами. Река мертвых, река, в которой она омылась от всей боли и страданий, осталась позади… Но теперь ей требовалось победить свой страх. Победить то, что всегда было внутри, захватывая каждую ночь в свои мерзкие и склизкие лапы…
Раздвигая ветви, усеянные острыми, вовсе не еловыми иголками, как показалось сначала, Рэй шла вперед, разрывая тонкую кожицу на руках, оставляя за собой кровавый след… Она была должна, обязана пройти этот путь, даже несмотря на тот кошмар, что преследовал ее сзади, будто желая схватить за ноги и утащить в недра леса, где поджидала смерть. Словно холодящий кожу лед, ужас пополз по спине, заставляя шевелиться волосы на голове…
Сзади нее кто-то стоял. Стоял, желая убить, превратить в ничто.
Нет. Нет! Не для этого она заново переживала свое прошлое, не для того, чтобы сдаться своему же разуму на обед! Она выживет. Во что бы то ни стало, выживет… И отомстит всем и каждому, кто приложил руку к смерти ее близких. К смерти тех, кого она любила… И к ее собственной. Рей Хейн умерла одиннадцать лет назад, порождая на свет Рэй-мусорщицу. Она умерла… А теперь вновь оживала, становясь гибридом двух личностей, которых объединяла общая цель. Отомстить. Любой ценой.
Стискивая челюсти едва ли не до скрежета в зубах, Рэй резко остановилась, вглядываясь в иглистые ветви где-то сзади, по бокам… Хватит бежать. Пора принимать бой, пора показать, кто здесь хозяин.
На несколько секунд в призрачном лесу воцарилась холодная, жуткая тишина… А затем ее разорвал на куски гул алого меча, что преследовал ее кошмары уже добрый десяток лет. Истерзанная донельзя, Рэй обернулась, едва владея собой, из последних сил заставляя себя оставаться на месте… И задрожала, чувствуя, как по спине ползут мурашки. Казалось, в каждой молекуле лесной темноты мелькает призрак былого, показывает свое лицо, обрамленное черными кудрями, стремясь напугать и уничтожить… Убить, завершая то, что начал еще в далеком прошлом.
На что рассчитывают ее кошмары? Что она бросится в чащу, теряясь там навсегда? Чего они ждут? Она никогда не сдастся. Не теперь, не тогда, когда она знает, ради чего бороться. Она хотела видеть кровь. Его кровь на своих руках…
- Выходите! – злобно выплюнула Рэй, оборачиваясь, изо всех сил вглядываясь в непроглядную черноту леса. – Выходите!!! Покажите, на что вы способны! Выходите и убейте меня, если сможете!
Шорохи, испуганные громкими криками, затихли… А затем накинулись на нее с еще большей силой, облепляя, будто летучие мыши, укалывая обоюдоострыми иглами. Сердце забилось будто молот по наковальне, ища выхода, вновь и вновь заставляя ее замирать от сковывающего ужаса…
Перед лицом само собой возникло лицо Кайло Рена, сразу же после того, как он ранил ее отца. Светящиеся жадностью чужой крови и боли черные опалы глаз… Он снова преследовал ее, вот только в этот раз Рэй не собиралась уступать.
- Прочь!! – громко и злобно прокричала она, заставляя его лицо поплыть, будто краску, разбавленную водой.
Будто поддавшись, кошмары растворились во тьме, наполняющей каждый миллиметр пространства… Но Рэй знала, что они больше не вернутся никогда.
Она победила их. Она победила свои страхи, и больше они никогда не запустят свои костлявые лапы, пропахшие смертью, в ее голову… Вот только взамен в ее тело входила Тьма, заволакивая душу плотным мороком. Где-то там, глубоко внутри, она сливалась в одно целое со едва живым Светом, создавая прекрасную элегию мелодии, которая заставляла жить… И требовать возвращения в реальный мир.
Она сможет. Она вернется, во что бы то ни стало… И отомстит. Любой ценой.
Кошмары, почувствовав дыхание Силы, отступили назад, теряясь во мгле… А Рэй, полная странного ощущения, сделала первый шаг, возвращаясь в реальный мир. Вперед, к писку мониторов, следящих за ее сердцебиением, к голосам, доносящимся откуда-то сбоку… Она будет жить. Хотя бы потому, что тогда, одиннадцать лет назад, ей напророчили смерть.
Рывком возвращаясь в реальность, Рэй распахнула глаза. Откуда-то высоко, с белоснежного потолка на нее падал холодный яркий свет, ударяющий по зрачкам будто миллионами острых лезвий. Как снег… Как снежная буря тогда, на «Старкиллере», свечение окутало ее, пробуждая то, чего Рэй теперь боялась, будто самой страшной пытки. Воспоминания, было растаявшие под влиянием прошлого, вновь возвращались, назойливо подсовывая полные целой симфонии эмоций, картинки.
Поцелуй под снегом… Такие теплые, полные обжигающей страсти губы, скользящие в ритм с ее движениями. Замерзшие пальцы, перебирающие мягкие, влажные от ледяных снежинок, кудри. Полет на шаттле… А потом дикие, ни на что не похожие боли, погрузившие ее в собственное прошлое. Рен, тот самый человек, который спас ее трижды, оказался монстром, преследовавшим ее семью, и уничтожившим ее будущее. Кто знает, может быть, пойди все иначе, сейчас она была бы счастлива… Сейчас бы все могло быть совершенно по-другому. Другое детство. Настоящая, а не эта, поддельная и мерзкая, «любовь», от одного воспоминания о которой сердце просто рвалось на клочки, заливая все внутренности кипящей от ненависти кровью.
От каждого ощущения его прикосновения, преследующего сквозь время, через нее будто пропускали раскаленный железный прут: прогоняя по телу мучительную дрожь, он проходил насквозь, вновь позволяя «насладиться» той болью, которая раньше казалась прекрасной симфонией «любви». Все, что произошло между ними, было обманом. Одним большим, полным муки и боли обманом, который Рэй сочинила себе сама. Монстры не умеют любить. Они не имеют привязанностей, и среди всех их желаний выделяется лишь одно - желание чужой крови и смерти.
Неужели было нужно, чтобы жестокая правда всплыла наружу, уродуя ее саму и весь окружающий мир в придачу, чтобы понять, что то, придуманное, невозможно, не имеет шанса на жизнь?
«Мы еще встретимся».
Да, Кайло, мы встретимся. И при этой встрече кто-то из нас умрет. Либо я, либо ты. Другого не дано…
Этот мир слишком тесен для них двоих. Он уничтожил ее семью, уничтожил ее жизнь, ломая все, чем Рэй дорожила, в прах. Рен – единственный призрак смерти, некогда идущий за ней по пятам, которого она может и страстно желает наказать. Во что бы то ни стало, скоро все встанет на свои места… И будь она проклята, если в ответственный момент вновь отпустит уже занесенный меч.
Губы сами собой растянулись в едва заметной глупой улыбке.
Рен даже не знал, не помнил ее… Еще бы. Тогда проклятые рыцари искали маленькую форсъюзершу, которая обладала и Тьмой, и Светом, искали ту, в ком была эта уникальная и прекрасная аура, ведущая их к жертве, словно натасканных охотничьих псов к раненому зверю. Да, благодаря помощи джедая, ее Сила на время исчезла, и всерьез начала проявляться только спустя одиннадцать лет, после попадания на «Старкиллер». Еще бы, когда твои глаза каждый день мозолит призрак из прошлого, тяжело не начать вспоминать… Вот только до полного падения заслона к ней вернулся лишь Свет. Индивидуальная аура Силы, по которой ее узнавали рыцари, исчезла на многие годы, и, даже когда начала проявляться, Кайло при всем желании не смог бы узнать в простой мусорщице предмет своих поисков. Он был с ней, целовал ее, и даже не знал, с кем спит в одной кровати, кого спасает, оттаскивая от пропасти…
Интересно, что бы он сделал, узнав, что Рэй – та самая девочка, которую одиннадцать лет назад он и другие рыцари Рен мечтали уничтожить? Что бы сказал, если бы заглянул в ее душу, понял, как сильно бывшая жертва желает его крови? Изо всех сил Рэй хотела взглянуть в его, глаза эти подернутые Тьмой непроглядно-черные опалы, понять, что таится за ними, в его душе…
Жаль, что монстрам никогда не бывает стыдно за их поступки. Жаль, что нельзя ничего сделать, чтобы дать ему почувствовать то же самое, что пережила и она сама… У Кайло вряд ли были родители. А если и были, он наверняка убил их, пытаясь стать тем, кем сейчас являлся.
Каждой искоркой души, подернутой Тьмой, Рэй ненавидела его.
Дернувшись на кровати, будто парализованный ребенок, она резко села, откидывая в сторону одеяло и с радостью отмечая, что на ней нет его тряпок, которые Рен благородно пожертвовал, чтобы глупая и наивная девчонка не замерзла. Да лучше бы она ходила голой, и он, наверное, был бы этому только рад, особенно после того, как уложил ее в постель.
Сжимая пальцы в кулаки, едва сдерживая ярость, поднимающую голову глубоко внутри, Рэй поднялась на ноги, из последних сил пытаясь удержаться от оглушительного крика, рвущегося наружу. Руки тряслись… Словно выискивая жертву, она схватила стакан с водой, поставленный у кровати, и, сжав зубы, изо всех сил швырнула его об стену.
С глухим, резким сипением дыхание вырывалось из горла, будто рык дикого зверя… Стекляшка, летящая по воздуху словно в замедленной съемке, ударилась о гладкую, до одури белую стенку, разлетаясь на миллионы кусочков, расплескивая вокруг блестящие, будто бриллианты, капли воды… И Рэй задрожала, чувствуя, что этого слишком мало.
Казалось, если ты сейчас не выплеснешь то, что находится внутри, то просто умрешь, порванный на куски собственным гневом… Она была словно переполненная чаша, в которую попала последняя капля, вызывающая шторм. Будь здесь сейчас Рен, она бы просто удушила его, убила бы голыми руками, разрывая тело на кровавые клочки…
Пытаясь успокоиться, бывшая мусорщица начала глубоко дышать, пытаясь использовать старый поверенный способ, помогающий справиться с приступами страха. Вот только это не помогало… Будто мина с подпорченным таймером, она чувствовала, как начинает дрожать воздух вокруг, как неистово кричит собственная душа, смешиваясь с беззвучным воплем тела… Едва не ломая пальцы, Рэй еще плотнее стиснула кулаки, обломками ногтей разрезая кожу ладоней до крови, пытаясь с помощью боли бороться с подступающим взрывом, как когда-то делала на кресле перед Реном.
Перед ним.
С каждой секундой гнев нарастал… И она просто не могла его сдерживать. Ярость, запертая внутри много лет, просилась наружу, и ее было невозможно успокоить никакими уколами или травами. Несмотря на лошадиную дозу успокоительного, которую еще на шаттле в бессознательную Рэй вколол врач, сейчас гнев все равно вырывался наружу, будто монстр, стремясь уничтожить все вокруг.
Зря, зря тот проклятый джедай поставил на ее разум щит… Зря он решил запереть внутри то, что всегда было и должно было быть ее частью. С каждой секундой, несмотря на мучительные усилия сдержаться, Тьма нарастала, пожирая ее изнутри, словно стремясь создать голодного и смертельно опасного зверя.
Рен. Рен. Рен. Имя назойливо, будто какая-то прилипчивая мошка крутилось в голове, сводя с ума, лишая рассудка. Каждую секунду новая картинка жалила ее, создавая огромный кровоточащий нарыв на сердце, уничтожая тело изнутри…
Понимая, что уже просто не может сдерживаться, Рэй одним резким шагом приблизилась к стене, изо всех сил впечатывая в нее кулак. По костяшкам царапнули будто лезвием ножа, однако она продолжала бить твердыню снова и снова, раня руки в кровь, едва не ломая тонкие косточки… И самое главное, расходуя Темную Силу, ведомую гневом, накопившимся внутри, что сейчас пожирал ее, будто яд.
С каждым новым ударом на стене оставалось все больше кровавых отпечатков, заставляющих Рэй колотить в нее с еще большим остервенением, будто пытаясь стереть с белоснежной отделки следы собственной слабости и человечности.
Почему? Почему? Просто ответьте, хоть кто-нибудь, почему?! Почему другие живут, имеют семьи, в которых никто не умирает, любят кого хотят, зная, что этот человек не тащится за ними из прошлого, желая убить?!!
Будто океан, Тьма захватывала все тело и разум, окончательно лишая ее здравого смысла и оставляя за собой лишь боль и холод, прожигающих грудь. Методично, будто это была ее главная цель в жизни, Рэй просто била стену, сжав зубы, не замечая того, что творилось вокруг…
С каждым новым ударом в разбитые костяшки рук приходила нестерпимая боль, однако, чем больше ее было, тем больше уходило и ярости, унося с собой колоссальный приступ, захвативший ее в свои лапы. Еще… Еще один удар.
Рэй не слышала криков врачей, которые побоялись войти внутрь к этой сумасшедшей, не видела, как они побежали куда-то по коридорам, пытаясь кого-то найти… Не чувствовала липкий ужас, окутавший приемную. Персонал боялся даже взгляд кинуть в сторону комнаты, в которой будто бушевала тысяча рапторов, один единственный взгляд. Да, девчонка была маленькой, но и в то же время опасной. Тьма подминала их волю под себя, навязывая простейшие правила поведения – не входи, если хочешь быть жив. Просто не входи.
Методично выбивая вместе с каждой новой капелькой крови, вытекающей из раненых кистей свой гнев, очередным ударом Рэй оставила в стене едва заметную вмятинку, больно царапнувшую пальцы. С каждой секундой ей становилось все легче… С каждой секундой она все меньше думала о Рене и все больше о мучительной боли в костяшках рук, пронзающей ее насквозь.
Прошло несколько минут, прежде чем приступ прошел, оставляя мусорщицу в покое. Опустошенная, не обращающая на царящий вокруг хаос внимания, она, почувствовав внутри полную и абсолютную пустоту, просто рухнула на усеянный осколками стакана и каплями воды пол, поджимая к себе коленки, прижимаясь к подернутой сеткой кровавых отметин стене спиной.
Уложив голову на колени, закрыв глаза ладонями, Рэй просто заплакала, даже не пытаясь вытереть слез. Ей было больно… Чертовски больно и внутри, и снаружи. Сердце разрывалось на куски, будто безумное… А она знала, что этого нельзя избежать. Когда ты теряешь всех дорогих людей разом, когда ты понимаешь, что прошлое нельзя вернуть или исправить… С каждой секундой тебе становится только хуже, и от этого ты просто разлагаешься заживо.
Новые и новые всхлипы… А ведь он тоже стал ей дорогим человеком. До недавнего времени.
Почему люди понимают, что им дорого, только на краю? Почему оплакивают то, что потеряли, когда уже ничего нельзя вернуть? Она была бы рада забыть все это, как страшный сон, но не могла. Сердце рвалось на куски, сжигая последние мосты в прошлое, убивая ту, кем она была еще несколько часов назад… Ту, что целовала монстра, наслаждаясь каждым его прикосновением, ту, что подсознательно ждала и желала их встречи, чтобы вновь прижаться к его груди, услышать биение сердца… Теперь в ней самой рождался точно такой же монстр, и от этого становилось только гаже.
Постепенно слезы тоже прошли, как и гнев, оставляя за собой лишь пустоту, наполненную ледяным холодом «Старкиллера». Лишь боль, звенящая в руках, мешала ей заснуть, отключиться от этого… Боль, и чье-то знакомое присутствие, шагающее к отсеку. Рывком поднимая голову, Рэй было приготовилась бежать… А затем, вспомнив, что находится на Иллиниуме, глубоко вдохнула, стирая слезы и оставляя на щеках кровавые разводы. К ней шел Хан. Одновременно встревоженный, виноватый и напуганный, он раскрыл дверь… И остолбенел, пытаясь понять, что здесь произошло.
В медицинский отсек будто раптора поужинать пустили: стенка, покрытая едва заметными вмятинками, - будто ребенок с ножичком играл, - заляпанная кровью белая отделка… Разбитый на сотни сияющих осколков стакан. И посреди всего этого хаоса маленькая, свернувшаяся в комок фигурка, смотрящая на него с дикой, неестественной надеждой и виной, плескающейся в глазах.
- Прости, - едва слышно прошептала Рэй, едва шевеля бледными, обескровленными губами. – Прости…
